Тысячу раз прав был тот, кто первым назвал Австралию Страной чудес. Чудеса здесь поджидали путешественников на каждом шагу.
– Посмотрите налево… посмотрите направо, – командовал преобразившийся в многоопытного гида дедушка.
Соня и Моня не успевали смотреть по сторонам. Всё вокруг казалось им удивительным, необычным и чудесным. Дети лопали австралийскую манну прямо из треуголки Михал Иваныча и восторженными охами-ахами сопровождали дедушкины рассказы.
– Это – густоцветковая акация. – Дедушка указал на пятиметровое дерево с узкими длинными листьями. – Её еще называют золотой акацией. Это растение является официальной национальной цветочной эмблемой Австралии. Её ветви украшают государственный герб и главные государственные награды.
– А где же цветы? – спросила Соня. – Что-то я не наблюдаю особой густоты. Да и золотом здесь не пахнет. Кора коричневая, листья вполне обыкновенные, зелёные.
– Увы, – развёл руками дедушка, – полюбоваться цветением золотой акации нам с вами не удастся. Она цветёт с февраля по апрель. Но как она цветет! Дерево полностью покрывается жёлтыми шариками (так выглядят соцветия растения), собранными в длинные, пушистые гроздья. Зрелище, доложу я вам, феерическое. Дерево словно утопает в золотой пене… Кстати, здесь же в Австралии, только немного южнее, произрастает и серебристая акация. Её ещё в позапрошлом веке завезли в Россию. Растение прекрасно прижилось на Черноморском побережье Кавказа. В обиходной речи серебристую акацию у нас называют мимозой (что, кстати, не совсем верно с научной точки зрения). Веточки именно этого растения мы с Моней и Папой каждый год на 8 Марта дарим Соне, Маме и Бабушке.
– Даже здесь без Австралии не обошлось, – восхитилась Соня. – Удивительная страна.
– Да, – кивнул дедушка. – И ещё пару слов об австралийских акациях. В отличие от своих сородичей в других частях света, они напрочь лишены колючек.
– Сплошная польза и приятность, – улыбнулась девочка.
А дедушка уже спешил удивить внуков новым местным чудом.
– А вот там мы можем увидеть брахихитон наскальный.
Дети посмотрели в указанном направлении, увидели дерево необычной формы.
Моня радостно закричал:
– Издалека это дерево похоже на гигантскую бутылку!
– В точку! – согласился с внуком дедушка. – Именно поэтому это дерево называют бутылочным.
– Бутылочное дерево, хи-хи-хи! – захихикала Соня.
– Вот бы в этой «бутылке» оказался ром! – мечтательно протянул Михал Иваныч.
Моня с подозрением покосился на глобусника. Знать, недаром тот обрядился в пиратский костюм. Ещё серьга эта, повязка. Да и наклонности у него какие-то пиратские. Рому ему, видите ли, захотелось… Надо держать с ним ухо востро.
– Вы не угадали, Михал Иваныч, – усмехнулся дедушка. – В бутылочном дереве нет никакого рома. Зато внутри ствола собирается изрядное количество чистой воды. В период засухи местные аборигены используют её для питья. А кроме этого в верхней части ствола, в специальных полостях, скапливается очень сладкий сок, который привлекает насекомых. Впрочем, люди тоже с удовольствием лакомятся нектаром бутылочного дерева.
– Ещё одно дерево-кондитерская, – подмигнул Соне Моня.
– Брахихитон даёт людям не только воду и нектар, – сказал дедушка. – Туземцы употребляют в пищу его семена, а также сочные корни молодых деревьев. В общем, очень полезное дерево.
– Я смотрю, в Австралии все деревья полезные, – заметила Соня.
– А вот я бы не стал торопиться с подобными выводами, – подал голос Михал Иваныч. – От прежнего хозяина я как-то слышал, что в Австралии встречаются растения-людоеды.
Соня аж взвизгнула:
– Растения-людоеды?! Дедушка, это правда?
