– Я понял… – Файф глубоко задумался. – Спасибо, Коул – как там тебя по клану?..
– Вирион.
–...Коул из клана Вирион, ты дал мне пищу для размышлений.
Коул доел галеты и вылил в пасть энергетик. Рысь сидел неподвижно, что-то просчитывая в уме.
– Профессор! Эй, проф, – позвал барс чуть спустя. – Почему ты связался со всеми этими лохами? Зачем тебе рисковать своей килтоносной задницей, вмешиваясь в чужие разборки?..
– Это моих друзей разборки, – отозвался Файф, приподнимая голову. – Значит, самые что ни на есть и мои тоже.
***
Проснувшись, Винсент еще минут двадцать лежал с открытыми глазами. Его била мелкая дрожь, голова разрывалась. Все, что ему было нужно – это “лекарство” и сутки крепкого сна, но именно времени на это сейчас не было. И нервов не было. В трюме его ждала вахта у этого гнусного барса.
С трудом поднявшись с импровизированного спального места, Винсент бросил взгляд на монитор, показывающий состояние декодирования журналов “Ультора”: процесс должен был быть закончен через пять, максимум – шесть часов. Гепард, пошатываясь, подошел к шкафу и, уже без всяких сомнений, вынул из коробки еще одну дозу препарата. Сейчас это был единственный способ прийти в чувство. Он же должен быть в чувстве, не правда ли? Загнав ампулу в инъектор, он собрался сделать укол и чуть не подскочил от звука вызова коммуникатора.
Однако прежде чем ответить, он неторопливо сделал себе инъекцию.
– Да, слушаю...
– Я, конечно, не против того, чтобы ты и дальше сладко спал, но ты не будешь любезен сменить профессора? – донесся усталый голос Уоррена.
– Конечно. Буду через пять минут.
– Нашел что-нибудь в журнале?..
– Еще шесть часов, – сказал гепард. – Там расшифровывается… А я опять в форме. В полной форме, чувак.
– Рад за тебя, – нейтрально ответил Уоррен и дал отбой.
Барс пугал Винсента даже в оковах. Но не теперь – теперь гепард стал смелым. И еще он все больше раздражался на Девору: взбалмошная Высшая, сумасшедшая тетка. Решила заключить какое-то соглашение с наемником, которому было абсолютно наплевать, кого убивать – были бы деньги.
Но Винсент присмотрит за барсом! И за капитаном Нокомис. Он за всеми способен присмотреть!
***
Дружественный крейсер на миг замер на самом краю боевого поля, затем ринулся в атаку. Но шансов у него не было: из подпространства в один миг вынырнул черный фрегат, разнес корабль на части и скрылся, словно не было. В середине остались дрейфовать жалкие останки вражеского флота, бессильные – груда металла, да и только.
Пинки удовлетворенно фыркнул и нажал "заново". Трехмерная карта заалела точками целей – тысячи их располагались в сложнейших комбинациях, однако кибернетический мозг решал задачки за считаные минуты.
Пинки развлекался, точнее – развлекал ту часть своего супермозга, которая не была занята расшифровкой. Лапы, между тем, тоже без дела не лежали и свернули около сотни превосходных бычков, начиненных термоядерным на вкус составом, изобретенным лично Пинки. Одна такая сигарета постоянно тлела в его зубах.
Однако, получив наконец данные окончательной расшифровки, Пинки забыл и про игру, и про бычки. Он уставился в переплетения графиков пристальным взором: плотность, радиоактивность, масса…
Это все – Артефакт. Это то, насколько он изучен – жалкие крохи, ничтожно мало, но все же…
– Шандарис, подруга, – позвал Пинки, и мантикора тотчас подняла голову со сложенных на столе лап. – Гляди чего.
Она метнулась черной тенью, заглянула через плечо киборга, окинула взглядом столбцы цифр и зашипела, подавшись назад.
