Умы их были разными, захватывать - была его цель,
И он построил свою великую империю и вырезал свой собственный вид,
Затем он умер запутавшимся человеком, убив себя своим умом,
Мы умрём от нашего высокомерия."
Эта песня стала определяющим утверждением Bad Religion. Я всё ещё пою её на концертах по сей день и другие группы позже отдали нам дань уважения, записав эту песню на свои собственные альбомы. Оглядываясь назад, эта песня демонстрирует мне, что я уже тогда убеждённо смотрел на мир сквозь объектив эволюции. Я был ещё далёк от выработки последовательного натуралистического мировоззрения. Но читать о науке и писать о ней в музыке доказало мне, что существует огромная совместимость в искусстве и науке. Я хотел, чтобы меня серьёзно воспринимали как композитора и научный мир был моим вдохновением.
У меня не было чувства моды. У меня не было уникальной внешности или крутых волос. Но я начал развивать уникальное мировоззрение, изучая эволюцию и биологию. Я вложил все свои усилия в разработку идеи, что если я пою об уникальных предметах, то не имеет значения крутой ли я или употребляю наркотики. Я мог занять нишу для себя, как нечто уникальное в панк мире: певец глубокомысленных песен с подтекстом естественной науки.
Одним из мест, где я мог узнать об эволюции была школа, но там особой помощи не было. Как и во многих классах средней школы, моя школа преуменьшала эволюцию; хотя это ключ к любой биологии, у нас был только один урок в неделю по расписанию. Поэтому мне нужно было изучать самому. Я купил дешёвую версию книги " Происхождение видов" и поставил перед собой цель читать немного каждый день перед сном. Я начал собирать целую библиотеку по эволюции, которая сейчас занимает целую комнату моего дома.
Для нашего заключительного проекта, нам нужно было придумать какую-нибудь презентацию о том, что мы узнали за год. Вместо изрыгания лабораторных экспериментов, как делали большинство студентов, я хотел изобразить Дональда Йохансона, знаменитого палеоантрополога. Он давал вдохновляющие публичные лекции, которые я посещал, где он говорил об открытиях, сделанных в Африке, включая его самую известную ископаемую находку, Люси (11. Donald Johanson and James Shreeve, Lucy’s Child: The Discovery of a Human Ancestor (New York: Viking, 1989). Я одолжил школьный проектор, сделал снимки цветных иллюстраций из моих книг и собрал вместе то, что должно было быть самым элементарным объяснением эволюции человека, которое когда-либо было представлено. Я объяснил своим одноклассникам, что эволюция основана на конкуренции и что некоторые формы жизни были лучше приспособлены к существованию, чем другие. Я сказал классу, что эволюция стремится к совершенству, и, несмотря на многочисленные тупиковые ответвления, самая успешная и сложноразвитая линия эволюции это человеческий вид. Я сказал, что все человеческие атрибуты были первоначальными адаптациями к жизни в африканской саванне. Короче говоря, я поведал краткий рассказ человеческого существования, с предположением, что простой целью жизни всех видов является развитие в совершенных и высокоразвитых индивидуумов (12. В 1902 году Редьярд Киплинг опубликовал рассказы, которые описывали различные причудливые или магические способы, которыми животные приобрели определённые характеристики. Например, носорог приобрёл толстую кожу и сварливый нрав, потому что парсы наполнили его шкуру крошками торта, когда он снимал её и шёл купаться. Эволюционные биологи используют термин "просто рассказ", чтобы ссылаться на причинные объяснения эволюционных результатов, которые не возможно проверить или сфальсифицировать.)
