В общих чертах, мы должны думать о генах, как о кодированной биохимической информации, которая производит некоторый вид функционального биологического продукта. Но есть много других потенциальных источников особенностей. Смотри See Mary Jane West- Eberhard, Developmental Plasticity and Evolution (Oxford: Oxford University Press, 2003), 20. Тем не менее, гены не единственный источник наших особенностей. Яйцеклетка и сперматазойды, из которых мы все развились, содержат много молекул, кроме ДНК и эти молекулы оказали влияние на наши развивающиеся тела. Также, на наши тела оказали влияние питательные вещества, токсины и даже звуки, которые мы слышали, находясь в утробе матери. Более важно, как только мы рождены, биологические молекулы в наших телах начинают вступать в постоянное взаимодействие с огромным рядом факторов окружающей среды, начиная от состава воздуха, которым мы дышим до бесед, которые мы ведём друг с другом. Сегодня, если кто-то спрашивает меня, предпочитаю ли я природу или воспитание во вневременной дискуссии о том, что более важно в определении особенностей человека, я даю единственный возможный ответ: "Я - интеракционист". (13. Для большего об объяснении сложностей интеракционизма, смотри see Richard Lewontin, The Triple Helix, Gene, Organism, and Environment (Cambridge,Massachusetts: Harvard University Press, 2000), 116, and David S. Moore, The Dependent Gene: The Fallacy of “Nature vs. Nurture” (New York: W. H. Freeman, 2001). Особенности индивидуумов - результат постоянного взаимодействия между их биологическими молекулами и условиями, с которыми они сталкиваютося на протяжении всей жизни.
Биологическая эволюция требует две вещи. Первое - потомок должен отличаться от своих родителей. Такие изменения возникают естественно в половых репродуктивных организмах таких как мы сами. Смешивание биологических молекул, включая ДНК, от отдельных двух организмов генерирует уникальную комбинацию особенностей. Также, эти биологические молекулы могут изменяться от одного поколения до следующего, так же, как и условия, и эти факторы взаимодействуют, чтобы воспроизводить различия в потомстве. Подумайте насколько вы отличаетесь от своих родителей, или от братьев и сестёр, хотя у вас одни и те же биологические родители. Даже у видов, которые размножаются вегетативно, таких как одноклеточные организмы, которые просто делятся на двое, особенности постепенно изменяются через изменения в биологических молекулах и во взаимодействии этих молекул с окружающей средой.
Второе требование эволюции это то, что особенности должны быть биологически наследуемы. Например, особенности, закодированные в ДНК, могут быть переданы потомкам через яйцеклетку или сперматозойды или когда клетка делится. Но генетическое наследство не гарантировано. Например, особенность может быть закодированна на части ДНК, которой не удастся распростаниться в яйцеклетку или сперматозойд. Или окружающие условия могут измениться так, чтобы предотвратить выражение этой особенности. Переход особенностей в ДНК от одного поколения в другое - существенный компонент эволюции, но не единственный способ для передачи особенностей.
Эволюционная биология исторически фокусировалась на определённом типе изменений в наследуемых особенностях. Некоторые особенности позволяли организму иметь больше потомков, чем другие организмы в популяции. В этом случае, наследуемая особенность может стать более обильной в следующих поколениях. Это простая игра чисел. Новые особенности сначала появляются в единственном организме (как и дебютные песни в первом панк альбоме). Но они могут появиться в увеличивающемся числе организмов с каждым новым поколением, если они помогают этому организму иметь больше потомков, чем другие организмы популяции (как те песни, которые вдохновили других авторов основать свою собственнную группу). После достаточного числа поколений особенность может стать настолько распространённой, что она будет поголовной среди данной популяции организмов(так же как и панк стал мэйнстримом и панк песни стали обычными на коммерческом радио). Тем же признаком, если особенность вызывает у организма способность иметь меньше потомков, эта особенность вряд ли сохранится (так же как и многие эксперименты в панк музыке, такие как альбом Bad Religion "Into the Unknown").
