Наиболее мудрые, образованные, высоконравственные и знаменитые личности прошлого сделали выбор в своей жизни - они стали вегетарианцами. Предлагаем вам ознакомиться с их высказываниями на эту тему.
Если обратиться к истории вегетарианства, то можно увидеть, что великие люди, имена которых украшают ее, пришли к вегетарианству в первую очередь из философских, этических соображений. Их отличало более глубокое проникновение в суть вещей, более острое чувство сострадания к чужой боли, более высокое чувство справедливости и умение переступить через традиционные вкусы и взгляды.
Вклад великих вегетариацев в историю этики начинается с эпохи античности. Среди наиболее известных необходимо назвать Пифагора, Платона и Плутарха.
Пифагор (VI в. до н. э.) прославил себя как ученый,. философ и как основатель знаменитого общества - первой вегетарианской ассоциации, включающей 300 молодых людей из самых влиятельных семей города. Условием принятия в общество были общность имущества и строгая воздержанность. Одной из главных заповедей Пифагора была и такая: "Не убивать и не вредить невинным животным". Пифагор убеждал своих учеников, что, довольствуясь чистой гуманной пищей, они будут иметь здоровье, душевное равновесие, обладать высокими нравственными качествами. Сам Пифагор, по словам биографа, довольствовался медом, хлебом, не пил вина, главной его пищей были вареные и сырые овощи.
Учение Пифагора изложил в стихотворной форме знаменитый поэт древности - Овидий. В 15-й книге "Метаморфоз" одним из лучших поэтических мест считаются строки, посвященные Пифагору и его школе: "Он, Пифагор, первым воспретил подавать на стол мясо животных; первым открыл уста, чтобы произнести полными мудрости слова, которым, однако, никто не внемлит:
Полно вам, люди, себя осквернять недозволенной пищей!
Есть у вас хлебные злаки; под тяжестью ноши богатой
Сочных, румяных плодов преклоняются ветви деревьев;
Грозди на лозах висят наливные; коренья и травы
Нежные, вкусные зреют в полях; а другие,
Те, что грубее, огонь умягчает и делает слаще;
Чистая влага молочная и благовонные соты
Сладкого меда, что пахнет пушистой травой - тимианом,
Не запрещаются вам. Расточительно щедро все блага
Вам предлагает земля; без жестоких убийств и без крови
Вкусные блюда она вам готовит.
Лишь дикие звери
Голод свой мясом живым утоляют...
...И что за обычай преступный,
Что за ужасная мерзость: кишками - кишок поглощенье!
Можно ль откармливать мясом и кровью существ нам подобных
Жадное тело свое и убийством другого созданья, -
Смертью чужой - поддерживать жизнь?"
Крупнейшего философа и писателя древности Платона (V-IVвв. до н.э.) можно считать последователем Пифагора. В своем знаменитом сочинение "Диалоги", в части под названием "О республике", Платон излагает свои мысли об идеальном обществе, жизнь которого построена на принципах воздержания и благоразумия. Автор подробно останавливается на том, какую пищу будут есть члены общества: это изделие из муки, фрукты, овощи, сыр. Платон убежден, что питание мясом приведет к возникновению болезней, для животноводства потребуется специальный класс людей, которых он называет "свинопасы", возникнет необходимость в новых пастбищах для разведения скота, а это, в свою очередь, приведет к междоусобицам и войнам. Город, если его жители начнут употреблять в пищу мясо, перестанет быть здоровым городом, а жизнь перестанет быть простой и справедливой. Платон с негодованием восклицает: "И не стыдно ли, когда медицинская помощь требуется не от ран или случайных болезней, свойственных времени года, а, в следствии нашей распущенной жизни..." Сам Платон отличался большим воздержанием, в часности и в еде. Не случайно за простую пищу его прозвали "любителем фиг".
