БСЭ – Большая советская энциклопедия
ВЛ – журнал «Вопросы литературы»
КЛЭ – Краткая литературная энциклопедия в 8 томах. М.:
Сов. энциклопедия, 1962 – 1975
Т. 9 (дополнительный), 1978
ЛГ – «Литературная газета»
ЛО – журнал «Литературное обозрение»
НМ – журнал «Новый мир»
[1]О физике‑теоретике Матвее Петровиче Бронштейне, о его книгах, его судьбе и наших попытках спасти его – см. в отделе под названием «…Но крепки тюремные затворы».
[2]См.: Anno Domini MCMXXI. Пг.: Petropolis, 1922.
[3]Об Ольге Афанасьевне Глебовой‑Судейкиной см. в отделе «За сценой»: 6.
[4]В городе распространились слухи, будто, когда Н. Н. Пунин и Лева были арестованы, А. А. написала письмо Сталину, передала его в башню Кутафью в Кремле и обоих выпустили.
Я пошла узнать, что она написала. Лева в это время был уже арестован опять, а Николай Николаевич на свободе.
Лева – сын Анны Андреевны и Николая Степановича Гумилева; о нем и его судьбе см. в отделе под названием «…Но крепки тюремные затворы».
Николай Николаевич Пунин – искусствовед, муж Анны Андреевны. О нем см. в отделе «За сценой»: 1.
[5]Среди обвинений, предъявленных Леве, было и такое: мать будто бы подговаривала его убить Жданова – мстить за расстрелянного отца. Но запомненная мною фраза свидетельствует, что Анна Андреевна процитировала мне уже второе свое письмо к Сталину, письмо не 35‑го, а 38‑го года, то, которое уже не оказало действия. Слухи же о башне Кутафьей и магическом спасении заключенных были запоздалыми вестями о ее письме 35‑го года.
Письмо Ахматовой к Сталину в 35 году было действительно передано ею через башню Кутафью, но дело отнюдь не в том, в какое окошечко она его передала, а в том, через кого и как. Помогли ей доставить письмо по назначению и с чрезвычайною скоростью знаменитые в то время писатели – Лидия Сейфуллина и приятель Ахматовой Борис Пильняк. (Пильняк был лично знаком со всемогущим секретарем Сталина – Поскребышевым.) Подробнее об этом эпизоде см.: Дневник Елены Булгаковой. М., 1990, с. 108 и 364; воспоминания Э. Г. Герштейн «Лишняя любовь», НМ, 1993, № 11, с. 165 – 166. См. также мои «Записки», т. 2, «За сценой»: 241 и запись от 25 июня 1960 г.
[6]«Одни глядятся в ласковые взоры» – см. БВ, Тростник. БВ – сокращенное название стихотворного сборника Анны Ахматовой, вышедшего в 1965 году.
[7]См. «Поэт» – БВ, Тростник. (Настоящее заглавие «Борис Пастернак».) О стихотворении «Борис Пастернак» рассказано также в «Записках», т. 2 на с. 470.
[8]За это время – с 10.XI.38 по 22.II.39 г. – я встречалась с А. А. несколько раз, но записи мои пропали – навсегда или на время, не знаю.
[9]Глаза у женщин в тюремных очередях.
[10]Таня Смирнова – своего старшего сына, Валю.
[11]При конфискации нашего имущества – в том числе и книг – все английские книги были почему‑то оставлены мне.
[12]Осип Эмильевич Мандельштам.
[13]По‑видимому, Анна Андреевна просила меня купить ей билет в Москву.
[14]Речь идет об Осипе Мандельштаме.
[15]Зина – Зинаида Николаевна – жена Б. Л. Пастернака. О ней см.54.
[16]Люша (Елена) – моя дочь от первого брака.
[17]Михаил Леонидович – Лозинский. О нем см. 7.
[18]«Мне от бабушки‑татарки» – первая строка «Сказки о черном кольце» – БВ, Anno Domini.
[19]«Окcмановским Пушкиным» в этом разговоре я произвольно обозначила «Полное собрание сочинений в девяти томах» под общей редакцией Ю. Г. Оксмана и М. А. Цявловского (при участии Г. О. Винокура, Д. П. Якубовича, М. К. Азадовского и С. М. Бонди). Собрание сочинений, осуществленное издательствами «Academia» и ГИХЛом, было приурочено к столетию со дня гибели поэта. Выходило оно с 1935‑го по 1938‑й.
[20]О происхождении прозвища «мусорный старик» см. примеч. на с. 150.
[21] Там – то есть в тюремных очередях.
[22]Я сказала, что в тюрьме гораздо больше мужчин, чем женщин, поэтому в очередях больше женщин, чем мужчин.
[23]Наблюдения Ахматовой над «этим фоном» ныне опубликованы. См. «Пестрые заметки» – ОП, с. 234, а также: Ранние пушкинские штудии Анны Ахматовой: По материалам архива П. Лукницкого / Коммент. В. Непомнящего и С. Великовского // ВЛ, 1978, № 1.
