Матвей понял, что задремал. Он открыл глаза и потёр лоб. Посмотрел вниз. Видимо, они уже вылетели из облаков, и там, внизу, простирался разноцветный лес. Местами виднелись поляны, усыпанные цветами. Иногда проскакивали водоёмы и из них выглядывали чьи-то морды. Они летели в метрах ста от земли, но Матвею казалось, что ещё немного, и пегас коснётся её своими ногами. Он посмотрел на Лаилу. Она всё так же легко сидела на метле, опустив голову. Летели они гораздо медленней, чем там, над облаками. Он снова посмотрел на Лаилу, только более внимательно. Посмотрел и засмеялся. Она вздрогнула и подняла голову.
- Хватит спать! Эй, ты, не свались с метлы!
Лаила моргнула и потрясла волосами с синим отливом.
- Мы спим с открытыми глазами… Как ты догадался, что я сплю? – недоумевала она.
- Ну, не знаю… Глаза хоть и открытые, но у тебя был такой дохлый и обкуренный вид, что… - увлечённо начал Фортунов.
- Какой вид!? Дохлый?
Черногрив, резко рванул вперёд. Матвей вцепился в его гриву. Он петлял, сильно махал крыльями, подпрыгивал в воздухе, пытаясь сбросить Матвея с себя. Наконец пегас подлетел на метров десять к земле и крутанулся так, что удержаться было не возможно. Матвей с воплями полете вниз и упал на мягкую, зелёную траву. Что-то промычал и застонал.
- Ну, и у кого теперь дохлый вид?
Он приподнялся и увидел насмешливую улыбку Лаилы. Черногрива уже не было, и метла её куда-то исчезла. Она снова улыбнулась, только более мягко, и протянула ему руку.Он поднялся без её помощи, демонстративно отвернулся.
- Не принимаем руку помощи? Квасим губы, как девчонка?– холодно спросила она.
Матвей ощутил холод. Мурашки прошлись по его телу. Волосы покрылись едва заметным слоем льда.
- Зачем ты сказала Черногриву, что б он меня сбросил?
- А зачем ты называл меня дохлой?
- Извини, эта шутка была…
Какие же вы девчонки, всё-таки, обиженки! Шуток совсем не понимаете! Приходиться извиняться за каждое слово!
Лаила молча повернулась, и,храмая, пошла куда-то наверх, кажется в гору.Матвей последовал за ней. Зелёную трава всё так же стелилась мягким ковром. Деревья выстроились в своеобразную ограду, отделявшую их от леса. Они были нежно сиреневые, и тропинкатоже бы усыпана мелкими цветами сирени. И вода вот в этом водоёме была…сиреневая. Вот лихо перед ними проскакал единорог. На плечо Матвею села пушистая птица, которую он ранее видел в Золотой роще. Села и снова запела красивым голосом. Он оглянулся на Лаилу и увидел, что когда на него села птица, плечо Лаилы как то нервно дёрнулось.
Матвей ещё не до конца осознал то, что он, обычный человек, волей случайности попал в эту волшебную страну. Ведь в этом мире… да даже в его городе столько людей, которые могли попасть сюда. Но нет, сюда попал именно он – двоечник, разгильдяй, издеватель над учителями, любитель пошататься по заброшенным домам, (даже если они находятся в пятнадцати километрах от его жилья, он всё равно их откапает).
«Матвей в стране чудес» - мелькнула у него мысль в голове. Мелькнула и тут же пропала, ведь до него начал доходить шум воды.
Матвей почему то посмотрел наверх, хотя вода не могла лить с неба. Он продолжал идти с поднятой головой, слушая усиливающийся шум воды, пока не наткнулся на спину Лаилы.
- Смотри! – сказала она.
