— Господи боже ты мой! — воскликнул кто-то.
Я обернулась. Незнакомый констебль склонился над упавшим Аланом Хинкли. Вот нелегкая! Так, минуточку, а Баннер у нас куда подевался? Подоспели еще двое полицейских — кто-то из людей, а второй — знакомый мне тролль, констебль Ламбер. Эти теснили кого-то в углу, причем Ламбер примирительно распростер руки.
Потом я отыскала глазами Баннера. Граф заслонялся его обмякшим телом как щитом.
У меня за спиной кто-то тяжеловесно промчался к входной двери. Это оказалась Кудряшка. А на меня тем временем надвинулся Луи, и я, приподнявшись с пола, напустилась на него во весь голос:
— Какого дерьма ты вышвырнул гоблина в окно?! — Я села. — Он же остановился. Он бы на тебя не кинулся!
Луи присел на корточки, уперев руки в обтянутые бархатом бедра.
— Кг-асивое словечко — дьер-р-рмо, — раскатисто, со вкусом произнес он и усмехнулся, но глаза остались как у мороженой рыбы. — Мне нг-авится, как звучит. Дьер-мо-дьермо-дьермо.
— Встать! — громыхнул на весь вестибюль разгневанный бас Хью. — Назад от нее. Быстро.
— Фи, эти тг-олли, — Луи невоспитанно плюнул прямо на пол, — хуже дьерма.
Пригнувшись и не поднимаясь, я скользнула по линолеуму в сторону, стремясь отодвинуться от Луи как можно дальше.
— Мисс Тейлор, вы там поосторожнее! — В напряженном голосе инспектора Крейн звучала паника.
А я во что-то врезалась, во что-то неприятно-мягкое. Луи усмехался все той же рыбьей усмешкой.
— Дженни, назад, — коротко велел Хью, — сзади опасность.
Я сделала усилие, чтобы подняться, но…
Слишком поздно.
Стальные пальцы рванули меня за руку, опрокинули набок, и прямо передо мной очутились глаза Вестмана, карие, по-старчески мутные, больные и голодные. Голод вот-вот возьмет свое, окончательно затуманит ему сознание, лишит последних остатков человеческого. И дожидаться этого момента я не собиралась, поэтому с размаху двинула Вестмана кулаком в челюсть. Голова у него мотнулась назад, я ударила вновь, но он, будто и не почувствовав удара, перехватил мою руку. Придется действовать ногами. Я поджала их под себя, затем с силой ударила его в живот. Вот это подействовало. Вестман охнул так, что пахнуло тухлой вонью свернувшейся крови, и меня чуть не стошнило от отвращения. Кисти мои Вестман не выпустил, но отшатнулся.
— Мисс Тейлор, сейчас я его оглушу. — Наконец-то голос Хелен Крейн прозвучал деловито и хладнокровно. — Берегитесь, чары могут задеть и вас.
— Стойте! Не бейте! — в панике вскричала я. — Нельзя, он же держит Нила Баннера под гипнозом! Вы его тоже пришибете!
Мы с вампиром боролись на полу; Вестман упорно тянул меня к себе, точно я была неподъемным предметом. Наверное, сил ему не хватало, потому что он выложился, отражая нападение гоблина. Я попыталась поелозить и отвоевать хотя бы несколько дюймов, но Вестман был сильнее и упорнее, так что получалось по принципу «шаг вперед и два назад». Сердце у меня колотилось где-то в горле. Поняла ли инспектор Крейн мои слова или не расслышала? Вестман рванул сильнее, боль отдалась в плечах. Неужели Крейн не понимает, что оглушающий разряд магии вполне способен уложить наповал и Баннера? Почему просто не отдать Хью и остальным троллям приказ «взять и скрутить»?
Новый рывок. Вот зараза, да Вестман делается все сильнее и сильнее. Крик застрял у меня в горле, дыхание перехватило. Ерзая на животе, я попыталась упереться в пол носками туфель, локтями, чем угодно — были бы когти, когтями бы вцепилась в линолеум, лишь бы сопротивляться. Где-то у меня над головой кто-то что-то выкрикивал, но я уже не понимала ни слова.
