1. Антитеррор как понятие, его социально-философская интерпретация и образовательный контекст
Глобальная угроза терроризма, с которой столкнулось современное человечество, заставляет пересмотреть многие сложившиеся, казавшиеся естественными идеологические и культурные установки, экономические и политические приоритеты, посмотреть на мир не с точки зрения диктата и конфронтации, а с точки зрения сотрудничества. В связи с этим основной задачей, стоящей перед мировым сообществом является превращение «борьбы с терроризмом» из зависимой от политической конъюнктуры темы, в реальную международную деятельность, которая должна основываться на фундаментальных научных разработках, исследующих проблему терроризма в разных измерениях. Реализация этой деятельности должна быть возложена на профессионалов, сочетающих знание данной проблемы и ответственность за предпринимаемые решения и действия. Пока же в России практически не существует ни науки, изучающей терроризм как целостное явление, ни специализации и квалификации по борьбе с терроризмом.
Однако для того, чтобы разработать меры по противодействию терроризму, необходимо решить ряд теоретических вопросов, без чего невозможны антитеррористические действия. Таковыми, прежде всего, выступают вопросы определения понятия терроризма, решение которых связано с рядом теоретико-методологических, ценностных и практических трудностей. В силу этого определение понятия терроризма предстает и как теоретико-методологическая проблема, и как предмет научного исследования, и как практическая задача, определяющая важнейшие управленческие решения.
Хотя проявления терроризма широко известны, особенно сейчас, в информационную эпоху, тем не менее, не существует общепринятого его определения. Ведь известное – еще не означает познанное. Некоторые исследователи насчитывают более ста определений этого опасного явления, подсчеты других достигают пятисот.
Трудности исследования терроризма и определение его сущности обусловлены рядом объективных причин.
1. Прежде всего, это подмена всестороннего теоретического исследования объективных причин существования и распространения терроризма в современных условиях ценностными суждениями, что ведет к обоснованию политики «двойных стандартов» и определяет различное и даже противоположное отношение разных стран к одним и тем же терактам.
2. Многообразие характеристик конкретных актов террора скрывает общие сущностные характеристики этого явления, затрудняет разработку научных подходов и методологии его исследования. Очевидно, что выбор методологии исследования терроризма определяется пониманием этого явления и установками, в которых содержатся ценностные его измерения.
В связи с этим возникает своеобразный теоретический круговорот. Для того, чтобы выработать объективное, свободное от ценностей определение терроризма, необходимо такое его понимание, которое отражает определенную ценностную позицию, ценностно-мировоззренческую ориентацию и задает направление исследований. Выйти из этого круговорота позволяет только междисциплинарный подход, всестороннее исследование терроризма как социально-политического явления, объединяющее усилия различных наук и нацеленная на решение комплексной задачи. Координирующим фактором реализации такого подхода, по мнению ряда исследователей, вполне могла бы стать современная научная дисциплина «Концептуальные основы противодействия терроризму», в которой должны быть синтезированы передовые научные разработки и практические меры по противодействию терроризму с ответственностью лиц, профессионально занимающихся решением этой проблемы.
3. Результативность и эффективность реальной антитеррористической практики во многом определяется как уровнем научных исследований, так и профессионализмом лиц, осуществляющих деятельность по противодействию терроризму, что обусловливает необходимость решение чрезвычайно важной задачи по подготовке профессионалов, способных не просто осуществлять антитеррористическую деятельность, а проводить грамотную, комплексную, целенаправленную антитеррористическую политику на разных уровнях. В этом плане актуализируется проблема подготовки соответствующих кадров, а, следовательно, и задача организации высших учебных заведений, способных решить эту задачу.
Терроризм как предмет научного исследования рассматривается прежде всего с точки зрения достижения целей (политических, экономических, социальных, моральных, религиозных и т.д.) посредством внушения страха. Отсюда наиболее применяемой технологией терроризма является насилие.
Таким образом, ключевыми терминами концептуализации терроризма являются «страх» и «насилие», смысл которых может весьма различаться в зависимости от контекста. Поэтому террористические методы следует рассматривать не абстрактно, а в соотношении с целью террористического акта. Но в этом случае его цель должна раскрыть смысл данного явления, а не стать аргументом его оправдания. Иначе вполне закономерной становится его интерпретация как «оружия слабых» и тем самым признание возможности применения террора как метода решения социальных проблем.
