Пролог.
«Личный журнал
Капитана 2-го ранга космического крейсера «Пётр Великий» Эл-лиан Воло-хар.
5 ноября, 2229 год.
Соединившись с крейсером ВКС РФ «Коперник», мы готовились выдвинуться к звёздной базы №18, но попали в засаду ударной группы Сириуса, поджидавшей наши корабли на подходах к станции. Дабы не потерять важную информацию, мы приняли бой. Но, как потом оказалось, зря. Корабли использовали доселе неизвестную нам тактику. Расстреляв корабль из главных орудий, они тут же прыгали в сверхпространство и выходили из него по другую сторону кораблей, тем самым не давая возможность нашим канонирам точно прицелиться. После того, как щиты «Коперника» и «Петра Великого» пали под натиском артиллерийского огня, они высадили на наши корабли десантные штурмовые группы. Бои ведутся практически на всех уровнях корабля, наши ударные штурмовые отряды пытаются вытеснить нападающих, но тщетно. Космические пехотинцы закрепились на корабле, разрушая жизненно важные системы и убивая всё больше членов экипажа...»
Густой дым продолжал окутывать вход в инженерный отсек. А он, Сэмюэль Эл Герхард, всё стоял в боевой стойке, вытянув меч вперёд. Напряжение с каждой секундой всё больше и больше нарастало. Там, в дыму, что-то происходило: он отчётливо выдел блик меча, чьи-то силуэты мерцали в густом тумане. Потом кто-то закричал, и из серого дыма, словно пуля, кто-то вылетел и, рухнув на металлический пол, пропахал носом несколько метров. В недоумении отступив на несколько шагов, Герхард тут же бросил взгляд на приземлившегося человека. Им оказался Фитисов. Вся его одежда дымилась, правая рука была запачкана кровью. Следом за ним из тумана вылетел его форсэт и, прокрутившись в воздухе несколько раз, со скрежетом вонзился в стальной пол чуть ли не по самую рукоять.
—Андрей а ты откуда взялся? – молвил Герхард, в удивлении опустившись на правое колено. Тот тихонько приподнялся и, ехидно улыбнувшись, устремил свой взор в сторону входа. И в тот же самый миг весь дым закрутился горячим смерчем, разлетаясь в разные стороны.
Как только дым отступил, пред ними предстал капитан Себастьян Дэвис. Глаза его горели белым светом, в правой руке он крепко сжимал рукоять своего меча. Вся его броня была покрыта копотью, а из ноздрей его шёл белый дым. Увидев капитана, Герхард в ужасе попятился назад, как и остальные инженеры.
—Тут, Герхард, ты мне не помощник, я сам с ним разберусь, – сказал Фитисов. Потом, поднявшись на ноги, он не спеша приблизился к вонзённому в пол мечу и, положив на рукоять правую руку, не спеша повернулся к субоиду лицом. – Забирай с собой, всех и иди в правую гондолу…
Герхард в недоумении оглянулся в сторону Андрея.
—А это ещё зачем?
Фитисов устало вздохнул, потом, обхватив рукоять, вытащил меч из пола.
—Увы, мой друг, но мне не известны подробности, – соврал Андрей, дабы вражеский командир не разгадал суть плана.
Герхард кивнул ему, вполголоса отдал приказание космонавтам, и спустя минуту у центральных ворот инженерного отсека осталось только двое. Двое непримиримых врагов, готовых в любой момент накинуться друг на друга. Себастьян шелохнулся, медленно опустив свой меч.
—На этот раз я тебе не проиграю! – сказал Дэвис. – Сегодня ты падёшь, и твои преступления закончатся раз и навсегда!
Андрей натянуто улыбнулся.
—Хватит уже этой патриотической болтовни! – сказал Фитисов. Хоть на его лице присутствовала улыбка, но глаза излучали ненависть. – Тебе никогда не одолеть меня, Себастьян! Ибо у тебя нет стимула к битве! Ради чего ты сражаешься?
Тот в ярости фыркнул в ответ:
—Верность идеалам демократии, верность моей стране – вот мой стимул! А ты сражаешься ради государства, которое погрязло в коррупции и лжи.
Услышав слова Себастьяна, Андрей тихонько покачал головою.
—Да мне, если честно, наплевать на это государство!
—Тогда ради чего ты сражаешься? – в удивлении спросил капитан Дэвис, устремив в сторону русича удивлённые глаза.
Взгляд Андрея тут же изменился. Он повернул свою голову направо и, посмотрев на стальной потолок, тихо произнёс:
—Как я и сказал, я сражаюсь не ради России. Я сражаюсь ради тех, кого я люблю, я сражаюсь ради того, чтобы они жили в мире и спокойствии. И коли ты встал у меня на пути, то ты – мой враг!
