Евдоксино – имение Гдовского уезда Санкт-Петербургской губернии.
Н. В. Арсеньев и его дочь Е. Н. Вревская
В XIX веке в Гдовском уезде[1] Санкт-Петербургской губернии владели имениями Арсеньевы, родственники Лермонтова. История этих усадеб до сегодняшнего дня не исследована.
Среди них есть достаточно известные лица – генерал-майор Никита Васильевич Арсеньев[2] (1775–1847), двоюродный дедушка Лермонтова. Он в 1832 г., и в последующие годы, в своём доме в Коломне, на углу ул. Торговой и Б. Мастерской (совр. адрес ул. Союза Печатников и Лермонтовского пр., д. 10 / 8), принимал поэта и его бабушку – Елизавету Алексеевну. У него в Гдовском уезде в Язвинской волости было несколько деревень, которые он в начале 1820-х гг. купил с аукциона. Это бывшие деревни его тестя Е. А. Чеблокова, описанные за долги в казну и относящиеся к Плюсскому району Псковской области.
В ЦГИА СПб сохранилось завещание Н. В. Арсеньева, в котором отражены обстоятельства раздела имущества между его дочерьми[3]. При этом сыну его предназначался дом в Санкт-Петербурге на Казанской улице.
В марте месяце 1833 г. Арсеньевы, Никита Васильевич и его супруга Евдокия Емельяновна, «следуя чувствам родительского попечения вознамерились учинить раздел имения» своего в Гдовском уезде, в связи с чем составили завещание, в котором перечисляются деревни, которые они передавали двум замужним своим дочерям – Евфимии Никитичне Вревской и Елене Никитичне Шмит. В этих деревнях к моменту составления завещания числилось совокупно 376 душ[4], и Евфимии переходило во владение – 183 души, а Елене – 193[5].
Деревни Детково, Супор, Горка и Чертово были куплены Никитой Васильевичем с торгов в 1820–1821 гг., а в 1826 г. он прикупил дополнительно у частного землевладельца деревню Язьва, одно время центр одноимённой волости. При этом завещатели особо указывали, что «вступив в действительное ими управление, [дочери] имеют полное право продать, заложить доставшиеся им деревни и располагать оными по своему произволению»[6]. Так же Никита Васильевич писал: «обязуюсь выдать им дочерям моим все имеющиеся у меня на их имения акты и планы»[7]. Мать и отец особо указывались в завещании и т. н. «капитал», который они выделили дочерям: «кроме данных нами каждой из дочерей наших при выходе их в замужество [по] пятидесяти тысяч рублей в деньгах [и] вещах»[8].
|
|
Дочь Никиты Васильевича Евфимия Никитична Вревская, двоюродная тётка Лермонтова, получила в наследство от отца половину его гдовского имения, куда входили деревни Чертово[9] Нежилое, Детково и Апалево. В 1860-е гг., в имении была выстроена так же деревня Никитино, названная так в честь Никиты Васильевича.
Практически сразу в обиходе и в документах Чертово Нежилое будет именоваться в честь хозяйки имения – Евдоксино.
Евдокия Емельяновна Арсеньева, урождённая Чеблокова, очевидно, бывала в Гдовском имении отца Емельяна Александровича с детства. Он винный откупщик из Гатчины, владел в Гдовском уезде 2 000 крепостных душ.
Рядом с Евдоксино, находилось большое имение родного брата Евдокии Емельяновны – Николая Емельяновича Чеблокова, а так же её сестёр – Олимпиады, Евпраксии и Любови. Они владели этим имением совместно. Видимо, основным требованием хозяйки Евдоксино при покупке имения на берегу Чертова озера, была близость родственников, её брата и сестёр[10].
|
|
Имение Николая Чеблокова, родственника Лермонтова по Никите Васильевиче Арсеньеве, после крестьянского бунта 1826 г. приобретёт прадед А. А. Блока, дядюшка которого, И. Л. Блок, имел в своём кабинете в Самаре собственноручно написанную им картину по мотивам поэмы Лермонтова «Демон». Эта картина, сюжет которой, видимо, был навеян гдовскими рассказами о Лермонтове, племяннике соседки, упадёт со стены в день, когда самарского губернатора Ивана Львовича зверски убьют террористы в 1906 г.