Вампир перехватил меня — уже не за запястья, а повыше, и еще раз, и еще, уже за локти, — подтягивал к себе. Толком работали у него только руки, потому что ноги ему, похоже, перешибло битой — они волочились по полу, как пиявки. И все-таки он был сильнее меня.
Белки его глаз побагровели, налились кровью, рот ощерился, блеснула слюна на клыках, и вот уже выдвинулась вторая пара клыков, поменьше, тех, которыми вампиры впрыскивают в вены жертвы яд…
Все, он уже ничего не соображает, жажда крови помрачила его разум окончательно. Я борюсь с диким зверем.
Меня сковал ужас. Мне снова было четырнадцать. Тело мое вспомнило мучительную боль укуса, от которой на глазах выступили слезы. Нет, только не это, только не укус! Я этого не переживу!
Чтобы унять панику, я стукнулась лбом о пол.
— Я тебье помогу, — подметая кружевными манжетами пол, к Вестману подполз Луи и лег бок о бок с ним, тесно прижавшись к собрату. Последовал поцелуй в щеку, от которого Вестман содрогнулся.
Веки у меня опустились, все мышцы расслабились, я глубоко вдохнула…
— А тепьерь пег-егово-гы, — вкрадчиво пропел Луи.
Обращался он ко мне, и я открыла глаза, напоровшись на его пустой холодный взгляд. Может, просто полезть обратно на сковородку?
— К-к-какие переговоры? — со второй попытки выговорила я пересохшими губами.
— Мне нужна самка-вьедьма.
— Кто? — Я не поняла, о чем он.
Луи погладил Вестмана по волосам и быстро затараторил… кажется, по-французски.
Я помотала головой: мол, не понимаю.
— Мисс Тейлор, вы не против, если я помогу? — Голос Графа прозвучал у меня над самым ухом, и я дернулась, потому что стоял-то Граф по-прежнему на другом конце вестибюля. Переброска голоса, вампиры в возрасте так умеют, им это раз плюнуть, вот молодняку посложнее. — Луи хочет, чтобы я переадресовал его требование, — невозмутимо продолжал Граф. — Будьте уверены, все сказанное останется между нами.
Я повернула голову и увидела, что Хью, обеспокоенно уставившийся на Хелен Крейн, вновь замер как статуя, да и она сама тоже.
— Хью! — в отчаянии позвала я, но он не отозвался, и душа у меня ушла в пятки.
— Он вас не слышит, мисс Тейлор, — преспокойно пояснил Граф. — Увы, пока вы так ловко управлялись с гоблином, мистера Баннера обуяла столь острая потребность добраться до Вестмана, что досталось мистеру Хинкли. — Он кашлянул. — И я взял на себя смелость удержать мистера Баннера. К сожалению, досточтимая мисс Крейн, по всей видимости, неверно истолковала мои намерения и, насколько я понимаю, приняла их за попытку захватить заложника.
— Надо полагать, это потому, что вы стиснули Баннера, как любимого плюшевого мишку? — Я нашла в себе силы съязвить.
— Хм… К моему прискорбию, я не могу с ней это обсудить, поскольку тому препятствуют ее разнообразные защитные чары. Я попытался достучаться до сержанта, но наши способности троллей не берут. — Граф разочарованно вздохнул. — Такие непрошибаемые… Поэтому я предпочел заморозить развитие событий и, как говорится, выиграть время.
Хью не двигался. Инспектор Крейн тоже. Неужели Графу по силам и такое — выборочно приостановить время, чтобы для кого-то оно замерло, а для кого-то шло по-прежнему? Вот это мощь! Я вовсе не восторгаюсь, потому что радости мне от графских фокусов никакой.
— Ладно, уяснила. Давайте к делу. Что понадобилось вашему другу? — В последнее слово я вложила как можно больше сарказма.