Многое из сказанного на этой лекции было неправильно. Эволюция не стремится к совершенству. Это зависит так же сильно, если не сильнее, от сотрудничества и произвольного шанса, и от конкуренции. Эволюция не имеет направления. Она анархична и тем не менее из этой анархии происходят биологические сущности большой сложности и красоты. Многие из наших наиболее важных человеческих характеристик не являются адаптацией к доисторической среде и люди крайне далеки от того, чтобы быть названными венцом эволюции (13. Насколько мы, люди, можем судить, наши особи - единственные, кто может обдумывать своё существование и признавать, изолировать и эксперементировать со многими элементами физического и биологического мира. В этом смысле и в смыле того, что мы крайне активный вид, который заполнил земной шар и может изучать космическое пространство, люди оправданы в своём само-возвеличивании, как один из величайших продуктов эволюции. Но есть, определённо, и другие критерии, определяющие "успех" эволюции (дискуссия, по моему мнению, которую лучше вести после коктейлей или после вечеринки). Например, под заголовком "гибкости" наш вид не был протестирован приемлемо. Наш вид "Гомо" существовал приблизительно 2 миллиона лет, не долгий срок по большинству стандартов мер общего возраста. Рассматривая некоторые виды, такие как Лингулы - морские беспозвоночные, которые вспенивают осадки побережий последние 600 миллионов лет, мы видим, что на фоне других видов мы выглядим как младенцы, которые даже не начали испытывать типы экологических переворотов, которые земля может предложить. Также наш метаболизм патетически одномерный в некоторых случаях. Мы должны поглощать кислород дыханием и должны поедать другие вещи, чтобы получать достаточное колическтво питательных веществ. Если люди лишены кислорода, биохимические изменения в кровяном углекислом газе и кислотности, начинают влиять на мозговую функцию в течении минут. Смерть всех клеток организма - не далека, если не восстановить поток кислорода в лёгкие. Первые организмы, появившиеся на земле более 3,4 миллиарда лет назад до сих пор с нами. Эти микроскопические организмы называемые цианобактерии, создают свои собственные "строительные блоки" через фотосинтез. Им не нужно есть, для источника углерода. Предпочтительно, они поглощают углекислый газ из атмосферы и используют энергию солнца для расщепления водных молекул. В отличие от людей, цианобактерия видит кислород как просто продукт отходов! Им нужна вода, тем не менее, так же, как людям нужен кислород(как источник электронов для энергетического метаболизма). Тем не менее, если цианобактерии лишены их любимого источника электронов - воды, они могут переключиться на другой химикат, сероводород, или они могут использовать молекулярный водород, как донора электронов.Другими словами, они имеют метаболические способности, которые позволяют им противостоять резким изменениям в химическом характере их окружающей среды. Цианобактерия одинаково комфортно чувствует себя как и в аэробных средах(богатых кислородом), так и в анаэробных(бедных кислородом), ярко освещённых солнцем или тёмных(они могут вырабатывать элементарную серу в темноте). Это замечательная метаболическая гибкость далека от возможностей нашего вида и это, скорее всего, причина по которой цианобактерии
просуществовали такой долгий период в истории земли. Учитывая высокие метаболические потребности людей и нашу ограниченную переносимость изменений окружающей среды, у нас была бы очень небольшая присущая гибкость, если бы состав атмосферы подвергся драматическим изменениям.) Я уверен, что большинство моих одноклассников были рады поспать во время моего разговора. Но я получил 5 баллов за свою работу и мой учитель написал в дневнике: " Представил отличный доклад об эволюции."
Я до сих пор горжусь своей оценкой, но я помню, что думал о том, что мне ещё многое предстоит узнать. Формирование Bad Religion и открытие эволюции заставило меня рассмотреть важные вопросы в жизни. Но чтобы петь о вопросах повседневной жизни с перспективы, включающей науку, я знал, что мне нужно гораздо более широкое видение мира.
Одно из самых знаменитых утверждений когда-либо сделанных об эволюции - " Ничто в биологии не имеет смысла кроме как в свете эволюции"(14. Theodosius Dobzhansky, “Nothing in Biology Makes Sense Except in the Light of Evolution,” The American Biology Teacher 35 (March 1973), 125–129. В средней школе я интерпретировал это выражение так, что мы не можем понять жизнь, если мы не понимаем эволюцию. Я был уверен, что эволюционная наука могла ответить на большие интеллектуальные вопросы моей юности.