В предыдущем параграфе я проводил аналогию между биологической эволюцией и историей панк мызыки. Но снова важно напомнить, что два процесса довольно разные. Наиболее широкое видение эволюционной биологии это то, что постепенное накопление особенностей некоторыми организмами ведёт к тому, что они оставят более жизнеспособных потомков, чем другие организмы. Таким образом, популяции организмов постепенно становяться более приспособлены к окружающим условиям в которых они живут. Панк сцена развилась не из наследственных изменений, а скорее из культурных инноваций, которые затрагивали чувства изгоев. И всё же мне сложно проводить параллели. Я обычно представлял себе каждый концерт Bad Religion, как уникальный по окружающим условиям. Мы могли увеличить нашу популярность путём исполнения лучших песен или более яркого выступления и в этих случаях наша популярность бы росла. Или мы могли быть полным говном и мы теряли бы поклонников, при этом вызывая собственное вымирание. В любом случае сходство казалось очевидным для меня.
Моя сопротивляемость власти перешла и в мою науку. В аспирантуре я однажды делал исследование об эволюции рыб. Общей согласованностью среди эволюционных биологов было то, что рыбы были порождены в солёной воде, вероятно на отмелях около берега. Многие знаменитые учёные поддерживали эту согласованность, но едва ли кто-то из них делал какую-либо геологическую работу в осадочных скалах, в которых сохранены самые ранние ископаемые рыб. Мой консультант по дипломной (14. Питер П. Воуг, палеонтолог позвоночных. Моя магистерская работа также была под наблюдением и с подписью легендарного Эверетта С. Олсона, а также геолога Волтера Рида и Герарда Эртела, все из Калифорнийского университета в Лос-Анжелесе. Название моей работы было "Новые местные формы ископаемого песчаника: понимание среды ранних позвоночных и некоторые аспекты кожных скелетных тканей", Универ. Калифорнии, Лос-Анжелес, 1990.), осознавая мою антивластную моложавость, знал, что это был отличный проект для меня. Я мог привести некоторые основные данные, которые бы заставили зашевелиться богов палеонтологического сообщества.
Небольшой контингент учёных предлагал альтернативную гипотезу, что рыбы возникли в пресноводных озёрах и потоках. Но они подпирали свои доводы сравнительными анатомическими и физиологическими данными, а не производными полевой геологической работы. Чтобы проверить эту гипотезу, окаменелая рыба должна была быть тщательно исследована. Если скалы, окружавшие окаменелости ранних рыб могли быть проанализированны, возможно, окружающая среда, в которой жили эти рыбы, могла быть определена.
Несколько летних периодов я работал в Сангрэ Де Кристо в Колорадо. Высоко над линией макушек деревьев находятся осадочные скалы, которые содержат некоторые из старейших ископаемых рыб. Мы были в двадцати милях от любого присутствия человека, высоко над лесами Колорадо с панорамным видом на долину Сан Льюис, в девяти тысячах футов внизу. Мы расположились на неделе, за один раз и всё наше оборудование было перевезено верхом на лошади. В начале лета мой местный консультант, Тэд, указал на одну сторону огромной долины, где мы стояли. "Это твоя область на карте, я беру другую сторону. Встретимся в лагере на обед."
Весь день я собирал осадочные образцы и небольшие фрагменты костей. На завтрак я ел мюсли и консервированную говядину на незащищенных от порывистого ветра скалистых мысах. Я мог работать десять часов подряд ни говоря никому не единого слова. Это были одинокие поиски, но было приятно давать отдых моему голосу. Мы, певцы, должны использовать голос неестественными способами и порой не говорить не единого слова может быть отличным облегчением.
Несмотря на одиночество я был увлечён наукой. Я собирал фрагменты самых ранних жёстких тканей позвоночных, первых организмов с костным скелетом. Я клал фрагменты в небольшие холщёвые мешки. Западнее, в то время, вы могли бы пойти в банки маленького городка и сказать им, что собираете камни и органические остатки, и они бы с радостью продали бы вам лишние мешки для денег, которые у них были. У меня до сих пор хранятся образцы моей работы в этих денежных мешках.
