— Важно,— сказал Артур Аллену,— чтобы никто не узнал об этом нападении. Если эти люди ничего не про читают в газетах, это собьет их с толку. Они будут бо яться, что Билли что-то готовит.
— И писателю не скажем? — спросил Аллен.
— Никому, черт возьми! Только доктору,— настаивал Рейджен.
— Хорошо. В час дня Учитель встречается с писате лем. Кто будет от нас — Учитель?
— Не знаю,— сказал Артур.— Ты же видишь, Учи тель ушел. Думаю, ему стыдно, что он растерялся на мосту. Иди ты, Аллен.
— А что я скажу писателю?
— У тебя язык хорошо подвешен,— заявил Рейджен.— Представь себе, что ты и есть Учитель.
— Он сразу узнает!
З А ЧЕРТО Й БЕЗУМИ Я
— Не узнает, если ты скажешь ему, что ты Учитель,— сказал Артур.— Он тебе поверит.
— Ты предлагаешь соврать?
— Писатель расстроится, если узнает, что Учитель опять «распался» и исчез. Они ведь подружились. И по том, мы не можем поставить под угрозу книгу. Значит, все должно идти так, как до покушения на жизнь Билли.
Аллен покачал головой:
— Вот уж не думал, что ты заставишь меня врать.
— Если это делается с целью уберечь кого-то от беды,— сказал Артур,— тогда это не ложь. Ну, может быть, не совсем ложь.
Но во время встречи писателя насторожили манеры Билли. Он казался слишком самоуверенным, говорли вым и требовательным. Билли сказал, что его всегда учи ли ожидать худшего и надеяться на лучшее. Теперь его надежды стали диаметрально противоположными. Он был уверен, что его отошлют обратно в тюрьму.
Писатель почувствовал, что перед ним не Учитель, но не был полностью уверен. Приехал адвокат Билли, Алан Голдсберри, и писатель почувствовал, что это Аллен объясняет адвокату, почему он хочет составить завеща ние, оставив все своей сестре:
— В школе был один забияка, вечно лез ко мне. Однажды он хотел побить меня, но не стал. Позднее я узнал, что Кэти отдала ему свои последние двадцать пять центов, чтобы он меня не трогал. Я этого никогда не забуду.
В те выходные у Кэти Денни и Томми рисовали на стене, а Аллен с беспокойством думал о предстоящем судебном слушании в Ланкастере. Если его оправдают и доктор Кол пошлет его в Кентукки, он знал, что доктор Уилбур ему поможет. А что, если судья Джексон не оправдает его? Что, если ему предстоит провести оста ток своей жизни в клиниках для психических больных и в тюрьмах? Администрация штата посылала в клинику счета за его лечение, свыше ста долларов за день. Они хотели отнять все его деньги, хотели, чтобы он сломался.
КНИГ А ТРЕТЬ Я
В субботнюю ночь Миллиган никак не мог уснуть. Около трех утра Рейджен вышел на улицу, тихо вывел мотоцикл из дома. В долину пробирался туман. До рас света он хотел проехаться, лучше всего в сторону дамбы Логан.
Больше всего он любил ночной туман — самый гус той туман в самой темной ночи: где-нибудь в чаще леса или на берегу озера, когда передний план словно уходит в никуда. Три часа утра было его любимым временем.
Доехав до верхнего края дамбы — узкой кромки, на которой могло поместиться только колесо мотоцикла, он выключил фару. Отражение света в тумане будет его ослеплять. С выключенной фарой он видел черноту с обеих сторон, а в середине — светлую полоску дамбы. Он вел колесо по середине. Было опасно, но сейчас ему и нужна была опасность — вновь требовалось что-то по бедить. Не обязательно кулаком или пистолетом — не важно как, но он вынужден был совершать что-то опас ное, ощущать поток адреналина. И побеждать!
Раньше он никогда не ездил по верхнему краю дам бы. Он не знал, какова ее длина, не мог так далеко видеть. Но ехать нужно быстро, чтобы не свалиться на сторону. Жутко, но, черт возьми, стоит попытаться!
