Глава 1
Запертая в клетке, я съежилась в углу, страх пульсировал в моих венах, всё тело неудержимо дрожало. Я посмотрела на свой голый беременный живот.
— Скоро, — эхом отозвался механический голос в темноте. Мой живот мучительно сдулся, и вопль младенца пронзил воздух. Друэлец прошел мимо клетки с моим ребенком, держа его вверх ногами четырьмя толстыми пальцами. Я видела бледную кожу моего сына и ясные голубые глаза, как у его отца. Теплая влага достигла моих ног, впитываясь между пальцами. Я посмотрела вниз и увидела пол, залитый кровью. Моей кровью.
Моррдрук с мечом в руке позади друэльца сражался с фраксийцем.
— Спаси его! Моррдрук, ты должен спасти его! — закричала я.
Решетки внезапно исчезли, а Моррдрук крепко сжал меня.
— Аюнна, Аюнна…
Я открыла глаза, Моррдрук нежно тряс меня за плечи.
— Аюнна, у тебя кошмары, проснись.
Я заморгала от искусственного света, сосредоточившись на его лице. Унылые ночные кошмары всё ещё цеплялись за мой разум, когда туман сна рассеялся. Моррдрук крепко прижал меня к груди, успокаивающе поглаживая рукой по спине.
Это сон, просто сон.
Глубоко вздохнула.
— Я в порядке. Не сплю. — Я положила голову ему на грудь, черпая силу в его тепле, пытаясь выкинуть из головы последние остатки сна.
— Хочешь поговорить об этом? — Моррдрук погладил меня по лицу. Я вздохнула от его тихого вопроса: — Скажи, кого мне нужно было спасти? Ты говорила: спаси его.
Я сглотнула, пытаясь избавиться от сухости во рту. Несмотря на то что мое колотящееся сердце потихоньку начало успокаиваться, я не переставала дрожать.
— Мне снился наш ребенок и друэльцы. Они пришли, чтобы забрать нашего сына.
Он долгое время молчал, поэтому я слушала ровный ритм его сердца.
— Я не позволю этому случиться, моя Аюнна. Мы почти дома, поговорим об этом позже.
Я кивнула и посмотрела на закийцев, большинство из них держали своих женщин таким же образом: сжимали в объятиях, ожидая, пока корабль достигнет нашего пункта назначения. Как и сказал Моррдрук, вскоре корабль остановился, и все встали на ноги, направляясь к задней части корабля. Сон на мгновение забылся, все напряглись в ожидании, жаждая свободы, даже если это и было временно. Я приветствовала звук открывающихся электронных дверей... не могла дождаться выхода из этого проклятого корабля.
Внезапный поток яркого света заставил меня сощуриться, когда двери раскрылись, а длинная платформа опустилась. Никто не стал ждать приказа выходить. Каждый стремился убраться подальше от друэльцев.
Моррдрук крепко держал меня за руку, когда мы спускались по платформе. Следуя за всеми остальными, мы не останавливались, пока не оказались на расстоянии не менее двухсот метров от корабля. Когда прояснилось, все стали наблюдать, как бластеры корабля включились, и он поднялся с бесплодной выжженной территории, на которой приземлился.
Корабль поднимался выше в атмосферу, пока не остался только белый след на фоне голубого неба.
— О да! Ты чувствуешь этот запах? — Эбби широко развела руками, наклонив голову к теплым лучам закийского солнца. Мягкий прохладный ветерок трепал наши волосы и одежду.
— Какой запах?
Я вздохнула, восхищенная свежестью воздуха, теплый солнечный поцелуй на моей коже уравновесил прохладный ветерок, обдувающий тело. Меня поразило множество разных экзотических цветочных ароматов. Но всё же я понятия не имела, о каком запахе говорила Эбби.
— Свободы. — Она опустила голову, ловя мой взгляд, прежде чем взглянуть на Нулара.
— Нашей свободы, мой огонек. — Он ей улыбнулся.
— Только несколько стариков осталось сейчас, молодежи больше нет. Мы последние из молодого поколения. Я хочу увидеть, кто ещё жив.
Моррдрук потянул меня вперед. Он почти не отпускал меня с тех пор, как поднялся на корабль друэльцев, следующий обратно на его планету — как будто не мог ни на секунду со мной расстаться.
— Я только что поняла, насколько лучше становится твой английский, — заметила я, торопясь идти в ногу с Моррдруком.
— Наша связь крепче. Я учу и лучше понимаю твой язык, и ты также понимаешь меня лучше.
— Ох, ладно, думаю, это имеет смысл. — Очень инопланетным образом.
Двигаясь вверх по холму, мы достигли гребня. Полная трепета, я скользнула взглядом по ландшафту. Зеленые поля с оттенками розового. Неужели на них росли зерновые культуры. Вдалеке я увидела высокие горные хребты, ошеломленная тем, что они выглядели белыми у основания и покрытыми, казалось, бледно-голубым снегом. Слева от меня протянулись на несколько миль пышные мрачно выглядящие джунгли. Огромное озеро сверкало кристально-голубой водой, напоминающей мне цвет глаз Моррдрука. Помимо разных цветовых сочетаний, ландшафт выглядел очень похожим на Землю.
