О жилище древних славян мы можем судить по нескольким источникам: свидетельствам писателей и путешественников средневековья, археологическим и этнографическим исследованиям, языковым данным. Археологические раскопки и этнологические изыскания показывают, что у славян издавна были распространены земляные (землянки), полуземляные (полуземлянки), а с X - XI веков - наземные постройки (избы, мазанки). Писатели и путешественники средневековья пишут, что славяне жили в деревянных избах, находящихся на далеком расстоянии друг от друга. Пока они вели полукочевой образ жизни, они часто переменяли свое место жительства; этому способствовала и постоянная опасность, грозившая им от междоусобиц и нападений других народов. Чтобы обезопасить свой дом, славяне выбирали для его строительства труднодоступные места.
Вообще, наши предки имели иные, нежели у нас, взгляды на то место, называемое домом, где им предстояло жить, растить детей, праздновать, любить, принимать гостей. И выбирали они это место с соблюдением обычаев и обрядов, чтобы максимально успешно обслуживать их жизнь.
Прежде всего, выбор места был неслучаен. Место для строительства определялось при помощи гаданий. Русская деревня, да и любая другая славянская, как правило, очень живописно расположена. Ставилось поселение на берегу реки, озера, на возвышенности при ключах. Место хорошо продувалось и омывалось энергетическими потоками воздуха и воды. При постройке жилья крестьянин придавал ему ориентацию по сторонам света. Он ставил избу там, где лучи солнца давали больше света и тепла, где из окон, с площадки крыльца, с территории двора открывался наиболее широкий вид на обрабатываемые им угодья, где был хороший подход и подъезд к дому. Естественная нехватка мест на солнечной стороне при росте поселения приводила к возникновению второго ряда домов, с фасадами, обращенными на север. Нельзя было строить жилье, где раньше проходила дорога, так как пространство бывшей дороги было "продувающим"; в доме энергия жизни не скапливалась, а проходила сквозь него по старому маршруту. Также нежелательно было строительство дома на месте, где были найдены человеческие кости, или было ранение до крови, или произошли другие, памятные деревне неприятные, неожиданные события. Нельзя было строить дом на месте, где стояла баня. Баня была и родильным домом, и местом обитания духа банника. Баня - место неосвященное - там нет икон.
Благоприятным для строительства считалось то место, где ложится на отдых рогатый скот. Ему в народе приписывалась сила плодородия. Животные более чувствительны к энергетической характеристике места.
Здесь кстати будет сказать, что православие имеет языческие корни, которые христианство не уничтожило. Язычество христианина отражает реальность его бытия среди живой природы, которую он воспринимал как одухотворенную, то есть проявляющуюся как равный ему субъект. Славяне, как правило, облекали знания в мифологические метафоры, пословицы, поговорки, приметы. От этого нисколько не снижалась ценность накопленного ими знания, сегодня забытого и мало используемого.
Осколки картины мира древних славян сохранились у русских практически до конца ХIХ века. Говоря о строительстве дома, мы можем наблюдать ее проявления и в ниже описанном обряде.
На месте будущего сруба устанавливалось деревце, обычно - березка или рябина, которое символизировало «мировое древо» - «центр мира». На наш взгляд этот ритуал отражает представление наших предков о собственном времени и месте пребывания в мире. Заметим, что крестьянами ХIХ века это делалось вряд ли осознанно, с пониманием. Архаический смысл обряда мог означать, что именно здесь, в пространстве будущего дома, будут происходить все самые значимые для хозяина дома события, протекать его жизнь, жизнь его детей и, возможно внуков и правнуков. Ритуальное дерево заменялось живым, посаженным возле дома. Оно несло сакральный смысл древа мирового, а кроме этого, человек, посадивший дерево, манифестировал, что пространство вокруг дома - не дикое, а культурное, освоенное им. Специально посаженные деревья запрещалось рубить на дрова или для иных хозяйственных нужд. Выбор породы дерева - чаще всего сажали рябину, тоже был неслучайный. Плод и лист рябины имеет графику креста, а значит, в картине мира русских, являются естественным оберегом.
Особое значение придавалось закладке первого венца: он делил все пространство на домашнее и недомашнее, на внутреннее и внешнее. Из хаоса окружающей природы, стихии, выделялся остров обетованный - макрокосм человеческой жизни.
