Парень поставил видеоигру на паузу и посмотрел на гитару в руке Милли.
— Да, — признался он. — Моя.
Милли мило улыбнулась и протянула ему инструмент.
— Сыграй что-нибудь? Пожалуйста? Музыка исцеляет душу, ты же знаешь.
Я ждала, полагая, что Крид придумает какую-нибудь отговорку и вернётся к видеоигре. Но к удивлению, он на мгновение уставился в милое личико Милли, а затем взял гитару, медленно кивнув.
Пока Крид настраивал инструмент, Милли перетащила Брейдена на диван и пригласила меня присоединиться к ним. Я устроилась на подлокотнике и наблюдала, как Крид заканчивает настройку. Он прочистил горло.
— Не привык играть на публику, — проворчал он.
— Мы не зрители, — сказала я ему, — мы просто мы.
Крид на мгновение уставился на всех нас троих, затем склонил голову. Гитара ожила в его руках. Мне показалось, что первые такты звучат смутно знакомо. И когда Крид начал петь, я была очарована мощным и страстным тембром его голоса. Всё в нём менялось, когда он пел. Жёсткие линии осанки смягчались, а лицо стало выглядеть расслабленным. Эмоции, которые его стоический внешний вид держал в узде, выходили на поверхность в том, как он пел. Я даже не могла придумать другого голоса, который мог бы превзойти Криденса Джентри. К тому времени, когда он дошёл до припева, я поняла, что очень хорошо знаю произведение. Мой отец коллекционировал винил и очень любил альбомы конца шестидесятых и начала семидесятых годов. Крид пел завораживающе красивую песню, которую я хорошо помнила.
Когда он остановился, то застенчиво посмотрел на нас. Брей и Милли разразились громкими аплодисментами, и я улыбнулась ему.
— Неудивительно, почему ты жаловался на моё пение, — засмеялась я. Крид пожал плечами и отложил гитару.
— Чувак, ты великолепен, — выпалил Брейден. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы сыграть где-нибудь вживую? Клубы всегда ищут новые таланты.
Крид покачал головой.
— Не-а. Не могу представить себя играющим для кучки пьяных ублюдков и их девок.
— Danny’s Song, — сказала я, вспомнив название.
Крид кивнул, выглядя удивлённым.
— Точно. Я тяготею к старым произведениям. Не знаю почему.
— Кенни Логгинс написал это для своего брата, ты знаешь? Дэнни — это имя его брата.
— Нет, — пробормотал Крид, — я этого не знал.
В его голосе снова звучало беспокойство. Возможно, Крид думал о своём брате, лежащем на больничной койке в нескольких милях отсюда, или надеялся написать песню, которая могла бы что-то изменить.
— Что там написано? — спросила Милли, указывая пальцем. — Что написано на твоей татуировке?
Крид посмотрел вниз. Первые несколько пуговиц на его рубашке были расстёгнуты, и на груди виднелось несколько чёрных букв в том же месте, где и татуировка у Корда. Крид расстегнул ещё несколько пуговиц, чтобы мы могли увидеть латинские слова.
Милли шагнула вперёд и прочитала фразу.
— Concedo nulli.
— «Никому не уступай», —перевёл Брейден, и Крид кивнул.
— Чертовски верно.
Милли и Брей ещё немного поболтали с Кридом, прежде чем отправиться домой. Я проводила их до двери и обняла, благодарная за такое родное тепло.
— Позвоню тебе завтра, — пообещал Брейден, сжав мой локоть, прежде чем обнять Милли за плечи и направиться в сумерки.
Крид не вернулся к своей игре. Он сидел, опустив голову, глубоко задумавшись.
— Хочешь посмотреть фильм? — предложила я.
Он отрицательно покачал головой.
— Не особенно.
Я сделала паузу, ожидая, не скажет ли он что-нибудь ещё. Однако Крид не был болтуном. Он всегда предпочитал сказать несколько слов, а затем уйти.
— Ну, — наконец, сказала я, — думаю, пойду ненадолго в комнату Корда, пока он не вернётся.
