Глава первая.
Солнечный диск медленно катился по линии горизонта, раскидывая лучи на его темнеющий небосвод. Первые звезды начинали мерцать в его вышине. Красная луна Фериеви медленно и чуть слышно проскользнула сквозь астероидные скопления на своей орбите, разбросав их осколки по разные стороны. Но под силой притяжения соседних спутников Сунитанимы, они зачарованно кружились, переплетаясь в замысловатые узоры, и ни один из них так и не устремился на поверхность этого прекрасного мира.
Несколько мальчишек сидели на пригорке и, как и каждый вечер, смотрели данное представление. Они всегда забирались на один из самых высоких холмов долины, в срединной точке между обиталищами людей, волшебников и оонлиулдини. Это место хоть и было особо охраняемым, но разве это могло удержать их от азарта и желания сделать что-то запретное? Вот и сейчас они сидели и восхищались неописуемой красотой. Но именно сегодня, именно в этот час им было суждено покинуть свое насиженное место, поскольку их вспугнули. Несколько черных теней проскользнули по пустынной равнине и совсем неподалеку от них, буквально в нескольких десятках метров, взвыли так пронзительно, что у мальчишек даже на ногах волосы повскакивали торчком. Несколько секунд и их след простыл. А пришельцы из другого мира умчались в сторону Города Предвозвестий.
Последние караваны торговцев, с донельзя навьюченными лошадьми, покинули улицы Города Предвозвестий и медленно исчезали длинной вереницей за горизонтом. Лавки опустели и ставни на окнах затворялись одни за другими, словно спешили это сделать наперегонки. Последние слова растаяли эхом и все вокруг погрузилось в полную тишину, будто страшный зверь вошел в городские ворота следуя зову своего мрачного дела кровавого. Ветер неспешно катил ворох листьев от одного дома к другому, но ни у одного из них не нашлось укромного пристанища даже для такой мелочи.
Резкий порыв ветра встревожил соседний проулок и тень накрыла его. Но всего на несколько мгновений. Чернильный вихрь пронесся стремительно, с такой силой и с таким ужасающим завыванием, что несколько окон лишились своих казалось бы неприступных заслонов. Хранители нанесли свой визит городу, в своей устрашающей манере.
Но не этот город торговцев был их целью. Во главе отряда летел Заних, а чуть поодаль его свита. Его рычащий голос звенел в каждом неприкрытом окне, в каждой стеклянной утвари, забытой кем-то на улице, разбивал на брызги лужи. Сделав еще несколько пируэтов над городом, Хранители взвились в небо и под прямым углом обрушились на купол Коигмудса. Подобно водной глади, он беспрепятственно впустил под свой свод пришельцев, разойдясь мелкой рябью по всей своей поверхности.
Улицы Коигмудса затаились в темноте, кое-где нарушаемой свечением от огня факелов. Здесь, в эпицентре сосредоточения зла со всех окраин Сунитанимы, только начинали просыпаться жители и лавки и трактиры раскрывали свои двери всем желающим. В отличие от Города Предвозвестий, в Коигмудсе не насчиталось бы и парочки законопослушных граждан; и торговля здесь куда как разнилась с теми устоями, кои были в законе на поверхности. За одно неверное слово или действие можно было схлопотать. И не тумаком каким-то, а ножом да по горлу.
Населяли Город Пророков очень не добропорядочные обитатели. Среди них были люди, были гномы, были даже темные эльфы; но куда опаснее были существа из других миров, прибывшие сюда на паломничество или за чем-то другим. Вот послышалась музыка с ближайших переулков и город окончательно встрепенулся, отбросив оковы сна и готовясь встретить новую ночь.
Вспыхнул свет и даже подземелья Коигмудса стали походить на полуденные улицы какого-нибудь города на поверхности Сунитанимы. Зеркальный купол отразил вовнутрь подземного пространства весь исходящий от факелов и лампад свет, и теперь даже в самых укромных закоулках и тупиках можно было ориентироваться без проблем. На улицы хлынул народ. Веселый смех растревожил воздух своей вибрацией и артерии улиц забурлили жизнью. Не без помощи волшебства пустые прилавки заполнились изобилием товаров на любой вкус. От роскошных одеяний до самых опасных и запрещенных снадобий и артефактов.
