Октября, 20 часов 29 минут
Семен плохо соображал что происходит, перепрыгивая через ступеньки он мчался вниз, туда где лежал отец. Как глупо – только найдя, потерять его вновь! Почему он не действовал раньше? Почему не сознался, что является его сыном?
Секретные агенты схватили Арнольда. Тот ругался, сопротивлялся и обещал отомстить, пока его выводили из зала. Растяпкин лишь машинально отметил, что угроза миновала.
Пострадавших больше не было, своим героическим поступком президент «Альтаира» спас остальных. Главный пульт тоже был цел. Ученые кинулись к нему и спустя пару минут радостно оповестили всех, что скоро смогут подключить новый спутник к системе.
Семен даже не подумал, что и он сейчас является вне закона, что его могут схватить. А даже если бы и подумал, то все равно не остановился бы, а бежал бы к своему отцу.
– Папа! – Семен подбежал и упал рядом на колени. – Только не умирай. Держись! Папа!
Растяпкин увидел, что отец дышит. Значит, его спасут. Должны спасти! Лишь бы его самого никто не оттащил в сторону, пока не убедится, что с отцом все будет хорошо.
– Бригада медиков уже на подходе, – сказал кто-то.
Растяпкину было все равно кто. Только тут он понял, что вокруг все шумят и носятся. Оглядевшись, он вспомнил, где находится. Вон Орлов держась за бок пробирается к выходу. Значит, Ярослав тоже пострадал, ну, разумеется, в этой ситуации он вел себя благородно. Почему-то его никто не останавливает. Растяпкин вновь посмотрел на отца.
– Папа, – вновь повторил Семен. – Мы же еще так многое не сказали друг другу. Ты нужен мне.
Словно в тумане он видел веснушчатое лицо отца, неподвижно лежавшего на полу.
– Где Одуванчик? – подскочил лысый господин.
– Аполлинарий Леопольдович! Ух, ты я правильно сказал! – завопил хомяк. Как и когда он очутился рядом, Семен так и не понял. – Он там на пятом ярусе вместе с Женей. Бандита ловят.
– Где? – спросил лысый господин.
– Бинокль возьмите, так видно лучше, – посоветовал Федор. – Вон там левее.
Растяпкин почти не слышал их. Так же он не замечал, как мимо несколько раз пронесся режиссер, выбирая удачные ракурсы. Ученые ворчали и отталкивали его, сейчас и так полно забот. Ничуть не расстраиваясь, тот продолжал снимать. В кадр попал Орлов, который пробирался к выходу и уже почти достиг своей цели. Навстречу ему вышел высокий брюнет.
– Дядя, сматываемся, – сказал Ярослав.
– Ты ранен? – ответил тот. – Слава, что же ты наделал в мое отсутствие?!
Ярослав поднял глаза и почувствовал, что теряет сознание, в последний момент Николай Орлов успел подхватить своего сына.
– Хорошо, хорошо! – вскричал режиссер, носившийся вокруг. – Эффектная развязка, отец нашел своего сына. Мне дадут награду.
– Или по шее, – огрызнулся хомяк.
Режиссер лишь отмахнулся от него, схватил оператора и помчался дальше.
– Ага, не уйдешь! – послышался многократно усиленный голос Одуванчика, вероятно, он включил микрофон.
– Прочь с дороги, – крикнул Злат, находившийся на пятом уровне.
Послышался топот и отдаленный крик Одуванчика:
– Мы будем преследовать и догоним тебя. Это дело для настоящих героев! Женя в погоню!
– Я здесь! Мы не дадим ему сбежать!
И все затихло. Апполинарий Леопольдович отбросив в сторону бинокль, схватился за голову.
– А я ему не верил! Мой сын – герой!
И лысый господин кинулся вперед, чтобы догнать Одуванчика, который пытался догнать Женю, чтобы уже вместе попытаться догнать Злата. Преданный хомяк остался возле Семена.
Растяпкин склонился над отцом. Он не обращал внимания на суету вокруг, на радость ученых, что спутник удачно удалось подключить к резервной системе. Все это стало неважным.
– Все будет хорошо, – заверил его тот же человек, что и раньше.
Семен кивнул, не в силах что-либо произнести. Зато хомяк нашел в себе силы. Особенно его насторожило, что Истребитель подошел и стоит за спиной Растяпкина.
– Не надо нас больше арестовывать, – завопил он. – Мы хорошие. Мы сегодня столько бегали. Столько всего хотели предотвратить.
– Например, бежали из тюрьмы, – директор слегка улыбнулся.
– Ну, это вы придираетесь, – обиделся Федор. – Мы, конечно, бежали, но лишь в целях спасения планеты.
