Ира, Витя и Степан провели совещание по поводу прошедших событий и по информации, полученной от Семеныча. Ира сказала:
- По-моему, вихри враждебные веют над нами.
Витя добавил:
- Число наших врагов в последнее время, как минимум, утроилось.
Степан внес конструктивное предложение:
- Надо решать: или сдаваться, или начинать военные действия.
- Есть еще третий вариант, - это Витя, - договариваться. Как мне кажется, если мы чистосердечно признаемся, что нет у нас в загашнике, то есть в заповеднике, никакого свинокомплекса, кроме четырех свиноматок, то они вообще от нас отстанут и забудут о нашем существовании. Молодняком мы их снабдили. У Егора Васильевича две свиноматки уже опоросились. С Эдуардом Петровичем они старинные друзья - всегда договорятся. Пусть себе разводят породу. Они почему-то считают, что Броневой им свое поголовье бигмеров продаст и, таким образом, из числа конкурентов выйдет. Остаемся мы - Астраханкин и компания. Нас они считают серьезными противниками. За это спасибо Анатолию Владимировичу. Что вот с этим делать? Признаться, что нас нет, или почти нет - не хочется.
- Почему тебе, Витя, не хочется признаваться, что тебя нет? Как хорошо бы было - нет Астраханкина и компании - крупных свиноторговцев, а есть всего лишь Витька с женой Ирочкой и дружок его Степка, которые свининой крестьянской приторговывают и кое-какой доходишко имеют.
- Верно говоришь, Степа, но... Мне кажется, они теперь не поверят, что нет никакого свинокомплекса на территории заповедника.
- Я думаю, - это Ира, - что надо все рассказать Анатолию. Он нафантазировал, пусть сам и выпутывается.
- Умная у меня жена! Как считаешь, Степан?
- Жена у тебя умная, и я с ней согласен. Звони Анатолию, пока они штурм правительственного заповедника не начали.
Анатолий Владимирович на звонок Вити отреагировал мгновенно:
- Выезжаю.
Через четыре часа он уже припарковался возле гостиницы. Витя, Ира и Степан ждали в номере.
Когда Анатолий Владимирович понял, что ему пытается втолковать эта троица, он им не поверил. Он был на сто процентов уверен в своей догадке, в результатах своей разведывательной работы, в своей интуиции, в своей гениальности. Если он поверит - все это рухнет. Однако поверить пришлось. Анатолий Владимирович был на самом деле умным человеком, он быстро во всем разобрался, понял свои ошибки и схватился за сердце. Ира протянула ему валидол, Степан рюмку коньяка, а Витя сказал:
- Не переживайте вы так, Анатолий Владимирович, вы нам с хряком помогли, и мы вам поможем выйти из этого положения. Обсудим все, постараемся что-нибудь придумать.
- Эдуард не простит мне такую ошибку. Он же ФСБ на ноги поднял. У него там друг - генерал. Дачу их арендовал, вертолет. Егора Васильевича взбунтовал. Человека вашего выкрали. Допрашивали под гипнозом, психотропные средства применяли. Если это станет известно, если он пожалуется...
- Не наш это человек. Знакомый просто и жаловаться он не будет.
- Трассу Петербург-Москва двое суток патрулировали, - продолжал стенать Анатолий Владимирович.
- Давайте подумаем, что делать, - сказал Витя и, как всегда он делал в трудных ситуациях, посмотрел на Иру. Ира сидела, задумавшись, и смотрела вдаль, сквозь импортные обои гостиничного номера. Следом за Витей на Иру посмотрели все.
- Сделаем так, - сказала Ира.- Свинокомплекс в заповеднике пришлось ликвидировать. Срочно понадобилась валюта компаньону, и все поголовье свиней породы Биг-Мери продали с аукциона в Англии. Все здания свинокомплекса переоборудовали в оранжереи для выращивания цветов ирисов. Это можно проверить: коллекция ирисов там имеется, и ведутся работы по селекции и по акклиматизации южных сортов. Тетя Лена - дяди Колина жена этим занимается. Поэтому потребовались оранжереи. Егору Васильевичу и Эдуарду Петровичу надо немедленно отправить извещение о том, что поставки молодняка свиней породы Биг-Мери прекращаются в связи с перепрофилированием компании. Весь наличный капитал Астраханкина инвестируется в предприятие по переработке сибирских алмазов. Все люди, работавшие на свинокомплексе, получают рабочие места с хорошей оплатой в мастерских компании. Как вам такой сюжет?
- Гениально! Ирочка, тебе надо романы писать на бизнес-криминальные темы, - восхитился Степан.
- Неужели все так просто, - воспрянул духом Анатолий Владимирович, выпил еще одну рюмочку коньяка и закусил валидолинкой.
- Все гениальное - просто, - с гордостью за жену изрек Витя.
- Сообщение генеральным директорам пошлем немедленно. Теперь вопрос к Анатолию Владимировичу: откуда у вас уверенность, что Броневой продаст породу?
