Вепрев И.С., командир п/о «МИФ» разворачивает медальон бойца, найденного в районе Погостья

были повсюду. При возможности пытались изъять у них документы или «смертные» медальоны, но не у всех они были и не всегда удавалось извлечь их из смерзшихся, пропитанных кровью гимнастерок. Потому так много убитых попало в разряд без вести пропавших. Вот характерный ответ на запрос семьи сержанта Игнатьева из Свердловской области:

Министерство обороны СССР

Отдел учета персональных потерь сержантов и солдат

Советской Армии

г. Подольск, Московской области

№ 102522

4 ноября 1972 г.

Гр. Игнатьевой Е. Н.

На Ваше письмо сообщаю, что по имеющимся в Отделе сведениям ст. сержант Игнатьев Дмитрий Сергеевич 1914 года рождения значится в числе пропавших без вести на фронте Отечественной войны в сентябре 1942. Другими сведениями Отдел не располагает.

Разъясняю, что подавляющее большинство военнослужащих, которых считаем пропавшими без вести, погибло в боях, но боевая обстановка не позволяла конкретно установить судьбу каждого, и они были учтены пропавшими без вести.

Подписи (…)

Если посмотреть на довоенную карту Ленинградской области, можно увидеть, что на железнодорожной ветке Мга — Кириши всего несколько станций и населенных пунктов. Только через них пролегали дороги, более-менее пригодные для продвижения техники. По этим дорогам и проходили пути отступления наших войск и наступления немецких. А потом наоборот. За овладение дорогами и развертывались основные бои. Железнодорожная насыпь стала линией фронта, по одну сторону которой находились части нашей 54-й армии, по другую — немецкой 18-й армии.

Разбив наши дивизии на Лужском рубеже, 28 августа 1941 г. немцы на Московском шоссе прорвались через боевые порядки 70-й сд и захватили Тосно. В книге Л. Г. Винницкого «Бойцы особого фронта» цитируется радиограмма начальника разведки 48-й армии: «Противник захватил Сологубовку и к 14 часам находился в 8 км южнее Мги. Небольшие отряды продвинулись к Воронову. Войска 48-й армии — 128 сд и 21 тд — продолжали отход на северо-восток к Погостью, а 311-я сд — на Посадников Остров и Кириши. Путь на Мгу оказался открытым».

311-я сд, сформированная в Кировской области в июле 1941 г., 17 августа вошла в состав 48-й армии, отступала с тяжелыми боями и 30 августа остановила немцев на р. Оломне.

21-я тд, успевшая повоевать на Карельском перешейке и на новгородском направлении, в составе 11-й армии участвовала в контрнаступлении под Сольцами. 7 августа передана в подчинение 48-й армии и с ее частями отступала от Новгорода. Выйдя в район Погостья, дивизия заняла оборону на рубеже Малукса — Лодва — гора Пушечная, но в связи с полной потерей боевой техники с 10 сентября стала выводиться в резерв на переформирование.

К Погостью выходили и окруженцы Лужской оперативной группы. В воспоминаниях начальника инженерных войск Ленфронта Б. В. Бычевского читаем: «...Генерал А. Н. Астанин* шел с третьим отрядом, прикрываясь арьергардом из артиллерийских частей и различных специальных подразделений под общим командованием п-ка Г. Ф. Одинцова. Вначале было взято направление строго на север, вслед за отрядом Машонина**-Гаева. Но противник успел заделать брешь, и Астанин был вынужден повернуть на восток. Пробирались по лесам и болотам, стараясь обойти части 39-го моторизованного корпуса гитлеровцев, распространявшегося в сторону Киришей, Погостья и Мги. Постепенно отряд стал дробиться. Больных и раненых оставляли в глухих деревушках. Только в последних числах сентября, после тяжелых месячных скитаний по тылам гитлеровцев, Астанин с небольшой группой при помощи партизан пробился в район ст. Погостье...

Организованно вышел из окружения арьергард Лужской группы. Действуя где силой, где хитростью, полковник Одинцов сумел вывести несколько тысяч бойцов, в т. ч. более 200 раненых. (...) Группа Г. Ф. Одинцова*** тоже вышла к Погостью».

Первые бои за Погостье начались в сентябре 1941 г. Отступающие части 48-й и 4-й армий пытались закрепиться здесь, но быстро продвигающиеся немецкие войска сбивали наспех сколоченные советские подразделения. Сентябрьское наступление немцев удалось остановить по линии Погостье — Ирса, не дав им продвинуться к Волхову. Немцы устремились севернее, к Воронову, и южнее — к Волховской ГЭС.