Со временем «увековечили» в местной топонимике мужа Евфимии Никитичны, в честь которого назвали самую дальнюю к северо-востоку от Евдоксино деревню. Она стала называться – Степаново (она же – Стефаново)[11]. расположенную невдалеке от деревни Никитино[12].
Видимо, гдовские землевладельцы Арсеньевы, родственники поэта, были все простыми людьми, далёкими от культурных интересов. Вряд ли тётушки его, Евфимия Никитична Вревская и Елена Никитична Шмит (? – 1882), взрослые уже дочери Никиты Васильевича, первоначально хоть как-то интересовались юношеской поэзией Лермонтова. В 1851 г. друг и сосед Евфимии Никитичны – Александр Васильевич Дружинин, писатель, критик, переводчик, фельетонист и публицист предпримет далёкое путешествие на Кавказ, фактически, по следам Лермонтова. Итогом его станет очерк о поэте, который при жизни критика не был опубликован[13]. А. В. Дружинин встретил в Пятигорске Р. И. Дорохова, который был близким другом Лермонтова, и имел с ним содержательную беседу.
Безусловно, «литературоведческая экспедиция» Дружинина на Кавказ была отчасти навеяна ему рассказами тетушки Лермонтова, Вревской. На Кавказе проживал его сводный брат, которого он, видимо, посещал по просьбе матери.
|
|
Известно, что Дружинин общался с гдовской помещицей Дарьей Фёдоровной Харламовой, о родстве которой с Лермонтовым он, безусловно, знал от той же Вревской.
Прасковья Николаевна Ахвердова (1786–1851), дочь генерал-лейтенанта Николая Дмитриевича Арсеньева (1749 / 1754–1796) и Веры Ивановны Ушаковой (1760–1828) хорошо известна биографам поэта. Она жила на ул. Кирочной, о чём есть запись самого Лермонтова[14]. Дочь её, мемуаристка[15] Дарья Фёдоровна Ахвердова (1817–1906), вышла в 1845 г. замуж за гдовского землевладельца Николая Александровича Харламова (1818–1852) и жила с семьёй в Нарве на Ивангородском форштадте, приезжая в Гдовский уезд в летнее время.
Дочь Ахвердовой стала владеть совместно со своей дочерью Марией Шмит и зятем сельцами Заудобо и Архангельское Сижно. Бывшие землевладения Харламовых относятся сегодня к Сланцевскому району Ленинградской области.
Внучка Дарьи Фёдоровны Харламовой, Римма Никитична Шмит, в замужестве Браиловская, художница, эмигрировала в Рим, где приняла католичество, была знакома с Папой Римским и работала в Ватикане. Её могила находится в Риме на русском участке римского католического кладбища Кампо Верано[16].
Художницей была и её прабабушка, Прасковья Николаевна Ахвердова, два автопортрета которой сохранились (один из них находится в частном собрании).
Дочь Дарьи Фёдоровны, Мария Николаевна Харламова (1845 –?), вышла замуж в 1862 г. за Никиту Конрадовича Шмита (1833–1898), который был внуком упомянутого выше Никиты Васильевича Арсеньева, сыном его дочери Елены Никитичны Шмит.
Гдовской помещицей и родственницей Лермонтова через мужа была и Екатерина Сушкова, в замужестве – Хвостова. Её свекровью была Дарья Николаевна Хвостова (урождённая Арсеньева), сестра Прасковьи Николаевны Ахвердовой. В Государственной Третьяковской галерее сохранился портрет Д. Н. Хвостовой, парный портрету её мужа, В. С. Хвостова. Оба портрета принадлежат кисти О. А. Кипренского и написаны им в 1814 г.
О пребывании Сушковой в Гдовском уезде ничего не известно, но о жизни её за границей и в Санкт-Петербурге известно из газетной публикации потомков[17].
Свёкор Екатерины Александровны, Василий Семёнович Хвостов, владевший в Гдовском уезде сельцом Кежово и несколькими деревнями, был в своё время первым томским губернатором. В последние годы – сенатором.