Крид не ответил, поэтому я пожала плечами и пошла по коридору.
— Сэйлор?
Я обернулась и увидела, что он смотрит мне вслед.
— Ты классная девчонка, — сказал он. — На самом деле. Эта история между тобой и Кордом, я рад за вас, ребята.
Я покраснела, польщённая. Вероятно, это было самое близкое к одобрению Криденса Джентри.
Крид встал и вышел на задний дворик, возможно, поднимать гири, которые парни держали там. А я вернулась в комнату Корда.
Первое, что увидела, когда включила свет, был ноутбук, до сих пор лежащий в коробке. Я совсем забыла про него. Я села на край кровати и вытащила ноут из упаковки. И снова меня поразил уровень заботы Корда, побудивший его совершить покупку.
После возвращения в Аризону я почти ничего не писала. Каждый день я садилась перед пустым экраном ноутбука Милли и пыталась набрать несколько предложений рассказа, который, как мне уже начинало казаться, никогда не закончу. Я сказала Корду, что не знаю, чем всё закончится, потому что не понимаю, как писать о любви.
Но пока настраивала систему, я думала о Корде, о разрушительной страсти, с которой его тело вторгалось в моё, о его грубоватом юморе, о его стремлении угодить мне. По мне пробежала горячая волна, она не была просто похотью. Я скучала по нему. Внезапно на меня нахлынуло желание начать печатать и вдохнуть слова в сложную природу сердца.
Когда я посмотрела на него, я увидела мужчину. Но я видела и кое-что ещё. Он был диким и свирепым. Опасения, о которых мой народ долго шептался, могли быть оправданы. Но он не раз спасал меня, и чувство защиты, которое я испытывала в его объятиях, было ни с чем не сравнимо. Я изо всех сил пыталась подавить нарастающую волну эмоций, но он не позволил мне этого. Мы родились по разные стороны невидимой черты, и нам сказали, что наш вид никогда не найдёт мира друг с другом. Но когда он прикасался ко мне, всё это не имело значения. Это была битва, в которой не могло быть победителей. Лучшим исходом была ничья. И в конце концов остались только мы.
— Сэйлор. Сэй.
Корд прокрался в комнату так, что я даже не услышала. Он усмехнулся мне, присаживаясь на край кровати. Я потянулась к нему, закрывая крышку ноутбука.
— Ты потерялась, — сказал он, с некоторым удивлением, поглаживая мои волосы.
— Не потерялась, — возразила я, забираясь к нему на колени. — Нашло вдохновение. — Я взглянула на часы. Была половина одиннадцатого. — Часы посещений закончились, я так понимаю?
Корд устало кивнул.
— Ага. В больнице сказали, что позвонят, если будут изменения. Чейзу дают антибиотики, чтобы предотвратить возможную инфекцию.
— Как он себя чувствует?
— Ну, ты же знаешь Чейза. Он с шуточками заберётся даже в сосновый ящик. Корд поморщился. — Ему больно. И его гордость, вероятно, пострадала больше, чем тело.
— На него напали. Бой был нечестный.
Глаза Корда сузились.
— Нет, — серьёзно сказал он, — это было не так.
Его хмурый взгляд напомнил мне о Криде. Я вспомнила о загадочном комментарии Крида по поводу отправления правосудия, но не хотела говорить об этом сейчас. Я просто хотела оказаться в объятиях Корда.
Он смотрел, как я расстёгиваю его рубашку и снимаю её, обнажая его бронзовые плечи. Подушечкой пальца коснулась отметины, которую оставила на его шее и вспомнила, как несколько часов назад мы неистово отрывались в гостиной.
— Первый раз, когда я ставлю засос.
Корд ухмыльнулся.
— Да, в больнице на меня бросали грязные взгляды. А Чейз немного посмеялся надо мной, говоря, что я думаю об удовлетворении своих похотливых потребностей, пока он лежит на больничной койке. — Корд провёл руками по моей груди. — Кстати, об этом...