Я всё ещё верю, что всем нужно иметь по крайней мере поверхностное понимание эволюции. Некоторые люди глубоко обеспокоены выводами эволюции, но это существенная часть рассказа современных наук о жизни. Я не могу согласиться с теми, кто отвергает эволюцию в пользу философии креационистов, особенно, если они базируют свой отказ на доводах, где религиозные авторитеты берут приоритет над наукой. Людям нужно понимать основы эволюции, если они собираются отрицать её - в противном случае, они не вносят ничего продуктивного в современное общество. Для меня отрицание эволюции сравнимо с отверганием всего прогресса, сделанным наукой двадцатого века и возврату ко времени, когда креационистская естественная теология, соответствующая церковной власти, была лучшим источником информации о естественном мире.
Механизмы, включённые в эволюцию, отличаются от событий, которые вызывают мои чувства. И всё же чтение об эволюции помогло мне пройти через тяжёлые времена. Эволюция полна тупиков, так же как и опыт каждой человеческой жизни - отношения окончены, время потрачено, песни не закончены, цели не достигнуты. Все организмы и виды умирают, так же как и все мы должны умереть. Но трагедия также влечёт за собой творческую силу и возможность. В течение глубокого эволюционного времени виды вымирали и землю заселяли новые виды (15. "Глубокое эволюционное время" - термин, используемый чтобы различать исторические периоды от миллионов до сотен миллионов лет. Эволюционные изменения также происходят в "экологическом времени", от десятков до сотен тысяч лет. Эти изменения иногда называют "микроэволюционными". Но образцы в летописи окаменелостей, на которые я ссылаюсь, макроэволюционные, крупномасштабные изменения, которые влияют на всю эволюционную родословную). Как сказал главный учёный Майкл Крихтон в Парке Юрского Периода, " Жизнь находит путь".
Я не когда не подавался в нигилизм, как многие панк-рокеры, которых я знал. Я никогда не подписывался на философию "всё отстойно, поэтому не надо беспокоиться". Люди, думающие, что самоуничтожение это единственный логический ответ на мир без Бога - не благородные реалисты, они заблуждаются, в лучшем случае, а в худшем - психически больны. То, что мы делаем имеет глубокое влияние не только на близких нам людей, но и на гораздо более широкие круги людей, нежели мы представляем себе. Играть роль в повествовании жизни на этой планете даёт мне чувство места. Это даёт мне перспективу, с которой можно рассмотреть плохие ситуации. Это помогает мне осознать свою значимость для окружающих меня людей и увеличить, а не уменьшить, качество их жизней.
Может ли натурализм соперничать с религией в обеспечении основы для осмысленной жизни? Я верю, что может. Натурализм - не религия. Он не предлагает мир за пределами мира, как большинство религий. Но натурализм может предоставить образец для осмысленного, внутренне содержательного мировоззрения. По крайней мере, понимание эволюции может дать основу для объединения как разумные существа, чтобы находить согласие в ответах на сложные вопросы.
Глава 2.
Смысл жизни
"Считаю ли я, что полезно изучать эволюцию? Я думаю, что ответ "да", потому что мировоззрение, которое мы хотим, которое я хочу, это материалистическое мировоззрение. Вся истина, которую мы можем узнать о природе, добавляется к нашему пониманию материального мира и это желательно". - Ричард Чарльз Левонтин
(1.Из интервью in Cambridge, Massachusetts, on June 25, 2003, in Gregory W. Graffin, Evolution, Monism,
Atheism, and the Naturalist World-View (Ithaca, New York: Polypterus Press, 2004). www.polypterus.org.
"Даже если две точки зрения кажутся абсолютно несовместимыми, некоторые люди, в своём мышлении и в своих чувствах могут соединять их и верить одновременно в обе этих вещи. Не просите меня объяснять это. Я рассматриваю это как нечто, что не может быть объяснено". - Эрнст Маер
(2. Из интервью in Bedford, Massachusetts, on June 25, 2003, ibid., 167.)
"Наследие Дарвина - в связности жизни во времени." - Линн Маргулис и Дорион Саган.
(3. Lynn Margulis and Dorion Sagan, Acquiring Genomes: A Theory of the Origins of Species (New York: Basic Books, 2002).