Противоположная оценка террора основывается на своеобразной демонизации террористов, на их оценке как «сил зла». Однако из истории известно, что в террористической деятельности могут принимать участие различные люди, принадлежащие к разным социальным слоям, конфессиям, к правящим или оппозиционным политическим партиям. Методы террора могут использоваться не только террористами, но и государством для решения как внутригосударственных, так и международных задач. Кроме того, террористические методы используются как в мирное, так и в военное время и оккупантами, и борцами за свободу.
В связи с этим, исследовать проблему террора необходимо не только со стороны выявления его социальных корней и причин, не только в плане изучения экономических, политических, религиозных, этнических факторов, угрожающих превратить терроризм в главную и наиболее опасную форму ведения глобальной войны, поскольку он не знает линии фронта и правил, но и задуматься о философских основаниях террора.
Люди живут в мире явлений, сущность которых скрыта от них, но эффективно противостоять тому или иному явлению, они могут лишь познав сущность происходящих процессов. А это требует особого философского взгляда на мир, на бытие в целом. В этом смысле сущность террора в человеческом сообществе далеко выходит за рамки его нынешнего проявления и глубоко связана с теми общими процессами, которые происходят в мире. Поэтому и борьба с террором должна быть не только борьбой с конкретными его проявлениями, которые видимы и непосредственно затрагивают каждого человека, а потому являются наиболее опасными, но и с его сущностными компонентами, то есть его причинами в обществе в целом.
Сегодня в мире происходит становление единой мировой системы во всех областях человеческой жизни – политике, экономике, культуре и т.д., что обозначается термином глобализация. Если подходить с позиций системности, то глобализация, нравится она или нет, усиливает роль транснациональных взаимодействий в мире, расширяет масштабы коммуникации, делая нашу цивилизационную часть жизни более удобной. Это провоцирует многих авторов, опираясь на объективный характер данного процесса, делать вывод, что он представляет собой только нечто позитивное. Но новое возникающее явление не всегда обязательно и позитивно, как кажется на уровне обыденного сознания, успокаивающего себя тем, что все плохое осталось позади.
В любом развитии всегда присутствует противоположные стороны, тенденции, борьба между которыми обеспечивает ход и механизмы его протекания и реальную направленность. Если одной стороной глобализации выступают интеграционные процессы, то оборотной стороной – напротив, процессы дезинтеграции.
В этом смысле феномен терроризма является реализацией именно дезинтеграционного потенциала деформированного глобализацией развития культуры на современном этапе, её перехода от стадии системы локальных национальных культур, к стадии, когда культура становится частью глобального коммуникационного пространства.
На современном этапе, терроризм – это лишь один из ответов, хотя и не приемлемых на безудержную глобализацию. Именно это часто и затрудняет борьбу с ним на уровне идеологической контрпропаганды, так как лозунги и идеологические установки террора, часто используют и интерпретируют близкие каждому человеку религиозные, этнические, национальные, исторические и иные компоненты культуры, которые сегодня действительно подвергаются разрушению и деформации, вплоть до угрозы идентичности человека по отношению к собственной культуре.
Таким образом, процесс глобализации, ведущей тенденцией которого является интеграция мирового сообщества в единое целое, включает механизмы сопротивления традиционных локальных культур, против этнической, национальной, индивидуальной и других типов культурной дезинтеграции, распадения и даже исчезновения.
Не случайно в центре этих процессов часто оказывается религиозные и этнические ценности, ибо они тысячелетиями отбирались, формировались и хранились, на них строилась культура и общество, базировались государственные устои. Протест против разрушения культуры нередко представляется как попытка защитить свою религию, свой этнос. Однако, учитывая, что религиозные ценности основаны на вере и любая религия содержит в себе элементы безудержной преданности этой вере, граничащей порой с откровенным фанатизмом, который имел место в истории любой религии, особенно в периоды её становления, они в снятом, по выражению Гегеля, виде всегда в ней присутствуют, и их всегда можно разбудить. Соответственно, под влиянием тех или иных социокультурных обстоятельств, система религиозных ценностей может резко радикализироваться и стать удобным идеологическим вместилищем террористический идей.
Важным фактором исследования терроризма является и философско-психологические компоненты понимания его сущности, его интерпретации через страх и ужас, как это было представлено уже в античности.
