У меня как шоры с глаз упали! Все стало очевидно донельзя!
Что у меня было в родном мире после исчезновения мамы?
А ничего. Я окуклилась в своем горе, была сосредоточена на переживаниях и совсем не видела за этими шорами реального мира.
А потом я попала в Изумрудный город. Судьба руками Богини Маэжи вырвала меня из привычного кокона, и мне понравилось. Я уцепилась за возможность снова жить!
Возможно, именно потому скорее отрешалась от тревоги, а не искала ее причины.
Но почему Феликс так сделал, мне еще предстоит выяснить.
Почему в моей памяти сгладилось все плохое и все переживания? Я не возмущалась бы так, если бы одно из них не было настолько важной частью меня самой.
Но Кик!
Все, вот совершенно все мои протесты или любое мое недовольство риаланом длились недолго! Я почему-то не могла на него злиться, а наедине – так вообще забывала, на что и про что! И все почему?!
По распространенному мнению, влюбленные все дураки, конечно, но я бью рекорды! В поднебесье порхала, вся такая счастливая, оттого, что он к Мине не ушел.
И опять же, то, что у них в том поместье определенно что-то было, у меня тоже каким-то чудом из головы выветрилось! А слишком уж двусмысленно облизывалась эта дрянюшка, когда «загоняла дичь» у него в кабинете. И я опять обо всем забыла, стоило ему меня обнять!
А просто недоговорки?!
Вот хоть последний конфликт взять. Почти завершенная схема психотипов, над которой я месяц работала! Все полетело к чертям только потому, что мой зеленый изращенец «забыл» сообщить некоторые весьма важные данные.
Которые ему мешали бы при «адаптации».
Кстати, про адаптацию… вот если вспомнить, как он себя вел сначала. Диктатор, тиран и деспот! Властный мужик, сильный, волевой и почти бескомпромиссный. А что сейчас? Зеленый и пушистый!!!
|
|
Нет, разумеется, чувства меняют людей, но почему-то мне кажется, не настолько. Ла-Шавоир почти сахарный стал!
Но… но.
Я резко остановилась и устало выдохнула.
Вокруг был ясный день, светило солнце, пели птицы, а у меня в голове, словно набатом, стучал пульс, а в глазах темнело.
Вот сейчас думаю, вспоминаю… и вижу. Все «хвостики» недосказок, непоняток, всего того, на что я закрывала глаза, того, чего не желала видеть!
Но вот одно… одно. Мама! Как он мог себе столько позволить?! Позволить вмешиваться в такое?! Да, скорее всего, даже влюбилась я только потому, что он этого хотел и, по его же словам, «все для этого сделал». Но на это я, допустим, не в обиде, Ла-Шавоир – восхитительный мужчина. Даже каким он был, когда мы только познакомились. Но он меня пугал. И тогда хитрый, вдумчивый Феликс стал тем, кого я хотела бы видеть рядом. Стал… внешне. Но суть от этого не изменилась.
Молодец, что я могу сказать!
Я неслась по коридорам так, что шарахались почти все встречные, даже встретившаяся Ришаль отступила с дороги, проводив меня удивленным взглядом. Мельком заметив свое отражение в стене зеркального зала, через который и пробегала, я даже остановилась, шокированно разглядывая себя. Я искрилась. Огоньки бегали по одежде, волосам, коже, глаза светились. Сила… все то, что мне отдавали Смерть и Лель. Гр-р-р-р! Я теперь еще и гирлянда новогодняя им!
Ну ничего… освещу, я та-а-ак освещу ваше темное бытие, маги ненормальные! Лель, я тебе даже мозги обратно поставлю, хочешь ты того или нет!
|
|
В итоге дверь в кабинет управляющего я открыла пинком, а когда увидела там… Кика и Мину уже почти в объятиях, то рыкнула так, что сама удивилась!
– А ну вон отсюда!
Ну еще бы! Я тут к жениху захожу (скандалить, между прочим), а на нем бывшая виснет, а он еще и стряхнуть ее не может.
Так что да, я вовремя.
– Эт-т-то вы кому? – даже растерялась Минавель, и не думая отцепляться от зеленого манипулятора, который пытался ее отстранить.
– Тебе, драгоценная, тебе, – «ласково» отозвалась я. – Быстро вышла, пока я не спалила тут все к чертям!
Как ни странно, но я ощущала, что угроза это не пустая… если я «отпущу поводья».