Бонифаций Евпатьевич поспешил успокоить внучку:
– Не совсем. Хищные растения в Австралии встречаются (как, впрочем, и на всех остальных материках за исключением Антарктиды). Но вот только людей они не едят. Зелёные хищники питаются в основном насекомыми. Реже улитками, лягушками и мелкими грызунами. По-моему, ваши предыдущие хозяева, Михал Иваныч, читали слишком много старинных приключенческих романов, на страницы которых зачастую перекочёвывали байки первых австралийских поселенцев. К числу подобных баек относятся и истории о растениях-людоедах. Так, например, долгое время растением-людоедом считали библис гигантский.
– Видите, – воскликнул глобусник, – гигантский! А раз это растение гигантское, то, что ему стоит слопать вместо лягушки или мышки человека!
– Да погодите, вы, Михал Иваныч. Не торопитесь с выводами. Гигантом библис может показаться разве что лилипутам из сказки о Гулливере. Библис – это многолетнее кустарниковое растение высотою до семидесяти сантиметров. Гигантским он называется лишь потому, что все остальные виды библиса гораздо ниже его.
– Но раз этот библис такой маленький, – сказал Моня, – как же он охотится?
– Примерно так же, как и наша росянка, на которую библис, кстати, отдаленно похож. Тонкие и длинные листья библиса сплошь покрыты липкими волосками и железками. Жертва намертво прилипает к волоскам, а затем растение переваривает её с помощью выделяемого железками пищеварительного сока. Клей библиса настолько силён, что зачастую жертвами растения становятся лягушки и мелкие птицы. Но не люди. Люди наоборот – научились использовать библис себе во благо. Порою аборигены применяют листья библиса в качестве клея или липкой ленты.
– Библис – живой скотч, – хохотнула Соня.
– К тому же, – добавил дедушка, – библис по-своему красив. В Австралии его называют «радужным растением». Потому что покрывающая волоски растения клейкая слизь весьма красочно переливается на солнце. Даже своё название растение получило из-за этой слизи. Библис – так в греческой мифологии звали несчастную девушку, которая так горько рыдала из-за неразделённой любви, что её слёзы превратились в источник. Считается, что покрывающие листья библиса капельки клея напоминают слёзы той девушки.
– Какая трогательная история, – сказала Соня.
– А цветки у библиса, – продолжил дедушка, – голубовато-фиолетовые. Отдалённо напоминают фиалки.
– Вот тебе и растение-людоед, – решил подколоть глобусника Моня. – Прямо-таки радужная фиалка-вампир!
– И всё равно, – буркнул Михал Иваныч, скрещивая руки на груди. – Лягушек-то она ест.
– Тоже мне довод, – хмыкнул мальчик. – Наши ежи тоже лягушек едят. Но это не повод считать их людоедами.
Дабы пресечь назревающий конфликт в зародыше, дедушка решил переключить внимание спорщиков на другую тему. Как бы между прочим заметил:
– Кстати, о ежах. Известно ли вам, мои любознательные, что в Австралии ежи не водятся.
– Как так не водятся? – удивилась Соня. – А это тогда кто? – Девочка показала рукой на бредущее по полянке небольшое животное, утыканное иглами, словно бабушкина игольница булавками.
Ехидна и термиты
– Это не ёж, – сказал дедушка, как следует рассмотрев колючий шарик на ножках. – Это ехидна. Ещё одно австралийское чудо. Скажу больше, ехидна – величайшее чудо природы.
– И в чём же заключается её чудесность? Чисто внешне – ничего особенного. Что-то среднее между большим ёжом и маленьким дикобразом.
– Ни к ежам, ни к дикобразам ехидна не имеет никакого отношения. С этими животными её роднит лишь наличие игл. А её, как ты выражаешься, «чудесность» заключается в том, что, являясь млекопитающим (пусть и самым примитивным), ехидна несёт яйца. А ещё у неё имеется клюв и сумка. В этой сумке ехидна вынашивает своих детёнышей.
– Ну и ну! – завопил Моня. – Сумчатое млекопитающее, несущее яйца. Да ещё и с клювом! Страна чудес не перестаёт меня изумлять.
– А давайте проследим за ехидной, – предложила Соня. – Интересно же, куда она топает.
– Давайте, – с радостью откликнулся Моня.
– Только осторожнее, – предупредил сорванцов дедушка. – Смотрите, не уколитесь. И знайте, у самцов ехидн на задних лапах имеется костяная шпора. И хоть она не ядовита, я бы не рекомендовал проверять её остроту.