Я всегда любила синий цвет. Просто никогда не знала, что у него так много разных оттенков, а ещё мне нравилось, как красиво он был перемешан здесь.
— Ничего себе пятьдесят оттенков синего, — сказала Джоан, демонстрируя удивительное чувство юмора.
Макку озадаченно на неё посмотрел. Джоан лишь пожала плечами.
— Пойдем, до деревни ещё надо добраться. — Макку повел её вниз по склону, следуя примеру других, уже спускающихся вниз. В центре величественного пейзажа я увидела ряды одинаковой формы холмов, покрытых травой, и несколько больших черных зданий, очень похожих на те, что видела на планете друэльцев. Высокие черные круглые башни выделялись на бело-голубом фоне. Я предположила, что они были около тридцати футов в высоту, напоминая мне вышки сотовых телефонов на Земле.
— Это твоя деревня? — Почему-то я ожидала другого.
— Друэльцы дали нам это. Я помню это с детства. Вокруг этой земли есть границы, чтобы нас сдерживать. — Моррдрук указал на то место, где луг встретился с джунглями. — От джунглей Окпа Форрест до Бледного озера. Мы не можем уйти дальше горной базы от того места, где находимся сейчас.
— Я не вижу стен. Как они могут держать нас взаперти? Я думала, что это твоя планета, но ты не можешь никуда уйти.
— Друэльцы установили невидимые стены, за которые мы не можем выйти. Мы вынуждены оставаться на наших землях.
Я сжала руки в кулаки, охваченная внезапной яростью.
— Мы совсем не свободны. Эти ублюдки держат нас на привязи, как овец.
Моррдрук окутал меня жаром своего тела, скользнув рукой по моему животу в собственническом, но успокаивающем жесте.
— Не надо сражаться с монстрами. Это время нашей свободы, — пробормотал Моррдрук.
— Ага, типа кровавые летние каникулы, — ухмыльнулась Эбби.
Я полностью с ней согласилась.
— Так что, черт возьми, происходит, когда они возвращаются? Большинство из нас будет на поздних сроках беременности. Они собираются взять нас всех или только бойцов, чтобы они снова развлекали их на арене? -Воспоминания об ужасающих битвах на арене, похожей на римскую, всё ещё свежие в моей памяти, заставили меня содрогнуться от страха.
— Не сейчас, Аюнна, тебе нужен отдых. Мы поговорим о побеге позже. — По твердому тону Моррдрука я знала, что спор ни к чему не приведет. Я чувствовала себя немного уставшей от всего этого напряжения на корабле, и я только недавно забеременела.
— Нам предоставили не так много свободы, но мы можем подумать об этом позже. Прямо сейчас я хочу наслаждаться тем, что у нас есть, а не думать о том, чего у нас нет. — Огонь вспыхнул в глазах Эбби, похожий на её рыжие волосы, блестящие на солнце. Она права. Они спланируют побег позже.
Трава ощущалась мягкой под моими ногами. После такого большого количества времени, проведенного босиком в рабских кварталах на планете друэльцев, я едва могла вспомнить, каково это иметь обувь.
Я засмеялась, внезапно подумав, что с закийцами заключили несправедливую сделку. Им придется мириться с кучей беременных женщин с гормонами.
— Что тут смешного, — спросила Эбби.
— Подумай, девятнадцать беременных женщин, и нигде не видно шоколада, — усмехнулась я.
Звонкий смех Эбби разнеся по воздуху. Что оказалось ещё смешнее? Видеть недоумение на лицах мужчин, конечно.
* * * * *
Закийцы разошлись, каждый нашел, и заселялся в свой собственный дом. Я последовала за Моррдруком по тому, что выглядело как главная улица. Место оказалось заброшенным, если не считать неприметной тропинки от нескольких хижин до главного здания.
— В этом здании находится тренировочное оборудование, но оно никогда не использовалось. Не тогда, когда я рос, ни во времена свободы. Мы предпочитаем тренироваться на улице. — Моррдрук указал на главное здание. — Дальше столовая и помещение для встреч, где мы собираемся, чтобы поговорить. Позади здания с тренажерами склад с тканевыми репликаторами. Друэльцы прилетают с кораблями снабжения, прежде чем мы прибываем, чтобы убедиться, что у нас всё есть.
— Они просто не оставят вас в покое, да? — Я с отвращением уставилась на здания.
— Мы делаем, что должны, используем то, что нам необходимо, чтобы оставаться сильными. Именно слабые умирают в битвах друэльцев.
Это имело смысл — выживание сильнейшего. Если ты не боролся, то умирал.