Не имело значения, сколько раз мы были вместе или сколько времени прошло с последнего раза. Я всегда хотела его. И не могла себе представить, что это когда-нибудь изменится. Корд просунул руки под мою футболку и коснулся обнажённой кожи.
— Ты не собираешься закрыть дверь? — спросила, глубоко вдохнув. Я не знала точно, где находится Крид, и не слишком желала выставляться напоказ.
Корду нравилось заводить меня. Он расстегнул лифчик и стянул футболку, прикасаясь повсюду.
— А если я не закрою дверь? — Он опустил одну руку мне между ног, а другой ласкал мою шею.
— Тогда меня всё равно трахнут, — честно ответила я.
Корд рассмеялся, встал и захлопнул дверь. Он сбросил брюки и в мгновение ока широко раздвинул мои ноги.
— Я скучала по тебе сегодня, — сказала я, выгибаясь и слегка постанывая, когда почувствовала, как он коснулся моей влажной сердцевины.
— Я здесь, — ответил Корд, пристально глядя мне в глаза.
— Тогда и оставайся там, — прошептала я.
В ответ он резко вошёл в меня.
ГЛАВА 22
Корд
Я завидовал тому, как Сэйлор удавалось без усилий погружаться в спокойный сон. После того как мы ещё раз с наслаждением вцепились друг в друга, Сэй со вздохом откинулась на спину, и не прошло и пяти минут, как она задышала ровно и глубоко. Я уставился в темноту, не мигая.
Звук открывающихся раздвижных дверей заставил меня вздрогнуть. Мне нужно было поговорить с Кридом, и я не хотел, чтобы Сэй меня слышала. Натянув джинсы, я накрыл её одеялом и выскользнул за дверь.
Сегодня в больнице Чейз бросил на меня недобрый взгляд, спрашивая, что я планирую делать дальше. Я пытался откосить под дурачка, но он не повёлся.
— Не делай этого, Корд, — предупредил он меня, пытаясь сконцентрироваться в наркотическом эффекте от лекарств. — Не надо.
Я нашёл Крида в гостиной, мокрого от пота и без рубашки. Он, видимо, провёл много времени на крыльце, поднимая тяжести, пытаясь подавить свой разрушительный гнев. Брат указал на сломанный кухонный стол.
— Хорошая работа. Может, сможем его починить.
— Ты так думаешь?
— Не-а.
— Криденс, ты звонил?
Он колебался.
— Нет.
Я сел на диван, слегка расслабившись. Крид посмотрел на меня, выпивая стакан воды. Я поверил ему на слово. Если он сказал, что не звонил Гейбу, чтобы получить информацию о списке подозреваемых, значит это правда.
Я похлопал по дивану рядом с собой.
— Сядь, парень.
Крид натянул рубашку и сел рядом со мной. С мрачным выражением лица он начал барабанить пальцами по ноге. У него всегда была такая привычка. Возможно, это музыка в его голове пыталась вырваться наружу.
Крид вздохнул.
— Чейз тебе что-нибудь сказал?
— Немного. Он был как бы не в себе. Копы приходили снова. Свидетелей, по-видимому, нет, а наружная камера охватывает только улицу. За переулком видеонаблюдение не ведётся.
— Это были они, — сказал он категорично, сжимая кулаки.
— Что ты собираешься с этим делать, Крид?
Он посмотрел на меня с отвращением.
— Что, чёрт возьми, ты думаешь? Эти сукины дети чуть не убили нашего брата. Сегодня вечером они будут сидеть в баре пить шоты и лизать киски, пока Чейз будет лежать в больнице с перемолотыми внутренностями.
— Я в курсе, — огрызнулся я. — Думаешь, для меня это значит меньше, чем для тебя? Он, твою мать, и мой брат тоже. Я бы убил за любого из вас.
Крид впился в меня взглядом.
— Ты серьёзно?
Я встал, бросая ему вызов.
— А что ты хочешь? Тебе нужно, чтобы кто-то умер, чтобы двигаться дальше?
— Я не знаю. Возможно.