Писатель и историк античной эпохи Плутарх (46?-120? гг. н.э.) также горячо поддерживал вегетарианство, считая, что обычай употреблять в пищу животных жесток и противоестественен: "Вы спрашиваете меня, на каком основании Пифагор воздерживался от употребления мяса? Я со своей стороны не понимаю, какого рода чувства, мысль или причина руководили тем человеком, который впервые решился осквернить свой рот кровью и дозволил своим губам прикоснуться к мясу убитого существа. Как может он, расставив перед гостями на столе угощенья из жутковатых трупов и мертвичины давать имена "мяса" и "съестного" тому, что еще вчера ходило, мычало, блеяло, смотрело вокруг? Как может зрение его сносить картину пролитой крови невинно убиенных, ободранные и изувеченные тела? Как обоняние его сносит этот ужасный запах смерти и как все эти ужасы не испортят ему аппетит, когда он жует плоть, исполненную болью, смакуя кровь смертельной раны.
Но как объяснить тот факт, что это безумие прожорливости и алчности толкает вас на грех кровопролитья, когда кругом в избытке ресурсов, чтобы обеспечить нам безбедное существование? Что заставляет вас клеветать на Землю как неспособную обеспечить нас всем необходимым?.. Как вам не стыдно ставить на одну ступень продукт земледелия с растерзанной жертвой бойни? Воистину среди вас заведено звать змей, леопардов и львов дикими зверями, тогда как сами вы покрыты кровью и ни в чем им не уступаете. То, что они убивают - их единственная пища, но то, что убиваете вы - для вас лишь прихоть, лакомство.
Однако мы едим не львов и волков в порядке возмездия и отмщения, мы оставляем их с миром. Мы ловим невинных и беззащитных, лишенных смертоносного жала или острых клыков и безжалостно убиваем их.
Но если вы убеждены, что рождены с такой предрасположенностью к плотской пище, как принято среди людей считать, то почему вы тогда сами не убиваете то, что потом пойдет вам в пищу? Будьте последовательны и сделайте все сами, без тисаков, дубин и топоров - как волки, медведи или львы делают это, убивая и поедая свою жертву. Загрызите быка своими собственними зубами, перегрызите горло кабану, разорвите ягненка или кролика на части, и пожирайте, набросившись на еще живых, как то делают хищники. Но если вы предпочитаете постоять в стороне, пока жертва ваша не умрет, и терпеть не можете собственноручно отправлять кого-либо на тот свет, почему же тогда вопреки законам природы вы продолжаете поедать живых существ?"
Великий римский философ, государственный деятель и драматург того времени Сенека (4? г. до н.э. - 65 г. н.э.) так говорил по поводу мясоедения: «Принципы избежания мясной пищи, сформулированные Пифагором, если они верны учат чистоте и невинности; если они ложны, то, по крайней мере, они учат нас бережливости, да и велика ли будет ваша утрата, лишись вы жестокости? Я всего лишь пытаюсь лишить вас пищи львов и стервятников. Спросите себя: «Что нравственно?», а не «Что принято среди людей?». Будьте умеренны и сдержанны, добры и справедливы, навсегда отрекитесь от кровопролития.» Высказывание знаменитого греческого философа Диогена (412? - 323? гг. до н.э.) очень кратко, но точно характеризует зависимость взаимоотношений между людьми в обществе от их образа жизни: «Мы можем с таким же успехом поедать человеческую плоть, как мы делаем это с мясом животных».
Греческий философ Порфирий(232-? н.э.) так высказывался на эту тему: «Тот, кто воздерживается от причинения вреда живому..., будет куда более осторожен, дабы не причинить вреда представителям своего вида. Тот же, кто любит собратьев своих, не несет ненависти к другим видам живых существ.
Отправлять животных на бойню и в котел, участвуя тем самым в убийстве и не от гастрономической неизбежности, а ради удовольствия и потакая демону обжорства, - чудовищная несправедливость.
Ну разве не абсурдно, видя как многие представители рода человеческого живут лишь инстинктами, не обладая рассудком и интеллектом, видя и то, как многие из них превосходят в злобе, агрессии и зверствах своих самых лютых бестий, убивая детей и родителей своих, становясь тиранами и орудием тирании, (не абсурд ли это воображать, что мы должны быть справедливыми по отношению к оным, и отбросить всякое понятие о справедливости по отношению к быку, те который пашет наши поля, собаке, которая охраняет нас, к тем, кто дает молоко к нашему столу и одевает тела наши в свою шерсть? Не является ли такое положение вещей более чем абсурдным и не логичным?»