Муж Екатерины Александровны, Александр Васильевич Хвостов, дальний родственник Лермонтова, был дипломатом, и имел в своём активе немало сочинений на дипломатические темы. При этом часть его работ была на французском языке. Об этом писал редактор-издатель Е. А. Сушковой М. И. Семевский[18], который составил о ней биографический очерк.
Александр Васильевич Хвостов, от которого жена со временем уехала с детьми в Санкт-Петербург[19], в 1857–1861 гг. был генеральным консулом в Генуе, где и похоронен на кладбище «Стальено». О Никите Васильевиче Арсеньеве и его семье есть записи в книге «Род дворян Арсеньевых»[20]. На этом родословие этой ветви кончается.
Сведений о посещении Лермонтовым домов теток на Васильевском острове нет, но можно предположить, что он бывал у Евфимии Никитичны сразу после дуэли Пушкина с Дантесом. Именно в её доме на Васильевском острове происходили встречи Александра Сергеевича Пушкина с Евпраксией Николаевной Вревской, которая была замужем за братом мужа Евфимии Никитичны. Пушкин посещал дом Вревских на Васильевском острове 18, 22, 25–26 января1837 г.
Обычно в этой связи литературоведы поминают барона С. А. Вревского и его дом, нигде не отмечая, что женой его была тётка Лермонтова. Это даёт возможность по-иному сегодня взглянуть на историю создания стихотворения «Смерть поэта».
Не исключено, что она досконально знала о перипетиях преддуэльной истории Пушкина, также как и свояченица её Евпраксия Николаевна Вревская.
Евфимия могла передать слова Александра Сергеевича непосредственно племяннику своему, Лермонтову. Они могли поразить до крайности эмоционального её племянника, что отчасти могло повлиять на его решение написать «сенсационное» в своём роде стихотворение, всколыхнувшее всю Россию, ставшее роковым в его судьбе. Собственно, смерть Пушкина – предопределила и смерть Лермонтова, и мистическая связь между одним и другим гением была осуществлена через посредство Евфимии Никитичны. – Ни много, не мало.
Евфимия Никитична Арсеньева, в замужестве – Вревская, после свадьбы своей, дата которой пока не установлена, в 1835 г. уехала из родительского дома, расположенного в Коломне на Б. Мастерской ул., и проживала после этого с мужем бароном Степаном Александровичем Вревским на Васильевском острове по адресу – 8-я линия В. О., д. 37. Это был собственный их дом в два этажа, который в 1854 г. баронесса, бывшая уже к тому времени вдовой, намеревалась продать[21]. Об этом есть соответствующая запись в дневнике знакомого её и близкого друга А. В. Дружинина.
Он с матерью, Марией Павловной, с 1854 г. проживал так же на Васильевском острове, на 7-й линии в доме 6, а в Гдовском уезде Дружинины имели имение, расположенное рядом с имением Вревских: (05.05.1854) «На днях у нас была Е. Н. Вревская, и сообщила известие о том, что она по случаю дел, незанятых квартир [в её доме по 8-й линии] и продажи [этого] дома, [она] вероятно, почти не будет жить в деревне [своей Евдоксино, в Гдовском уезде, фактически – д. Чертово Нежилое, оно же – Пустое]. Это [для нас] очень горестно, [и] не столько для меня, сколько для [моей] матушки»[22].
Впоследствии Е. Н. Вревская, видимо, после продажи означенного дома по 8-й линии, проживала по адресу: Васильевский остров, набережная реки Большой Невы, дом 39[23].
В это же самое время, как и чета Вревских, переехала на Васильевский остров с мужем из родительского дома и сестра Евфимии Никитичны, Елена Никитична Арсеньева, в замужестве Шмит. Муж её, Кондратий (Конрад) Карлович Шмит, был гвардии поручиком. Шмиты тоже стали жить неподалёку. Адрес их дома ещё следует установить. Бабушка поэта писала Прасковье Александровне Крюковой, дальней своей родственнице[24]:
«Любезной друг
Прасковья Александровна!
Скажу тебе новость. Емельян Никитич [сын Никиты Васильевича] женится на Пановой [25].