Я не был уверен, что он говорил серьёзно.
— Иисус, ты сошёл с ума. Безумный чувак. Я не хочу провести остаток своей жизни за решёткой. И ты тоже. Речь идёт не о том, чтобы заработать несколько долларов или уйти от наказания Бентона. Это тупиковая улица, с которой нет пути назад.
Крид выглядел недовольным.
— Пошёл ты, Корд. Что с тобой? Теперь, когда ты нашёл хорошую девчонку, хочешь стать домохозяйкой, остаться и троллить свой член?
Я не собирался говорить о Сэйлор.
— Она не имеет к этому никакого отношения. Если мы сделаем так, как говоришь ты, то станем такими же, как наш старик или даже хуже.
Глаза брата отражали холод. Он медленно встал и отступил на несколько шагов. Крид был больше, сильнее. Он всегда был таким. Но я лучше дрался. Я молил бога, чтобы ничего не случилось.
Пока мы стояли нос к носу, уставившись друг другу в глаза, Крид моргнул, и я понял, чего ему стоили последние двадцать четыре часа. Ему было очень больно. Я прекрасно понимал, что он чувствовал. Мне тоже было плохо. Я прочистил горло и указал на обломки стола на полу.
— Ты видишь это? Я был в ярости и хотел увидеть, как прольётся кровь. Иногда мне казалось, что это единственный выход. Но сегодня мы должны оставить всё, как есть.
Он серьёзно посмотрел на меня.
— А как насчёт завтра?
Я провёл рукой по волосам, внезапно почувствовав тяжесть дня и поздний час.
— Завтра будет завтра. Сегодня ночью давай...
— Давай закопаем это в канаве, — кивнул Крид. Затем он скрестил руки и тихо заговорил: — Когда Чейз дрейфовал между лихорадкой и лекарствами, он однажды позвал маму. Только один раз.
— Нет, — я замер. — Мы, бл*дь, не будем им звонить. Это просто говорила боль. Чейз бы не хотел этого, будь он в здравом уме.
Крид устало вздохнул.
— Ты когда-нибудь задумывался, как она позволила всему этому случиться, Корд? Я знаю, что она была конченой наркоманкой, но она всё равно была нашей матерью. Как может мать безучастно сидеть, пока её детей пытает сумасшедший?
Я не хотел думать об этом ни этой ночью, ни когда-либо ещё.
— Иди спать, здоровяк. Я буду держать телефон у уха на случай, если позвонят из больницы.
Крид коротко рассмеялся.
— Ты будешь молчать остаток ночи, чтобы я мог поспать?
Я закатил глаза.
— Да, я понял, мы трахаемся слишком громко. Мы поработаем над этим, хорошо?
Он коротко прищурился.
— Окей. Слушай разбуди меня, если будут какие-нибудь известия.
— Конечно. И прими душ, чувак. От тебя воняет.
Крид толкнул меня на диван и направился в ванную. Дойдя до порога, он обернулся в коридоре и пристально посмотрел на меня.
— Завтра, Кордеро, — сказал он, давая мне понять, что намерен вернуться к теме мести за Чейза, независимо от того, хочет этого сам Чейз или нет.
— Завтра, — согласился я.
Я сел на диван и набрал номер больницы. Бодрая медсестра по имени Анна сказала мне, что Чейз мирно спит, и его лихорадка на данный момент спала. Она пообещала немедленно позвонить, если что-нибудь изменится к худшему.
Звук душа эхом разнёсся по квартире. Закончив, Крид направился прямо в свою комнату и тихо закрыл дверь спальни. Я посмотрел на время. Было уже за полночь. В восемь утра мы должны были вернуться в больницу.
Когда я вошёл в свою комнату, Сэйлор сидела на кровати. Её волосы ниспадали на обнажённые плечи, а простыня была натянута на грудь.
— Эй, — удивлённо сказал я. — Почему ты не спишь?
— Слышала, как ты кричал, — ответила она, опустив голову.
— Мы кричали? — Я помрачнел. — Не волнуйся, Сэй, ничего не произошло. Мы с Кридом просто бодались.