Рейджен рванул с места и погнал по узкой полоске. Благополучно добравшись до конца, он развернулся и поехал обратно. А потом мчался по шоссе, что-то кри чал под рев мотора, плакал, и слезы катились по его щекам, сдуваемые встречным ветром.
Рейджен вернулся домой, и ему приснился сон, что в него стреляли и он умирал на мосту, потому что Учитель растерялся и позволил им всем умереть.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
• 1 •
В понедельник, 17 сентября, в день слушания, ког да писатель шел по коридору отделения" интенсивной те рапии и увидел ожидавшего его Билли, по улыбке, яс-
З А ЧЕРТО Й БЕЗУМИ Я
ному взгляду и кивку головы стало ясно, что перед ним вновь стоит Учитель. Они с удовольствием пожали друг другу руки.
— Рад встрече,— сказал писатель.— Давно не виде лись, а?
— Много всего случилось за это время.
— Тогда поговорим? Пока не пришли Голдсберри и Томпсон.
Они вошли в небольшую комнату, и Учитель расска зал писателю о покушении, о «распаде», о том, что Аллен арендовал спортивную машину, чтобы уехать в Лексингтон лечиться у доктора Уилбур, как только судья отзовет решение о виновности.
— Кто говорил со мной весь этот месяц, выдавая себя за Учителя?
— Аллен,— признался Миллиган.— Извините. Артур сказал, что вы расстроитесь, узнав, что я опять «распал ся». Эмоции других обычно его не касаются. Я думаю, на трезвость ума Артура повлияло покушение.
Они беседовали, пока не пришли Голдсберри и Томп сон, а потом все вместе поехали в Ланкастер, в суд округа Фэрфилд.
Голдсберри и Томпсон предъявили суду письменные показания под присягой, которые дали доктора Джордж Хардинг, Корнелия Уилбур, Стелла Кэролин и Дэвид Кол, а также психолог Дороти Тернер. Все они едино гласно заявили, что «с точки зрения медицины есть уве ренность», что Билли Миллиган при нападениях в при дорожных местах отдыха и при ограблении аптечного магазина Грея в декабре 1974 года и в январе 1975 года был психически больной множественной личностью. Они считали, что в то время он, вероятно, был не в состоя нии помогать адвокату Джорджу Келлнеру в своей защите.
Окружной прокурор Фэрфилда, мистер Льюз, вызвал только доктора Гарольда Т. Брауна, который показал под присягой, что он лечил Билли, когда тому было пятнад цать лет, и поместил его в государственную клинику в Коламбусе на три месяца. Он сказал, что в свете послед-
КНИГ А ТРЕТЬ Я
них достижений медицины изменил бы поставленный им тогда диагноз: истерический невроз с пассивно-агрессив ными проявлениями — на новый диагноз: диссоциатив ное нарушение с возможной множественностью личнос ти. Однако Браун показал на суде, что он был направлен прокурором в Афины, чтобы побеседовать с Билли, и во время этого визита Билли Миллиган казался сознаю щим свои поступки. Браун сказал, что Миллиган в дей ствительности мог и не быть множественной личностью, поскольку множественные личности не предполагают знание о поступках других «я».
Когда они вышли из зала суда, Голдсберри и Томп сон были настроены оптимистически, и Билли был в приподнятом настроении. Он был уверен, что судья Джексон посчитает показания четырех весьма уважаемых психиатров и психолога более весомыми, чем показания доктора Брауна.
Судья сказал журналисту, что через две недели он примет решение.
18 сентября, видя волнение Билли после возвраще ния из Ланкастера и зная о его страхе подвергнуться но вому нападению, доктор Кол дал ему отпуск. Билли понимал, что в доме сестры, как и в клинике, он будет легкой мишенью. Поэтому было решено, что он оста новится в придорожном мотеле Хокинг-Вэлли, в сосед нем городке Нельсонвилле. Он возьмет мольберт, крас ки, холст и спокойно порисует.