Повернув лицо в сторону Дэвиса, Андрей грозно сдвинул свои густые чёрные брови и, выставив вперёд меч, встал в боевую стойку.
ГЛАВА 1.
В пустых помещениях огромного корабля, битва катилась от коридора к коридору, по всем секциям и лестницам. Герхард даже пожалел, что покинул инженерную и бросился исполнять приказ бывшего капитана. Ряды атакующих значительно поубавились благодаря слаженным усилиям экипажа. Но те, кто остались, до сих пор представляли большую угрозу. Направляясь по коридорам к правой квантовой гондоле, они шли обходными путями, стараясь не попасться на глаза пехотинцам. И поэтому добрались до инженерной зоны не так быстро, как хотелось бы. Как назло, там их ждала хорошо подготовленная засада. Пехотинцы не высовывались на открытое пространство, а сидя в укрытии, поливали их огнём из бластеров. За выстрелами никто из инженеров не слышал завывания тревоги.
—Всем перегруппироваться! – закричал Герхард инженерам, прячась за одной из сияющих колонн. Перепуганные инженеры тут же, словно тараканы, разбежались по разным углам, и только временами выглядывали, чтобы ответить огнём из бластерных пистолетов.
—Ваше благородие, у нас нет времени на эту перестрелку! – закричал один из инженеров, прижавшись спиною к стене и крепко сжимая в руках свой бластер. Глаза Сэмюэля мерцали от переутомления, а руки, сжимавшие бластер, тихонько дрожали.
—Ладно! – прокричал он в ответ, и выглянув из-за колонны, окинул всё помещение пристальным взглядом. В нескольких метрах от него находились двери лифта, которые выводили прямиком к дверям контрольного поста правой квантовой гондолы. Но проблема заключалась в том, что постоянный огонь пехотинцев не позволял приблизиться к ним. Грязно выругавшись, он повернул голову в сторону своего подчинённого. Увидев взгляд командира, тот медленно кивнул.
—Ваше благородие, можете за нас не волноваться, мы вас прикроем! – произнёс космонавт, махнув бластером в сторону лифта.
—Зря не геройствуйте. Как только я покину вас, сразу же отступайте в безопасную зону. Вам всё понятно?
—Так точно, ваше благородие! – закричал инженер. Потом, с тяжестью вздохнув, Герхард махнул остальным, и все, словно муравьи, вынырнули из-за углов и, выставив вперёд бластеры, стали вести непрерывный огонь. От такой внезапной атаки пехотинцы тут же попрятались за углами коридоров. Увидев для себя возможность, субоид выскочил из-за колонны и, слегка пригибаясь, бросился к лифту. Стальные двери распахнулись, и он быстро прошмыгнул внутрь. Потом, оказавшись внутри, он прижался к стене и, нажав на консоли нужный этаж. Двери лифта захлопнулись. Сам лифт представлял собою стальной диск площадью два квадратных метра, консоль управления была прикреплена к нему стальной балкой. Спустя мгновение сверкающий диск слегка шелохнулся и практически молниеносно устремился вниз. С облегчением вздохнув, Сэмюэль Эл Герхард выпрямился.
–Ну вот, трудное уже позади! – произнёс он с облегчением.
—Я так не думаю! – молвил таинственный голос из-за его спины. В ужасе глаза субоида ярко вспыхнули, и, забыв обо всём, тот не спеша повернулся. За его спиною стояло трое пехотинцев Сириуса, в руках они держали бластерные автоматы, и хоть лица их и были скрыты под тонированными стёклами их шлемов, можно было сказать, что они были удивлены не меньше Герхарда.
—А вы тут, парни, давно? – молвил перепуганный субоид. Пехотинцы переглянулись друг на друга, и один из них произнёс тихим, немного даже усталым голосом:
—Достаточно. А теперь подними руки вверх…
Денифисто Юлиус Тайдрем молча стоял и смотрел в глаза своего врага. Их взгляды были устремлены друг на друга. Возможно, что они друг друга уважали, но здесь и сейчас они были солдатами, сражающимися за свои государства. Личные чувства не имели значения, значение имели только приказы. Одному – устранить, другому – выжить.
—Себастьян, пойми раз и навсегда, что ты сражаешься не на той стороне. Не мы враги, а Эванс и темхобары! Не становись их марионеткой, ведь ты же другой! – молвил с надеждою в глазах Андрей Фитисов. Себастьян посмотрел на своего врага удивлёнными глазами.
—Не надо пудрить мне мозги! Я прекрасно знаю, кто ты такой и как ты умеешь манипулировать людьми! – сказал он с отвращением, смотря Фитисову в лицо. – Ты не лучше, ты только притворяешься хорошим, а на самом деле ты – лжец, которых ещё не видела Галактика. Ты всех обманывал, не так ли, о великий Тайдрем!
Андрей с тяжестью вздохнул, медленно опуская меч.