Трудно поверить, но закийцы являлись рабами друэльцев в течение трех поколений, насколько я могла сосчитать. Виды стояли на грани исчезновения, поэтому они похитили всех человеческих женщин. Гребаные ублюдки! Это стало горькой пилюлей, смешанной с удовольствием любить Моррдрука.
На сердце у меня было тяжело, хотелось сделать что-то большее, чем просто родить новое поколение, чтобы помочь закийцам. Наши сыновья и дочери все равно будут рабами друэльцев, свежим кормом для их игр. Необходимо действовать.
— Ты знаешь что-нибудь о своих предках до друэльцев?
— Только истории великих городов, как мы поклонялись трем лунным богам. Сейчас это всё лишь далекие воспоминания. Наши старейшины передали знание нашего языка и того, как мы всегда должны заботиться о наших женщинах. Вы очень ценны. Они учат нас, как сражаться, но друэльцы безжалостно уничтожили следы того, кем мы являлись когда-то. — Он показал рукой на горы. — Старики рассказывали о борьбе с машинами друэльцев.
Я крепче сжала руку Моррдрука. Это тронуло мое сердце, я видела грусть в его глазах, когда он смотрел на горные хребты.
— Мне так жаль. Ты намного больше, чем то, что друэльцы пытаются создать из тебя. — Мой голос прозвучал со смесью гнева и печали.
Его улыбка не достигла глаз, но я увидела его любовь, когда он снова посмотрел на меня. Обхватив меня за талию рукой, он притянул меня к себе.
— Забудь сейчас о друэльцах, наш дом в этой стороне.
Черные строения напомнили мне передвижные дома, каждый примерно того же размера, что и моя квартира с двумя спальнями в Мельбурне. С квадратными окнами, высокими дверями и стоящие в ряд, который тянулся от одной стороны деревни к другой. Казалось, что закийцы вытащили тонну грязи на заднюю часть каждого здания, где теперь на холмах росла трава. Мне это напомнило о норах хоббитов из романа Толкиена.
— Что это за грязь, покрывающая здания?
— Лучшая защита от жары и холода. Помогает нам чувствовать себя как в закийском доме, а не в доме друэльцев.
Это заставило меня задуматься о том, в каких домах жили закийцы до друэльского вторжения. Мы достигли последнего здания, рядом с какой-то густой растительностью и высокими деревьями, которые почти его поглотили. Виноградные лозы висели над дверным проемом и некоторыми окнами. Моррдрук оттолкнул их назад, но заколебался и повернулся ко мне.
— Подожди. Сначала я проверю наше жилье. Прошло много времени с тех пор, как я жил здесь в последний раз. Не хочу пугать тебя неожиданными существами.
Прекрасно, я понятия не имела, какого рода жуткие насекомые водились у них на планете. Я более чем счастлива побыть девочкой и позволила Моррдруку с ними разобраться.
Он распахнул дверь и исчез внутри. Я заглянула и увидела открытое жилое пространство со столом и стулом. Моррдрук перешел в другую комнату и пропал из поля зрения. Не в силах сдержать своё любопытство и наплевав на жуков, я поднялась на две ступеньки и перешагнула через порог.
Справа были скамейки и оборудование. Может быть, это какая-то кухня? Моррдрук снова появился.
— Аюнна, я сказал тебе подождать, — мягко меня отчитал он.
Я просто улыбнулась и пожала плечами:
— Мне было любопытно.
Он улыбнулся и, слегка покачав головой, открыл ещё одну дверь. Я наклонилась над раковиной и повернула ручку. Кран застонал и брызнул. Я отскочила назад, когда полилась грязная жидкость. Прошло некоторое время, прежде чем вода стала чистой. Я вздохнула с облегчением.
— У нас здесь есть водопровод.
— Кран в ванной тоже работает. — Моррдрук вернулся в кухню и гостиную. — Всё необходимо почистить. А ещё нужна большая кровать, — он широко улыбнулся. — Здесь нет опасности. Ты оставайся, пока я принесу припасы. — Он вошел в комнату, которая, должно быть, являлась спальней, потому что снова появился с длинной односпальной кроватью. Я отступила, пока он маневрировал через дверные проемы. К счастью, двери были приспособлены к росту закийцев.
О, как приятно наблюдать, как мускулы Моррдрука напрягаются, делая что-то без оружия в руках. Я облизнула губы, желая почувствовать, как вся его замечательная твердая мужская плоть чувственно скользит по мне. Мое тело напряглось, а лоно сжалось при этой мысли.
— Я начну уборку. Поскорее возвращайся. — Я соблазнительно подмигнула ему, когда он выходил за дверь. Он засмеялся, пропустил шаг и споткнулся, обращая внимание больше на меня, чем на то, куда шёл.
— Я потороплюсь, — пробормотал Моррдрук и исчез.