К выбору строительного материала славяне подходили с особой трепетностью, ведь культ дерева у них был очень сильным. Одни деревья считались обережными, пригодными для строительства, другие - приносящими неудачу. Безусловно, на формирование таких верований оказывали влияние и природные особенности самого дерева, его склонность к гниению или влагостойкость. Наиболее пригодными для строительства и приносящими здоровье для обитателей домов считались хвойные деревья, смола которых служила дополнительной защитой от влаги. Наибольшее применение находили сосна и лиственница, из которых рубились наиболее ответственные нижние венцы срубов. На срубы стен шла сосна, так как она благоприятно влияет на здоровье человека, на кровлю (стропила) использовали ель. Дополнительной защитой от влаги и естественным антисептиком служил также мох, которым прокладывали скрепляемые бревна. Для строительства культовых сооружений использовался дуб - Перуново дерево, связывающее три мира: загробный, земной и небесный. Никогда для строительства самого дома славяне не использовали осину, считая ее деревом нечистым, хотя считалось, что осиновый лемех, приобретавший со временем красивый серебристый оттенок, наоборот, отпугивает нечистую силу.
Очень ревностно следили и за тем, где дерево, предназначаемое для строительства жилья, росло, какую форму имело, куда и как упало при рубке. Для строительства дома нельзя было брать деревья из священной рощи, с кладбища; грехом считалось срубить молодое дерево - ребенка - и старое - мудреца. Если при рубке дерево упало на север (на полночь) или при падении зависло в кронах других деревьев, считали, что духи это дерево не отдают и оставляли его в лесу. Опасными для человека считались деревья с дуплом или наростами, с причудливой формы стволом, считали, что в нем непременно обитает злой дух. Сухое дерево или дерево с большим сучком, после выпадения которого образовывалась большая дыра, также сулило гибель всей семье или хозяину дома. Срубить дерево для славянина было равносильно убийству, поэтому у души дерева просили прощения, приносили ей угощение, дары. Вернувшись из леса, непременно постились и тщательно мылись в бане, чтобы смыть грех и чтобы души деревьев не нашли обидчиков.
Само сооружение жилища сопровождалось многочисленными символическими действиями, ритуалами, регламентировалось временными и иными правилами и запретами. Один из обязательных обычаев - принесение жертвы, например, петух, курица и др., чтобы дом хорошо стоял. Было даже такое, что под угол дома укладывалась конская голова, так как славяне верили в волшебную силу «коника». После завершения постройки устраивался пир. Археологами раскопана и подробно исследована не одна тысяча славянских жилищ: в основании некоторых из них найдены конские черепа. Так что «лошадки» на крышах русских изб отнюдь не случайны и первоначально ставились вовсе не «для красоты». В старину к задней части конька прикрепляли ещё и хвост из мочала, после чего изба уже совершенно уподоблялась коню. Собственно дом представлялся «телом», четыре угла - четырьмя «ногами». Вместо деревянного «конька» некогда укрепляли настоящий лошадиный череп - отсюда же, кстати, и обычай укреплять на «фронтоне» дома оленьи рога (как нередко делали древние скандинавы). Закопанные же черепа находят и под избами Х века, и под выстроенными через пять столетий после крещения - в ХIV-ХV веках. За полтысячелетия их разве что стали класть в менее глубокую ямку. Как правило, эта ямка располагалась под святым (красным) углом - как раз под иконами! - либо под порогом, чтобы зло не сумело проникнуть в дом.
Ритуал «строительной жертвы» ценился дорого; жертвенного коня, собираясь закладывать новую деревню, покупало в складчину несколько семей. При обычном же строительстве нового дома вполне могли использовать и череп давно умершего коня. Таких черепов в любой деревне немало висело по заборам. Люди полагали, что в них сохранялась священная жизненная сила павших животных. Считалось, что черепа на заборе отгоняли от деревни «скотьи хворобы», да и вообще всякое зло.
Стоит отметить, что вместе с черепом в основание будущего дома укладывали ковшик мёда, а также воск: мёд (медовый напиток) и воск издревле считались любимой пищей Богов. Кроме того, клали шерсть, зерно, куски хлеба. Смысл этих приношений известен: они должны были обеспечить новому дому богатую и сытную жизнь, умножение рода. В христианские времена с той же целью стали добавлять ладан и деньги.
О древности ритуала свидетельствует такое установление: в новый дом вначале пускали животных - овцу, корову, лошадь, потом - человека. По-видимому, это поздний и "смягченный" след жертвоприношения, и эти животные были строительной жертвой. Сходные процедуры переходов в "неосвоенное пространство" встречаются в родильной и свадебной обрядности. То, что в новый дом входят "по старшинству", согласуется с представлениями о смерти первого вошедшего. Само пространство дома получает явно мифологическое осмысление: это инсценировка путешествия в иной мир. Для его оживления и освоения надо было перенести в этот мир, т.е. в новый дом, значимую часть (символическую "долю") прежнего жилья, воплощенную, например, в огне прежнего очага, в домашнем соре, в навозе.