—Ну, раз знаешь, кто я такой, тогда почему повторяешь мои ошибки? – сказал Андрей, в удивлении приподняв свою правую бровь. – Не нужно судить о всей Галактике по тем донесениям, которыми вас кормила ваша разведка. Пойми же ты, что не могут все быть плохими! Пойми раз и навсегда, что ты должен не чужое мнение принимать, а сам разуметь, что – добро, а что – зло! И в данный момент у тебя есть возможность остановить неизбежную катастрофу! На кону стоят сотни жизней!
Себастьян сузил свои глаза.
—Если ты хочешь избежать катастрофы, тогда отступи, о бывший тёмный лорд Денифисто Юлиус Тайдрем! Уйди и спрячься, как ты делал все годы своей жизни, заройся в яму и больше не появляйся на свет! Ибо ты – причина многих войн. Не сражайся за мой мир, мир, который принадлежит Сириусу!
—Сириусу? Да ты хоть понимаешь, что ныне Сириус – это чистое зло. И покуда он существует, в Галактике не будет мира и покоя. Сам Сириус был основан на лжи и крови невинных!
—Не надо этих заумных речей, Денифисто Тайдрем, я знаю о всех твоих манипуляциях! Ведь разве не твои действия привели к объединению народов в Российскою Федерацию. Разве не ты поставил на колени всю Россию, когда был тёмным лордом! Ты, и только ты виноват, что Галактика теперь такая! А посему повторяю снова: отступи! Ибо если ты не со мной, то ты против меня.
Тайдрем понял, что переубедить Себастьяна будет очень сложно, ложь и обман глубокими корнями укрепились внутри его души. Видя заблуждения капитана Дэвиса, Фитисов с тяжестью вздохнул.
—Так выражался только один человек. Шривен. Но правда не бывает чёрной или белой. Правда одна, и она у Бога. Со временем твои заблуждения исчезнут, и ты увидишь истинный свет, пусть не сейчас, но потом точно. Моли Его, чтобы не было слишком поздно.
Себастьян с тяжестью вздохнул и, выставив вперёд свой меч, отрицательно покачал головою. Фитисов снова вздохнул. Он поднял собственный меч и вытянул его перед собой.
—Тогда я поступлю так, как должен.
—Ну попытайся, – сказал Дэвис и прыгнул. Фитисов встретил его в воздухе. Белый и синий клинки скрестились, испустив ярко-белые молнии. Реактор позади сцепившихся воинов засиял с ещё большей силою, словно чувствуя ненависть двух бойцов.
Взрывы, сотрясающие корпус корабля, словно дикая и безумная музыка, гремели в отсеках, крики солдат ни на секунду не прекращались. И все они, словно эхо, доносились из тех участков корабля, где пехотинцы Сириуса пытались взять под своё управление жизненно важные узлы. А в это время группа космонавтов сидела за наспех собранными баррикадами. Они с уверенностью в глазах охраняли вход в отсек управления правой гондолы, дабы враг не смог её подорвать. Неожиданно появилась небольшая группа вооруженных штурмовиков, держащих оружие наготове. И хоть их лица и были скрыты под глухими шлемами, но точно можно было сказать, что они были взволнованными и усталыми. Броня была запачкана чёрной копотью и кровью. У них был вид людей, приговоренных к смерти. И всё же они не сдавались, а продолжали сражаться за свой корабль дальше, ведь они по праву считали его своим домом.
—Быстрее, быстрее, в седьмом лифте стрельба! – прокричал командир группы, мчась позади остальных штурмовиков. Хоть с виду у всех и были одинаковые доспехи, но командира можно было отличить по красным наплечникам и командирским символам рядом с гербом Российской Федерации, находящимся на его грудном панцире.
Приблизившись к лифту, все тут же опустились на одно колено, нацеливая автоматы в сторону стальных дверей лифта.
—Внимание всем, стрелять только по приказу! Вам всё понятно?! – закричал командир, занимая позицию вблизи входа в лифт и при этом опускаясь на правое колено.
—Так точно, ваше благородие! – закричали все разом. Командир группы тихонько кивнул. Потом он передёрнул затвор на своём автомате и, нацелив его на стальные двери, тихо добавил. – Раз вам всё ясно, тогда с Богом!
Но не успел он договорить до конца, как двери тут же зашипели и резко распахнулись, выпустив наружу серый дым. Тот, словно живое существо, медленно стал расползаться по полу. Штурмовики с недоумением покосились на таинственный дым, но рук с автоматов не убирали. Дым развеялся, и они увидели мёртвых пехотинцев, которые бездыханно лежали у стен лифта. А в центре стоял Сэмюэль Эл Герхард. Вся его униформа дымилась чёрным дымом, его руки были по локоть в крови врагов, а глаза его горели тёмно-красным светом. Из дыхательных створок его маски с шипением выходил тёмно-красный дым. Сам же Герхард стоял, слегка согнувшись, и молча смотрел на свои окровавленные руки. Штурмовики не спеша переглянулись.