[24]Я рассказала Анне Андреевне, как, вернувшись из тюрьмы, А. И. Любарская прочитала мне две пушкинские строки:
И первый клад мой честь была,
Клад этот пытка отняла,
сказав, что только в тюрьме по‑настоящему поняла «Полтаву».
Об А. И. Любарской см.10.
[25]Марина – Марина Ивановна Цветаева.
[26]Стихотворения Ахматовой в «Московском альманахе» (1939) опубликованы не были. Много лет спустя, в декабре 1977 года, К. Симонов в письме к Виленкину ссылался на запрет Фадеева: Фадеев «считал, что некоторые вещи, в том числе эти стихи Ахматовой, печатать в этом первом номере этого альманаха не следует. И соответственно и было поступлено». В примечании к письму Симонова редакция поместила и тот циркуляр, в котором Фадеев подробно излагал причину своего нежелания печатать в альманахе стихи Ахматовой и Асеева, а также прозу Зощенко. (См.: К. Симонов. Собр. соч. в 10 т. Т. 12 (дополнительный). М.: Худож. лит., 1987, с. 468 – 469.)
[27]Гаршин (1887 – 1956) – патологоанатом, профессор Военно‑медицинской академии, много лет проработавший в больнице им. Эрисмана; племянник писателя Всеволода Гаршина. Подробнее о нем см. «Записки», т. 2, «За сценой»:95.
[28]Коля Гумилев.
[29]О каком стихотворении идет речь, я вспомнить не могу.
[30]Мы рассказали друг другу о своих хлопотах за арестованных – она о Леве, я о Мите.
[31]Строка из стихотворения «Бывает так: какая‑то истома» («Творчество») – БВ, Седьмая книга.
[32]Назавтра ей предстояло идти в тюремную очередь с передачей.
[33]Отправлялись мы в «Кресты». Это одна из старейших и огромнейших тюрем Петербурга: пятиэтажное здание, построенное в форме креста (Арсенальная набережная, 5).
[34]О чьем‑то аресте – чьем, не помню.
[35]Тюремные очереди в 1939 г. были несравненно короче, чем в 1937 – 1938 гг. Не сутками мы в них стояли, а лишь часами.
[36]Я рассказала об очередной неудаче в наших хлопотах о Матвее Петровиче. Мы продолжали хлопотать, не зная, что он уже расстрелян.
[37]Зоя Моисеевна Задунайская. О ней см. 20.
[38]А. А. рассказала мне, что Левин приятель, студент Ленинградского университета, Коля Давиденков – арестованный в одно время с Левой – выпущен из тюрьмы. О Николае Сергеевиче Давиденкове см. с. 43 – 45 этого тома, а также 25.
[39]«И упало каменное слово» – «Реквием» – начальная строка стихотворения «Приговор» – БВ, Тростник. В советских изданиях до 1987 г. «Приговор» печатался без заглавия и без ссылки на «Реквием». Впервые в качестве стихотворения из «Реквиема» «Приговор» был напечатан сначала в журнале «Октябрь» (1987, № 3), а позднее, в более точном варианте, в журнале «Нева» (1987, № 6). «Годовщину веселую празднуй» – в окончательном варианте «Годовщину последнюю празднуй» – БВ, Тростник.
Стихотворение «Приговор» в то время, когда я его впервые услышала от Анны Андреевны, кончалось не так, как впоследствии:
Я давно предчувствовала это:
День последний и последний дом.
[40]Вернули – по‑видимому, из какой‑то редакции.
[41]Все пометки носят явно цензурный характер. «Закрыв лицо, я умоляла Бога» – строка из стихотворения «Памяти 19 июля 1914» – БВ, Белая стая; «Так что сделался каждый день поминальным днем» – строка из стихотворения «Думали: нищие мы»; «Чем хуже этот век предшествующих? Разве». Последние два стихотворения, а также «Ты – отступник: за остров зеленый» не перепечатывались в Советском Союзе около пятидесяти лет и появились снова лишь в 1976 году в книге, подготовленной к печати академиком В. М. Жирмунским. См.: ББП, с. 84, 143 и 133.
«Все расхищено, предано, продано» – БВ, Anno Domini.
[42]«Здесь Пушкина изгнанье началось» – БВ, Тростник.
[43]Я провожала Анну Андреевну на Константиноградскую, 6, в пересыльную тюрьму: разрешена была вещевая передача.
[44]Новость – известие о предстоящей отправке Левы на север и о свидании с ним… А. А. просила меня срочно раздобыть теплые вещи для сына.
[45]Коля Давиденков.
[46]То есть с Александрой Иосифовной Любарской.
[47]Люше было в то время уже семь лет. Причина, почему я не могла оставлять ее дома одну ни на минуту, была в том, что в Митиной комнате сначала жил Катышев, работник НКВД, в дни отдыха от своих работ всегда пьяный, а после поселилась его сестра – профессиональная проститутка.
[48]Кажется, я везла в Москву «Музу» – «Когда я ночью жду ее прихода»; БВ, Тростник.
[49]Мальчики соседей, Смирновых: лет шести‑семи Валя и полуторагодовалый Вова, которого почему‑то называли Шакаликом. А. А. их очень любила.