Билли зарегистрировался в мотеле под вымышленным именем и постарался расслабиться. Однако напряжение было слишком велико. Рисуя, он слышал голоса. Про верив комнату и зал, он решил, что это в его голове — его собственные голоса. Он попытался не слушать их, сконцентрировавшись на работе кистью, но голоса не умолкали. Это не был Рейджен или Артур. Он сразу узнал бы их по акценту. Наверно, это были «нежелательные». Неужели с ним снова что-то не так? Он не мог работать, не мог спать, боялся вернуться к Кэти или в Афины.
ЗА ЧЕРТОЙ БЕЗУМИЯ
В среду он позвонил Майку Рупу и попросил его при ехать. Когда Руп приехал и увидел, как Билли нервни чает, он позвонил доктору Колу.
— Все равно у вас ночное дежурство,— сказал Кол.— Оставайтесь с ним сегодня, а завтра возвращайтесь вместе. В присутствии Майка Рупа Билли успокоился. Они выпили немного в баре, и Билли рассказал о своей на
дежде — лечиться у врача Сивиллы.
— Я лягу в клинику на пару недель, пока доктор Уил- бур не скажет, что я могу жить в квартире один. Мне кажется, я смогу, потому что, даже когда у меня возни кают затруднения, я в состоянии действовать. Потом я начну лечение и буду выполнять все ее рекомендации.
Руп слушал, как он говорил о своих планах на буду щее, о новой жизни, которая его ждет, если судья Джек сон реабилитирует его в Ланкастере. Они проговорили всю ночь и заснули только под утро. В четверг, после позднего завтрака, поехали обратно в клинику.
Билли сидел в холле и думал о том, что он уже ниче го не может делать как следует. Он чувствовал себя ту пицей, потому что терял все, что давали ему его другие личности: ум Артура, силу Рейджена, красноречие Алле- на, знание электроники, которые имел Томми. Он чув ствовал, что все больше и больше глупеет, ему станови лось все труднее. Им овладевали подавленность и страх; шумы в голове усилились, цвета стали невыносимо яр кими. Захотелось пойти в свою комнату, броситься на кровать и кричать, кричать, кричать...
На следующий день, когда Ванда Пенкейк заканчи вала свой ленч в кафетерии, ее приятель вскочил со сту ла и подбежал к окну. Ванда повернулась и посмотрела в окно, пытаясь сквозь пелену дождя разглядеть, что та кое он там увидел.
— Я видел кого-то,— сказал он, указывая на окно.— Парень в коричневом плаще бежал по мосту на Ричленд- авеню, а потом спрыгнул с моста.
— Где?
КНИГ А ТРЕТЬ Я
Она встала на цыпочки, вытянувшись, но ничего не увидела сквозь залитое дождем стекло — лишь машину, стоящую на мосту. Из нее вышел водитель, посмотрел через парапет, вернулся к машине, потом опять подо шел к парапету и стал смотреть вниз, словно следил за кем-то или за чем-то там, внизу. Ванде стало нехорошо.
— Пойду-ка гляну, где там Билли.
Она осмотрела все отделение, спрашивая персонал, пациентов,— никто его не видел; потом проверила его комнату. Коричневого плаща в шкафу не было. Шар лотта Джонсон, заведующая секцией, пришла на сест ринский пост и сказала, что ей позвонил один служа щий, который был в это время в городе и видел Билли на Ричленд-авеню. Доктор Кол появился из кабинета. Ему позвонили, что видели Билли на мосту.
Все закричали разом. Они не хотели, чтобы за ним пошли охранники, потому что форма напугает Билли.
— Я пойду,— сказала Ванда, схватив пальто. Охранник Клайд Барнхарт довез ее до моста. Она спу
стилась вниз и стала смотреть под мостом, среди труб. Потом пошла вдоль берега, оглядываясь по сторонам. Ничего. Вернувшись, Ванда увидела водителя той ма шины и удивилась, что он еще здесь.
— Вы видели парня в коричневом плаще? — спроси ла она.
