Рассмотрим художественное пространство и время на примере рассказов Антона Павловича: «Случай из практики» и «Невеста», «Архиерей».
В рассказе «Случай из практики», 1898 г., главная героиня – дочь фабрикантки Ляликовой. Развитие сюжета и проблема героини заключается в ее, и по ее пониманию, ограниченном фабричном пространстве. Именно фабрика, как равноправный образ героини, образ существования пространства, является причиной болезни Лизы, которая с рождение не покидала этого микромира. Прибывший ординатор Королев попадает в это пространство «острога», как прирожденный московский житель, обитатель большого мира. Сюжет рассказа построен на противопоставлении этих двух миров. Неизбывный, неисправимый недостаток жизни Ляликовых, с одной стороны, обеспечивает благополучие семье провинциальной, невежественной фабрикантки, а с другой стороны, является причиной неразрешимой болезни ее дочери, которая больна именно закрытым пространством и уже определенной временной перспективой ее жизни, жизни будущей владелицы этой ненавистной фабрики: «…мне страшно, потому, что так должно, и иначе быть не может…». Существующие рядом, работающие без отдыха рабочие порождают ощущение кошмарного. дьявольского пространства, создающего впечатление навечно неразрешимого конфликта между ними – и семьей фабрикантки.
Как будто они связаны между собой цепями, которые являются причиной несчастий той и другой стороны. Ограниченное пространство фабричной действительности заполнено странными, нечистыми неугасающими звуками, в которых порождается сам дьявол «..с багровыми глазами…».
Счастлива во всей этой картине бесконечного, порожденного человеком кошмара, только глупая гувернантка, ради которой и существует видимо вся эта пространственно-временная картина фабричной действительности. Разрешение конфликта больной Лизы, по мнению Чехова и ординатора Королева только в одном: «… оставить пять корпусов и миллион, если он у нее есть, оставить этого дьявола, который по ночам смотрит…». По
заключительным строкам рассказа видно, что Лиза воспринимает этот совет, и болезнь отступает. Видимо, есть выход, который, по – Чехову, - даст героине свободу, - это пространство и возможности большого города. Однако фактически бегство от себя не сопровождается успехом, большой город также становится понятным, малым и ограничивающим пространство души. Чеховский герой фактически не нашел ответа на вопрос о цели бытия русского человека, его значимости и разумном приложении сил. Жизнь просматривается как борьба героя с самим собой, средством осуществления которой является смена пространства существования героя во времени.
«Невеста» - последний рассказ Чехова. Во время работы над «Архиереем» писатель говорил, что нужно писать не так, не о том, как-то иначе, о чем-то другом, для кого-то другого. Как будто вот-вот и перестроится, изменится в лучшую сторону основное художественное пространство чеховских рассказов – время патриархальной России. Чехов в начале 900-х годов «ушел в политику», стал верить в то, что хорошая жизнь для России придет не через двести лет, а вот-вот, уже завтра. Как будто герои и героини его произведений и будут строителями новой жизни. В связи с чем оправданно и необходимо ими покинуть родной дом, родную усадьбу, навсегда их оставить, чтобы большее, реально возникающее пространство промышленного, развитого города, ради нового, непознанного счастья -проглатывало их судьбы.
Чехов ожидал разрешающей противоречия революции, гибели самодержавия. Героиня рассказа, несостоявшаяся невеста Надя живет в
привычной обстановке провинциальной русской усадьбы. Для нее уготована новая жизнь, внутри этого минимального пространства, на что ею дано свое согласие выйти замуж. Однако приближение этого события для Невесты становится кошмаром. Она понимает всю ничтожность и предопределенность бытия, свою строго установленную традициями дома роль в будущей жизни. Героиня испытывает насущную потребность уйти из этого ограниченного мира, вопреки семейному уставу и против воли родных. Покинуть границы имения, найти себя в пространстве большого города. «…Дайте же мне свободу! Я еще молода, я жить хочу…». Фактически, пространственно-временная судьба России, по мнению Чехова, решалась в городах. И он связывал ее с назревающей революцией, хотя нигде не говорит
он о том, что Надя встала на путь строительства новой жизни.
Революционное будущее России просматривается и ощущается в последнем рассказе Чехова интуитивно. Время ускоряется, изменение патриархального пространства России в пользу нового, неизведанного, революционного, для Чехова и его героев стало грядущей очевидностью.
