СКРЯБИНСКИЕ ПРИБЫЛИ
С 1870-х годов XIX века в Дебёсах появились совершенно новые люди. Прежде о них дебёсцы разве что слыхали. Это были земские медики, учителя, чиновники полицейского, лесного, почтово-телеграфного ведомств и другие. Жили они на жалованье, выдаваемое из бюджета Сарапульской уездной земской управы, но жилья собственного не имели. Для этой бездомной категории дебёсцев «квартирный вопрос» относился к числу наиважнейших. Как и функции, которые они выполняли в пореформенной России. Но, к сожалению, первый опыт решения «квартирного вопроса» в Дебёсах оказался печальным…
«Понаехали тут!»
Во второй половине XIX века облик Дебёс быстро изменился как в прямом, так и в переносном смысле. В первую очередь, в нём резко и значительно увеличилась доля русских.
Прежде дебёсские удмурты знали и уже давно общались только со «своими» русскими. С середины XVIII века к ним относились обосновавшиеся рядом с Николаевской, а затем Троицкой церковью священники и их домочадцы. Позднее, с начала XIX века, - квартировавшие при Дебёсской почтовой экспедиции её служители.(Две эти категории дебёсцев жили на небольшом участке нынешней улицы Ленина от её пересечения с улицей Рабочей до улицы Советской.) Ещё одна группа русских - отставные солдаты Дебёсского конно-этапного пункта со своими семьями – с 1830-х годов заселила Солдатскую слободкув стороне от села, за его восточной околицей (современная улица Первомайская). Теперь же, после отмены крепостнических порядков и получения права на переезд на новые места жительства для всех российских подданных, в село и Дебёсскую волость массово переселялись русские крестьяне из центральных малоземельных уездов Вятской губернии.
Раз появились новые соседи, товскоре проявились и новые проблемы.
Русским новосёлам как бывшим государственным крестьянам в дебёсской крестьянской общине обязаны были и поэтому выделили общинные земельные паи. Да вот только располагались они все то на отшибе да на песках, то на болотинах и кочках – ближние-то и те, что тучнее, давно уже удмуртами-старожилами поделены-поразобраны.
Да и земельные участки под усадьбы и одворицы новым русским жителям в Дебёсах тоже достались не самые завидные: те, что располагались вдоль речки Дебёски – здесь родники для питья, приготовления еды, речная вода для стирки и бань, для водопоя скотины, пруды для разведения гусей – все испокон веку заняты удмуртами. (Русским пришлось селиться вдоль двух трактовых улиц, ныне Советской и Андроновской, где нужда заставила рыть глубокие колодцы, в которых и воды-то не всегда хватало.)
Спустя некоторое время, обжившись на новом месте, русские новосёлы на общинных сельских сходах потянули одеяло на себя: нам, мол, тоже, как и удмуртам-старожилам, жить по-людски хочется! На что удмурты им в ответ справедливой бранью: ишь, понаехали тут! Ну, а дальше – ссоры, склоки, раздоры…
«Новые русские»
Но нет худа без добра. Нельзя прокормить себя крестьянским трудом – значит, надо искать заработок на стороне.
Такие возможности в Дебёсах уже были. Среди них – различные местные и отхожие промыслы (в архивных документах их число упоминается десятками).
Достаточно прибыльными были и подряды на работы, предлагаемые Сарапульской уездной земской управой. Правда, тут препятствовало одно «но»: надо было уметь найти соответствующий подход к столоначальникам и прочему чиновному люду… Тем не менее, с 1870-х годов крестьяне Моклецовы (Мокрецовы), к примеру, сумели-таки взять подряд на содержание в селе Дебёсы земской почтовой станции и вскоре быстро поехали в гору. Пожалуй, они были первыми из дебёсцев, кто нашёл эффективный выход к бюджетным средствам земской власти.
Но самой «золотой жилой»в Дебёсах всё-таки стало решение «квартирного вопроса» земских бюджетников. И вот тут стало ясно, что на самом-то деле прежний для русских крестьян-новосёлов недостаток может обернуться большим достоинством: неудобные для ведения домашнего хозяйства участки вдоль трактовых улиц как нельзя лучше подошли для строительства многоквартирных домов. Потому-то с 1880-1890-х годов в Дебёсах, как грибы, стали расти так называемые доходные дома. Все как на подбор - в два этажа на четыре квартиры. Все - вдоль главной трактовой улицы (ныне Советской) от Красного моста через речку Дебёску и почти до здания Дебёсского волостного правления, в 1869 году намеренно построенного далеко за западной околицей с целью позднее сформировать вокруг него административный и культурный центр села Дебёсы.