— О, все предельно просто. Луи хочет, чтобы вы сняли защитные чары, которыми прикрывается инспектор Крейн, — те, что заключены в ее сапфире, — и проделали это незаметно для хозяйки. — Голос Графа звучал так спокойно, точно он обсуждал маршрут совместной прогулки, а не подлый трюк исподтишка, нарушающий все правила, которых придерживаются вампиры и колдуны. — Естественно, я понимаю, что задача эта не из легких, а сама мысль о таком поступке вам неприятна, однако уверен, что он вам по силам.
— Вьедьмы — не дьермо, — с прежней рыбьей ухмылкой встрял Луи, — кг-овь вкусная.
— Итак, если я вас правильно поняла, — тщательно подбирая слова, произнесла я, — у меня роскошный выбор: или уравнять силы вашего Чокнутого Французика и инспектора Крейн, или подставиться другому кровососу, чтобы он накачал меня ядом и попутно выпил до дна. — Сказав это, я подумала, что второй вариант со мной уже приключался и повторения я не хочу.
— Совершенно верно, дорогая. — Граф помедлил. — Вестману требуется кровь, потому что если он не насытится, то не сможет разомкнуть свою гипнотическую хватку на мистере Баннере и тем распутать пренеприятное положение, в которое мы все попали.
— Хватит играть со мной в кошки-мышки! — рявкнула я. — Просто велите Луи накормить вашего кровососа — вот положение и распутается, способ не хуже других!
По лбу Вестмана сползла розоватая капелька пота. Луи придвинулся к нему теснее и ловко слизнул ее. Вот так так!
— Увы, этот вариант исключается, — отозвался Граф, уже не так невозмутимо, как раньше. — Луи мне не повинуется, у него другой сюзерен.
Я так поразилась, что не сумела это скрыть:
— А мне казалось, вы здесь самая важная шишка!
— Мисс Тейлор, Вестману настоятельно требуется кровь, — утомленно повторил Граф, не желая вдаваться в тонкости вампирской иерархии. — Соблаговолите принять решение: вы послужите ему донором или нет?
— А я уже решила. Кормите его сами.
Граф вздохнул и объяснил мне, как школьнице:
— Мисс Тейлор, в нынешних обстоятельствах кровь вампира из чужого семейства лишит его рассудка.
Чтоб вас разорвало с вашими вампирскими тонкостями!
— …и заодно превратит Нила Баннера в клинического идиота, — закончила за Графа я. — Так?
— Именно. — Граф как будто даже сожалел о происходящем. — Вижу, вы все прекрасно понимаете.
Вестман собрался с силами и снова дернул меня к себе; вскрикнув от неожиданности, я проехала по линолеуму еще дюйм-другой, но тотчас сжала губы. Не дождутся!
Луи обнажил в ухмылке великолепные острые клыки.
Сердце у меня заколотилось как бешеное.
— Луи пытается спасти вас, мисс Тейлор, — пояснил Граф, — но спасение зависит от вас. Вестман очень юн и тяжело ранен. Если он нападет на вас, то, принимая во внимание все обстоятельства, суд сочтет, что его спровоцировали. Ведь гоблин атаковал первым, а вы всего лишь фея-сида, мисс Тейлор, но не человек. Так что наказание за нападение будет не столь уж суровым.
Каждой расе — свои законы. А Граф все рассчитал.
Я глянула на инспектора Крейн и на Хью. Одной рукой она стиснула свой заветный сапфир, но другую успела вскинуть, готовясь метнуть заклятие. Никак она шевельнулась? Или мне померещилось? Точно, у нее дрогнула рука и вновь застыла. Выглядело это так, словно Граф снова и снова жал на невидимую кнопку «пауза», не давая замершему кадру смениться следующим. А Вестман между тем опять дернул меня к себе.
— Боюсь, решение вам нужно принять срочно, мисс Тейлор. — Теперь голос Графа звучал уже издалека.