В районе Погостья закрепилась 27-я кавалерийская дивизия, сформированная в Ярославской области и успевшая принять боевое крещение под Бугодощью. В воспоминаниях г.-м. С. Ф. Савицкого, бывшего тогда рядовым кавалеристом, описан первый бой за ст. Погостье 13 сентября 1941 г. «...Маленькая станция в подступившем к ней лесу. Если ехать к ней из Оломны по плохой проселочной дороге, сплошь на торфяниках, деревянный поселок из 3–4-х десятков домиков появляется неожиданно за поворотом. Кругом лес. К западу стройные сосны и темные ели постепенно сменяются мелким осинником, ольхой. Еще дальше, в сторону разъезда Жарок, тянется большое болото Соколий Мох. За поселком по опушке леса — пос. Виняголово. (...) Наш 109-й спешенный кавполк 27 кд был выдвинут сюда ночью из района Оломны, чтобы не допустить прорыва немцев по дороге через Погостье на Гороховец и далее — к Волховской ГЭС».

Прибывший полк занимает оборону на станции и оборудует позиции прямо на железнодорожной насыпи.

К этому времени немцами уже занята ст. Малукса, расположенная в 6 км по направлению к Ленинграду. Бойцы слышат гул боя со стороны Киришей, у д. Посадников Остров. К д. Виняголово (3 км от фронта) высылают разведку. Атака немцев начинается в полдень.

«...Но вот видно, — вспоминает Савицкий, — как со стороны виняголовской дороги один за другим подходят танки. (...) Перед станцией дорога изгибается, и танки, поворачивая, минуту двигаются боком к нам. И тут, совсем близко за нами, из рощи гремят два выстрела из наших полковых пушек. (...) Теперь автоматы и пулеметы рокотали правее нас. Частая стрельба все слышнее и у разъезда Жарок, приближаясь к нам слева. (...) Враг снова атакует занятый нами участок насыпи. Методично делая перебежки и залегая, фашисты рассчитывают достичь неглубокого оврага, что тянется перед полотном метрах в ста пятидесяти, а оттуда броском выбить нас с насыпи. (...) Правее нас фашистам удалось вклиниться в оборону полка. Слева от разъезда все ближе слышна ожесточенная стрельба (...) Атака отбита. Расчетливо, короткими очередями бью по отползающим немцам (...) Зарево пожара полыхает над поселком. Там, где несколько часов назад были дома, теперь дотлевают дымящиеся груды».

В наступившей темноте 109-й полк отошел в сторону Бараков по дороге на Оломну и занял оборонительный рубеж. Через несколько дней 27-я кавдивизия снова овладела Погостьем и снова отдала. Только 4 октября 1941 года при поддержке танков 9 отбр совместными усилиями 27 кавалерийской и 311 стрелковой дивизий удалось опять выбить немцев со станции.

В мае 1994 года новосибирскими поисковиками недалеко от платформы Погостье в воронке были обнаружены останки воина. При погибшем ребята обнаружили смертный медальон. В хорошо сохранившемся вкладыше читалась карандашная запись: «Яшунин Тихон Лукич, 1903 г. р., стрелок, уроженец Алтайского края, с. Куяган, мобилизован Алтайским РВК. Сообщить Яшуниной Анне». На запрос в Алтайский РВК пришел ответ: «Я, военком Алтайского р-на п/пк Таран А. Н. побеседовал с вдовой участника ВОВ Яшуниной Анной Лаврентьевной. Яшунин Т. Л. родился в 1903 г. в с. Куяган, имел 5 сестер и брата. Образование 5 классов, работал бригадиром в колхозе. От первой жены имел двоих детей. В 1933 г. жена умерла, и он женился на Анне Лаврентьевне. До 1937 г. они жили в с. Куяган, потом переехали в с. Алтайское, где Тихон Лукич работал завхозом в детдоме «Муравейник». 23.08.41 г. он был призван в армию и направлен под Ленинград. Поездом ехали 13 дней, и каждый день он писал письма домой. В последнем письме написал, что доехали до фронта, слышны взрывы, жив буду — вернусь. Больше писем не было. Товарищ, служивший с ним, писал своей жене, что после второго боя от роты осталось 9 человек — остальные погибли. Яшунина он больше не видел. В 1985 г. Яшунина получила извещение, что муж ее пропал без вести».

Из писем Т. Л. Яшунина следует, что на фронт они прибыли 6–7 сентября 1941 г. Скорее всего, сибиряки поступили на пополнение 27-й кавдивизии и приняли участие в первых боях за Погостье.