– Потрясающ-щ-ще, Пинки, – пробормотапа она. – Эти данные… я видела такие. Грейс-с-с… Иди и посмотри тоже.
Шандарис любезно разрешила Пинки и Нейлор курить в кают-компании: с прибытием пантера это место быстро превратилось в некое подобие аналитического центра. Мантикора предоставила вычислительные мощности “Солнечного Шпиля” и наладила двустороннюю связь с “Гепардом”, который использовался в качестве шлюза с сетью Конфедерации, позволяя “Шпилю” оставаться в тени. После Меркурия лишние предосторожности не мешали.
Львица подошла ближе, и Пинки не глядя протянул ей самокрутку и золотую, всю в каких-то понтовых камешках, зажигалку.
– Э-э… спасибо… – Она нервно прикурила. – Я немного не понимаю, как это нам может помочь. Тут многие значения неопределенны и…
– “Лекс-с-сингтон”.
– “Лексингтон”?.. Это который крейсер, пренадлежавший… – Нейлор сверилась с датападом, найдя нужную заметку. – Высшему, Майклу Холидею.
– Все верно. Ес-с-сть запись, это семьдесят второй год.
Нейлор затянулась самокруткой и некоторое время провела, захлебываясь в ужасном кашле.
Мантикора как раз успела найти копию полетного регистратора в памяти своего корабля и включила воспроизведение. На голографической проекции появилась схема крейсера с показаниями датчиков, отображавших почти все критические системы корабля – начиная от давления в каждом отсеке, заканчивая нагрузкой силового поля. Это был “Лексингтон”.
Нейлор вытерла слезящиеся глаза, решительно раздавила сигарету в пепельнице и подошла к проекции вплотную.
С правой стороны схемы мерцали показания навигационного модуля, а с левой располагалась информация, получаемая с активных систем слежения. И она показывала какой-то другой корабль, который буквально только что был замечен “Лексингтоном”. Корабль, появившийся из ниоткуда… Вырвавший крейсер Холидея из подпространства, как ребенок, вырывающий игрушке лапу.
Куча показаний сенсоров выглядела настоящим хаосом. Система наведения “Лексингтона” пыталась определить тип и принадлежность неизвестного судна, но – тщетно.
– А это аудиозапис-с-сь того, что происходило на мос-с-с-стике, – Шандарис щелкнула когтем по панели.
Среди звуков ударов и шипения статики, наполнивших кают-компанию, послышался ее собственный, давным-давно записанный голос. Ей в ответ гремел металлический бас, не узнать который было невозможно. Пинки перехватил взгляд львицы и кивнул так гордо, словно они слушали не запись с мостика, а по меньшей мере музыкальный хит галактического масштаба.
– Да, я тоже там был!
– Дюзы третьего и четвертого повреждены, мас-с-сивные повреждения на магис-с-с-трали!..
– У меня круче… Пробоины на четвертой и пятой палубах и офигенская утечка кислорода…
Кают-компанию наполнил звук скрежета металла, и одновременно с этим на проекцию посыпались сообщения о множественных ошибках и отказах датчиков. Некоторые части “Лексингтона” на схеме также изменили свой цвет: по кораблю велся интенсивный огонь с неопознанного судна. Прямо на глазах у Нейлор несколько отсеков по левому борту рассыпались в голографическую пыль.
– Там и тогда это не казалось таким красивым, – Пинки остановил запись и выдохнул внутрь проекции зеленоватый дым своего бычка. – Та штука, которая нас атаковала тогда… Ничего подобного мне видеть не приходилось. У нас таких не делают.
– Таких кораблей вообщ-щ-ще существовать не может, – согласно прошипела Шандарис. – И тем не менее, он нас-с-с чуть не погубил.
– Получается, это произошло уже после того, как Холидей начал работать на Легион. – Львица сверилась со своими записями. – Но до момента нахождения “Первичного образца”…
– Точно, – кивнул пантер и снова запустил проекцию и аудиозапись. – Смотри дальше.
