Завывание из туалета усиливалось и грозило перерасти в волчий вой.
«Я огонь! Нет сил сдерживать этот жар…» Песня Гелиной страстной и обезвоженной души напоминала заклинания шаманов, а так же мотивы известной исполнительницы Перукуа, чьи музыкальные композиции отличались глубинным содержанием, мало понятным для мужской части населения нашей планеты.
В тот момент когда Люба (она же Ангелина, Геля и носительница вообще всех женских имен, существующих на земле) подошла к окну, порывы ветра усилились настолько, что вызвали в Любиной душе страх: «Что делать, если начнется землетрясение? Куда бежать, когда земля из-под ног уходит? Как сохранить ясность восприятия?» Для Любы это было естественно- задавать такие вопросы. Она понимала, что бОльшая часть их относится не к миру физическому, а к миру души.
Люба посмотрела на торец соседнего дома. Год назад около этого дома состоялось тожественное открытие обновленной мемориальной доски Защитникам Заполярья.
В Любином мозгу еще раз всплыли картинки того дня, когда красивые молодые солдаты по команде производили выстрелы в воздух. Воспоминания о прошлогоднем событии путались с мотивами песни про огонь жизни, но они не успели погрузить Любу в мир иллюзий: несколько взрывов прозвучали один за одним и в этот же миг громко заорали сирены пожарных машин. Все пожарные расчеты города разом оказались во дворе Любиного дома. Реализм происходящего ужасал.
Эзотерично настроенная Любовь тяжело восприняла новость о пожаре на заброшенных воинских складах. «Неужели интуиция?» «Главное, чтобы жертв поменьше.»
«Да ты, подруга, волну словила»- бросила ей в телефонном разговоре знакомая психологиня.
А вторая добавила: «Мощные энергии по- прежнему поступают на Землю. То, что было актуально еще вчера, сегодня уже не работает. Горит и рушится все, в чем нет больше заряда энергии…Мы вляпались в эту жизнь для квантового роста….»
Любе казалось, что ее отношения с новым избранником закончились и в них нет больше жизни. А искусственно возбуждать интерес к себе она не может.
«Выбрать простые земные отношения? Или снова остаться одной?»
«Квантовый рост или многомерность сознания?»
«Мягко стелет, жестко спать!»-вспомнила почему-то Люба слова знакомой продавщицы. Может, в этом что-то и есть. Он ведь всегда выбирал себе ревнивых, истеричных женщин. И потом изводил их своей не-любовью. Люба тоже так поступала с некоторыми мужчинами. Они долбились в дверь ее души, но она ее не открывала. У Любиных нелюбимых мужчин отсутствие женской любви глушилось алкоголем. К тому же, все они также были ревнивы и не уверены в себе. И Люба тоже была истеричкой. Но не буйной. И не пила. Она просто меняла мужчин. И бесконечно читала книги. Или читала и бесконечно меняла мужчин. Впрочем, результат был одинаков.
Люба закрыла глаза: «Утро вечера мудренее!..» Сон не принес ожидаемого расслабления.
Женщине снилась кукла. Говорящая белокурая Агнесса-подарок папы (или мамы?) смотрела на нее с укоризной: «Столько лет прошло и ничего не изменилось! Плохо выполняешь свои основные обязанности. Не будет тебе девочки…!» А ведь Люба так и не родила дочку. Понять, в чем и когда она ошиблась, не предоставлялось возможным.
Поэтому, оплакав несбывшееся, приняла все как есть.
Но гореть в аду жизни ей больше уже не желалось. Пришло время менять себя!
17.Кожа.
Она слышала, как Сережа воевал на кухне с остатками коньяка и с осколками изящной бутылки, которые звонко, но не очень метко летели в мусорное ведро. Через десять минут он приполз к Любе, испачканный в крови и уставший от болей в желудке. Прильнул на секунду к ее губам и лег головой ей на живот. Она позволила ему это. Укрыла его пледом и нежно гладила его по лицу. «Кожа младенца»-подумала Люба. Любовь была в тот миг холодна к нему. Точнее бесстрастна. Бес-страстна…Без страсти. Не равнодушна, просто молчаливо принимала его судьбу и его нынешние страдания. Почти 9 лет он отвергал Любину любовь. Говорил ей, что она ему не нужна и ему нравится совершенно другой типаж женщин. И что он вообще не понимает причину, заставляющую его звонить и приходить к Любе. Он злился сам на себя, на Любину любовь, на то, что ему не удается вывести ее из душевного равновесия. И главное злился на то, что любовь к Любе не зависимо от его желания с каждым днем становилась сильнее и ярче. «Мы ведь будем с тобой общаться хотя бы по телефону, если я уеду?» Сережина фраза вызвала в душе у Любы состояние дежа-вю. Мужчины часто задавали ей этот вопрос.