Первый раз, когда я исполнял панк-рок на концерте, я обнаружил, что у меня было нервное видение о Висконсине, две тысячи миль от меня, где мои лучшие друзья жили своими повседневными жизнями, не обращая внимание на социальное самоубийство, которое я собирался совершить. Я был на временной сцене, на вечеринке в Санта Ане, Калифорния, это был склад. Бретт и Джей держали свои инструменты с обоих сторон от меня. Наш первоначальный барабанщик, Джей Зискрат, сидел за нашими спинами на стуле за барабанной установкой. Чей-то отец владел небольшой компанией, которая отправляла и складировала консервированные товары и он дал разрешение своей дочери использовать этот склад для маленькой вечеринки в честь дня рождения для неё и её друзей, поклонников панк-рока. Более двухсот празднующих со всего Лос Анжелеса подтянулись на вечеринку со своими ирокезами, сапогами, банданами, цепями и плохим отношением ко всему, чтобы обнаружить, что слух о бесплатном пиве оказался уткой. И вот мне предстояло петь, первый раз на публике, для очень злой толпы.
"Мы Baaaad Religion". Это были первые слова, которые я произнёс на концерте. Я нагнулся и глядел на кончики моих армейских ботинок ещё вьетнамовского периода. Я никогда не был против того, чтобы быть фронтменом панк группы. Мне нравится провоцировать людей своими песнями. Но одно дело, когда ты мечатешь об этом в своём гараже и совсем другое - выступать на сцене. Я боялся до смерти.
Я метался от края к краю, взад и вперёд, как скейтер и не смотрел никому прямо в лицо. Никто не знал, где была именинница. Фактически, никто из группы даже не знал её и ни один из нас не знал, как нас пригласили на это сборище. Всё, что я знал, что нам надо отыграть наши восемь песен громко и быстро насколько возможно, чтобы поскорее смотаться оттуда, не получив по морде.
В конце концов мы были из долины Сан Фернандо, место с репутацией школьных футболистов и гаражных распродаж, но не панк-рок групп. И те группы, которые были из "Долины" отчаянно пытались держать своё географическое происхождение в секрете.
Когда мы начали играть первую песню, даже заядлые панки были поражены обратной связью и перенасыщенным звуком гитары Бретта. Я помню, как почувствовал облегчение, когда всё внимание переключилось с меня на какой-то момент. Может быть Бретт мог поглотить их пренебрежение. И потом настал момент мне петь. Когда первые слова вырывались у меня изо рта, я чувствовал сюрреалистическое ощущение, будто время остановилось. Я усиленно работал над идеями и концепциями наших песен, но ничто это не имело значения больше. Теперь мне нужно было исполнять.
Мой голос едва был слышен из-за диссонанса перегруженных усилителей и почти игрушечных динамиков и я не представлял даже как реагировала толпа. Но после нескольких строчек у меня хватило смелости поднять голову и осмотреться - и я узрел чудо. Злость аудитории превратилась в экстаз, когда они прыгали и трясли головами. Они толкались бессмысленно и врезались друг в друга с дикими глазами и воплями под ритм. Музыка, которую мы сделали, генерировала отрывочное, энергичное, эмоциональное коллективное движение. Я сразу же почувствовал странное чувство безопасности. Всякий раз, когда я пел, толпа реагировала. Несмотря на все трудности, как пятнадцатилетний учащийся средней школы, я стал центром этого бредового, кружащегося, какафонического хаоса.
Но меня бы осудили как шарлотана, если бы я показал своё удовольствие любым путём. Поэтому я очень мало говорил между песнями и к нашей третьей песне я усвоил всё. Пофигительское отношение и быстрые движения - я открыл формулу, которая работала годами.
К концу нашего выступления у меня было достаточно уверенности чтобы сказать: "Дальше группа Social Distortion." Но реакция толпы была приглушённой и на какой-то момент я подумал, что не так произнёс что-то. Но оказалось, что панки просто хотели слышать больше быстрых ударных и искажённых гитар - им не было дела, кто играл это. Я был уверен, как пятнадцатилетний может быть уверен, что аудитория хотела больше того, о чём мы могли петь: многосложные, трудные для понимания песни о Боге, эволюции и больших вопросах жизни. И у меня было достаточно веры, в своём заблуждении, сделать Bad Religion основным фокусом моей жизни.