Когда я вернулся в университетскую лабораторию, я проанализировал осадочные камни под микроскопом. К моему удовлетворению, исследование не подтвердило царствующую согласованность. Наоборот, старейшие ископаемые остатки рыб были вставлены в скалы, которые порождались в пресноводной среде, так как скалы были лишены любых характеристик беспозвоночных морской среды. Возможно, более важно, осадки, которые содержали ископаемые этих ранних позвоночных животных, содержат характерные признаки или отметки связанные с речными системами, а не с поверхностной прибрежной средой.
Моё исследование не было широко признанным, несмотря на публикацию в крупном палеонтологическом журнале. (15. Greg Graffin, “A New Locality of Fossiliferous Harding Sandstone: Evidencefor Freshwater Ordovician Vertebrates,” Journal of Vertebrate Paleontology 12 (1992), 1–10.) Но область палеоихтиологии (изучает ископаемые остатки рыб) продолжила развиваться. Сегодня есть более древние ископаемые рыб, чем те, над которыми я работал, но вопрос о происхождении позвоночных в море или в речных потоках остаётся открытым. Так же как и во всех ветвях науки, открытие ведёт к более детальному и удовлетворительному повествованию о прошлом, одновременно вызывая новые вопросы, требующие ответов. И я никогда не забывал, что занятие сбором научных данных может быть отличным способом сопротивлению власти.
Учитывая мой опыт в этой области, было очень интересно почитать о полевых исследованиях, которые были проведены за последние несколько лет командой палеонтологов из Университета Чикаго, Академии Естественных Наук Филадельфии и Университета Гарвард. (16. Neil Shubin, Your Inner Fish: A Journey into the 3.5-Billion-Year History of the Human Body (New York: Random House, 2008). Исследователи искали искапаемые на острове Элсмир, выше Полярного Круга в Северной Канаде. Они могли работать лишь несколько недель каждым летом после того, как снег растаял и до наступления осенних штормов и им часто приходилось выносить сильные ветры и температуры ниже нуля. Но для охотника за ископаемыми, как я, пейзаж отличный. Земля полностью свободна от растительности и камни расколоты постоянными перепадами температур. Ископаемые могут показываться из окружающих скал, как пловец возникающий из-под воды.
Они смотрели на скалы, сформированные из отложений, которые осаждались около 375 миллионов лет назад под влиянием потоков, текущих в океан. С этой точки зрения, пейзаж выглядел совершенно иначе, нежели сейчас. Из-за континентального дрейфа то, что сейчас является островом Элсмир, было расположено около экватора. Земля была покрыта примитивными растениями, включая древние папоротники, хвощи и древнейшие семенные растения. Древние акулы и рыбы заполняли океаны, но единственные животные, которые жили на земле в течение длительных периодов были членистоногие, такие как клещи, скорпионы и другие ранние насекомые.
В самом конце исследовательского сезона 2004 года учёные нашли то, что искали. Это была окаменелость рыбы с чешуёй, плавниками, плоской головой и глазами на ней. Но у неё была шея и она могла двигать головой отдельно от тела - то, что рыбы, живущие сегодня, не могут делать. У неё также были лёгкие, как и у некоторых рыб сегодня и она могла поглощать воздух непосредственно из атмосферы, а не полагаться на бедное кислородом мелководье. Более важно то, что её передние плавники имели одну большую кость, соединённую с двумя меньшими костями, которые были соединены с грудой костью на конце, что соответствует размещению костей в наших собственных руках. Биологи называют это размещение "эпиподиум" и "проподиум". Ваш эпиподиум соединяется с вашими ногами и руками; в ногах он называется большая берцовая кость и малая берцовая кость, а в предплечье - локтевая и лучевая кость. Ваш проподиум соединяет эпиподиум с остальным вашим телом. В человеческом теле проподиум это бёдра ног и плечевая кость рук.
Окаменелости, найденные в этой арктической экспедиции были рыбоподобны почти со всех сторон. Но структура конечностей была очень напоминающей ранних земных позвоночных животных и была абсолютно не рыбьей. Учёные назвали эту ископаемую окаменелость "Тиктаалик", что означает "пресноводная рыба" на языке аборигенных Эскимосов.