– Юлия Аристова, – брезгливо скривилась остроухая, все так же прижимаясь к МОЕМУ мужчине и поглаживая его грудь в уже расстегнутой рубашке!!! – Ваше поведением безобразно. – Она повернулась к моему риалану, который все так же вяло пытался отстраниться, но… даже через рубашку пробивался какой-то странный золотистый свет, и чем он становился ярче, тем чаще было дыхание кикимора, а руки… скользнули на талию эльфы, притягивая ближе. Я подошла, на ходу стаскивая кольцо, отчего в глазах кикимора появился хоть какой-то проблеск разума, и, не задумываясь, как это будет выглядеть, отпихнула конкурентку за зеленое тело. Она почти не сдвинулась, но мне хватило этого, чтобы отодвинуть край рубашки… и полюбоваться на золотистый рисунок на левой стороне его груди.
Печать…
Повернулась к Минавель и сильно сжала ее локоть, как раз на сгибе, отчего она тихо охнула от боли и отпустила моего мужчину. Мужчина, судя по взгляду, уже почти пришел в себя, но это не помешало мне дать ему по морде. Во-первых, после увиденной сценки очень уж хотелось, а во-вторых, профилактики ради!
|
|
Повернулась к Минавель и рявкнула:
– Вышла отсюда!
– Хамка, – скривила изящный носик остроухая.
– Жди приглашения, – только улыбнулась я. – Нам поговорить надо.
Эльфийка открыла рот, чтобы продолжить скандал, но, миг подумав, закрыла и кивнула.
– Хорошо.
Леди Гилвен грациозно вышла из кабинета. Дверь не закрыла. Но ничего, мы не гордые, мы и сами закроем!
Правда, подойти я не успела, от меня к дверному проему рванул сильный поток воздуха, и дверь с треском захлопнулась. А я повернулась к кикимору. Про непонятки с силой я подумаю потом. Когда успокоюсь.
Сейчас же выдохнула, надела кольцо и спросила Кика:
– И как это понимать?
– Ну… – отвел взгляд риалан.
– Ну-ну, – кивнула я, зло прищурившись, а потом указала на его кресло. – Садись. У нас немало тем для беседы.
Сама направилась к диванчику, и, когда мужчина попытался перехватить меня, видимо, чтобы, как обычно, усесться в кресле со мной на коленях, я стряхнула его руки с талии и ровно проговорила:
– Не трогай пока.
– Юль, – поцеловал меня в висок Феликс. – Ты же понимаешь…
– Я не понимаю, какого ты вообще допускаешь встречи наедине, если знаешь, чем это грозит! – дернулась я. Так… вдох-выдох, садимся на диванчик и не бесимся. – Рассказывай! И да, милый, на Мину мне фиолетово, кроме того, что я честно тебя предупреждаю: если ты ее таки поимеешь, или как ты еще это можешь обозвать, я с тобой не останусь! Как бы ни любила! Тебе все понятно?!
А он… он откинулся на спинку, цепко меня оглядел и сказал:
– Юля, ты никуда и никогда от меня не уйдешь, смирись с этим.
Ого. А вот и истинное лицо. Очень приятно встретиться, господин Феликс Ла-Шавоир! Я вас почти месяц не видела!
– К Лелю уйду, – вдруг брякнула я и непонятно почему добавила: – Он, кстати, вообще на мне жениться грозился. Мы будем с ним очень счастливы.
Ага, он в одном конце дома со своими бабами и элитными тараканами в блондинистой башке, а я – в другом. Но зеленому про это знать необязательно.
– Юля, – вдруг резко подался вперед Феликс и рыкнул: – Если тебе дорога жизнь королевского идиота, то даже не смотри в его сторону!
– А то что?! – Кошке прищемили хвост, потому я и шиплю, да. – Прибьешь его, меня запрешь, и все?! Какой же ты двуличный, лицемерный гад!
– И ты меня любишь, – самодовольно заявил этот самый ни капли не раскаявшийся, лицемерный гад.
– А тебе тут гордиться нечем, – независимо вздернула нос я. – Девушкам, знаешь ли, свойственно терять голову от сволочей разных мастей. Так что это всемирный закон подлости и про меня вспомнил. И вообще, мне тут от коалиции «Алзар &Морриган» поступило очень выгодное предложение! И я серьезно подумываю, чтобы его принять! И пусть это смена одного ошейника на другой… но к тем «хозяевам» я хоть привязана не буду.
Ерунду болтаю, конечно, никуда я не пойду, но припугнуть не помешает, верно?
– Ты с ума сошла? – не польстил мне кикимор, который, по ходу, если и чувствовал себя виноватым, то так сильно это скрывал, что было почти незаметно.