— Корд, что ты собираешься делать?
— О чём ты, Сэйлор?
Она уставилась на меня.
— Прекрати. Ты знаешь, о чём я говорю.
— Послушай, есть некоторые вещи, которые я просто не собираюсь с тобой обсуждать, хорошо? О том, что происходит между мной и моими братьями, не может быть и речи. Эй, не дуйся из-за этого. Я вижу, что ты начинаешь злиться.
Она слегка улыбнулась.
— Выходит, я вспыльчивая? Это я то?
Я зевнул.
— Это хорошо. Мне нравится, что ты немного кусаешься.
Сэйлор откинула одеяло.
— Иди в постель. Ты устал.
Я скользнул между прохладными простынями и обнял её.
— Ты начала писать?
Она неопределённо улыбнулась.
— Да.
— Придумала конец своей истории?
— Почти. Я хочу, чтобы мои герои были счастливы. Долгое время я считала, что выхода нет. Теперь же думаю, что иначе и быть не может.
— Хорошо. — Я снова зевнул. — Хорошо быть счастливым.
— А ты счастлив?
— Прямо сейчас? Здесь, с тобой? Да!
Сэйлор провела пальцем по контуру слов на моей груди.
— Как ты думаешь, Чейз не будет против, если утром я тоже приду в больницу?
— Да, — правдиво ответил ей. — Думаю, не будет.
Сэйлор резко села.
— Ты знаешь, что произошло раньше? Я слышала, как Крид поёт.
— Без шуток? Как, чёрт возьми, тебе это удалось?
— Это не я. Его уговорила Милли. Крид должен петь чаще. — В её голосе слышалось лёгкое благоговение. — Музыка наполняет его жизнью. Ты уже знал это, да? Никогда не видела Крида таким раньше.
Я решил подразнить её.
— Эй, только не западай на моего брата. Это отвратительно.
— Ну же, — сказала она, подталкивая меня, — не будь мудаком. Просто хотела, чтобы ты знал — я переживаю за них, о них обоих.
Я был растроган. Знал, что Сэй говорила серьёзно, и, услышав это вслух, у меня немного защемило сердце. Как я мог даже подумать о том, чтобы поставить под угрозу то, что нашёл в ней?
— Спи, Сэй, — сказал я хриплым голосом, нежно целуя её.
Не прошло и пяти минут, как она снова погрузилась в бессознательное состояние. Перед этим она крепко обняла меня и прошептала:
— Спи без кошмаров.
Мне ничего не снилось. Но когда я проснулся, в голове стучало, будто я всю ночь бился ею о стену. Прежде чем отправиться в больницу, я проглотил пригоршню Адвила.
Крид никогда не был жаворонком и, похоже, даже не был в хорошем настроении, когда зашёл на кухню в поисках чашки кофе. Я звякнул ключами от пикапа.
— Ты скоро будешь готов?
Он пожал плечами.
— Мне просто нужно встать на ноги и убрать из глаз дерьмо. — Кофейник закончил плеваться, и Крид бросил на меня быстрый взгляд. — Просто дай мне десять минут. А позже мы поговорим.
— Отлично, — пробормотал я в ответ, держась за ноющую голову.
Сев за руль, я заглушил таблетки огромной дозой кофеина. К тому времени, как мы поднялись в палату Чейза, я снова начал чувствовать себя нормально. Крид увидел доктора у поста медсестёр и пошёл перекинуться с ним парой слов.
Ночью у Чейза появился сосед по палате — старик, который думал, что его кровать полна кошек, и всем об этом кричал.
Брат бросил на меня раздражённый взгляд, когда я вошёл.
— Мне не нравится этот отель, — пожаловался он.
Утром я первым делом позвонил в больницу, и мне сказали, что у Чейза снова поднялась температура. Это было видно по его лицу: глаза слишком блестели, а лицо было красным под синяками и отёками. Ему увеличили дозировку антибиотиков в надежде, что смогут контролировать ситуацию.