И вот теперь он лежит рядом с ней похудевший, признавшийся в своей любви, но по- прежнему не принимающий себя и даже Любу. «Ты меня раньше бесила.»-разоткровенничался Сережа.
«Я оплакиваю нашу несбывшуюся любовь. Мне очень горько.»- напишет Люба ему на следующий день. «Жаль, я была слепа, холодна и не видела твою боль. Прости.»
Еще хуже Любе было от осознания того, что 9 лет она была неприступна. Сережа выколачивал из нее любовь, а она злилась на него за то, что он не давал ей секса. Она принимала свое желание секса за любовь. Ей нужен был его жизненный импульс. А он не хотел ей его давать. Он уже знал, чем все это может окончиться. Ведь однажды, женщина его уже предала, не дав ничего взамен.
Поэтому Сережа планомерно, методично и очень жестко раз за разом отказывал Любе в близости. Люба оставалась неудовлетворенной и год за годом бегала в поисках импульса. В конце забега она все- таки его нашла. В себе. Но такой дорогой ценой…
Тогда в январе, на Данины похороны Люба принесла две розы. Она уже и не помнила, в какой именно жизни она приняла обет безбрачия. Длился он чрезвычайно долго. Мужчин в жизни было много. Но милый сердцу друг так и не приходил. Геля устала от классификации своих друзей мужского пола. Теперь они уже сливались для нее в одну единую мужскую энергию.
Геля подкинула вверх большую красивую сувенирную монету и загадала вопрос. «Нет»-ответила монета. «Да»-ответила судьба. Но Люба ее не услышала.
В оконном проеме Любе мерещилась фигура молодого, высокого брюнета, так похожего на Сережу. Вскинув руки в стороны как крылья, темная тень плавно устремилась с балкона девятого этажа вниз.
«Может быть, он упал, чтобы я вновь обнаружила свои крылья и смогла взлететь? Может, он дал мне возможность выжить и побыть Женщиной? Обычной земной женщиной!»
Люба поняла-обет безбрачия закончился.
18. Поводок.
Геля прильнула к Мужчине. Можно сказать повисла у него на шее:
-Ты тот, кого я так долго ждала!
Но искренность больше не приносила своих дивидендов и кавалер, смеясь, бросил вскользь: «Нельзя так мужчинам говорить. Надо их на коротком поводке держать!»
Геля зашла в подъезд и зарыдала. Она почувствовала, что летний короткий роман пошел на убыль.
А вот поводок оказался слишком длинным. Раскручивать его пришлось 7 месяцев. И проделала это Геля настойчиво и грациозно, как и полагается чересчур экзальтированным особам. К каким только способам не прибегла Ангелина, чтобы размотать клубок своих чувств. В ход пошла вся современная артиллерия «армии спасения» одиноких дам. Даже к психологу Геля успела сходить. И вышла от врачевателя душ, сопровождаемая словами: «Идите, Ангелина! Вы-счастливая женщина! Все у Вас хорошо!»
Но до положительного заключительного вердикта было еще далеко. И, поднимаясь июльским вечером на лифте вверх, Ангелина обзывала себя самыми последними словами.
19. Морячок.
Писатель Самусевич-Гусейнов встречал Гелю всегда неизменным вопросом: «Ну что, морячок пишет?» Но морячок не писал уже давно. И даже не звонил. Гусейнов об этом знал. И все давно уже об этом знали.
Морячок- последнее творение Гелиной души, фантазии и воображения. Можно было бы добавить, что и эзотерически настроенного ума, но это слишком банально прозвучало бы в свете знаний о Гелиной биографии. Подруги и знакомые уже свыклись с пристрастием женщины к изучению как подводных течений глубинных слоев психики, так и с желанием Ангелины взметнуться вверх к высшим источникам разума.
