Причины преступности следует искать во всей палитре отношений человека с внешней средой как социального существа, в том, что является содержанием социального бытия человека во всех его сложностях и противоречиях. Социальные отношения, как и экономические, многообразны, разнообразны и разноуровневы. В общей форме можно сказать, что социальные отношения, в которых личность чувствует себя неравной с другими, ущемленной, всегда чреваты протестующим поведением, а в крайнем своем выражении — преступным. Практически редко можно встретить человека, полностью удовлетворенного своим положением в обществе. В числе прочего это проистекает из-за того, что человек склонен к переоценке самого себя. Однако многосторонность его социального бытия, как правило, удерживает баланс возникающих противоречий, и человек живет в обществе как его член, хотя, может быть, и не полностью удовлетворенный своим положением, но подчиняющийся закономерностям (и законам) общества и государства.
Социальные отношения человека существуют на макро- и микроуровнях. Макроуровень представляет собой и отношения человека с обществом и государством в целом, и его производственные отношения (включая образование, специальность, работу, общественную деятельность и т.п.), и его положение как личности в том, что понимается под правами человека. Общество человеческих прав неизбежно расплачивается высокой преступностью, либо им правят преступными методами.
Наиболее уязвимые проблемы социальных отношений в этом плане — национальные отношения и проблема равенства.
В течение длительного времени в криминологии утверждалось, что преступность — явление сугубо социальное; соответственно в рассуждениях о причинах преступности национальная тема почти не присутствовала. Между тем в западной криминологии об этой теме писали. Хотя некритически принять эти теории вряд ли можно, в частности потому, что американские криминологи, например, разграничивают преступность белых и преступность черных и цветных. Хотя, конечно, говорить надо не о биологической разделении преступности на цвета, а о социальном статусе лиц, силу своего цвета кожи оказавшихся на низших ступенях социальной лестницы и не видящих во многих случаях иных средств борьбы за свои социальные права, кроме преступных. Это не оправдывает преступлений, но объясняет их причины.
И когда в отечественной криминологии утверждается, что национальные противоречия есть также причины преступности, то речь идет не о разделении преступности (и ее причин) по принадлежности к национальности, а о тех конфликтных ситуациях, которые рождены противоречиями социального (и политического) плана, а виды преступности отражают, в числе прочего, и национальные особенности жизни людей.
До последних лет преступность на почве межнациональных конфликтов не была столь распространена и тем более столь политизирована, сколь это имеет место ныне.
Проснувшиеся (или, точнее, разбуженные политиками) национальная вражда и ненависть, возникшие на почве необдуманных и легковесных лозунгов о «суверенизации», доведенных до абсурда, стали причинами многих тяжких преступлений, включая терроризм, массовые убийства и т.д. Они же разбудили общеуголовную преступность, подняв на поверхность волну краж, насилий, захвата оружия и т.п. Социальная жизнь людей в таких условиях становится невыносимой. Она вызывает не только различные эксцессы и ответные преступления, но и неуверенность и напряженность, влечет за собой помимо преступности постоянный страх, нервные стрессы и психические заболевания. Следствием национальных (в значительной своей части спровоцированных) конфликтов стала проблема беженцев, которые бегут с насиженных, ставших родными мест не только под влиянием панического страха перед неизвестностью, но и потому, что угрозами и постоянным психическим давлением их понуждают к такому поведению. Строго говоря, это тоже особый вид преступности, пока еще не сформулированный в законе.
Национализм является причиной и наиболее тяжких преступлений — против государства, против личности и др.
Социальные процессы, влияющие на преступность, могут быть результатом неблагоприятно сложившейся экологической ситуации, когда целые народы ставятся в невыносимые условия жизни. Причем преступность в таких случаях бывает двоякого рода. Прежде всего, преступность должностных лиц, обнаружив их пагубное влияние на окружающую среду и здоровье людей в дилогической ситуации, связанной с производством, но, скрывая - это и тем усугубляющих вредные последствия, и преступных жертв ситуации, часто связанная с пьянством как следствии осознания бесперспективности жизни, ухудшением физического состояния, нервными и психическими болезнями их лично или их близких, рождающимся на этой почве стремлением причинить кому-то вред.
Социальные конфликты общего плана, приводящие к совершению преступлений, могут отражать также недовольство человека своим социальным статусом, полученным (или не полученным) образованием, обстановкой в трудовом коллективе, в котором либо бурлят конфликты, либо творятся безобразия, процветают беззаконие, преступное поведение должностных лиц. Бывает и так, что сложившаяся социальная ситуация втягивает человека в преступную деятельность. Ныне, в условиях перехода к рынку, когда ослаблен или совсем разрушен социальный контроль, денежное вознаграждение часто устанавливается произвольно, с нарушением принципа социальной справедливости. А социальная несправедливость есть источник конфликтов и преступности.
На преступность влияет не только конкретное проявление социальных несообразностей, конфликтов и несправедливости, но и общая атмосфера в обществе, когда провозглашенные лозунги опровергаются делами властей.
Социальная ткань общества состоит из разных слоев населения, разных его страт (групп), объединенных общими условиями функционирования общественного организма, но имеющих в этом общем свои, групповые, клановые и т.п. интересы.