Я легонько похлопал Чейза по плечу, радуясь, что нахожусь с ним в одной комнате.
— Как себя чувствуешь?
Правый глаз Чейза всё ещё был заплывшим и почти не отрывался. Он закрыл другой и откинулся на подушки.
— Я не хочу отвечать на этот вопрос. Мне задавали его семьдесят пять сотен раз за последние двадцать четыре часа. Я просто хочу убраться отсюда к чёртовой матери.
— Ты скоро выйдешь, — вздохнул я, хотя на самом деле сказал наобум.
Он открыл глаз и уставился на меня.
— Как скоро? Можешь сунуть доктору двадцатку, чтобы ускорить выписку? Ух ты, смотри, там за занавеской околачивается симпатичная девушка. Сэйлор! Иди сюда, чёрт возьми, чтобы я мог посмотреть на что-нибудь приятное.
Сэйлор выглянула, застенчиво улыбаясь.
— Привет, Чейз.
Он протянул ей руку.
— Иди сюда, детка. В данный момент я совершенно измотан, так что моя обычная галантность отходит на второй план. Боже, ты выглядишь горячо.
Сэйлор схватила его за руку и хихикнула.
— Я принесла тебе подарок.
— Хорошо. В него можно засунуть член?
— Господи, Чейз, — засмеялся я. — Чем они тебя накачали?
— В данный момент ничем. Таким меня делает больничная койка. Я попросил горячую медсестру обтереть меня губкой и показать свои сиськи. Она вернётся через час, так что вам, ребята, нужно будет уйти до неё.
Я закатил глаза.
— Ты полон дерьма.
Сейлор порылась в сумочке и достала большой пластиковый пакет.
— Вот, — она протянула Чейзу. — Это твой подарок. Не советую вставлять туда свой член, иначе марципан испортится.
— О, — улыбнулся он, хватая горсть своих хлопьев. — Спасибо, принцесса. Ты лучшая.
Я посмотрел на капельницу, которая до сих пор была подключена к его руке, и на покрывающие живот бинты.
— Ты уверен, что можешь их есть?
— Наверное, нет, но я умираю с голоду. Корд, будь настоящим братом и сбегай в кафетерий за стейком, а?
— Восемь утра, — возразил я. — Вряд ли они сейчас подают стейки.
— Неважно. Тогда яйца. Принеси мне яйца. Или бейгл.
Я покачал головой и посмотрел на Сэйлор
— Ты хочешь пойти со мной?
— Нет, — возразил Чейз, притягивая Сэйлор к себе на кровать. — Она останется здесь и будет кормить меня с ложечки.
— Эй, — гаркнул я, — только потому, что ты в нокауте, тебе не разрешается ощупывать мою девочку.
— Конечно, разрешается. Не торопись, Кордеро.
Я пошёл с улыбкой, которая быстро исчезла, когда я вышел из палаты, вспоминая о повязках на животе у Чейза. Больше всего я хотел вернуть брата домой. Я бы слушал его шутки целыми днями, если бы мог забрать отсюда. Сукины дети те, кто сделал это с ним.
Напряжение в моих мышцах стало почти невыносимым. Если бы я не находился в общественном месте, я бы сдался и ударил кулаком в стену.
ГЛАВА 23
Сэйлор
Чейз прекратил притворяться, едва Корд скрылся из виду. Он перестал улыбаться и указал на стул рядом с кроватью.
— Сядь.
— Прекрати меня царапать! Не смотрите на меня! Я вижу львят повсюду! Бл*дь, везде они!
Чейз закатил глаза и крикнул через занавеску:
— Всё в порядке, Ларри. Они уходят, им нужно в туалет. Их не будет по меньшей мере десять минут. Сделай передышку, приятель.
Старик продолжал сетовать, но постепенно успокоился.
Выражение лица Чейза было серьёзным.
— Что происходит, Сэй?
— Ты имеешь в виду с Кордом?
Он попытался сесть. Я видела, как от усилий у него на лбу выступили капельки пота.