Мать её была Боташева. Девушка прелюбезная, очень хорошо воспитана, умна и собой очень недурна. Отец пребогатый, но очень скуп. Бабушка Боташева положила на её имя в Опекунской совет пятьдесят тысеч, когда она была ещё пяти лет, а что отец даст никто не знает. [С. А.] Вревской [26] [барон] купил дом на Васильевском острове и [они с Евфимией и слугами] уже переехали [туда] и [К. К.] Шмит [27] купил дом тоже на Васильевском острове, но [все они Шмиты] ещё не переехали, мешкают, видно не хочется переезжать. Авдотья Емельяновна [28] [Арсеньева, жена Никиты Васильевича] в сокрушении, что дочери [Евфимия и Елена] уезжают от неё и [потому она] поминутно плачет, [и] я ей советовала, как [только] ей сгрустнётся, то [что б] она вообразила бы меня [со всеми моими бедами], а вить я живу же; [а ведь] у неё [и] муж [есть], [и] сын женится и [сама она] балована щастьем.
Елизавета Арсеньева
1835 года
8 марта» [29].
Краткую справку о С. А. Вревском даёт Н. Б. Алдонина, исследователь творчества А. В. Дружинина. Она прямо указывает на родство его с Лермонтовым, – через жену. Она же предполагает, что Лермонтов мог бывать у Вревских на Васильевском острове в гостях: «Таким образом, посещая дом Арсеньевых [на углу ул. Торговой и Б. Мастерской (совр. ул. Союза Печатников и Лермонтовского пр., д. 10 / 8)] и подолгу живя в нём (позже), Лермонтов не мог не видеться со своими двоюродными тётками и их мужьями [Е. Н. и С. А. Вревскими и Е. Н. и К. К. Шмит]. Без сомнения, посещал он их и на Васильевском острове[30].
Степан Александрович Вревский был внебрачным сыном князя А. Б. Куракина, давшего своим детям фамилию, образованную от названия его родового владения Врева, в свою очередь, получившего наименование от находящегося на лужской земле озера Врево. Он был военным, в чине поручика вышел в отставку и служил коллежским советником. Благодаря его женитьбе на Е[вфимии] Н[икитичне] Арсеньевой, братья и сёстры Сергея Александровича и он сам оказались в родстве с Лермонтовым, хотя и не кровном. Старший брат С. А. Вревского Борис Александрович (1805–1888) был мужем Е. Н. Вульф (Эфрозины, Зины, Зизи) (1809–1883), дочери П. А. Осиповой от первого брака с Н. И. Вульфом.
Известно, что по приезде в Петербург летом 1832 г. Лермонтов с бабушкой останавливались в доме Арсеньева[31]. В годы учёбы в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров поэт также посещал дом двоюродного деда (на Б. Мастерской ул.). В 1834–1836 гг., будучи корнетом лейб-гвардии Гусарского полка, стоявшего в Царском Селе, Лермонтов, приезжая в столицу, занимал комнаты в нижнем этаже обширного дома Арсеньевых. Здесь в марте 1836 г. он встретился со своим дальним родственником М. Н. Лонгиновым, читал ему отрывки из драмы «Маскарад». Зимой 1841 г. в доме Арсеньева Лермонтов познакомился и с другим своим родственником – А. Н. Вульфом (брат зятя Алексея Николаевича [Cтепан Александрович] был женат на двоюродной тётке поэта, на Евфимии Никитичне Вревской)[32].
18.10.35 г. Е. А. Арсеньева извещала Лермонтова: «Прасковья Александровна Крюкова <…> с Митькой послала тебе кисет и к Авдотье Емельяновне [Арсеньевой] башмаки, напиши, привёз ли он это всё»[33]. В письме к П. А. Крюковой от 25.06.36 г. она заметит: «я с Авдотьей Емельяновной собираюсь дни на два в Царское Село [к Мише]»[34]. 18.10.35 г. Е. А. Арсеньева сообщает внуку: «я в твоём письме прикладывала письмо к Катерине Лукьяновне и к Емельяну Никитичу [Арсеньеву], уведомь, отдал ли ты им их… Спроси у Емельяна Никитича ответ на моё письмо…» (VI, 471)[35].