Мальчик и девочка прислушались к дедушкиному совету и принялись наблюдать за ехидной издалека. Моня даже решил записать животное на видео.
Не подозревая об уготованной ей роли кинозвезды, ехидна уверенно семенила в сторону странного четырёхметрового кургана, отдаленно похожего на вбитую в землю бетонную плиту.
– А походка-то у неё, как у старого боцмана – вразвалочку, – пошутил Моня.
Ехидна тем временем подошла к кургану и принялась его обнюхивать.
– Ищет, чем бы полакомиться, – прокомментировал поведение животного дедушка. – У ехидн прекрасное обоняние.
– И что она там унюхала? – поинтересовалась Соня.
– Свою излюбленную пищу – термитов. Ведь эта как бы сдавленная с двух сторон клиновидная земляная насыпь – не что иное, как термитник – надземная часть жилища термитов.
– А что за термиты такие?
– Термиты – это общественные растительноядные насекомые. Отдалённо они напоминают муравьёв светлого цвета. Отсюда и их второе название – белые муравьи. Но на самом деле термиты и муравьи – не родня. Наоборот, некоторые виды муравьёв активно охотятся на термитов. Ближайшие родственники термитов – тараканы.
– Тараканы? Фу! – сморщилась Соня.
– И вот эти тараканьи родственники, – продолжал дедушка, – создают такие грандиозные сооружения – термитники.
– То есть этот огромный холм насыпали насекомые? – изумилась девочка.
– Да. И весьма мелкие насекомые. Длина термитов данного вида не превышает шести миллиметров.
– Такие малюсенькие? Но как же им удалось построить такую громаду? Этот термитник, наверное, раза в два выше тебя.
– Порою жилища термитов данного вида достигают четырёх метров в высоту и трёх в длину. И это ещё не предел. Африканские термиты превзошли своих австралийских коллег. Так самый крупнейший известный людям термитник обнаружен в Заире. Его высота – двенадцать метров восемьдесят сантиметров! Это высота четырёхэтажного дома. В тени этого гиганта от палящего африканского солнца могут укрываться даже буйволы и слоны.
– Впечатляет, – оценил трудолюбие крохотных архитекторов Михал Иваныч.
– Принимая во внимание размеры термитов, можно сказать, что они строят самые грандиозные сооружения из всех наземных животных.
– А как же эти дома не рассыпаются? – спросил глобусный джинн.
– Объясню. Термитник создан из песка, глины, щепочек и других материалов естественного происхождения. Всё это, как цементом, своей слюной скрепляют термиты-рабочие. Стенки сооружения весьма прочные. Разрушить их не так-то просто. Термитник надстраивается постоянно, пока в нём живут термиты. Строительство может продолжаться несколько веков… А знаете, чем интересны именно эти, австралийские, термитники?
– Нет, – честно признались слушатели.
– Они ориентированы по сторонам света! Более тонкие кромки этих термитников обращены на север и юг, как стрелки компáса. Поэтому их называют «компáсными» или «магнитными».
– Хорошо туристам в Австралии, – сказала Соня. – И компас не нужен. Знай, смотри на термитники.
– Или на листья эвкалипта, – дополнил Моня.
– Смотрите! – вдруг крикнул Моня. Слушая познавательную лекцию дедушки о термитах, мальчик не прекращал снимать ехидну на видео. – Она разрывает термитник!
– У ехидны очень мощные когти, сдюжит, – убеждённо сказал дедушка. – Тем более ей и не требуется забираться в термитник целиком. Главное для ехидны – разрушить твёрдую внешнюю стенку и просунуть в термитник клюв. И начнётся трапеза.
– А как она трапезничает? – спросил Михал Иваныч.
– Обнаружив насекомых, ехидна со скоростью до ста раз в минуту начинает выбрасывать свой длинный липкий язык, к которому как раз и прилипает добыча.
– Ого! – воскликнул глобусник. – Точно так же питается и американский гигантский муравьед, Я как-то видел его за делом. В Бразилии, когда мы с прежними хозяевами искали там Эльдорадо.
– Интересный способ охоты на термитов, – сказал Моня. – Попробую снять этот процесс в деталях. Но для этого надо бы подойти поближе.