— Да, с Кордом и с Кридом тоже. Что, чёрт возьми, они замышляют?
— Ты думаешь, они советуются со мной, прежде чем строить планы?
Чейз вздохнул.
—Значит, они строят планы?
Я почувствовала, как сердце сжалось.
— Думаю, да.
— Проклятье, — выругался он, сжимая кулаки. — Что хорошего, по их мнению, они могут сделать, отправившись на кровавую миссию?
Сердце забилось быстрее. Мне стало не по себе, услышав, как просто и ясно озвучил Чейз, о чём я лишь подозревала. Накануне я наблюдала неудержимую ярость Корда, но на данный момент ему удалось укротить монстра внутри себя. Возможно, так будет продолжаться недолго.
Чейз печально покачал головой.
— Останови его, Сэйлор. Крид никого не будет слушать, но Корд тебя выслушает.
— Ты так думаешь?
Чейз потянулся ко мне и взял меня за руку.
— Да. Он по уши влюблён в тебя, милая. Если кто и может привести его в чувство, так это ты.
По моей щеке скатилась одинокая слеза.
— На данный момент он мне тоже вроде как нравится.
На лицо Чейза вернулась хитрая ухмылка.
— А, так ты его любишь. Ты хочешь завести с ним милых маленьких детей и всё такое.
Я покраснела, не отвечая. Я даже не могла описать те сумасшедшие американские горки эмоций, которые вызывала у меня мысль о Корде.
— Эй! — продолжил Чейз, указывая пальцем на моё колено.
— Не поняла.
Он прочистил горло.
— Есть кое-что, что ты должна знать. Про тот бардак в Эмблеме с тобой и Кордом.
Я отмахнулась от него.
— Мы это уже обсуждали. Всё в прошлом, и значения не имеет.
— Мне всё равно нужно кое-что тебе сказать. Идея была моя, Сэйлор. Это я думал, что тебя будет легко затащить в постель. — Чейз сделал паузу, печально опустив взгляд. — И я тот, кто рассказал всем, у кого есть уши, чтобы услышать. Хочу сказать — Корд сделал то, что сделал. У него нет оправдания. Но сплетни распространил не он. Кордеро никогда не смог бы этого сделать. Это всё моя вина. — Чейз прочистил горло, испытывая боль. — Мне очень жаль.
Несколько мгновений я молчала. Если бы попыталась, я могла бы вызвать боль и унижение тех давних дней, но зачем? Это случилось давным-давно, и в другом месте. В то время я знала каждого из них не больше, чем они меня. Но теперь я их знала. Чейз и Крид стали моими друзьями. А Корд моим сердцем.
Чейз ждал, что я что-нибудь скажу. Может быть, пошлю к чёрту или вздохну и скажу, что я уже простила его.
— Что означает твоя? — спросила я его вместо этого.
Он выглядел растерянным.
— Ты о чём?
Я указала на татуировку на его груди, выглядывающую из больничного халата.
— Корд говорил, что ты единственный, кто неравнодушен к латыни. Что означает твоя, Чейз?
Он опустил взгляд и раскрыл халат улыбаясь.
— Читай.
— «Vivo pro hodie», — прочитала я, пожимая плечами. — Что-то про жизнь.
— В переводе это означает «Живу сегодняшним днём », но существуют академические разногласия по поводу правильной формы.
— Хм. Живу сегодняшним днём. Очень прозорливо.
Чейз осторожно потрогал свои бинты.
— Похоже на то, правда?
— Я постараюсь, — прошептала я, — не позволить ему наделать глупостей.
— Постарайся изо всех сил, Сэйлор.
— Обещаю.
— И если словесное убеждение не сработает, не стесняйся использовать свои сиськи. Кстати, учитывая, как много я страдал, могу взглянуть на них хотя бы на мгновение?
— Придурок, — засмеялась я. — Нет.
В моей сумочке зазвонил телефон.
— Чёрт, это моя мать. Уверена, она хочет напомнить мне о своей завтрашней свадьбе. Ну что ж, голосовую почту придумали для таких случаев. Ты знал, что моя мать выходит замуж за Гари Чавеса?
