Октября, 18 часов 59 минут
– Чего мы остановились? – режиссер открыл окошко, находящееся между кузовом и кабиной.
– Так не пускают нас. Это территория центра управления полетами, – ответил шофер. – Сначала автобус с юными астрономами должен проехать.
– Подумать только, телевиденье уже никто не уважает, – возмутился режиссер и повернулся к мальчикам. – Ну-с, и какие у нас планы? Что делать будем?
– Ждать, – буркнул Растяпкин, запихивая абсолютно ненужный бинокль в карман.
Режиссер нахмурился и посмотрел на один из экранов, на который выводилось изображение с внешних камер. Яркий свет прожекторов освещал высоченный забор и будку охранников. И вот ворота открылись, вперед проехал автобус. Ворота закрылись. Водитель выскочил из машины, подбежал к будке, но вскоре вернулся.
– А теперь почему мы стоим? – спросил режиссер.
– Так, вон говорят, территория слишком важная, – ответил водитель. – Не хотят нас пускать.
– Но мы же телевиденье! Мы тоже слишком важные! – топнул ногой режиссер. – Сейчас пойду договорюсь.
Он выскочил из машины и побежал к будке охраны. Как только режиссер исчез, Одуванчик с немыслимой для него скоростью выключил камеру и огляделся в поисках какого-нибудь еще записывающего устройства.
– Что, боишься телевизионной славы? – усмехнулся хомяк.
– Времени мало, – быстро заговорил Одуванчик. – Пока нас не подслушивают, я должен рассказать кое-что важное.
– Да, мы слушаем, – с готовностью ответил Нольди.
– Злат придумал, как обмануть академию, – продолжил Одуванчик. – Чтобы кодировщик, установленный на спутнике заработал, его нужно включить. А для этого требуется специальное оборудование, такое как в этом центре.
– Но ведь его никто к оборудованию не подпустит, – возразил Семен, поглядывая на экран – режиссер подошел к будке охраны. – Там в зале постоянно ученые дежурят, которые всю работу контролируют, а уж во время запуска еще и агенты соберутся.
– Ученый, тот который сейчас на космодроме, изобрел дистанционное устройство, – объяснил Одуванчик. – Оно работает с очень небольшого расстояния, всего пятьдесят метров. Так вот, Злат будет находиться в главном зале, откуда идут все команды на спутник, зал окружен несколькими ярусами балконов. Злат будет сидеть на пятом ярусе, это как раз пятьдесят метров.
– Получается, что если академия и «Альтаир» соберутся внизу, и будут следить за запуском, то Злат все равно останется для них незаметен, – сказал Растяпкин.
– Да, – согласился Одуванчик. – Злат сможет отслеживать все этапы запуска спутника. Он дождется пока спутник выведут на орбиту и подключат к резервной системе. Потом он через наши же приборы, при помощи дистанционного управления подаст сигнал и подключит кодировщик. После этого спутник, да и вся спутниковая система академии будет в его руках.
– Но Злат должен был подобраться к самим приборам главного зала, для того, чтобы подключить дистанционное управление, – недоумевал Нольди, поражая всех своей осведомленностью. – Это невозможно, туда никого из посторонних не пускают.
– Злат устроился работать в центр управления полетами, – объяснил Одуванчик. – Он под видом уборщика может ходить по многим помещениям, Орлов тоже с ним. Ну и мы с Женей, тоже в такой форме ходили.
– Но ты хоть рассказал все это в «Альтаире»? – серьезно спросил хомяк.
– Нет, – Одуванчик грустно покачал головой. – Я пытался, но увидел, что отец все равно мне не верит. Считает меня еще маленьким, и что я все выдумал.
В этот момент в фургон заскочил режиссер.
– Все в порядке, поехали, – бодро воскрикнул он. – Мне удалось убедить, чтобы нас пропустили.
Его взгляд замер на выключенной камере. Лицо недовольно вытянулось, он прекрасно понял, что в его отсутствие обсуждали нечто важное. Больше он не произнес ни слова, пока машина не остановилась возле входа.
