Граница чеховской драмы, событийности рассказов всегда проходит между столицей и провинцией, городом и деревней, усадьбой, родным домом. Столица якобы является источником полноценной и разумной, усложненной и оправданной жизни, а провинция и природа – примитивным, негативным, неоправданным для лучшего человеческого бытия миром сосуществования. Противопоставление микро и макро миров, малых и больших пространств ярко проявляется в поздних рассказах писателя. Образ дома, - с одной стороны малого и личного пространства, а с другой стороны - пространства замкнутого и ограниченного; препятствующего полноценному развитию личности; не удовлетворяющего духовным требованием творческого героя, - имеет центральное, определяющее значение в каждом произведении, как влияющего на все традиционные устои и, в конечном счете, духовные характеристики, недочеты либо достоинства личностных натур домочадцев.
В понимании автора, для обретения личной свободы и жизненного стимула, необходимо уйти в мир, обязательно покинуть свой родной дом. Аналогичные противопоставления применяются при рассмотрения антитезы родина – чужбина. Как будто только за границами того, личного, родного и малого пространства существует большой и непознанный мир, подающий герою Чехова надежду на великое духовное развитие и признание. Как будто стены родного дома являются препятствием к духовному развитию, и только иное пространство, «чужбина» заставит героя истинно и свободно проявить свою натуру, получить наслаждение от этого непознанного и ученого мира.
Пространственно-литературное бытие героя образует масштаб личности. В локальном, ограниченном пространстве – герой бытовой, приземленный, погрязший в патриархальных традициях, недалекий («Душечка», «Человек в футляре»). Ищущий герой создает вокруг себя психологическое пространство, которое рано или поздно разрывает границы традиционного, патриархального, допустимого, вырывается на свободу, в свой желаемый макромир («Черный монах», «Невеста»). Хотя фактически предметно-временное пространство произведений рассматривается как самостоятельный субъект, между тем оно непосредственно и полностью связано с состоянием героя, значимо для героя и несет значительную смысловую нагрузку, как фактор отображения исторической действительности, увязанной с типажом человеческой натуры. Психология человека зависит от предметной картины жизни, которая образует единое целое. При этом автор всякий раз держит нейтралитет, не проявляет своего заинтересованного мнения, по принципу того, что художник должен быть не судьей своих персонажей и того, о чем говорят они, а только беспристрастным свидетелем.
Несвобода, жизненная и пространственная обреченность реализуются в рассказах в рамках микромира, в таких произведениях создается впечатление, что «выздоровление» главного героя связано лишь с необходимостью смены пространственного положения, - вырваться за границы бытового, психологического, патриархального и привычного микромира, - в желаемый и неведанный, почему – то однозначно полезный и притягательный макромир: («Три сестры», «Вишневый сад», «Невеста», «Случай из практики»). Желанный мир чеховских героев неконкретен, существует только в их воображении и фактически только подтверждает вопрос бесконечности поиска и неудовлетворенности достигнутым для любой творческой натуры, но это уже не попадает в поле зрения автора.
Уход от привычного, ощущаемый героем как некий кризис личности, невозможность существования и развития именно в привычных и устоявшихся условиях в итоге не может решить вопрос поиска, а лишь является внутренним и неизбывным состоянием человеческой натуры. Это есть суть философские и социальные поиски истины, разрешить которые в силу противоречивости человеческой натуры не представляется возможным. Какую свободу получает герой от смены меньшего пространства на большее? Что является основой для удовлетворения духовных, «антикризисных»
запросов ищущей натуры при перемене места существования по принципу «от меньшего – к большему»? Автор не дает ответа на этот вопрос, вопрос можно считать риторическим, не имеющем своего разрешения со стороны создателя поздних чеховских рассказов. Персонаж сам создает для себя воображаемую философско-психологическую среду недостигнутого пространства, непознанного будущего. Неосуществленной трансформации своей творческой личности на некую новую, лучшую ступень развития. Вопросы о том, что есть такое чеховская свобода, достижимы ли пути ее обретения, остаются открытыми.
Суть временных и пространственных взаимоотношений в литературе именуется хронотопом (Бахтин, «Очерки по исторической поэтике»).Литературный хронотоп - это слияние пространственных и временных сущностей в художественно осмысленном и литературно выраженном тексте. Пространство и время взаимно и неразрывно сосуществуют, соизмеряются, взаимодействуют. Главный герой и пространственно-временная реальность художественного произведения создаются автором для читателя. Хронотоп выступает как инструмент анализа. Хронотоп провинциального городка, дворянской усадьбы, - характерное место для сюжетов чеховского рассказа. Время протекает растяжимо и размеренно, одинаково нагружено привычными событиями и предметами. Пространство городка естественно, неограниченно, но художественно и психологически замкнуто. Все жители потенциально знакомы, все со всеми общаются. Жизнь неизменна, неинтересна, предсказуема. Главный герой ищет пути своего внутреннего развития и философского удовлетворения через смену пространственного положения, через дорогу, движение, уход, - как переход в другую действительность, которая почему-то изменит его внутренний мир. В дальнейшем город, как ранее деревня, становится вновь ограниченным пространством, требующим смены и преодоления границ, в чем выражается неудовлетворенность самой человеческой натуры. Масштаб мира меняется, внутренний конфликт личности не находит своего «антикризисного» разрешения. Эта постановка вопроса выражает исторический и жизненный путь чеховского героя. Пространственно-временные образы становятся частью единого целого – образа дворянской России, спешно покидающей патриархальный этап своего развития в надежде обрести новое жизненное пространство, которое
разрешит все вековые проблемы внутреннего мира русского провинциального жителя, героя чеховского рассказа.