Мы сформировали Bad Religion во время переломного времени в истории американского рок-н-ролла. Старые музыкальные формы слабели, что открывало огромные возможности для новых типов музыки. "Классические" рок группы, как Aerosmith, Journey, и Kiss собирали арены, но их музыка была мертва мозгом - почти пародия на саму себя. Диско пришло и ушло не оставив о себе ни одной запоминающейся группы. Прогрессивный рок, после нескольких обещающих экспериментов в 1970- х, рушился под весом собственной тяжести.
Подъём панк музыки в середине 70-х был результатом нескольких сил (4. Хорошие обзоры панк групп и их взлётов можно найти в "Энциклопедии Панка". Brian Cogan, The Encyclopedia of Punk (New York: Sterling Publishing, 2008), and Mojo Magazine, Punk: The Whole Story (London: Dorling Kindersley, 2006). Это было, частично, реакцией на напыщенность мейнстримовой музыки, частично, возвращением к основам рок-н-ролла, и частично, музыкальным и философским объявлением независимости. Панк был сконцентрирован в трёх областях активности: Англия, Нью-Йорк, и Калифорния. К тому времени, когда мы сформировали группу, такие группы как Ramones, Dead Boys, Blondie играли в CBGB, Max's Kansas City и в других клубах Нью-Йорка. В Англии Sex Pistols самоуничтожились, в то время, как Sham 69, the Clash, the Buzzcocks стали достаточно популярными, чтобы возглавлять свои собственные туры в США, где они имели огромное влияние на молодые группы. В Калифорнии панк сцена была более разнообразна с очень влиятельными группами как the Weirdos, Black Flag,
the Circle Jerks, X, the Germs, the Gears, the Dickies, Fear. До 1981 года, Лос-Анжелесская сцена была интересной смесью стилей. На раннем этапе движения панк клуб мог представлять арт-роковые группы, как Geza X и Mommymen, которые выступали перед рокабилли группами как the Gears, которые могли бы делить сцену с хардкоровыми группами, типа Black Flag и всё это в один вечер. В те дни сцена была терпимой и гостеприимной, с людьми, которые находили много способов для выражения своего панк-образа жизни. Она не долго оставалась такой.
Бретт и я росли слушая много разных типов популярной музыки, от прогрессивного рока до песен популярных чартов и все они повлияли на наше написание песен. Но мы думали о себе как о панк-рокерах и писали панк-рок песни. На нас особенно повлияли жёсткие панк группы, которые обращали внимание на структуру песен, такие группы как the Dickies, Buzzcocks, X, Sham 69, the Ramones, и наши современники the Adolescents. Использование поэтической лирики такими певцами как Элвис Костэлло и группами как the Germs вдохновляло нас фокусироваться на смысле в наших песнях. Мы даже одолжили формулы из песен the Beatles, Elton John, Todd Rundgren, хотя не признавали это тогда из-за пренебрежения панками не панковской музыки.
Нонконформистский наклон нашего песненаписания отражался, частично, на события того периода в американской истории. Страна становилась всё более политически консервативной и конформистской. Южная Калифорния была очагом телепроповедничества и правых политиков маленьких городов. Панк музыка дала нам возможность выругаться против тупикового группового мышления окрестностей, при этом предлагая альтернативу политическому мейнстриму. В этом отношении, панк движение в Южной Калифорнии выросло из пригородного недовольства, по сравнению с английской панк сценой, которая отражала недовольство рабочего класса, или Нью-Йоркской сценой, которая была чисто городской контркультурой, протестующей против преобладающих художественных стандартов. Фокусировка на загородном образе жизни в Южной Калифорнии, разделяла панк сцену от других городов и это, частично, то, что сделало её такой влиятельной в формировании последующей рок музыки.
Хотя наша музыка часто была злой и отчаянной, мы чувствовали большую возможность. В 1980 мы обнаружили себя среди новой развивающейся музыкальной сцены, которая стояла в добровольном противоречии устаревшим идеям хиппи предыдущего десятилетия. Это было время широкого социального изменения и мы хотели быть частью этого движения. В ретроспективе я не могу сказать, что мы осознавали значения перемен, которые приходили, к худшему или лучшему, в обществе в целом. Но панк сцена, для нас, была жизненно необходимой. Мы нашли способ самовыражения, который объединял нас с другими людьми, пойманными умирающей культурой молодости шестидесятых и семидесятых и неисследованных, зловещих десятилетий, ведущих к новому тысячилетию. Мы верили, что музыка сможет обеспечить общественную связность, нужную для создания нового видения будущего.