Когда во время войны, в эвакуации, в Ташкенте, до Анны Андреевны дошли слухи, будто один из них – Вова – умер, она посвятила его памяти стихотворение «Постучи кулачком, я открою» – БВ, Седьмая книга. (На самом деле умер от голода не Вова, а Валя.)
[50]Действительно, сына ее скоро выпустили.
[51]«К смерти» – «Реквием», 8.
[52]Осип Мандельштам.
[53]См. примеч. на с. 196 – 197 и отдел «За сценой»: 1.
[54]«с Люсей» – с Лидией Яковлевной Гинзбург. О ней см. 39.
[55]В прокуратуру.
[56]Санаторий в горах, над Ялтой, где от туберкулеза горла лечился – и вскоре умер – Мирон Левин.
[57]О Лидии Яковлевне Гинзбург см. 39.
[58]«Я пришла тебя сменить, сестра» – ББП, с. 76.
[59]Московские хлопоты о Леве.
[60]Константин Александрович Федин – Александру Николаевичу Тихонову. Об А. Н. Тихонове см. 37.
[61]По‑видимому, А. А. прочла Борису Леонидовичу некоторые стихи из «Реквиема», а также и другие на ту же тему.
[62]Надпись Ахматовой на обороте рисунка гласит: «Н. И. Харджиеву от Ахматовой. Скоро 10 лет, как мы дружны. 2 дек. 1939». (Надпись опубликована Э. Г. Бабаевым во втором выпуске «Ахматовских чтений», с. 205.)
[63]Жабой в разговорах со мной А. А. называла Анну Дмитриевну Радлову. 25 ноября 1939 года К. Чуковский выступил в «Правде» со статьей «Искалеченный Шекспир» по поводу радловского перевода «Отелло». Эта статья и встревожила Анну Андреевну: у нее были сильные подозрения насчет связей Анны Радловой с Большим Домом. (Мне неизвестно, откуда возникли такие подозрения, и я не имею возможности установить, в какой мере они основательны.) Статья Корнея Ивановича не вызвала, однако, никаких бед, а всего лишь полемику: 19 января 1940 года «Правда» опубликовала статью А. Остужева в защиту перевода Радловой («О правилах грамматики и законах театра».) Полемика продолжалась. К. Чуковский напечатал новую статью «Астма у Дездемоны» (см. журнал «Театр», 1940, № 2). Позднее он включил в переработанном виде обе статьи в свою книгу «Высокое искусство».
О поэтессе и переводчице Анне Радловой см. 81.
[64]«Эмма» – Эмма Григорьевна Герштейн. Разговор между Лидией Яковлевной и Анной Андреевной шел о статье Э. Г. Герштейн «К вопросу о дуэли Лермонтова», опубликованной в 1939 году, в шестнадцатом альманахе «Год XXII». В последующих работах о Лермонтове Э. Г. Герштейн не высказывала более свое предположение с прежней категоричностью.
Об Э. Г. Герштейн см. 38.
[65]«Меценаты» – зашифрованное наименование стукачей.
[66]Должен был ко мне прийти юрист Яков Семенович Киселев40. И Корней Иванович, и Яков Семенович примерно с апреля 1939 г. уже знали, что Митя погиб, я же об этом только догадывалась.
Киселев привез записку от Корнея Ивановича: «…Мне больно писать тебе об этом, но я теперь узнал наверняка, что Матвея Петровича нет в живых. Значит, хлопотать уже не о чем. У меня дрожат руки, и больше ничего я писать не могу».
[67]Тамара (Туся) – Тамара Григорьевна Габбе. О ней см. 59.
[68]«Водою пахнет резеда» – строка из стихотворения «Привольем пахнет дикий мед». См. ББП, с. 191.
[69]Я уезжала в Детское, в Дом творчества, чтобы написать «Софью Петровну».
[70]После какого‑то звонка «сверху».
[71]Подробнее см. с. 176 настоящего тома.
[72]Это было 5 января 1940 года.
[73]А. А. дала журналу «Ленинград» не два стихотворения, а шесть. В № 2 за 1940 год появились: «Одни глядятся в ласковые взоры», «От тебя я сердце скрыла», «Художнику», «Воронеж» и «Здесь Пушкина изгнанье началось» (БВ, Тростник). Стихотворение «Тот город, мной любимый с детства» (БВ, Тростник) в этом номере журнала не появилось.
[74]«За мной пришли». В оригинале пропуск: я не решилась написать эти слова.
[75]А. А. записала на листке стихотворение «С Новым Годом! С новым горем!» – дала мне прочесть и потом, по своему обыкновению, сожгла над пепельницей.
Напоминаю читателю, что 30 ноября 1939 г. началась война с Финляндией. Стихотворение опубликовано через 35 лет за границей в сборнике «Памяти А. А.». В Советском Союзе напечатано впервые в журнале «Даугава», 1987, № 9. Публикация Р. Д. Тименчика.
[76]Город, по случаю войны с Финляндией, был затемнен.