В античной мифологии страх (от греч. - Фобос – сын бога войны Ареса) – это чувство, которое испытывает зритель античной трагедии и посредством которого в сочетании с состраданием он должен исцелиться от страстей. У Аристотеля речь уже не идет о сострадании, а страх понимается как внутреннее душевное состояние. И то и другое понимается скорее как процессы, настигающие людей и захватывающие их. Греки знали, что страх – не только психологический феномен, это особое состояние, которое можно сравнить с коллективным оцепенением, параличом, потерей воли к социальному действию.
Именно такого результата и стремятся достичь террористы, посеяв в обществе замешательство, смятение и страх, заставив людей отказаться от привычного уклада жизни, от достижения намеченных целей, от выработки сколько-нибудь устойчивых планов на будущее. Несвобода порождается страхом, паническим бессилием к социальному действию, неспособностью к творческому изменению мира и своего статуса в нем.
Отсюда следует практический вывод, что обоснование антитеррора – это защита права человека на свободу и победа над страхом. Общество не может противостоять террору, если оно разобщено и погружено в бури социальных конфликтов. Эффективные методы вооруженной борьбы с террором и превентивные мероприятия по предупреждению террористических действий должны дополняться разработкой системы идеологических мер, направленных на создание в обществе такого нравственного климата, в котором всеобщая бдительность должна сочетаться с бесстрашием. Террорист, взрывающий школы и детские сады, выводит себя за рамки, в которых мыслится человек. Сосуществование с террористом невозможно, как и невозможны любые переговоры с ним и уступки террору, которые, к сожалению, имели место истории России 1990-х годов и стоили сотен человеческих жизней.
Технология бесстрашия – элемент практической философии, прежде всего, прикладной этики, которая становится все более востребованной областью философского знания. Здесь следовало бы вспомнить, в частности, и о духовных упражнениях стоиков, которые легли в основу кодекса воинской чести, и основанные на религии представления о том, что достоинство человеческой жизни не измеряется только лишь ее земными рамками.
Однако тот факт, что террорист переживает свое религиозное спасение как уже свершившийся факт, заставляет традиционные конфессии продумать и акцентировать в своих проповедях целую стратегию по обоснованию ценности земной жизни. Права и свободы человека, на которых строится современное правовое сознание и в попрании которых можно в первую очередь обвинить терроризм, должны быть соотнесены с традиционным учением религиозных конфессий.
Светский и религиозный подходы вполне могут находить точки соприкосновения, так как базовые ценности цивилизованного общества являются идентичными для светской и религиозной культур.
С этим связано и то, что сущность террора связана с его угрозой основной ценности существования Человечества – человеческой жизни. Философы достаточно давно обратили внимание на данную проблему. Один из величайших немецких мыслителей И. Кант рассматривал философию как особую науку о последних целях человеческого разума, которая придает ценность, всем другим видам знания, выявляя их значение для человека. Именно в этом плане она выступает как философская мудрость. Философ, стремящийся к такой мудрости, должен постигать то, насколько знание может способствовать достижению высших целей Человека и Человечества.
Знания, добываемые разумом не должны быть направлены против человека, а напротив, их ценность определяется тем, насколько они работают на него. Отсюда, следовал ещё один вывод философа, который так часто нарушается в жизни, человек никогда не может выступать как средство чего-либо, но всегда должен быть целью.
Предпосылка же терроризма прямо противоположная. Здесь данная ценность отменяется, а ценность человека нивелируется. Происходит обесценивание жизни, причем симметричное – и террориста, и заложника. Террор вызывает чувство обреченности, безысходности с обеих сторон, что важно учитывать при подготовке антитеррористических мероприятий.
Так, следует признать, что когда при освобождении заложников театра «Норд-Ост» на 50 убитых террористов погибло 130 заложников, то вряд ли такую операцию можно считать успешной.
Когда речь идет о терроре, недопустима романтизация террориста как героя, страдающего за идеи. Героизм – явление культурное, тогда как террор – принципиально антикультурное, так как основан на уничтожении всякой ценности, всякого порядка. Даже у войны есть свой этический кодекс, принципы отношения к пленникам, к раненым, которые сформулированы в международном законодательстве, есть соответствующие институты (Красный Крест и Красный Полумесяц), которые призваны смягчить ужасы войны и ее последствия. У террора нет правил, нет милосердия.