—Ваше благородие, с вами всё в порядке? – спросил командир отряда и, резко замолчав, стал ожидать ответа. Герхард тихонько шелохнулся и, будто держа на своих плечах тяжёлый груз, повернул свою голову к штурмовикам. Сейчас он не был похож на гордого офицера Космического флота Российской Федерации. В его глазах можно было разглядеть безумие и ужас. Отважные штурмовики, закалённые в сотнях боёв, при виде этих красных глаз тут же отступили на шаг. Кто-то тихо выругался. Но эта видимая тьма, что сейчас царила в его взгляде, была ничто по сравнению с чёрными мыслями существа, скрытого под стальной маской.
—Ваше благородие! Вы меня слышите? С вами всё в порядке?! – с нотками испуга произнёс командир штурмовой группы. Словно спускаясь с небес, субоид посмотрел на свои руки, потом очень медленно перевёл взгляд на штурмовиков. Очень медленно его глаза окрасились в зеленый цвет. Он опустил руки и тихо произнёс дрожащим голосом:
—Скажите мне, пожалуйста, а что здесь произошло?
Все штурмовики тут же переглянулись.
—Это мы хотели бы спросить у вас, ваше благородие! – молвил командир, кивнув головою в сторону мёртвых пехотинцев. Субоид с удивлением покосился на мертвецов, лежащих у стен лифта.
—Ничего не помню… – молвил Герхард и, повернувшись обратно, добавил. – Но разбираться будем потом, сейчас у нас с вами есть куда более важные дела.
—И какие будут ваши указания, ваше благородие? – молвил командир.
—Охраняйте вход, никого не впускайте сюда, – молвил Сэмюэль Эл Герхард и уверенным шагом пошёл в сторону баррикад. Все, кто встречался ему на пути, с удивлением устремляли в его сторону свои испуганные глаза. Они не знали, от кого им нужно было сейчас защищаться, от наступающих сил Сириуса или от их собственного командира.
Войдя в центр управления правой гондолы, субоид резко остановился и пристальным взглядом окинул всё помещение. Комната управления гондолой представляла собой огромное прямоугольное помещение высотой в два этажа. Многочисленные консоли стояли у стен. Множество техников бегали от консоли к консоли, стараясь настроить двигатели так, чтобы они работали без сбоев. То и дело вспыхивала электропроводка, изрыгая потоки белоснежных искр, и каждый раз, когда это происходило, всё помещение содрогалось и все тут же старались за что-нибудь ухватиться, чтобы удержаться на ногах. А в дальнем углу, за прозрачными, стенами был виден реакторный отсек. Будто гигантские корни, от него расходились в разные стороны многочисленные кабели да шланги со стальными трубами. В средней части реактора находились цилиндрической формы стержни регулировки квантового поля, без них нельзя было бы добиться стабильной работы сверхпространственного двигателя. Не будь их, любая аномалия, которых в сверхпространстве бесчисленное количество, разорвала бы двигатели на части.
Подойдя к ближайшей инженерной консоли, Герхард нажал на кнопку вызова. На экране появилось испуганное лицо Эл-лиан, которая, вцепившись руками в подлокотники своего кресла, что-то кричала одному из офицеров. Наконец, тряска прекратилась, и капитан не спеша перевела свой взгляд на Герхарда.
—Герхард на связи! У тебя какой-то план? – спросил субоид.
—Герхард, нам срочно нужно, чтобы ты перенастроил наши двигатели и выпустил в пространство квантовую волну! – прокричала Эл-лиан. И, словно реагируя на крик принцессы, всё пространство тут же задрожало.
Понимая, чего именно добивается Эл-лиан, Герхард тут же покачал головою. Принцесса резко отвернулась и что-то быстро прокричала Дари. Когда же тряска снова прекратилась, она посмотрела на субоида вопросительным взглядом, смысл которого он прекрасно понял. Несколько секунд главный инженер корабля молчал. Все, кто находился в комнате управления, слышали их разговор, и поэтому замерли, ожидая решения, которые выдаст Сэмюэль Эл Герхард.
—Чтобы создать подобную волну, я постараюсь перенастроить квантовые стабилизаторы, но для этого мне потребуется вся имеющаяся на корабле энергия, – сказал он и тут же продолжил. – Эффект будет практически мгновенный, но мы полностью сожжём наши двигатели. Так что если это их не остановит, то нас уже ничто не спасёт. Готовы ли вы к этому, капитан?
Эл-лиан посмотрела на Герхарда взглядом, который заключал в себе одновременно благодарность и указание немедленно приступить к осуществлению плана. Понимая, что именно от него хочет капитан, Герхард утвердительно кивнул головой.
