Философия в жизни человека

Монтень писал свою работу на французском языке, порвав традицию использования латинского языка как единственно при­емлемого и общепринятого языка науки того времени. Это не случайно. Монтень хотел приблизить философию к человеку и его проблемам, к жизни в целом. Он противопоставляет свою «веселую» жизненную философию схоластическому мудрствова­нию. Схоластика, оторванная от жизни, нацеленная на анализ понятий, толкование текстов, построение абстрактных умозри­тельных систем, не может быть признана истинной философи­ей. Схоластика не может научить ни жить, ни умереть. Истин­ная философия учит жить достойно, а значит, и умереть достой­но, так как смерть - изнанка жизни. Философия учит свободе;

человек свободен тогда, когда следует законам природы, пото­му что он - природное существо. Человек - часть природы. Сам себя человек считает венцом творения и любимцем Бога.

Однако, этот антропоцентризм, по мнению Монтеня, ни­как не подтверждается. В человеке есть искра разума — искра Божия, но это не костер. Человек чаще ошибается, чем позна­ет истину. Величие человека скорее в том, чтобы осознать себя не господином, а частью природы, частью всего живого, суще­ствующего в гармонии с миром. В центре философии должна стоять наука о добре и зле - мораль. Изучая мораль, говорит Монтень, мы видим, что она релятивна, зависит от куль­туры, воспитания человека, эпохи, в которой он живет, и пр. Конечно, человек должен стремиться к добродетели, но в чем состоит добродетель? Добродетель не может состоять в мона­шеском аскетизме и в стремлении к загробной жизни. Добро­детель состоит в жизни, согласной с законами природы.

Надо стремиться к любви и счастью, к покою души, к ком­форту тела. Поскольку смерть неизбежна, а бессмертие души проблематично, не стоит из-за догм веры жертвовать полнотой жизни. Нельзя быть жестоким ни к другим, ни к самому себе. Жизнь обязательно включает страдание, не следует его умножать искусственно, но не следует его страшиться, жить по таким пра­вилам — это значит жить достойно человека, считает Монтень.

Знания и вера

Скептицизм Монтеня не означал принижения разума, или атеизма. В Бога Монтень верил, но знания божественных ис­тин не допускал. Дела веры выше разума, следовательно, вера вне разума, а философия не служанка теологии, но самостоя­тельное знание. Разум человека могуч и велик. Разум выше авторитетов и догм церкви, выше обычаев. Но разум не всемо­гущ. С одной стороны, разум ограничен верой. С другой сторо­ны, разум ограничен органами чувств. Познание человека огра­ничено эпохой, полно заблуждений и устоявшихся мифов и пре­дубеждений.

В главе «Апология Раймунда Себундского» (реально жив­шего теолога 15 века, испанца, чьи труды Монтень перевел в молодости) высказана идея разумного скепсиса. Суть ее в том, что несмотря на ограниченность разума, другого пути для на­уки нет. Разум все проверяет, и себя самого. Постоянно сомне­ваться в своих знаниях — нормальное состояние ученого. «Что я знаю?» — вот лозунг Моитеня. Знание — всегда процесс, а не догма. Там, где есть догмы, нет науки, но возможно открове­ние и вера. Сомнение должно пронизывать человека. Без со­мнения, без скепсиса, знание будет «самоуверенным» и «самоудовлетворенным».

Интересно, что Монтень для подтверждения своих взгля­дов более трех тысяч раз ссылается на древних авторов. Хотя цитирование применяется не в виде аргументов «за» ту или иную точку зрения, а как фиксация совпадения взглядов Монтеня и античных философов.

 

Глава 3. Философия Нового времени (XVII - середина XVIIIв.)

Ф. Бэкон

Бэкон Френсис (1561-1626) при жизни был известен сво­им соотечественникам больше как высокопоставленный госу­дарственный чиновник, чем как ученый и философ. В 23 года он избирается в английский парламент. А с 1603 по 1618 год сделал блестящую карьеру, дослужившись до высшего государ­ственного поста - лорд-канцлера Англии. Правда, на этом по­прище Бэкон и сильно пострадал. В 1621 году по обвинению во взяточничестве он был заключен в королевскую тюрьму. Вско­ре бывшего лорд-канцлера освободили, но ему было запреще­но занимать впредь какие-либо государственные должности.