Романтизация террориста, как человека «без рода и без племени», решившего пойти на крайние меры ради высоких целей, представляет собой крайне опасный феномен. Так, всплеск террора в дореволюционной России приходился на 60-80 годы XIX века, поэтому члены террористических организаций «Народная расправа», «Черный передел», «Земля и воля» в определенном смысле могут быть представлены как ипостаси той философской идеи, которую выразил в своем сверхчеловеке Фридрих Ницше. А Ницше пишет своего «Заратустру» в то самое время, когда был казнен Александр Ульянов за покушение на Александра III. Превращение человека в террориста можно сравнить с библейским грехопадением.
Нравственное существо человека испытывает своего рода священный ужас перед тем, на что покушается террорист – святость человеческой жизни, материнства, детства, родины, национальной и религиозной традиции, в том числе и той, к которой он сам принадлежит по рождению.
«Трансцендентному эгоизму» террориста необходимо противопоставлять альтруистический идеал современного гражданского общества, в котором свободное развитие каждого является условием свободного развития всех. Однако, гуманизация современного общества уже невозможна как возвращение к традиционной возрожденческой и просвещенческой парадигме гуманизма, точно как религиозность постсекулярной культуры невозможна как банальное возвращение к традиционным формам жизни и исповедания веры. Индивидуалистический гуманизм уже не является эффективным средством для предупреждения таких тотальных угроз современной цивилизации, как терроризм. Противостоять терроризму может лишь сплоченное общество.
В XXI веке перед человечеством стоит проблема обоснования различий в типах человеческого существования, такого обоснования, которое не было бы по своей природе этническим, религиозным, политическим эксклюзивизмом, давало бы пространство для принятия другого. Идейный акт террора, когда речь идет не столько о зомбированной шахидке или снайпере, сколько об идеологических вдохновителях и конструкторах террористических актов, представляет собой стремление выпятить свою особенность, которая с точки зрения террористов не воспринимается в общей массе. Поэтому одним аспектов обоснования антитеррора является легитимация их особенности, предоставление возможности получить им праксеологический, онтологический, гносеологический статус. И здесь важен религиозный аспект, в том числе и аспект межконфессионального, экуменического диалога. Перекличка с религиозной философией очень важна.
Философское мышление – это особое понимание мира посредством его познания и переживания, когда познанные объективные закономерности, преломляются сквозь призму интересов человека, а субъективное ценностно-эмоциональное восприятие мира подвергается рациональному – критическому и систематическому – осмыслению.
Иначе говоря – это выявление предельных или метафизических оснований существования мира и человека. В центре философских размышлений, несмотря на её абстрактность и глубокую рефлексивность, всегда стоит человек и как высшая ценность и как конкретная личность. Результатом такой предельной проблемной рефлексии над бытием и самим собой, становится то, что человек вырабатывает в себе определенную культуру мышления, особого рода метафизическое отношение к миру и к любому исследуемому объекту.
Итак, философское обоснование антитеррора – это обоснование и оправдание культуры в мире и особого места человека в нем. Как показывает анализ, в практику террора в большинстве своем вовлекаются люди, которые по разным причинам не получили возможности в процессе своего обучения и воспитания приобщиться к ценностям культуры. В связи с этим, в системе антитеррора важнейшее место должны занять образование, его доступность, воспитание культурных традиций, о чем как-то забывают наши либеральные реформаторы, которые делают образование всё более недоступным, дифференцируя его качество по финансовым возможностям. Необходимо понимать – что это также может стать стимулирующим источником протестных настроений, а значит, пусть и косвенно, представлять новые возможности и людские резервы для реализации этого недовольства, под самыми разными флагами.
Многообразие форм террористической деятельности свидетельствует о сложности, многоаспектности феномена терроризма, и, следовательно, о необходимости его комплексного исследования. Сегодня же терроризм изучается разными научными дисциплинами, которые исследуют его специфические проявления, фиксируемые методами той или иной науки.
Полученные частные результаты, даже весьма значимые, в силу разобщенности научных исследований не могут эффективно применяться в антитеррористической политике. Поэтому встает задача создания науки комплексной, целостной, основой которой должен стать междисциплинарный подход исследования терроризма, сочетающий исторический, политический, экономический, культурологический, аспекты. Только в таком случае можно надеяться на получение практически значимых результатов. В рамках комплексного подхода терроризм проявится как целостное, причинно обусловленное социальное явление, а не действия отдельных фанатиков или террористических групп.