— Не мешайте, я думаю, — отрезала я.
Выбора у меня, прямо скажем, никакого. Вот приставили вам к виску пистолет (ну, или к горлу голодного вампира) — и что вы предпримете? Сдадитесь на милость победителя? Не хочется. Заявите, что он блефует? С вампирами этот фокус получится только при условии, что вы точно знаете, что они именно блефуют, а эти, по-моему, не блефовали. Значит, остается одно: попытаться перехватить пистолет. Проклятие! А если не поможет?
— Все, мисс Тейлор, время ваше истекло.
Невидимый обруч, сжимавший мне голову, отпустил — я только теперь заметила, что он был и пропал, — и на меня со всех сторон обрушились шум и разноголосица. Что-то басовито кричал Хью, утробно рычал другой тролль, кто-то стонал — не то Баннер, не то бедняга Алан…
Луи метнул мне острозубую улыбку и поманил пальцем. Вестман снова потянул, и сопротивляться у меня уже не получалось. Вампиры волокли меня к себе на расправу.
Я собрала все свои запасы-магии и метнула ее в Вестмана. В мгновение ока их с Луи точно стальной проволокой оплело, и теперь им было не двинуться и не разомкнуться, но я уже не обращала на них внимания, а попыталась дотянуться до магической цепи месмы, которая соединяла Вестмана с Баннером. Она выглядела как толстенный канат, скрученный из красных и белых нитей. Вот эти-то нити и требовалось расплести, но времени было в обрез, поэтому я просто накрепко запечатала их своей собственной магией, обволокла золотистым сиянием.
— Шлюха! — прошипел Луи, едва не сбив меня с боевого настроя.
Он попытался было отодрать пальцы Вестмана, сомкнувшиеся на моих запястьях, но я поддала чар в золотистую оболочку, и руки младшего вампира как прикипели к моему телу. Так что теперь, если Луи захочет освободить Вестмана, ему придется отламывать или отгрызать тому пальцы по одному. Иначе ничего не получится, ведь я не просто пустила в ход магию, а еще и Очаровала обезумевшего вампира, чтобы он от меня никуда не делся.
Это стоило немалых усилий, по лбу у меня градом катился пот, заливал глаза.
В воздухе разлился аромат цветущей медуницы. Натянутый канат — то, что еще мгновение назад было нитью неразрывной связи между вампиром и его жертвой, — теперь, подчиняясь моим чарам, выбрасывал все новые золотистые отростки, прорастал все новыми побегами, а они обвивали Вестмана и Луи, и без того уже оплетенных магической сетью, и окутывали их все плотнее и плотнее, как плющ… Зар-раза! Чары вышли у меня из подчинения, они взбунтовались!
— Проклятие! — Луи вскочил и попятился, молотя руками по воздуху и силясь разорвать магические узы.
Вот именно, проклятие. Я никогда раньше не пробовала одолеть вампира Очарованием, поэтому сейчас действовала наугад, можно сказать вслепую. Раньше я наводила такие чары только на людей. А уж Очаровать сразу двоих кровососов я не собиралась даже пытаться — это явно за пределами моих возможностей, особенно после такого противостояния с голодным Вестманом.
Я призывала магию обратно, но она не слушалась и выплескивалась все щедрее и шире, наполняя воздух золотистым свечением, и нити ее все истончались и истончались…
Хью что-то кричал, инспектор Крейн старалась перекрыть его и о чем-то меня предупредить, но я уже не разбирала слов…
…А потом зеленая молния ударила Луи прямо в грудь, разветвилась, разбежалась мириадами искр по металлической сети, которая оплела его и Вестмана, — и перекинулась на меня.
Все кругом взорвалось и рассыпалось зеленым фейерверком.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В нос мне набилась пыль. Я едва не расчихалась, но каждое движение причиняло боль. Никому, даже злейшему врагу, не пожелаю дважды за один день, да еще с небольшим перерывом, попасть под удар оглушающего заклятия. Пыль душила, забивала легкие, и я закашлялась.