Он показал на университетский Конференц-холл, стоящий неподалеку. Охранник подвез ее к этому совре менному зданию из кирпича и стекла, в форме именин ного торта, украшенного куполом.
— Вот он! — Барнхарт указал на бетонную галерею, опоясывающую здание на уровне четвертого этажа.
— Ждите здесь,— сказала ему Ванда.— Я сама пого ворю.
— Не входите с ним в здание, не оставайтесь наеди не,— предупредил Барнхарт.
Ванда взбежала по пандусу и увидела Билли. Он хо дил от двери к двери, пытаясь войти в здание.
— Билли! — крикнула она, сбегая с пандуса на гале рею.— Постой!
ЗА ЧЕРТОЙ БЕЗУМИЯ
Он не отвечал. Она попробовала другие имена:
— Денни! Аллен! Томми!
Он не обращал на нее внимания, быстро передвига ясь по галерее и пробуя открыть одну дверь за другой, пока наконец не нашел открытую дверь и исчез внутри здания. Ванда никогда не бывала внутри комплекса. Испугавшись, не зная, чего от него ждать, и не пони мая, почему вообще Билли оказался здесь, она кинулась за ним и догнала у подножия лестницы. Он уже начал подниматься по крутой лестнице. Ванда осталась стоять внизу.
— Спускайся, Билли.
— Иди к черту, какой я тебе Билли!
Она никогда раньше не видела, чтобы он жевал жвач ку, но сейчас он жевал, громко и быстро, чавкая при этом.
— Кто же ты? — спросила она.
— Стив.
— Что ты здесь делаешь?
— Не видишь, что ли? Хочу подняться наверх.
— Зачем?
— Прыгать буду.
— Спускайся вниз, Стив, давай поговорим.
Билли не спускался, хотя она пыталась урезонить его. Это было бесполезно. Ванде показалось, что он хочет покончить с собой. Она заметила, насколько он изме нился: дерзкие манеры, высокий голос, быстрая речь, самоуверенность на лице и в тоне.
— Я пойду в ванную,— сказал он и прошел в дверь туалета.
Ванда бросилась к выходу, выбежала на край дорож ки посмотреть, там ли Клайд с машиной. Охранника не было. Вернувшись в здание, она увидела, что Стив вы шел из туалета и вошел в другую дверь. Она хотела вой ти за ним, но он заперся изнутри. Ванда увидела на сте не телефон, набрала номер клиники и попросила доктора Кола.
— Я не знаю, что делать,— сказала она.— Теперь он Стив и говорит, что хочет убить себя.
КНИГ А ТРЕТЬ Я
— Успокойте его,— велел Кол.— Скажите, что все будет хорошо. Скажите ему, что не будет так плохо, как он думает. Он сможет поехать в Кентукки лечиться у доктора Уилбур. Скажите ему, чтобы он вернулся.
Ванда повесила трубку и подошла к двери — стучала, звала:
— Стив! Открой дверь! Доктор Кол говорит, что ты поедешь в Кентукки!
Через некоторое время проходящий мимо студент от крыл дверь. Ванда увидела, что та ведет в узкий круго вой коридор. Она бросилась в коридор, на бегу загляды вая в кабинеты и холлы, чувствуя себя словно на карусели в кошмарном сне.
«Не могу найти его. Ищи. Продолжай».
Пробегая мимо двух беседующих студентов, Ванда крикнула:
— Вы не видели здесь парня? Высокого, в коричне вом мокром плаще.
Один из них показал:
— Вроде бы туда пошел...
Она продолжала бежать по этому кругу, время от вре мени проверяя двери, выходящие на улицу, на случай, если он вдруг вышел из здания. Наконец она увидела Миллигана на внешней галерее.
— Стив! — закричала Ванда.— Подожди минутку! Мне надо поговорить с тобой!
— Не о чем нам говорить.
Ванда обежала его и встала между ним и бетонной балюстрадой, чтобы не дать ему прыгнуть.
— Доктор Кол говорит, чтобы ты вернулся.