–Вижу, что понимаете…
Битва, бушующая, словно дикий ураган, в инженерном отсеке, не была похожа ни на что более. Тайдрем участвовал во многих сражениях, он видел многих врагов. Но ни один враг не был похож на него, ни один враг не мог предугадывать его движения, ни один враг не держал меч так, как держал его Денифисто Юлиус Тайдрем. Генетики Сириуса постарались хорошо, Себастьян был словно его зеркальное отражение. И даже представить было трудно, что было бы, если бы он тогда не уничтожил тех клонов на станции «Форготтен».
Меч к мечу, с виду они были идентичны. Со стороны казалось, что они были братьями, что они выросли вместе, что их учил один учитель. Но они были ближе, чем родные братья, ближе, чем любящие люди, – они были едины, словно одно существо, разделённое на два тела. С каждым новым ударом противника Тайдрем всё больше отступал к стальным воротам, с каждым новым ударом предугадать движение Себастьяна становилось всё труднее. Он видел и знал, что творилось в душе у капитана Дэвиса. По сути, он был хорошим человеком, великим, способным стать мудрым и благородным лидером. Лидером, для которого нужды народа были бы превыше личных амбиций. А посему Тайдрем намеревался победить его, не убивая, ибо таких людей, как Дэвис, в Галактике мало. Он понимал, что если хоть раз зацепит того мечом, то ещё одна ценная жизнь будет потеряна, жизнь, которая сможет спасти миллиарды. Возможно, для Сириуса он был единственной надеждой на светлое будущее.
Стальные клинки, сверкающие белым светом, с лязгом ударялись друг о друга, сверкающие молнии вспыхивали, как только мечи соединялись. Два неистовых воина. От прыжков они уклонялись или встречали их ударами ног, от подсечек уходили, удары парировались. Как только они приблизились к стальным дверям комнаты управления, Тайдрем резко повернулся к ним лицом и взмахом меча разнёс их на куски, потом снова повернулся к Дэвису и ловко парировал его удар. Ворвавшись в центр управления, Тайдрем и Дэвис в удивлении покосились на мёртвых пехотинцев и штурмовиков обоих сторон. Но это их не остановило. Это была война, которая жила своею жизнью.
Противники кружили меж трупов. Пульты взрывались, рассыпая фонтаны белых искр, когда их выдергивали из креплений и подкидывали в воздух. Сверкающие молнии заполняли пространство. Мертвые руки спускали курки, по помещению рикошетами метались выстрелы бластеров. Безумие овладело разумом Дэвиса. Хотя Себастьян был уловлен сетями обмана от самого своего создания, всё же Фитисов старался вернуть его к правде. Он едва успевал отражать рискованные ходы противника. Всё, что угодно, лишь бы выиграть время. Оттолкнув Тайдрема ногой, Себастьян запустил в того энергетические разряды. Андрей с лёгкостью их отбил мечом, и шаровые молнии улетели куда-то в сторону.
—Фитисов, тебе меня не победить! Сдавайся! Я выше тебя и куда совершеннее, – повторил Себастьян, в ярости стиснув зубы. Голос его был подобен голосу смерти, столь же низок и холоден, как северный ветер. – Время вашего правления скоро закончится, вам нас не победить! Лучше присоединяйся ко мне, вместе мы принесём в Галактику власть народа и справедливость.
Услышав слова Себастьяна, Тайдрем в ярости фыркнул.
—Я и раньше такое слышал, – процедил сквозь зубы Денифисто Тайдрем. – Никогда справедливость не может быть достигнута жизнями невинных, нельзя уничтожать целые миры во имя справедливости. Нельзя создавать солдат, лишая невинных детей их детства, и нельзя из тысяч погибших отбирать только одного сильного! И если ваша хвалёная демократия – это то, что я увидел на станции в скоплении Бассарда, то я отвергаю её раз и навсегда.
Услышав слова Денифисто Тайдрема, Себастьян в ярости взвыл и выпустил в того потоки белых молний. Стена разрядов сбила того с ног и впечатала в стену так, что в лёгких Андрея не осталось воздуха. Дэвис отвёл руку в сторону. Денифисто Тайдрем, оглушённый электрическим разрядом, вяло дёргался. Возликовав от неминуемой победы, капитан Себастьян Дэвис перешагнул через тело штурмовика, приближаясь к Фитисову. Затем он бросился на бывшего храмовника, вознеся меч над головой. Тайдрем оттолкнулся от стены и, выставив свой меч вперёд, тоже бросился в атаку. Всё произошло в доли секунды. Мелькнули мечи, искры, и лязганье от них разошлись по всему помещению, и два воина замерли на месте. Выкатив глаза, Дэвис закричал и, истекая кровью, обрушился наземь. А Тайдрем, повернувшись к своему врагу лицом, с тяжестью вздохнул. В глазах его была пустота и сожаление. Он победил в этой битве, или же это всё же ничья. Посмотрев на лежащего на стальном полу Дэвиса грустным взглядом, он тихонько улыбнулся.