Захватив 8 сентября Шлиссельбург, немцы оттеснили 54-ю армию к востоку. Фронт установился по линии: Липка — Рабочий поселок № 8 — РП № 7 — поселок 1-й Эстонский — Тортолово — Мишкино — Поречье — Вороново — Малукса. Следующая станция — Погостье, далее — разъезд Жарок с примыкающим к нему с севера болотом Соколий Мох, Посадников Остров и Ларионов Остров, потом г. Кириши на р. Волхов. Южная часть Ладожского озера осталась в руках советских войск. По ней налаживалась связь осажденного Ленинграда с Большой землей, и немцы стремились выйти на р. Свирь для соединения с финнами и обхвата Ленинграда вторым кольцом окружения.

16 октября 41-го года из района Любани перешли в наступление 39-й моторизованный и значительная часть 1-го и 28-го армейских корпусов противника. 21 пд, форсировав Волхов, пошла на Кириши.

На Погостье наступала 123-я пд, левее, на Малуксу и Вороново — 254-я пд, правее, в сторону Ларионова Острова — 11-я пд немцев. С нашей стороны оборонялись 27-я кавдивизия 4-й армии, 21-я танковая 54-й армии (справа), 285 и 311 сд 4-й армии (слева).

15 октября 9-ю отбр перебрасывают под Москву, 17-го — 27-ю кавдивизию под Тихвин. Основной удар немцев приходится на 285-ю сд, сформированную в Костроме в июле и прибывшую на Волхов в августе 1941 года. Подразделения 285-й сд отходят в сторону Войбокало, 311 сд откатывается к Волхову. 4-я армия оказывается рассеченной на 3 группы. 285-я и 311 сд попадают в полосу действий 54-й армии и передаются ей.

19 октября немцы захватывают Кириши, 8 ноября — Тихвин. Тяжелые бои разгораются на подступах к г. Волхову. 3 декабря от Войбокало на Кириши наносит удар 54-я армия генерала И. И. Федюнинского. В ударную группу 54-й А вошли 311, 285, 80-я сд, 6 бмп, 122-я тбр. В историю боев за Погостье номера этих частей будут вписаны на только красной строкой подвига славы русского солдата, но и солдатской кровью, растворившейся в торфяных водах р. Мги.

Вот каким увидел Погостье фронтовой корреспондент Павел Лукницкий: «...Маленькая станция Погостье расположена у пересечения линии Кириши — Мга речкой Мгой. С юго-западной стороны, сразу за станцией, по обеим берегам Мги тянется километра на 1,5–2 д. Погостье, от которой не осталось ни одного дома. Еще дальше на юго-западе с речкой сливается р. Дубок, подбегающий к ней со стороны железной дороги. Сквозь станцию и деревню проходит большая грунтовая дорога. Она уходит вдоль р. Мги к деревне Виняголово, минует ее и дальше разветвляется на две дороги: одну, ведущую на Шапки и Тосно, другую — к Любани».

4-я армия под Тихвином предпринимает ряд контрударов, 7 декабря прорывает немецкие позиции и 9 декабря 1941 г. освобождает Тихвин.

13.12.41 г. 281 сд получила приказ командования 54 армии: «Сосредоточиться в районе РП № 8 и по готовности наступать на Погостье с задачей овладеть им. По овладении Погостьем создать круговую оборону. Одним батальоном овладеть Виняголово и вести разведку Малкуса— Березовка. Лыжный батальон выбросить на Посадников Остров...»

В воспоминаниях М. А. Коржова*, бывшего в 1941 г. командиром роты 1066 сп 281 сд, так описываются эти бои. «Нашу дивизию направили на правый фланг 54-й армии, в р-н ст. Погостье. Надо было выбить из нее фашистов. Такую задачу поставил нашему 1-му батальону комполка Я. С. Воловин — в ночном бою, без артподготовки обойти ее лесом и ударить неожиданно с фланга (...) Декабрьская ночь, глухой лес оказались нашими союзниками и позволили незаметно добраться до ст. Погостье (...) Наша рота, первой ворвавшись на станцию, застала гарнизон врасплох. Поднялась паника. Гитлеровцы выскакивали из домиков и блиндажей, метались по улице и задворкам. Их настигали меткие автоматные и пулеметные очереди. Бой за станцию продолжался еще с час... Участвовала в нем и наша вторая рота, подошедшая справа. К пяти часам утра на ст. Погостье воцарилась тишина. (...) Собрали бойцов, построили: не набралось и 30. Фактически неполный взвод...»

В журнале боевых действий 54-й армии сказано, что 281-й сд в результате 3-дневных боев 17 декабря удалось захватить станцию и деревню, занять круговую оборону. Далее по воспоминаниям М. А. Коржова следует, что подразделения дивизии заняли оборону в 5 км от Погостья в сторону Виняголова и днем приняли там бой (...) К вечеру немцы потеснили наши части обратно к Погостью, и роте поступил приказ отходить (...) С горечью в сердце покидали мы обжитые за этот день траншеи и блиндажи. Но мы были твердо убеждены, что наше отступление временное. И действительно, 18 декабря наш полк снова атаковал противника».