Почувствовав боль в щеках от широкой улыбки, я снова обернулась, чтобы осмотреть пыльную кухню. Шагнула вперед и наклонилась, чтобы открыть нижний шкафчик. Внезапно громкий, сердитый щебет заставил меня отступить. Я испуганно закричала, упав на задницу, когда черное пушистое существо размером с детский шар для боулинга выпрыгнуло из затемненного пространства.
Глава 2
Я крутанулась и поползла назад, как краб, только чтобы испуганно остановиться, когда моя спина встретилась с холодной стеной. Моррдрук ворвался в дом, грозно нахмурившись, а в руке держал тяжелый брусок, готовый сражаться с… ну, черт возьми, что бы это ни было.
— Аюнна, тебе больно? — Его взгляд метнулся по комнате.
— Нет... что-то выскочило на меня. — Я указала на пушистый верещащий шарик на полу в углу.
Его растерянный хмурый взгляд сменила широкая улыбка. Он усмехнулся и покачал головой:
— Не нужно бояться. Это ваззл.
— Ваззл? Он... он не опасен... да?
— Нет, он друг полей и питается растениями и цветами, а не нами.
Моррдрук подхватил меховой шарик рукой и погладил его указательным пальцем. Маленькое черное существо трансформировалось в абсолютно белый шар, соответствующий цвету кожи Моррдрука, издав дрожащий, щебечущий звук.
— Он дружелюбный. Говорят, что найти ваззла в своем доме к удаче.
Я встала на ноги и осторожно подошла.
— Дружелюбный, говоришь?
— Да. — Моррдрук протянул его мне.
Стараясь успокоить дрожащие руки, я осторожно взяла существо, его мех был мягким, как хлопок, и дрожал под моими нежными поглаживаниями. Смех застрял у меня в горле, когда ваззл издал счастливый щебечущий звук. Пораженная, я смотрела, как он становился розовым, чтобы соответствовать цвету моей кожи. Мое сердце растаяло от способности маленького существа себя маскировать. Я подняла его к лицу и понюхала. Он высунул головку из тела, и шершавый розовый язычок лизнул мою щеку.
— Ты приобрела друга. Если он лижет, то связывается с тобой.
Я взглянула на удивленное лицо Моррдрука:
— Связывается?
Он скользнул рукой по моему увеличившемуся животу.
— Как ребенок связывается с родителем, так ваззл связывается с тобой.
— Но мы же не можем держать питомца?
— Он умный и выбирает хорошего партнера для связи. Мы должны сохранить его сейчас. — Моррдрук поцеловал меня в макушку. — Я ненадолго, ваззл защитит тебя. — Он рассмеялся, выходя за дверь.
Ошеломленная, я стояла, уставившись на пушистое существо в моих руках.
— Ты хочешь быть связанным со мной или на свободе в полях?
Он выпрыгнул из моих рук. Я хихикнула, когда его ножки защекотали меня, прижавшись к изгибу шеи. Щебетание стало громче. Думаю, это ответ.
— Хорошо, хорошо, я оставлю тебя. Даже не знаю, мальчик ты или девочка. Пожалуй, назову тебя Счастливчик. Если Моррдрук прав, нам нужна вся удача, которую мы можем получить.
Он подпрыгивал и вибрировал у меня на плече. Я не могла сдержать смех от заразительного возбуждения этого странного маленького существа.
Оказалось, почти легко забыть, что друэльцы собирались вернуться через несколько месяцев. Мой живот напрягся при мысли о том, что они разорвут нашу с Моррдруком странную семью. Я медленно вздохнула. Рядом с моим новым другом ваззлом мне становилось спокойнее.
— Что ж, надеюсь, твой дом не сломан. — Я вернулась к открытию шкафов, на этот раз с большей осторожностью, пока не нашла то, что нужно для начала уборки. — Давай, Счастливчик, у нас есть работа.
* * * * *
После нескольких часов уборки: вытирания стен, подметания и мытья полов — я чувствовала себя немного уставшей. Моррдрук работал ещё усерднее, помогая убрать излишки виноградной лозы и растительности вокруг того, что, думаю, можно назвать нашим домом. Он поставил кровать побольше, накрыв её мехами и другими одеялами из кладовых.
Стало темнеть, и мой желудок заурчал, что не осталось незамеченным Моррдруком.
— Хватит работать. Идем в столовую. Остальные уже вернулись с полей.
— Остальные? — Я смутно помнила, как он упоминал что-то о других закийцах после того, как мы высадились с друэльского корабля.
— Да, в деревне живут несколько пожилых закийцев, которых друэльцы считают слишком старыми, чтобы сражаться в их играх.
От всей этой работы моя кожа стала грязной и потной, я нуждалась в душе.
— Хорошо, но позволь мне сначала освежиться.
— Пока нет, после еды.
Он схватил меня за руку, волоча за собой по тропинке к главному зданию в центре деревни. Я моргнула в замешательстве. Почему он не дал мне умыться? Он никогда не останавливал меня раньше.
— Но я грязная и вонючая!