—Кто бы мог подумать, что в этой битве нет победителей!
И только он произнёс эти слова, как на лбу у него выступили капельки крови. Очень быстро они превратились тонкие струйки, которые стали стекать по его лицу. В глазах его всё стало расплываться; рука выронила меч, и тот с лязгом упал на пол. И великий воин, сам Денифисто Юлиус Тайдрем, потеряв сознание, рухнул рядом с поверженным врагом.
ГЛАВА 2.
Вынырнув из сверхпространства, один из атакующих кораблей пронёсся над правой квантовой гондолой «Петра Великого», посылая в неё потоки сверкающего огня. Защитное поле в том месте засверкало голубым, вся верхняя обшивка гондолы вздыбилась и тут же отлетела. Всё произошло в течение нескольких секунд. Взрывной волной всех раскидало по всему помещению. Все, кто находились в комнате управления, либо лежали на полу, либо тушили пожар. С трудом поднявшись из-под обломков, Герхард оглядел помещение. Все приборы были объяты огнём, проводка дымились, а стоны космонавтов и инженеров эхом раздавались по всем коридорам.
—Доложить обстановку! – закричал субоид. К нему тут же приблизился один из инженеров. Мотнув головой, он бросил в сторону подчинённого удивлённый взгляд. У раненого инженера была разорвана униформа, правая часть лица была обожжена, а в левой руке торчал осколок металла. Со стороны казалось, что офицер вот-вот потеряет сознание. В его глазах был ужас, руки и ноги дрожали, но всё же он всё ещё находил внутри себя силы стоять на ногах. С трудом отдав честь, инженер резко опустил правую руку и тихонько сглотнул.
—Все системы уничтожены, электропроводка повреждена, М – цепи нарушены, мы не сможем выполнить команду! – закричал инженер, просматривая информацию в миникомпьютере.
Герхард в ярости фыркнул.
—А в каком состоянии стержни?!
Инженер тут же пробежался глазами по голографическому экрану своего миникомпьютера.
—Они вроде бы не повреждены! – молвил он, тихонько кивая головой. Герхард резко повернулся и, осмотрев стержни как следует, тихонько покачал своею стальною головою.
—Значит, тогда придётся вручную запустить процесс!
—Да вы в своём уме?! – в ужасе выпучив глаза, произнёс инженер. – Ни одно живое существо не сможет выдержать в той атмосфере и секунды, там температура иногда опускается до минус двухсот семидесяти градусов.
—По Цельсию или Фаренгейту? – спросил субоид, повернувшись к тому. Инженер от странного вопроса в недоумении выпучил глаза, но, взяв себя в руки, всё же ответил:
—Не имеет значения! Вы что, и вправду думаете туда идти?
Герхард с тяжестью вздохнул, потом повернулся к инженеру лицом. И, положив на его правое плечо свою ладонь, произнёс тихим голосом:
—А что ещё нам остаётся?
—Но вы же не понимаете!
—Нет, я понимаю, что это всё самоубийство, но иного выбора просто нет! Кроме меня, больше никто не сможет выдержать такую низкую температуру!
—Но ваше благородие…
—НИКАКИХ «НО»! – резко перебив инженера, произнёс Герхард. – Ты же знаешь, чего будет стоить наше поражение. Назад пути нет, и ты это знаешь! За нами Земля, за нами Вавилон! Мы должны победить! И, к тому же, я старше тебя по званию!
-Но вы же тогда погибнете, давайте…
Но не успел инженер договорить до конца, как Герхард с силою сжал свою ладонь. В том месте плеча, где находилась рука субоида, у инженера что-то щёлкнуло, и тот, закрыв свои глаза, медленно стал терять своё сознание. Герхард тут же подхватил его и аккуратно опустил на пол, придерживая его голову правой рукою.
—Поспи немножко! – сказал субоид, и в тот же миг всё пространство снова сотряслось.
Он прекрасно понимал, что чувствовал этот инженер, и готов был с ним согласиться. Но иного выбора просто не было, надо было чем-то пожертвовать. Но жертва не должна быть бессмысленной. Выкинув все лишние мысли из головы, Герхард поднялся по винтовой лестнице на второй этаж комнаты управления и быстрыми шагами подошёл к переходному шлюзу. По ту сторону прозрачной двери его, вероятней всего, ждала погибель. Но внутри его души всё ещё горел огонь надежды, что ему удастся выжить. Он нажал на светящуюся кнопку, что находилась на стене по правую сторону от входа, и прозрачная дверь покорно отъехала в сторону.