[77]«Сергунька поправился, порозовел. Обычно минут за двадцать до обеда, когда уже накрывали на стол, он уже усаживался на свое место с ложкой в руке и терпеливо ждал еды» (Н. Крандиевская‑Толстая. Гранатный переулок // Звезда, 1939, № 9, с. 171).
[78]Думаю – «Дневник» Суворина, но уверенной быть не могу.
[79]Название, придуманное Анной Андреевной для какого‑то из ее стихотворных циклов. Для какого – не помню. Как утверждает Э. Г. Герштейн в своей работе «Лишняя любовь», это цитата из стихотворения Льва Гумилева, обращенного к ней.
[80]Думаю, этот перечень расшифровывается следующим образом: «Ива»; «Мне ни к чему одические рати»; «Когда человек умирает»; «Подвал памяти» – то есть: БВ, Тростник; БВ, Седьмая книга; БВ, Тростник и ББП, с. 196. О том, как впоследствии А. А. восстанавливала «Подвал памяти» вместе со мною, см. том второй моих «Записок».
Когда я слышала впервые стихотворение «Мне ни к чему одические рати», последнюю строку А. А. прочла так: «На радость вам и на мученье мне».
[81]Не согласилась предложить редакции «Подвал памяти».
[82]«Песенка» («Бывало, я с утра молчу») – БВ, Anno Domini; «Я и плакала и каялась» – ББП, с. 53; «Я не любви твоей прошу» – БВ, Четки; «Небо бело страшной белизною» («Белая ночь») – ББП, с. 281.
[83]Пушкин ни при чем, это шифр. В действительности А. А. показала мне в этот день свой, на минуту записанный, «Реквием», чтобы проверить, все ли я запомнила наизусть. Тогда в цикл входили следующие стихи: «Уводили тебя на рассвете», «Тихо льется тихий Дон», «Показать бы тебе, насмешнице», «Семнадцать месяцев кричу», «Легкие летят недели», «Приговор», «К смерти», «Хор ангелов великий час восславил», «Узнала я, как опадают лица…» Входило ли уже «Нет, это не я, это кто‑то другой страдает» – я припомнить не могу; и в «Тихом Доне» не вполне уверена.
[84]Прочитала мне, кроме «Реквиема», два стихотворения: «Не столицею европейской» и, по‑видимому, «Это было, когда улыбался». (Тогда второе в «Реквием» не входило; А. А. включила его в цикл только в 1962 г. Строки: «Это было, когда улыбался / Только мертвый, спокойствию рад» – я запомнила иначе: «бесчувствию рад».)
[85]Объяснила, что ее стихотворение «Не столицею европейской» посвящено Осипу Мандельштаму. В 1974 году оно было опубликовано в Париже в сб. «Памяти А. А.» не совсем в том виде, в каком я его в свое время запомнила. Привожу тогдашний вариант:
Не столицею европейской
С первым призом за красоту –
Душной полночью енисейской,
Пересадкою на Читу,
На Ишим, на Иргиз безводный,
На прославленный Атбасар,
Пересадкою в лагерь Свободный,
С трупным запахом грязных нар, –
Показался мне город этот
Тою полночью голубой,
Он, воспетый первым поэтом,
Нами грешными – и тобой.
В парижском сборнике стихотворение озаглавлено «Немного географии». Когда это заглавие возникло, не знаю; во всяком случае, гораздо позднее, чем были написаны стихи; неожиданно я столкнулась с этим же названием в книге П. Лукницкого «Путешествие по Памиру» (М., 1955). Так названа одна из подглавок.
А. А. и писатель Павел Николаевич Лукницкий (1900 – 1973) были знакомы с 1924 года. О нем и об их общей работе см. подробнее т. 2 и т. 3 моих «Записок». В настоящее время опубликована книга: П. Н. Лукницкий. Acumiana. Встречи с Анной Ахматовой. Том 1. 1924 – 1925 гг. Paris: YMCA‑Press, 1991.
Стихотворение «Немного географии» впервые напечатано в России в 1987 году М. Кралиным в журнале «Знамя», № 12. Вариант избран парижский.
[86]Когда я запомнила все стихи, А. А. сожгла их в печке.
[87]Шифр. Читала «Софью Петровну».
Повесть о М. Михайлове была мною задумана в 37‑м году. Толчком для этого замысла послужила заметка Герцена под названием «Убили», – о гибели поэта на каторге. Я начала собирать материал. Но о Михайлове я так и не написала, а написала «Софью Петровну» – повесть о 1937 годе «впрямую». О ней и идет речь…48.
[88]БВ, Тростник.
[89]Федор Кузьмич – поэт Федор Сологуб.
[90]Максимилиан Волошин.
[91]«Над водой» – ББП, с. 49.
[92]«Ты – отступник: за остров зеленый / Отдал, отдал родную страну» – ББП, с. 133.