В ряду великих вегетарианцев значительное место принадлежит Леонардо да Винчи (1452-1519), выдающемуся ученому и художнику эпохи Возрождения, который своим вегетарианством противопоставил себя эпохе, основным законом которой был отказ от самоограничения. «Воистину человек - царь зверей, ибо какой еще зверь сравниться с ним в жестокости. Мы живем за счет убийства других, - писал Леонардо да Винчи, - мы - ходячие могилы. Наступит время, когда люди будут смотреть на убийство животных, как они теперь смотрят на убийство человека.»
Семнадцатый век дал миру известного врача-вегетарианца. Это английский медик Чайн, который не только критиковал мясную пищу с гигиенической стороны, но рассматривал также этический аспект ее употребления: «Нужно каменное сердце и большая доза жестокости, чтобы глядеть на конвульсии, агонию и муки бедного животного, умирающего для удовольствия нашей роскоши и для возбуждения наших омертвелых органов. С точки зрения логики и справедливости, я не вижу большой разницы между питанием человеческим мясом и питанием бессловесных животных».
Очень интересны размышления по поводу питания мясом видного писателя-гигиениста Трайона. В своих трудах он выступает как реформатор в области нравственности. Его книга «Путь к здоровью» произвела настолько сильное впечатление на Бенджамина Франклина (1706 - 1790), что этот ученый стал вегетарианцем. Бенджамин Франклин писал: «Я стал вегетарианцем в возрасте шестидесяти лет. Ясная голова и повышенная сообразительность - так бы я охарактеризовал перемены, произошедшие во мне после этого. Мясоедение - ничем не оправданное убийство.». Трайон очень убедительно доказывает противоестественность умерщвления животных: «Какое скверное неприятное зрелище представляют собой туши и куски окровавленного сырого мяса! Представьте себе, что человек, воспитанный в таком месте, где нет обычая убивать животных и есть мясо, вдруг попадает на один из наших мясных рынков или на одну из наших боен и видит, какое у нас общение с мертвыми телами, как мы радуемся и веселимся на их похоронах и в каких почтенных могилах мы погребаем трупы скотов, да не только трупы, но и самые внутренности их, - разве не остолбенел бы этот человек от ужаса и удивления?»
Нельзя не упомянуть об английском поэте XVII в. Поупе (1688 - 1744). Поуп с негодованием описывает убийство животных для пищи:
Ягненок, жадностью твоею обреченный
На пытку лютую, в мнгновенье смертной муки
Глядит тебе в глаза, невинный, изумленный,
И лижет ласково тебе, убийце, руки!
Поупа глубоко возмущала жестокость человека по отношению ко всем животным. В «Статье о нравственности», одном из замечательных своих произведений, Поуп пишет о долге человека перед слабейшими: «Чем полнее низшие твари подчинены нашей власти, тем сильнее должна быть наша ответственность за неправильное пользование ею…
Противнее истинной человеческой природе наша прожорливость. Заживо варимые раки, засеченные до смерти свиньи и другие безобразные приемы для улучшения вкуса убоины служат свидетельством нашего жестокого сластолюбия...
Я не могу представить себе ничего отвратительнее наших кухонь, забрызганных кровью, наполняемых криками замучиваемых животных".
Восемнадцатый век дал такие известные имена сторонников вегетарианства, как Вольтер (1691 - 1778) и Руссо (1712 - 1778). Руссо, например, считал противоестественным для человека питание мясом и негуманным лишение жизни животных ради вкусовых ощущений. "Как на одно из доказательств того, что мясная пища не свойственна человеку, - писал он, - можно указать на равнодушие к ней детей и на предпочтение, которое они всегда оказывают овощам, молочным блюдам, печеньям, фруктам и т.п."
Английский философ, экономист и правовед того времени Джереми Бентам (1748 - 1832) писал: "Придет то время, когда представители природного мира обретут те неотьемлимые права, нарушить которые сможет лишь власть тирании... В один прекрасный день мы осознаем, наконец, что количество конечностей, количество меха и строение позвоночника не есть основания, достаточные для определения судьбы живого существа. Что же еще может служить критерием, для определения той черты, которую нам не дозволено переступать? Может это рассудок или осмысленная речь? Но тогда взрослая лошадь или собака куда более разумное и коммуникабельное существо, нежели младенец, которому день, неделя или даже месяц отроду. Допустим даже, что реальность была бы прямо противоположной, но что это меняет, в конце концов? Вопрос ведь не в том, могут ли они рассуждать? Могут ли они говорить? Но в том, способны ли они страдать?"