Действительно эффективное противостояние терроризму в ситуации его стремительного распространения по всему миру состоит в понимании причин, его породивших, и воздействии на эти причины, а не только на последствия, для чего нужна комплексная антитеррористическая программа, адекватно отвечающая на террористические вызовы. Одними методами подавления, насильственного противостояния справиться с терроризмом невозможно. Вполне очевидным, что ответное насилие не приведет к искоренению этого явления, поскольку само является его главной причиной.
В комплексном исследовании терроризм предстает как проявление социального кризиса, и соответственно, как уже отмечалось, может стать предметом научной дисциплины «Концептуальные основы противодействия терроризму», которую целесообразно включить в теоретическую подготовку сотрудников органов безопасности в вузах ФСБ России.
Поскольку терроризм – это широко распространенное многогранное социальное явление, то практически каждая социальная наука в своем аспекте может его изучать, так как данная проблема весьма актуальна.
Так, в рамках психологии можно создать психологический портрет террориста, исследовать психологические характеристики его личности, что является основой для разработки психологических методов работы с террористами. Вместе с тем, необходимо понимать, что на этой же научной основе могут разрабатываться и технологии вовлечения в террористические организации, вербоваться исполнители терактов. Однако, если грамотно использовать методы психологии для научного, всестороннего исследования психики террористов, и применить результаты подобного исследования в качестве элемента комплексной антитеррористической программы, то их познавательный потенциал и практическая результативность возрастут.
Аналогичным образом терроризм может исследоваться в рамках философии и социологии, правовых, политических и других наук. Однако сейчас для большинства социальных наук проблема терроризма носит даже не частный, не прикладной, а скорее, иллюстративный характер, и не является собственным предметом исследования. Кроме того, все попытки синтеза результатов исследования также не выходят за границы частных задач. Механическое же объединение полученных в различных социальных науках результатов не выстраивается, в целостную систему, основой которой должен стать внутритеоретический синтез.
Для выхода из этой ситуации исследователи проблем терроризма предлагают определиться с фундаментальной наукой, для которой терроризм может стать основным предметом исследования.
Так, например, в качестве такой науки ученые факультета менеджмента МГУ имени М.И. Ломоносова предложили «Антикризисное управление», где понятие терроризма, по их мнению, получает определенность и рассматривается как кризисное состояние общества, имеющее свои причины, и, следовательно, к нему вполне применимы антикризисные управленческие технологии. Таким образом, терроризм вписывается в социоэкономическую систему, и рассматривается как ее элемент и особое состояние[1].
Задачами антикризисного управления в такой интерпретации являются следующие.
Во-первых, выяснение социально-экономических причин и оснований существования и проявления терроризма, разработка мер по упреждению актов террора, проведение социальной политики, результатом которой стало бы общество без террористической угрозы.
Во-вторых, разработка стратегии и тактики действий в ситуации неизбежности террористических атак. Какие управленческие технологии позволят наиболее эффективным по результатам и наименее травматичным по последствиям способом действовать в критической ситуации.
В-третьих, определение, какими способами следует преодолевать последствия терроризма, чтобы эти действия не стали нормой, парадигмой для следующего террористического кризиса.
Таким образом, антикризисное управление, по мнению ученых, не только может, но и должно разрабатывать антикризисный проект как научно-практическую задачу.
Антикризисный менеджмент основывается на общей теории кризиса социально-экономических систем, которая применяется в качестве методологии профилактики и разрешения террористического кризиса, преодоления последствий терроризма. Представляется, что основные усилия следует сосредоточить на профилактике. А для этого необходима всесторонняя экспертиза «зон риска», возможных объектов террористической угрозы.
Прогнозирование и профилактика терроризма в значительной мере может снизить потери от террористических действий, понизить уровень страха в стране и в мире, повысить результативность управленческих решений и уровень доверия к государственным институтам.
Эффективным методом глобальной антитеррористической политики
может стать организационная перестройка, сутью и содержанием которой является переход от управленческой пирамиды к сетевым управленческим технологиям. При иерархическом управлении закономерно возникают центры, открытые для взлома и террористического внедрения. В этих центрах сосредоточены ценная информация, важнейшие учреждения, инфраструктура, ответственные чиновники, политики и т.п., которые и могут стать главными объектами террористической атаки с катастрофическими последствиями.