Этот короткий обзор происхождения Bad Religion не может не звучать знакомым для меня, как для человека, который изучал эволюционную биологию. Эволюция происходит когда популяции организмов имеют преимущества перед тем, что видется в ретроспективе, огромными и обычно неожиданными возможностями. Популяции организмов не имеют понятия о возможности, так же как и мы, когда создавали нашу группу. Но в ходе естественной истории, по-видимому, небольшие новшества могут иметь иногда глобальные последствия. Например, более чем миллиард лет назад один одноклеточный организм начал жить внутри другого одноклеточного организма (5. Последний обзор эукориотической эволюции. T. Martin Embley and William Martin, “Eukaryotic Evolution, Changes and Challenges,” Nature 440 (2006), 623–630). Эти мутуалистические отношения были настолько успешны, что сегодня клетки в любом многоклеточном организме происходят от этого инновационного предка (6. Это утверждение вызовет апоплексию у многих эволюционных биологов, и понятно почему. Это граничит опасно близко с крайним грехом в эволюционной биологии, согласно большинству лидеров этой области. Это преступление называется "телеология", древний пережитов времён Аристотеля. Он сводится к типу мистицизма, не имеющему никакой основы, фактически, который находит объяснения всех вещей в связи с их назначением. Примером могла бы быть трава, назначение которой быть пастбищем и пищей для коров. Цель коров - обеспечивать молоко и мясо людям. Цель эволюции, с телеологической перспективы, создавать большую сложность форм, которая, в конечном счёте, приведёт в человеческим существам. Такой тип целенаправленного манипулирования в эволюции никогда не был продемонстрирован. Заинтересованные читатели могут посмотреть Henri
Bergson, Creative Evolution, Arthur Mitchell, trans. (New York: Henry Holt & Co., 1913), and Pierre Teilhard de Chardin, The Phenomenon of Man, Bernard Wall, trans. (New York: Harper & Row, 1959). для обсуждения проблем телеологии смотри Ernst Mayr, The Growth of Biological Thought (Cambridge,Massachusetts; London, England: Belknap, 1982), 528. По моему мнению все дискуссии об "адаптивном дизайне" и "оптимальности" в эволюции, опасно приближаются к краям телеологии). Где-то около 375 миллионов лет назад рыбы начали проводить больше времени на земле, возможно в поисках жертвы или во избежание опасных хищников Палеозойских морей.(7.Edward B. Daeschler, Neal H.Shubin,and Farish A. Jenkins, “A Devonian Tetrapod-like Fish and the Origin of the Tetrapod Body Plan,” Nature 440 (2006), 757–763.) Это рыбоподобное позвоночное было предком каждого четырёхлапого земного животного, которое когда-либо существовало, включая и нас. Начиная около 100,000 лет назад небольшая группа грациозно построенных, исключительно мозговитых людей, начала расширять зону своего заселения в восточной Африке на территории, занятые другими группами людей, включая Неандертальцев в Европе и вида под название Homo erectus (человек прямоходящий) в Азии.(8. Steve Olson, Mapping Human History: Discovering the Past Through Our Genes (Boston: Houghton Mifflin, 2002). Сегодня все люди произошли от этой небольшой группы восточных африканцев, в то время как Неандертальцы и Гомо эректус вымерли давно. На каждом переходе, население предков не предполагало ничего о последствиях своих действий. Они просто реагировали на условия окружающей среды того времени. При этом они дали ход глубоким изменениям, которые переделали мир.
Я особо не хочу проводить параллели между биологической эволюцией и культурной эволюцией. Это очень разные процессы и имеют разные результаты. Некоторые эволюционные биологи решительно противостоят интерпретации человеческих дел в эволюционном смысле. Когда я работал над своей докторской, я брал интервью у двенадцати выдающихся эволюционных биологов в США и Англии, и один из них, Джорж Вильямс из Государственного Университета Нью-Йорка, как раз оказался одним из них. "Если это естественное поведение, это плохо, это зло," сказал он мне.(9. Graffin, Evolution, Monism, Atheism, and the Naturalist World-View.). Мой консультант по докторской Вильям Провайн из Университета Корнелл, также не любит проводить сравнения между эволюционным и культурным изменением. "Эволюция - не друг мне" написал он мне. "Эволюция не заботится обо мне. Смысл в моей жизни приходит от людей, которые заботятся обо мне". (10. Вилл написал эти комментарии мне, когда просматривал ранний эскизный проект этой книги.)