[93]Ахматова имеет в виду свое выступление (вместе с Мережковскими) в зале Тенишевского училища в начале 1918 года. Там она прочла два стихотворения: «Молитва» (БВ, Белая стая), «Высокомерьем дух твой помрачен» (ББП, с. 114), а споткнулась, по‑видимому, на третьем: «Ты – отступник: за остров зеленый / Отдал, отдал родную страну» – см. альманах «Минувшее» (М., 1991, № 3, с. 160 – 161), в статье Дм. Сегала «“Сумерки свободы”: О некоторых темах русской ежедневной печати 1917 – 1918 гг.». Вечер, при участии других знаменитых писателей, устроен был в пользу Политического Красного Креста. Об этом вечере см. «Петербургский дневник…» Зинаиды Гиппиус (сб. «Память». Вып. 4. Paris, 1981, с. 365) или «“Черные тетради” Зинаиды Гиппиус» (сб. «Звенья». Вып. 2. М. – Спб., 1992, с. 61).
[94]Лариса – Лариса Михайловна Рейснер.
[95]О ночном артистическом кабаре «Привал комедиантов» – см. «Записки», т. 2, «За сценой»: 180.
[96]Радлов.
[97]«И черную змейку, как будто прощальную жалость,/ На смуглую грудь равнодушной рукой положить».
[98]Давиденкову, мать Левиного товарища, Коли… Ксения Григорьевна очень любила Ахматову, но, ничего не понимая в ее труде и в ее характере, постоянно вызывала гнев Анны Андреевны попытками бесцеремонной опеки.
[99]Каира? Не помню.
[100]О Рыбаковых см. 76.
[101]Эйхенбауму.
[102]Это снова шифр. Пушкин тут ни при чем. «Лунный круг» – слова из «Реквиема» Анны Ахматовой, из «Посвящения»: «Что мерещится им в лунном круге?». Пользуюсь случаем указать, что в отличие от текста, опубликованного сначала за границей (Мюнхен, 1963), а в 1987 году на родине (см. журнал «Нева», № 6), эпитеты в первых пяти строках «Посвящения» запомнились мне по‑другому: «Не течет могучая река» вместо «великая» и «великая тоска» вместо «смертельная». Замены ли это, сделанные Ахматовой позднее, или ошибка моей памяти – утверждать не берусь.
[103]Я спросила, что означает строка: «Тихо льется тихий Дон». Почему Дон? («Реквием», 2).
[104]«Маяковский в 1913 году» – БВ, Тростник.
[105]«Я список кораблей прочел до середины» – строка из стихотворения О. Мандельштама «Бессонница. Гомер. Тугие паруса…», см. ББП‑М, с. 92.
[106]Думаю, В. – В. К. Шилейко.
[107]Об обоих переводах «Гильгамеша», исполненных Н. Гумилевым и В. Шилейко, см. статью Вяч. Вс. Иванова «“Гильгамеш” в переводе Гумилева» в сб:. «Ново‑Басманная, 19» (М., 1990).
[108]«Конфликт» – вероятно, спор из‑за ее стихов. О разрешении, которое ей дала Кр., – см. дальше на с. 113 – 114.
[109]О связях пушкинского творчества с традициями классической западноевропейской поэзии, о наблюдениях, сделанных Анной Ахматовой, см. примеч. на с. 27 – 28.
[110]По‑видимому, Федор Сологуб. Это явствует из дальнейшего текста: О. А. Глебова‑Судейкина, о которой дальше говорит А. А., дружила с Сологубом. О неприязни Ф. Сологуба к Пушкину см. также воспоминания Е. Данько, опубликованные в альманахе «Лица».
[111]Как есть, в действительности (франц.).
[112]Прочитала мне стихотворение «Все это разгадаешь ты один» (посвященное Борису Пильняку), где есть строчка «Тот солнечный, тот ландышевый клин». Она не сказала тогда, кому посвящены эти стихи, и я почему‑то плохо поняла их, особенно слово «клин».
[113]См. примеч. на с. 195 – 196.
[114]То есть в Государственный литературный музей, основанный в 1933 году одним из старейших деятелей РСДРП‑ВКП(б)‑КПСС, – Владимиром Дмитриевичем Бонч‑Бруевичем (1873 – 1955). О нем см. биографический словарь «Русские писатели», т. 1 (М., 1989).
[115]Не могу вспомнить, кто это. По‑видимому, Анне Андреевне показана была чья‑то «внутренняя» рецензия на сборник «Из шести книг».
[116]Она прочла мне «Так отлетают темные души», первую половину.
[117]«Верочка» – Вера Николаевна Аникиева.
[118]Речь идет о стихотворении «Так отлетают темные души» – см. ББП, с. 196.
Эабани – один из героев древнего вавилонского эпоса. Главный герой поэмы Гильгамеш спускается в преисподнюю в тщетной надежде вернуть жизнь своему другу, Эабани. (Более точная транскрипция имени Эабани – «Энкиду». См. ББП, с. 479.)
[119]Прочитала стихотворение, посвященное Борису Пильняку, «Все это разгадаешь ты один». Когда я слушала его впервые, оно показалось мне не вполне понятным: «клин». – БВ, Тростник.