Данные системы наведения выдали предварительный результат анализа неопознанного судна. Они – довольно беспомощно – сообщали, что силуэт пришельца не совпал ни с одним из известных кораблей Федерации Плеяд или меркурианцев. Графики анализа материала показали множество неопределенных элементов с повышенным радиоактивным фоном... и почти полностью совпадали с теми, которые были получены из файлов Скунса.
– Крейсер Земного Альянса “Лексингтон”, бортовой номер один-семь-два, терпит крушение в системе гамма-два-два-восемь-один-эхо-чарли! Обстреляны неопознанным кораблем, просим помощи! Повторяю, крейсер Земного Альянса…
На постоянно меняющейся схеме было видно, что “Лексингтон” уже получил критические повреждения: системы отказывали одна за другой, оставшиеся сыпали десятками ошибок.
– Всему экипажу – немедленно покинуть корабль! Повторяю…
На этих словах, совершенно точно сказанных Высшим, запись оборвалась, остановилась и проекция.
В кают-компании наступила тишина, лишь замершая голограмма до сих пор висела в воздухе, показывая мутный и чуждо выглядевший силуэт неизвестного судна.
– Холидей, – прогудел Пинки. – Он нас тогда спас. Обоих.
– Он спас-с-с, – кивнула Шандарс, и глаза ее светились благодарностью и грустью.
Нейлор стало неудобно перебивать их воспоминания. Она подождала минуту, пока оба странника молчали, а потом осторожно спросила:
– Этот неопознанный корабль… Это... Оно напало без всяких причин?
– Да, безо вс-с-сяких причин, – сразу ответила Шандарис.
– Разве что – потому что мы появились на некой территории, – предположил Пинки, опять вдувая ядовитый дым в проекцию. – Вошли в зону его контроля, например. Но этого мы знать не могли: эта штуковина появилась внезапно и не предупреждала, что рассердится.
– Причем первый удар оно нанес-с-сло в подпространстве, – добавила мантикора.
– Так, – Нейлор дотронулась до своего виска, пытаясь сконцентрироваться. – У нас есть совпадение сигнатур, и пока что это косвенно указывает на связь между Артефактом и неизвестным кораблем. Кто-нибудь из Конфедерации или откуда-нибудь еще – в курсе произошедшего? Если да, предпринимались какие-нибудь попытки докопаться до того, что произошло с “Лексингтоном”?
– Я передала копию с-с-службе разведки Мис-с-стиков, – с неуверенностью в голосе сказала Шандарис. – Ответа не получала.
– Я отправлял анонимно в сеть Земного Альянса. Если что-то и делали – то без меня, – фыркнул Пинки.
– Высшая Девора Нокомис так и не появилась в Сети? – отметив новые данные, задала вопрос Нейлор.
– Нет. С ней нет с-с-связи.
– Вот черт. – Львица провела лапой по волосам, поправляя растрепанную челку. – Они же как-то в этом замешаны. Но как?.. Артефакт? Вряд ли – капитан Нокомис и остальные члены экипажа “Блюноуз” последние годы не покидали Пограничных Миров…
– Случайность, – предположил Пинки. – Оказались в ненужное время в ненужном месте. Они умеют, можете мне поверить.
– Значит… У нас есть только одна зацепка. – Нейлор повернулась к голографическому изображению, чувствуя необъяснимую тревогу при взгляде на чужой корабль. – Система, где погиб ваш “Лексингтон”. Но, с другой стороны, у нас есть достаточное количество информации и представление, что мы ищем. К кому мы можем обратиться за помощью? Регулярный флот? Представительство военно-воздушных сил? Разведка Конфедерации?..
– Разведка – это еще куда ни шло, – протянул Пинки. – Они не вояки, и мозги там кое у кого еще сохранились. Что касается остальных… судя по вашим рассказам, на Терре они мало что смогли. И даже вы, “простые граждане” – я прошу прощения, конечно – продвинулись куда дальше.