- Я теперь уже боюсь на этом настаивать, может, опять ошибаюсь, но мне показалось, что он задумал что-то новое.
- Что же это может быть, и как вы догадались?
- Вы, наверное, будете смеяться. Когда мы хряков обменивали, разговорились, а глаза у него при упоминании о породе Биг-Мери остались равнодушными, не вспыхивали, как раньше. Витя, ты мне рассказывал, что у него глаза загораются, стоит только сказать о породе Биг-Мери. Я и подумал, что он увлечен чем-то другим.
- Чего тут смеяться. Аргумент насчет глаз - веский. Мы это разведаем по своим каналам, - Витя имел в виду их общую знакомую Люсю, теперь уже Решетникову, продолжавшую работать у Броневого.
- Анатолий Владимирович стал звонить Броневому, договариваться о встрече для обсуждения вопроса о закупке свиней породы Биг-Мери. Переговоры грозили затянуться. Всплывало много нюансов.
Новые идеи свиновода
Броневого
Ира с Витей поехали к молодым Решетниковым, поговорить с Люсей, выведать, чем таким новым увлечен Броневой, что, кажется, готов продать всех свиней, за которых еще совсем недавно держался мертвой хваткой. Одному Вите к Люсе лучше не соваться. Андрей не переносил, если с Люсей разговаривал мужчина. Молодой или старый, значения не имело. Он считал, что у его жены не может быть никаких дел с лицами противоположного пола. Как он терпел положение, что Люся работает с Геной Броневым, оставалось загадкой.
Дверь открыла Люся. Обрадовалась.
- Проходите, ребята.
- Люся! Кто там?
- Это Витя... с Ирой.
Озорная Люська нарочно сделала паузу после слова “Витя”, и хотя пауза была короткой, всего полторы секунды, Андрей успел соскочить с дивана и влететь в прихожую. Услышав имя “Ира” и увидев ее, он затормозил, поздоровался, успокоился.
Начать с того, что у них дело к Люсе, и думать нечего. Если бы дело было только у Иры, это куда ни шло, но если бы они сказали у НАС, то есть и у Витьки дело к Люсе, то все - дело было бы провалено. Поэтому Витя начал с домашней заготовки:
- У меня к тебе предложение: не хочешь пойти ко мне шофером поработать на фургоне. Оплата от выработки. - Витя заранее знал, что ответ будет отрицательным, так как Андрей только что устроился на выгодную работу шофером автобуса.
- Виктор, ты не обижайся, но...
- Не собираюсь я на тебя обижаться... Как вы тут устроились? Квартира чья?
- Люсиных родителей. У них в деревне дом. Там пока живут, а мы тут.
Витя отлично знает, и чья квартира, и где сейчас Люсины мама и папа, но для разговора годится любая тема, пока Ира с Люсей беседуют на кухне.
- А мы с Ирой развалюху купили и на этом месте дом строим.
- Да я тоже думаю - не построить ли нам дом, но для этого денег надо заработать. Люся сейчас две тысячи долларов в месяц получает, но не нравится мне, что она у Броневого работает.
- Постой, откуда такой оклад? Броневой же по пятьсот долларов девчатам платил.
- Так она сейчас на другой работе. В лаборатории работает с Генкой Броневым. Это мне тоже не нравится, но две тысячи долларов на дороге не валяются, вот и работает. К тому же работа Люсе по душе.
- Что за работа?
- Породу свиней хотят вывести какую-то особенную. Генка дни и ночи за книгами сидит и за компьютером. Оборудования из-за границы навезли видимо-невидимо. Свиньи у них, тоже навезли со всех краев, живут, как в санатории. У них уже и поросята должны скоро народиться, и вроде бы они будут точно такие, как Генка запланировал. Витя, ты об этом никому не рассказывай, Люська не велела говорить. В секрете все держат. Тебе-то можно сказать, ты не разболтаешь. Генка-то хотел учиться поступить на зоотехника, а потом увлекся этой генной инженерией, чего, говорит, я буду время тратить на поступление в институт. Так и работает без диплома. Зачем ему диплом. Давай пойдем на кухню, чаю попьем.
Чаю на кухне не оказалось. Девушки сидели напротив друг друга с серьезными лицами.
- А где чай? Гости пришли, а ты чайник не поставила.
- Так сам поставь.
- Нет, Витя, ты когда-нибудь такое слышал? Я - женатый человек, должен сам чай кипятить.
- Давай я тебе помогу. Наливай воду, а я газ зажгу.
- Вот спасибо, хорошо ты помог, а то остались бы без чая.
А девчата даже не улыбнулись на Андрюхины шутки. О чем это они, таком серьезном?
Когда возвращались домой, Ира сказала:
- Витя, я ничего не узнала. Мы с Люсей о другом говорили. У них тоже ребенок будет.