— Дженни! — раскатисто позвал меня Хью. — Ты очнулась?
Открывать глаза не хотелось, несмотря на то что мне было тепло и меня что-то ощутимо грело.
— Ну, очухалась? — спросил нетерпеливый женский голос.
— Вроде бы да, — сказал Хью, наклонившись так близко, что от его дыхания волосы у меня на голове шевельнулись.
— Тогда, может, уже не нужно держать ее на руках?
— Есть, мэм, — отозвался Хью.
«Мэм? Ах да, новое начальство, инспектор Хелен Крейн, обвешанная оберегами».
Хью легонько похлопал меня по плечу:
— Дженни, а Дженни? Очнись!
Мне не хотелось приходить в себя, хотелось, чтобы все осталось как есть, и я уткнулась лицом в плечо Хью, твердое и теплое, как нагретый солнцем камень. Ох, не тормошите меня, дайте поспать… Нет, сначала надо кое-что выяснить.
— Нил Баннер… душеспаситель… он как, цел? — с трудом промямлила я.
— Да, заклятие его не задело, — тихонько ответил Хью, — но на всякий случай его отвезли в «Надежду» на проверку. Мало ли что.
Я привалилась к Хью поудобнее, но потом вспомнила кое-что еще:
— А Алан Хинкли?
— Ударился головой о стул, когда Баннер толкнул его. — Хью умиротворяющее потрепал меня по спине. — «Скорая» приехала, ждут, пока ты очнешься.
Я с трудом разлепила глаза.
Хью, держа меня на руках, сидел на полу, а вокруг нас был густой лес из разнообразных ног. Взглянув вверх, я узнала двоих санитаров из «Надежды». Рядом с ними возвышался констебль Ламбер с хмурым лицом, испещренным морщинами, то есть трещинами. А это чьи стройные ножки в элегантных черных брючках? Это у нас инспектор Хелен Крейн. Увидев, какое выражение у нее на лице, я подумала, что зря открыла глаза.
— Вы соображаете, что наделали, мисс Тейлор? — резко вопросила она и даже не стала дожидаться ответа. — Понимаю, отдача от оглушающего заклятия — штука неприятная, но все-таки лучше, чем смерть. — Она стиснула руки, и многочисленные драгоценные перстни так и заиграли, переливаясь разноцветными огнями.
— Вы… — начала я и закашлялась.
Хью тяжело задышал. Опять пылит, волнуется… так вот что за пыль лезла мне в нос и в рот! Я вытянула губы трубочкой и дунула, отгоняя красноватое облачко гранитной пыли в сторону.
— Вы и Нила Баннера чуть не задели вашим заклятием, мэм, потому что у вампира сработала автоматическая защита. — Договорив, я все-таки чихнула, и констебль Ламбер поспешно вручил мне носовой платок, как и полагается троллю, с наволочку размером.
— Мисс Тейлор совершенно права.
Это вмешался сам Граф. Его-то ничем не стукнуло и не задело, и он невозмутимо восседал на одном из пластиковых стульев, с фарфоровой чашечкой в руках. И был так спокоен, что чашечка даже не звякала о блюдечко.
— Если бы ваш магический разряд все-таки задел Вестмана, мэм, то мистер Баннер непременно пострадал бы вместе с ним, а поскольку он человек, то, весьма вероятно, для него исход был бы летальным, — проговорил Граф.
Губы Хелен Крейн сжались в тонкую черточку.
— Благодарю, — процедила она. — Мисс Тейлор, я понимаю, вы тревожились за мистера Баннера, но, может, в другой раз ограничитесь простейшим магическим барьером? — Она нервно покрутила на пальце кольцо с бирюзой. — Очаровывать вампира — это уже крайность.