— Да пошел он, этот толстобрюхий сукин сын!
— Он говорит, что все не так плохо, как ты думаешь.
— Уж куда там. Черта с два!
Он ходил взад-вперед, с ожесточением жуя резинку.
— Доктор Кол говорит, что ты сможешь поехать в Кентукки и доктор Уилбур поможет тебе.
— Сам он псих, и другие психиатры не лучше! Болта ют какую-то чепуху о множественной личности! Это же бред. Дурака из меня делают.
З А ЧЕРТО Й БЕЗУМИ Я
Он сдернул с себя мокрый плащ, растянул его на боль шом оконном стекле и размахнулся кулаком, чтобы раз бить окно. Ванда кинулась к нему, поймала за руку и повисла на ней, чтобы он не вывернулся. Она знала, что стекло ему нужно, чтобы зарезаться, хотя оно было очень толстым и его трудно было разбить. Скорее он сло мал бы руку. Ванда прилипла к Миллигану, а тот старался стряхнуть ее.
Пока они боролись, Ванда старалась уговорить его вернуться, но Стив ничего не слышал. Намокнув от него и замерзнув, она наконец сказала:
— Слушай, я устала. Выбирай: или идешь со мной, или получишь по яйцам.
— Ты не сделаешь этого,— недоверчиво протянул Стив.
— Сделаю,— сказала она, не отпуская его руки.— Счи таю до трех. Если не пойдешь со мной в клинику, я тебя ударю.
— Но я с женщинами не дерусь.
— Раз... два...
Ванда отвела колено для удара, Миллиган скрестил ноги, чтобы защититься.
— Ведь ты не ударишь, да?
— Ударю.
— Все равно я сделаю это,— сказал он.— Пойду на верх.
— Нет, не пойдешь. Не пущу!
Миллигану все-таки удалось освободиться, и он по бежал к бетонной балюстраде. До земли было три про лета. Когда он добежал до края, Ванда рванулась к нему, одной рукой схватила за шею, другой за пояс и прижала к бетону, разорвав рубашку. В этот момент в нем слов но что-то щелкнуло: Билли стал слабеть, опустился на пол, его взгляд остановился. Ванда поняла, что перед ней уже кто-то другой. Он заплакал, весь дрожа. «Испу гался»,— подумала она, уже догадавшись, кто это.
Ванда обняла его и сказала, что беспокоиться не о чем:
— Все будет хорошо, Денни.
КНИГ А ТРЕТЬ Я
— Меня выпорют,— хныкал он.— Шнурки развяза лись, ботинки в грязи, все мокрое. Рубашку порвал.
— Хочешь пройтись со мной?
-Да.
Ванда подняла с пола его плащ, накинула на Денни и повела по дорожке к фасаду здания. Сквозь деревья была видна клиника на холме. Наверное, Миллиган часто видел оттуда это круглое здание.
Внизу на стоянке она нашла машину охранника: двер цы открыты, внутри никого.
— Хочешь посидеть в машине? Не стоять же под дож дем.
Он попятился.
— Все нормально, Денни, это машина охраны. Клайд за рулем, ты его знаешь. Он ведь тебе нравится?
Денни кивнул и хотел сесть на заднее сиденье, но, увидев зарешеченное заднее стекло, напомнившее ему клетку, отпрянул и задрожал.
— Ладно,— сказала Ванда, понимая, что его беспоко ит.— Мы оба можем сесть на передние сиденья и подож дать, пока придет Клайд и отвезет нас.
Он тихо сел возле нее, оцепенело разглядывая свои мокрые брюки и грязные ботинки. Ванда оставила двер цы открытыми и включила фары, как сигнал, что они в машине. Вскоре на пандусе показался Клайд с Нормой Дишонг.
— Я вернулся в клинику и привез ее,— объяснил Клайд.— Мы были внутри, искали вас с Билли.
— Это Денни,— сказала Ванда.— С ним все в порядке.