Первыми вносились предметы, имеющие высший символический статус: домашний огонь, хлеб, соль, квашня с затворенным тестом, иконы. Переход в новый дом (как, впрочем и любой другой обряд) завершается ритуальной трапезой в красном углу. В такой трапезе представлены основные мотивы ритуала: собирание (членов семьи, продуктов, утвари); приготовление целого (хлеба или каши) из частей; раздел целого на части между участниками обряда (символическое наделение каждого частью общей доли семьи, перешедшей в новый дом). Обряд в целом был призван "оживить" и "освоить" (освятить) дом как специфически человеческий "малый мир", мыслимый по образу "большого мира" (мироздания), созданного Творцом.
В обрядовой поэзии переселение человека (например, вышедшей замуж девушки) в новый дом уподобляется смерти. И наоборот, гроб (домовина) рисуется в похоронных обрядах и причитаниях как жилище, в которое человек переселяется после смерти. Идею посмертного жилища воплощают и многие надмогильные сооружения: миниатюрные домики на могилах, кресты с покрытием в виде двускатной крыши и др. Для «видений» потустороннего мира характерен образ большого дома, по коридорам которого идет человек, созерцая в разных комнатах мучения грешников.
Дом - это не только семейная крепость, но и семейный храм: внутри дома проводился целый ряд языческих празднеств, не только узкосемейных (рождение ребенка, похороны, свадьба.), но и почти все общесельские или общеплеменные «соборы» и «события» проводились в двух планах: какая-то часть обряда совершалась на площадях, в святилищах и требищах, а какая-то - каждой семьей в своей хоромине, у своей печи. Советский археолог и историк Б. А. Рыбаков по этому поводу пишет: «Дом - мельчайшая частица, неделимый атом древнего общества был весь пронизан магическо-заклинательной символикой, с помощью которой семья каждого славянина стремилась обеспечить себе сытость и тепло, безопасность и здоровье».
А. Л. Топорков, языковед, фольклорист, и этнограф дает следующее определение дому: «Дом - в народной культуре средоточие основных жизненных ценностей, счастья, достатка, единства семьи и рода (включая не только живых, но и предков). Целая система бытовых запретов направлена на то, чтобы удержать счастье и не дать ему покинуть жилище».
Дом противопоставлен окружающему миру как пространство закрытое - открытому, безопасное - опасному, внутреннее - внешнему. Он дает также определенную модель, позволяющую воспроизводить картину мира: четыре стены дома обращены к четырем сторонам света, а фундамент, сруб и крыша соответствуют трем уровням вселенной (преисподняя - земля - небо). Согласно причитаниям и некоторым другим фольклорным текстам, небо с солнцем, луной и звездами, а также ветер и другие стихийные силы находятся как бы непосредственно за окнами и над печной трубой. Внутреннее пространство дома также расширяется подчас до масштабов вселенной: в колядках, волочебных и свадебных песнях хозяева или молодожены уподобляются небесным светилам, а в гости к ним приходят солнце, месяц и ветер. В легендах и сказках дома людей посещают ангелы и Иисус Христос с апостолами. У каждого члена семьи в доме было свое пространство. Место хозяйки - матери семейства - у печи, поэтому оно так и называлось - «бабий кут». Место хозяина - отца - у самого входа. Это место стража, защитника.
Части дома, которые претендуют на роль его сакрального центра, в топографическом отношении занимают, как правило, периферийное положение. Наиболее почитаемым местом является красный угол. однако не менее значима и расположенная по диагонали от него печь. В некоторых обрядах дом символизируют стол, порог, матица или место под серединой матицы. Окно и печная труба противопоставлены двери как выходы из жилища, через которые осуществляются контакты со сверхъестественным миром.
Важнейшая символическая функция дома - защитная. Нарисованные или вырезанные на дверях и над окнами кресты, заткнутые над ними серпы и другие металлические предметы и освящённые травы обеспечивали дому надёжную защиту от нечистой силы. Изображения петухов, гусей, уток украшали дома и одновременно защищали от напастей. "Громовые" и солнечные знаки размещались на воротах, вокруг окон, на матице, у застрехи, внутри дома. Их наносили на предметы домашнего обихода: сундуки, люльки, скамейки, туеса, прялки, посуду, светильники, одежду. В былинах и сказках человек укрывается в доме от преследующих его врагов, которые не в силах переступить порог.
Дом, сооружённый руками хозяина или его родителей, воплощает идею семьи и рода, связи предков и потомков. Тесно связан с культом предков образ домового; он и является подчас в виде умершего хозяина. Домового переносят с собой при переходе на новоселье, он предчувствует будущее дома и плачет перед пожаром.
Символическое значение всех элементов дома очень велико. Матица, порог, стол, красный угол, печь были одним из сакральных мест славянского жилища. Внутреннее убранство дома также имело оберегающие символы - лошадиные головы на полках, солярные знаки и знаки плодородия, стол, кадки для воды и сусеки для хранения зерна покрывались расшитыми полотенцами с оберегающим орнаментом - особенно хорошо защищались предметы быта, относящиеся к приему и приготовлению пищи, а также к изготовлению одежды.
