Парень искоса поглядывал на Джулию, но не с тем выражением, с которым каждый мужчина смотрит на красивую женщину. В его взглядах была смесь растерянности, неуверенности и растущей злобы. Парень ждал, когда Джулия остановится, чтобы подобраться поближе.
Джулия задержалась у большой клетки с парой волнистых попугайчиков. Позолоченная клетка походила на птичий дворец. В ней было все, вплоть до изящных веток самшита и эвкалипта, чтобы птичкам было удобно сидеть, и миниатюрной копии рыцарского замка, где можно свить гнездо и выводить птенцов.
Джулия увидела клетку и вспомнила, что в ее нью- йоркском доме есть почти такая же и в ней тоже живет пара попугайчиков. Она и Савушка проводили у этой клетки долгие часы, наблюдая за хлопотливой жизнью веселых птичек.
К горлу Джулии подкатил комок.
Истосковавшийся продавец встрепенулся:
— Мадам желает приобрести пернатых или клетку?
Мадам думает, — нехотя бросила Джулия.
А тут и думать нечего! — засуетился продавец, обегая клетку и встав рядом с Джулией. — Берите клетку. А птичек я, так и быть, отдам в качестве подарка от фирмы.
Джулия рассмеялась. Вся «фирма» — это единственный продавец: опустившийся мужчина с явными признаками алкоголизма на опухшей физиономии.
Что вас так веселит? — насторожился он.
Птичек жалко, — весело ответила Джулия.
И теперь уже рассмеялись оба — она и продавец.
Джулия не видела, как изменилось лицо парня в кепке, когда она произнесла несколько слов. Лицо его словно почернело, глаза сузились. Парень явно раздумывал, что делать и не отводил глаз от Джулии.
В это время мимо него пробегал мальчишка лет двенадцати. Парень, поймав пацана за воротник куртки, процедил сквозь зубы:
— Хочешь полтинник срубить?
А то! — живо откликнулся мальчишка.
Тогда живо беги до контейнеров, там спроси Мамалыгу. Знаешь такого?
Мальчишка съежился и тихо произнес:
— А кто ж его не знает? Он полрынка держит…
Добро. Тогда давай за Мамалыгой. Скажи ему, что Окунь ждет там, где птицами торговля.
Мальчишке не пришлось повторять дважды. Как только Окунь отпустил его воротник, он тут же исчез, затерявшись между покупателями.
Окунь хорошо знал свое дело. Чтобы задержать Джулию до прихода Мамалыги, он приблизился к продавцу птиц и включился в беседу:
— А вот и у меня такие же птички живут! Но заскучали что‑то… И чего им не хватает?
Им клетки хорошей не хватает, — со знанием дела заметил продавец. — Покупайте, молодой человек, задешево отдам.
Не–а, — протянул парень, с деланным восхищением разглядывая Джулию. — Вон у тебя какая покупательница. Может, ей клетка больше нравится. Вы любите птиц, девушка?
Слово за слово начался длинный и бестолковый разговор: с анекдотами, сигаретами и даже пивом, которое нашлось у того же продавца.
Джулии было легко и свободно в компании простых людей, которым она ничем не обязана. Она даже подумала: не поинтересоваться ли у них насчет драгоценностей? Но что‑то ее удержало. Что именно, она сначала и не поняла. Только затем сообразила, что ее насторожил странный взгляд парня, устремленный поверх ее головы.
Улучив момент, Джулия обернулась. Она увидела, как сквозь толпу, словно эскадра боевых катеров, пробивается группа здоровенных парней. Группа рассекала толпу, двигаясь сосредоточенно в одном направлении. Прямо на Джулию.
Она посмотрела на парня в кепке. И поняла, что не ошиблась. На лице Окуня блуждала зловещая улыбочка. Он оскалился, сверкнув парой металлических зубов, попытался что‑то сказать, но Джулия не стала его слушать.