Тиктаалик - превосходный образец переходного ископаемого между двумя эволюционными линиями. У него есть много характеристик рыб, которые позже заполнили океаны. Но у него также есть характеристики земноводных, которые в течение нескольких миллионов лет проводили большую часть своих жизней на суше. Земноводные, в конечном итоге, привели к появлению рептилий, которые привели к появлению млекопитающих, а те, в свою очередь, к приматам, которые привели к возникновению необычного примата, известного как Хомо Сапиенс. Это так. Люди - потомки этой очень непохожей последовательности эволюционных линий позвоночных, каждая из которых отходила от предка.
Как мы можем описать эволюцию Тиктаалика от предыдущих видов? Эволюционные реконструкции, как и все исторические отчётности, почти всегда имеют в себе элемент спекуляции, но правдоподобный отсчёт будет примерно таким. Где-то около 375 миллионов лет назад виды рыб предположительно жили в пресноводных водах тропической местности со скудной растительностью. Как часть естественного изменения особенностей среди индивидуумов, некоторые члены исконных видов должны были иметь более длинные, более ясно выраженные передние плавники, чем другие члены вида. Эти плавники должны были давать этим индивидуумам некоторый тип превосходства в тех потоках, где они жили. Тиктаалик имел мощные мускулы передних плавников, предположительно для того, чтобы проталкивать себя над водой. Возможно, индивидуум с более длинными и мощными конечностями был лучше приспособлен к охоте на жертву и был успешнее в этом среди своей когорты. (Тиктаалик также имел ряды острых зубов, что указывало, что он не вегетарианец.) Если так, то индивидуум с мощными конечностями мог иметь больше потомков и многие из этих потомков имели бы более развитые конечности их родителей. Тем временем некоторые из этих потомков могли бы иметь другие особенности, хорошо подходящие для охоты на суше, такие как лучшее зрение и большая мобильность, а также кровеносная система более подходящая для жизни на суше. В течение тысяч поколений эти особенности накапливались в популяции потомков. Новые изменения могли производиться, когда первые популяции распространялись в различных местах обитания беспрепятственной земной среды. В конечном счёте группы с этими особенностями были бы значительно отличны от своих предков, которые жили в океанах. С репродуктивной изоляцией, отдельный и чёткий новый вид сформировался.
Видообразование особенно важно, когда вид натыкается на новый образ жизни, как и получилось с Тиктааликом, когда он проводил больше времени вне воды, чем в ней. Внезапно нетронутые ресурсы стали доступны в местности лишённой хищников. После успешного первого отклонения к новому образу жизни, дальнейшие видообразования могли произойти очень быстро, когда новый вид смог воспользоваться преимуществом новых возможностей. В течение нескольких миллионов лет Тиктаалика многие виды земноводных проводили большую часть своих жизней вне воды. В конечном счёте раздельные эволюционные линии земноводных стали иметь всё меньше сходства друг с другом. Отдельные черты, выгодные для уникальных способов жизни на суше, накапливались и вели к новым видам, отличавшимся от видов предков.
Этот тип образца, где один вид предка вызывает появление множества новых видов, называется "адаптивная радиация". (17. Adaptive radiation: “The success of an evolutionary phyletic lineage to establish itself in numerous different niches and adaptive zones.” Ernst Mayr, What Evolution Is (New York: Basic Books, 2001), 208.
Новые особенности развиваются в ответ на колонизацию новых сред обитания. Чем больше разнообразие сред обитания, с которыми сталкивается вид, когда он распространяется в новые географические регионы, тем более вероятно разделение на большее разнообразие видов потомков в течение многих тысяч поколений. И перемещение на сушу было особенно плодотворным. От первого рыбоподобного животного, которое сделало переход на сушу, развилось всё от динозавров до северных оленей, от слонов до колибри, от змей до человеческих существ.