– Смотри, не спугни. У ехидн прекрасный слух, – предупредил внука дедушка.
И словно в воду смотрел. Не успел Моня подобраться к ехидне поближе, как та, учуяв опасность, стала активно зарываться в землю, усердно работая сразу всеми четырьмя лапами. Не успел мальчик и глазом моргнуть, как животное до половины скрылось в земле, оставив на виду лишь свои острые иглы.
– Эх, ты, горе-режиссёр, – махнула рукой Соня. – И кино не снял, и ехидне покушать не дал.
Мальчик обиделся. Схватил лежащую возле термитника длинную палку и попытался поддеть ехидну.
– Не мучай, ёжика! – крикнула Соня.
Бонифаций Евпатьевич поддержал внучку.
– Парамон, оставь животное в покое. Достать ехидну из земли не так-то просто. Она сильно упирается в края ямы лапами и иглами. А насчёт фильма не переживай. Тебе всё равно не удалось бы заснять процесс трапезы. Для этого необходима специальная миниатюрная камера, установленная прямо в термитнике.
Оставив ехидну в покое, шлюповцы продолжили путешествие. Вскоре они вышли к небольшой речке.
– Может искупнёмся? – спросил Моня, большой любитель понырять и побарахтаться в воде.
Дедушка строго сказал:
– Одно из правил юного любознательного путешественника гласит: «Никогда не купайся в незнакомом месте!». Крокодилы, конечно, сюда не заплывают, но…
Какие опасности помимо встречи с крокодилами могут подстерегать путешественников в австралийских реках, Моня так и не узнал. Его, как, впрочем, и Соню с дедушкой, отвлёк громкий выкрик Михал Иваныча:
– Сморите, бобёр!
Клювы, крылья и хвосты
– Какой-то странный бобёр, – сказал Моня, разглядев вольготно распластавшееся на поверхности воды животное. Со стороны оно отдалённо напоминало плавающее сучковатое полено. – Хвост похож. А вот морда и лапы…
– Да у него же на лапах перепонки! – воскликнула Соня. – Как у утки. И нос, смотрите – утиный! Это какой-то уткобобр!
– Не уткобобр, а утконос, – поправил внучку дедушка. – Это кузен нашей знакомой – ехидны.
– Кузен?
– Двоюродный брат. Ближайший родственник. Хоть чисто внешне эти звери и не похожи, но входят в один отряд. Утконос, так же как и ехидна, несёт яйца. Именно это сближает их с рептилиями.
– Ещё одно яйцекладущее млекопитающее? – спросил Моня.
– Да. Ещё одно и последнее. Других таких удивительных зверей на Земле попросту не существует.
Вперёд выступила Соня.
– Зачем утконосу перепонки и бобровый хвост, я ещё понимаю, – сказала девочка. – Так плавать легче. Но вот зачем ему утиный клюв? Он что – крякает?
– Нет, утконос не крякает, – рассмеялся дедушка. – А клюв ему нужен для поиска и захвата пищи. Клюв у утконосов не жёсткий, как у птиц, а мягкий, покрытый эластичной голой кожей. Эта кожа богата нервными окончаниями, способными реагировать на электрическое поле любого живого существа. Во время подводной охоты утконос закрывает глаза и целиком полагается на свой клюв. Улавливая исходящие от живых существ электрические импульсы, он весьма точно определяет, где скрывается добыча. Набрав пищу в клюв, утконос поднимается на поверхность и, лежа на воде, перетирает ее роговыми челюстями. Зубы у утконосов обычно непрочные и стираются ещё в молодости. Питается животное мелкими рачками, личинками, червями, реже головастиками и моллюсками.
– Вот бы он вылез на сушу, – сказала Соня. – Я бы его погладила. Мех у него, наверное, мягкий.
– Мягкий, густой, – согласился дедушка. – Но вот гладить утконоса, я бы тебе не советовал.
– Почему? Ты же сам сказал, зубы у него непрочные, рано стираются. Значит, он меня не укусит.