– Система, где все произош-ш-шло, была на границе прос-с-странства Плеяд, – скрестив лапы и покосившись на пантера, прошипела мантикора.
– Да. Безымянная, необитаемая, с тремя вшивыми планетами. Но если меня не подводят паленые чипы памяти, то кэп “Лексингтона” держал курс в сторону Тайгеты по каким-то своим соображениям. Это тоже может быть как-то связано…
– Пос-с-сле инцидента с “Дорианом Греем” и ремонта на поверхнос-с-сти одного из планетоидов в демилитаризованной зоне, я помню. Он так и не объяс-с-снил, зачем туда…
– Зато мы знаем, где начать поиск!
– Эй!.. – Львица, открыв рот, удивленно уставилась на Пинки и Шандарис. – Я понимаю, что это единственная зацепка, но все же… Мы же не собираемся охотиться на… ЭТО?
Она указала на голографическую проекцию.
– А я бы да, – легким тоном сказал Пинки. – Если уж дичь, то покрупнее! В последнее время в цивилизованных секторах стало скучновато.
– Ты сама слыш-ш-шала, – мантикора повернулась к Нейлор. – Опасность не прос-с-сто велика. Она ужас-с-сающа. Мы не можем сидеть сложа лапы, ос-с-собенно теперь.
– Но, Шандарис! Эта хрень боевой корабль с трех залпов в металлолом превратила! – попыталась возразить та, переводя взгляд то на пантера, то на мантикору. – Конфедерация…
Пинки мотнул головой:
– …Ничем не может нам помочь, пока мы не выясним, как Артефакт заражает и подчиняет себе – и как его поскорее чпокнуть. И мы без всякого понятия, сколько высших чинов прямо сейчас работают на “Образец” – как в свое время на него работал Легион. А ведь Артефакт явно связан с этим вот…
Он кивнул на зловещую проекцию.
Львица с искоркой надежды перевела взгляд на Шандарис, но поняла, что и та настроена решительно.
– А ведь когда-то я смеялась над фразой “многие знания – многие печали”… – пробурчала Нейлор себе под нос.
–...”И кто умножает познания, тот умножает с-с-скорбь”, – добавила Шандарис. – Но попробуем сделать так, чтобы это кос-с-снулось минимального числа живущих.
– О-хо-хо… Угораздило меня, – львица скорчила кислую мину, мотнув хвостом. – Авантюристы. Спасители мира. Я попала в плохую компанию. Надо отвлечься. Да…
– Дак в чем вопрос, давай я тебе сюда добавлю щепоточку кой-чего интересного, – предложил Пинки, разворачивая самокрутку и доставая из нагрудного кармана пузырек.
– Э-э-э, нет, спасибо, не надо!
– Да это легальное!
– Нет-нет, тем более...
В поисках спасения от ядерных курительных экспериментов пантера Нейлор бросила взгляд на автоповар.
– Я лучше… во! Пока вы будете заниматься чрезвычайно увлекательным делом под названием “прокладка курса навстречу смерти”, я лучше похозяйничаю и приготовлю на ужин что-нибудь более адекватное, чем стандартный рацион космического скитальца. Ты не против, Шандарис?... Один фиг, в ближайшее время толку от меня – как от пятого колеса.
– Но если “пятое колесо” сготовит шашлычо-о-ок, – облизнулся Пинки и с надеждой посмотрел на Нейлор. – То я тому “колесу” самолично медаль вырежу… из обшивки этой штукенции, когда поймаем!