Карьеру философа Бэкон начал в том же 1584 году, когда стал заниматься государственной деятельностью. В этом году он написал свое первое философское сочинение «Величайшее порождение времени», которое, правда, не сохранилось. Под «величайшим порождением времени» начинающий философ и одновременно член парламента имел в виду науку. Восхвале­ние науки он продолжил в трудах с характерными названиями:

«Похвала познанию» (1592), «О прогрессе учености» (1605). А в 1620 году появился труд, который считается главным философ­ским сочинением Бэкона, - «Новый Органон». В нем было предисловие, в котором автор излагал план грандиозного сочи­нения под названием «Великое восстановление наук». Если сравнивать названия первых работ и последних, то легко видно, что от похвалы и превозношения наук Бэкон, похоже, переходит к какой-то отрицательной оценке их. Действи­тельно, если науки заслуживают только похвалы, зачем надо их восстанавливать? Под «восстановлением наук» Бэкон пони­мал всестороннюю реформу существующего в его время зна­ния. Необходимость радикальной реформы наук философ обо­сновывает двумя главными аргументами.

Во-первых, тщательный анализ истории знания, образован­ности, просвещения убедительно показывает, считает Бэкон, что наука занимает не рядовое, а особое место даже среди самых важных дел людей. Так, например, великие государственные деятели древности созданием государств и учреждением более совершенных законов хотя по праву и очень прославились, но принесли пользу только своим соплеменникам. А великие изоб­ретатели, скажем, лука, колеса, плуга, гончарного круга и т. п. принесли пользу всем людям и на все времена. А ведь изоб­ретения невозможны без знания. Поэтому Бэкон и говорит, что плоды науки, подобно дарам солнца, приносят пользу всему че­ловеческому роду и вечны во времени и бесконечны в простран­стве. Установив таким образом место науки в составе челове­ческих дел, Бэкон разработал идеал науки — представление о назначении науки в жизни человеческого рода согласно ее сущ­ности. Наука должна приносить пользу всем людям без исклю­чения, увеличивать силу и могущество человека, избавить че-ловека от нищеты, лишений и болезней.

Во-вторых, Бэкон устанавливает также, что на протяжении всей истории человечества знания и науки выполняли эту свою великую миссию только иногда и лишь случайно. В основном же науки большей частью были и остаются плодовитыми в спорах и бесплодными в делах. Такое их состояние Бэкон на­зывает «детством науки». Грандиозная реформа, которую заду­мал Бэкон, и была рассчитана на преодоление этого «детства науки» и на то, чтобы поставить науку на то место, которое она должна занимать согласно своему идеалу. Естественно, чтобы преодолеть бесплодность науки, надо установить причины это­го плачевного состояния. Бэкон приходит к выводу, что таких причин по крайней мере три.

Главная состоит в том, что до сих пор ученые мало уделя­ли внимания изучению познавательных способностей челове­ка. Поэтому они не знали достоверно, как осуществляется про­цесс познания и никак не контролировали его. Из-за этого познание осуществлялось стихийно, поспешно, непоследователь­но, что и было основной причиной детского характера науки. Не зная и не замечая, что ум человека много привносит от себя в познание вещей*, ученые вместо познания вещей такими, ка­ковы они сами по себе, измышляли всевозможные фантазии о них. Отсюда вытекает вторая причина. Не зная, как действу­ют познавательные способности человека, ученые не смогли снабдить их надлежащими орудиями познания. Именно пото­му, что познающий человек не был вооружен искусными и эф­фективными орудиями познания, оно и осуществлялось сти­хийно, бесконтрольно и открывало истину только случайно. На­конец, третья причина была в том, что ученые изучали не то, что следовало изучать в первую очередь. Все источники жизни человек берет из природы. Поэтому и познание должно начи­наться с изучения природы, формулирует требование Бэкон.