— Для меня ты всегда прекрасна. — Он слегка улыбнулся, и я поняла, что он что-то замышлял.
Но прежде чем я смогла допросить его, он внезапно остановился, заставив меня оценить место, куда меня привел. Мой взгляд натолкнулся на трех закийцев, которых я раньше не видела, они стояли перед входом в столовую и разговаривали с несколькими мужчинами без пары.
Воин отошел в сторону, когда Моррдрук шагнул вперед, всё ещё крепко держа меня за руку.
— Моррдрук, рад, что ты вернулся к нам, — приветствовал старший из трех закийцев. Его кожа казалась не такой белой, и я заметила серые пятна вокруг его узоров на руках. В его черных волосах, которые свободно свисали с плеч, проглядывали серебряные нити. Несмотря на то что он выглядел старше, его бугрящиеся мышцы, показывали, что он всё ещё в хорошей физической форме.
— Киллиу, — Моррдрук почтительно поклонился.
— Я слышал, что друэльцы предоставили большинству из вас цветных подружек.
Я покраснела под их оценивающими взглядами.
— Аюнна, это Киллиу, Фили и Вармиу. Киллиу — наш деревенский лидер и единственный оставшийся старейшина. Друзья, это моя Аюнна. Я выбрал и боролся за нее, так как она лучшая из всех человеческих женщин.
— Добро пожаловать, Аюнна, надеюсь, ты сможешь обрести покой здесь, среди нас.
— Спасибо, Киллиу. Я счастлива быть там, где Моррдрук.
Он улыбнулся в знак одобрения.
— Она очень красивая, Моррдрук, для меньшего создания. Ты всегда распознавал хорошую вещь, когда видел её, мой друг.
— Да, просто помни, что она моя.
Киллиу усмехнулся:
— Конечно, мой друг, и прими благословение твоему растущему ребенку.
— Как твои дни, спокойны? — Моррдрук потер пальцами мои ладони.
— Гораздо лучше, чем у тебя, всё ещё вынужденного бороться у друэльцев. Мы прилагаем все усилия, проводя дни в полях, выращивая корни яки и парппы. Также мы молимся богам лун. Молитва нашего народа будет услышана, и мы сможем вырвать свободу у друэльцев.
Мое сердце болело, зная, каким разрушениям друэльцы подвергли Закию и, бог знает, сколько других планет.
— Итак, ты наконец стал лидером?
Я нервно передвинулась под взглядом Киллиу, прежде чем хмуро посмотреть на Моррдрука.
— Стать лидером?
— Мы можем поговорить об этом позже. Я должен заботиться о моей Aюнне.
— Моррдрук следующий в очереди, чтобы возглавить наших людей. Разве он не говорил тебе этого? — Киллиу перевел взгляд с меня на Моррдрука.
— Нет, не говорил. — Я вырвала ладонь из руки Моррдрука и скрестила руки на груди, желая услышать ответы.
— Киллиу прав. Он брат моего отца. Наш род всегда возглавлял наш народ.
Удивленная, я проговорила:
— Киллиу — твой дядя? Ты никогда не говорил мне и этого. Есть что-нибудь ещё, что я должна знать?
Моррдрук покачал головой, возвращая мою руку.
— Нет, моя сладкая, больше ничего нет. Я не думал, что так важно сказать это тебе.
Я вздохнула и снова посмотрела на улыбающегося Киллиу. Он дядя Моррдрука, что делало его и моей семьей тоже.
— Скоро мы проведем совещание о том, что сделать против нашего врага. Хотя мы оплакиваем потерю наших женщин, жизненно важно, чтобы мы защищали то, что имеем сейчас, чтобы наша раса навсегда не исчезла в звездах. Я сделаю всё, чтобы защитить мою Аюнну.
Яростное заявление Моррдрука послало дрожь по моей спине и вызвало гул одобрения со стороны других мужчин.
— Но сейчас моя Аюнна голодна.
Киллиу и другие мужчины отошли в сторону, слегка поклонившись.
— Конечно. Как ты знаешь, закийцы гордятся тем, что могут позаботиться о своей паре. Я приготовил тебе свежие запеченные корни парппы. — Киллиу подмигнул мне, когда мы проходили мимо. Улыбаясь, я кивнула головой на его дружеский жест.
— Давай поедим, и я отведу тебя купаться. — Моррдрук потянул меня вперед.
Я вздохнула и оставила свои вопросы на потом.
* * * * *
Уже стемнело, когда мы вышли из зала. Большая часть еды оказалась точно такими же кубиками, что и на планете друэльцев, но стало приятным изменением съесть немного приготовленных свежих продуктов из урожая Киллиу и других закийцев. Корень парппы напомнил мне о картофеле, кроме того что оказался ярко-оранжевым и имел приятный вкус запеченного.
Мягко светящие лампы свисали с каждой хижины, освещая деревню. Вместо того чтобы возвращаться в наш собственный дом, Моррдрук повел меня в густую растительность и темноту.