В теплом июле Ангелина обрушила на моряка дальнего плавания все свои несбывшиеся прежде ожидания и надежды. Вынырнувший из соленых горячих вод какого-то там океана, где Геля ни разу и не была, парень почувствовал себя зажатым в тисках женского желания снова стать невестой и поэтому негромко намекнул: «У меня пока нет необходимости знакомиться с потенциальной тещей!»
Но слабое восклицание мужчины пролетело мимо ушей влюбленной Ангелины. Да и других знаков «стоп», Геля как- то поразительно долго не замечала.
20.Аэропорт
"Усы" из петрушки пахли слабосоленой сёмгой и изумительно шли им обоим: пара на снимке казалась абсолютно счастливой и реалистично существующей. Сорокалетнему мужчине и сорокалетней женщине было вместе весело и гармонично; на столике стояли бокалы с шампанским, зеленые листочки ароматной петрушки ласково укрывали дно плоской прозрачной тарелки. Сверху красовались два бутерброда с икрой.
До вылета оставалось несколько часов.
Женщина в красном платье была совершенно спокойна. Она украдкой сунула в рюкзак отлучившегося спутника конверт с разноцветными квадратиками и так же спокойно стала ждать возвращения мужчины за столик.
И он вернулся! Только не к ней! И не за столик!
В слякотном ноябре, когда весь мир уже начинает готовиться к встрече нового года, и запах мандаринов по-тихоньку завоёвывает мир, ровно через четыре месяца после расставания, тот мужчина из аэропорта наконец -то позвонил ей.
Геля стремительно вынырнула из-под одеяла, оделась, накрасилась, быстро скомандовала в трубку:"Жди меня!"
Ждал он ее не долго. Сегодня все складывалось как «по маслу».
Торговый центр встречал пятничных посетителей обычным вечерним шумом, сквозь который до Ангелины долетели слова: «Она очень хороший человек, мы так давно знаем друг друга…Я не могу ее бросить!»
Ангелина не поняла, толи прилавок рухнул на неё, толи она сама набросилась на винные ряды как на амбразуру, когда голос продолжил: «Понимаешь, она мне для дела нужна, а ты… А ты для чувств…Желанная и красивая!»
Желанный и красивый женский мозг отказался понимать, для какого такого сверхважного дела Геля не подходит и настойчиво прошептал своей хозяйке: «Начинай!» В корзину на колесиках полетели батон, шоколад, бутылка дорогого шампанского, скрученные в жгут копченые колбаски. На этом гастрономические фантазии закончились, но корзина была еще совсем пуста.
Таким же пустым был взгляд грузчика, который провез рядом с Гелей тележку с кусками рубленого мяса. Геля сделала вид, что не услышала слов, которые жалобно мямлил мужчина, ради которого час назад она сорвалась с места. Слишком красива, горда и независима Геля была сегодня! Она готовилась к этой встрече четыре месяца!
Ангелина снова посмотрела на грузчика и на куски мяса: «Замариновать бы! И получился отличный шашлык!» С полки вниз вдруг полетели бутылки с пивом. Это слегка подвыпивший дяденька –пятница все- таки! -затаривался перед предстоящими выходными.
Геля достала телефон и сфотографировала одну бутылку. «Солнце на светлячка не обижается!»-этикетка на бутылке привлекала и завораживала.
«Солнце, отвези меня домой!»-обратилась Ангелина к своему мужчине.
Но Геля уже знала, что расстановка сил поменялась. Время показало, кто светлячок, а кто солнце. «Да и правда, Солнце на светлячка…Обижаться?!!»
В машине они сначала молчали. Потом она сама прикоснулась к его руке.
«Я думал, все будет не так…ну там, сопли-слезы…!»
В Геле медленно нарастало бешенство: «У меня уже были слезы!»
Через неделю «светлячок» снова позвонил. И снова Геля сорвалась. Не выдержала. Не устояла. Встреча прошла ярко и жарко, на грани душевного мазохизма. С нелепыми признаниями и обидными обвинениями. Со слезами, красивыми словами и головной болью на утро.
«Я ничего с тобой не добьюсь! У тебя ничего нет…А вот у нее… Но я навсегда запомню эту ночь…!»
Солнце внутри Гели окончательно затмило луну. А еще через неделю Геля улетела в Москву. И перед вылетом, помолившись всем святым, вспомнив все мантры и медитации, преодолев, наконец, страх оторваться от земли, написала сыновьям о том, что она их любит. И «светлячку» написала об этом. Но это сообщение он не получил. Как только колеса самолета коснулись земли, Геля смс удалила.