Если известны причины плачевного состояния наук, то ясен и путь выхода из такого положения. Проще всего, как это оче­видно, устраняется третья причина. Ученым надо лишь понять, что наука — достойнейший и важнейший вид занятий и что создать истинную и плодоносную науку можно только поста­вив во главу угла изучение природы. Для устранения первой и второй причин Бэкон разрабатывает очень оригинальное учение о познавательных способностях человека и орудиях познания. Процесс познания, объясняет Бэкон, осуществляется в два эта­па. Начинается он со свидетельства - наших чувств, (органов ощущений). До и без «осведомления чувств» познание приро­ды невозможно. Второй этап —разум, — выносит суждения о данных чувств, устанавливая причины (формы) явлений (натур)

При этом надо учитывать, что чувства обладают двумя не­достатками. Прежде всего они многое не замечают в явлениях природы. Например, из-за слишком больших или малых раз­меров, скорости и т. п. Устраняется этот недостаток довольно легко. Достаточно применить линейку, весы, микроскоп и дру­гие мерители. Но у чувств есть второй, значительно более се-

* Бэкон такие привнесения называл «идолами» и выделял четыре рода их идолы рода, идолы пещеры, идолы рынка, идолы театра Причем пер вые два рода являются врожденными и от них нельзя избавиться \ по­следние два - приобретенные, - хотя и преодолеваются, но с большим трудом

рьезный недостаток. Дело в том, что они в принципе обманы­вают человека. Как выражается сам Бэкон, дают предмет не по аналогии мира, а по аналогии человека. Бэкон имеет в виду, что все так называемые чувственные качества (цвета, вкусы, запахи, звуки, тактильные ощущения) не существуют в самих предметах. Например, звук возникает от колебаний предмета, которые передаются воздухом на ушную перепонку Но сам звук существует не в предмете и даже не в ухе, а в душе человека. Так же точно цвет, теплота и прочие качества. Это явление Бэкон называет «великим обманом чувств». Избавить чувства от это­го недостатка невозможно.

Для этого надо использовать специально придуманные и хорошо организованные опыты. Смысл подобных «опытов» состоит в том, что в ходе их проведения один предмет природы сталкивается с другим предметом природы. А ученый фикси­рует результат. В простом наблюдении осуществляется. диалог человека и природы А в специально придуманных опытах на­чинает звучать «монолог» самой природы. Успех или неуспех такого «опыта» есть практическое дело. Поэтому «опыты» как инструмент познания, считает Бэкон, не только устраняют "обман чувств", но и точно соответствуют главному назначению науки — приносить пользу для практики, подчинять природу интересам человека.

Понятие специально придуманных и хорошо организован­ных опытов как инструмента познания природы и источника истинного знания очень важно для понимания учения Бэкона. Оно составляет суть бэконовского эмпиризма. Бэкон не доверяет чувствам как источнику знания. Они всегда обманываю т, констатирует он. В то же время без них познать природу невозможно Это противоречие (или гносеологический пара­докс) и снимает понятие «специальных опытов», современное название которых — эксперимент.

Ум как второй и завершающий этап познания тоже имеет два недостатка. Он, во-первых, быстро отрывается от данных чувств, от опыта А во-вторых, из-за этого я из-за пленённости «идолами» привносит многое от себя в познание природы. Что­бы ум занимался только осмыслением данных чувств и «опы­тов», Бэкон рекомендует использовать новую индукцию. Суть ее в том, что она представляет собой набор процедур, обеспечивающих строгую фиксацию данных наблюдений и опытов (экспериментов), располагая их так, чтобы стало очевидным, какие явления — причины, а какие — следствия.

Если подвести итог учению Бэкона о науке, познаватель­ных способностях, то очевидно следующее. Бэкон теоретичес­ки обосновал идеал исторически нового типа знания - экспе­риментально-индуктивного естествознания, задача которого дать знание, приносящее пользу людям, подчиняющее приро­ду человеку. Исследуя проблему, как возможна такая наука, Бэкон разработал оригинальную теорию познания, в которой впервые в истории западноевропейской философии использо­вал понятие объекта («вещь сама по себе») и субъекта («ум сам по себе.). Наконец, Бэкон буквально изобрел совершенно новое понятие опыта, в силу чего стал основоположником не только новоевропейского эмпиризма, но и всей новой филосо­фии. Он был и остается одним из самых авторитетных и зна­менитых философов XVII века.

Р. Декарт

Декарт Рене (1596-1650) - основоположник новоевропей­ского рационализма. В течение XVIII-XIX веков историки весь­ма единодушно считали его основоположником всей новоевро­пейской философии. Эта точка зрения весьма популярна и в наше время. Конечно, тщательное продумывание и сопостав­ление его взглядов с учениями старших современников, особен­но Фр. Бэкона, показывает, что Декарт хотя и оказал мощное воздействие на всю историю новоевропейской философии и культуры, тем не менее здание самой новой философии закла­дывал с одной стороны. А именно, он был основоположником новоевропейского рационализма. Декарт был также и крупней­шим математиком своего времени.