- Что ты говоришь! Ну, эта тема важнее. А я все узнал от Андрея. - Витя рассказал, а Ира только ахала.
- Ты смотри, что делается. А у Анатолия-то, действительно, нюх, вернее, глазомер. Он же по глазам определил, что в хозяйстве Броневого что-то замышляется.
- Только давай не будем ему ничего говорить, он сам разберется со своим нюхом и глазомером. Андрей просил никому не рассказывать.
- Мы и не будем. Тебе не кажется, что наши приключения подошли к концу. Может быть, теперь, заживем спокойно.
Подумать о своей семье
- Покой нам нужен, хотя бы на ближайшие девять месяцев.
- Теперь уже - на восемь.
- Постой, постой, а малыша кормить? Покой тоже нужен. Ведь если начнутся нервотрепки всякие, молоко может пропасть.
- Сейчас для маленьких питательные смеси продают, еще лучше молока.
- Ну, уж нет, нашему ребенку лучше всего - материнское молоко.
- Потом, когда подрастет, все равно придется кормить смесями.
- Давай козу купим, будем козьим молоком кормить. Мне это слово не нравится - “смеси”. Кто там чего насмешивал.
- А ты козу доить будешь?
- Конечно, буду, что я, для своего ребенка козу не подою.
- А ты умеешь?
- Чего тут уметь, не умею, так научусь. Вон Робинзон Крузо, никогда не доил, а приспичило, так и научился, - и Витя пошел советоваться с бабулей.
Вера Петровна идею одобрила и посоветовала купить козу сразу, не откладывая в долгий ящик. Пусть Ира пьет свое, не купленное молоко. Ей это будет полезно. А коза пока может жить в старом сарае и пасти - есть где. Но Ира вдруг вспомнила, что как-то ее угостили козьим молоком, а она не смогла его пить, молоко имело неприятный запах.
- Надо выбрать козу, у которой молоко без запаха, - поставил задачу Витя и приступил к делу.
В книжке по козоводству он прочитал в разделе “Как выбрать козу”, что надо понюхать голову козы, и если коза не пахнет козой, значит, молоко у нее не будет иметь неприятного запаха и привкуса.
- Здорово живешь, где я найду козу, которая не пахнет козой, кем же она должна пахнуть?
Однако козы, которые не пахнут козой, встречались. Витя брал у хозяев баночку молока, приносил Ире, она добросовестно пыталась выпить хотя бы глоток, но тут же плевалась, бежала чистить зубы и заедала кусочком черного хлеба с солью и чесноком. Вскоре стало ясно, что в их городе и близлежащих деревнях козы с молоком, которое Ира могла бы пить, нет. Витя готов был искать козу и на дальних подступах, но Ира остановила его, убедив, что, должно быть, у нее такой организм, который не переносит козьего молока.
- Купим корову, - решил Витя, но его остановила бабуля:
- У соседей через два дома от нас - корова. Они молоко продают. Будем у них брать, - на том и порешили.
В связи с ликвидацией свинокомплекса, которого на самом деле и не было, надо было сделать уйму дел.
- Сказать Жене, что она может уже не дергаться при появлении в ее магазине “шпионов”.
- Освободить, наконец, от свиноводства егеря Николая Васильевича Соколова.
- Устроить на работу Федора Петровича, бывшего сторожа, которого Броневой уволил из-за пропажи хряка Фили.
- Отвезти домой Андрея Семеновича. Помочь ему по хозяйству, которое стало приходить в упадок из-за отсутствия хозяина. Возместить ему моральный ущерб, который он понес в связи с его похищением, допросами, побегом из плена и житьем в чужом доме.
- Переговорить с председателем колхоза “Путь Ильича”, на территории которого расположена деревня Марьино, об организации свинофермы.
- Поговорить с Генкой Броневым насчет новейших методов содержания свиней: уход, кормление, гигиена, прививки.
Такие вот, можно сказать, приятные хлопоты, во всяком случае - полезные. Настроение участников дела приподнятое. Хорошо жить на свете, когда нет погонь, слежки, похищения свиней и, даже, людей, и нет тайн и обманов.
Оборудовать свою ферму
Витя со Степаном решили держать свиноферму на двоих. Расположена она будет за деревней Марьино. Там остались развалины колхозной свинофермы. Сохранился добротный фундамент, навозохранилище, хорошая подъездная дорога. Кирпичная кладка сильно пострадала со времен перестройки, кирпич частично разворован, но постройку можно восстановить. Шиферная крыша исчезла, но плиты потолочного перекрытия остались на месте. Сохранилась надпись, выложенная красным кирпичом “Стройотряд МЭИ, 1978 г.”
Вот насчет этого строения и отправился поговорить к, вроде бы еще, председателю, вроде бы еще, существующего колхоза“Путь Ильича”, Степан. Председатель Иван Васильевич Левадов сидел на крылечке, вроде бы еще существующей, конторы.
- Здравствуйте, Иван Васильевич!