Она схватила клетку с птицами и бросила парню прямо в руки. Тот инстинктивно схватил ее. Джулия тут же нанесла ему удар носком сапога в промежность. Окунь взвыл так, что вороны на куполах церкви разом взлетели и загалдели.
Джулия дернула за край столик, принадлежащий продавцу, торговавшему разноцветными стеклянными шариками. Не успел он и глазом моргнуть, как весь его товар раскатился по асфальту, под ноги приближавшимся парням.
Дальнейшие события напоминали цирк на льду.
Парни были большие и накачанные, но даже самый сильный человек с трудом удержался бы на ногах, окажись у него под подошвой горсть стеклянных шариков. Первый не удержался на ногах, завалился на бок. Он инстинктивно схватился за руку другого парня, и оба с проклятиями полетели наземь. Часть нападавших бросилась к Джулии, но тут же оказалась на земле. Вокруг творилось что‑то невообразимое. Множество людей падало на землю, разбивая лбы, носы и колени.
Джулия поняла, что пора исчезнуть, причем как можно быстрее. Оглянувшись, она увидела ряд металлических контейнеров, в которых косоглазые торговцы из стран Юго–Восточной Азии торговали одеждой, сшитой в подпольных мастерских.
Джулия бросилась к контейнерам, стараясь не наступать на чертовы шарики и расшвыривая в стороны столы с товаром измайловских торгашей. Паника и шум усилились. Теперь вся ярмарка орала и бегала.
Окунь первым пришел в себя. Он помог встать самому грузному из парней, одновременно возбужденно тыкая пальцем в сторону контейнеров.
Там она, эта сука! Точно говорю, Мамалыга! Век воли не видать!
Мамалыга с трудом встал, отдуваясь и отфыркиваясь.
Ну, если не она… Тогда сам за весь этот базар ответишь. — Кавказец Мамалыга был в плохом настроении из‑за того, что поскользнулся на шарике, упал и потерял авторитет в глазах подручных.
Точно говорю! — неистовствовал Окунь, прыгая рядом. — Это она! Эта сучка замочила троих наших в прошлом году! Точно говорю! Я тогда в машине сидел, когда она им за гаражом кишки выпускала! Я ее только со спины видел, но по голосу сразу узнал!
Собравшиеся вокруг Мамалыги парни уже встали и теперь ждали приказаний, преданно глядя на главаря.
Все — за ней! — бросил Мамалыга.
Повторять не пришлось. Парни взревели и бросились в атаку.
Оказавшись среди моря контейнеров, Джулия на мгновение растерялась. Здесь все лучше организовано, чем на вернисаже. Продавцы прятались в металлических контейнерах, а покупатели бродили снаружи, прицениваясь к тряпкам. Пока Джулия решала, что делать, из‑за угла вынырнул один из подручных Мамалыги.
Джулия увидела узенький зазор между контейнерами и нырнула туда. Здесь она остановилась, уперлась руками и ногами в металлические стенки и поднялась по ним примерно на метр над землей.
Когда преследователь нырнул вслед за ней в проем между контейнерами, Джулия, упершись руками в стенки, согнула ноги в коленях, подняла их и нанесла противнику удар каблуками в лицо. Мощный удар отбросил парня далеко назад. Широко раскинув руки, он упал, впечатавшись затылком в асфальт.
Джулия не торопилась оказать ему первую помощь. Опустившись на землю, она перепрыгнула через неподвижное тело и помчалась дальше. Туда, где, по ее расчетам, должно было находиться Черкизовское шоссе.
Сразу добраться до шоссе не получилось. На ее пути встали трое: Мамалыга, Окунь и еще кто‑то. Троица двинулась навстречу молодой женщине с очевидным намерением прикончить ее на месте. Покупатели испуганно разбежались в стороны. Продавцы спешно сбрасывали товар с прилавков и закрывали контейнеры, предчувствуя беду.