Распутные девицы, в откровенных одеяниях, зазывали зевак и новоприбывших под крыши своих злачных заведений. Уличные фокусники развлекали своими умениями, за небольшие вознаграждения, толпы заинтересованных. То тут, то там вспыхивали зарева, что давало понять - тут происходят состязания магов и волшебников в мастерстве владения теми или иными заклинаниями. Изредка доносились даже истошные крики случайных жертв, забредших куда не надо, в самые потаенные уголки самых неблагоприятных районов города. Но это совершенно не отражалось на лицах прогуливающихся людей и нелюдей. В этом не рассматривалось ничего необычного. Здесь был каждый сам за себя. Отчего, за все время своего существования, город настолько разросся и углубился в недра планеты - ведь постоянно, каждую новую ночь, не досчитывались тех или других жителей. Строились новые дома, разрастались районы, прибывали новые поселенцы. Все потому что народ был хоть и безжалостный, но суеверный - жить в опустевших домах было сродни навести на себя добровольно проклятье. Некоторые даже выстраивали новые дома, чтобы только не жить в соседстве с домом-призраком. В следствии этого пустовали целые улицы и даже районы. Но это и не особо удивительно - ведь с помощью магии можно было хоть каждый день возводить новое жилище. О, да! Архитектура Коигмудса просто поражала своей роскошью. Многие из жителей наверняка старались утереть нос друг другу в этом деле. Мало какие из домов не стремились в высоту на многие метры ввысь, чуть ли не пропарывая свод насквозь. Можно было подумать, что в каждом из них живет какая-нибудь королевская особа. Хотя, честно признаться, в этом городе и вправду жили не самые последние существа, населявшие Сунитаниму и другие миры.
Несколько маленьких крылатых тварей пронеслись над площадью со свистом и закружились в странном спиралевидном танце, напевая мелодичную песенку. Толпа расступилась. Широкими уверенными шагами к площади приближались пророки. Черные с розовой окантовкой плащи развевались, словно были охвачены шквальным ветром. Длинные, в пол, они напрочь скрывали в своей черноте тела хозяев. Капюшоны были настолько вздернуты вперед, что только желтые флюоресцирующие зрачки можно было увидеть под ними. В руках у них были костяные посохи и каждый был увенчан ярким синим камнем. Люди расходились по сторонам, расчищая дорогу верховным правителям. Они, в знак своего уважения к пророкам, опускались в поклоне, не смея даже на секунду остановить свои взгляды на них. Посохи высекали искры из булыжников, когда вколачивались в них при каждом шаге. В них была такая нечеловеческая сила, поскольку камни раздроблялись под силой этих ударов.
Пророки достигли центра площади и остановились. Все вокруг заполнилось звенящей тишиной. Казалось все оцепенели. Никто из присутствующих горожан и гостей города не понимали что происходило. То, что пророки покинули свой храм - уже было важным событием. Это происходило так редко, что многие стали считать существование этих правителей легендой. Тем ценней для всех было их присутствие на улицах города.
Послышалось негромкое завывание, которое усиливалось с каждой секундой. Над головами собравшихся проскользнуло несколько теней. Они вихрем кружились в нескольких метрах под куполом, превращаясь в расползающееся облако черной, на вид мерзко-липкой, субстанции.
Несколько минут продолжалось сие представление, пока из облака не вырвалось семь каскадных струй, которые практически шлепнулись наземь, расплескавшись туманом по торговой площади. Когда туман начал рассеиваться, то все ахнули и упали на колени. Семь фигур предстали перед ними. Высокие, в длинных фиолетовых плащах, они стояли неподвижно, образовывая семиконечную звезду. Обдуваемые невидимым ветром, хранители что-то выжидали.
С разных сторон доносилось слово "хранители". А те, в свою очередь, словно купались в лучах такого подобострастия и благоговения. Один из пророков поднялся и сделал шаг в их направлении. Но Заних предупредительно поднял руку вверх, присекнув его в желании произнести хоть слово. Тот повиновался и предложил хранителям пройти в храм.