В журнале боевых действий записано: «В 20³⁰ 18 декабря противник группой автоматчиков более 100 чел. с двумя танками ворвался в Погостье и вытеснил части 281-й сд. Попытки восстановить положение успеха не имели. Противник закрепился».

После освобождения Тихвина части 54-й армии наступали от Войбокало—Волхов в направлении Погостье — Оломна, подразделениями 281 сд были заняты ст. Малукса, Березовка, Виняголово, Кондуя, Шала и разъезд Жарок.

20 декабря немцы, подтянув свежие силы, отбили ст. Малукса; 22 декабря силами вновь прибывшей 269-й пд нанесли удар от Погостья к Гороховцу.

27 декабря части 54-й армии пытаются контратаковать противника и выходят на подступы к Погостью: 281-я сд перерезает ж/д в 2 км с.-в. Погостья и одним полком наступает на развилку дорог (3,5 км с.-в станции); 80-я сд 77-м и 153-м полками перерезает дорогу у разъезда Жарок, 218 сп ведет бой в районе Бараки Восточные; 311-я сд полковника Биякова прорвалась за ж/д у Посадникова Острова и Ларионова Острова и, угрожая окружением Киришей, выдвинулась в немецкий тыл.

Осенью 1994 года в одной из многочисленных воронок у ст. Погостье поисковики нашли останки 17 бойцов. У одного из них был смертный медальон с запиской: «Ленинградская область, Окуловский район, Подберезовский с/с, д. Боево, Сергеев Иван Петрович».

Благодаря работникам Окуловского РВК удалось разыскать дочь Ивана Петровича. Надежда Ивановна Федотова рассказала, что отец был призван в начале войны в 281-ю сд, формировавшуюся на Новгородчине. Когда после войны в деревню вернулись с фронта однополчане, один из них рассказал, что 28 декабря 41-го года в бою за Погостье капитан Сергеев — единственный оставшийся в живых офицер полка — поднял бойцов в атаку и погиб от первой же пули...

В тот день 281-я сд наступала на Погостье от Западных Бараков. 1062-й и 1064-й сп, контратакованные противником при поддержке танков, были вынуждены отойти за железную дорогу.

3-я гвардейская сд, получившая это звание за бои под Ельней в августе-сентябре 41-го года, наступала вдоль Волхова. В журнале боевых действий 13-го гв. сп за 29.12.41 записано: «...Полк перешел в наступление, сбил боевое охранение противника, занял д. Малукса и вышел к ст. Погостье, где укрепился и перешел к обороне 3.12.41. Полк ведет бой за овладение станцией, но недостаточность пехоты на дает перевеса в завершении боя. Противник упорно обороняет ст. Погостье и железную дорогу».

30 сентября 1991 г. поисковиками отряда «Молодежный исторический фонд» на болотистом берегу р. Мги была обнаружена артиллерийская воронка, заполненная водой. Из нее были извлечены останки 24-х наших воинов, найдено 9 медальонов. Постоянно приходилось выкачивать ведрами поступающую воду и руками перебирать торфяную жижу, чтобы, не дай Бог, не пропустить солдатский смертный медальон. Первый найденный здесь медальон принадлежал бойцу 3-й гв. сд. К сожалению, вкладыш был заполнен чернилами, и вода размыла некоторые слова. Удалось прочесть следующие строки: «...Иван Антонович, 1913 г. р., ур. Алтайского края, Панкрушихинского р-на д. Бер. Мобилизован Панкрушихинским РВК». В течение года работники Книги Памяти этого района устанавливали имя погибшего. И вот долгожданный ответ от руководителя рабочей группы Зои Тимофеевны Протас: «Я просмотрела карточки на всех Иван Антоновичей и нашла! Это Тюхтин Иван Антонович, 1913 г. р., ур. д. Береговое».

В ЦАМО нам сообщили, что «сапер 208 саперного батальона 3 гв. сд Тюхтин И. А. значится пропавшим без вести в бою 30.12.1941 г. в районе ст. Погостье Мгинского р-на Ленинградской области». Так как останки Ивана Антоновича были найдены с правой стороны железной дороги, где находились немецкие позиции, стало ясно, что он один из тех немногих, кому удалось пересечь ж/д и ворваться в расположение немцев.

Из девяти медальонов, найденных в этой воронке, удалось прочесть четыре. Один принадлежит Тюхтину, второй красноармейцу Заживихину Ивану Ермолаевичу из с. Большая Черниговка Черниговского р-на Куйбышевской области, пропавшему без вести в марте 1943 г. Третий — Трофимову Андрею Федоровичу, уроженцу д. Ручьи Парголовского р-на Ленинградской области, также пропавшему в марте 43-го года. Последний медальон был заполнен на имя мл. сержанта, командира пулеметного расчета Пахомова Серафима Федоровича, призванного в 1940 г. из г. Раненбурга Рязанской области. Удалось разыскать родственников троих солдат.