Девятнадцатый век был эпохой расцвета литературы и поэзии во всех странах, в частности, в Англии. Наиболее замечательной фигурой начала XIX в. среди поборников вегетарианства следует считать поэта П. Б. Шелли (1792 - 1822). Этот человек, целью жизни которого была борьба со страданием, видел необходимость отказа от употребления мяса как реальную основу нравственного роста человека, основу его благополучия, здоровья:
...Убивать не надо;
И всем, нарушившим святой любви закон,
Кровь неповинных жертв отмстит за преступленье;
Заразой неизбежной, ядовитой тленья
Убийца кровожадный будет поражен;
В сердцах немилосердия, кровью оскверненных,
Ее карающая пагубная власть
Родит пороки все, разнуздывает страсть,
И ненависть, и злобу в душах исступленных;
Зародыши болезней, горя, нищеты
И смерти - вместе с нею - людям привиты!
Так же он говорил: "Лишь благодаря смягчению и приукрашиванию мертвой плоти в процессе кулинарной обработки, она становиться пригодной к пережевыванию и усвоению, теряя вид кровавого месива, способного вызвать лишь тошнотворный страх и отвращение. Давайте попросим активных сторонников мясоедения провести эксперимент, как то нам советует Плутарх: разорвать зубами живую овцу и, погрузив голову в ее внутренности, утолить жажду парной кровью... и еще не оправившись от ужаса содеянного, пусть он прислушается к зову своей природы, который вопиет об обратном, и попробует сказать: "Природа создала меня таким и это мой удел". Тогда и только тогда он будет до конца последовательным человеком".
Чрезвычайно интересны размышления о вегетарианстве, о том, имеет ли человек моральное право убивать животных, есть ли у человека обязанности перед другими живыми существами, известных философов Шопенгауэра (1788 - 1860) и Монтеня (1533 - 1592): и тот и другой видят прямую связь между вегетарианством и более высоким нравственным уровнем человека. "Безграничное сострадание, милосердие ко всем живущим существам есть полнейшее поручательство за нравственное поведение и не нуждается ни в какой казуистике. Поскольку сострадание к животным столь неразрывно связано с положительными чертами человеческого характера, можно со всей уверенностью утверждать, что тот, кто жестоко обращается с животными, не может быть хорошим человеком", - писал Шопенгауэр.
"Что до меня, то я никогда не мог без содрагания смотреть на то, как невинные и беззащитные животные, не несущие в себе какого-либо угрозы и не причинившие нам никакого вреда, безжалостно преследуются и уничтожаются человеком. Пускай человек докажет мне убедительными доводами свое право на владычество над всеми другими живыми существами. Кто убедил его, что все создано и существует столько веков к услугам и выгодам человека", - задолго до Шопенгауэра размышлял Монтень.
Американский эссеист, философ и поэт Ральф Уолдо Эмерсон (1803 - 1883) говорил: "Вы только что отобедали; и как бы тщательно не была скрыта скотобойня от вашего нечаянного взора, сколько долгих миль не разделяло бы вас - соучастие налицо".
Американский писатель, мыслитель и натуралист того времени Генри Дэвид Торо (1817 - 1862) высказывался следующим образом: "Для меня нет никакого сомнения в том, что человечество в процессе своей эволюции прекратит поедать животных так же, как когда-то дикие племена перестали поедать друг друга, когда они вошли в контакт с более развитыми."
XIX-XX вв. дали миру английского драматурга и писателя Джорджа Бернарда Шоу (1856 - 1950), который отличался смелостью и неординарностью взглядов и суждений. Человек столь острого и незаурядного ума, Шоу не мог пройти и мимо страданий, причиняемых человеком другим живым существам. В совсем не типичном для него жанре - стихотворном - он пишет о лицемерии человека, который молит Бога о прекращении войн и убийств, а сам ежедневно убивает ради прихотей, ради радостей желудка. С присущей ему язвительностью Бернард Шоу отвечает на вопросы невегетаринцев, почему он перестал есть мясо: "Зачем требовать от меня отчет, почему я питаюсь как порядочный человек. Если бы я поедал обожженые трупы невинных существ, вы имели бы право спросить меня, почему я так поступаю. Животные - мои друзья.., и я не ем своих друзей." В своем послании Вегетарианскому обществу по случаю семидесятилетнего юбилея последнего Б. Шоу писал: "Совершенно ясно, что человек может насытиться как бифштексом, так и хлебом с сыром. Весь вопрос в том: более низкую или более высокую форму жизни создает он себе, питаясь бифштексами? Я думаю, более низкую".