- А, Степка, - пожали руки - Чего надо? У меня теперь ничего нет. Ни тракторов, ни автомашин, лошадей и тех нет. Участок надо? Так бери, хоть сто гектар - не жалко. - Потом последовали непечатные выражения строчек на пять.
- Дядя Ваня, что ты меня так встречаешь? Что я тебе плохого сделал?
- А хорошего, что ты мне сделал. Ты из армии уже лет пять, как пришел, а в колхозе ни одного дня не работал. Свиноферму развел на своем дворе. На машине на собственной подкатил, а вырядился - посмотри на себя. Твой дед всю жизнь в одной телогрейке проходил, зимой и летом носил ее на голом теле, а у тебя вон на безрукавке одних карманов двенадцать штук. Говори, чего надо.
- Свиноферму, что у нашей деревни, хотим в собственность приобрести. Восстановим ее, свиней будем держать.
- Значит, своих сараев тебе уже мало?
- Какие там у меня сараи, да и надоело рядом со свиньями жить
- Ага, понятно, розы решил разводить на месте свинарников.
- Ну, хотя бы и розы. Что мы, не люди?
- Люди вы, мать, мать, мать...
Степан повернулся и пошел к машине.
- Стой, куда?! Стой, Степка, тебе говорят!
- Надоело мне твою матерщину слушать.
- Что мне, душу отвести нельзя уже стало. Нежный какой. Вот твой дед...
- Я, пожалуй, поеду, дядя Ваня. Если ты этот свинарник нам в руки решил не отдавать, то и не надо, а ругню твою слушать не хочу
- Кто тебе сказал, что свинарник я решил не отдавать. Бери его, ради Бога. Я бы вам с Витькой еще и приплатил, если возьмете, только нечем.
- Чего тогда орешь на меня битый час?
- Ладно, давай по делу. Свинарник этот за колхозом не числится. Списали его как-то. Я акт найду на списание. Участок, на котором он стоит, я вам выделю для ведения фермерского хозяйства. А хочешь, мы вас в колхоз примем. Вам проще будет с налоговой, со сбытом.
- Хорошая мысль. Мы это обсудим с Виктором. Но мне кажется, что мы с Аней за колхозом и так числимся. Вы же нас не исключали.
- Не исключали, а надо бы.
- Дядя Ваня, ты опять...
- Все, все, не буду. Эту вашу свиноферму можно оформить как звено третьей бригады. На сколько голов рассчитываете свинарник построить?
- На тысячу.
- Нормально. А когда думаете выйти на проектную мощность?
- Года через два.
- Породы какие собираетесь разводить?
- Английскую новую породу, Биг- Мери называется.
- Видел я у Броневого. Он же не продает никому. Где вы ее возьмете?
- Есть у нас.
- Молодцы. Завидую я вам. На работу меня возьмите сторожем?
- Дядя Ваня, ты же зоотехник. Почему сторожем. Зоотехником и возьмем.
- Какой я зоотехник. Курсы осеменителей закончил, вот и вся моя наука.
- Такой специалист нам тоже будет нужен, но ты же председатель колхоза.
- Где он, этот колхоз - кончился, все рухнуло. Сам себе уже погода зарплату не плачу. Так что если вам осеменитель понадобится, то возьмите меня. Только оборудование нужно, лаборатория.
- За этим дело не станет. Так что, договорились?
- Насчет свинарника - договорились. А насчет работы - это я сгоряча. Хоть все и рухнуло, есть еще дела, не могу сразу все бросить. Люди еще есть, пожилых много, а я вроде как дезертировать собрался. Уйду уж последним, как капитан с тонущего корабля.
- Дядя Ваня, по-моему, ты преувеличиваешь. Не все же еще рухнуло. Овощеводческая бригада работает, молочно-товарная ферма. Молоко каждый день в город возите.
- Вот это и все. Самого главного мы не делаем - поля не засеваем. Горючее не на что купить.
- Мне кажется, что-то должно произойти, что-то должно измениться. Не может государство без сельского хозяйства. Неужели в правительстве не понимают, что народ без еды не может жить, а еду где брать? Она же берется от земли. Есть урожай - есть еда, а если не сеять, откуда взяться урожаю.
- Вот! А мы не сеем. И ничего не происходит. Степа, это же давно уже так. Но ты прав, что-то должно произойти. Должно государство найти средства на ГСМ, на машины, без этого же хлеб не вырастишь. Еще у нас долги эти. Какая вражья сила сделала так, что мы всю жизнь работали на земле, жилы из себя тянули, все государству отдавали и, в итоге, мы же еще и должны оказались. Ладно, давай налаживай свое свиноводство, может, и нам что-нибудь перепадет от вашего хозяйства. Я, Степа, имею в виду, что работа для наших людей у вас найдется. Работа нам нужна, за которую хоть что-то бы платили.