– Ла-Шавоир, – улыбнулась я. – Ты слаб.
– Что?!
– Ты потакаешь себе, – улыбнулась в ответ. – Ты оставляешь лазейки, ты не рвешь эту связь, ты МОЖЕШЬ себя пересилить, но ты этого не делаешь. Когда захотел, то пошел к Элливиру. И да, тогда он поступил совершенно верно, не так ли? Открыв тебе глаза на эту непогрешимую дрянь!
Я очень нелюбезно напомнила о том, с кем именно развлекалась накануне свадьбы его бывшая невеста.
– Ришаль, – утвердительно проговорил Кик, мигом поняв, откуда у меня эта информация. – Выдрать хвостатую заразу, как в детстве!
– Вернемся к нашим делам, – ласково улыбнулась я. – Почему ты не ищешь мою мать?
– Ищу, – не дрогнул Феликс. – Я отдал распоряжения, сам носиться не буду, понимаешь же.
– И что, никаких новых вестей? – съехидничала я, подскочив с дивана, рванула к столу, чтобы хлопком опустить ладони на него и, подавшись вперед, прошипеть: – И еще, милый мой, почему я не придавала этому значения?! Почему не видела очевидного?! Почему ты казался идеальным?
Он был таким отвратительно-спокойным, невозмутимым, что хотелось хоть как-то разрушить эту броню! И еще очень родным. Невзирая на то, что сейчас иной. Но… красивый – так и хотелось запустить руки в зеленые волосы, сначала дернуть как следует, чтобы он зашипел от боли, затем пригладить, скользнуть руками на шею, нажать на любимое местечко, насладиться тем, как у него потемнеют глаза…
– Идеальный? А может, я такой и есть? – рассмеялся этот… и вдруг подался вперед, перехватывая мои руки, страстно, жгуче целуя, почти сразу отстраняясь, но руки не отпуская. – Милая, я такой, каким ты хотела меня видеть. Настоящего, без прикрас, ты боялась и не принимала. Потому я стал другим. Все для тебя!
– Сволочь, – рыкнула я.
– Разумеется, – спокойно согласился с этими нелестными выводами Феликс. – Скажу больше – для тебя, милая, это не новость. Хотя я понимаю причину твоего недовольства.
Он стоял, опираясь спиной о каминную полку, скрестил руки на груди и невозмутимо глядел на меня. От недавней вспышки не осталось и следа.
– Недовольство? Ты называешь мою боль недовольством? – тихо переспросила я. Вместо ярости и злости на выгоревшую душу опускалось отрешенное спокойствие.
Кик наклонил голову, уже с тревогой глядя мне в глаза.
– Юль… тебе не кажется, что драматизм в данном случае явно лишний?
– Кик… а тебе не кажется, что поступать настолько подло, а потом удивляться реакции – это несколько странно?
– Подло?! – в голубом взгляде риалана появилось раздражение. – Я поступил подло? Позволь узнать, в чем же именно? В том, что успокоил тебя и сделал все, чтобы ты начала наконец жить нормальной, полной жизнью? Ты вспомни себя раньше! Перепуганная, закованная в свои страхи, комплексы и странные представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Ты просто не отпустила бы себя! Не позволила бы мне…
– Феликс, ты себя слышишь? – перебила кикимора и, шагнув вперед, ткнула указательным пальцем в расстегнутый ворот рубашки, сквозь который виднелась верхняя часть груди. – Я, я, я, мне, мне! Хочу напомнить, что я так жила два года в своем мире! И давно смирилась с внутренним состоянием. Оно мешало тебе! Но сейчас дело даже не в том, что ты стараешься выставить свои потребности моими. А в том, что на пути к облегчению своей жизни ты не подумал, какие важные воспоминания и переживания убираешь из моей. Мама – это важно!
Он внезапно подался вперед, обхватывая меня одной рукой за талию и притягивая ближе к себе, а второй сжав мою ладонь, лежащую на его груди.
– Юль… – Кик наклонился так близко, что почти касался моего носа своим. – Юль… я все понимаю. Вернее, буду честен, я ни черта не понимаю, но стараюсь. Меня воспитывала Мерилин, потому мне сложно так сразу осознать всю глубину твоего возмущения. Сейчас я просто не знаю, что тебе сказать и как оправдаться… дай мне время. Немного. Я слышал, что в некоторых парах во время ссор берут паузу и уже потом возвращаются к болезненной теме, если она к тому времени не перестала быть важной.