Матвей повернул голову и замер. Перед ними, метров в шестьсот, падал огромный, водопад. Вода в нём была с каким-то светлым, сиреневым отливом. Огромный, красивый водопад! Они стояли на зелёном берегу, и Матвей смотрел, как вода падает с умопомрачительной высоты, а далее спокойно течёт сиреневой рекой. Скала, с которой она текла, в некоторых местах поросла мхом. На лицо ему попадали брызги. Он посмотрел на другой берег. Там было всё точно так же. Сиреневые деревья, зелёная трава, цветы, птицы, только эти два берега разделяло метров двести воды. Он присел на корточки, достал из кармана небольшую пластиковую бутылку, наклонился и набрал в неё сиреневой воды. Снова встал и неотрывно начал вместе с Лаилай смотреть на водопад. Заметил возле него радугу, увидел, как какая-то рыба полетела сверху в низ, умудрившись не разбиться от удара о воду.
- Ну, как тебе? – Матвей услышал Лаилу даже через шум воды.
- Это… просто… скажи, что я сплю! Ущипни меня!
Лаила ущипнула. Но Матвей не проснулся.
- Он немножко похож на Ниагарский водопад!
Лаила поморщилась:
- А у вас тоже есть водопады? – недоумевала она.
- Есть. Но вода в них прозрачная, а ни сиреневая!
- У нас прозрачная вода только в водоёмах, или на Чёрном… хотя нет, на Чёрном озере вода чёрная! В Рубиновом вода розово-красная, а в Хрустальном сине-зелёная!
Матвей с опаской посмотрел на неё:
- Что, ещё водопады есть?
- Конечно, это же страна Трёх Водопадов! Кристальный - самый большой! Если его осушить, то остальные водопады высохнут сами собой!
- И что тогда?
- Тогда на территории трёх водопадов всё вымрет!
- А что, кроме страны Трёх Водопадов ещё есть…
Лаила зачерпала воды, и плеснула её вверх. Вода собралась в маленькие шарики, и упала на траву.
- Пффф, конечно есть! Это мир четырёх параллелей, потому что между этим миром и землёй есть ещё три мира, а этот четвёртый! Здесь есть страна Пяти Солнц, Семи Лун, Пятнадцати Звёзд. Неподалёку от нас стоит город Мёртвых Душ, за Чёрным озером вообще чёрт знает, что такое!
Внезапно Лаила прервалась и резко приблизилась к Матвею:
- Что у тебя с глазами?
Он недоумённо моргнул.
- Когда я тебя первый раз увидела, они были серыми, в Золотой роще - зелёными, а сейчас голубые! Что за магия?
- Я тоже за собой это замечал. Когда я злюсь - они карие, когда мне скучно или я устал – они серые, когда мне весело – они зелёные, а голубые они только тогда, когда я смотрю на маму.
Лаила пристальней стала смотреть в его глаза и вздрогнула. В них будто бы закрутился водоворот, зрачок сузился, и глаз стал синим, с необычным блеском, прям как у Лаилы – необычные, нечеловеческие глаза. Лаиле стала не по себе. Матвей понял это, отодвинулся от неё и сел в метрах двух. Достал пластиковую бутылку и стал разглядывать сиреневую воду.
Лаила попыталась пролезть в его мысли. Еле-еле протиснулась и увидела лишь озеро и отдалённый берег, потом её нагло вышвырнули из сознания. Попыталась ещё раз, но её тупо отзеркалили, отзеркалила его зеркальная аура, отразила попытки Лаилы пролезть в его сознании, и теперь она сама шарилась у себя в голове, видя себя же, пытающеюся пролезть к Матвею в голову и быстро начинающую шариться у себя в мыслях. Всё это было так запутано, что Лаила затрясла головой и с опаской посмотрела на Матвея. Это ещё что такое? Зеркальная аура! Такая аура не у человека!
- Хочешь сказать, что у тебя вырастут крылья? – спросил Матвей, вспоминая недавний разговор.