Чейз склонил голову набок.
— Гнома?
— Единственного и неповторимого.
— Говоря о горячих цыпочках МакКенна, твоя мама, безусловно, может составить конкуренцию. Помню, как однажды она и мой дядя...
— Остановись, — взмолилась я, содрогаясь. — Просто остановись. Некоторые воспоминания должны быть похоронены в расплавленной коре ядра земли и никогда не возрождаться.
— Окей. Ты будешь кормить меня хлопьями с ложечки?
— Лучше. Я позволю тебе есть прямо с моей ладони.
Крид вошёл в палату как раз в конце разговора. Он бросил на нас недоуменный взгляд, а затем вздрогнул, когда Ларри из-за соседней занавески снова начал кричать о невидимых кошках.
Чейз крикнул в ответ.
— Не волнуйся, Ларри. Здесь только что был контроль за животными и забрал всех зверей.
— Что это за хрень? — спросил Крид, морща нос.
Пришёл Корд с подносом, на котором лежали жареные пончики и яичница. Чейз принюхался к запаху и оттолкнул еду.
— Я больше не голоден. Отдай всё Кинг Конгу.
— А я голоден, — согласился Крид, ныряя за подносом.
Было приятно находиться втроём. Я чувствовала себя членом семьи. Около полудня пришли Брей и Милли, нагруженные цветами и воздушными шариками. Чейз спросил Милли, не хочет ли она обтереть его губкой. Она улыбнулась и вежливо отказалась.
Трули тоже позвонила мне. Я была рада получить от неё весточку. Она сказала, что ей удалось убедить Эда (менеджера ресторана), что я страдаю от крайней предменструальной паранойи и прохожу курс лечения. И она от души рассмеялась.
— Он говорит, что ты можешь вернуться на работу, как только разберёшься с гормональными проблемами.
— Ты прелесть, — сказала я ей, улыбаясь и радуясь, что нашла ещё одного друга.
Потом прослушала хрипящее сообщение, оставленное мамой на автоответчике. Она целую вечность говорила о маргаритках и выдала множество напоминаний о том, что мне нужно быть в ресторане завтра к трём часам дня. Я лишь покачала головой, решив пока не перезванивать ей и удивляясь тому, как быстро превратилась из человека, о котором почти не думали, в ключевой элемент её свадебного торжества.
Она не очень хорошо воспримет, если скажу, что не поеду. В конце концов, я даже и не ожидала, что Корд оставит своего брата на больничной койке одного ради приятного путешествия в Эмблем. Я не хотела, чтобы он это делал. Мне и самой не хотелось ехать. Казалось более важным быть здесь, с Кордом и его братьями.
Корд нашёл меня сидящей в вестибюле больницы, рассеянно уставившейся в свой телефон.
— Привет, красотка, — ухмыльнулся он, и мой желудок сделал небольшое сальто.
Я вскочила и бросилась прямо в его объятия. Он так хорошо пах. Мне было приятно находиться рядом с ним; и хотела остаться в его объятиях навсегда. Я не хотела возвращаться к напряжённому разговору с Чейзом, к страхам по поводу того, что произойдёт в ближайшие дни. Просто хотела быть с Кордом и сказать всей жестокости в мире, чтобы она отвалила.
— Привет, — он погладил меня по спине. — Что-то случилось?
— Ничего.
Я вдыхала его запах, эту неповторимую смесь мыла и лосьона после бритья, чувствуя, как между ног разливается тепло.
Корд знал. Он всегда знал. Он прижал меня к себе так, что я почувствовала, как он твердеет.
— Хочешь прокатиться?
— Конечно. — Я поцеловала его. — Давай. Только сначала поднимемся наверх и посмотрим, не нужно ли что-нибудь парням.
Мне нравилось ощущение от его объятия, когда мы поднимались в палату к Чейзу. Я тоже обняла Корда за талию и закрыла глаза, думая о пьянящем ощущении его широкой обнажённой груди напротив моей.