Преодолев несколько улиц, Заних со своей свитой и несколькими пророками скрылись под сводом храма пророков. Толпа, что будто парадным шествием семенила за высокопоставленными лицами, остановилась перед вратами подземелья и еще долго перешептывалась по поводу такого важного для Коигмудса события. Им не было доступа в священные подземные чертоги храма Ниамберы. Даже самых почитаемых господ города не допускали сюда. Не то, что всякую челядь вроде собравшихся зевак.
А хранители уже успели исчезнуть из глаз, скрываясь в глубоких подземельях. По обширной винтовой лестнице они спускались все ниже и ниже, пока не оказались в узком длинном проходе. На стенах горело несчетное количество факелов. Пламя, оттого что имело сине-черный цвет, не сильно могло осветить даже столь малое пространство. На кончиках пламени вспыхивали дьявольски-красные всполохи, отчего на стенах танцевали призрачные тени. Но это ни в коей мере не повлияло на настроение шествовавших. Коридор резко сворачивал то вправо, то влево на незначительное расстояние, отчего могло казаться смотрящим вперед перед собой, будто факелы на стенах сливаются в единую вереницу, устремляющуюся куда-то далеко вглубь нескончаемым иллюзорным аттракционом.
Но уже через несколько таких выпадов, коридор закончился и хранители оказались перед огромными черными дверьми. Они неслышно распахнулись и в темный проход пролился яркий свет. Заних вскинул вверх руку с посохом и свет сменил свой цвет на тусклый красный. Он еще раз поморщился, словно получил оплеуху.
Хранители и пророки вошли в зал. По-началу могло показаться, что зал был огромен. В его центре, на возвышении, было кольцо колонн из статуй, которые держали над своими головами черный купол усыпанный звездами. Светила неспешно кружились на этом чернильном небесном полотне, создавая иллюзию настоящего. За кольцом этим простиралось несчетное количество ступеней, уводящих взоры в разные стороны в дальние дали. В восемь разных сторон, словно в восемь разных миров.
- Прекрасная ложь,- усмехнулся Заних.
Он вспомнил это помещение в ранние времена и не припоминал такой простор. Восемь стен было в этом зале и пророки создали столь искусную иллюзорную реальность. На самом деле главный зал храма Ниамберы был не самым большим в этом подземелье. Но именно сюда допускались только пророки самого высшего сословия и, конечно же, хранители.
В центре зала, посреди кольца из статуй, стоял каменный трон в котором сидел один из старых пророков. Его крючковатые иссохшие пальцы выписывали в воздухе какие-то закорючки, которые были понятны только лишь ему самому. Глаза его были закрыты огромными налитыми веками, красными будто лобстеры. Вдобавок он был еще и глух, потому и не знал, что хранитель стоял перед ним. Заних вышвырнул его как котенка с трона. Старик отлетел на несколько метров и со всей силы ударился о стену. Бездыханное тело со звуком переламывающихся костей шлепнулось на каменный пол и замерло.
- Я еще в прошлый раз говорил вам, что нецелесообразно тратить жизненную силу "воды" на это тело,- постукивая пальцами по трону, изрыгнул Заних.
Он без всяких церемоний уселся на трон, все еще хранящий тепло старца. Этот факт передернул хранителя от отвращения. Фиолетовый капюшон был сброшен с его головы. Глаза за несколько мгновений осмотрели весь зал и вспыхнули дьявольским красным цветом. Один из пророков, нервно потирая руку о подол плаща, приблизился к Заниху.
- Достопочтенный хранитель Заних, мы рады приветствовать Вас в храме нашей богини Ниамберы, покровительницы всех прислужников тьмы,- сказал он, смахивая с рукава невидимые пылинки только оттого, чтобы хранитель не заметил поколачивающую его дрожь.
- Я тоже несказанно рад побывать в вашем городе за последние семьсот лет,- с издевкой, важно выделив каждое слово, Заних преподнес к лицу старика свою костлявую ладонь, и тому не оставалось ничего кроме как поцеловать ее в знак своей правдивости в почестях к хранителю.