Я стиснула зубы. Хотела бы я посмотреть, как эта дамочка создает «простейший барьер», когда обезумевший от голода вампир вот-вот вонзит зубы ей в горло, да еще при поддержке второго психа-кровососа — Луи. Я уже не говорю о том пикантном обстоятельстве, что я не владею никакими заклятиями, даже и простейшими. В ведьминской школе не обучалась. У сидов своя магия, совершенно другая! Умолчу также о том, что мадам Крейн могла бы, вообще-то, сказать мне спасибо, потому что чокнутый Луи метил не в кого-нибудь, а в нее.
Я хотела озвучить хотя бы часть этих соображений и уже приоткрыла рот, но тут Хью мягко сжал мне локоть.
— Постараюсь учесть на будущее, — пробормотала я.
— Инспектор Крейн? — На горизонте показалась констебль Кудряшка.
Когда она узрела меня на руках у Хью, с лицом у нее случилось такое, что я подумала: какое счастье, что мы в полицейском участке, вокруг уйма народу и у Кудряшки нет в руках острого предмета.
— Слушаю, констебль Симе.
Кудряшка быстренько обозрела вестибюль, потом приглушенно сообщила начальству:
— Мэм, гоблин погиб. Упал на железную ограду.
— Правда? — Хью горестно ссутулился.
Ох, Иеремия же числился в роду Хью, я и забыла. Обоих жалко.
Кудряшка пояснила:
— Там поверху копья, ему одно как раз в сердце попало.
Из широкой груди Хью вырвался скорбный рык такой силы, что стены задрожали. К нему присоединились остальные тролли, и тут уж люди вынуждены были заткнуть уши — это было оглушительно. Рык вырвался в окно и огласил окрестности, затем резко оборвался. Наступила такая неуютная тишина, что я поежилась. А через мгновение издалека, из ночной тьмы вразнобой понеслись рык и вой, от которых у меня каждый волосок встал дыбом.
— Примите мои соболезнования, — сочувственно и проникновенно произнес Граф.
Я ощутила что-то вроде дружеского касания ласковой руки. А Хью беззвучно вздохнул. Я посмотрела на Повелителя вампиров. Граф устремил на Хью пристальный взгляд, полный такой гипнотической силы, что казалось, бледное лицо его светится голубизной, точно фарфор в полутьме. Только этого не хватало! Ведь месма троллей вроде бы не берет, а тут на тебе — подействовала! Конечно, я знала, что мощь Графа не знает себе равных, но вот чтобы сразу же после сложнейшего трюка с выборочной остановкой времени еще и тролля загипнотизировать — это невероятно.
Свечение, исходившее от Графа, потухло. Я украдкой огляделась. Надо же, старикан просто ас! Никто ничего и не заметил — все замерли, склонив головы в знак соболезнования. Но вот инспектор Крейн хлопнула в ладоши, прервав минуту молчания. Обозрела меня и раздраженно фыркнула:
— Сержант, может, наконец дадите мисс Тейлор встать?
— Дженни, тебе лучше? — заботливо поинтересовался Хью.
Я кивнула. От гранитного тепла, исходившего от тролля, озноб прошел и боль тоже. Хью бережно поставил меня на ноги. Поразительно: лапищи гранитные, а такие нежные.
А теперь посмотрим, какова у нас диспозиция вампиров. Граф где сидел, там и сидит, а вот остальные? Ага, вижу Вестмана, валяется футах в десяти и глаз с меня не сводит — прямо как зачарованный.
Впрочем, почему же — как? Я же его Очаровала. Вот и ответ. Тебе, Дженни, не просто по плечу Очаровать вампира, но теперь ты знаешь: на их брата любовные чары фей действуют в точности как на людей.
Констебль Кудряшка с усилием шагнула вперед, будто под водой шла.
— Инспектор Крейн… могу ли я арестовать… мисс Тейлор? — Она говорила все медленнее.
Граф отсалютовал мне фарфоровой чашечкой и отвесил комплимент:
— Очень, очень впечатляющая работа, мисс Тейлор. — Лицо у него снова засветилось. Ну какая же вампирская лесть без толики месмы!