Вот что написал сын А. Ф. Трофимова Валентин Андреевич племяннику Заживихина: «Очень обрадовался письму, т. к. давно хотел установить связь с родственниками однополчан моего отца. Вольно или невольно наши жизненные дороги сошлись у ж/д ст. Погостье. Станция (скорее полустанок) представляет собой маленький кирпичный домик и платформу. Рядом поселок. Местность ровная, болотистая, заросшая кустарником, ольхой и березой. У самой станции железную дорогу пересекает р. Мга. На правом ее берегу, в 73 шагах от насыпи, в воронке ребята нашли останки моего отца, твоего деда и их однополчан.

Я и все мои предки — коренные петербуржцы. Отец Андрей Федорович ушел на войну в 1941 г. рядовым. В декабре 1941 г. на Карельском перешейке был ранен в ноги. На излечении находился в Ленинграде, потом снова был направлен на фронт. После войны пришло извещение, что он пропал без вести. Я ничего не знал о нем до ноября 1991 г., когда меня нашли ребята из поисковой группы. Сообщением об отце я был потрясен. Отец ушел на войну и не вернулся. Где он? Что с ним. Долгое ожидание — это как незаконченное дело, требующее завершения. Раньше я воспринимал далекие военные события как бы со стороны. А, оказавшись у воронки, увидев и потрогав кости, ощутил, как мороз идет по коже, осознал весь трагизм войны. Ожидание закончилось. Имена моего отца и твоего дяди вернулись с войны. Мы дождались их и можем приехать к ним на могилу и помянуть добрым словом».

А вот что ответил племянник Ивана Заживихина Виктор Васильевич: «Когда я родился, Ивану было 17 лет, а когда мне было 3 года, пришла похоронка. Перед войной Ивана взяли в армию. На фото — красивый парень в военной фуражке и гимнастерке, с живым блеском в глазах. Писал Иван с фронта и из госпиталя, что был ранен, но скоро выпишут опять на передовую. На этом все. Об Иване вспоминали по его фотографии в виньетке, и вдруг... на наш Большечерниговский РВК приходит письмо, что нашли нашего Ивана...»

Вернемся к описанию боевых действий в журнале 13-го гвардейского полка.

«31 декабря 1941 г. Полк ведет бой за ст. Погостье. Противник упорно обороняется. Потери: убито 16 человек, ранено 40...»

В мае 1996 г. полевой экспедицией Новосибирского военно-патриотического объединения «Мужество, Героизм и Воля» недалеко от станции была найдена воронка с останками 79 воинов. Медальон был только один, свидетельствовавший о том, что погибший воевал в 3-й гв. сд. У другого павшего бойца на лацканах шинели имелась отметка, что он убит в бою 31.12.41 г.

В тот же день 281-я сд вела бои на подступах к Погостью. В журнале боевых действий 54 армии за 4 января записано: «...281 сд разведкой боем установила, что по линии ж/д противник имеет хорошо организованную систему огня, в насыпи имеются тоннели, установлены огневые точки. Части дивизии находятся в 250–300 м от железной дороги... Атаки успеха не имели». Очень скромно ожесточенные наступательные бои 281-й дивизии названы разведкой боем: ведь после сдачи Погостья 18 декабря дивизия пыталась вернуть его ежедневно, давно «установив огневые точки» сотнями своих убитых бойцов...

Бои за овладение Погостьем изо дня в день вел и 13 гв. сп 3 гв. сд. Несколько раз он пытался перейти железнодорожное полотно и каждый раз противник шквальным огнем отбрасывал подразделения полка в исходное положение. Два других полка этой дивизии 3 января перерезали ж/д с.-з. д. Шала и наступали на Виняголово. В одной из атак погиб командир пулеметной роты 9 гв. сп гв. ст. л-т Ф. Ф. Синявин, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. В Книге Памяти Ленинградской области сказано, что он захоронен в Н. Малуксе, но этого быть не могло, т. к. эта станция вплоть до 1943 г. находилась у немцев.