— Моррдрук, куда мы идем? Я ничего не вижу. — Ногой я попала в ямку и споткнулась. Моррдрук с легкостью поймал меня и поднял на руки. Я обняла его за шею. Счастливчик, который во время нашей трапезы зашел в столовую и залез ко мне на колени, теперь приютился в тепле наших тел.
— Нужно подождать, моя Аюнна, у меня есть кое-что особенное, чтобы тебе показать.
В темноте его узоры на коже светились. В этом не было ничего нового, но я всегда испытывала острые ощущения, зная, как сильно он меня желает. Лоно сжалось и увлажнилось при мысли о том, что он для нас приготовил.
Вдали я услышала шум воды, который становился всё громче с нашим приближением. Кусты и деревья, окружавшие нас, создали плотный защитный полог. От света, исходящего от Моррдрука, я могла разглядеть несколько больших камней и валунов.
Моррдрук не единственный, кто светился в темноте. Вокруг нас в прохладном ночном воздухе гудели ярко-желтые насекомые, освещенные флуоресцентными прожилками на листьях. Это захватывающее зрелище красивого, мягкого и сияющего цвета меня заворожило.
Запрокинув голову, я увидела три луны Закии: серебряный полумесяц, бледно-голубое полнолуние и пыльно-розовую растущую луну — затмевающие далекие звезды. И застыла в восторге от этой красоты.
Моррдрук пролез через куст, и я ахнула, когда мы подошли к краю большой лагуны. Сквозь кристально чистую воду сияло множество цветных камней, создавая мерцающую радугу. Желтые насекомые порхали и переливались над нами, усиливая эффект звездного света.
— Ух ты, это потрясающе!
Моррдрук поставил меня на ноги. Я растворилась в потрясающем зрелище, мой мозг запоминал каждую деталь, сохраняя каждое мгновение на потом.
— Мое особое место юности. Прихожу сюда купаться, размышлять. А теперь разделю его с моей особенной Аюнной.
Он взял Счастливчика с моего плеча. Тот несчастно запищал, когда Моррдрук посадил его на ближайший валун.
— Ты мне нужна обнаженная, Аюнна. Разденься для меня.
Возбуждающий озноб пробежал по моей спине. Кожу покалывало, а грудь стала чувствительнее, чем раньше. Она болела от прикосновения и ласки.
Я быстро потянулась к подолу своей поношенной туники, потрепанной от постоянной стирки и ношения. Моррдрук взял её из моей руки и небрежно отбросил в сторону. Затем обнял меня. Тепло его тела так приятно ощущалось в прохладном ночном воздухе. Приподняв, он прижал меня грудью к своим твердым мышцам. Я приникла к нему и откинула голову назад, чтобы получить его поцелуй. Наши языки сплелись с горячей страстью. Рукой он схватил мои волосы, удерживая в плену. Я застонала, сдаваясь, пока Моррдрук неторопливо исследовал каждый уголок моего рта, пока мир вокруг меня не закружился, и не осталось ничего, кроме моего возлюбленного.
Я только отметила, что он понес меня в пруд, когда теплая вода окружила мою нижнюю половину тела.
Ошеломленная и пьяная от его поцелуя, я почувствовала, как он отстранился и осторожно опустил нас обоих в воду. Я обхватила ногами его за талию, притянув ближе, пока он двигался на глубину.
— Прекрасная Аюнна, вся моя.
Я ахнула, когда он переместил руку к моей промежности и сунул толстый палец глубоко внутрь. Закрыла глаза, откинув голову назад, и задохнулась от приятных ощущений.
Он скользил пальцем в медленном устойчивом ритме, а подушечкой большого пальца ласкал клитор, сводя меня с ума от желания.
— Ты всегда такая горячая и тугая, моя Аюнна. — Переместив другую руку к моему затылку, он удерживал меня неподвижно, пока продолжал подталкивать ближе к вершине удовольствия.
Я сильнее сжала руки на его плечах. Все мое тело дрожало, напрягаясь перед освобождением.
— Да... о да, любовь моя... пожалуйста, пожалуйста.
Он добавил второй палец. Потянув меня за шею вперед, он укусил чувствительную плоть прямо под моим ухом, прежде чем её пососать. Пьянящая смесь боли и удовольствия заставила мышцы внутри меня сжаться в ответ вокруг этих волшебных пальцев. Я закричала, когда оргазм пронзил меня. Тяжело дыша, всем телом упала на Моррдрука, он вынул из меня свои пальцы. И продолжал держать меня, поглаживая мою спину, пока я спускалась с небес.
Я вздохнула, когда он отклонил мою голову назад и прижался губами к моим; нежное исследование быстро стало горячим, чувственным, когда он жадно погрузился в мой рот. Я чувствовала его отчаяние и напряжение его члена, трущегося о внутреннюю часть моего бедра.