Субоид вошёл внутрь шлюза, дверь позади него тут же автоматически захлопнулась. Беловатые пары окутали всё его тело с ног до головы. Резко вдохнув, он сделал шаг вперёд, и прозрачные ворота автоматически отъехали в сторону. Здесь не было воздуха, не было никаких источников тепла. Резкая боль охватила тело Герхарда, словно тысячи ножей вонзились в него. Органические части субоида начали медленно замерзать; надо было действовать быстро – скоро и сталь его тела станет хрупкой. Двигаться было тяжело. Стараясь не медлить, он с неимоверными усилиями направился в сторону стержней, слыша только скрип сервоприводов. Приблизившись к катушке сверхпространственного поля, он остановился и, с трудом двигая головою, осмотрел её.
В центральной части катушки по кругу располагались прямоугольные ёмкости, светящиеся голубоватым светом черенковского излучения. Ёмкости были оплетены латунными трубками, по которым подавался для охлаждения жидкий гелий. Рядом с каждой из них был рычаг. Промедление грозило ему и всему экипажу смертью, а потому он должен был спешить. От холода всё в глазах расплывалось, но глаза ему были не нужны. Он даже на ощупь мог с лёгкостью сделать все нужные переустановки. Герхард тут же начал дёргать за рычаги. От прикосновения к ним руки пронзала адская боль – столь холодными они были. После нажатия рычага из соответствующей ёмкости появлялась прозрачная труба, внутри которой происходила квантовая реакция. Когда все стержни выдвинулись, Герхард стал прокручивать каждый вокруг оси и задвигать их обратно.
Как только все стержни скрылись внутри прямоугольных колб, всё вокруг как будто замерло. Он медленно повернулся назад, и его зелёные глаза узрели стоящих по ту сторону прозрачной стены удивленных инженеров. Они всё время и, судя по распахнутым ртам, кричали. Видеосенсоры субоида медленно замерзали. Он прекрасно понимал, что нужно было торопиться, но ноги его уже не слушали, как и руки. Он застыл, подобно статуе. Затем медленно повернул свою голову к стержням. Герхард увидел, как стержни резко засветились, испуская яркие потоки света. По потолку забегали яркие огоньки, которые вдруг резко соединились в единую точку. И, сотрясая всё вокруг, стержни взорвались, испуская синие языки пламени. Это пламя в доли секунды окутало его с ног до головы. Уничтожив активную зону, синий огонь стал расходиться по всему помещению.
Правая квантовая гондола «Петра Великого», вздыбилась, и от неё стали расходиться в разные стороны сверкающие белым светом молнии. В это время всё пространство впереди космических крейсеров исказилось, и будто из небытия вынырнули два стрелообразных корабля Сириуса. Их чёрно-белые корпуса были изодраны и проплавлены, а квантовые гондолы были вывернуты наизнанку. Увидев, что вражеские корабли выведены из строя, Эл-лиан тут же поднялась с капитанского кресла и, вытянув вперёд правую руку, приказным голосом закричала:
—Внимание, артиллерия, огонь на поражение!
Приказ был выполнен практически мгновенно. Десятки орудий нацелились в сторону неприятеля и изрыгнули в сторону неприятеля сотни плазменных сгустков, сотрясая обшивку кораблей. Две яркие вспышки. Обе цели были поражены. По всему мостику прошлись радостные крики, ликующие офицеры пожимали друг другу руки. С облегчением вздохнув, принцесса плюхнулась в капитанское кресло и, откинувшись на его спинку, устало прикрыла свои глаза. Но недолго ей пришлось радоваться победе: почувствовав устремлённый в её сторону удивлённый взгляд, она открыла глаза и медленно перевела свой взор на связиста.
—Что у тебя? – спросила принцесса, не скрывая своего удивления.
—«Коперник» вызывает нас, – ответил офицер, держа ладони на клавиатуре. Принцесса устало вздохнула и, покачав тихонько головой, ответила:
—Давай его на главный экран.
Голографический монитор вблизи капитанского кресла засветился, и все тут же узрели маршала Корякина. Лицо его было уставшим, позади него суетился экипаж, но в глазах его определённо присутствовала радость.
—Капитан Эл-лиан Воло-хар, поздравляю вас с великолепной победой! – произнёс Корякин. Эл-лиан весело улыбнулась.
—Благодарю, ваше благородие, но победу ещё рановато праздновать. Корабль очень сильно повреждён, и мы, скорее всего, не сможем выйти в сверхпространство.
Корякин тут же помрачнел, радостная улыбка, что была на его лице, тут же испарилась.
—Насколько велики повреждения? – спросил он, медленно почёсывая свой подбородок. Принцесса тут же перевела взгляд в сторону Дари. Заметивв устремлённый в на неё взгляд капитана, та тут же пробежалась глазами по тактическому монитору и, не увидев там ничего радостного, отрицательно покачала головой. Эл-лиан расстроено посмотрела на голографический монитор.