Образование Декарт получил в лучшей школе Европы того времени (Коллеж-ройяль в г. Ла Флешь). И уже в школе он пришел к выводу, что все знания и науки недостоверны и бес­полезны в жизни. Но Декарт страстно любил истину, поиск и созерцание которой он считал благороднейшим занятием чело­века и высочайшим наслаждением. Однако главное что долж­но давать обладание истиной (совершенное знание), это обеспечение человека всем необходимым в жизни, сохранение и укрепление здоровья людей и указание добродетельного и благого образа поведения. Совершенное знание этих трех вещей (достаток, здоровье и добродетельность) Декарт и называл муд­ростью. Как видим, отношение Декарта к современным ему наукам, а также понимание назначения знания очень роднит его с Бэконом. Но в объяснении того, каков источник истинного знания и как его добыть, Декарт выработал позицию, противо­положную взглядам Бэкона.

Возлюбив истину, Декарт с юных лет загорелся страстью найти способ отличать истинное от ложного. Этой проблеме посвящены большинство его сочинений. В 1628—1629 гг. он писал трактат «Правила для руководства ума», который не окон­чил и не опубликовал. В 1637 г. появилось первое печатное со­чинение Декарта «Философские опыты», в котором главной была работа «Рассуждение о методе». В 1641 году была издана знаменитая работа Декарта «Метафизические размышления», которая бурно обсуждалась и вызвала многочисленные споры. Главное философское сочинение Декарта — «Начала филосо­фии» — вышло в 1644 году. А в 1649 г. Декарт опубликовал дополнение к «Началам философии» — трактат «О страстях души».

Многие сочинения Декарта написаны с элементами интел­лектуальной автобиографии. Он сообщает читателям, что еще в школе принял решение не искать больше никакой науки, кроме той, которую найдет в великой книге мира или в себе самом. Для изучения мира он отправляется путешествовать и очень скоро находит, что для отыскания истины в мире мнений лю­дей и в их жизни нет надежного критерия истины. Поэтому в повседневных делах, заключает Декарт, достаточно руковод­ствоваться только вероятными предположениями. Затем Декарт принял решение изучить также и самого себя. Соединив итоги самоизучения с опытом изучения мира, Декарт получил, по его словам, половину своей философии, суть которой сводится к следующим положениям: 1. В отыскании истины нужно руководствоваться только разумом. Нельзя доверять ни авторитету, ни обычаям, ни книгам, ни особенно чувствам, т. к. они ча­сто обманывают нас. 2. Поэтому надо отвергнуть все прежние знания и мнения, а на их место поставить или вновь добытые, или старые, но проверенные разумом. 3. Отыскать, истину мож­но только правильно применяя разум, т. е. располагая правиль­ным методом. Обратим внимание, что здесь начинаются существенные расхождения во взглядах Бэкона и Декарта. Общие оценки состояния знания и его задач у обоих мыслителей почти дослов­но совпадают. Но по вопросу, что делать дальше, они выраба­тывают по сути противоположные позиции. Бэкон хотя и не доверяет чувствам, но считает, что без их осведомления познать природу невозможно. Поэтому он ищет средство исправить их обман и находит его в эксперименте. А Декарт полагает, что раз чувства обманывают, то их вообще нельзя принимать в качестве начал познания. Обман может привести только к обма­ну. Поэтому он формулирует строгое требование: единственное, чем следует пользоваться в познании истины, есть один только разум который извлекает знания из себя самого. В этом суть рационализма Декарта.

Дальше Декарт занимается поиском эффективного метода для управления разумом. Будучи математиком, он обдумал вначале возможность использовать в качестве правил для ру­ководства ума успешно развивавшиеся в его время алгебру и геометрию. Но увидел, что в качестве универсального метода математические правила не годятся, так как перегружают ум мелкими деталями и сложной символикой. И он пришел к выво­ду, что для отыскания истины разуму достаточно пользовать­ся, неукоснительно соблюдая, всего четырьмя правилами:

1)принимать за истинное только такое знание, которое не дает никакого повода к сомнению; 2) разлагать сложные проблемы на предельно простые элементы; 3) выстраивать затем из этих простых элементов строгую последовательность (даже если и кажется, будто такой последовательности не может быть); 4) составлять полные без всякого исключения перечни этих элемен­тов. Декарт писал, что неукоснительное соблюдение этих пра­вил помогло ему очень быстро овладеть не только многими готовыми математическими знаниями, но и открыть совершен­но новые. Однако применить эти правила для создания фило­софии, более достоверной, чем существующая, он решился только после девяти лет тренировки в области математики и дру­гих более легких занятий.

