Классификация магических приемов Б. Малиновского (острые предметы, колющие и режущие орудия, зловонные или ядовитые вещества, использовались в обрядах черной магии) в целом соответствует аспектам современной бытовой магии народов Амура, хотя у них не зафиксировано «черного» оттенка, но перечисленные предметы и вещества использовались в магических ритуалах. Например, бабушки защищают сон внуков при помощи положенных под подушку ножниц, с лезвиями, направленными в сторону окна или входа в комнату.
Магические ритуалы в традиционной бытовой культуре народов Амура исследовала А.В. Смоляк31. При совершении нанайцами и ульчами охранительных ритуалов по защите детей от злых духов повторяемость действий часто равнялась числу девять: ребенка обвозили на лодке вокруг озера девять раз, ребенка засовывали в сумку из рыбьей кожи и девять раз протаскивали по периметру жилища; ребенка по очереди опускали в девять сосудов и тем самым запутывали следы от злых духов; мать собирала лоскутки в девяти счастливых семьях и шила ребенку халат. Если у женщины часто умирали новорожденные, то нанайцы совершали охранительный магический ритуал и очередного мертвого младенца разрезали на части и разбрасывали на развилке тропинок. Тем самым люди нарушали целостность тела с тем, чтобы оно уже никогда не возродилось, так как считалось, что именно тело является причиной смерти души32.
В традиционных магических ритуалах сохранения жизни младенцу народы Амура нередко прибегали к довольно радикальному методу. Если в семье часто умирали новорожденные и уже никакие другие меры не помогали, то тогда очередного рожденного ребенка некоторое время коптили в дыму горящего собачьего кала. Считалось, что вонь обязательно отпугнет злых духов, пришедших погубить младенца. По верованиям сахалинских нивхов, иногда к подобному способу прибегали мифические таежные великаны, наказывая человека за чрезмерную жадность и слишком частое употребление в пищу собак33. Магические запреты распространялась не только на роженицу, но и на ее мужа. Валовские эвенки и ульта считали, что если при разделке животного муж порежет себе палец, то ребенок родится без пальца, если сломает кость животного, то могут поломаться кости и у ребенка, или ребенок родится калекой, психически неполноценным. Мужу беременной запрещалось на последних неделях беременности забивать гвозди и точить ножи, чтобы роженица не изошла кровью. У амгуньских эвенков и негидальцев в середине XX в. мужья во время родов открывали замки на дверях своего дома и соседних зданий34.
В традиционной культуре младенцев защищали при помощи амулетов, изготовленных из когтей птиц, морских и таежных животных35. Кроме охранительной функции от злых духов, амулеты служили в качестве магических трансляторов ребенку качеств этих животных – ловкости, цепкости, храбрости и т.п.
Можно выявить магические аспекты в приметах смерти. Чаще всего таким универсальным вестником с того света является ворона, которая, каркая, садится на палатку. Амурские эвенки осмысляют связь этой птицы с загробным миром на основе предания о том, как главное доброе божество Сэвэки когда-то сделало ворону птицей могильщиком. Черные кошки и коты считались амурскими эвенками вредными животными, приносящими в семью болезни и прочие беды, кроме того, и в настоящее время подчеркивается, что эти животные не эвенкийские, а русские36.
В традиционном и современном погребальном комплексе народов Амура можно отметить магические верования. На похоронах ульта приносят в жертву душе умершего человека оленя. Голову, печень, сердце, гортань, внутренности оленя относят в тайгу и вешают на дерево, для обеспечения души покойного оленьим стадом в загробном мире, так как считается, что все, что относят в тайгу, магическим образом превращалось в оленей. Ульчи, удэгейцы, нанайцы втыкают в насыпать могилы при погребении умершего свежесрезанную ветку. По ней магически гадают о том, хорошим ли человеком при жизни был покойный (если ветка приживалась и плохим, если засыхала); к ветке привязывали веревочку, идущую от головного убора умершего; ветка символизировала собой не прекращающуюся магическую связь умершего со своими сородичами и возвращение его души через определенное время в мир людей37. Амурские эвенки до прихода русских не хоронили покойных в земле, так как считали ее живым существом: копать землю, значит наносить ему раны. Поэтому труп заворачивали в шкуру, туго перетягивали сухожилиями и вешали на дерево. До сих пор гроб называется термином мета, то есть шкура. Тело привязывали к вершине согнутого деревца. Дерево распрямлялось и тело умершего оказывалось высоко над землей и недоступно хищникам38.
По воспоминаниям современных амурских и амгуньских эвенков родители в детстве заставляли их во время затяжного дождя совершать магический ритуал призывания солнца. Чтобы прекратился дождь, нужно было оголить зад, повернуть его в сторону солнца за тучами, похлопать по нему ладошкой и сказать магическое заклинание: «Солнце! У меня зад мокрый, а у тебя? Покажи свой зад. Выгляни, посмотри, высуши. Тебе стыдно? У тебя сухой! Вот покраснело. Высуши мой». Вот покраснело – говорят появившемуся из-за туч солнцу. Кроме того, остальные дети, кроме говорящего заклинание, должны были в этот момент как можно громче хохотать. Иногда дождь прекращался39. Ритуал имеет древние и универсальные корни, так как это магический ритуал вызывания солнца при помощи ритуального смеха. Сексуально-ритуальный танец богини Удзуме на бочке или котле перед пещерой, в которой спряталась богиня солнца Аматэрасу, широко известен в синтоистских верованиях японцев.