- Нашей ферме много кормов понадобиться. Давай организовывай звено по производству кормов. Мы у вас будем покупать по рыночной стоимости. Нам-то все равно, где покупать, а тут на месте - это взаимовыгодно будет. Мы первое время будем финансировать эти работы. Долг у вас возникнет, но это нестрашно. Уже из первого урожая все и погасите, а там станете на ноги. Мы у вас всю продукцию будем закупать, а если будут излишки, на соседние фермы продадите. Тому же Броневому.
- Нам сначала хотя бы гектар сто распахать. Я знаю, где лучше. Вокруг вашей же фермы. Там земля унавоженная, сколько лет туда навоз валили. Если вы нам денег на ГСМ дадите и на семена, мы все сделаем в лучшем виде.
- Деньги будут, Иван Васильевич, а техника?
- Так у нас трактора и машины есть, мы припрятали до лучших времен, и вся техника в приличном состоянии. Стоит все, опять же, из-за горючего. Везде же всю технику разворовали, в металлолом сдали, а мы в бывшую конюшню загнали, сколько вошло, окна и двери заколотили и охраняем. Все надеемся на что-то. Но вот, выходит, не зря надеялись. Степа, у вас действительно столько денег, что вы такое дело можете поднять.
- Так не бывает у нас, чтобы куча денег, но мы работаем, деньги зарабатываем, они капают. Слыхал такое выражение?
- Дурацкое выражение.
- В общем, мы можем вам платить. Сначала горючее надо завезти, это мы оплатим. Семена чуть позже закупим.
- Нам бы на первое время хотя бы гектар сто распахать, а там деньги за урожай пойдут, можно всю пашню восстановить.
41. Строительные работы.
Конфликт с колхозниками
На свинарнике в Марьино начались строительные работы. Завезли цемент, кирпич, шифер. Песок экскаватором нарыли на местном карьере. Бригада строителей первым делом оборудовала для себя раздевалку и комнату отдыха. Сами все в желтых касках, новых комбинезонах, что твоя Америка. А по деревням идет какой-то ропот неудовольствия и уже зажглась искра, и вот-вот “из искры возгорится пламя”.
-Это почему на нашем свинарнике чужие люди работают? Мы что, сами не можем? Нам самим работа нужна, - да еще узнали про оплату, какая им никогда и не снилась.
К свинарнику стали подходить колхозники. Пока только пошумливали, но выражение лиц, как накануне драки. На лицах злость и обида. Один зачем-то несет безмен, а другой - разводной ключ четвертый номер.
Бригадир строителей спрятался за стеной, позвонил Степану, Степан - Вите:
- Давай сюда, революция начинается. Народ поднялся. Право на труд отстаивать будут на свинарнике.
Витя примчался на мотоцикле, председатель колхоза Иван Васильевич приехал на своем “Запорожце”, Степан прибежал пешком.
- Товарищи!
- Товарищ нашелся.
- Гусь свинье не товарищ.
- Мы теперь - господа.
- Дайте же слово сказать!
- Хватит нам слов. Пусть эти в касках убираются отсюда. Мы сами сумеем цементный раствор замесить.
- Что вы сумеете? - Закричал Витька.- Мы будем современный свинокомплекс строить. Эти ребята - профессиональные строители, вам это не по силам. Давайте расходитесь, пусть люди работают.
- А мы тебе - не люди? Сами расходитесь, собрались тут.
Не понятно, кто первый метнул кирпич. Завязалась нешуточная драка.
- Ребята, давай в машину. Коля, заводи. Ну, их к дьяволу, этих крестьян. - Строители запрыгнули в фургон ехать, а молодой парень - строитель Валера Чижов лежит без движения на груде щебня.
Драка прекратилась. Валеру окружили. Что делать? Витя вызывает скорую.
- Кто это его?
- Чем это его?
- Что же это мы наделали?
Иван Васильевич опустился на колени, ищет пульс, не находит. Поднимает Валерину голову, кто-то подсовывает куртку. Валера открывает глаза.
- Что с тобой, сынок, что у тебя болит? - Чуть не рыдает Иван Васильевич.
- По-моему, меня по затылку вот этой доской приложили.
- Лежи, лежи, не говори больше ничего, сейчас скорая приедет.
Валеру увезли в больницу. Начались мирные переговоры. Перед строителями извинялись всем колхозом. Колхозникам была обещана работа на стройке, на свинарнике и в кормозаготовительном звене. Подъехал участковый Юра Романов. Составил протокол о случившемся. Виновного не нашли, хоть никто и не отпирался. Человек пять сказали: “Может, это я его ударил”. Поэтому к уголовной ответственности Юра Романов решил привлечь председателя колхоза Левадова и предпринимателей Астраханкина и Алексеева. Материал по делу участковый передал в отделение милиции, где им стал заниматься следователь, как и положено.