[120]По‑видимому, кусок из поэмы «Путем всея земли»: «Я плакальщиц стаю веду за собой» – БВ, Тростник. Пользуюсь случаем исправить опечатку и цензурные замены в БВ: на с. 288 следует – «Там ласточкой реет / Старая боль», а на с. 284 вместо «Из аквамарина / Пылает закат» – «O Salve Regina! – / Пылает закат»; на с 287 вместо «За новой утратой / Иду я домой» – «Столицей распятой / Иду я домой».
[121]Вольпе.
[122]Напоминаю читателю, что это стихотворение в марте 1940 года появилось в печати (в журнале «Ленинград». № 2).
[123]Каком, где – не помню.
[124]Ее мучило и угнетало, что в книгу не могли войти стихи, тогда самые для нее дорогие, – из поэмы «Реквием», «Венок мертвым» и еще многие.
[125]В качестве особого цикла перечисленные стихи так и не появились. Но в разные годы в разных изданиях были опубликованы: а) «Белая стая»; «Думали, нищие мы»; б) ББП, с. 168; Страх, во тьме перебирая вещи»; в) журнал «Москва». 1966. № 6; «Подвал памяти»; г) ББП, с. 191; «Привольем пахнет дикий мед».
[126]«Впечатления от стихов» – по‑видимому, «Про стихи» – БВ, Седьмая книга. «О башне» – это, вероятно, «Мои молодые руки» со строками «Кто знает, как пусто небо / На месте упавшей башни, / Кто знает, как тихо в доме, / Куда не вернулся сын» – ББП, с. 195.
[127]Александр Николаевич Тихонов.
[128]А. А. записала – дала мне прочесть – сожгла над пепельницей «Уже безумие крылом» – стихотворение о тюремном свидании с сыном.
Впервые напечатано с тяжелыми цензурными искажениями и под заглавием «Другу» в сб.: Анна Ахматова. Избранное. Ташкент: Сов. писатель, 1943. Затем, в 1974 г., с цензурными искажениями и с опечатками в сб.: Анна Ахматова. Избранное. М.: Худож. лит.
Текст, наиболее достоверный, см.: «Нева», 1987, № 6 («Requiem»).
[129]«Наш Коля» – мой старший брат, Николай Корнеевич Чуковский. О нем см. мои «Записки», т. 2.
[130]«Надя» – жена Осипа Мандельштама, Надежда Яковлевна. О ней см.: Э. Г. Герштейн. Новое о Мандельштаме (Paris, 1986); мои «Записки», т. 2 и 3; Анна Ахматова. Мандельштам. (Листки из дневника), а также: Никита Струве. Восемь часов с Анной Ахматовой // Сочинения. Т. 2, с. 176 и 327.
[131]pour les pauvres (франц.) – для бедных.
[132]Эту строчку расшифровать не могу. По‑видимому, речь идет о какой‑то задуманной, но не состоявшейся книге.
[133]К Тамаре Григорьевне Габбе. См. 59.
[134]Какая‑то неудача в хлопотах о Леве.
[135]Опечатка «иглой» вместо «стрелой» в стихотворении «Слаб голос мой, но воля не слабеет» возникла в сборнике «Белая стая» (1917); и, к моему удивлению, несмотря на поправку Анны Андреевны, та же опечатка повторена в сб. «Из шести книг», на с. 122. Во всех последующих изданиях, включая и «Бег времени», – «стрелой» (с. 93).
[136]Однако в обоих сборниках – и в «Из шести книг» и в «Беге времени» – пунктуация не соответствует моей записи.
[137]Которая строфа – не помню; одна из трех: четвертая, пятая или шестая, а эпитеты, кажется: «смертельный» и «кладбищенский».
[138]БВ, Четки.
[139]ББП, с. 109.
[140]БВ, Четки.
[141]Речь идет о фотографии Ахматовой, сделанной Л. Горнунгом в имении Старки у Шервинских в 1936 году. Пользуюсь случаем указать на свою ошибку в предыдущем издании первого тома моих «Записок». Снимком Л. Горнунга открывается том, а год указан мною неверно.
О Шервинских см. «Записки», т. 2, «За сценой»: 2; о фотографиях, снятых Л. Горнунгом, – в сб. «Воспоминания», на с. 194, 196, 198, 202, 203 и 208.
[142]К счастью, случилось наоборот. «Из шести книг», сборник «Издательства писателей», составленный Ю. Н. Тыняновым и М. Л. Лозинским, – вышел; гослитовский же не вышел совсем. См. примеч. на с. 230 – 231.
[143]В пятом четверостишии: «февральская» (вместо «московская»), «прозрачный» (вместо «смертельный»). См.: «Звезда», 1940, № 3/4.
[144]В Магадан.
[145]«Про память» – «Подвал памяти»; поэма 1924 года – «Русский Трианон». Сохранившиеся отрывки из этой поэмы (и черновые наброски к ней) см. в сб. «Памяти А. А.», с. 12, а также в ББП, с. 326.
[146]Тихонову (Сереброву).
[147]Цитата, почти дословная, из книги: Виктор Шкловский. О Маяковском. М.: Сов. писатель, 1940, с. 69.
[148]То есть, что речь идет о застенке.
[149]Николай Степанович Гумилев.