— Трахни меня, пожалуйста. Ты мне нужен внутри, — сумела выдохнуть я.
— Нет, нет, я наврежу ребенку.
Я моргнула в замешательстве. Моррдрук отказывался от секса, потому что боялся повредить ребенку? Что ж, пришло время быстренько похоронить этот миф. Многие из моих клиентов, проходящих лечение, являлись беременными женщинами. Если у них не было прямого запрета от врачей, я знала, что заниматься сексом во время беременности безопасно.
— Многие пары на Земле занимаются сексом во время беременности. Ты не причинишь вреда ребенку. Пожалуйста, любовь моя, мне необходимо почувствовать тебя внутри себя.
Тем не менее он колебался. Я терлась об него, скользя телом по жесткому члену, заставляя стонать.
— Ты уверена, что это безопасно?
Я скрыла улыбку от отчаяния в его глубоком, резком голосе.
— Да, совершенно уверена. — Я поцеловала его горло, покусывая кожу, как он делал это со мной.
— Хочу тебя. Ты мне нужен глубоко внутри. Трахай меня, — пробормотала я ему в шею, сдвинув бедра, чтобы скользить вдоль его члена.
Руками он сжал мои бедра. Вода закрутилась вокруг нас, когда он раздвинул ноги. Толстая округлая головка его члена встретилась с моим широко открытым лоном. Он насадил меня на свой толстый, твердый ствол, растянув стенки влагалища своим внезапным вторжением.
О боже! Мне нравилось, когда он это делал. Боль и удовольствие сводили меня с ума. Брызги воды разлетелись по сторонам, когда он приподнял меня, почти вышел, а затем снова глубоко вошел. Он вколачивался в меня снова и снова, сильно и быстро.
Его выносливость не переставала
меня удивлять. Какая потрясающая сила требовалась, чтобы удерживать меня и использовать как игрушку для траха. Он продолжал скользить мной вверх и вниз по своему члену. Я прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать стоны и страстные крики.
— Нет, позволь мне услышать тебя. Пусть этот мир знает, что ты моя.
Я подчинилась без колебаний, позволив своим крикам разразиться в ночи, когда давление снова стало нарастать глубоко внутри, член Моррдрука неустанно вел меня к бездумным высотам.
— О боже, да! Быстрее, сильнее, Моррдрук. — Плеск воды смешался с нашими стонами и неистовым дыханием. Одной рукой он сжал мое левое запястье, чтобы прогнуть меня назад, почти вытащив из воды. Захватив мою левую грудь ртом, он щелкнул языком по соску и осторожно прикусил.
Вселенная разлетелась вдребезги, когда новый оргазм пронеся по моему телу, и я выкрикнула имя Моррдрука. Набирая темп, он снова и снова толкался в меня, сильнее и сильнее, прежде чем яростно вздрогнул. Я почувствовала жар его члена, пульсирующего внутри меня, теплый поток его спермы, когда его рев эхом отразился в ночи. Весь мир остановился, вода успокоилась и мягко ласкала нашу кожу, пока наше дыхание выравнивалось.
— Я люблю твое особое место и люблю тебя, — прошептала я ему в грудь спустя долгое время. Мы просто обнимали друг друга, слушая звуки джунглей вокруг нас. Я знала, что ничто не сможет навредить мне здесь, в безопасности рук Моррдрука.
— Наше особое место, — поправил он, — я люблю мою Аюнну, всегда.
Я застонала, когда он вышел из меня, а на его лице появилась озорная улыбка.
— Ты умеешь плавать?
— Ты не можешь вырасти в Австралии, не научившись плавать, — улыбнулась я в ответ.
Я поняла, что мои ноги не касаются дна, хотя он стоял. Посмотрела вниз на светящиеся камни, казалось, что я нахожусь в аквариуме с золотыми рыбками.
— Всё на твоей планете светится?
— Это общий аспект жизни на Закии. Вещи в вашем мире разве не светятся?
— Да, но очень мало и не подобным образом. Это удивительно. — Я оттолкнулась от Моррдрука и легла на спину, глядя на странное звездное небо. Тепло воды и два оргазма сделали меня вялой и расслабленной.
— Мне нравится твой мир. Я могла бы жить здесь вечно, — выпалила я, не задумываясь.
Жарким телом Моррдрук прижался ко мне и рукой обхватил мою талию, мягко притягивая к себе. Я смотрела в его глаза и видела, как бурлят эмоции. Большой рукой он провел по моему не сильно увеличившемуся животу.
— Мы найдем способ. Мы будем свободны, вместе. Я буду драться, никогда не позволю друэльцам забрать тебя. Я буду защищать тебя и своих людей, пока смогу дышать.
Я заморгала, стараясь удержаться от жгучих слез, которые грозили выплеснуться, и обхватила его руками, поглаживая спину и успокаивая.