• 2 •
Во вторник, 25 сентября, медсестра Пэт Перри на блюдала, как Билли разговаривал в холле с Гасом Холс- тоном. Холстон поступил несколько недель тому назад. Он и Билли знали друг друга по Ливанской тюрьме. Мимо прошли Лори и Марша, заигрывая с молодыми людь ми. Лори, которая никогда не скрывала своей симпатии к Билли, теперь сделала вид, что интересуется Холсто-
З А ЧЕРТО Й БЕЗУМИ Я
ном, чтобы заставить Билли ревновать. Сестра Перри, чьей больной была Лори, знала, что девушка влюбилась в Билли с момента его появления в клинике. Симпатич ная, не особенно умная, она преследовала Миллигана, писала ему записки и сообщала персоналу, чем именно она и Билли когда-нибудь займутся. Лори даже распус тила слух, что они собираются пожениться.
Со своей стороны, Билли никогда не обращал на нее особого внимания. Самый широкий жест, который он позволил, это дал Лори и Марше в начале недели пять десят долларов, когда они сказали ему, что у них нет ни гроша. За это они забрали в типографии его наклейки
«Обнимите сегодня своего ребенка» и передали их в город.
Эйлин Мак-Клеллан, дневная медсестра Билли, была в тот день выходной, и за ним наблюдала ее сменщица, Кэтрин Гиллот. Вскоре после того как заботливая Гил- лот заступила на дежурство, Билли спросил ее, можно ли ему прогуляться.
— Надо спросить у доктора Кола,— сказала она,— я сама не могу разрешить.
Билли ждал в комнате с телевизором, пока она кон сультировалась у доктора Кола, который решил погово рить с Билли. После нескольких вопросов о его настро ении они решили, что он может погулять вместе с Гасом Хол стоном.
Через полчаса Билли и Гас вернулись, потом пошли опять прогуляться. Когда Билли вернулся во второй раз, около шести часов, Гиллот была занята приемом нового пациента, но услышала, как Билли сказал:
— Та девушка кричала.
Она поняла, что это говорил не Билли. Голос был Дэвида.
— Что ты сказал?
— Ее обидят.
Гиллот последовала за ним в холл.
— О чем ты говоришь?
— Там была девушка. Я слышал, как девушка крича ла где-то, когда я был на улице.
КНИГ А ТРЕТЬ Я
— Какая девушка?
— Не знаю. Их было двое. Одна сказала Гасу, чтобы он отвел меня назад, потому что я мешал.
Гиллот понюхала его дыхание, думая, не выпил ли он, но дыхание было чистым. Несколько минут спустя ее позвали снизу. Миссис Гиллот спустилась вниз и уви дела охранника, вводящего Маршу. Она отвела Маршу наверх, в ее комнату. От Марши пахло ликером.
— Где Лори? — спросила Гиллот.
— Не знаю.
— Где ты была?
— Не знаю.
— Ты выпила?
Марша опустила голову. Ее поместили в первое отде ление — женское отделение строгого режима. Тем вре менем Билли переключился с Дэвида на Денни. Он раз волновался, увидев Маршу одну, и выбежал из здания, чтобы найти отсутствующую Лори. Гиллот, тяжело дыша, побежала за ним. К тому времени, как она догнала его, охранник Гленн уже привел Лори. Он рассказал Гил лот, что девушку рвало, она лежала на траве лицом в рвоте.
— Она могла подавиться,— сказал он.
Гиллот видела, что Денни беспокоился о девушках. Она слышала, как в коридоре люди шептали слово «из насиловали», но чувствовала, что никто из молодых лю дей не был достаточно долго на улице, чтобы что-то сде лать с Лори или с Маршей. Она просто не верила этому. Когда в одиннадцать часов вечера она ушла, казалось, все успокоилось: обе женщины находились в первом от делении, Миллиган и Холстон спали в своих комнатах.