Происхождение новых видов от предшествующих видов ведёт к знакомой диаграмме "древа жизни". (18. Последние исследования микроорганизмов продемонстрировали, что есть серьёзные проблемы в применении "гипотезы древа жизни" ко всем организмам. Древо жизни предполагает, что связь всех видов может быть прослежена в пошаговом, предко-потомковом способе и что есть генетическая характерная черта, позволяющая нам сделать так (генотип). Аналогию с генеалогическим деревом легко понять, но в реальности аналогия сбивает с толку. Глава семьи может иметь десять детей, каждый из которых будет иметь также десять детей. Все сто двоюродных братьев будут разделять такую же ДНК с главой семьи, так же как и друг с другом. Но это не может быть неопровержимо продемонстрировано, что все виды живущие сегодня, особенно если включить бактерий, имеют чёткие связи предок-потомок. Бактерии могут обмениваться генетическим материалом. Следовательно два разных вида бактерий могут начало третьему виду в одном поколении. Из-за этого некоторые исследователи предлагают рассматривать жизнь больше как "паутину жизни", вместо древа жизни. Древо жизни относится к обширному большинству похожих видов, но даже это может стать недостаточным, когда всё больше данных собираются из биосферы. Для сетевой версии древа жизни, смотри https://tolweb.org/tree.) Каждый вид живущий сегодня представлен на концах маленьких ветвей на вершине дерева. Но каждый вид произошёл от более раннего вида, что ведёт назад по времени от ветви к ветви и к стволу дерева. Таким образом, каждый вид относится к каждому другому виду. Некоторые виды имеют более тесную связь, такие как человек и шимпанзе. Некоторые имеют более отдалённую связь, как,например, люди и слизевики. Но каждая пара видов живущих сегодня делят сходства, поскольку они произошли от одного прародителя, хотя и нужно путешествовать далеко в прошлое, чтобы обнаружить это.
Прошло чуть больше, чем столетие с половиной, когда Чарльз Дарвин и Альфред Рассел Уоллес объяснили как все виды на земле могли быть продуктом связей предок-потомок (19. Их теории были представлены на собрании Линеевского Ощества в 1858.) Это было самое важное открытие, которое когда-либо было сделано в науке - более важное, чем открытие вращения Земли вокруг солнца, более важное, чем осознание, что вселенной миллиарды лет, более важное даже, чем открытие компонентов атома. Признание биологической эволюции полностью перевернуло представление людей о себе и своему отношению к остальной вселенной. Не удивительно, что многие люди до сих пор не смирились со смыслом эволюции.
Чтобы переделать цитату, которую я привёл в главе 1, до того, как Дарвин и Уоллес опубликовали свои идеи в 1859 году, ничто в биологии не имело смысла, кроме как в свете естественной теологии. До объявления Дарвина и Уоллеса большинство людей, которых мы бы сегодня описали как учёных, изучали природу как способ раскрытия божественных намерений целенаправленного бога. Некоторых называли "натурфилософы", а других - " натуртеологи". Они интерпретировали распределение и характеристики живых существ как доказательство Божьего сознательного проекта создания. Виды, для натуртеологов, были "мыслями в разуме Бога", созданными в их текущей форме и текущем расположении по причинам известным только Богу. В 1829 году, когда он лежал на смертном одре, Преподобный Францис Генри Эджертон, восьмой и последний граф Бриджуотера, завещал серию книг об "Могуществе, Мудрости и Благости Бога в сотворении мира". Книги должны были использовать "разнообразие и формирование творений Божьих", "эффект пищеварения", "конструкция руки", и "бесконечный ряд других аргументов", чтобы осветить Божью работу в проекте природы. Восемь из этих так называемых Бриджуотерских Трактатов были опубликованы между 1833 и 1840 годом. (20. Пресса Кембриджского Университета переиздала некоторые из Бриджуотерских Трактатов. Смотри, например, Bell, The Hand: Its Mechanism and Vital Endowments as Evincing Design). Например, в своей книге 1834 года "Рука: Её Механизм и Важные Одарённости как Олицетворение Замысла", Сэр Чарльз Бэлл начал написанием: "Если мы выберем любой объект из всей живой природы и будем созерцать его полностью во всех его манерах, мы должны несомненно прийти к выводу: есть замысел в механической конструкции, Доброжелательность в одарённости живых свойств, и Хорошее в целом является результатом."
Эволюционная теория Дарвина и Уоллеса перевернула естественную теологию с ног на голову. Их объяснение биологических различий между видами показало как естественные процессы могли произвести все виды на земле без потребности в божественном вмешательстве. Рука, например, это не устройство, созданное Богом, чтобы удовлетворять потребности людей. Это скорее модификация,
за миллионы поколений, плавника Тиктаалика (или его близкого родственника), который он использовал, чтобы выталкивать себя из воды. (21.Neal H. Shubin, Edward B. Daeschler, and Farish A. Jenkins, “The Pectoral Fin of Tiktaalik roseae and the Origin of the Tetrapod Limb,” Nature 440 (2006), 747–749).