После отъезда на Кавказ Лермонтов будет общаться ещё и с Ипполитом Вревским, своим свояком, который был братом означенных Вревских»[36].
В Санкт-Петербурге, в Троицкой церкви Смоленского кладбища, сегодня не существующей, были похоронены: Н. В. Арсеньев с супругой Е. Е. Арсеньевой (урожд. Чеблоковой), дочь их, баронесса Е. Н. Вревская (урожд. Арсеньева) с мужем, бароном С. А. Вревским, а так же внук Никиты Васильевича – К. К. Шмит (Шмидт), сын дочери его, Е. Н. Шмит (Шмидт, урожд. Арсеньевой)[37].
Общий список лиц, упомянутых, так или иначе, в данном повествовании и имеющих какое-то отношение к теме Арсеньевых, лиц, похороненных в означенной церкви и на означенном кладбище, выглядит следующим образом:
«Арсеньева, Евдокия Емельяновна, р. 18 февраля 1785, † 25 августа 1856 (Смоленское православное кладбище. Церковь Св. Троицы)»[38].
«Арсеньев, Никита Васильевич, р. 11 января 1775, † 7 августа 1847. Герб (Смоленское православное кладбище. Церковь Св. Троицы)»[39].
«Арсеньев, Емельян Никитич † 7 января 1877, Жена: Ольга Семеновна † 11 февраля 1891 (Смоленское православное кладбище)»[40].
«Вревская, баронесса Евфимия Никитична, рожд. Арсеньева † 12 февраля 1885 (Смоленское православное кладбище. Церковь Св. Троицы)»[41].
«Вревский, барон Степан Александрович † 17 февраля 1838 (Смоленское православное кладбище. Церковь Св. Троицы)»[42].
«Дружинина, Мария Павловна † 30 декабря 1871. С А. В. Дружининым (Смоленское православное кладбище)»[43].
«Дружинин, Александр Васильевич, русский писатель, р. в С.-Петербурге 8 октября 1824 † 19 января 1864, 39 л. С М. П. Дружининой (Смоленское православное кладбище)»[44].
«Харламова, Дария Фёдоровна, рожд. Ахвердова, р. 17 июня 1817 † 1 апреля 1906 (Смоленское православное кладбище)»[45].
«Шмидт, Елена Никитична, рожд. Арсеньева † 2 марта 1883. С К. К. и М. Я. Шмидт (Смоленское православное кладбище)»[46].
«Шмидт, Конрад Карлович † 16 января 1887. С М. Я. и Е. Н. Шмидт (Смоленское православное кладбище)»[47].
«Шмидт, Константин Конрадович, генерал-лейтенант, начальник 7-й армейской пехотной дивизии, р. 1835, † в Берлине 26 марта 1894 (Смоленское православное кладбище. Церковь Св. Троицы)»[48].
«Шмидт, Никита Конрадович, тайн. сов., р. 29 октября 1833 † 19 мая 1898 (Смоленское православное кладбище)[49].
«Шмидт, Нина Николаевна, рожд. Ахвердова † 20 июня 1889. С нею: младенец Елена. Без дат (Смоленское православное кладбище) [первая жена Н. К. Шмита, писательница][50].
В одном из Родоводов сети есть запись, в которой говорится о том, что М. И. Вревская, в начале Терская, воспитанница Е. Н. Вревской, внебрачная дочь Ипполита Вревского, в судьбе которой принимала участие известная Юлия Вревская, похоронена на Смоленском кладбище: «1914: баронесса Мария Ипполитовна Вревская, 65 лет, смерть 8 января от порока сердца, похоронена 11 января на Смоленском православном кладбище»[51].
На Смоленском кладбище похоронены соседи Н. В. Арсеньева и Е. Н. Вревской, другие члены семьи Дружининых.
История упомянутых гдовских землевладельцев тесно связана с изучением биографии поэта. На этом пути предстоят ещё многие находки и открытия.
Будько Владимир Иванович (Ленинградская область, Сланцы), краевед.
В. И. Будько