Например, если овладеть важной, стратегической информацией, то возникает возможность шантажа любого государства террористическими организациями. Если в одном месте собраны запасы питания, из единого центра осуществляется управление водоснабжением, энергетикой, то страна может оказаться практически незащищенной от террористических угроз. Поэтому переход от иерархической структуры к сетевой может стать реальным и успешным антитеррористическим проектом.
Поскольку терроризм рассматривается как кризисное состояние общества, то, прежде всего, необходимо выявить его социально-экономические и социально-политические причины. Очевидно, что такими причинами является неравномерность распределения богатства и власти в мире.
Таким образом, антитеррористический проект выходит на глобальный уровень, на уровень международной политики. Меры, принимаемые на этом уровне, должны воздействовать именно на причины, а не ограничиваться международным сотрудничеством спецслужб в борьбе с терроризмом.
Кроме того, следует учесть и культурно-психологические факторы. Не секрет, что общество потребления с идеологией индивидуализма, существенно сужает пространство самореализации личности. Участие в террористической деятельности с соответствующим идеологическим обоснованием часто становится ценностной ориентацией в выборе жизненного пути, смысла жизни. Террористические организации предлагают своим адептам социальные роли героя, мученика, спасителя, что создает особую субкультуру, социокультурное движение со своей организацией и лидерами, статусами, социальными ролями, идеологией, мировоззрением и мотивацией. Противостоять такой организации можно только объединив усилия в разных сферах общественной жизни. Способом объединения и может стать сетевой антитеррористический управленческий проект с международным координационным центром. Реализация сетевого проекта возлагается на региональные, государственно-национальные, местные управленческие проекты. В этом случае антитеррористическая деятельность может достичь
реальных результатов.
Таким образом, в антитеррористическом проекте специалистов МГУ обозначены направления борьбы с террором. Но встает не менее значимый вопрос о субъектах реализации этого проекта.
Вне всякого сомнения, подобные кадры должны быть управленцами высокого уровня. И, следовательно, как минимум выпускниками факультетов управления университетов по специальности «Антитеррор». Однако, пока такой специальности ни в одном университете нет, как ее нет и в вузах ФСБ России. А поскольку в нашей стране, как и в других странах, начинают создаваться структуры, задачей которых является комплексная антитеррористическая деятельность, потребность в таких кадрах несомненна.
В Российской Федерации такой организацией является Национальный антитеррористический комитет, первоочередная задача которого состоит в противодействию терроризму. А поскольку антитеррор – это задача прежде всего организационно-управленческая, то решать ее должны люди, хорошо представляющие как использовать возможности различных организаций в комплексной борьбе с терроризмом.
Сотрудники антитеррористических организаций должны хорошо ориентироваться в компетенциях подобных структур различного уровня, понимать, какие задачи могут быть решены на местном и областном уровнях, на уровне страны или на международном уровне.
Программы по подготовки специалистов, способных работать в области антитеррористической деятельности должны стать реальностью и учебных заведениях ФСБ России. Именно в их рамках должна разрабатываться концепция (стратегия) подготовки специалистов в этой сфере.
Работа по созданию учебно-методического комплекса по антитеррору должна объединять усилия научно-педагогических коллективов различных вузов ФСБ, а координирующим центром этого проекта, вне всякого сомнения, должна стать Академия ФСБ.
В рамках междисциплинарных исследований рельефно проявились особенности современного терроризма, его фундаментальные причины и факторы. Терроризм сегодня рассматривается как вызов однополярному миру, его методологии силы, как проявление организационно-структурного кризиса.
Создание антитеррористической программы позволяет синтезировать частные проявления террористической деятельности, рассмотреть терроризм как целостный феномен, как социокультурный кризис и разработать адекватные антикризисные управленческие технологии. Однако и термин «кризис» в этом контексте требует прояснения смысла.
Его этимология восходит к греческому слову «krisis», означавшему суд, разбирательство, вынесение приговора, решения. Исходя из этого значения термина, кризис следует понимать как социальную ситуацию, требующую разбирательства и решения по неотложному и важному делу, как нарушение стабильности, равновесия и как способ перехода к новому равновесному состоянию общества, как угрозу существованию системы, а преодоление кризиса – как устранение угрозы и сохранение системы.