- Чем наше братство заслужило такую честь лицезреть Верховного хранителя?- вступил в разговор другой пророк.
Заних было подался вперед, заметив еле заметную ухмылку на лице нового собеседника, но решил сохранить хладнокровие и понаблюдать за развитием беседы.
- Да дело пустяковое, если не сказать пустячковое,- спокойным голосом начал хранитель,- но...
Он сделал многозначительную паузу и потер фиолетовый камень на своем посохе. Несколько разрядов прокатилось по его пальцам, которые сильно взволновали пророков. Заних не желал насмехательства, а те, в свою очередь, хорошо помнили боль причиняемую посохом хранителя.
- Ваш орден уже месяц не может мне предоставить вразумительный доклад об оставшихся в живых Всадниках Междулистья. И где они все это время скрываются!
Пророки попадали на колени при последних словах Заниха. Без всякого сомнения их сотрясала крупная дрожь. С их уст слетали нечленораздельные звуки и ни у одного не хватало смелости ответить на поставленные вопросы. Пауза затянулась. А Верховный хранитель начал терять терпение.
Кольцо на его правом указательном пальце засияло синим свечением и тонкий ослепительный луч впился в горло одного из стоявших на коленях пророков. Заних специально выбрал жертвой не самого важного из них, чтобы показать на примере что будет с каждым, кто вознамерится лгать ему. Он подтащил барахтающегося молодого парня к себе и опрокинул на спину, прижав его горло сапогом.
- Говорить будешь ты,- уже более спокойно выцедил хранитель, ослабляя давление ноги, но уже указывая на другого пророка.
Другие хранители заняли боевые стойки и выставили впереди себя посохи в угрозе каждому из присутствующих в зале.
- О Великий хранитель Заних! Мы и вправду уже много дней заняты поиском следов Всадников. Но они теряются на просторах Амистилиса,- тряся челюстью и роняя слюну на пол, проревел тот.
- Не ври мне!- глаза хранителя налились еще большей яростью.- Мои братья обыскали все его пределы. Там нет и следа от их присутствия.
За него вступился другой.
- Поверьте, мы сбиваемся с ног. Но Силы, скрывающие их от нас видимо куда сильней и старше по могуществу.
- Сбились с ног? Потому вы в полном составе и сидите в своих подземельях, да рисуете всякий бред у себя перед носом?- Заних устремил свой взгляд на тело мертвого старика.
Пророки переглянулись.
- Если верить словам наших братьев, их может укрывать под своей защитой древняя эльфийская магия. Это вполне возможно. Либо они находятся за известными нам пределами и, возможно, за пределами Междулистья.
Кольцо хранителя померкло и молодой пророк откинулся на спину, словно получил мощнейшую оплеуху. Он негромко простонал и замер. Прозвучал щелчок пальцев кого-то из хранителей и тело мертвого старика и бесчувственного молодого парня взметнулись в воздух.
- Жизнь отданная Воде,- один из хранителей вскинул руки и навел на жертв свой посох.
Они уже начали рассыпаться на мириады зеленых искр, как Заних поднял руку. Тогда хранители отступили. Верховный хранитель сжал кулак и повернул его ладонью кверху. И в этот миг тела скрутило как сворачивают мокрую ткань при выжимании. Капли крови полетели по сторонам, забрызгивая стоявших неподалеку пророков. Злая усмешка разливалась на лице Заниха, а старцы в ужасе попятились назад.
- Найдите эти неизвестные вам миры. Не зря же мы наделили вас таким могуществом? Даем одну неделю, иначе... Иначе я погребу Коигмудс под землю, на потеху оставшихся в живых оонлиулдини в Риатосадмо. Вам все понятно?!!
Глаза его вспыхнули. Пророки залепетали что-то дрожащими голосами. Но хранители не стали дослушивать их и растворились в воздухе, оставив только ужасающие доказательства своего недавнего присутствия в храме.
Глава вторая.
Новое пробуждение.