Доходы от арендной платы за квартиры, сдаваемые внаём учителям, медикам и другим земским служителям, покрывали не только расходы, затраченные на строительство таких зданий, но ещё давали возможность заняться торговлей. И когда прошло всего каких-то полтора-два десятка лет, коренные дебёсцы-удмурты с удивлением должны были осознать: в Дебёсах вдруг появился новый слой зажиточных людей, с мнением которых уже нельзя было не считаться.
Статус владельцев доходных домов довольно долго был непонятным. Вроде бы они ещё считались крестьянами. Но помимо владения своими крестьянскими паями, на которых теперь батрачили обедневшие дебёсцы, они активно торговали – благо, в Дебёсах ежегодно проходили пять крупных ярмарок и большие еженедельные базары, открывали питейные заведения и винные лавки. В итоге после первой русской революции 1905-1907 годов, отменившей прежние купеческие гильдии и каждому давшей право на законных основаниях заниматься торговлей и иной предпринимательской деятельностью, их стали по старинке называть купцами.
Но дело даже не в статусе «новых русских», в ряды которых чуть позднее затесались и некоторые дебёсские удмурты. Дело в том, что эта группа самых зажиточных дебёсцев с начала XX века стала полностью верховодить на волостных сходах. Её слово всегда было последним. Никто не мог выступить против – задавят, как букашку. А если даже кто и попытался это слово оспорить, на такого спорщика быстро употреблялась власть судебного следователя, полицейского пристава и священников - квартирантов (!) дебёсских толстосумов. Впрочем, и выступить-то против дебёсцы теперь толком уже не могли. Все разговоры и обсуждения на волостных и сельских сходах в Дебёсах с некоторых пор велись на русском – куда уж там рядовому дебёсцу с его косным языком!
Таким образом, если вы захотели бы узнать, что из себя представляли Дебёсы начала XX века изнутри, то в первую очередь вам потребовалось бы познакомиться с фамилиями «новых русских» того времени. Было их немало: Лисины, Соины, Моклецовы, Чазовы, Ведерниковы, Булдаковы, Зязевы, Скрябины…
Скрябинский дом
Сведения о торжках XVIII века в наших краях очень скудны. Проводились они, по-видимому, от случая к случаю. Да и чем торговать и что покупать в Дебёсах, если удмурты-крестьяне всей дебёсской округи всё необходимое для ведения хозяйства производили сами? Товар обычно покупали в дальней стороне и только на заказ, когда более предприимчивые дебёсцы собирали обоз в Соль Камскую (Соликамск) для продажи крупной партии зерна и покупки соли.
Во второй половине XIX века – совсем другая картина. В селе на площади Троицкой церкви каждую неделю сначала по воскресеньям, а затем по четвергам толпится базарный люд. А на пяти ежегодных ярмарках торжище гудит и шумит от волостного правления на пригорке селау западной околицы до лога Карасмешка и до тюремного острога за восточной околицей села (так в Дебёсах называли этапный пункт, расположенный на нынешней Больничной горе).
К рубежу XIX-XX веков село Дебёсы стало крупным торговым центром огромной округи. Но основными продавцами и покупателями оставались крестьяне. И лишь для очень немногих торговля стала основным занятием. При этом одним из главных неудобств для таких уже «профессиональных» торговцев было отсутствие магазинов – так в конце XIX - начале XX века назывались специальные помещений для складирования и хранения товаров. Поэтому каждый раз товар приходилось привозить в базарный день, а то, что не удавалось продать - вновь увозить с собой.
Поскольку появился спрос на магазины (складские помещения), то нашлись и люди, готовые предоставить их в аренду. Самыми известными из них были жители Дебёс братья Пётр и Николай Скрябины.
Братья Скрябины отличились тем, что построили самый доходный из всех дебёсских доходных домов. Его поставили на углу З анчуры 1-й и З анчуры 2-й (соответственно - современные улицы Советская и Андроновская). Он был самым вместительным из всех двухэтажных домов села. Но помимо четырёх квартир под ними был ещё построен огромный каменный подвал со сводчатым потолком. Широкие подвальные двери со стороны нынешней улицы Советской предназначались для того, чтобы в них могла для разгрузки свободно въехать гружённая товаром подвода.
Складским магазином Скрябиных, по-видимому, пользовались многие торговцы. Соответственно, и плата за аренду места в складском помещении взималась Скрябиными со многих. А если к ней добавить ещё и арендную плату за пользование квартирами над подвальным помещением, то можно считать, что хозяева этого доходного дома были одними из самых богатых семейств села Дебёсы.