У Валеры Чижова нашли сотрясение головного мозга, прописали покой и полноценное питание, он был тощеват. Колхозники, даже и те, что в драке не участвовали, стали носить ему в большом количестве всякую полноценную еду. Больше всего ему нравились свиные отбивные, которые готовила и приносила Аня Алексеева. Валера быстро шел на поправку. Следователю он сказал, что по затылку его никто не бил доской, а он сам оступился на битом кирпиче, упал и стукнулся головой.
Между тем слухи о происшествии в деревне Марьино распространились, обросли подробностями. В местной газете появилась заметка о выступлении возмущенных крестьян, в областной газете - очерк о бедственном положении крестьян и о столкновении их с силами правопорядка, в центральной газете - рассуждение на целый разворот о том, что такое крестьянский бунт и крестьянская война.
Витька получил взбучку от Степана. Всегда спокойный, со всем согласный Степа на этот раз сделал ему такое внушение, что Витя только глазами хлопал:
- Не ожидал я от тебя такой глупости. Ты всегда такой дипломат, а тут - припомни, что ты наговорил разгневанным людям. Знал бы, не стал тебя вызывать. Сам куда бы лучше договорился с людьми.
- Чего я такое не так сказал?
- Все не так. Ты разговаривал, как номенклатурная единица эпохи социализма, послушай, что ты сказал: “Что вы сумеете.” - то есть дал им понять, что они ничего не умеют. Далее: “Мы будем современный свинокомплекс строить”, - то есть ты им дал понять, что нечего со свиным рылом в калашный ряд. Мы, мол, вон какие современные, а вы не суйтесь. Далее: “Эти ребята профессиональные строители...” - пояснять дальше?
- Да понял я все.
- Нет, послушай, это еще не все. В конце своей замечательной речи ты сказал: “Давай, расходитесь, пусть люди работают...” - тут кирпичи и полетели. Ты это людей на драку спровоцировал.
- Как же это я, Степа? Я примчался, как угорелый и вон, что понес. Что же теперь мне делать. Ты будешь теперь со мной дальше работать?
- Я-то буду, куда деваться, а вот с людьми, с колхозниками, сам договаривайся.
- Договорюсь я.
- Договоришься. Я и не сомневаюсь. Деньги нам нужны тысяч триста рублей внеплановых расходов.
- Где же взять, Степа? За короткое время нам столько не заработать. Деньги-то зачем?
-На ГСМ - горюче-смазочные материалы.
- Так бы сразу и говорил, а то пугаешь.
- Что, ГСМ тебе бесплатно кто-то отпустит?
- Хоть и не бесплатно, а в долг могу взять на любой срок.
- И кто там у тебя?
- Борька Кривошеин заправочную станцию держит.
- Так я ж его знаю.
- Конечно, знаешь. Мы с ним тебя недавно вспоминали.
- Так что, выходит - вопрос решен?
- Эх, клялся я себе, в долги не лезть...
- Ничего, без долгов все равно не получится. Ты же уже был должен за фургон, потом за свой же мотоцикл. Расплатился?
- Расплатился. Это копейки были по сравнению с тем, что теперь надо.
- Не переживай. Колхоз с нами из первого же урожая расплатится.
- Ты хоть прикидывал, возможно, это?
- Возможно, если они сто гектар картофелем засадят.
- Что, картошка такая дорогая? Она же копейки стоит.
- Не копейки, а рубли, но весь фокус в том, что ее много вырастает на одном гектаре. Соображай: картошки вырастет скорей всего тонн двадцать на одном гектаре, а может быть, даже, и больше, а зерна - от силы двадцать центнеров, ну может быть и больше, а может, и меньше. Как не крути, картошки в десять раз больше получается с одного гектара, а цена, сам знаешь у этих продуктов близкая. Что зерно, что картошка - цена одна.
- Степа! Так почему они зерновые сеют, а не картошку?
- Ладно, потом я тебе на досуге объясню все насчет зерна и картошки. Да вот, это уже надо сейчас уяснить. Семян на картофельное поле надо тонны три на один гектар. Считай, сколько на сто гектар? Триста тонн. Так? А зерна - килограмм двести на гектар, а на все поле - двадцать тонн. Усек разницу? Но это к делу не относится. Им в этом году картошку надо сажать.
- Откуда ты все это знаешь?
- Я же после восьмого класса в колхозе комбайнером работал, да и не такая уж сложная наука.
- Так, так, так. Вспашку мы обеспечим, а семена тоже нам закупать?
- Кому еще. У них ни семян, ни денег.
- Значит, говоришь, триста тонн надо, если по пять рублей, то полтора миллиона. Где взять?
- Где-то надо брать, но ты прикинь, что урожай будет стоить миллионов десять. Эх, что только люди думают. Вот дать такому Ивану Васильевичу Левадову два миллиона рублей, он через три- четыре месяца десять миллионов получит, а, может, и больше. А ему никто не дает. Как давать? Вдруг он эти два миллиона пропьет. Вот люди и заботятся о своих миллионах.