Прежде чем приступить к построению своей (второй по­ловины) философии, Декарт описал, что она представляет со­бой вообще. Философия есть система знаний, которую можно сравнить с деревом. «Корнем» этого дерева является метафизика. «Ствол» — физика. А ветви и крона — остальные науки, которые сводятся к трем главным: медицина (обеспечивает здоровье людей), механика (дает знания, применяемые в обус­тройстве быта) и этика (знание об условиях добродетельной и благой жизни). Как в дереве ствол, ветви и плоды не могут вырасти и приносить пользу до и без корня, так и науки не могут сформироваться до и без метафизики. Метафизикой со времен античности называют философскую дисциплину о первых на­чалах и высших причинах всего существующего. Декарт, по сути, не отходит от этого понимания, называя метафизикой ис­следование Бога, души и начал совершенного познания. Но если метафизика в целом так важна для системы наук, то насколько же важным будет первое начало самой метафизики.

Декарт считает, что найти такое начало — важнейшая зада­ча философа, и осуществлять его поиски надо с предельной тщательностью и строгостью процедура, при помощи которой, по мнению Декарта, единственно может быть обнаружено пер- вое начало метафизики, и есть знаменитое «картезианское со­мнение». Для того, чтобы отыскать самое первое и абсолютно истинное положение, считает Декарт, надо сначала усомнить­ся абсолютно во всем. И сомнение здесь означает не колеба­ние, а решительное отбрасывание того, что дает повод к сомне­нию. Поэтому «картезианское сомнение» может быть названо радикальным. Сомневаться надо не хаотично, а строго после­довательно, начиная с того, что «обманывает» прежде всего. Декарт считает, что таковы наши чувства, которые говорят нам о существовании внешних вещей. Поэтому мы считаем, что внешнего мира нет. А что же после этого остается? Только сам человек с его познающим умом.

Какие же знания остаются в уме? Прежде всего это образы (воображение). Но они связаны с чувствами, поэтому отбрасы­ваем и их. После этого из знаний у нас остаются только понятия, среди которых важнейшие - математические. Они тоже дают повод к сомнению, так как многие люди ошибаются в ма­тематических расчетах. Поэтому отбрасываем и математичес­кие истины. Наконец, осталось усомниться и в собственном су­ществовании. Ведь мы слышали, говорит Декарт, что существу­ет Бог, который создал нас. А вдруг Он не праведен, а обман­щик, и создал нас такими, что мы заблуждаемся даже насчет собственного существования. В этот момент, когда мы пытаемся представить несуществующими даже нас самих, и возникает усмотрение истины, что отбросить собственное существование мы не можем. Ведь сомневаясь в собственном существовании, мы не можем «отбросить», устранить самое действие

сомнения. А сомнение есть наша мысль. Мысль же не может существовать без того, кто мыслит. Так Декарт получает свое знаменитое положение «мыслю, следо­вательно существую.. Что же позволяет, спрашивает Декарт, считать данное положение абсолютно истинным? И отвечает только его ясность и отчетливость. Следовательно, ясность и отчетливость и есть настоящий критерий истинности знание Ясные и отчетливые положения (идеи, понятия) доставляет нам действие ума, которое Декарт называет интуицией. Интуитив­ные понятия просты, самоочевидны и не требуют доказательств, хотя и не приходят сами собой. Чтобы интуиция осуществилась, как раз и надо разложить сложную проблему на простые эле­менты. А сложные знания ум приобретает при помощи друго­го своего действия - дедукции. Дедукция - способность ума устанавливать связь между двумя интуитивно ясными поло-жениями. Кроме интуиции и дедукции ум не должен допускать

Итак Декарт выработал для европейской философии пози­цию рационализма, основные положения которой во многом определяют философские поиски и в наше время. Они суть следующие. 1) Истинное знание может быть получено только из ума. 2) Ум есть духовная сущность, которая действует неза­висимо от тела (дуализм Декарта). 3) Ум осуществляет позна­ние только благодаря тому. что прежде осознает сам себя (са­мосознание). В этом смысле роль Декарта в истории европейс­кой философии переоценить невозможно.