Когда Пэт Перри пришла утром на работу, слух уже разнесся по отделению и по всей клинике. Двух девушек нашли на холме, пьяных и без сознания. Одежда на Лори была разорвана. Кто-то сказал, что она жаловалась, будто ее изнасиловали. В это же время Билли и Гас Холстон были на прогулке, и подозрение пало на них. Но почти
З А ЧЕРТО Й БЕЗУМИ Я
все на отделении интенсивной терапии считали, что из насилования не могло быть.
Вызвали полицию — для расследования прибыл наряд дорожных патрульных. Полицейские потребовали вре менно закрыть отделение, чтобы все мужчины были на месте для опроса. Доктор Кол поговорил с некоторыми из персонала. Билли и Холстон еще не проснулись. Вста вал вопрос: кто скажет Билли об обвинениях против него и Холстона? Пэт Перри видела, что сам доктор не хочет этого делать. Все остальные тоже отказались. Перри не дежурила в тот день прошлой весной, когда Рейджен взо рвался, угрожая санитарам осколком разбитого стакана, но другие помнили и боялись, что может случиться то же самое, когда Билли услышит новости.
Прежде чем говорить с каждым из них, доктор Кол запер дверь отделения. Холстон проснулся первый, и доктор Кол сказал ему, в чем его обвиняют. Потом он пошел к Билли и сказал ему то же самое.
Оба парня сначала удивились и даже обиделись, услы шав такие обвинения, но время шло, и возбуждение их росло. Они стали испытывать страх, что их отправят в Лиму, что за ними придут из ФБР, что их опять посадят в Ливанскую тюрьму.
Весь день их старались успокоить. Персонал был рас сержен этими нелепыми обвинениями. Ванда Пенкейк и Пэт Перри уверяли Холстона и Билли, что никто их не увезет. Но обе знали, что все это они говорят не Билли. Это был кто-то другой. Ванда была уверена, что это Стив. В тот же день Пэт Перри дала Билли большую дозу амитала, стараясь держать его под контролем. В час дня он уснул. Казалось, все хорошо. Но в два часа дня оба парня опять заволновались. Билли переключался со Стива на Дэвида, который все время плакал. Потом он опять становился грубым и вместе с Холстоном мерил комнату шагами, раздражаясь, если кто-то подходил к ним. Каж дый раз, когда звонил телефон, Билли вскакивал и го
ворил:
— Они идут за мной.
КНИГ А ТРЕТЬ Я
Билли и Холстон прошли к задней закрытой двери — пожарному выходу. Загородились столами и стульями, потом сняли с себя ремни и обмотали ими кисти.
— Я не хочу, чтобы кто-нибудь к нам подходил,— ска зал Стив.— Иначе мы выломаем заднюю дверь.
Он взял стул в левую руку, держа его, как укротитель львов. Персонал понял, что ситуация выходит из-под контроля, поэтому была вызвана команда экстренной помощи. Пэт Перри услышала это по громкой связи. Она ожидала, что через некоторое время увидит восемь— десять охранников и санитаров из других отделений, ко торые придут на помощь.
— Бог ты мой! — воскликнула она, когда распахну лась дверь.
Там стояла целая толпа: охранники, санитары, сидел ки, старшие врачи, люди из отделения психологии, кото рым здесь вообще нечего было делать, и из гериатрическо го отделения, которые никогда бы не пришли по кодовому сигналу,— всего около тридцати человек. Как будто все они только и ждали сигнала. Пэт подумала: «Словно зверя отлавливают».
Пэт и Ванда стояли рядом с Билли и Холстоном, ко торые не пытались причинить им вред. Но когда при близилась толпа мужчин, парни стали размахивать сту льями и угрожающе показывать кулаки, обмотанные ремнями.
— Не поеду в Лиму! — кричал Стив.— Ну надо же, все шло нормально, так нет, опять меня обвиняют в том, чего я не делал! Теперь мне никогда отсюда не выбраться. Никакой надежды.
— Билли, послушай меня,— сказал Кол.— Так нельзя.
Успокойся, пожалуйста.
— Если только вы сунетесь, вышибем дверь, возьмем машину и уедем!
— Ты не прав, Билли. Такое поведение тебе не по может. Тебя обвинили в этом деле, и все может плохо кончиться. Но так себя вести нельзя. Мы это так не оставим.
