Президента Вьетнамской Федерации Традиционных Боевых Искусств (Вокочуиен), Президент Мировой Федерации по Вьетнамским Традиционным Боевым Искусствам (World Federation of Vietnam Vocotruyen). На сегодняшний день, в составе WFVV входит около 70 стран-участниц с пяти континентов.
В конце 1979 года ко мне пришел мой ученик – главный тренер по Каратэ в Сочи Владимир Емельянов (не знаю, как точно пишется его фамилия). В то время я был аспирантом в Национальном университете физического воспитания и спорта Украины, жил на Кустанайской улице, недалеко от Автовокзала.
Владимир пригласил меня на дружественный бой между «великими людьми» в Каратэ. Один из бойцов – абсолютный чемпион Каратэ Республики Конго Клеман Яндом, а второй – абсолютный чемпион Каратэ СССР. Меня пригласили как человека, который знал Вин Чун. В те времена мало кто знал этот вид китайского боевого искусства.
Тренировочный зал не очень большой, но достаточно светлый и просторный. Стулья расставлены вдоль стен. Я просидел минут 5, как ко мне подошёл поздороваться Клеман. Очень энергично и вежливо. Кажется, это был тренировочный зал, который Клеман снимал для тренировки Каратэ своих учеников.
Через несколько минут в зале поднялась суматоха при появлении одного «красавца». Это был Владимир Илларионов, знакомые называли его Ларин. Внешне Ларин ничуть не уступал Клеману (рост у Ларина выше 1 метра 80 сантиметров). Мне представили Владимира как абсолютного чемпиона Каратэ СССР из Ленинграда. Все мы свободно разговаривали на русском, поэтому разговор шёл легко и весело, как о спорте, так и об обыденных делах.
Владимир из Сочи также был близок с Лариным, он учился Каратэ у Ларина. Мы обсуждали технические моменты Каратэ, и я сказал Ларину с Клеманом: «Ваш Каратэ очень силён, есть различные техники нападения, используя все части тела. А мой вид боевого искусства Вин Чун был создан Великим Мастером – женщиной, за сотни лет до того, как его признали. Название этого боевого искусства было названо в честь этой Великой Учительницы Вин Чун и означает «вечная весна». Поэтому все приёмы очень плавные и мало передвижений. Особенностью является предназначение для боя на лодке, а вы сами знаете, что лодки имеют не очень-то большое пространство, всего пару квадратных метров.
Ларин мне ответил: «Не будьте столь скромными. Помимо Каратэ, мы тут также хотели бы узнать больше о школе Вин Чун. Все мы считаем Брюса Ли легендой».
Я встал, а за мной поднялся и Ларин. Я пригласил Ларина сделать удар цуки и объяснил, что в Вин Чун сперва от таких ударов уклоняются, а после применяется техника Змеи, для защиты, и техника Журавля, для нападения (удар Нукитэ), одновременно левая рука всегда в защите расположена в центре тела, колени немного согнуты и сомкнуты для защиты от ударов ногами.
Ларин и Клеман наблюдали очень внимательно и похвально кивали головами (наверное, из-за вежливости).
Так как бой был лишь дружественным в плане техники, то бойцам было запрещено наносить сильные удары, причинять ушибы сопернику. Ларин и Клеман вели бой лишь в 70-80% своих сил, показывая свои техники и стили боя, реакцию на удары, их нейтрализацию. Каждый раз, когда Ларин или Клеман делали ряд быстрых и точных движений, весь зал взрывался аплодисментами.
Я никогда не забуду эти воспоминания. После у нас с Клеманом тоже была возможность для дружественного боя в лесу.
Спустя короткое время Ларин пригласил меня с Владимиром из Сочи на соревнование по Каратэ в Москве. Наши места на трибуне были почти в ВИП–зоне. После соревнований мы много обсуждали боевые искусства, различные техники, стили, и Ларину очень хотелось узнать больше о Вин Чун. Ему было любопытно, как наносить или защищаться от ударов.
Ларин оставил во мне очень яркие впечатления. Это был немного полный, высокий, красивый мужчина ростом свыше 180 сантиметров. Особенно впечатляли его выступления. Неземная харизма и сила проявлялись через его удары вместе с Кимэ. По праву, настоящий абсолютный чемпион Каратэ «Березовой Родины».
Владимир был очень вежливым и заботливым человеком. Он обращал внимание на малейшие движения Вин Чун, которые я ему показывал. У меня был тогда довольно-таки низкий уровень в Вин Чун, но благодаря хорошему знанию русского языка, я мог детально объяснить все методики. Поэтому многие считали, что у меня «довольно высокий» уровень.