 

Т. Гоббс

Гоббс Томас (1588-1679) был выходцем из простонародья. Тем не менее он закончил лучший в Англии того времени Окс­фордский университет. Помогли ему туда поступить очарован­ные его необычайными способностями дядя и школьный учи­тель Латимер. -

Гоббс закончил Оксфорд в 1608 г. со степенью бакалавра, но от карьеры университетского преподавателя он отказался и стал домашним учителем барона Кавендиша. В семье знатных и богатейших дворян он познакомился со многими знаменито­стями того времени, в частности с Бэконом, мысли которого Гоббс записывал под диктовку. А Бэкон говорил, что Гоббс лучше всех понимает его мысли. Трижды Гоббс вместе со сво­им воспитанником посещал Европу. В четвертый раз он отпра­вился в Париж в эмиграцию (1640—1651). Здесь Гоббс ведет очень активную жизнь: пишет труды, участвует в собраниях, проводит дискуссии по актуальным темам. В это время Гоббс приступает к работе над главным своим трудом «Основы фи­лософии», который делился на три части: «О теле», «О челове­ке», «О гражданине». Великая смута на родине, неисчислимые жертвы гражданской войны заставили Гоббса начать свой труд с конца.

В 1642 г. он опубликовал трактат «О гражданине», надеясь, что разъяснение прав верховной власти будет способствовать прекращению гражданской войны. Но война продолжалась, и в 1645 г. Гоббс написал еще одно, самое знаменитое свое сочи­нение на эту тему — «Левиафан...». «Основы философии» Гоббс закончил уже на родине. В 1655 г. был опубликован трактат «О теле», а в 1658 г. «О человеке». В 1668 г. Гоббс опубликовал большую работу по истории гражданской войны в Англии «Бе­гемот, или Долгий парламент». И уже в очень солидном возра­сте Гоббс перевел с древнегреческого на английский и издал поэмы Гомера «Одиссея» и «Илиада» (1677).

Гоббс начал свою карьеру знаменитого философа с поле­мики с Декартом по поводу его «Метафизических размышле­ний». Ее суть заключалась в вопросе о природе мыслящей вещи и об источнике наших знаний. Декарт настаивал, что действия мышления осуществляет вещь, которую обычно называют «я», и что я не есть тело, а духовная сущность. Она никак не взаи­модействует с телами и все знания находит в себе самой в виде зародышей», или «врожденных идей». Гоббс нашел серьезные изъяны в рассуждениях Декарта и сформулировал положение, что, вероятнее, действия мышления осуществляет тело при помощи органов ощущений, через которые извне и поступают знания.

Полемика Гоббса и Декарта показала, что новая филосо­фия в самом своем истоке разделилась на два направления: эмпиризм и рационализм. Выделяя суть во взглядах эмпири­ков и рационалистов, можно дать следующие определения этих направлений. Эмпиризм — течение новоевропейской филосо­фии, представители которого по вопросу об источнике наших знаний выработали и обосновывали позицию, что все знания происходят из внешнего опыта через органы ощущений чело­века. Рационализм, наоборот, — течение, представители ко­торого разрабатывали теории, обосновывающие положение, что через органы ощущений истинные знания поступать не могут, и все знания имеют своим источником исключительно

ум человека.

Гоббс был выдающимся мыслителем и самым последова­тельным эмпириком потому, что, он разработал тщательно продуманную и очень стройную теорию познания и пытался объяснить с точки зрения эмпиризма весь действительный мир: природу, человека и общество. Очень оригинальным и интерес­ным является учение Гоббса об обществе.

Важное место в этом учении занимает понимание филосо­фии, которое он излагает в первой главе своих «Основ». Вооб­ще философия, считает Гоббс, есть естественный человеческий разум, который усердно изучает дела Бога, чтобы найти прав­ду об их причинах и следствиях. В этом смысле она врождена каждому человеку, так как всякий рассуждает о каких-нибудь вещах. Но в случае длинных рассуждений многие сбиваются с пути, потому что им не хватает правильного метода. Поэтому философия в собственном смысле определяется как познание, достигаемое посредством правильного рассуждения и объясня­ющее действия из известных нам причин и, наоборот, возмож­ные причины из известных нам действий. Поэтому хотя вос­приятие (образы, полученные от ощущений) и память (сохра­ненные образы) и являются знанием, к философии не относят­ся, т. к. они получены без рассуждения.