Легкий ветерок катил волны к скалистому берегу, играя с солнечными лучами на пенных барашках. Крупные рыбины резвились в теплой воде и перепрыгивали через волны наперегонки. Соленые брызги орошали прибрежный песок, вырисовывая незамысловатые картинки, которые тут же подхватывались новой порцией волн и уносились в небытие. Этот пейзаж сказался бы абсолютно девственно-первородным, если бы всю его целостность не разрывало на лоскуты присутствие на берегу чужаков.
Неолла резко дернулась и открыла глаза. Зазубренные края рифа нещадно царапали руку. Но не это заставило ее в очередной раз вздрогнуть от боли. Она посмотрела на ноги и взвизгнула. У самых ступней, в вспененной воде барахталось существо с многочисленными лапками. Оно цеплялось за камень, стараясь удержаться на плаву, но сильной волной его все же вынесло на берег. Но так же быстро оно исчезло, закопавшись в песок. Шипастый отросток показался из воды и с размаху вошло глубоко в лодыжку. Оказалось что это был не просто безжизненный камень, а вполне себе живое существо. Добрая порция яда была впрыснута под кожу. Но безымянное существо не учло одного,,самого важного, его жертва могла бы дать отпор даже в бессознательном состоянии. Множество желтых переливающихся нитей метнулись к противнику и расщепили его на сотни мельчайших кусочков, которые медленно и печально опустились на береговое дно.
Неолла взвизгнула еще раз. И на этот раз от другой боли. Полуденное солнце несчадно палило. Кожа на ее лице раскраснелась и немного побаливала. Для нее это было странным, поскольку на ее родной Аминадоре нельзя было получить солнечный ожог будучи хоть целый день на пляже. Она ощупала лицо и руки и поморщилась от неприятных ощущений. Слух ее был затуманен. Волна за волной вбивала в уши девочки воду, сопровождая каждый шлепок неприятным чавканьем и хлюпаньем. Но, по странной случайности, по ее лицу все же расплылась улыбка. Ведь последнее что она помнила -это как посох хранителя коснулся ее и как все погасло вокруг. И теперь она терялась в догадках куда же могла переместиться. Где может располагаться эта темная сторона невероятного перемещения. В силу своего девичьего романтического представления, Неолла порешила, что попала в один из чудесных миров (ведь, как ей казалось, внутри посоха с фиолетовым камне вряд ли мог существовать подобный мир), либо и вовсе очутилась в самом настоящем раю для Всадников Междулистья. При этих мыслях она громко хохотнула, но радость сменилась от неприятного ощущения. Ноги коснулось что-то гладкое и скользкое. Она вздрогнула и перевернулась на бок. Оказалось, что это всего лишь ее крыло шлепнулось и хлопнуло по ноге.
Неолла прислонилась к краю скалы и смыла воду с головы. Ее белоснежные волосы спутались с водорослями и их мелкими цветами, что сделало девочку похожей на русалку; вкупе с тем, что крылья так удачно обхватили ее ноги и радужно поблескивали. Со стороны вполне можно было подумать что перед тобой создание из морских глубин.
Она вышла из воды на берег и осмотрелась. Ни души. Прибрежные деревья топили окончания своих ветвей в морской воде и зрелище это было очень красивым. Отражение продолжало образ тонущего дерева, но дорисовывало его новыми деталями с помощью волн. На секунду Неолле картина напомнила лицо одного из хранителей. В памяти всплыли все те ужасы, выпавшие на долю Всадников; а в особенности ей с Амари и Акбарой на острове Эмири. И, конечно же, потерю Акбары, изуродованное тело Элии и... Разрушенный дом ее семьи, где не осталось ни следа от мамы и брата. А потом ей представились возможные столкновения остальных Всадников с хранителями. И разревелась во все горло. Она очень надеялась, что кто-нибудь из ее друзей также мог оказаться здесь, вместе с ней. Неолле не хотелось оказаться одной в незнакомой стране или даже планете. Но только необитаемая пляжная полоса, усыпанная острыми скалами и непроходимыми джунглями, встречала ее со всех сторон.
- Это конечно все очень весело, но шагать мне не хочется. Я перелечу эти заросли. Может за ними есть что-то или кто-то?