– Укусить не укусит, но вот оцарапать сможет. Дело в том, что у самцов утконосов, как и у ехидн, на задних лапах имеются острые костяные шпоры длиною до полутора сантиметров. В отличие от шпор ехидн, шпоры утконоса ядовиты. А яд утконоса может убить даже динго. И хоть для человека он в целом не смертелен, однако вызывает сильную боль и отёк всей оцарапанной конечности.
Соня сразу же передумала гладить клювоносого зверька. А Моня уточнил данное им недавно определение утконоса:
– Яйцекладущее ядовитое млекопитающее. Бывает же такое.
– Бывает, – сказал дедушка. – В Австралии и не такое бывает.
– Смотрите, – крикнул Михал Иваныч. – Утконос нырнул.
– Поплыл за новой порцией еды, – пояснил дедушка.
– Подождём, пока он снова всплывёт? – спросил Моня, изготавливая камеру. – Не снял, как кушает ехидна, хоть утконоса запечатлею.
– Это как повезёт, – покачал головою дедушка. – Утконос прекрасный ныряльщик. Способен оставаться под водой до пяти минут. Так что в следующий раз он может вынырнуть совсем в другом месте. И мы лишь зря его здесь прождём.
– Эх, не везёт мне что-то со съёмками, – посетовал мальчик.
– Ну, не обязательно снимать лишь утконоса и ехидну. Снимай других обладателей клювов – птиц. Их в Австралии превеликое множество.
Как бы в подтверждение дедушкиных слов, над путешественниками, весело вереща, пропорхнула большая стая волнистых попугайчиков.
– Попугайчики! – радостно завопила Соня.
– Ой, их здесь, наверное, сотни! – сказал Моня, направляя камеру на живое жёлто-зелёное облако.
– Первые поселенцы утверждали, что стаи попугаев были такими огромными, что закрывали небо, – добавил дедушка.
– А вон попугаи побольше, – показал на птиц, сидящих на ветвях некоего раскидистого дерева, Михал Иваныч.
– Это большой желтохохлый какаду, – пояснил дедушка. – И какаду и волнистые попугайчики – уроженцы Австралии. Отсюда, в качестве декоративных птиц, они распространились по всему свету. Только у нас они живут в клетках, а здесь – на свободе. Как в наших городах воробьи и голуби.
– А я вижу и вовсе огромную птицу, – крикнула Соня. – Моня, снимай её скорей! Вон она – на том берегу.
Все посмотрели в указанном девочкой направлении. Увидели большущую длинношеюю птицу на длинных жилистых ногах. Птица зашла в воду и пила. Напившись, птица подняла голову и издала странный звук, похожий на барабанный бой, перемежаемый специфическим хрюканьем.
– И как зовут этого пернатого поросёнка? – улыбнулась Соня.
– Эму, – ответил дедушка. – Между прочим, третья по величине нелетающая птица в мире.
– А кто занимает две первые ступеньки пьедестала? – проявил здоровое любопытство Михал Иваныч.
– Африканский страус и казуар. Кстати, казуары также водятся в Австралии. Правда, несколько севернее. От эму казуары отличаются наличием «шлема» – рогового гребня на голове и кожистых выростов на шее. Само название птицы – «казуар» в переводе означает «рогатая голова». У эму, как видите, гребня и выростов нет. Но, тем не менее, он ближайший родственник именно казуара, а не страуса.
– А ножищи-то у него какие! – восхитился размером нижних конечностей птицы Моня. – С такими ногами в футбол, наверное, хорошо играть.
– Насчёт футбола не скажу, – ответил дедушка. – А вот бегает эму быстро. Он способен разогнаться до скорости пятидесяти километров в час. Да и плавает эму неплохо. А ещё – птица порою использует свои мощные ноги в драке. Известны случаи, когда разгневанный самец эму ударом ноги ломал человеку кости. Также при помощи ног птицы зачастую рвут проволочные ограждения.
– Ого, – удивилась Соня. – Прямо птица-каратист.
– А вон, смотрите, – закричал глобусник, – целая стая довольно-таки крупных птиц. Конечно, они меньше эму, но крупнее волнистых попугайчиков.
– Какие-то странные птицы, – сказал Моня, рассматривая стаю в бинокль.
Бонифаций Евпатьевич присмотрелся, улыбнулся:
– А это вовсе и не птицы. Это летучие лисицы.