На рубеже XIX-XX вв. возвышается фигура Льва Николаевича Толстого (1828 -1910), этический вклад которого в человеческую культуру был настолько велик, что затмил грандиозность его писательского наследия.
Обладая высокой страстностью в решение всех принципиальных вопросов, величайшей честностью перед самим собой и готовым идти до конца при выяснении истины в сочетании с величайшей восприимчивостью к чужому страданию, Л. Толстой, разумеется, не мог пройти мимо взаимоотношений человека с животными. Он считал, что культура и нравственность человека не совместимы с жестокостью и убийством, на кого бы эта жестокость не была направлена. Прежде, чем причислить себя к категории нравственных людей, каждый человек, считал он, должен снять с себя личную ответственность за убийство живых существ, перестать есть мясо. Его статья "Первая ступень" и посвящена этому вопросу: первой ступенью нравственного совершенствования человека, по мнению писателя, должен стать отказ от участия в насилии над беспомощными существами.
Л. Н. Толстой так описывает сцену убоя, которую увидел впервые. "Я ехал на передней телеге с извозчиком, сильным, красным, грубым, очевидно, сильно пьющим мужиком. Въезжая в одну деревню мы увидали, что из крайнего двора тащили откормленную, голую, розовую свинью бить. Она визжала отчаянным голосом, похожим на человеческий крик. Как раз в то время, как проезжали мимо, свинью стали резать. Один из людей полоснул ее по горлу ножом. Она завизжала еще громче и пронзительней, вырвалась и побежала прочь, обливаясь кровью... Свинью поймали, повалили и стали дорезывать. Когда визг ее стих извозчик тяжело вздохнул. "Ужели ж за это отвечать не будут?" - проговорил он. Так сильно отвращение в людях к убийству..."
На следующий день после описанной сцены Л. Толстой пошел в Тулу, чтобы самому увидеть бойню и знать, что там происходит. Он пишет: "Из противоположной двери, той, у которой я стоял, в это же время вводили большого сытого красного вола. Двое тянули его. И не успели они ввести его, как я увидал, что один мясник занес кинжал над его шеей и ударил. Вол, как будто ему сразу подбили все четыре ноги, грохнулся на брюхо, тотчас же перевалился на один бок и забился ногами и всем задом. Тотчас же один мясник навалился на перед быка с противоположной стороны его бьющихся ног, ухватил его за рога, пригнул его голову к земле, и другой мясник ножом разрезал ему горло, и из-под головы хлынула черно-красная кровь...
Когда кровь перестала течь, мясник поднял голову быка и стал снимать с нее шкуру. Вол продолжал биться... Потом другой мясник ухватил быка за ногу, надломил ее и отрезал. В животе и остальных ногах еще пробегали содрагания...
Всякий раз как брали вола из загона и тянули его спереди на веревке, привязанной за рога, вол, чуя кровь, упирался, иногда ревел и пятился. Силою втащить двум людям его нельзя бы было, и потому всякий раз один из мясников заходил сзади, брал вола за хвост и винтил хвост, ломая репицу, так что хрящи трещали, и вол подвигался...
Потом я зашел в то отделение, где режут мелкий скот... Вслед за мной пришел по виду отставной солдат и принес связанного по ногам черного с отметиной на шее молодого нынешнего баранчика и положил на один из столов, точно на постель. Солдат, очевидно знакомый, поздоровался, завел речь о том, когда отпускает хозяин. Малый с папироской подошел с ножом, поправил его на краю стола и отвечал, что по праздникам. Живой баран так же тихо лежал, как и мертвый, надутый, только быстро помахивал коротеньким хвостиком и чаще, чем обыкновенно носил боками. Солдат слегка, без усилий придержал его подымающуюся голову; малый, продолжая разговор, взял левой рукой за голову барана и резнул его по горлу. Баран затрепыхался, и хвостик напружился и перестал махаться. Малый, дожидаясь, пока стечет кровь, стал раскуривать потухшую папироску".