Отсюда, цель антикризисного управления – повысить безопасность системы. Традиционно в политике безопасность рассматривалась как область деятельности государства, укрепляющего собственную безопасность силовым давлением и угрозами безопасности других государств. В современных условиях подобная политика теряет смысл и более того сама становится фактором риска, провоцирующим акты терроризма. Становится очевидным, что безопасность отдельной страны достижима только в пределах и масштабах коллективной безопасности и стабильности, достижение которой возможно путем диалога, сотрудничества. Основным содержанием антитеррористического управленческого проекта становится профилактика конфликтов, а теоретической основой управленческих технологий – концепция безопасности на основе сотрудничества.
Масштаб террористической угрозы не сводится только к конкретным действиям террористов, а является вызовом самому демократическому порядку, Угроза терроризма повышает напряженность в обществе, снижает уровень доверия, провоцирует тоталитаристские методы управления, затрудняет диалог общества и государства.
В силу этого развитие гражданского общества, создание условий для самостоятельного решения гражданами социальных и экономических вопросов, четкое осознание перспектив и чувство уверенности в будущем – существенно снизят социальную напряженность и террористическую угрозу.
Деятельность по противодействию терроризму многогранна. Она постоянно совершенствуется и наполняется новым содержанием. Наиболее актуальными, и вместе с тем менее разработанными являются проблемы создания и внедрения в учебный процесс вузов ФСБ России спецкурса по данной тематике; дальнейшая научная разработка идеологических вопросов антитеррора; усиление деятельности и роли институтов гражданского общества в этом направлении.
Изучение проблемы антитеррора в вузах ФСБ является важным направлением противодействия терроризму. Именно здесь должна проводится целенаправленная, системная работа по разъяснению будущим сотрудникам целей, идеологии, практики терроризма.
Тематика лекций, семинаров, количество учебного времени должна определяться с учетом специфики и направления деятельности выпускников вуза, пожеланий курсантов и слушателей.
В контексте идеологических проблем антитеррора проблемами, требующими сегодня научной разработки, являются:
• социальная база современного терроризма;
• его причины и движущие силы;
• взаимосвязь терроризма и организованной преступности;
• вопросы противодействия угрозам технологического терроризма;
• идеологические концепции современного терроризма и противодействие их распространению;
• источники финансирования терроризма, их выявление и борьба с ними;
• сущность, содержание и методы антитеррористической деятельности государства и органов ФСБ;
• роль и место вооруженных сил в борьбе с терроризмом;
• использование институтов гражданского общества в противодействии терроризму;
• религиозный терроризм и организация противодействия ему;
• национальные, региональные и международные антитеррористические структуры, направления и формы их взаимодействия;
• систематизация проблем международного терроризма;
• направления и формы международного сотрудничества в противо-действии террористическим угрозам и др.
Этот перечень свидетельствует о том, что нужна эффективная система в изучении проблем терроризма.
В последние годы резко уменьшилось количество выпускаемой литературы по проблемам терроризма и антитеррора. Причин здесь много. Однако сегодня можно со всей определенностью говорить о создании школы экспертов, аналитиков, которые на научной основе будут способны изучать проблемы терроризм, его особенности, специфику проявления и трансформации. Поэтому, по мнению специалистов в этой сфере, необходимы не только аналитические антитеррористические центры, но и разработка науки по изучению терроризма – террорологии, которая уже достаточно широко практикуется в западных вузах.
Координатором такой работы также может выступать Национальный антитеррористический комитет (НАК), вузы ФСБ России и других ведомств, международные и национальные общественные организации, обладающие значительным научным потенциалом специалистов в данном направлении.
После теракта 11 сентября 2001 года в США мировое сообщество начало приходить к пониманию того, что недостаточно в борьбе с терроризмом надеяться только на спецслужбы, которые, к сожалению, не всегда они успешно срабатывают. Необходимо активное использование возможностей гражданского общества, в первую очередь, для понимания и уяснения содержания терроризма, его опасности.
В России, как и в других странах, в процессе борьбы с терроризмом имеется немало нарушений прав человека, на что обращают внимание и Президент РФ, и Уполномоченный РФ по правам человека. Этому в немалой степени способствует несовершенство законодательства и судебной система, где рассматриваются преступления террористической направле