— Спасибо-спасибо, — кивнула я в ответ. — Но куда мне до ваших трюков со временем! Вот это было сильно! — Я махнула в сторону остальных. — А вы как это делаете? Их замедляете или нас с вами ускоряете? Или нажимаете какую-то невидимую кнопку «пауза»? Ужасно интересно!
— Ну а вы какого мнения? — Граф беззвучно поставил чашечку на блюдце.
Я пожала плечами:
— Кстати, а где ваш приятель номер два?
— Полагаю, у Луи усилиями инспектора Крейн наступила небольшая передышка. — Граф указал в сторону разбитого окна.
И правда.
Чокнутый Луи ничком скорчился на полу. Голову его обвивало ожерелье из серебра с самоцветами, отчего он смахивал на средневекового принца в короне. Такие же ожерелья опутали его по рукам и ногам, причем кисти были притянуты к щиколоткам серебряной цепочкой. Над Луи глыбой черного гранита возвышался коренастый тролль — констебль Тейгрин. Луи до сих пор не пришел в себя, так что обилие роскошных оков показалось мне излишней предосторожностью.
— А зачем… нам… ее арестовывать? — тормозя на каждом слове, выдавила инспектор Крейн.
— За… применение… Очарования… мэм… — в том же темпе откликнулась Кудряшка.
Граф все еще придерживал течение времени.
— Собираетесь посвящать инспектора в нашу маленькую тайну, мисс Тейлор? — учтиво осведомился он. — Или не станете?
«Даже и не знаю», — подумала я. В который раз отряхнулась и задалась вопросом: а какая мне, собственно, разница? Почти весь этот вечер я почему-то провела на полу. В жизни столько по полу не валялась. И кстати, с чего это Луи положил на Хелен Крейн глаз? Он не похож на тех, кто влюбляется с первого взгляда, и вообще во всей этой истории что-то сильно не сходится. Но Хелен Крейн не входила в число дружественных мне ведьм и вряд ли мне поверит. Наверное, лучше всего, чтобы сначала вопрос решил Хью.
Граф неторопливо отпил из чашечки, не сводя с меня глаз. Лицо его светилось так, что на фарфор ложились блики.
— А что это вы там пьете? — бесцеремонно осведомилась я.
Он удивленно поднял брови:
— Разумеется, чай, дорогая. На мой взгляд, очень успокаивает нервы.
Очень странно. Вампиры, случается, употребляют алкоголь, исключительно некрепкий, но о вампирах — любителях чая я ни разу не слышала.
Граф понял, что ответа он от меня не дождется, и пригасил свое гипнотическое излучение. А я вновь ощутила, как невидимый обруч, сжимавший мне лоб, исчез.
Окружающие вновь заговорили и задвигались с нормальной скоростью.
— Констебль Симе, применение Очарования к вампиру не преступление. Вот к человеку — безусловно, — отчеканила Хелен Крейн, угрожающе покосившись на меня. — Соверши мисс Тейлор подобное, я ее лично взяла бы под стражу.
— Есть, мэм, все понятно, мэм, — с явной досадой отозвалась Кудряшка.
Ну что же, будем считать, что меня предупредили. Или у меня начинается паранойя, или мадам Крейн невзлюбила меня так же, как и Кудряшка.
Я улыбнулась обеим. Ах, как славно знать врагов в лицо!
Рука инспектора поспешно порхнула к сапфировому кулону.
— Мисс Тейлор, будьте любезны как можно скорее снять чары. Очарованный вампир мне в участке совершенно ни к чему. — Она развернулась на каблуках. — Сержант Манро, констебль Симе, за мной, на улицу.
Скрестив руки на груди, я пригляделась к упомянутому Очарованному вампиру. Душераздирающее зрелище.
Карие глаза Вестмана уже не заволакивала голодная муть. Теперь в его зрачках золотыми искорками мерцало мое Очарование. Плохо дело. Вампир, конечно, выносливее человека и не помрет, если я его покину, однако будет повсюду меня разыскивать, ведомый чарами.