Ларин «потащил» нас с Владимиром из Сочи в Москву на встречи с некоторыми людьми. Одним из них был Штурмин, кажется, первый человек, который принес Каратэ в Россию. Штурмин, вместе с его учениками, встретил нас очень торжественно и тепло. Я помню об этом по сей день. Нам оказали очень дружественный приём. И я почувствовал, что встретили нас так потому, что все очень любили и уважали Владимира Илларионова. Это было уважение не только как к чемпиону, к тренеру с большим опытом, но прежде всего, как к самому человеку. К человеку, одновременно сильному, искреннему и преданному своим друзьям и близким. И, конечно же, Ларин внёс огромный вклад в развитие Каратэ в свой город-порт Ленинград.
Очень жаль, но в то время у нас не было в планах заснять нашу дружбу. Единственная совместная фотография была снята, когда мы смотрели соревнования по Каратэ в Москве.
Наши пути редко пересекались, но этого было достаточно, чтобы этот человек, полный истинного духа боевого искусства, оставил яркий отпечаток во мне.
В последние встречи с Лариным в Ленинграде я был приглашён на ужин. Мы ели, пили чай и обсуждали общие воспоминания. И радостные, и грустные.
По сей день, каждый раз, когда кто-то упоминает о Владимире Илларионове, во мне загорается гордость. Гордость и благодарность жизни за то, что мне посчастливилось стать другом с такой легендой. Эта дружба останется во мне навеки.
Евгений Галицын
Первый черный пояс по каратэ в Ленинграде, старший тренер сборных команд ЛенВО и Ленинграда в 70–80-х, заслуженный мастер БИ и заслуженный тренер БИ, обладатель 8 Дана каратэ. Наследник и официальный правопреемник школы «ЛаоКаратэДо Нэко-рю» в России, председатель Элитарного клуба хранителей воинских традиций (Санкт-Петербург)
С Илларионовым мы впервые встретились в 1973 году. Володя сам нашёл меня, приехал ко мне в общежитие ЛГУ после того, как летом 1973 для завязывания контактов слетал в Донецк к Игорю Лазареву и Александру Гончарову. Они дали ему мой адрес и порекомендовали найти меня, чтобы нам заниматься вместе. Он в первый же день знакомства предложил перебраться из общежития к нему на квартиру, на Гончарную улицу, чтобы вместе тренироваться. Я согласился. Так начались наши, практически ежедневные совместные тренировки, которые продолжались до начала 1976 года. Из-за них меня чуть не отчислили из университета…
Я могу детально и в нюансах говорить, прежде всего, о первых годах его становления как мастера, потому что мы с ним в каратэ росли и учились всему вместе. Сначала мы наполняли внешнюю форму шотокановской техники внутренней динамикой Нэко-рю на основе рекомендаций и конспектов тренировок Ванга. Чуть позже добавили современные тренировочные методики работы над таймингом, точностью, силой, почерпнутые из работ Альбрехта Флюгера, из Тао-Джит-Кундо Брюса Ли…. Мы их не просто прочитали, а «пропотели» в зале.
За два года до официального открытия каратэ в СССР 70-х мы с братом познакомили его с Клеманом и Зангом, у которых он получил окончательную «мастерскую огранку». И в 80-м году он на всесоюзный семинар тренеров приехал уже в кимоно с эмблемой Ларин-рю…
Нас в 70-х, начале 80-х многое связывало. В самом начале 70-х мы стали друзьями, и он почти три года в каратэ был моим учеником и спарринг – партнёром (1973-1975). Параллельно с нашими тренировками он набрал несколько учебных групп. Когда количество групп выросло и времени в зале нам стало не хватать, я получил предложение тренировать офицеров ЛенВО и перешел в СКА, а он организовал, и с ребятами фактически построил, клуб «Олимп». Таким образом, накануне появления официального каратэ, мы на городской арене стали конкурентами (я – СКА, он – Олимп и «Спартак»). Однако на всесоюзной арене мы были вместе единой командой – он был старшим тренером сборной, я – вторым тренером, и мы вместе готовили сборную Ленинграда к первенствам и чемпионатам Союза…
Как спортсмен он был чрезвычайно работоспособный, целеустремлённый, умный, думающий, умеющий соединить разные стили и манеры ведения схваток, и отбросить всё, что не подходило для достижения его целей, при этом очень самолюбивый и честолюбивый.
Как тренер – стратегически мыслящий, очень харизматичный, умеющий найти подход и грамотно использовать особенности характера спортсмена. Он был прекрасным организатором и мог отстаивать и продвигать свои интересы практически на любом уровне.