Впечатление, оставшееся от ужасного зрелища бойни, коренным образом изменило жизнь Л. Н. Толстого. Свою статью он заканчивает так: "...Если он серьезно и искренне ищет доброй жизни, - первое, от чего будет воздерживаться человек, будет всегда употребление животной пищи, потому что, не говоря о возбуждении страстей, производимой этой пищей, употребление ее прямо безнравственно, так как требует противного нравственному чувству поступка - убийства, и вызывается только жадностью, желанием лакомства. Не смущайтесь тем, что при вашем отказе от мясной пищи все ваши близкие домашние нападут на вас, будут осуждать вас, смеяться над вами. Если бы мясоедение было безразличное дело, мясоеды не нападали бы на вегетарианство; они раздражаются потому, что в наше время уже сознают свой грех, но не в силах еще освободиться от него".
Далее мы представим вам высказывания и других замечательных личностей.
Рабиндранат Тагор (1861 - 1941) - индийский бенгальский поэт, Нобелевский лауреат:
"Мы в состоянии поглощать плоть лишь потому, что мы не думаем в этот момент о том, сколь жестоки и греховны деяния наши. Существует множество преступлений, которые являются таковыми лишь в контексте человеческого общества, преступлений, противоправность которых - лишь в отступление от общепринятых норм, обычаев и традиций. Жестокость не относиться к таковым. Это фундаментальный грех, зло, и к нему неприменимы споры или толкования. Если мы только не позволим нашему сердцу загрубеть, оно убережет нас от жестокости, его зов всегда ясно слышен; и тем не менее, мы продолжаем творить жестокости снова и снова, делая это легко, радостно, все мы - сказать по правде. Тех же, кто не присоединяется к нам, мы спешим назвать странными чудаками, не от мира сего... И, если даже после того как жалость все же пробудилась в наших сердцах, мы предпочитаем глушить наши чувства, ради того лишь, чтобы не отстать от остальных в их охоте за всем живым, мы тем самым оскорбляем все то доброе, что теплиться у нас внутри. Я избрал для себя вегетарианский образ жизни".
Мохандас Ганди (1869 - 1948) - лидер и идеолог индийского национально-освободительного движения, видный общественный и политический деятель:
"Показателем величия нации и уровня нравственности в обществе может служить то, как ее представители обращаются с животными.
Я не рассматриваю плоть умерщвленных животных как необходимую для нас пищу. Напротив, я убежден в том, что для человека не приемлимо употреблять мясо в пищу. Мы заблуждаемся в своих попытках копировать низших животных, на деле превосходя их в развитии.
Защита коров для меня является одним из самых замечательных явлений во всей человеческой эволюции, так как это вывод человека за рамки особей своего вида. Корова для меня символизирует весь животный мир. Защита коров символизирует защиту всех немых тварей Господних... Мольба стоящих ниже нас на ступенях эволюции бессловесна и в этом ее сила".
Франц Кафка (1883 - 1924) - известный австрийско-чешский писатель:
"Теперь я могу смотреть на вас спокойно; я вас больше не ем".
Прасад Раджендра (1884 - 1963) - первый президент республики Индия:
"Любой интегрированный взгляд на жизнь как единое целое неизбежно выявит взаимосвязь между тем, что индивид ест и тем, каково его отношение к окружающим. Путем дальнейшего размышления (не столь уж и фантастичного) мы придем к заключению, что единственным способом избежать водородной бомбы будет являться уход от того базового состояния ума, что породило эту бомбу, и единственным способом избежать этой ментальности будет являться развитие уважения ко всему живому, всем формам жизни, при любых обстоятельствах. И все это - лишь еще один синоним вегетарианства".
Герберт Шелтон (1895) - известный врач - натуропат:
"Людоеды выходят на охоту, выслеживают и убивают свою жертву - другого человека, затем жарят и едят его, точь-в-точь как поступили бы они с любой другой дичью. Не существует ни единого факта, ни единого аргумента в оправдание мясоедения, которые нельзя было бы употребить в оправдание каннибализма."