З А ЧЕРТО Й БЕЗУМИ Я
Билли отказался его слушать. Тогда его попытался уго ворить старший психолог Дэйв Малависта:
— Послушай, Билли. Мы когда-нибудь допускали, чтобы с тобой что-то случилось? Мы так много времени потратили на то, чтобы изучить твой случай, так неуже ли ты думаешь, что мы позволим забрать тебя? Мы хо тим помочь тебе, а не сделать хуже. Персонал не верит всей этой чепухе. У нас зарегистрировано время вашего отсутствия и время отсутствия девушек. Расследование закончится в твою пользу.
Билли опустил стул на пол и вышел из угла. Он ус покоился, и люди ушли из отделения. Но вскоре Билли опять начал плакать. А Холстон продолжал демонстри ровать враждебность. Он неистовствовал, кричал, что его увезут, чем еще больше расстраивал Билли.
— Для нас все потеряно,— сказал Холстон.— Меня и раньше обвиняли несправедливо. Вот подожди, они еще подберутся к нам исподтишка. Увезут отсюда, и глазом моргнуть не успеешь.
Персонал никогда так не нервничал. Все чувствова ли: что-то должно случиться.
В три часа пополудни заступила новая смена, вместо молодых сестер пришли постарше — Эйлин Мак-Клел- лан и Кэтрин Гиллот. Миссис Гиллот удивилась, услы шав о расследовании по поводу изнасилования. Преду прежденная утренней сменой, она старалась успокоить обоих парней. Но время шло, и они опять занервнича ли, снова начался разговор о допросе и тюрьме, угрозы порвать телефонные провода, если кто-нибудь захочет позвать охрану, и выломать дверь на пожарную лестни цу, если кто-нибудь придет за ними.
— Не хочу, чтобы все так кончилось,— сказал Бил ли.— Лучше умереть.
Гиллот сидела, разговаривая с Билли. Он попросил ее дать ему амитал. Она согласилась. Он отправился на пост за лекарством, а Гиллот отвлеклась на другого па циента.
КНИГ А ТРЕТЬ Я
Вдруг она услышала, как распахнулась задняя дверь, и увидела, как Гас Холстон и Билли Миллиган убегают по пожарной лестнице. Дежурная медсестра второй раз за день дала кодовый сигнал.
Вскоре какая-то медсестра позвонила и попросила Кэтрин Гиллот спуститься на третий этаж. Билли у них, и он просит позвать ее. Когда Гиллот пришла на третий этаж, она увидела, что четверо мужчин прижали Билли к полу перед лифтом.
— Кэтрин,— сказал он,— помогите мне. Не позволяй те им сделать со мной что-нибудь. Если они меня свя жут, придет Челмер.
— Нет, Денни. Челмер не придет сюда. Ты можешь сам пойти в свою комнату. Ты убежал из клиники. Ты сбежал, понимаешь? Поэтому тебя поймали и держат.
Он заплакал:
— Попросите их, чтобы они меня отпустили.
— Можете его отпустить,— сказала она мужчинам.
Охранники не спешили его отпускать, не зная, чего ожидать.
— Все нормально,— сказала Гиллот.— Он пойдет со мной. Да, Денни?
-Да.
Кэтрин отвела Билли в изолятор пятого отделения. Нужно было забрать у него личные вещи, но Билли не хотел отдавать ей шейное украшение с наконечником стрелы на нем.
— Вынь все из карманов. Дай мне твой кошелек, я его уберу.
В кошельке было довольно много денег.
Санитару отделения не терпелось поскорее запереть Миллигана, и он крикнул:
— Выходи, Кэтрин, а то запру тебя вместе с ним! Она поняла, что все очень боятся парня.
Вскоре после того как Кэтрин вернулась в свое отде ление, позвонила медсестра и сказала, что в изоляторе с Миллиганом что-то происходит. Он закрыл матрацем смотровое окно, чтобы в него не заглядывали, и персонал