Противоречия между групповыми интересами внутри общества — реальность, которую игнорировать нельзя. Конечно, не всегда эти конфликты рождают преступность, но наиболее острые формы их — безусловно. Причем нередко ненависть одних слоев населения к другим разжигается искусственно, например, с помощью средств массовой информации. Лозунги типа: «Бей коммунистов!», как и призывы к расправам с буржуями (действительными или мнимыми) или с кулаками, как было в конце 20-х годов и т.п., которые привели страну к столь печальным последствиям, будоражили общество. Социальный климат в обществе, разогретый подобными призывами, приводит к неустойчивому, конфликтному соотношению между различными социальными слоями и неизбежно ведет к преступлениям.
Нельзя при этом игнорировать неприязнь одних слоев общества к другим, например, по поводу большей заработной платы, наличия дач или больших квартир, возможностей ездить за рубеж и т.д. Людям веками вбивали в головы идеи равенства, хотя абсолютного равенства никогда не было, нет и быть не может. Нередко и характер совершаемых преступлений, и их мотивация проистекают из принадлежности лиц, совершивших преступления, к той или иной социальной группе. Выявлена одна общая криминологическая закономерность: чем ниже уровень культуры, воспитанности и образованности преступников, тем грубее по характеру и примитивнее по мотивации совершаемое ими преступление. Чем выше образование, социальный статус преступника, тем изощреннее способы совершения преступлений, хотя, в конечном счете, они столь же, если не более, опасны, чем все другие виды преступности.1
Низшим звеном в причинах преступности, определяемых социальным бытием человека, являются межличностные отношения (конфликты) в семьях, между близкими и знакомыми, наконец, случайно возникающие на почве конкретной ситуации, когда сталкиваются между собой интересы людей, не нашедших иного способа разрешения конфликта, кроме преступления. Статистика показывает, что такой вид преступности, как насильственная, — в значительной части следствие межличностных столкновений.
Первая и основная ячейка социального бытия человека — семья. В этой ячейке — сила и слабость государства. Благополучие и социально полезная деятельность семьи в значительной степени зависят от экономических, материальных условий. Обеспеченность или необеспеченность семьи, особенно положение ее главы — мужа, определяет в большинстве случаев нравственную и социальную ситуацию в ней. В то же время климат в семье определяют не только материальные условия, но и степень социальной воспитанности ее членов, нравственные установки. Не секрет, что немало конфликтов и преступлений происходит и совершается там, где процветают склоки, клевета, анонимки, подсиживание, карьеризм, что в значительной части случаев есть не что иное, как выражение психологической несовместимости людей.
В недалеком прошлом в советской криминологии в качестве положительного фактора отмечалось, например, то, что, в отличие от большинства стран Запада, где убийства совершаются в значительной части в результате действий гангстеров, на улицах и в общественных местах, с применением огнестрельного оружия т.д., в нашей стране подавляющее большинство убийств — результат бытовых конфликтов. Вряд ли, однако, это можно считать большим достижением, ибо преступления в быту свидетельствуют о глубокой деморализации микросоциальных отношений, существующем в обществе неуважении людей друг к другу, в том числе людей близких, социальной невоспитанности и низкой культуре населения. А если к этому прибавить широкие масштабы хулиганства (преступления весьма специфического и более всего присущего нашей стране), в комплексе причин которого нередко лежат те же «бытовые» мотивы или неприязнь (оборотная сторона психологической несовместимости) людей друг к другу («Мне не понравилось, как он на меня посмотрел!»), то становится очевидным, что подобная ситуация в качестве криминологически положительной оцениваться не может. Но теперь появился и терроризм.
Межличностные конфликты, возникающие на почве неудовлетворительного социального бытия человека и отношений, складывающихся вследствие этого, опасны тем, что возникают либо не ожидание, но как результат «накопления» недовольства в течение длительного периода времени и потому трудно распознаваемы и тем более предупреждаемы, либо начинаются практически с первых дней совместной жизни и с каждым последующим днем (периодом) становятся все более невыносимыми, приводя в конечном счете к взрыву, преступлению. В последнем случае вмешательство общественности или правоохранительных органов нередко не предотвращает печальных последствий, но даже ускоряет их наступление (что, конечно, не означает, что в подобных ситуациях в них не следует вмешиваться, — здесь все равно может быть успех или печальный исход). Сугубо личностное восприятие человеком " социальной жизни, как на макро - так и на микроуровнях создает дополнительные трудности для выяснения влияния социальных условий на его поведение, в том числе преступное. То, что мы называем стрессами (и что не всегда означает наличие психической болезни), возникает, как правило, именно на почве неудовлетворенности социальным бытием. Очевидно одно: микросоциальные и межличностные конфликты есть выражение негативного течения социальной жизни людей, и именно в ней и в этих конфликтах коренятся причины значительного процента преступности в общей ее массе.
Надо иметь в виду, что социальные конфликты весьма многообразны и подавляющее большинство их может выявляться в процессе практической деятельности как обществом и его социальными ячейками на разном уровне, так и правоохранительными органами, в первую очередь милицией и следствием. Однако меры предупреждения преступлений в подобных случаях должны по преимуществу носить общесоциальный характер.