Роль Бога на параде природы была сведена к бесполезности после публикации Дарвиновского "Происхожения видов".
Открытие эволюции имело глубокий эффект на то, как люди смотрели на мир, хотя принятие этого было медленным процессом нескольких поколений. В середине девятнадцатого века можно было легко сказать, что большинство биологов были религиозными верующими. Дарвин сам готовился кслужению в Кембридже до своего пятилетнего кругосветного путешествия на Бигле, которое привело его к оспариванию предусмотрительности природного замысла. Дарвин отложил публикацию своих исследований на более, чем двадцать лет, потому что он знал, что они будут социально взрывоопасными (и потому что не хотел обижать свою набожную жену). Даже после того как Дарвин сделал свои эволюционные идеи публичными, было значительное противодействие изучению их смысла полностью. Как однажды сказал шотландский писатель Томас Карлайл английскому биологу Томасу Хаксли: "Если мой прародитель был обезьяной, я поблагодарю Вас, мистер Хаксли, за вашу вежливость не упоминать об этом." (22. Moncure Daniel Conway, Autobiography, Memories and Experiences of Moncure Daniel Conway, Vol. 1 (New York: Houghton Mifflin, 1904),359).
В ранней части двадцатого века религиозные убеждения самих учёных стали объектом исследования. В 1914 году, Джеймс Лейба, американский психолог колледжа Брин Мавр в Пенсильвании, опросил четыреста учёных, отмеченных как выдающиеся в выпуске журнала American Men of Science 1910 года. (23. For more background on James Leuba, see Gregory W. Graffin and William B. Provine, “Evolution,Religion, and Free Will,” American Scientist 95 (July–August 2007), 294–297. Also see James H. Leuba, The
Belief in God and Immortality: A Psychological, Anthropological and Statistical Study (Boston: Sherman, French and Co., 1916). Лейба спросил их верят ли они в бога," которому можно молиться в надежде на получение ответа". Также он спрашивал верят ли они в бессмертие или жизнь после смерти. Он обнаружил, что треть (32 процента) верили в персонального бога. Чуть больше (37 процентов) верили в бессмертие.
В 1933 году Лейба в основном повторил тот же опрос. Вера в персонального бога и бессмертие резко сократилась - до одного к семи. (24. James H. Leuba, “Religious Beliefs of American Scientists,” Harper’s Magazine 169 (1934), 291–300. Лейба предсказывал, что вера в персонального бога и бессмертие продолжат падать среди наиболее уважаемых членов научного сообщества.
Я ознакомился с этим проектом как аспирант, когда мой консультант Вилл Провайн сказал: "Ты пишешь музыку и поёшь о плохой религии уже годы, и у тебя есть сильный задний план в эволюции. Почему бы не сделать проект о религиозной вере среди эволюционных биологов?" Я сразу увидел какое это было великолепное предложение. Это позволило бы мне изучить связи между религией и эволюцией при обсуждении с авторитетами о том, что они думали о влиянии эволюции на традиционные религиозные убеждения. Я опросил 271 профессионального эволюционного учёного избранного в членство в 28 почитаемых национальных академиях по всему миру. Из них 149 эволюционистов ответили на мой опросник.(25. Я был скорее заинтересован в вере среди наиболее уважаемых авторитетных фигур в области эволюционной биологии, чем среди биологов или всех учёных, вот почему я ограничил своё исследование до членов национальных академий по всему миру). Я также проводил персональные интервью с двенадцатью из них, чтобы получить более глубокое понимание их мышления.
Один из основных моментов моего проекта был полуденный разговор с Ричардом Докинзом в Оксфорде, Англия. Мы потягивали чай в его "саду", что в Англии означает "на заднем дворе". Он сказал, что восхитился аспектами моего опросника и подумал, что это достойно изучения, что было отличным утверждением для меня. Не важно насколько широко результаты приведены в области, я рассматриваю эти данные как стандарт измеряющий степень совместимости между эволюцией и религией среди последнего поколения великих эволюционных биологов двадцатого века.