Пространство и время художественного произведения дискретно (прерывно). Литература способна избирать интересующие фрагменты времени, невзирая на «прошлое», «настоящее», «будущее». Для творчества Чехова нет последовательного течения времени. Время подвластно фрагментации, перестановке прошлого и будущего. Время – становится принадлежащим автору, творцу, художнику. По сути художник – это держатель «машины времени». Он может изменить не только порядок его воплощения, но и изменить события, которые фактически были, имели место на те, которые, по мнению автора должны были бы быть, с высоты его нового жизненного опыта. Возврат в прошлое, как художественный прием, позволяет изменить отношение героя к нему, «прожить заново», «оценить правильно» те события, которые в их реальном воплощении представлялись герою будничными, обыденными, бессмысленными. Отсюда возникает еще одно пространство художественного произведения, изменяющееся вместе с течением жизни героя, его взрослением и поиском смысла быстро уходящей жизни. Так, в рассказе «Архиерей», сюжет которого тесно связан с самой биографией писателя, происходит переоценка жизненных ценностей. Возврат в прошлое одновременно с болезнью героя в настоящем и одновременно со взглядом героя во внутреннее пространство своей личности, противоборство между человеком, деревенским мальчиком и религиозным чином. Одиноким сановником, которому не с кем даже поделиться своими умными и
уважаемыми, но всех пугающими речами.
Где было больше счастья? В каком из этих времен, и в каком их этих пространств? Судьба архиерея - как невоплощенная реальность его (Чехова) собственной жизни, в которой он должен был стать по настоянию родителей религиозным служителем, но стал в реальной жизни врачом: «Николаша мертвецов режет...».
Пространственно-психологический образ юного Чехова существует одновременно и пересекается с образом его же несостоявшегося «Чехова-священнослужителя», как-бы параллельно присутствует реальность настоящего Чехова, в образе «Николаши». Вот так, одновременно сосуществуют и противоборствуют три разных героя, по сути
представляющего самого автора, так же как и архиерей, умирающего от неизлечимой болезни.
Не всегда автор может говорить прямо, его задача обойти царскую цензуру и при этом дать все же читателю ответ – что более ценно в его уже прожитой жизни, что нужно переосмыслить и понять, чему научить читателя, чтобы он воспользовался знаниями о жизни, полученными автором такой большой ценой.
«Мы все приговоренные… И ведь знаете… Так жить хочется!...Иной раз мне кажется, все люди слепы. Видят по сторонам, а рядом, локоть о локоть, смерть, и ее никто не замечает, или не хочет заметить.» Образ жизненного пространства в рассказе «Архиерей» трагичен, автор по иному оценивает сущность бытия. У него уже нет желания осваивать большие миры, переходить в крупные и неизведанные пространства, а наоборот, самую ценную и замечательную пору своей жизни, в родном доме и далеком детстве, он переосмысливает как единственно важную, светлую и значительную. Герой рассказа - в своем образе двойник автора, находится в окружении предметов личного, дорогого для Чехова быта, представляет его переживания, мысли и настроения.
Считается, что именно Чехов создал вид произведений с незавершенным финалом. Нет смерти, есть только вопрос, как жить правильно и что в этой жизни является самым ценным. Художественный мир Чехова усложняет этим свою пространственно – временную организацию, как бы уходит за рамки времени и самого рассказа.
Заключение.
В курсовой работе исследованы существенные пространственно-временные образы в поздних рассказах Антона Павловича Чехова, глубоко русского писателя. Определена взаимная, неразрывная связь предметного, природного, бытового, духовного, психологического, социально-патриархального. Назревающего революционного пространств, отраженных и одновременно существующих в прошедшем, настоящем и будущем времени.
Дана оценка, что же именно хочет автор с помощью художественных пространственно-временных образов в своих рассказах подсказать своим читателям, как обрести свою правильную свободу в жизни, и не ошибиться в принятом решении.
Чехов, как и вся патриархальная Россия, ожидал нового, скорого изменения в ее жизни, предрекал эти изменения новыми героями, незаконченным сюжетом их будущей, наверняка лучшей жизни. Однако Россия, как и герои чеховских рассказов, не смогла решить извечный и противоречивый вопрос – течение времени и смена социально-производственных отношений, развитие капитализма и воплощение чеховскими героями революционной ситуации не разрешили главных внутренних, психологических противоречий общества как каждого в нем человека. Время и пространство, бытовой и социальный, технологический уклады уже неоднократно сменяют друг друга, а «русский вопрос» та и остался в преддверии своего решения.
Литература