- А мы, стало быть, дадим?
- А мы дадим. Так мы, кажется, с тобой решили? Если надо, я могу за Левадова поручиться.
- Ну, тогда все, тогда я вопросов больше не имею.
Криминальный гений Ким
- Витя, ты Кима давно не встречал?
- Почему ты спрашиваешь о нем, не к ночи будь помянут?
- Так я его в наших окрестностях наблюдаю уже несколько раз. Чего бы ему у нас понадобилось. На огородах сейчас ничего нет, чеснок только всходит.
- Надо понаблюдать за этим гением, а, может, надавать ему сразу по шее, чтобы не шастал тут.
- Вот, ты сразу по шее. А он, может, гениальный план вынашивает. Нет, лично мне, так очень даже интересно, что он выдумает.
- Ладно, наблюдай. Только сторожа на стройке надо поставить. Давай дядю Федю возьмем сторожем. Его тогда Броневой прогнал, из-за меня получилось.
- Ездить ему далеко. Из своих кого-нибудь поставим, а ему ты место в городе найди.
На следующее утро, когда строители приехали на работу, бригадир недосчитался двадцати мешков цемента, пятидесяти листов шифера, пяти касок, двух дрелей и компрессора.
- Ребята, вы что-нибудь понимаете, - спросил бригадир, спокойно стоящих ребят, - куда все делось?
- Чего тут надо понимать, Иваныч? Ты машину за нами посылал?
- Посылал.
- Погрузить, все что тут было, велел?
- Не велел.
- Как не велел? С машиной прораб Астраханкина приезжал, который ему дом строит. Он сказал, что ты велел все отвезти на их стройку, по пути. Там разгрузить. Мы все так и сделали.
- Куда разгрузили-то?
- Так на Вити Астраханкина стройку и разгрузили.
- Адрес не заметили?
- Там адреса не было никакого. Старый дом сломан.
- Хоть улицу можете назвать?
- Кажется, Советская.
- По-моему, Колхозная.
- Показать место, кто-нибудь из вас сможет?
- А что случилось-то, Иваныч?
- Не велел я ничего отсюда увозить.
- Может, сам Астраханкин распорядился?
Позвонили Вите и Степану. Витя приехал на мотоцикле, Степан пришел. Узнав о происшествии, вместо того, чтобы плакать о пропаже, долго хохотали.
- Поехали искать, - один из строителей взялся показать дорогу.
На незнакомой, чужой стройке никого не было. Все украденное открыто лежало в целости.
- Что делать-то будем. Грузить все это - заморишься. Дня не хватит.
- Ждите, я сейчас все организую. Ключи давай. - Витя сел в Степанову машину, через пятнадцать минут привез четырех крепких мужиков с характерными лицами.
За час все погрузили, долго искали дрели, заботливо припрятанные под стройматериалами.
- Интересно, сколько же Ким слупил с застройщика?
- Трудно сказать. Такса у него свободная.
- Давай Кимов адрес оставим мужику.
- Что ты, что ты, еще убьет нашего Кима, кто тогда в нас будет бдительность поддерживать
- Шутки - шутками, но сволочь же он.
- Почему сволочь. Просто привык. Раньше-то все это ничье было - социалистическая собственность, но ведь сажали за кражу. Помнишь, организация такая была - ОБХСС - знаешь, как это расшифровывалось?
Они уехали, адрес Кима не оставили.
Сторожем они поставили Ивана Павловича. Близко живет от стройки и имеет двустволку с холостыми патронами. Предупредили, что если к нему подойдет мужичок маленького роста, с добрыми, честными глазами, то в разговор с ним не вступать, а сразу хвататься за ружье. Но они все еще плохо знали Кима.
Ким не стал заходить на стройку. Он подошел к речке, забрел недалеко, вода была холодная, поплескал на себя и лег на берегу у самой воды. Иван Павлович заметил, встревожился, подбежал, оттащил подальше от воды. Подумал, что надо бы сделать искусственное дыхание. Но он не знал как, а Ким открыл глаза - в глазах страдание, - и испустил жалобный стон.
- Сейчас, сейчас, - засуетился Иван Павлович, - я скорую вызову.
- Не беспокойся, папаша, - сказал Ким слабым голосом, - обогреться бы мне. Шел вот, поскользнулся. Ничего, ничего, все обойдется. Чаю бы мне выпить.
- Идти можешь? Тут недалеко.
Иван Павлович завел Кима в комнату отдыха и включил чайник “Тефаль”.
- Чайник “Тефаль” стоит восемьсот рублей, - прикинул Ким, - валидола у тебя не найдется, папаша?
- Сейчас домой сбегаю, близко живу, - и потрусил к дому.
Ким проворно выключил чайник, воду вылил, нашел сумку, сунул туда вместе с чайником набор сковородок, выбрал куртку поприличней - тоже в сумку, туда же мобильный телефон, прихватил двустволку и растворился в начинающих сгущаться сумерках.