Лаила кивнула:
- Да. В шестнадцать лет, после того, как меня посвятят в лучники. Когда я убью первую тень, в течение трёх дней, у меня будут расти крылья!
- А какие?
- Обычные, как у птицы! Белые, серые, рыжие.
Матвей с озорством улыбнулся:
- А если у тебя вырастут чёрные?
- Это плохо! Это значит, что на мне какое то проклятье, или что-то вроде того!
- Ну, а если обнаружится, что проклятья нет? Почему тогда?
Лаила прихватила его за густые волосы, и слегка отолкнула ладонью:
- Ты зануда… - сказала она. И на сколько её потом показалось, сказала слишком мягко и даже нежно. Таким тоном она раньше общалась только с родителями. Даже с Ритой она говорила резко и постоянно язвила, про Артура можно молчать - она ненавидит его всеми швабрами души, а вот с Матвеем всё подругому. Так бы она общялась только с братом или любимым человеком.
- А откуда у тебя Черногрив? И почему он чёрный? – прервав пятиминутное молчанье, спросил Матвей.
- Мне было девять. Мой папа вышел за границу, он направлялся в город Семи Лун, и проходил мимо города Мёртвых Душ. Возле кладбища он и нашёл его. У Черногрива была переломана передняя лапа. Ну, он и взял его с собой. Пришёл домой, и подарил его мне. Я его выходила, не успел он вырости, и я во всю на нём разьежяла, а через неделю, вывела его ночью из пегасни и полетела. Поломала ногу и вывехнула руку. Причём, родители меня даже не ругали, а папа и вовсе сказал: «Молодец, так держать, быстро учишься!»
Матвей посмотрел на небо. Солнца косались верхушек леса. Близится закат. «Скоро надо топать в Золотую школу, и стерать Матвею память». – виновато подумала Лаила.
- Хоть вы при мне перекидывались парами фраз, я почему то сразу понял, что ты люто ненавидешь Артура. Почему?
- А ты наблюдательный… - задумчиво сказала она. – Из-за Артура погибли мои родители! Когда они были в мире смертных, непонятно по какой причине, на них набросились несколько теней и Посланников Смерти. Это было в квартире, где жила моя мама. Артур был с ними, ему было десять лет, вообщем, мой папа мочил теней, защищая маму, а Артур спрятался за столом, и его никто не заметил. У него был каменный лук моего отца, и хотя он ещё стрелять толком не умел, с такого растояния грех было не попасть! А он сидел, и смотрел, как моих родителей убивают! В итоге, с начала убили маму, потом папу! А Артура так и не тронули! Лучше б и его убили, этого труса, этого предателя, этого..!
Матвей успокаивающе положил руку ей на плечо, но было поздно. Злость Лаилы сделала своё. Голубое небо сразу стало затягивать. Облака быстро, как в ускоренной съёмке стали собираться в огромную тучу. Резко полил дождь. Они вскочили, и спрятались под высокое, сиреневое дерево. Дождь быстро барабанил по земле, от реки отлетали брызги и, казалось, что водопад зашумел сильней и громче.
- А ведь в детстве, мы были лучшими друзьями – Я и Артур! Постоянно ходили вместе, играли и были не разлей вода! С того самого дня, я его возненавидела всем сердцем! А потом, лет в одиннадцать, он в меня влюбился! А теперь ты ещё… когда он будет рядом, не смотри на меня, хорошо?
Матвей удивлённо поднял брови:
- Он что, правда ревнует тебя ко мне? – изумился он. – К чему ревновать то?
Лаила глубоко вздохнула:
- А он и сам не знает, к чему! Поэтому и говорю, что если хочешь вернуться на землю не полу сожжённым, тогда не смотри даже в мою сторону! Я не удивлюсь, если он в скором времени начнёт ревновать меня к Бубе!
Матвей хихикнул. И как Лаиле показалось, в его хихиканье была не насмеша, а какое-то сочуствие к Артуру, как-будто он его понимал или сам был в такой ситвуации.