– Летучие?! – воскликнула Соня. – Лисицы?! Ну и дела! Вот так Австралия! Птицы здесь не летают, а лисы – знай, себе порхают, как бабочки.
– Скорее уж как летучие мыши, – поправил внучку дедушка. – И летучие мыши, и летучие лисицы относятся к роду рукокрылых животных. Вот только в отличие от наших мышек, местные лисы не умеют ориентироваться при помощи ультразвука. Отсутствие эхолокации они компенсируют отличным зрением и обонянием. Мордочки у них заострённые, напоминают лисьи.
– А их зубы, надеюсь, не напоминают вампирские клыки? – с опаской спросила девочка.
– Нет. Как я уже рассказывал, кровососущие рукокрылые животные обитают лишь в Центральной и Южной Америке. А австралийские летучие лисицы – вегетарианцы. Мало того – питаются они исключительно мякотью тропических плодов и цветками… Да вон, сама посмотри.
И действительно – одна из летучих лис прямо с разлёту врезалась в крону унизанного яркими плодами дерева и ловко зацепилась за листву. Повиснув на ветке вниз головой, зверёк притянул ближайший плод задней лапкой и принялся с аппетитом его поедать. Примеру собрата последовали и другие лисицы. Вскоре дерево было унизано рукокрылыми животными, словно новогодняя ёлка украшениями.
– Да они сами похожи на экзотические фрукты! – рассмеялся Моня. – Так смешно висят вниз головами. Словно какие-то мохнатые груши.
Раздавшееся из леса механическое дребезжание вспугнуло стаю летучих лисиц. Животные поднялись в воздух и, громко гомоня, принялись кружиться над деревом.
Соня и Моня переглянулись.
– Бензопила, – сказала девочка.
– Наверное, где-то рядом работают лесорубы, – поддержал мальчик.
– А пойдёмте, посмотрим, – предложил Михал Иваныч.
– Пойдёмте, – поддержал глобусника Бонифаций Евпатьевич. – Звук, кажется, раздавался с соседней опушки.
К всеобщему удивлению, никаких лесорубов на соседней опушке не обнаружилось.
– Странно, – сказал Моня. – Но кто же тогда работал здесь бензопилой?
И тут звук повторился.
– Д-р-р-р-р-ын! Д-р-р-р-р-ын! – заверещала невидимая бензопила.
– Мистика! – И без того широкие голубые глазища Сони стали ещё шире – от удивления.
– Никакой мистики, – сказал дедушка. – Смотрите – вон ваша бензопила. – И дедушка показал детям на сидящую на невысоком холмике посреди опушки птицу с роскошным, похожим на лиру хвостом. – Это лирохвост – звезда австралийской лесной эстрады, король пародистов и звукоимитаторов. Раньше я только читал об этой удивительной птице, но никогда не слышал её вживую. И скажу вам честно, весьма впечатлён услышанным.
А птица-лира, не обращая на людей никакого внимания, вновь заголосила. На этот раз она пародировала автомобильную сигнализацию. Немного повыв, птица принялась трещать. Затем она пищала, щёлкала, стрекотала и даже свиристела.
– Лирохвосты способны имитировать голоса, по меньшей мере, двадцати видов птиц, которые живут с ними по соседству, – сказал дедушка. – Помимо этого они умеют копировать любые другие услышанные ими звуки. И самое интересное – звуки передаются из поколение в поколение. Не обязательно, что звук работающей бензопилы слышала именно этот лирохвост. Не исключено, что с бригадой лесорубов встречался его дедушка. Фонотека лирохвоста весьма велика. Они пародируют птиц и животных, копируют звонки сотовых телефонов, шум техники, игру музыкальных инструментов, плач младенцев и даже голоса людей. Лучшие звуки самцы лирохвоста используют для привлечения самочек.
Моня поднял фотоаппарат, поймал талантливую птицу в объектив, щёлкнул затвором.
Лирохвост тут же передразнил фотоаппарат. Да так ловко, что и не отличить.
– Ты лучше видео со звуком сними, – сказала Соня. – Покажем эту птицу-диктофон ребятам во дворе. Вот они обзавидуются.
Моня перевёл камеру в режим видеосъёмки и тут… откуда-то сверху раздался странный противный смех.