Федор принялся выплескивать все, что произошло за день. Он эмоционально пересказал, как крупицу за крупицей им удалось узнать о злодейских планах.
– Вы поступили очень смело, – сказал Истребитель. – Только вам совсем не нужно было устраивать побег.
– А как иначе?! – возмутился хомяк. – Сеня больше не был секретным агентом, часы-то с него сняли. Но он все равно шел вперед.
Растяпкин обязательно оценил бы, как Федор кинулся на его защиту, да еще и перед Истребителем, которого побаивался. Но сейчас мальчик почти ничего не слышал. Для него во всем мире существовал лишь только отец.
– Нужно было поступить иначе, – директор печально покачал головой.
– Вам хорошо, вы умный, а я ничего не понимаю, – обиделся Федор. – Чего делать-то надо было?
Истребитель ничего не успел ответить, его оттолкнул промчавшийся мимо режиссер. Он толкал перед собой оператора и кричал: «Снимай! Снимай!». Можно было подумать, что он совсем рехнулся от счастья.
– Надо будет заняться этим, – Истребитель кивнул в сторону обезумевшего режиссера.
Через главный вход вошли Женя с Одуванчиком. Малыш выглядел он совсем несчастным. Подойдя к Растяпкину, он печально вздохнул:
– Я упустил его. Злат сбежал.
– Бегаешь медленно, – возмутился Федор.
Следом в зал влетел Апполинарий Леопольдович и, заметив Одуванчика, кинулся к нему.
– Мой сын герой! – воскликнул лысый господин.
– Но я упустил его, – возразил тот.
– Ничего, ты себе другого преступника поймаешь.
– Папа, – топнул ногой Одуванчик. – Я столько выслеживал его.
– Хорошо, хорошо, – согласился лысый господин.
– Куда же он мог скрыться? – спросил Истребитель. – Тут невозможно выйти незамеченным.
– Он убежал в отсек двадцать семь, – ответила Женя. – Мне удалось выхватить у него дистанционный пульт. Вот он.
– Молодец, – похвалил директор.
– А потом там автоматические двери закрылись и уже не открывались, – продолжила Женя.
– Они еще не скоро откроются, – усмехнулся один ученый, пробегавший мимо. – Совсем не скоро.
– Что вы хотите сказать? – спросил Апполинарий Леопольдович. – Где Злат?
– Уберите этого психа с камерой и я отвечу, – смеялся ученый. – Пока могу лишь сказать, что одним преступником на планете стало меньше.
– А чего вы смеетесь? – возмутилась Женя. – Разве это повод для веселья?
– Когда узнаешь что это за отсек, тоже посмеешься, – ответил ученый и кинулся по своим делам.
Растяпкин не знал, сколько времени он сидел, склонившись над отцом, казалось, прошла целая вечность. И где же обещанная бригада врачей? Вдруг отец пошевелился, открыл глаза и ошеломленно огляделся по сторонам.
– Папа! – завопил Семен.
– Сынок! – ответил тот. – Ну и авария была, представляешь, машина перевернулась. Кстати, а где мама?
Глава 19
Награда и наказание
Следующий вечер
В креслах расположилось несколько человек и один хомяк. Взгляды всех были устремлены на огромный экран, на котором режиссер транслировал заснятый репортаж.
– Прямо по живому режете, вы все самое интересное заставили удалить, – в очередной раз схватился за сердце бородатый режиссер. – Почти ничего не осталось.
Тут же один из секретных агентов подал ему стакан минеральной воды. Режиссер залпом выпил все, даже не подозревая о последствиях. В принципе пока он и не должен ничего чувствовать.
– А нечего было секретную операцию снимать, – нравоучительно заметил Федор. – Радуйся, что тебе вообще разрешили этот репортаж сделать.
– Так ведь вам самим это выгодно, – ответил режиссер, тщательно скрывая радость.
Он знал, что получит свою премию, ведь первым расскажет о секретных службах, охраняющих покой мирных жителей. Правда, пришлось вырезать даже малейшие намеки на академию и «Альтаир», но материал получился сенсационный.
– Все-таки догадались, как совместить лазерный мини-пулемет и нейтронным усилителем, – сказал Калашников, глядя на экран. – Женя молодец. А ведь нейтронный усилитель выпал у меня из кармана, впервые в жизни я такую оплошность допустил. И, разумеется, этим тут же воспользовались в преступных целях.
– Мы с ноль тринадцатым хотели спасти мир, – пробурчал хомяк.
На экране показали, как кто-то крадется, лишь один силуэт.
– Это был героический поступок! – сказал Истребитель.
– Я награжден за него, – ответил президент «Альтаира». – Ко мне вернулась память. Я нашел свою семью.
Сияющий от счастья, Растяпкин посмотрел на своего отца. Как обещали врачи, память к нему вернулась.