Тяжелая обстановка складывалась по всему фронту, где он соприкасался с железнодорожным полотном. Дивизии и полки несколько раз прорывали оборону немцев по насыпи ж/д и откатывались обратно. Два полка 285-й сд (1013 и 1015) 6 января с боем расширили полосу нашего прорыва у разъезда Жарок. Наступая по железнодорожному полотну, 1015 сп оставил в тылу противника своих раненых, о чем свидетельствует документ, хранящийся в ЦАМО: «...Штаб 285 сд. При этом представляю именные списки безвозвратных потерь на рядовой и младший начальствующий состав 1015 сп за январь 1942 г. на 263 чел. Задержка представления связана с тем, что полк, перейдя в январе 1942 г. линию ж/д и р. Жарок оставил в тылу противника большую группу раненых в связи с невозможностью их эвакуировать. Установить судьбу 244 красноармейцев не представляется возможным и они в списках указываются как пропавшие без вести». Вот так, бросив в лютый январь на верную смерть раненых бойцов, их просто списывают как без вести пропавших...

Тяжелые испытания выпали 311-й дивизии, перешедшей в конце декабря 41-го года линию фронта у болота Соколий Мох. «Став нашим изолированным форпостом, испытывая трудности в снабжении, эта дивизия продолжала вести ожесточенные наступательные бои», — пишет Павел Лукницкий.

В монографии кировского историка П. Е. Козлова «Сотворение Победы» эти дни описаны так: «...Отсутствие прохода через ж/д сильно затруднило снабжение 311 сд продовольствием и боеприпасами, эвакуацию раненых и больных. Снабжение осуществлялось только носильщиками, каждый раз с боем прорывавшимися через оборону противника. Стремясь уничтожить дивизию, враг шел на любые меры, включая и провокационные: пытался говорить по радио с комдивом Бияковым от имени командования армии, запрашивал у него координаты КП полков и дивизии, разбрасывал листовки с обращением к бойцам и командирам сдаться, утверждая, что они окружены и угрожая им голодом. В листовках, распространяемых в тылу наших войск, говорилось, что 311 сд сдалась немецким войскам и прекратила свое существование. Однако дивизия продолжала жить. В исключительно трудных условиях, часто под открытым небом, в суровые январские морозы, при недостатке боеприпасов, порой не получая по несколько дней продовольствия, части дивизии продолжали стойко и мужественно выполнять свои задачи: контролировать коммуникации противника и в то же время отражая его попытки уничтожить советское соединение».

80-я сд также перешла железную дорогу за болотом Соколий Мох. Комбат 218 сп И. Н. Николаев вспоминал:

«...Был получен приказ перейти ж/д Мга — Кириши левее р. Жарок и наступать в направлении Чудова. Предстояло преодолеть болото Соколий Мох протяженностью 15 км. Снега зимой 41-го года было очень много. Выпал он рано, еще до заморозков, и болото под снегом не везде замерзло. Проваливались даже люди, а нам предстояло перевезти тылы и батальонную артиллерию (...) Болото преодолевали без всяких помех со стороны противника: видимо, немецкое командование и не предполагало, что через него можно провести целую дивизию».*

80-я сд действовала в тылу противника севернее Кондуи. В сентябре 1941 г. этот номер получила 1-я гвардейская дивизия народного ополчения, воевавшая под Кингисеппом и переброшенная к Волхову. Части ее пополнялись выписанными из госпиталей ленинградцами. Многим поисковикам запомнились рассказы о рейдах по тылам противника бывшей санитарки 80-й сд Ирины Васильевны Дружинской. Пока позволяло здоровье, она ездила на каждое наше захоронение останков погибших в Погостье солдат. Ее рассказы звучали и во время похорон, и за поминальной кружкой, проходящей по кругу в доме местных жителей деда Саши и бабы Нюры. Мы с трудом верили, что эта женщина пошла на фронт 18-летней девушкой и лютой зимой 41–42 гг. вытаскивала с поля боя тяжелораненых; не раз переходила линию фронта и возвращалась в полк, ведущий бои в тылу противника. Потом было ранение, госпитали, школа переподготовки и окончание войны в звании ст. лейтенанта воздушно-десантных войск. Сейчас уже нет в живых ни Ирины Васильевны, ни деда Саши, но их голоса и рассказы звучат в нашей памяти...

7 января в 54-ю армию прибывает 11-я сд под командованием г.-м. В. И. Щербакова. После жестоких боев под Кингисеппом и на Ораниенбаумском плацдарме в районе сосредоточения располагаются 219-й и 320-й стрелковые полки, остальные подразделения еще на марше. Несмотря на отсутствие штаба, артиллерийского и 163-го стрелковых полков дивизия получает приказ сменить 3-ю гв. сд и перейти в наступление. По воспоминаниям комдива, при выдвижении полков к железнодорожной насыпи они попадают под организованный огонь противника и несут большие потери. Позднее выясняется, что малочисленные подразделения 3 гв. сд проникли между немецкими позициями в глубину обороны противника на 2,5–3 км незамеченными и радировали оттуда командиру 3 гв. сд п-ку А. Д. Краснову, что прорвали немецкую оборону и ведут бои в 3 км западнее ж/д. В принципе это «было так, но только пройдя незамеченными между опорными пунктами немцев, они сами не заметили узлов сопротивления, развернутых вдоль ж/д насыпи. Полковник А. Д. Краснов, не проверив полковые донесения, ввел в заблуждение штаб армии», и дивизия Щербакова попала под огонь.