Только одержимого вампира, идущего по следу, мне и не хватало для полного счастья!
Однако, чтобы снять любовные чары, мне необходимо его коснуться. А он ведь ранен.
— Похоже, вы очутились перед дилеммой, — с улыбкой констатировал Граф. — Может быть, я сумею помочь?
— Вряд ли! — фыркнула я. Еще не хватало быть ему обязанной.
— И как говорится, никаких обязательств, моя дорогая. — Граф поднялся. — Буду только рад вам услужить.
Он подошел к Луи, ухватил того за шкирку и легко поднял, будто рослый вампир весил не больше тюка с тряпьем. Потом небрежно швырнул Луи на пол рядом с Вестманом. Тот даже не шелохнулся. Я подозрительно наблюдала за действиями Графа — мало ли что он затевает. Граф присел, взял Луи за подбородок и чиркнул ногтем ему по горлу. На бледной коже вампира яркой алой черточкой проступила кровь, и Граф слегка поморщился. Почему — кто его знает: может, для него запах собрата был неприятным. Я ощутила лишь слабое дуновение смешанного запаха пряностей и меди.
Указав мне на Вестмана, Граф попросил:
— Приподнимите и придержите ему голову, чтобы он смог напиться. А потом, как только я скомандую, заберите свои чары обратно.
Я колебалась.
— Слово чести, мисс Тейлор, — заверил Граф, поняв мои сомнения. — Без обмана.
Восьмисотлетний вампир никак не сможет нарушить данное слово.
Я неуклюже приподняла Вестману голову — до чего же сальные волосы! — и помогла ему приложиться к ране на шее у Луи. Как только вампир почуял кровь, ноздри у него затрепетали, и он вонзил клыки в податливую плоть, накрыв собой Луи. Тот дернулся от укуса, приоткрыл рот, застонал, но подчинился. Блеснул и погас один из самоцветов в ожерелье, обвивавшем голову Луи. Вестман жадно причмокивал…
— Действуйте! — велел Граф.
Я призвала магию обратно, и та вернулась. Мое тело медленно затопил жар.
— Превосходно, мисс Тейлор, — похвалил меня Граф.
Нагнувшись, он сунул мизинец в рот Вестману и слегка потянул. Что-то влажно чавкнуло, и вампиры разъединились. Вестман рухнул на спину, облизывая окровавленные губы. Граф небрежно подхватил Луи и отшвырнул в сторону так, что тот ударился о стену. Может, заморский вампир и впрямь невыносимо вонял, только я этого не ощущала?
— Спасибо за комплимент, — осторожно ответила я. Даже если Граф помог мне по доброй воле, у него наверняка были какие-то свои тайные причины.
— Не стоит благодарности, мисс Тейлор. — Он смахнул пылинку с рукава блейзера. — Мистер Хинкли очень обеспокоен участью сына. — Вытащив из кармана белоснежный носовой платок, Граф отер руки. — Вы все еще намерены оказывать ему содействие?
Он об этом уже спрашивал! Ну что ж, вновь отвечу вопросом на вопрос:
— А почему вас это интересует?
— Меня интересует все, что вы обнаружите, — отозвался Граф.
— Думаете, там есть что обнаруживать? — парировала я, имея в виду труп Мелиссы Бэнкс.
— Всего лишь предположение, дорогая.
Граф резко обернулся.
Над распростертым телом Луи стоял тот самый вампир с восточными глазами. Лицо его было непроницаемо.
— Малик аль-Хан… — Граф махнул платком. — А я вас и не заметил.
По его словам получалось, что Малик на протяжении всей сцены был здесь, в вестибюле, но не показывался и лишь наблюдал за происходящим. Неужели? Но откуда он возник? Внутри полицейского участка не было ни единого темного уголка, который годился бы ему в качестве укрытия!
— Прошу меня простить, что не представил вас друг другу, но ведь вы с мисс Тейлор, кажется, уже знакомы? — Граф ухватил меня за руку, прежде чем я успела уклониться.