— Я знаю, но мы сделаем это вместе. Давай просто наслаждаться этим моментом, здесь и сейчас. Знаю, что друэльцы — жестокие, бессердечные существа, но во всем, что они сделали, есть кусочек добра. Я могу представить, какой стала бы моя жизнь на Земле. Я всё ещё оставалась бы в одиночестве и без пары. Друэльцы дали мне тебя, и я, честно говоря, не могу сказать, что хочу быть где-то ещё.
— Ты не скучаешь по своей семье?
— Да, я скучаю по братьям и папе, но они были частью моей жизни, моего прошлого. Но ты... — я погладила его по волосам, проведя пальцем по контурам его точеного красивого лица, —... вот мое будущее, и я не вижу себя без тебя.
Он обнял меня.
— Необычность бросилась мне в глаза, когда я увидел тебя в друэльской клетке. Странная, маленькая и такая красивая. Глубоко внутри я знал, что должен сделать тебя своей, не важно, чего это стоило. Мы найдем способ, мы освободимся от друэльцев.
Мое сердце наполнилось любовью к Моррдруку, переполненному взрывными эмоциями. Слезы навернулись на глаза, а потом потекли по моим щекам. Его поцелуй стал таким нежным и любящим. Я хотела защитить его так же сильно, как и он меня. Слова Моррдрука отозвались эхом в моей голове... не важно, чего это стоило.
Глава 3
Солнечный свет проникал через небольшое окно, и я улыбнулась. Как приятно проснуться от солнца вместо искусственного освещения. Я вспомнила, как мы занимались любовью прошлой ночью в лагуне.
Моррдрук снова взял меня, но на этот раз нежно, на берегу лагуны, и прохладные, гладкие камни ласкали мою спину.
Он благоговейно целовал каждый дюйм моего тела, сводя с ума от желания, прежде чем глубоко в меня погрузиться. Двигался во мне медленно и неспешно, пока я не начала умолять его дать мне кончить. Затем врезался в меня сильно и быстро, сдерживая свое освобождение, пока я не достигла оргазма дважды, прежде чем уступить своему собственному.
После этого я мало что помнила, но он, должно быть, перенес меня в наш новый дом.
Моргая от света, я перевернулась, рукой поглаживая прохладные простыни, где лежал Моррдрук. Скрипучий и злой щебет заставил меня отдернуть руку. Я придавила Счастливчика. Быстро освободила маленькое существо.
— Привет, Счастливчик. С тобой всё в порядке? — Я подняла ваззла и прижалась к нему. Он издал тот же довольный щебет, что и раньше.
— Куда пропал этот большой парень? — Мордрук, вероятно, завтракал.
Быстро осмотрев комнату, заметила, что пропала ткань, которую я использовала как тогу. Я нахмурилась. Мы оставили её в лагуне прошлой ночью? Я не могу ходить голой.
Я положила Счастливчика, и глупыш раздулся. Может быть, это план Моррдрука — держать меня голой и заставить спать весь день. Не то чтобы я возражала, но никогда не оставалась одна, чтобы провести весь день в постели. Мне нужно что-то делать, заниматься чем-нибудь.
Я встала ногами на холодный металлический пол. Потянулась, схватила меховое одеяло, обернула его вокруг себя и отправилась на поиски Моррдрука. Счастливчик последовал за мной.
Моррдрук отсутствовал на кухне, поэтому я пошла в ванную, чтобы привести себя в порядок и расчесать волосы, прежде чем отправиться обратно на кухню. Где он ходил? Моррдрук не любил оставлять меня одну на долгое время.
Я села за стол, и Счастливчик вскочил мне на колени. Погладив ваззла, улыбнулась тому, каким довольным тот казался.
— Должны ли мы пойти искать его? — Счастливчик сильнее защебетал, радостно пища, потом вскарабкался по моему плечу, щекоча ножками.
— Ну ладно. — Не успела я подняться, дверь открылась, и комната наполнилась светом.
Моррдрук вошел с пакетом в руках и улыбкой на лице. Он жадно оглядел моё тело — если бы можно было сгореть под его горячим вожделеющим взглядом, так бы и случилось. Мгновенно мое тело среагировало, я почувствовала, как стенки моего влагалища уже сжались вокруг его фантомного члена. Лоно увлажнилось, так мне хотелось почувствовать Моррдрука глубоко внутри. Моя грудь отяжелела, а соски, жаждующие прикосновений, сжались.
Я улыбнулась в ответ. О, как я любила этого мужчину. Он вошел, бросил сверток на стол и откинул Счастливчика в сторону. Впившись пальцами в мои волосы, сжал руку в кулак. Я задохнулась от боли, взволнованная его внезапным проявлением силы. Его рот на моем — горячий, жесткий и такой требовательный. Он сорвал мех и поднял меня, завладев моим ртом.
Спиной я упала на прохладные простыни. Он оторвался от моих губ и начал лизать и целовать мое горло, не останавливаясь, пока не достиг груди. Взяв сосок в рот, сильно посасывал и покусывал его, заставляя меня крич