Больше всего запомнилась его фанатичная преданность каратэ, его умение преподносить себя, умение входить в контакт, умение консолидировать команду, находить самые разные способы и пути для достижения своих целей, А в девяностые и двухтысячные годы – умение методически целостно оформить свою школу, и умение донести до многочисленных учеников своё понимание каратэ, сделать свою школу международной. При этом остаться в памяти учеников несомненным лидером советского каратэ. Это ему, безусловно, удалось.
Александр Дранник
Шеф-инструктор JSKA (Россия), 8 Дан, работал вместе с В. И. Илларионовым несколько лет как второй тренер
Мой путь в каратэ и к Илларионову был относительно длинным. В 1974 году Борис Шапиро начал заниматься каратэ у Александра Грумкина. Будучи в дружеских отношениях с Барковским, он и его приобщил к изучению этого искусства, а Слава, будучи дружен со мной, привёл меня на занятия в эту секцию каратэ.
В той же последовательности Шапиро ушел заниматься к Ларину в 1976 году, за ним Слава Барковский, а затем и я. После первого же занятия появилась уверенность, что это то, что искал.
Говоря про Владимира Ивановича, следует сказать, что все поиски основ каратэ, его базовой техники, в начале 70-х годов ориентировались, в основном, на систему Сетокан, самого массового стиля каратэ. Именно по этому стилю, на тот момент, была издана большая часть литературы и видеопособий. Сам Илларионов, правда, называл свой стиль «Нэко – рю», по наименованию школы мастера каратэ из Лаоса – Ванга, основы которой он и Евгений Галицын осваивали в начале 70-х годов в Донецке.
По рекомендации Е.Галицина и его брата А.Гончарова установились тесные контакты с донецкой школой «Нэко – рю», и дружеские отношения с основателями донецкой школы каратэ И.Лазаревым и В.Медведевым. Тем не менее, В.И.Илларионов, и, его ученики, начиная с 1976 года занимались в русле Сетокан Каратэ, а название «Нэко – рю» осталось фирменным названием клуба.
Становление собственного стиля для Илларионова в большой мере связано с его контактами (опять же с подачи Галицына) с Клеманом Яндома (Конго-Бразавиль, 3-й Дан Сетокан Каратэ) и Хоан Винь Зангом (Вьетнам, стиль Винь-Чунь). В конце 1970-х годов, будучи студентами Киевского университета, Клеман и Занг проводили совместные тренировки в общежитии университета. Нередко на эти тренировки приезжал и Илларионов. Несколько раз оба мастера проводили тренировки в Ленинграде. Совместные тренировки (особенно с участием Клемана) способствовали становлению у Илларионова правильной базовой техники Сетокан Каратэ.
Часто перед началом тренировки Владимир Иванович проводил опрос: какой теме посвятить данное занятие? Выслушав пожелания, он иногда выбирал предложенную тему, но, как правило, говорил: «А давайте поработаем медленно». Под этим подразумевалась система упражнений, выработанная им в результате тренировок с учителем Зангом. Эта система решала общую для всех «чаньских» боевых искусств (к которым, несомненно, относится Вин Чун) задачу регуляции поведения субъекта и объекта и перехода от последовательного, поэтапного характера, к одновременному. Движение субъекта и объекта обуславливаются не их последовательным взаимодействием, а целостным «схватыванием» ситуации в соответствии с закономерностями её развития, что, в свою очередь, даёт возможность предвидеть действия противника и принимать опережающие решения.
Случалось, что, демонстрируя свою методику, В. И. Илларионов создавал весьма курьёзные ситуации. Достаточно вспомнить его полуфинальный бой на 2-ом всесоюзном первенстве по каратэ в октябре 1980 года в Ленинграде. Постепенно заставив противника снизить темп до минимального, Илларионов раскрывал его до такой степени, после которой должен был следовать завершающий удар. Но он «отпускал» партнёра и снова, передвижениями, заставлять его попадать в положения, в которых тот был беззащитен. В конце концов, судьи сочли действия Илларионова некорректными и дисквалифицировали его.
Владимир Иванович очень сильно проявил себя не только как «клубный тренер», но и как тренер сборной Ленинграда. Вспоминаются слова Илларионова: «Сначала надо вырастить грибницу, и для этого надо потрудиться, а потом можно собирать урожай. Грибы будут сами расти». Для создания этой «грибницы», работоспособного коллектива, «чемпионской» среды обитания, где на тренировках спортсмены учатся друг у друга, Владимир Иванович прилагал максимальные усилия. Очень часто на тренировки сборной команды ЛГС ДСО «Спартак» приглашались спортсмены других клубов, организаций, регионов России, союзных республик.