Цель философии — использовать к нашей выгоде предви­димые ею действия. Роль такой философии хорошо выявляет­ся при сравнении народов Европы с народами Америки. Первые ушли далеко вперед в строительстве, плавании, производстве орудий. И все это было бы невозможно без философии. А польза философии морали и государства проявляется в том, на­сколько страдают народы Европы от войн, насилия, несправед­ливости. Хорошая философия государства, основателем которой Гоббс считает себя, обязательно приведет к огромным вы­годам и в этой сфере.

Предмет философии — всякое тело, возникновение кото­рого может быть объяснено посредством научных понятий, в котором происходит соединение и разделение. На основе сво­его определения философии Гоббс исключает из нее метафи­зику, теологию, магию. Исключаются из нее и история, как естественная, так и политическая, потому что они получены из опыта, а не из разума. Такое понимание философии пол­ностью отождествляет ее с существовавшими во времена Гоб­бса конкретными науками и однозначно связывает ее с разу­мом. Поэтому может возникнуть впечатление, что Гоббс — ра­ционалист типа Декарта.

Теория познания Гоббса показывает, что он значительно более последовательный эмпирик, чем Бэкон и все филосо­фы-эмпирики после него. В его учении о познании выделяют­ся следующие основные блоки: 1) решение вопроса об источ­нике познания, 2) учение о природе и познавательных возмож­ностях чувственного образа; 3) учение о происхождении и роли языка в мышлении; 4) проблема истины и метода. Так как все знания относятся к телам, а тела находятся вне человека, то знание просто не может возникнуть иначе, кроме как посту­пить извне.

Начинается познание с воздействия внешних тел на органы ощущений человека. В результате в них возникает движе­ние частиц. Оно и воспринимается человеком как образ внеш­ней вещи. Образ поэтому по своей природе есть кажимость. Ведь в сущности он — движение частиц, но люди видят именно образ, или картинку. Целостный образ складывается из частей, которые в свою очередь есть лишь нечто кажущееся. Это цвета, вкусы, запахи, теплота, холод, очертания, вообще, все качества, которые, считает Гоббс, в телах существовать не могут. Но кажимость образов и их элементов хотя не открывает природы вещей самих по себе, все же правильно показывает факт их существования и их движение, следовательно, и чередование.

Разные представления (образы) могут по-разному связы­ваться друг с другом. Эти связи Гоббс называет переходом мыслей и важнейшей из них считает правильный ход мыслей — такую связь представлений, когда предшествующее необходимо вызывает последующее. Важным способом организации представлений в определенную связь выступает образ цели. Воз­никнув, он тут же присоединяет к себе представление о ближайшем средстве. Так выстраивается цепь представлений. Но организованные связи всегда перемешаны с хаотичными и слу­чайными. Поэтому никакое строгое и точное (научное) знание и даже просто размышление было бы невозможно, если бы че­ловек не располагал средством отбирать нужные ему образы, фиксировать их, разлагать, сочетать и т. п. У человека есть та­кое средство. Это — язык (речь).

Язык люди изобрели в самом начале своей истории. Они догадались использовать звуки голоса в качестве меток для запоминания образов вещей или необходимых, или опасных для них. При помощи меток (т. е. имен, слов) можно не толь­ко извлекать из памяти нужные образы, но и располагать их в определенной последовательности. Метки также можно ис­пользовать для сообщения другим своих мыслей. В этом слу­чае они становятся знаками. Но отдельные слова не могут стать знаками, для этого нужна определенная их связь. Связь слов, когда они делают наши мысли понятными другим, и называ­ется речью.

Гоббс выделяет три вида речи: 1) вопросы, просьбы, по­желания, 2) абсурд (лишенная смысла речь), 3) предложения, или высказывания — в них всегда что-либо утверждается или отрицается. Философия использует только последний вид речи — предложения. Он выделяет большое число их видов, среди которых для получения истинного знания важнейшими являются два: 1) предложения истинные и ложные и 2) первоначальные и не первоначальные.'Гоббс, может быть, первый из великих философов четко высказал положение, что истина есть свойство не вещей, а высказываний о них. Чтобы быть истинным, предложение должно быть правильным и обладать очевидностью. Правильными являются предложения, в кото­рых субъект и предикат обозначают одну и ту же вещь: «чело­век есть живое существо». Очевидность есть точная фиксация связи слов с теми образами, которые они обозначают. Ведь и попугай может говорить правильную речь, но познавать ис­тину он не может.