Она расправила крылья и в несколько взмахов оторвалась от земли. Ветер подхватил ее на руки и понес все выше и выше. Но как раз чем выше Неолла поднималась, тем все большее разочарование вызывало у нее открывшаяся панорама. На многие километры впереди простирались джунгли. Кое-где они редели, но только для того, чтобы пропустить поток реки.
Но девочка решила не сдаваться. Она изо всех сил рассекала воздух крыльями и летела на бешеной скорости в надежде увидеть что-нибудь кроме зеленого массива под собой. Через минут тридцать уже ничего кроме ковра растительности не было видно. Да и сил оставалось уже не так и много. Но сколько она не пыталась, переместиться в пространстве она так и не смогла. Словно магия испарилась из ее тела. Змейка тускло светилась в пальце и кроме как на крылья ей было не на что надеяться. Солнце жгло и без того пострадавшую кожу, а ветер высушил ее до такой степени, что она стала похоже на старуху. И когда жжение достигло своего пика, Неолла не вытерпела и ринулась вниз, в спасительную тень.
Аккуратно, почти филигранно, она проскользнула между деревьями, ничуть не поранившись. Босые ноги ступили на немного влажную землю и она приятно охладила их. Конденсирующаяся влага стекала каплями с листьев и с какой-то странной целительной силой снимала боль от солнечных ожогов. Девочка много раз призывала свои магические силы в виде целительных синих сфер, но ни одна из них даже искоркой не проявилась в ее руках.
Капли эти вели себя очень странно, необычно. Они падали на землю и так и оставались лежать на ней. Захотелось пить. Но пить с земли не хотелось. Тогда Неолла обратила внимание на заросли причудливых цветов. Внутри этих цветов была столь сладкая пыльца, которая придавала воде необычный цвет и вкус. Напившись вдоволь сладкой воды из розовых бутонов, она почувствовала такой прилив сил, что решилась сразу же отправиться в путь. Но сначала оторвала часть своей юбки и смастерила узелок, в который сложила капли. И обратила внимание, что руки и лицо стали снова здоровыми.
- Вот чудесности какие,- хихикнула девчушка и взмыла ввысь.
* * *
Бейрик открыл глаза и пощурился, яркие солнечные ослепили его. Он резко дернулся в сторону, словно избегая удара. Он помнил как хранитель нанес удар, но комната в родительском доме, где все произошло, исчезла. Она сменилась на солнечный берег. Он лежал по пояс в воде, окруженный паутиной из водорослей. Крылья! Они встрепенулись за его спиной и стало немного спокойней от того, что они в целостности и сохранности. Их судорожно потряхивало и они опрокинули подмастерье в воду лицом.
Сплюнув соленую воду, Бейрик посмотрел по сторонам. И пришел в неописуемый восторг увидев рядом с собой Амари, Фесту и Элию. И еще что-то наполовину прозрачное, наполовину голубое существо. Его массивное красное сердце виднелось сквозь плотные прозрачные чешуйки и говорило о весьма внушительных размерах своего обладателя.
Тогда он решил вскарабкаться на возвышение из скал, чтобы увидеть всю картину целиком. Уже будучи на высоте, на глаза Бейрика навернулись слезы. Он не увидел ни Неоллу, ни Акбару. Зато тело Элии было таким, как будто с ним ничего ужасного и не происходило. Теперь она была похожа на воительницу и была облачена в кожанный костюм всадницы драконов. Вот только, в отличие от всех остальных, за ее спиной не красовались крылья. Но зато рядом с ней, с черным раздвоенным языком наперевес, в воде лежал дракон. И тогда он вспомнил историю рассказанную кем-то на поляне Амистилиса о том, что у принцессы должен быть ее верный друг и соратник - дракон. И, по всей видимости, это он и был. Хотя его внешний вид был отличителен от все виденных ранее им. Драконы королей выглядели вполне обычными и не могли похвастаться такими особенностями и размерами. А Дух Серебряного леса и вовсе был во много раз хоть и больше и переливался чуть ли не всеми красками радуги, но такой красочностью не был избалован.