- По дружбе, угомани дождь, а!
Лаила дала ему лёгкий подзатыльник:
- Угоманилку себе нашёл?! – с укором сказала она, и стихавший дождь полил сильней.
Матвей вышел из под дерева. Подошёл к водопаду, присел на корточки и опустил руки в воду.Потом встал, достал бутылку с водой, подбежал к Лаиле и плеснул ей в лицо. Она улыбнулась и летевшие на неё брызги воды застыли в воздухе.
Матвей удивлённо поднял брови:
- Не понял! Что за фокусы?!
Застывшая вода ожила и полетела. Только теперь, опровергая все законы физики, вода летела не на Лаилу, а на Матвея. Он в отчаянье закрылся руками, но вода всё ровно коснулась его лица. И почему то, на него вылелась не полкружки воды, а ведра два. И теперь он стоял, весь мокрый до нитки, весь такой бедный и обтекавший. Лаила долга смеялась, но посмотрев на него получше, чуть не прослезилась, потом снова засмеялась. Смех у Лаилы был зарозительный, и Матвей, не выдержав, захохотал вместе с ней.
Баньши Бастарда.
- Ало, да Катенька? Нет, бумаги нужны мне завтра! Что? Отказываются!? И какие-же у них условия? Соглашайся! Ещё как уверен! В этом мире одна лож и предательство, нам нужно смириться, соглашайся!
Сендар отключился. Как же ему надоел этот мир смертных! Он уже много раз успел пожалеть, что сорок лет назад покинул мир Четырёх Параллелей, ради любви, которая предаёт и несёт одно зло! И за эти жалкие сорок лет люди стали ещё злей черствей! И за свою ошибку он будет расплачиваться вечно, пока какой-нибудь Посланник Смерти не надумает размазать его по асфальту.
Он откинул светлую прядь волос и посмотрел на наручные часы. До работы ему оставалось ещё час. Он огляделся и зашёл в ближайший ресторан «Радуга». При входе встречающая его темноволосая, кукольнаянакрашенная девушка сахарно ему улыбнулась. Запорхала ресничками и сделала навстречу шаг, только собралась открыть рот, но Сендар опередил её. Прочитал её мысли и понял, что она хотела сказать.
Он фыркнул и прошипел:
- Не прокатит! Знаешь, скольких девушек, как ты, я за сорок лет раскусил?
Девушка обиженно заморгала, и наморщила лоб.
- Какие сорок? Он выглядит на двадцать…
Сендар быстро зашагал, оглядываясь вокруг. Весь зал был оформлен в чисто классическом стиле. Круглые столы, узорчатые, шоколадного оттенка обои, картины восемнадцатого века и дурманящий запах каких то цветов, кажется лилий. Сендар сел за ближайший столик. К нему тут же, как на крыльях, припахала кудрявая, светловолосая, с красивым милым лицом официантка.
- Будите что-нибудь заказывать! – мило улыбаясь, спросила она.
«Как же она на неё похоже!» - мысленно поразился он.
- Летний салат.
- Отличный выбор! В течение двадцати минут, мы его приготовим!
Сендар засёк время. Официантка ошиблась. Он взглянул на салат, потом на часы.
- Вы опоздали, дорогая… - Сендар заглянул в её память, - Дарья! Вы обещались принести салат через двадцать минут, а принесли через двадцать одну минуту и четырнадцать секунд!
Даша натянуто улыбнулась. Все красивые, такие козлы! Ещё бы доли секунды высчитывал бы!
- И одну долю секунды! – договорил он.
Даша опять улыбнулась, ещё более натянуто.
- Извините…
Она повернулась и сделала шаг.
- Постойте, Дарья!
Даша резко обернулась.
- Чего-нибудь ещё желаете?
- Это что, подсолнечное масло? – спросил он, тыкая вилкой в тарелку.
Даша кивнула.