[150]Коля Гумилев.
[151]Очередная неудача в хлопотах о Леве.
[152]?
[153]?
[154]А. Н. Болдырев.
[155]Степанов. О нем см. 63.
[156]О ком именно зашла речь – не знаю, не помню.
[157]
Осень ранняя развесила
Флаги желтые на вязах… –
строки из стихотворения Ахматовой «Мне с тобою пьяным весело» – БВ, Вечер.
[158]Ошибка моей записи: в стихах Елены Благининой подобных строк нет.
[159]«Гений, – говорила А. А. Павлу Николаевичу Лукницкому, – захватчик. Он собирает, выхватывает отовсюду слова, сравнения, образы и т. п. – самые простые и даже иногда никем не замечаемые, но – лучшие».
И еще:
«Творчество Пушкина – горн, переплавляющий весь материал, которым Пушкин пользуется. Например, когда он пользуется материалом иностранных авторов. После “переплавки” получается нечто совершенно новое – чисто пушкинское». (См. публикацию В. Лукницкой в журнале «Огонек», 1987, № 6, с. 10 – отрывки из дневника П. Н. Лукницкого.)
[160]Записала, дала мне запомнить и сожгла стихотворение:
И вот, наперекор тому,
Что смерть глядит в глаза, –
Опять по слову твоему
Я голосую за:
Т о́, чтоб дверью стала дверь,
Замок опять замком,
Чтоб сердцем стал угрюмый зверь
В груди… А дело в том,
Что суждено нам всем узнать,
Что значит третий год не спать,
Что значит утром узнавать,
О тех, кто в ночь погиб.
сб. «Памяти А. А.»
Читая мне это стихотворение, А. А. произнесла эпиграф, сказав: «В лесу голосуют деревья. Н. Заболоцкий». Сколько я ни искала впоследствии у Заболоцкого эту строку – я ее не нашла… Оказывается (на что обратил мое внимание Вяч. Вс. Иванов), А. А. вольно или невольно проредактировала для эпиграфа строки из стихотворения Заболоцкого «Ночной сад», из первоначального варианта:
И души лип вздымали кисти рук,
Все голосуя против преступлений.
«Литературный современник», 1937, № 3.
В Советском Союзе это стихотворение Ахматовой опубликовал впервые Р. Д. Тименчик в журнале «Даугава» (1987, № 9, с. 125).
[161]Коле Гумилеву.
[162]Я только недавно заметила, что, говоря со мной о «новой гармонии», А. А. воспользовалась выражением Пушкина. Так, в письме к П. А. Вяземскому от 5 июля 1824 года Пушкин писал: «Ламартин хорош в Наполеоне, в Умирающем поэте – вообще хорош какой‑то новой гармонией».
А. С. Пушкин. Полн. собр. соч. В 10 т. М.; Л.: Изд‑во АН СССР. Т. 10, 1949. – Примеч. 1980 г.
[163]По‑видимому, А. А. имела в виду такое место из статьи Недоброво: «Эти муки, жалобы и такое уж крайнее смирение – не слабость ли это духа, не простая ли сентиментальность? Конечно, нет: самое голосоведение Ахматовой, твердое и уж скорее самоуверенное, самое спокойствие в признании и болей и слабостей, самое, наконец, изобилие поэтически претворенных мук, – все свидетельствует не о плаксивости по случаю жизненных пустяков, но открывает лирическую душу, скорее жесткую, чем слишком мягкую, скорее жестокую, чем слезливую, и уж явно господствующую, а не угнетенную» (Н. В. Недоброво. Анна Ахматова // Рус. мысль, 1915. Кн. 7, с. 639).
Николай Владимирович Недоброво (1882 – 1919) написал не только статью об Ахматовой, но и создал несколько стихотворений, обращенных к ней. См. сб. «Посвящается Ахматовой», с. 11 – 13 и «Шестые Тыняновские чтения» (Рига – Москва, 1992), с. 118. Тут же, на с. 82 – 152 помещены – с предисловием Р. Д. Тименчика – несколько статей, под общим заглавием «Биография и филологическая деятельность Н. В. Недоброво». Работа Ю. С. Сазоновой‑Слонимской «Николай Владимирович Недоброво» опубликована Р. Д. Тименчиком и В. Я. Мордерер в книге «Анна Ахматова. “Поэма без героя”» (М.: Изд‑во МПИ, 1989).
Что же касается стихов Ахматовой, посвященных Николаю Владимировичу, решаюсь высказать уверенность, что В. М. Жирмунский напрасно не упомянул в ББП на с. 461 стихотворения 1928 года «Если плещется лунная жуть» (БВ, Тростник), которое, на мой взгляд, обращено к памяти Недоброво.
[164]«Лотова жена» – БВ, Anno Domini.
[165]Шепотом; усадив нас возле; и не пушкинский, а свой – эпилог «Реквиема», где есть такие строки:
А если когда‑нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне…
[166]«Катя» – Екатерина Романовна Малкина. О ней см. 68.