***
– Ну и вот, представляете себе, – бурчал Файф, в седьмой раз отрываясь от пульта и в четвертый раз отрывая Девору от монитора. – И он говорит, это то есть он мне говорит! – что, дескать, это плохо, что нашу планету открыли, что они щас там все наши ресурсы растащат…
– В этом есть зерно здравого смысла, – ответила Девора. – Такие открытия могут привести даже к гибели планеты. Например, так было с моей родиной – я желала бы, чтобы чужие корабли никогда не выходили на нашу орбиту! Но когда мы поняли, что к чему, было поздно. Но, профессор Файф, наверное, это все зависит от того, кто открыл планету и кто продолжил сотрудничество с ней, верно?
– Вот! А я про что! – закипятился рысь. – Капитан Дрекс же нас открыл! Он что, плохое что-то сделал! Да фиг! Он нас спрятал до поры, там все очень осторожно делалось, я же помню…
– О да, он всегда осторожен, – подтвердила Девора.
Дракончик забился под пульт и затаился там, лишь изредка высовывая мордочку и проверяя, угомонился ли хозяин. Но Файф даже не собирался.
– И вообще, разве это правильно – распространять единичный отрицательный опыт на вообще все, что происходит? Ну, я про того барса, про Коула. Вот ему оно надо, озлобляться-то? А что, вы же вон не озлобились?
– Ну… мне зачем это…
– Вот и я говорю, – проворчал рысь и уткнулся в приборы. Девора улыбнулась и вернулась к работе, чувствуя, что неугомонный профессор вскоре опять найдет повод для возмущения барсом и для нового витка разговора.
Омела вообще не поворачивала головы – у нее становилось слишком много работы, потому что "Бенгал" приближался к точке выхода.
– Лучше б про те мины у Тайгеты покумекали, – заявила она Файфу.
– А я что? Я – да, – ответил он. – У меня мозг разнонаправленный. И в нем, между прочим, уже зреет модель бота, которого можно пустить вперед “Бенгала”. Целый рой ботов, которые соберут на себя мины.
– Тогда с книжкой мне помогите, – не отставала Омела. – Я не успеваю дочитать. Вслух не почитаете, пока я тут возюкаюсь? А то у нее в аудиорежиме диктор занудный… Во, “Адский пожар родом из Стожар: тайны плеядских корпораций”.
– То есть это не комиксы уже, – полувопросительно сказала Девора.
– Не, это серьезная литература, – авторитетно ответила рысь и протянула яростно отбивающемуся Файфу книгу с кричаще-яркой обложкой и полусантиметровыми буквами внутри. – Вот например: вы знали, что все корабли производства плеядского концерна “Субару”, которые они нам продают, отравлены изнутри суриком?
– Сурком, может быть? – спросил Файф, надувшийся от попыток не засмеяться. – Ну, сурками. Напустили туда сурков…
– Нет, суриком! – не сдавалась Омела. – А в обшивке у них – вредный для здоровья дерь-ман-тин!
Девора, скрывшись за рукавом, глухо попискивала от смеха.
***
От удара в грудь перехватило дыхание. Скорчившись от боли, Коул упал на грязный пол. Рядом барахтался напарник, из носа его текла кровь.
Где была ошибка? Они же предприняли все меры предосторожности, убедились в отсутствии слежки. Как эти псы смогли пронюхать про них? Оставался только один вариант: кто-то их сдал.
– Встать! Кому сказал, урод! – рыкнул офицер МегаПола, рванув барса за куртку и ставя его на колени.
До цеха, где они с молодым напарником должны были встретиться с товарищами и отправиться на склады за медикаментами и припасами, оставалось около километра… Они попались МегаПолу почти в конце пути, на нижнем ярусе. Правительственных псов было штук десять на них двоих... и все шавки, как у них водится, были вооружены до зубов.
Коула и его напарника отвели в воняющую сточной канализацией подворотню – с наглухо заколоченными окнами и входами в соседние здания. То, что их привели сюда, а не повезли в участок, наводило на нехорошие мысли. Барс принюхался и оглянулся по сторонам.
– Ничего, – пробормотал он часто дышащему от страха напарнику. – Фигня это все.