Мои общие сведения подтвердили прогноз Лейбы. Только 13 из 149 респондентов, около 9 процентов, верили в бога, который играет активную роль в мире. Другие опросы проведённые в течение последних лет показали сравнимые результаты (26. Edward J. Larson and Larry Witham, “Leading Scientists Still Reject God,” Nature 394 (1998), 313). Вера в бога, оказывающего влияние на природный мир не упала до нуля среди выдающихся биологов, но верующие в этой группе стали абсолютным меньшинством.
В своём опросе я также хотел различить два типа религиозных убеждений. Одна группа религиозных людей верит в бога, который создал всю материю и силы во вселенной, но который не вмешивается в повседневные события. После момента создания Бог отошёл в сторону и позволил своему творению идти дальше самостоятельно. Это убеждение в общих чертах известно как деизм, но всё же есть значительное расхождение среди деистов. Некоторые просто верят, что Бог создал вселенную и потом отошёл, чтобы смотреть, что произойдёт. Некоторые верят, что Бог организовал мир так, чтобы производить людей. Другие видят в человеческой морали аргумент в пользу существования Бога. Некоторые деисты могут даже верить в жизнь после смерти. Но деисты обычно отвергают мысль о боге, который отвечает на молитвы или вмешивается в человеческие дела.
Более традиционные верующие поклоняются богу, который вмешивается в повседневные дела. Эта позиция известна как теизм. Огромное большинство религиозных верующих - теисты. Они верят в бога, который отвечает на молитвы, заботится о благополучии всех и вызывает определённые вещи в пользу кого-то или чего-то. Теисты имеют персональную связь с богом и большинство из них категорически верят в загробную жизнь. Не удивительно, что они рассматривают деизм как оскорбление, поскольку деизм отрицает существование персонального, заботливого бога.
В своём опросе я позволил респондентам определить себя как придерживающихся одной веры или комбинации верований. Только двое из 149 респондентов описали себя как полные теисты. Никто не описал себя приверженцем чистого деизма. И 116, почти 80 процентов выборки, описали себя как чистые натуралисты.
Из тех, кто ответил, что имеет комбинацию верований, одиннадцать описало себя больше как натуралисты, чем как деисты, четверо ответили, что они в равной степени натуралисты и деисты и двое сказали, что они больше деисты, чем натуралисты. Ещё одиннадцать описали себя, как имеющие некоторый компонент теистической веры. Таким образом, тридцать людей в моём опросе сказали, что имеют религиозные убеждения. (Один из респондентов не ответил на эту часть опросника.) Но меньше, чем половина из этой группы верила в бога, который вмешивается в мир.
Мой вопросник содержал семнадцать разных вопросов вместе с местом для дополнительных комментариев, поэтому он затрагивал больше вопросов, чем предыдущие опросы. Я особенно хотел, чтобы ответили на один из вопросов, который спрашивал, считают ли себя эволюционисты монистами или дуалистами. Монизм, произошедший от греческого слова "один" или "одинокий", предполагает, что все вещи, изучаемые в естественных науках ведомы естественными силами, которые могут быть изучены через методы естественных наук. Монисты отвергают существование сверхъестественной области, имеющей влияние на физическую вселенную. Дуалисты, напротив, допускают существование сверхъестественной сущности.Они верят, что вселенная сформирована естественной и сверхъестественной областью. Как теисты, так и деисты являются дуалистами, так как верят в две области: одну состоящую из естественного мира и другую - область Бога.
Монизм - по умолчанию мировоззрение естественных наук. В науке, объяснение должно опираться на эмперические доказательства. В немного другом виде, чтобы утверждение рассматривалось как научное объяснение, оно должно быть неподдельным - должен быть какой-либо вид теста, который бы мог быть приложен к утверждению, чтобы доказать его ошибочность. Например, утверждение, что луна сделана из сыра - научное утверждение, потому что оно может быть фальсифицировано. Факты могут быть вынесены по требованию (как например, плотность и геология луны, производная от вычислений её орбиты, наблюдения через телескопы, эксперементы на камнях, привезённых астронавтами экспедиции Аполлон) и требование может быть отвергнуто.