Пока он сидел и вспоминал былое, к нему присоединились Амари и Феста. Они тряслись от пронизывающего ветра. Бриз здесь не отличался домашней теплотой, даже в такой солнечный и теплый день. Все удивленно переглядывались, в особенности это касалось Фесту. Она никак не верила глазам, что рядом с ней сидят остальные Всадники Междулистья. Только зрячие глаза Амари были сегодня не столь насыщенного цвета как обычно. Пелена слез наполнила их и она повторяла имя своей волчицы.
Немного окрепнув, они втроем выволокли тело принцессы из воды. Она оказалась намного тяжелей из-за намокшей кожи ее амуниции. Элия пребывала в глубоком летаргическом сне, словно синхронизировавшись со своим драконом. Их грудные клетки вздымались в такт друг другу. И даже стучали их сердца в унисон.
Каждый из Всадников пытался что-то сказать, но слов особо не находилось. Все эти минуты были наполнены счастьем выживания. Кольцо безмолвия, или какое другое заклятие сковало их. Но все же они улыбались друг другу и радовались очутиться здесь вместе.
Амари смотрела на волны, как они плескались у полосы берега и, с каждой наплывающей волной, по ее лицу катилась слеза за слезой. Грудь ее нервно вздымалась, но она старалась подавить в себе позывы чтобы разрыдаться во все горло. Она не хотела показать свои переживания остальным, ведь она была эльфийской воительницей, пускай это утверждение она и воспитывала в себе, даже если и для самой себя. Слабость вообще было не свойственно показывать эльфам. Им ближе было переваривать все эмоции в себе, сохраняя образ непоколебимости. Но в душе у нее бесновались тысячи бурей в тот миг.
Берик и Феста понимали это и не тревожили ее разговорами и утешениями. Никто из них не мог сказать таких слов, которые помогли бы. Так они и просидели еще немало времени, постепенно приходя в себя, пока память возвращалась к ним, подобно набегающим волнам.
Даже спустя время, каждый из "Всадников" пытался произнести хоть одно слово, но кроме хрипов и нечленораздельных звуков ничего не выходило из их надрывавшихся глоток. Словно кольцо безмолвия, или какое другое заклятие сковало их. Но все же, они уже стали улыбаться друг другу и радовались очутиться здесь вместе.
Спустя несколько часов, они уже полностью обосновались на берегу. Обустроили какое-никакое подобие шалаша, который спасал их от палящих лучей. Из близлежащего валежника натаскали хвороста и развели костер. Вот только ни Элия, ни ее дракон так похоже и не собирались высвобождаться из оков своих чарующих сновидений. Их накрыли широкими листьями кустарника и старались не тревожить до поры до времени.
Амари хоть и запомнила как они с Элией и ее драконом сидели на берегу Лидеруса в ожидании возвращения Феснты, но не могла во всех красках рассказать остальным об их чудеснейшем испытании. Она только и могла, что жестикулировать, чем наоборот вводила в ступор всех остальных, которые никак не могли понять о чем им хотела так отчаянно поведать эльфийка. Даже слова на песке, которые она с упорством выводила веточкой, были больше похожи на непонятные письмена, которые ещё больше запутывали её намерения рассказать о своих мыслях. Амари несколько раз бросала это занятие и тогда начинала водить руками по воздуху. Казалось, что если эльфийка ещё немного ускорится, то воздухи вспыхнет пламенем от таких яростных движений.
Но все же некоторые вещи им удалось разгадать - Амари написала несколько понятных слов, и это были: "смерть", "Акбара", "хранители", "Неолла", "погибла".
Бейрик и Феста горестно вздохнули, но подмастерье указал на имя девочки и пожал плечами, как бы сомневаясь в действительности этого. Но их отвлекло от разговора рычание. Дракон встрепенулся, дёрнулся и распахнул крылья, забрызгав троицу с головы до ног, чему не очень-то те обрадовались, успев практически обсохнуть. И тут снова они съежились от холода. Элия открыла глаза и протяжно взвыла. Но не от боли. Это были отголоски воспоминаний и сновидений из которых она выскочила словно пробка.
Даже Солнце в этот миг вспыхнуло намного ярче, одарив всех мимолетным теплом. Руки всех четверых заискрились фиолетовым и четыре луча фиолетового цвета взмыли в небеса.