– Фигня… – согласился тот прерывающимся юным голосом.
Откуда-то сверху, где светил чудом оставшийся целым фонарь, доносился звук льющейся воды. В Янфисе и его окрестностях частые снегопады резко сменялись сильными дождями, воды которых проделывали многие километры сверху вниз по ливневой канализации, прежде чем попадали в очистные сооружения. Хотя с такой же вероятностью, прикинул барс, это мог быть не дождь, а прорванный трубопровод, который не спешили чинить.
Мотнув головой, Коул увидел, как в подворотню заходит Возвышенный доберман в дорогой, совсем не похожей на полицейскую одежде. В отличие от оперативников, на добермане не было даже легкой брони, равно как и знаков отличия. Или агент спецотряда К-9, или какой-то выродок из администрации...
Хотя нет. Зачем кому-то из администрации колонии пачкать свои лапы? Коул впился в добермана взглядом: видимо, он и будет решать их судьбу.
– Ну что, попались, выр-р-родки? – хищно оскалившись, прорычал приблизившийся “агент”. – Какой клан? Живо!
Напарник сплюнул кровью и вернул оскал:
– Дерьма тебе, по всей твоей собачьей морде.
Агент вытащил из кобуры пистолет и выстрелил юному барсу в голову. Стоящий позади оперативник лишь тяжело вздохнул, брезгливо отряхнув рукав, на который попали осколки костей и крови. Да, вот как смерть забрала того юнца… Она и правда не ждала и лишней минуты.
– Еще р-р-раз! Какой клан?! – Дуло пистолета теперь смотрело на остолбеневшего от страха и гнева Коула.
– Крогланг, – сквозь зубы выдохнул барс.
– Серьезно? Далековато от дома забр-р-рался, гаденыш! – доберман засмеялся, а оперативник, словно этот смех был ему сигналом, ударил барса прикладом в голову.
От боли и звезд перед глазами Коул чуть не упал.
Небольшое поселение клана Крогланг располагалось за пределами плато Итора, и буквально несколько суток назад все жители покинули его – хотели обустроиться на новом месте. За пределом Янфиса об этом знали единицы, и Коул рассчитывал на то, что эта информация еще не добралась сюда.
– Только сдается мне, что ты лжешь, – наклонившись, прошипел агент и рявкнул оперативникам МегаПола: – Обыскать его! И покойника тоже!
Барс, придя в себя после последнего удара, вновь поднял взгляд и, не моргая, посмотрел в глаза доберману.
– Сэр! – Подойдя к агенту, один из оперативников передал небольшой бумажник, найденный в куртке убитого.
Неспешно просмотрев содержимое, доберман достал на свет небольшой клочок бумаги, на котором был отмечен маршрут следования от их города до Янфиса. Коул чуть не застонал от бессилия.
– Ну что ж, Крогланг мы тоже проучим, ради пр-р-рофилактики! А за сотрудничество я тебя оставляю в живых: не хочу, чтобы ты прозевал фейерверк, который положит конец вашим вылазкам!
Обратившись к старшему оперативнику МегаПола, доберман приказал:
– Забрать у него все, выкинуть за городскую черту. Готовьте к взлету штурмовики без опознавательных знаков, все спишем на мародеров.
Поняв, что грозит его городу, Коул собрал все силы и без раздумий бросился вперед с одной только целью – разорвать агента голыми руками.
Но встречный удар отправил его в темноту.
***
Винсент знал, что барс неотрывно следит за каждым его движением. Смотрит – и молчит. Страха Винсент сейчас не чувствовал, зато минута за минутой росло сначала раздражение, а потом и гнев. Зачем капитан заключила договор с этим наемником? Разве обязательно выполнять условия сделки? Просто вытащили бы ту информацию, которая требовалась Высшей, и выкинули бы этот “багаж”…
Гепард прошелся туда и сюда по отсеку, натыкаясь на углы контейнеров и почти не чувствуя этого. Ничего не выражающий взгляд барса продолжал следить за ним.