[167]В. Перцов. По литературным водоразделам. (Журнал «Жизнь искусства», 27 октября 1925.) Глумясь над Ахматовой и ее стихами, Перцов, между прочим, писал: «…у языка современности нет общих корней с тем, на котором говорит Ахматова, новые живые люди остаются и останутся холодными и бессердечными к стенаниям женщины, запоздавшей родиться или не сумевшей вовремя умереть… » (курсив мой. – Л. Ч.).
[168]Не из этих ли хризантем выросли впоследствии строки в «Поэме без героя»:
И была для меня та тема,
Как раздавленная хризантема
На полу, когда гроб несут.
«Решка»
[169]Первые три стихотворения написаны в начале двадцатых годов и посвящены памяти Гумилева: «Все души милых на высоких звездах», «Пятым действием драмы» (БВ, Седьмая книга) и «В том доме было очень страшно жить». «В том доме…» А. А. собиралась ввести в «Эпические мотивы», а еще позже – в «Северные элегии» (сделав ее третьей). Но работа над элегией осталась незавершенной, и потому А. А. не хотела ее печатать. (В сб. «Памяти А. А.» элегия опубликована как неоконченный набросок.)
«Страх, во тьме перебирая вещи» – ББП, с. 168.
[170]«Теперь не знаю, где художник милый» и «Храм Ерусалимский» – строки из «Эпических мотивов», из второго и третьего отрывка (БВ, Anno Domini).
[171]Анна Николаевна Энгельгардт (1896 – 1942) – вторая жена Гумилева.
[172]А. А. подозревала, что Тане Смирновой, ее соседке, матери Вали и Вовы, поручено за нею следить, и обнаружила какие‑то признаки этой слежки. «Всегда выходит так, – сказала она мне, – что я сама оплачиваю собственных стукачей».
Деятельностью Двора Чудес А. А. называла надзор, который постоянно чувствовала, – надзор за собой и своими рукописями.
[173]«Настя» – Анастасия Николаевна Чеботаревская (1876 – 1921) – писательница, переводчица, жена поэта Федора Сологуба.
[174]Об отношении Н. Гумилева к стихам Анны Ахматовой см. ее собственную прозу в «Литературном обозрении», 1989, № 5, с. 11 – 12.
[175]«Сероглазый король» – БВ, Вечер.
[176]Кто такой Ф. и почему «вызов Ф.» был дурным знаком для книги Ахматовой – я не помню.
Надя Р. – Надежда Януарьевна Рыкова (1901–1996), литературовед, переводчица, специалистка по французской и английской литературе, – работала в то время редактором в Гослитиздате.
[177]Стр о́ ки после строк и́ «Что кувыркались в проруби чернильной».
[178]Когда мы говорили в те годы с А. А. об «Анне Карениной» – мне ее мысль казалась интересной, но неверной, придуманной… Года через два я случайно взяла в руки один из старых толстовских томов «Литературного наследства»: там напечатана глава, выброшенная впоследствии Толстым из окончательного текста. В один из отъездов Вронского Анна, скучая и сердясь, просит гвардейского офицера, о котором знает, что он был влюблен в нее, проводить ее на цветочную выставку; в полутьме кареты она ведет себя столь вызывающе, что, когда они доезжают до места и он открывает перед нею дверцы, – в этом жесте больше презрения, чем учтивости.
Прочитав эту главу, я поняла, что, хотя Толстой и вычеркнул эти страницы, – А. А. глубоко проникла в его замысел.
Об этом отношении Ахматовой к Толстому не раз будет говориться в томе втором моих «Записок» («полубог» – отзывалась она о нем иногда…). Шутливое же прозвище «мусорный старик» возникло так: Б. В. Томашевский вскоре после кончины Толстого посетил Ясную Поляну и пытался расспрашивать о нем местных крестьян. Они же в ответ на расспросы о Льве Николаевиче упорно рассказывали о Софье Андреевне. Когда же Б. В. Томашевский попытался перевести все‑таки речь на Толстого, один крестьянин ответил: «Да что о нем вспоминать! Мусорный был старик».
[179]По‑видимому, ошибка моей записи. У Стефана Цвейга нет книги о Леонардо да Винчи, но есть работа о Фрейде.
[180]Речь идет о каком‑то эпизоде из истории хлопот о Леве, и поэтому зашифровано. Вспомнить теперь, о чем именно речь, – не могу.
«Уже на коленях пред Августом слезы лила» – строка из стихотворения «Клеопатра».
[181]«Верочка» – Вера Николаевна Аникиева; «высокий отзыв» о поэзии Ахматовой – строки в рецензии Л. Рахмилевича на книгу Есенина, где имя Ахматовой названо среди «замечательных поэтов» (см. «Ленинград», 1940, № 5).
[182]У меня в это время в полном разгаре была базедова болезнь.
[183]Думаю, что «Ш.» – это Шура, то есть Александра Степановна (в замужестве Сверчкова, 1875 – 1952), сводная сестра Николая Степановича Гумилева, дочь его отца от первого брака. «Не послушался меня…» – это упрек Леве.
Деньги же А. А. просила, я думаю, передать своей свекрови, Анне Ивановне Гумилево