Зязевский погребок
В начале XX века из города в Дебёсы переселилась семья Зязевых. В архивных документах они первоначально значились мещанами города Слободского, а затем - Глазова. Глава фамилии Михаил Петрович был многодетным: от первой жены у него было пять взрослых детей (самый старший сын уже женат), от второй – три. Поэтому всё это многочисленное семейство полностью занимало один из этажей скрябинского дома.
Видимо, именно старший Зязев предложил братьям Скрябиным использовать подвальный магазин доходного дома не только как складское помещение, но и как постоянно действующее торговое заведение для продажи товаров повседневного спроса. И дело пошло!
Зязевский погребок – так называли новое торговое заведение – очень быстро завоевал популярность среди дебёсцев и крестьян Дебёсской волости. В «погребке» (слово «магазин» в нашем современном понимании прижилось только в 1930-е годы) каждый день шла бойкая торговля. Благо, поставщиками его были торговцы из городов и крупных сёл Сарапульского и Глазовского уездов Вятской губернии, а также Оханского уезда соседней Пермской губернии. Старожилы села вспоминали, что здесь можно было купить всё, что пожелаешь. И в доказательство тому добавляли: в нём только птичьего молокане было! Мелким лавочникам, торговавшим лишь в базарные дни с импровизированных открытых дощатых прилавков, теснившихся вдоль периметра площади Троицкого храма в центре села, оставалось только завидовать. Даже хозяева винных лавок и трактиров носы повесили…
Постоянными покупателями в Зязевском погребке в первую очередь были земские служащие (судебный следователь, акцизный надсмотрщик, становой пристав, начальник почтово-телеграфного отделения, почтмейстер и другие), «священно-церковно-служители» и хозяева доходных домов. Именно этот круг дебёсцев наряду с зажиточными крестьянами фактически определял и олицетворял власть и в селе, и в волости. И поскольку им было что терять при революционных потрясениях, то осенью 1917 года именно они создали в Дебёсах вооружённую добровольную дружину самообороны. Участники дружины обязывались твёрдо стоять друг за друга для защиты своего имущества и прежнего общественного правопорядка.
Довольно скоро подвернулся случай применить силу дружинников не на словах, а на деле. Правда, всё кончилось очень плохо.
Напротив зязевского погребка, на другой стороне улицы, ныне стоит памятник установленный в честь большевика Н.Л. Андронова. В 1911 году он был сослан властями в Дебёсы. В Первую мировую войну его мобилизовали в армию. А осенью 1917 года Андронов уже командовал крупным отрядом красногвардейцев и устанавливал Советскую власть в Казани и Сарапуле. Жена Андронова всё это время оставалась в Дебёсах, но в начале декабря умерла и была похоронена на сельском кладбище. Узнав о смерти жены, Андронов поздним вечером 7 декабря (по старому стилю) приехал из Сарапула в Дебёсы. Побывав на могиле жены, он, по-видимому, решил поговорить со своим старинным приятелем-врагом судебным следователем Горемыкиным, снимавшим квартиру в доходном доме Булдакова, который стоял прямо за нынешним памятником Андронову.
На квартире Горемыкина, уже будучи изрядно пьян, Андронов наделал такого шуму, что домовладелец Булдаков с перепугу побежал к церкви и ударил в набат в большой колокол. В свою очередь сбежавшиеся дружинники с перепугу смело расправились с нежданным гостем: все они были повязаны круговой порукой, поэтому в Андронова стрелял каждый - наутро на теле убитого было обнаружено 18 пулевых ран.
На следующее утро, отрезвев от содеянного, участники убийства поняли, что совершили по сговору тяжкое уголовное преступление, за которое придётся расплачиваться. Поэтому все они уже в декабре сбежали из Дебёс. В их числе был и Зязев, спешно закрывший свой погребок…
***
1 января 1918 года дебёсцы на волостном сходе проголосовали за поддержку Советской власти – сделать это было легко, так как бывшая волостная власть после убийства Андронова из Дебёс сбежала. Волостной исполком Дебёского Совета крестьянских и солдатских депутатов принял решение национализировать бывший Скрябинский дом. Осенью 1918 года штаб Особой Вятской дивизии разместил в нём военный госпиталь для раненых красноармейцев. Но в конце ноября здание сгорело, как поговаривали в селе, из-за поджога.
В 1925 году сгоревший остов Скрябинского дома был разобран, а на уцелевший во время пожара каменный подвал поставлен новый сруб перевезённого из деревни Нимошур двухэтажного «кулацкого» дома. В 1931 здесь отрылась районная столовая (подвал был приспособлен под овощехранилище). В 1950-е годы здание передали районной библиотеке, где она и располагалась до переезда в новый современный «доходный» дом.
Листая старые газеты