Винсент опустился возле технологической заслонки, открыл ее и запустил туда лапу с инструментом. Он попытался работать, но барс ему мешал – одним своим присутствием, безмолвием, угрозой…
– Хорош пялиться на меня, отморозок! – рявкнул Винсент.
– Мне советовали никогда не поворачиваться спиной к наркоманам, – донесся спокойный голос Коула.
Гепард замер, не успев включить паяльную станцию и чувствуя, как усиливается дрожь. Откуда эта мразь знает? И давно?.. А если он об этом сообщит капитану или кому-нибудь из экипажа…
Вот теперь Винсент был напуган не на шутку. Он же только-только нашел нормальное место… Устроился в экипаж… Да, тут небезопасно. Да, пришлось использовать стимуляторы, с которых он недавно слез. Но никакая другая работа не сравнится с этим подарком судьбы: учитывая его прошлое и приводы в МегаПол, лучшее, что ему светило, кроме грузчика – это его последняя работа на складе станции “Гейтуэй” за гроши, которых едва хватало.
Очередная вспышка гнева заставила его действовать прежде, чем он успел что-либо обдумать. Выхватив из набора инструментов дрель и сжав ее до боли в лапе, он твердой походкой двинулся в сторону барса.
– Я, конечно, пацифист по убеждениям, но что мне мешает воткнуть это в твою пасть? И устроить так, что ты прогуляешься в космосе без скафандра... как и было запланировано на “Ульторе”?
Приблизившись к продолжавшему молча сидеть Коулу, гепард сверкнул глазами и включил дрель. Он ожидал от пленника чего угодно… но не ухмылки.
– Ничего не мешает, торчок. Кроме отсутствия у тебя хребта, – ответил барс.
– Ошибаешься! Я…
– Ты не убийца. Я вижу по хватке. – Коул кивнул на дрожащий в лапе гепарда инструмент и добавил, прищурившись: – А если и замочишь меня, то что дальше? За такие дела капитан тебя где-нибудь вышвырнет. А ты будешь продолжать колоться, пока не откинешься от передоза или не попадешь в какую-нибудь неприятную историю… В поисках денег на очередной укол.
Винсента трясло, как будто его поливали холодным душем. Гнев отступил так же резко, как и пришел, и теперь ко всему прочему добавилась тошнота, а настроение резко менялось на противоположное. Этот барс был прав. Во всем, кроме… У него просто отходняк. Ничего более. С сегодняшнего дня он завяжет с этим дерьмом. Просто надо дожить до конца дня, и все. Он несколько раз глубоко вздохнул и, опустив дрель, отвернулся, возвращаясь обратно к открытому люку. Включив паяльную станцию, он вернулся к ремонту.
– Ты расскажешь им? – выдавил он пять минут спустя.
– Нафига? – презрительным голосом отозвался Коул. – Они сами об этом узнают… Когда по твоей вине кто-нибудь умрет.
Винсент сжал зубы, не зная, кто ему больше противен: барс или он сам.
***
– Выход через две… Одну…
“Бенгал” вынырнул из подпространственных Врат, и защитные экраны мгновенно скорректировали светопропускаемость. Корабль оказался в рассеянной газопылевой туманности, где-то в двадцати пяти световых минутах от бело-голубого диска Майи, подсвечивающей окружающее пространство.
– Есть выход! – сказал профессор.
– Турурур! – прокричал дракончик и ткнулся носом в окно. В его глазах сверкали тысячи огоньков нового мира.
Фрай, проснувшаяся незадолго до прыжка, теперь стояла позади Омелы и, не вмешиваясь, с гордостью смотрела на то, как рысь справляется с управлением.
– Вот оно, на десять часов, – указал Файф, прокладывая курс.
За обзорным окном впереди и справа разгоралось небольшое с виду кольцо, а рядом с ним сновало множество ярких точек.