– Вынужден попрощаться с вами, – режиссер повернулся к Растяпкину. – К сожалению, дали лишь два пропуска для меня и оператора.
– Но почему? – изумился Семен. – У нас же договоренность!
– Вы же хотели снять интересный репортаж?! – вскричал Нольди.
– Да я сниму настоящую сенсацию! – ответил режиссер. – Насколько я понял, все состоится сейчас в главном зале. Противостояние непримиримых врагов будет зрелищным и без троих сопляков. До свиданья.
Вытолкав мальчиков из машины, режиссер подхватил оператора и вошел в здание. Они остались одни на пустынной площадке перед центром управления полетами.
– Как нам войти?! – пробормотал Растяпкин. – Выход обязательно должен быть, то есть, вход обязательно нужно найти. Оп, кажется за нами наблюдают!
Он указал на камеру, висевшую у входа и реагирующую на движение.
– «Альтаир» свои логотипы уже и тут повесил, – задрав голову, Федор уставился на вывеску. – Ну, точно это их знак. Ну вон, головы-то задерите, видите над входом! Ну, же левее глядите.
– Это вовсе не «Альтаир», – сказал Одуванчик. – Должно быть на две звезды больше и вверху две полосы, а не одна. Вот, – и он ткнул пальцем на свою куртку, где была нашита эмблема «Альтаира».
– Сразу и не отличишь, – сказал Семен, и вдруг его осенила догадка. – Все это нам очень пригодится, – он снял куртку. – Нольди, надень, у тебя единственного обычная одежда.
На входе сидел еще один охранник, он не читал газету и не дремал, проскользнуть мимо невозможно.
– Здравствуйте, – улыбнулся Растяпкин.
– А, юные астрономы, – кивнул охранник, заметив логотип «Альтаира». – Ваши уже давно здесь. А вы чего так долго у входа топтались?
– Мы за звездами наблюдали, – сказал Семен.
– Делали кое-какие вычисления и отстали от наших, – поддержал его Нольди.
– Входите, – разрешил охранник. – Все, как и обычно. Только боюсь, к запуску спутника вы уже опоздали.
Опоздали! Семен вздрогнул от ужаса. Сегодня они не имели права опаздывать! Как только они завернули за угол, Одуванчик заявил:
– Быстрей, нам сюда. Еще успеем.
Он помчался вперед, увлекая за собой остальных. Семен быстро соображал, даже если спутник уже запущен, у них есть время. Совсем немного времени, пока его выведут на орбиту и подключат программы, Злат ничего не сделает.
– Подумать только, кому я вверяю свою ценную жизнь, – охал Федор.
Изредка попадались ученые, спешившие по своим делам и абсолютно не обращавшие внимания на мальчишек. Их все принимали за юных астрономов. Наконец они очутились в небольшом закутке с кактусами.
– Вот, – Одуванчик остановился у стены. – Мы на месте.
Хомяк даже не успел съязвить, как из-за одного кактуса стал вылезать очень подозрительный уборщик. Во всяком случае этот человек был одет в костюм уборщика. Семен и Нольди хотели бежать, но Одуванчик отрицательно покачал головой.
– Так ты решил выдать нас, – зашипел хомяк. – То-то ты никогда мне не нравился. Сматываемся.
– Федор, подожди, – ответил уборщик жениным голосом. – Это я.
Растяпкин и хомяк уставились на девочку.
– Но как? – изумился Федор. – Откуда ты здесь?
– Мне удалось сбежать, – коротко ответила Женя. – Одуванчик, ты предупредил в «Альтаире»? Они уже все знают?
– Нет, не получилось, – вздохнул тот. – А ты смогла пробраться к агентам академии?
У Жени задрожали губы, словно она собиралась расплакаться. Но уже через секунду девочка взяла себя в руки.
– Я хотела их предупредить, но у меня ничего не вышло, – ответила она. – Мне ведь приходилось постоянно прятаться. Так что теперь вся надежда на нас.
Глава 16
Главный зал