На экране мелькнул второй пострадавший – Ярослав Орлов. Камера запечатлела, как Орлова отбросило в сторону и потом в него полетел огромный кусок развороченной стены. Снова, как и шесть лет назад, его спас Калашников.
– Теперь у него еще один долг перед академией, – усмехнулся Высший агент. – Орлов никогда не сможет уйти от нас, как бы ни пытался.
На этот раз Семен согласился с ним. Последние события показали, что Ярослав способен на благородные поступки. Хотя для всех осталось тайной, почему же он поступил именно так.
– Да, способен, – сказал Истребитель. – Поэтому я отпустил его.
– Что? – удивился Калашников. – Он все равно должен понести наказание. Слишком много натворил этот мальчишка.
– Наказать его и немедленно, – завопил хомяк.
– Я отпустил его вместе с отцом в Африку, – усмехнулся директор. – Николаю Орлову можно верить: он обещал, что перевоспитает сына. Он был потрясен, когда узнал, что тут произошло.
Растяпкин подумал, что, пожалуй, так будет лучше всего. Все-таки их с Ярославом слишком многое связывало.
– Николай Орлов оказался настолько любезен, что прихватил с собой и Арнольда, – продолжил Истребитель. – Пусть этот мальчишка закаляет характер в джунглях. Это лучше, чем сажать его в блок тринадцать.
– Это пойдет им на пользу, – кивнула Женя. – Я имею ввиду, поездку в Африку.
Да уж, наверное, под африканским солнцем он забудет о своих планах мести. Во всяком случае, судьба предоставляла ему шанс – начать все заново, отказаться от преступного прошлого.
– А я хорошо вышел! Это как раз тот момент, когда я рассказываю Истребителю всю правду, – вскричал хомяк и тут же возмутился. – Э-э, да меня узнают. Почему у всех лица скрыты, а у меня нет?
Семен улыбнулся. Да уж забавное выражение было у хомяка в тот момент, когда оказалось, что им вынесли оправдательный приговор. Директор прямо там в главном зале сказал, что их оправдали по всем пунктам.
– Но у меня сняли часы-удостоверение, – сказал Растяпкин, когда Истребитель сообщил эту новость. – Я думал, что это конец.
– Ты все прослушал, – чуть улыбнулся директор. – Часы сняли у всех агентов. Изобрели новую модель. Если бы ты не сбежал, то через пару часов тебя бы выпустили, надели новые часы-удостоверение и дали новое задание. Никто не лишал тебя звания секретного агента 013.
– Все-таки хорошо, что сбежал, – подумав, сказал Растяпкин. – Иначе бы я не узнал планы Злата и Арнольда. И про сбои в системе «Ника» было бы неизвестно.
– Да, – согласился Истребитель. – Твоя помощь оказалась весьма кстати.
– А я ведь тоже молодец, – усмехнулся президент «Альтаира». – Вынужден был уйти до того, как узнал, какой приговор вынесли моему сыну. Да и сына я тогда тоже не узнавал.
– Кстати, а куда ты ушел? – спросил Семен.
– «Дело о железных людях», – ответил отец. – Никак не можем выйти на след. Тогда мне сообщили, что есть новости. Я срочно должен был ехать.
На экране появились две фигуры. Лица скрыты, но те, кто присутствовал, легко узнали Одуванчика и Женю.
– Нам ведь так и не сказали, что случилось со Златом, – заметила Женя.
– Почему тогда ученые смеялись? – обиженно всхлипнул малыш.
– Ну, видишь ли, это большая тайна наших ученых. Но поскольку все собравшиеся здесь умеют хранить тайны... – Истребитель посмотрел на хомяка.
– Да я больше всех молчать умею, – завопил Федор. – Помните, однажды искали, кто разбил стекло, а я молчал, хотя точно знал, чьих лап это дело.
Режиссер начал клясться, что обязательно сохранит в тайне абсолютно все. Секретный агент, подававший ему воду, тихо усмехнулся, он не сомневался в молчании режиссера.
– Так вот, – продолжил Истребитель. – Есть тайный туннель, который соединяет центр управления полетов и космодром. Этот туннель работает по тому же принципу, что и транспортал.
– Сел в кабинку и на бешеной скорости за несколько секунд домчался до места, – подсказал хомяк.
– Да, но в эту кабинку обычно людей не сажают, туда помещают механизмы, которые могут понадобиться космонавтам в полете, – сказал Истребитель. – И эта кабинка останавливается только тогда, когда попадает на борт космического корабля.
– Но это безопасно? – забеспокоился Растяпкин.
Сейчас он уже простил Злата и даже жалел бандита неудачника, планы которого заканчивались крахом.