Среди двух истинных предложений всегда могут быть най­дены два таких, из которых с необходимостью следует третье истинное предложение. Происходит это потому, объясняет Гоббс, что соединение предложений есть не что иное, как спо­соб складывать и вычитать образы (или их части). Философ прямо заявляет, что природу рассуждения он понимает как счет. Но рассуждение, выводящее из двух предложений тре­тье, — это силлогизм (умозаключение). Итак, ни предложе­ние (складывание и вычитание образов), ни силлогизм (скла­дывание и вычитание предложений) невозможны без слов. Поэтому у Гоббса речь — сущность мышления. Важным для философии является деление предложений на первоначальные и не первоначальные. Не первоначальные предложения могут быть доказаны. Первоначальные не нуждаются в доказатель­ствах. По своей сути — это дефиниции, или определения. При помощи дефиниций устанавливаются основные принципы, на базе которых затем и проводится доказательство.

Три операции — определение, умозаключение (силлогизм) и доказательство составляют особую форму бытия мышления в науке. Они показывают, как надо правильно считать, чтобы знание стало научным. Для чего считать, устанавливают пред­ложенные Гоббсом методы познания — аналитический и син­тетический. Аналитический метод есть требование разлагать образы на их самые простые части. В результате будут выяв­лены самые общие для всех образов элементы, дефинирование которых и даст наиболее общие принципы. На базе этих принципов затем устанавливаются необходимые связи меж­ду образами. Это и есть метод синтетический. Таким образом, с аналитического метода начинается научное постижение лю­бой части действительности, а синтетическим оно завершает­ся, давая математически строгую теорию, которая только и мо­жет превратить знание в силу, в том числе усовершенствовать общественную жизнь.

Гоббс считает себя основоположником научной философии государства, которую он делит на две части: этику (учение о человеке) и политику (учение о гражданине). Человека от жи­вотных отличает ум, который он имеет благодаря языку, и жизнь в государстве. Эмоциональная жизнь, вторая наряду с мышлением составляющая человеческого духа, тоже начина­ется с ощущений. Ощущение предметов или способствует дви­жению в сердце, или препятствует ему. В первом случае воз­никает удовольствие, во втором — страдание. Все, что возбуждает удовольствие, вызывает расположение к себе, а страда­ние - отвращение. Отсюда добро - все, к чему мы стремим­ся, а зло — все, чего мы избегаем.

Но если бы человек жил в одиночку, его поведение нельзя было бы оценивать как добродетель или порок. До возникнове­ния государства, в «естественном состоянии» люди и жили по преимуществу в одиночку. Поэтому здесь не было нравственных норм, у всех были равные права на все. При равенстве прав все одинаково претендовали на источники существования, и по­этому возникает.война всех против всех», которая всем одина­ково угрожает гибелью. У людей возникает страх смерти, и тогда разум подсказывает каждому, что он должен отказаться от части своих естественных прав ради мира и передать ее от­дельному лицу или собранию лиц, которые объединят множество отдельных воль к миру в единую волю. Эта единая воля к миру и есть власть, которая одна может удержать людей от

новых столкновений.

Так возникает государство - новое, не существовавшее в природе, политическое тело. Его власть по отношению к подданным является абсолютной, а повиновение граждан должно быть безусловным. Безусловное повиновение законам государ­ства и есть добродетель, а неповиновение - порок. В зависи­мости от того, на кого люди переносят свои права, выделяются три формы правления: монархия - на одного, республика - на представителей всех-сословий, аристократия - на представи­телей одного сословия.

Гоббс дал первое строгое причинно-следственное объясне­ние возникновения и функционированию государства, и по этому его концепция ставится в ряд высших научных достижении того времени. Это же можно сказать и о его теории познания и об учении о природе. Поэтому он был и во многом остается ав­торитетнейшим европейским мыслителем.

Б.Спиноза

Спиноза Бенедикт (1632-1677) уже в ранней юности про­явил себя как в высшей степени неординарный человек. Он родился в столице Голландии Амстердаме в семье еврейского купца Барух (такое имя д