10 января 281-я сд и 3 гв. сд с 21 часа ведут бой за овладение Погостьем. Утром 11.01 группы бойцов 13 гв. сп врываются на станцию, захватив несколько домов, но контратакой противника отбрасываются за полотно железной дороги. От полка остается 72 человека. Остальные легли на подступах к станции и спустя десятилетия мы хороним их останки.

При поисковых работах, проведенных новосибирцами в мае 1996 года, в воронке вблизи станции были найдены останки 51 воина. Одним из погибших, установленным по медальону, был красноармеец Сергей Филиппович Сазонов, 1916 г. р.

13 января 1942 г. начинается наступление войск Волховского фронта, созданного 16 декабря 1941 г. после освобождения Тихвина. Части 4, 59, 2 ударной армий наступают через Волхов в западном направлении. Успех сопутствует только 2-й ударной армии в районе Мясного Бора. Ей удалось продвинуться в глубь территории, занятой противником, на 75 км — до Витебской ж/д. В феврале наступление затормозилось, и задача ограничилась ударом на Любань, где 2 УА ВФ должна была соединиться с 54 армией Ленинградского фронта. Командующий Волховским фронтом генерал армии К. А. Мерецков позже напишет: «Не удалось нам найти верные способы оперативного взаимодействия между армиями Волховского и Ленинградского фронтов. В результате удары фронтов пошли по расходящимся направлениям и не совпали целиком во времени. Гитлеровцы получили возможность отражать наши удары поочередно и осуществлять подвод из тыла оперативных резервов (...) Позже начали наступательные действия бойцы 54-й армии Ленинградского фронта. Оторванная от других армий своего фронта, 54-я армия не смогла четко взаимодействовать с ними. Ее войскам следовало бы взаимодействовать с войсками ВФ, со своими непосредственными соседями, однако нам эта армия не подчинялась...»*

О том, что 54 армия Ленфронта ведет тяжелые наступательные бои, но наносит удар совсем в другом направлении — навстречу 55-й армии Ленинградского фронта, а не навстречу 2 УА ВФ, где наметился успех, рассказывает в своих воспоминаниях г.-п. В. С. Коробченко, в 1942 г. — полковник, заместитель командующего артиллерией 54-й армии.

«...Ударная группировка 54-й армии, развернувшись в полосе Вороново — Малукса, начала тогда наступление в общем направлении на Тосно (...). Вражеские дивизии оборонялись на узких полосах от 5 до 10 км (...) Непрерывно валил снег, покрывший толстым слоем и без того редкие дороги, вдоль которых, главным образом, располагались боевые порядки нашей артиллерии, что, конечно, снижало эффективность ее огня». *

В своей книге «На приморских флангах» командир 11 сд В. И. Щербаков так описывает данное наступление: «Главный удар армия наносила (...) 281, 3-й и 285-й стрелковыми дивизиями. Хорошо укомплектована была только 11 сд. Остальные дивизии, понеся перед тем большие потери, были очень малочисленны. По этой причине 3-я гв. сд фактически на наступала. С самого начала операция была обречена на неудачу. Безответственно отнесся к организации боя и взаимодействия с ударной группировкой штаб армии. Каждая дивизия выступала в отведенной ей полосе по своему усмотрению вне связи с планом операции. Мне совершенно было непонятно, кто же должен был организовать наступление ударной группировки армии? Ни перед наступлением, ни в ходе его, никто из представителей штарма в нашей дивизии не появлялся. Все управление шло по телефону...»

Вот что записано в журнале боевых действий 13 гв. полка: «13 января — три неудавшиеся атаки; 14 января — удалось просочиться за линию ж/д, вступили в рукопашный бой, но были отброшены; 15 января — из трех батальонов скомплектован один с наличием активных штыков — 8 (!) человек; 16 января — полк получил пополнение — 170 чел.».

Аналогичное положение было во всех дивизиях, принимавших участие в наступлении.

«Соединения армии вели бои с противником по всему фронту. Прорвать оборону не смогли и фактически занимают прежнее положение. 285-я сд 14 января передовыми подразделениями овладела разъездом Жарок, но была выбита и отошла. (...) 281, 3 гв., 11, 285 сд понесли значительные потери. (...) Планы операции не были разработаны, разведка осветила район недостаточно, рекогносцировки проведено не было в связи с малым временем на подготовку операции», — записано в журнале 54-й армии.