Иван Павлович прибежал с валидолом, все понял, пошел к Степану.
- Давай увольняй меня, Степа. Не справиться мне с такой работой, не те времена. - Он все рассказал. Степан на этот раз не смеялся. Позвонил Вите, рассказал ему.
- Я же говорил, что он - сволочь, - сказал Витя, - схожу к нему. Душу из него вытрясу.
- Витя, руки не марай об эту мразь.
- Ладно.
Они уже не считали Кима гением. Предыдущие аферы его были действительно смелы и остроумны, а тут примитивная подлая игра на жалости, на добрых чувствах пожилого человека - старика. Это они Киму не простят.
Витя пошел к нему домой, там одна бабка, как обычно, пошла в атаку:
- Что вам всем от Васеньки надо? Привязались ироды.
- Он человека убил, - брякнул Витя - первое, что пришло в голову.
- Батюшки! Васенька! Так тот человек на него первый напал. Васенька защищался.
- А ты откуда знаешь, бабка?
- А как же иначе, иначе быть не может.
- Сведу его в милицию, там разберутся.
- Да ты что, разве они будут разбираться! Запрут в тюрьму, и сиди невиновный, кровиночка, Васенька!
Витя ушел, но недалеко. Завернул за угол и стал наблюдать за Кимовым домом. Бабка нарядилась для улицы: сняла фартук, повязала платок, взяла палку и скорым шагом (хоть и девяносто лет) уверенно направилась, должно быть, по знакомой дороге. Витя - за ней, на безопасном расстоянии. Вот и конец маршрута - убогий домишко. Здесь живет Кимов друг и собутыльник, тоже Вася. В окнах свет. Витя подошел, стал смотреть и слушать:
- Ты зачем, Ирод, его убил? Теперь тебя посадят, а я как же одна останусь, ты обо мне подумал?
- Не убивал я его, мамаша, живой он был. За валидолом домой пошел.
- Да кто же он такой был?
- Сторож в Марьино. На стройке сторожил.
- Чего тебе на стройке понадобилось? Что ты там украл?
- Не брал я там ничего. Чайник только взял, ружье да мобильник. Сковородки вот для вас, мамаша, прихватил - новый набор с тефлоновым покрытием. Зачем им на стройке набор сковородок? Куртку взял. Не будут же меня за это в тюрьму сажать.
- А убил зачем?
- Не убивал я его, мамаша, как мне кажется. Я у него валидол попросил, он домой к себе побежал за валидолом. Я чайник выключил и ушел. Может, он сам помер?
- Витька-то этот хочет тебя в милицию вести. Там, говорит, разберутся.
- С повинной надо идти, тогда меньше дадут, - подал идею Кимов друг Вася.
- Сидел бы уж, молчал. Это все ты Васеньку с пути сбивал. Он от тебя всему научился: и пить и курить. Даже вон в воровстве его подозревают.
- Да вы что, баба Груня, Васька же курить стал на десять лет раньше меня. Мне тогда год был, а ему - десять. А пить, так мы почти и не пьем.
Витя ушел, а наутро трое пошли в милицию. Ким с повинной, признаваться в непредумышленном убийстве сторожа со стройки, а Кимова мать - баба Груня и Кимов верный друг Вася Оболенский шли провожать.
Кима сразу же посадили в камеру, а потом стали разбираться, искать труп убитого им сторожа. В ходе расследования выяснилось, что обвиняемый Василий Кимов за три дня до убийства похитил с этой же стройки разные стройматериалы и оборудование на сумму более чем на сто тысяч рублей и продал все это за пять тысяч рублей. Было напечатано объявление в местной газете - если кому-нибудь известно о случаях хищения Василием Кимовым, то просьба сообщать в милицию. Сообщения стали поступать, несмотря на то, что у входа в отделение милиции круглосуточно сидела Кимова мать - баба Груня и жалобно причитала:
- Васенька, кровиночка, не виноватый он...
А свидетели шли и шли. Открывались и прошлые Кимовы “подвиги”. По совокупности набиралось уже на хищение в особо крупных размерах. Ким во всем признавался, чтобы смягчить свою участь. Труп сторожа еще не был найден.
Иван Павлович пришел в милицию сам.
- Я не знаю, кто это выдумал, что Васька Кимов меня убил, а по мне, так уж лучше бы убил, чем вот так из меня дурака делать. От речки его притащил, за валидолом побежал...
Стали разбираться:
- Гражданин Кимов, с какой целью вы ввели в заблуждение следствие, признавшись в убийстве, которое не совершали.
- Мамаша меня стала ругать, что я сторожа убил, я и подумал, что правда убил, пошел с повинной, чтобы меньше дали.
Допросили Агриппину Ивановну Кимову:
- С какой целью вы внушили своему сыну, что он убил сторожа?
- Мне Витька Астраханкин сказал: “Он человека убил”. Вася и подумал, что он <