Я не могу заходить далеко и характеризовать эволюцию как зло. Эволюция это просто то, как работает биологический мир, нравится нам это или нет. И как только реальность эволюции принята, становится ясно, что она имеет странную и запретную красоту. Она происходит за временными периодами человеческого понимания. Она создала организмы фантастической сложности и огромного порядка. Конечно мы должны сопротивляться тому, что философы называют "натуралистическая ошибка" - идея того, что мы можем вытащить этические выводы из природы.(11. Смотри главу 8, пункт 3 для больших сведений о натуралистической ошибке.) Биологическая эволюция не оправдывает жестокость к другим людям в ошибочном желании вырваться вперёд. Как и не оправдывает она угнетающие общественные учреждения, основанные на пародии эволюционных идей. И всё же правильное понимание биологической эволюции может быть богатым источником понимания вопросов, с которыми мы сталкиваемся каждый день. И для меня, как для ребёнка растущего в Калифорнии, биологическая эволюция удовлетворяла моё любопытство и побуждала меня смотреть глубже на важные жизненные вопросы. И это было более удовлетворительно для меня, чем что-либо услышанное от политических, религиозных или культурных лидеров. Всякий раз, когда я думал о своей собственной жизни, меня неизбежно влекло к эволюционным аналогиям.
Культуры передают традиции, мысли, слова и музыку от одного поколения к следующему и культуры постепенно развиваются в процесс. Но существует большая разница между культурной эволюцией и биологической эволюцией организма. Прежде всего, организмы не эволюционируют биологически в течении всей своей жизни. Они глубоко изменяются, когда оплодотворённая яйцеклетка вырастает во взрослого человека. Но это не биологическая эволюция, это - биологическое развитие. Эволюция это процесс, который происходит в популяции организмов в течение многочисленных поколений. Популяция развивается когда индивидуумы с определёнными особенностями отмирают и замещаются потомками с другими особенностями. Это одна из вещей, которая делает биологическую эволюцию как важной, так и страшной. Это буквально вопрос жизни и смерти.
Если эволюция состоит из изменений в особенностях в течение многих поколений, то что же такое "особенность"? Это может быть многое. Особенностью может быть анатомическая характеристика, такая как размер или форма конечности, окрас кожи или меха, количество лепестков на цветке. Особенностью также может быть поведение, которое, в свою очередь, может отражать анатомические связи мозговых клеток животного. Или особенность может быть чисто биохимическая, такой как составы, циркулирующие в крови или молекулярная структура скелета.
Особенности имеют много происхождений. Сегодня люди имеют тенденцию думать об особенностях, как возникающих из "генов", которые закодированы в молекулах ДНК в наших клетках. (12. Я поставил слово ген в ковычки потому что стало сложно определять, что же такое ген. Под ним может пониматься двуцепочная винтообразная молекула нуклеиновой кислоты, которая содержит генетический код, но это слишком упрощённо. Смотри Mark B. Gerstein, Can Bruce, Joel S. Rozowsky, Deyou Zheng, Jiang Du, Jan O. Korbel, Olof Emanuelsson, Zhengdong D. Zhang, Sherman Weissman, and Michael
Snyder, “What Is a Gene Post-ENCODE? History and updated definition,” Genome Research 17 (2007),69–681.
Также важно помнить, что другой вид нуклеиновой кислоты, РНК, использует генетический код и содержит гены. В людях, так же как и во всех эукариотических организмах (тех, чьи клетки эукариотические - результат мутуалистического симбиоза, на который сделана ссылка в этой главе, в отличие от прокариотов - чьи клетки не подвергаются эндосимбиозу), РНК служит важным регулирующим функциям, которые могут определять выражение ДНК в синтезе белков.