—Можешь не отвечать, я и так всё понимаю. Залечивайте свои раны, а с остальным мы сами разберёмся! – молвил Владислав Арнольдович, тихонько кивая. Потом он тягостно вздохнул и, повернувшись в сторону капитана Хартмана, что-то ему прокричал.
—Удачи, Владислав Арнольдович! – произнесла принцесса и, резко поднявшись с кресла, приложила к правому виску ладонь. Корякин ответил ей тем же, и тут же радостно добавил:
—Теперь вы – действительно капитан второго ранга! – и после этих слов монитор растворился в воздухе. По ту сторону иллюминаторов «Коперник», испустив из своих квантовых гондол белоснежные молнии, вытягиваясь, устремился прочь к далёким звёздам.
—Может быть, может быть… – произнесла Эл-лиан, не скрывая своей радостной улыбки. И на этот раз она чётко видела, что в глазах своего экипажа она уже не была смазливой и избалованной принцессой. Теперь она была равной им. И если в следующий раз снова прогремит битва, то они не будут сомневаться в её приказах, а будут твёрдо их исполнять.
Придя в себя, Денифисто Тайдрем с трудом открыл глаза и, вытирая со своего лица кровь, медленно окинул всё помещение грустным взглядом. Огромное количество мёртвых пехотинцев Сириуса лежало на полу, напротив него, упёршись спиною в стену, сидел штурмовик, который, видимо, умер в таком положении. И тут его взгляд остановился на теле Себастьяна. Медленно Андрей поднялся на ноги и, приблизившись к нему, замер. Он смотрел на умирающего капитана и видел, как в нём умирает будущее Сириуса. И в этот миг Фитисов почувствовал, что позади него кто-то материализовался. Он медленно повернулся и тут же в ярости стиснул зубы. Пред ним предстал сам Шривен. Он всё также был одет в своё серое одеяние, голову покрывал капюшон, а глаза сверкали тёмно-зелёным светом. Поначалу Фитисов хотел было схватиться за рукоять своего меча, но узрев, как тело нечестивца немного исказилось, тут же успокоился.
—Иллюзия?! - молвил Фитисов и, убрав правую руку с рукояти форсэта, сложил руки на груди и флегматично добавил. – И что ты тут забыл, пришёл позлорадствовать?
Тот тихонько оскалил свои зубы. Потом, обойдя Фитисова, медленно подошёл к лежащему на полу Себастьяну.
—Эх, Тайдрем, Тайдрем, меня всегда удивляла твоя жалость к врагам! – молвил Шривен, потом он мерзко фыркнул и повернулся к Фитисову лицом. – Ты всё так же играешь в опасную игру, строишь из себя героя Галактики. Но ты не можешь, или же не хочешь понять истины.
Фитисов тихонько покачал головою.
—Старая история на новый лад. В прошлый раз ты говорил присоединиться к драгонам, теперь ты предлагаешь присоединиться к темхобарам. А дальше что будет? Ответь мне?
Шривен тихонько скривился.
—Я всегда верил, что тебе, мой милый друг, придётся сыграть главную роль в истории нашего мироздания. И если бы ты только знал, как изнывал я от желания всё тебе рассказать, мой старый друг Тайдрем. Все эти годы... с нашей первой встречи, когда я был обычным простолюдином, а ты уже был рыцарем. Я наблюдал за тобой, ждал, когда ты станешь легендой, наберешься сил и мудрости, ожидал времени, когда ты будешь готов принять свою судьбу. Когда ты наконец-то поймёшь своё истинное предназначение, своё место в истории.
Фитисов внимательно слушал его, и с его онемевших губ медленно сорвались тихие слова.
—Нет, я не могу, я не могу быть им...
Услышав ответ, Шривен медленно сужает свои горящие зелёным светом глаза, и слегка пригнувшись, подходит ближе к Андрею.
—Именно, мой друг. Именно. Только ты можешь быть им. Ты – избранный! – он наклоняется к Фитисову и, сузив ещё больше свои глаза, заглядывает в голубые глаза Андрея. Медленно Фитисов смотрит в зелёные глаза Шривена и тут же в недоумении замирает. Ибо то, что он увидел внутри светящихся глаз, поразило его до глубины души. Казалось, что внутри них мелькали целые звёздные скопления. Он был словно целой Вселенной в миниатюре. Увидев удивление в глазах Фитисова, Шривен делает небольшой жест рукой, показывая в сторону своих глаз.
—Взгляни в мои глаза, мой старый друг, взгляни в них как следует, и ты увидишь, что в них заключена сама Вселенная. Они – не свет и не тьма. Они, и только они являются истинными богами всего мироздания. И в скором времени они выступят, и когда они вернутся, то сами звёзды померкнут! И тебе придётся решать, каким будет будущее. И тогда, когда ты примеш<