Комдив-11 г.-л В. И. Щербаков вспоминал: «...Мы понапрасну теряем людей, потому что каждый воюет сам по себе. Чем меньше становится людей и средств подавления в дивизиях, тем должна быть сильнее организация. Это непреложный закон. У нас же пока все наоборот. И так каждый день, а продвижения нет. До 16 января 11 сд безуспешно вела атаки на позиции противника. Подразделения таяли. Конечно, и противник нес потери. Когда мы перевалили через ж/д, красноармейцы увидели целые штабеля, сложенные из трупов немецких солдат. Однако без продвижения вперед свои потери казались большими. Особенно трудно было преодолеть полосу отчуждения и взобраться на насыпь ж/д. Люди шли по пояс в снегу, карабкались на насыпь с возгласами: «Дадим хлеб ленинградцам!» Скатывались обратно вниз и вновь подымались в атаку. В полках оставалось все меньше людей. Сосед справа 3-я гв. сд уже не атакует, все лежат в снегу и с места ведут огонь по врагу. Сосед слева — 281-я сд — тоже не имеет успеха (...) На 15 января в полках 11 сд оставалось от 60 до 150 активных штыков. Операция закончилась неудачей. Оборона противника прорвана не была (...) Каждый день с утра начинался жиденькой артподготовкой, потом давался залп «катюшами». Затем пехота поднималась и шла в атаку. Так повторялось изо дня в день...»*

Велика цена, заплаченная нашими солдатами. Сколько их погибало в этих непрерывных атаках на немецкие позиции! Каждый день уносил десятки жизней в полках, сотни в дивизиях, тысячи — в армиях! Вот что пишет знаменитый писатель-фронтовик Василь Быков: «Людей никто не жалел. Все на фронте было лимитировано, все дефицитно и нормировано, кроме людей. Из тыла, из многочисленных пунктов формирования и обучения непрерывным потоком шло к фронту пополнение — массы истощенных, измученных муштрой людей, кое-как обученных обращаться с винтовкой, многие из которых едва понимали по-русски...»

После многодневных, не принесших успеха боев, Щербаков решает атаковать противника неожиданно, ночью. На участке 3 гв. сд восточнее Погостья, согласовав свои действия с командованием армии, саперы 26-го саперного батальона 11 сд закладывают взрывчатку под один из немецких блиндажей на насыпи ж/д. В ночь с 17 на 18 января 42-го года в проход, образовавшийся после взрыва, устремляются бойцы 163 сп, за ними уходят подразделения 320-го и 219- сп. Оборона противника была прорвана, но наступление 11 сд никто не поддержал.

«К исходу 20 января в полках осталось совсем мало людей, — пишет В. И. Щербаков. — В 163 сп было 60 активных штыков, в 320-м — 32. Плацдарм в обороне противника нами был расширен до 2,5 км по фронту и 3 км в глубину. Дальнейшее расширение плацдарма силами 11 сд стало почти невозможным. Сосед справа — 3 гв. сд — не продвинулась ни на шаг, так же сосед слева». Далее Щербаков в своих воспоминаниях открывает действительно сенсационные вещи: «...Или возьмем приказ по армии № 085 от 24.01.42 г. В нем говорилось: «Армия, овладев Погостьем, продолжает наступление на Костуя». Здесь явная ошибка: Погостье оставалось у противника до конца первой декады февраля. 24 января перед Погостьем находилась без продвижения 3 гв. сд (...) Командир 3 гв. сд Краснов докладывал в штаб армии, что его части находятся на западной окраине Погостья. Мой КП находился недалеко от Погостья, и я хорошо видел, что на западной окраине Погостья — немцы. Я вызвал к себе командующего артиллерией п-ка Алферова и предложил ему подойти к стереотрубе — посмотреть, кто на западной стороне Погостья. Алферов улыбнулся и ответил, что не только западную окраину, но и все Погостье занимают немцы. Я приказал сделать огневой налет по западной окраине Погостья. Спустя пару часов я спросил комдива Краснова по телефону, не было ли жалоб от подчиненных о потерях после артналета. Краснов ответил, что его подразделения никто не обстреливал. Я сказал шутя: — Видимо, ты перепутал стороны света. На западной окраине Погостья находятся немцы...»

А архивные документы подразделений и самой армии повторяют другое: Погостье — наше. 18.01.42 г. в журнале боевых действий 13-го гв. сп сказано: «...полк развивал дальнейшее наступление и овладел ст. Погостье».

В документах штаба 54-й армии: «В течение дня части 3 гв. сд с 122 тбр... продолжают вести ожесточенный бой, переходящий в рукопашные схватки южнее ж/д полотна и на сев. окраине д. Погостье...»