– Вполне безопасно, – ответил Истребитель.
– Так это значит – догадался Одуванчик, – ученый, когда сказал, что на одного преступника меньше на планете, имел ввиду, что Злат уже в космосе!
– Да. Он попал на корабль, который отправлялся на Марс. Кстати, экипаж корабля хорошо принял его.
– Ну что же, – сказал один из секретных агентов. – Часы у него есть, пусть теперь в космосе минуты отсчитывает.
– Вдруг он опять просчитает время перезагрузки программ и вновь запустит нам какой-нибудь вирус? – сказал Одуванчик. – Ой, напрасно его хорошо приняли в космосе. Пожалеют ведь еще.
Репортаж закончился, секретные агенты поспешили по своим делам. Ведь спокойная жизнь на планете зависит от них.
– Пожалуй, надо будет еще поснимать ваши операции, – режиссер принялся поглаживать бороду.
– Ну-ну, – усмехнулся хомяк.
Растяпкин подмигнул ему, он очень хорошо знал о главном принципе академии – абсолютной секретности. Напрасно режиссер надеется: в минеральной воде, которую он пил находились нано-роботы. Они уже приступили к своей работе – избирательно удалять кусочки памяти. Минут через пятнадцать режиссер забудет обо всем, что связано с академией и «Альтаиром», и будет удивляться, откуда взялся сенсационный репортаж.
Самая последняя глава
Середина мая
Ярко светило солнце, Растяпкин мчался на важную встречу. На плече сидел хомяк, одетый в бронежилет, и давал бесценные советы.
Ага, вот эта поляна. Странно, еще никого нет.
– Надо же, мы пришли вовремя, – восхитился хомяк. – Никак не могу привыкнуть к тому, что ты больше не опаздываешь. Который час?
– Полпятого, – ответил Растяпкин, посмотрев на часы-удостоверение, выданное в академии.
– А я устал, как полшестого, – пробурчал хомяк.
– Так сними этот бронежилет, – посоветовал мальчик.
– Ни за что, – ответ был категоричен. – Я дважды секретный агент и должен иметь хоть какую-то форму.
Человек, которого они ждали, опаздывал. Семен схватился за жетон-рацию, выданную в «Альтаире», но тут же передумал. Надо подождать еще десять минут, а потом придется перейти к плану Б. Пока можно просто вздохнуть и посмотреть на чистое небо. Сейчас звезд не видно, не видно и планеты Марс, на которой работает Злат. Впрочем, все члены экипажа уверяют, что он замечательный помощник, от которого больше пользы чем вреда.
– Ну и жара! Ладно, расстегну верхнюю пуговицу бронежилета. Хорошо, что я настоял, чтобы их пришили, – вздохнул хомяк. – А в Африке, наверное, еще жарче. И как там наши друзья?
– Вчера звонил отец Орлова, – ответил Растяпкин. – Говорит, что у них все отлично. Ярослав и Арнольд ведут себя примерно.
– Перевоспитываются что ли, – с сомнением покачал головой хомяк. – Было бы неплохо и Одуванчика перевоспитать, а то совсем житья от него не стало. Представляешь, он мне заявил, что в этом году в академию поступать хочет.
– Так хорошо. Мы будем вместе работать, – ответил Семен.
– Нет, ты ничего не понимаешь, – возмутился Федор. – Он слишком избалован и совсем меня не уважает. Впрочем, как и Женя.
Растяпкин слегка покраснел. Женя после своего возвращения смогла наладить отношения с родителями и сейчас с отличием заканчивала первый год учебы в академии. Все преподаватели были в восторге, особенно Калашников, который преподавал технику владения оружием.
– А чего покраснел? Уж не влюбился ли? – усмехнулся Федор.
– Я? Да нет. Просто жарко. Очень жарко, – затараторил Растяпкин. – Да, да. Точно жарко. А еще я бежал. Потому и покраснел.
От насмешек хомяка его спас президент «Альтаира», пришедший на встречу.
– Доложи обстановку, – потребовал Виктор Васильевич.
– Операция проведена успешно. Все шло по плану, – усталый, но счастливый Семен потер свежую шишку на лбу. – Вот маршрут, по которому направляются «Железные люди».
Он протянул отцу с трудом добытую бумагу. Президент «Альтаира» внимательно рассмотрел маршрут, а затем спрятал его в карман.
– Значит, завтра мы схватим эту банду. Им уже никуда не деться, – радостно заключил он. – Молодец, сын! Нам надо спешить.
– Что-нибудь случилось? – забеспокоился Растяпкин.
– Да, звонила твоя мама, – ответил отец. – Просила, не опаздывать сегодня на ужин.
Семен Растяпкин никогда в жизни не был так счастлив.