- Переделайте! У меня непереносимость масла!
Даша взяла тарелку, и с улыбкой пошла к поварам. Через двадцать минут, она вернулась с салатом без масла.
- А как же мясо? – удивился Сендар. – Я просил вас запечённую утку в соусе, белок необходим, особенно для мужского организма!
- Извините… но вы просили только переделать салат.
Сендар удивлённо поднял бровью:
- Я заказывал мясо! – настоял он. – Вы, неверно, не расслышали? Ну, ничего, я дам вам время принести мне мясо!
Даша с жалобным лицом кивнула, и спустя почти час, принесла ему ножку утки. Сендар уже опаздывал на работу, но спешить не желал. Он начальник, и он разрешает себе опаздывать. Клиент подозрительно посмотрел на утку.
- Знаете, Дашенька… Мне уже не хочется мясо, принесите ка мне лучше «Терамису». Не с того не с сего захотелось сладкого, оно полезно для работы мозга, а мне как раз скоро на работу!
- Вы уверены, что хотите сладкого? – терпеливо спросила Дарья. Сендар заверил её, что если он не съест сладкого, то тут же умрёт от нехватки сахара в крови.
Через минут сорок, Даша принесла ему «Терамису».Сендар быстро посмотрел на десерт, и перевёл взгляд на девушку.
- Знаете, ваши повара долго готовят, и за это время мне перехотелось, есть вообще! Остановимся на напитках, принесите мне для начала кофе!
Даша наморщила лоб:
- Вы издеваетесь надо мной? – в полголоса, почти шёпотом спросила она. – То салат, то мясо, потом сладкое, сейчас кофе, а то дальше!
- Желание клиента – закон! Принесите мне кофе!
- Вы издеваетесь надо мной! – настоял она.
- Да, издеваюсь! – наконец согласился он. – Вы слишком на неё похоже!
Даша возмущённо открыла рот:
- И что теперь? Издеваться над каждыми девушками, похожими на неё! Кто виноват, что она была такой тварью! – с жаром выпалила она.
- Книгу жалоб несите!
- Ч-ч-что? Зачем… - дрожащим голосом сказала Даша.
- Книгу жалоб несите! – ещё более твёрдо потребовал он.
Даша медленно развернулась и пошла в сторону барной стойки. Через минуту она вернулась, и подала Сендару книгу жалоб. Он быстро что-то написал, и как показалось Даше, не написал, а нарисовал. Не расплатившись, встал из-за стола и быстрой походкой вышел из ресторана. К Даше подошёл директор. Выхватил книгу жалоб и быстро пролистал.
Далее резко взглянул на Дашу и выпалил:
- Ты уволена! – Директор вручил её книгу и ушёл. Даша ошарашено пролистала её. И остановилась на последней странице. На ней не было не единого слова, кроме небольшого рисунка, похожего на древнюю руну.
***
Сендар со счастливой улыбкой отправлялся на работу. Хотя у него и была машина, он предпочитал ходьбу пешком. Сендар достал из кармана белых брюк небольшой блокнотик и написал: «Даша, тридцать лет –работница ресторана Радуга. Руна внушения. Уволена директором». Написал и несколько раз перечеркнул. В этом блакноте Даша у него была не одна, а несколько, и не только Даша.
Даша, девятнадцать лет – студентка. Руна неудачи. Не здала экзамены. Отчислена.
Даша, тридцать семь лет – моя секретарша. Руна внушения. Увольнение по собственому.
Маша, двадцать один год – работала швеёй. Руна неудачи. Провалила большой заказ. Уволена без зарплаты.
Настя, двадцать девять лет – работала поваром. Руна яда. Отравила семью. Уволена с судом.
Даша, сорок один год – работала техничкой. Руна увеличения. Залила первый этаж. Сбежала без увольнения.
Аделаида, двадцать пять лет – мать троих детей. Руна смерти. Убита.