Нападавшие были явно не готовы к тому, что хрупкая с виду женщина бросится им навстречу. Этот неожиданный маневр привел их в замешательство. Мамалыга с руганью попытался достать пистолет, как назло застрявший в кармане необъятных штанов. Пока он боролся с карманом, его подручные с яростными криками кинулись к Джулии.
Джулия остановилась и посмотрела на солнце, стоявшее почти в зените. Подняв левую руку над головой, она раскрыла ладонь, словно получая магическую энергию небесного светила, правую руку вытянула перед собой, сжав в кулак. Максимум концентрации воли и чувств — вот что ей было необходимо сейчас, когда жизнь ее висела на волоске.
Вспомнить магическое искусство борьбы.
Вспомнить, что она — близка к Одному из Избранных.
Вспомнить о Савелии и Савушке, о самом дорогом для нее на всем белом свете.
«Чтобы быть первым на Белом свете — надо научиться повелевать силами Черного света», — учил Савелий.
Джулия устремила взгляд прямо в глаза нападавшим. Вот они, рядом. Все трое. Джулия ощутила необыкновенный прилив сил.
«Сверкающий круг Солнца — вот что поможет тому, кто стоит за правое дело. Проси Солнце — и оно дарует тебе силу», — говорил Савелий.
Джулия отвела назад сжатый кулак правой руки и со стоном выбросила вперед, словно пробиваясь сквозь вязкую массу.
Один из нападавших остановился, наткнувшись на невидимую стену. Он замер, широко раскрыв рот, и судорожно вздохнул. Ему показалось, что его грудная клетка разрывается от немыслимого давления, а сердце превратилось в пульсирующий огненный шар чудовищной температуры. Еще мгновение — и парень осел на землю. Он стоял на коленях, упершись руками в грязный асфальт. Его выворачивало наизнанку. Огненный шар испепелял его изнутри. Парень растянулся во весь рост, приклеившись спекшимися внутренностями к грязному асфальту.
Когда он умирал от пожиравшего его внутреннего огня, Окунь испытал перед смертью еще больший шок.
Джулия перевела на него свой пронизывающий взгляд, и он пережил страшное ощущение. Как будто две толстые шершавые змеи заползли в его тело через глазницы и сейчас ползают между кишками.
Окунь вцепился пальцами в живот и пронзительно завизжал. Он хотел разорвать себя пополам и избавиться от этих страшных змей. Змеи замерли на секунду и затем одновременно впились кривыми ядовитыми зубами в печень. Он умер в страшных мучениях, катаясь по земле, молотя ногами по металлическим стенкам контейнеров, за которыми дрожали от страха желтолицые продавцы.
На Мамалыгу Джулия не стала тратить энергию божественного света. Слишком уж недостойным ей показался «контейнерный король». Одним прыжком оказавшись рядом с Мамалыгой, который все еще сражался с застрявшим пистолетом, Джулия схватилась за карман, нащупала пистолет, уперла ствол в мужское достоинство Мамалыги и восемь раз нажала на спуск.
Истекающий кровью авторитет некоторое время стоял, ошеломленный потерей самой дорогой для любого мужчины части тела. Затем молча рухнул на землю, подняв тучи пыли.
Джулия выбежала на дорогу. Ее никто не остановил. Всегда шумный вещевой рынок вмиг разом опустел. Только издалека доносились сирены приближавшихся милицейских машин.
Джулии казалось, что прошло минут двадцать. На самом деле схватка длилась несколько минут.
На дороге ей сказочно повезло. Рядом притормозил мотоцикл. Затянутый в черную кожу байкер приподнял затемненное стекло шлема и приказал:
— Быстро залезай! Опять ты, я вижу, угодила в переделку!
Это был Арамис. К его мотоциклу приблизились еще с десяток двухколесных машин.
Джулия не заставила себя ждать. Через мгновение оба унеслись вдаль, сопровождаемые почетным эскортом московских байкеров.
Глава 7