В рассказах Чехова мы видим определенный архетип – образ, устойчивый литературный сюжет, модель, символ, который непосредственно связан с национальным самосознанием героев и их культурной традицией. Появление и признание такого образа, национального архетипа, имеет значение не только индивидуальное, но и общекультурное.
Невзирая на ограниченность текстового пространства литературного рассказа, автор умеет создать в его пределах иллюзию бесконечного простора и нескончаемого времени. Однако его герои не видят этого
простора, преодолевают отсутствующие границы и ищут борьбы с самим собой на просторах другого места и в пределах нового, «будущего» времени.
Каждый герой Чехова имеет свое психологически-индивидуальное пространство, находящееся в постоянном конфликте с индивидуальными пространствами других действующих лиц. Эти герои-противоположности «говорят на разных языках». Новое, нарождающееся капиталистическое пространство характеризуется иным предметно-действенным наполнением – появляется электричество, телефон, автомобиль, железная дорога. Все это новое, перспективное объединяется и притягивается единым пространственным объектом, - «город». Общей картины города автор не дает, но герои окружены предметным интерьером города. Городской обитатель по другому стал относиться к природе, к пространству природы как покоренному, побежденному городской средой. Природа в их понимании отчуждена от человека, составляет второй, уходящий план. При этом идеализируется город, особенно образ «самого умышленного города в мире» - Санкт – Петербурга.
Раздел 4
Заключение
Пространство художественного текста включает характеристику человека,
его специфические отношения с окружающими предметами, людьми, его деятельности и времени, в котором он живет. Художественный мир с одной стороны, выступает как временное явление в пределах знакомства с ним каждого конкретного читателя, и, с другой стороны, как вечное явление, однажды и навсегда созданное художником в пределах знакомства с ним настоящих и будущих поколений читателей.
В структуру пространства входят сам человек и мир окружающих его вещей, подчиненных смысловому содержанию рассказа. Пространственные типы – микро пространство, макро пространство противопоставляются друг другу по принципу взаимоисключения, взаимопоглощения. Свой - чужой; внутреннее - внешнее; патриархальное – новое; известное – неисследованное. Предметная действительность образована описанием пейзажа, интерьера, портрета. В пейзаже, части природного ландшафта конкретики нет. Описания природы способны расширяться до бесконечности, в зависимости от потребности автора в изменении пространственно – временных образов. Особое место занимает в сюжете чеховских рассказов пространственно-временной образ дома. Дом для русского человека - это культурное
понятие, форма существования в действительности, это единственное место в мире, к которому возвращаются все. Он всегда несет в себе сложившийся духовный мир своего обитателя, он источник и творческой, и посредственной натуры. Он – творец внутреннего мира и обывателя, и мечтателя. Знакомый по рассказам Чехова усадебный дом, не смотря на свою традиционность, устойчивость, патриархальность, надежность, неизменный уклад существования, является первопричиной драмы его обитателей; пространством потерянных надежд и призрачной несвободы.
Раздел 5
Библиография
1.Балухатый С. Чехов-драматург. -- Л.: Academia, 1966
2.Бахтин М. М. Литературно критические статьи/ Сост. Г. Бочаров, В. В. Кожинов.-М.:Худ.Лит, 1986.
3.Бердников Г. П. Чехов-драматург: Традиции и новаторство в драматургии А.П.Чехова. -- М.: Искусство, I98I.
4.Берковский, Н. Я. Чехов — повествователь и драматург // Берковский Н. Я. О русской литературе. — Л., 1985. — С. 215−340.
5.Владимиров С. Действие в драме. — Л., 1972;
6..Долженков П.Н. «Как приятно играть на мандолине!» О комедии Чехова «Вишневый сад».-М.:МАКС Пресс, 2008
7.Ермилов В.В. Драматургия Чехова. -- М.:Гослитиздат, 1954
8.Зингерман Б.И. Очерки истории драмы XX века. -- М.: Наука, 1979.
9.Ивлева А.Я. Автор в драматургии А.П.Чехова. -- Тверь: ТвГУ, 2001
10.Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии: Анализ поэтического текста. Статьи и исследования. Заметки. Рецензии. Выступления. -СПб.: Искусство, 1996.
11.Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20
12.Немирович -Данченко В.И. Театральное наследие, т. 1— 2, — М., 1952— 54
13.Паперный З.С. «Вопреки всем правилам…»: Пьесы и водевили Чехова.- М.:Искусство, 1982.
14.Полоцкая Э.А. «Вишневый сад». Жизньво времени.-М.:Наука, 2003
15.Разумова Н.Е. Творчество А.П.Чехова в аспекте пространства.- Томск, 2001
16.Скафтымов A.П. К вопросу о принципах построения пьес А.П.Чехова // Нравственные искания русских писателей. -- М.: Худож. лит., 1972.-С.404−43
17.Сухих И. Н. «Вишневый сад» А. П. Чехова // Анализ драматического произведения. —
М., 1988
18.Топоров В.Н. Пространство и текст/Текст: Семантика и структура. -М., 1983
19.Чернейко Л. О. Способы представления пространства и времени в художественном тексте// Филологические науки-№ 2._ 1994.-С.58 70.
20.Чехов А.П. Избранные сочинения в 2-х томах. – М., 1979. С 281-370
21.Чудаков А.П. Поэтика Чехова. -- М.: Наука, 1971
22. Шах-Азизова Т.К. Чехов и западно-европейская драма его времени. -- М.: Наука, 1966
список литературы