Порогу приписывали немалую значимость, запрещалось сидеть, стоять на пороге, здороваться через порог. Мифологизация границ внешнего и внутреннего мира появляется в ритуальных действиях, сопровождающих рождение ребенка (открывание всех дверей, в том числе и «царских врат» в церкви при трудных родах, отмыкание замков, развязывание узлов, снятие серег, колец, посыпание путей по порогам солью и т. п.).
Мифопоэтическими образами "глаз" дома служили окна. Практически окно и является оком - проводником света и тем, через что смотрят. Верили, что это Бог прорубил окна, чтобы впустить свет, и научил человека делать их.
Представление о Вселенной как о "тереме Божьем" с небесным оком-солнцем сопоставляется с домом - соком-окном. Потому на ставнях нередко изображались символы солнца. Иногда форма окна имитировала глаз или солнце. Обычай открывать окна на восходе солнца, или когда оно поднимается достаточно высоко, уподоблялся божественному действу выпускания солнца из небесного окна.
Но окно могло служить и входом, через который проникала в дом нечистая сила и сама Смерть. В народных причитаниях Смерть влетает в окно черным вороном. Народное поверье отражено и в примете, что если птица залетит в окно, то это сулит скорую смерть в доме. Уже говорилось, что в древности никогда не делали окон на север, более того: первоначально окна выходили исключительно внутрь двора. Когда их стали прорубать наружу, то усиленно окружали магической резьбой и орнаментом.
При помощи окна пытались обмануть Смерть, когда через него выносили покойника. Особенно соблюдали этот обычай при похоронах колдуна. В поминальной обрядности через окно осуществлялось общение с душами умерших. Вывешивали из окна полотенце, а на подоконник ставили стакан с водой, чтобы душа приходила умыться и вытереться полотенцем.
Влезать в окно означало избежать опасности, спастись от преследования вредоносных сил. Совершая ритуал переселения, через окно передавали детей, чтобы обеспечить им здоровье и долгую жизнь. Непосредственная связь окон с иным пространством утверждается в запретах выливать в открытое окно помои, плевать, выбрасывать кости, кошку, и объяснялось это тем, что в доме бывает ругань, где черту место, ангел стоит у окошка, в доме ему места нет. Существует поверье «стоять под окном - быть нищим - быть святым», так как все нищие - люди, приближенные к богу.
Оберегая свою домашнюю Вселенную от проникновения темных сил, человек принимал меры по охране жизненного пространства и места события разных поколений семьи.
Поперечное положение матицы обусловило то обстоятельство, что ей приписывается роль символической границы между «внутренней» частью дома и «внешней». Гость, т. е. чужой в доме, войдя в избу, садится на лавку у входа и не дожжен заходить за матицу без приглашения хозяев. Эти же запреты мы встречаем на свадьбе. Место под матицей является также серединой избы, ее топографическим центром, где происходит большинство обрядов, не связанных с сидением за столом или с печью. Даже перед уходом следовало обязательно подержаться за матицу, чтобы путь был счастливым.
Важнейшим элементом жилого помещения был стол, и он был настолько важен, что без стола не хотели дом покупать. Нередко стол сравнивали с престолом, алтарем в церкви. Считалось грехом стучать по столу. Предосудительным считалось пускать кошку, курицу на стол, так как на столе покоилась еда, а именно божий дар - хлеб и соль. По особым случаям накрывали стол скатертью. Также на столе полагалось быть строго определенному набору вещей, и, наоборот, нельзя было класть на стол ключи, оставлять нож на ночь на столе.
Закрепленность стола за красным углом специфически восточнославянская черта. Стол в северно-русских деревнях всегда ставится вдоль половиц, т.е. узкой стороной к западной стене избы. Вообще следует заметить важность в народных представлениях противопоставления продольного поперечному. Поэтому не только вещи старались расположить вдоль пола, но и стандартные положения тела увязывались с этим принципом. Однако спать никогда не ложились вдоль пола на том основании, что «вдоль пола кладут только покойников».
Немаловажными элементами являются и лавки. Девушек на выданье заставляли пройтись по лавке, что являлось ритуалом взросления. На «нищей» лавке у двери разрешалось садиться только нищим и неприглашенным гостям.
Основной единицей домашнего пространства был угол. В многочисленных описаниях внутреннего устройства, например избы, неизменно подчеркивается, что она как бы состоит из углов. Каждый угол имел свое название и назначение, причем существовала определенная иерархия углов. Старшим, главным, считался красный угол, вторым - бабий угол, третьим - дверной, или задний, угол. В системе ритуально-мифологических представлений особенно отмеченными были два первых угла.