На самом деле Мир-Кольцо Майи размерами превосходил “Гейтуэй” в десятки раз. Он был построен задолго до начала Долгой Ночи из ресурсов, добываемых в расположенном рядом астероидном поясе, и стал крупнейшим военным аванпостом в этом секторе Федерации Плеяд. Во время войны с Земным Альянсом его не раз пытались уничтожить, но до конца разрушить так и не смогли: систему обороны разрабатывал Орден Технократов.
Мир Майи был самым первым масштабным космическим объектом, восстановленным после Долгой Ночи. Этот искусственный мир считался одной из самых надежных космических станций.
После войны назначение его изменилось: станция стала серьезным политическим и экономическим центром. Корпорации и коммерческие структуры выкупали на ней целые сектора.
Кольцо Майи росло на глазах, и все шире разворачивался перед наблюдателями космический пейзаж: станции-спутники, сторожевые суда и лоцманы, доки, множество мелких яхт, шпили и кислородные купола…
– Коммерческое судно “Бенгал”, запрашиваем стыковку, – сказала Девора в передатчик, а Файф отправил диспетчеру сигнатуры и документацию.
Омела ожидала, что в ответ раздастся голос, каким коварные плеядцы разговаривают в фильмах – с мягким, но временами фыркающим акцентом, что сразу делает зловещей любую фразу. Однако диспетчер ответил совершенно нормально:
– Коммерческое судно “Бенгал”, приняли ваш запрос, посадка разрешена в седьмом секторе, причал 8-А. Принимайте посадочный коридор. Добро пожаловать на Майю.
– Заманивают, – заметила Омела, но послушно взяла курс на сближение со станцией. Рядом дрейфовали суда, неспособные к посадке: от небольших фрегатов до линейных кораблей различной принадлежности и назначения. Большинство из них имели маркировку частных или коммерческих, но попадались и военные корабли Конфедерации.
– О, атмосфера начинается, – сказала Омела, сосредоточенно хмурясь. – Входим…
– Не спеши, – мягко посоветовала Фрай. – Да, вот так… У тебя отлично получается.
– Спасибо, – смущенно ответила рысь.
"Бенгал" вплывал во внутреннюю часть кольца. Чем ближе он подлетал, тем более захватывающим было зрелище гигантской станции. Кольцо превращалась в сплошную стену, черную, всю в огоньках – казалось, это звезды просвечивают насквозь огромное темное пространство. В другой момент, когда из-за какого-нибудь выступа возникал луч мощного прожектора, стена оскаливалась странными по форме уступами и иглами – это были причалы, технические бортики, стыковочные разъемы.
Защитное поле сверкнуло малиновым блеском и снова стало невидимым – они миновали его. Теперь станция занимала весь обзор, и казалось, стена вновь превратилась в кольцо, загнутое внутрь, навстречу “Бенгалу” – словно желало схватить корабль.
Омела позабыла, что надо бояться, потому что была потрясена качеством технологий.
– Сколько прибамбасов, а? Вы гляньте вон на того ремонтного бота, да вон же, рядом с тем торговым фрегатом, это же произведение искусства! – взволнованно пихала она Файфа и Девору. – А шлюз, мамочки, мы летим в шлюз, а он такой офигенный! Захваты-то какие! Да тут и младенец не промахнулся бы!
– Честно говоря, я такое тоже впервые в жизни вижу, – произнесла Фрай, разглядывая во все глаза станцию. “Бенгал” после входа в атмосферу начало слегка трясти, и тигрица ухватилась за Омелино кресло.
На обзорной площадке, мимо которой проносились корабли, одиноко стоял Возвышенный. Он навел на “Бенгал” портативный сканер и удовлетворенно хмыкнул: "Прибыли точно по расписанию, как и говорил босс".
Проводив взглядом побитое, испещренное заплатами судно, он улыбнулся и неторопливо пошел к выходу.