– Да, такое бывает, – спустя несколько секунд кивнула я. – Ты хочешь паузу?
– Хочу. – Феликс обхватил меня обеими руками и крепко прижал, зарывшись лицом в волосы. – А сейчас… сейчас я прошу прощения. Прости меня, Юлька, а?..
Я стояла в кольце таких дорогих и любимых рук, дышала запахом самого любимого на свете мужчины и ощущала, как становится легче.
Мы ничего не решили, ничего не поняли… но мы хотим.
Он хочет.
Наверное, это правильно?
Ох, как же он думает, а? Я дорого бы дала за то, чтобы узнать, какими странными лабиринтами ходят его мысли.
– Да что у тебя в голове вообще?.. – пробормотала я спустя несколько секунд, признавая свое фиаско.
– Ты, – одним коротким словом обезоружил меня кикимор. – В моей голове ты. Это непривычно, и я пока не понимаю, как с тобой себя вести. Но я научусь.
Взгляд глаза в глаза, и я… растворяюсь в нем.
Феликс подался вперед и накрыл мои губы неожиданно страстным поцелуем. Сильно укусил за нижнюю, до металлического привкуса крови, до моего удивленного выдоха… а потом… Потом все смешалось, меня дернули вперед, затаскивая на стол, разворачивая к себе, скользя руками по телу, которое предательски выгибалось.
На пол посыпалось все, что стремительно и нетерпеливо смахнул риалан. Он опрокинул меня на гладкую поверхность, накрывая собой, целуя так, что я забывала про все на свете.
– Никакая другая, – вдруг выдохнул он на миг, отрываясь от моих губ. – Зачем мне другая, если есть ты?
– Любой нужен, – выдохнула, торопливо целуя его в ответ.
Безумие страсти длилось недолго.
Разум все еще был силен во мне, а потому, лишь ощутив его руки на груди, я перехватила требовательные ладони и мягко отвела в сторону от стратегически важных округлостей.
– Кик…
Он все понял без лишних слов.
Несколько секунд постоял, опершись о мой висок взмокшим до легкой испарины лбом, а после отстранился и наигранно бодро проговорил:
– В опале?
– Просто не сейчас, – покачала головой и первая выпустила мужчину из объятий. – Не только тебе нужно время, дорогой.
– Понимаю… – медленно кивнул Ла-Шавоир. – Вечером продолжим.
– Что именно?
Да, я не удержалась от легкой иронии.
– Все!
Глава 7
Какие они, отношения после ссоры?
И не простой ссоры, а такой, что вбивает клин недоверия между любящими.
Запрокинув голову, я бездумно смотрела на расписной деревянный потолок, вдыхала витающий вокруг запах хорошего кофе и чая, прислушивалась к гомону посетителей маленького ресторанчика. В этот чудесный выходной день я изволила морально загружаться в милой кофейне в паре кварталов от дома Кика.
Тут было хорошо…
В приятной обстановке превалировали натуральные отделочные материалы. Соляные светильники, искусно обвитые стальной лозой, небольшие круглые столики с кружевными салфетками и невероятно удобные плетеные кресла.
С тяжелым вздохом я открыла блокнот, понимая, что хорошо бы отрешиться от тяжких дум и все же написать в него что-то по делу.
Я сюда как-никак сбежала учиться, а в итоге сижу и страдаю ерундой!
Феликс…
Вопреки смелому заявлению жабниха, к обсуждению ситуации мы тем же вечером не вернулись. Конечно, тому были и уважительные причины – отсутствие Кика, но я в своем общем подавленном состоянии была склонна видеть все в мрачных тонах.
За прошедшее время единственным прогрессом было то, что с меня сняли контролирующие эмоциональное состояние амулеты.
М-да…
Феликс не знает, что делать со мной и моим уже сложившимся мировоззрением, а я не знаю, как ему теперь вообще доверять, если все проблемы мой драгоценный решает методом кувалды.
Нам мешают резонаторы? Разбить фонтаны.
Нам не нравится Элливир? Набьем надменную эльфийскую морду.
Нас бесит Лель? Тут сложнее, морду не набьешь.
У нас слишком нервная кошка-Юлька? Тут вообще просто: «кормим» ее успокаивающими и радуемся жизни дальше! И плевать, что первопричины никуда не денутся!
Я грустно вздохнула и вывела в блокнотике очередной виток бестолкового и довольно кривого узора.
– Юль!
Резкий оклик стал полнейшей неожиданностью, ведь я никак не ожидала встретить знакомых.
Вскинувшись, я получила замечательную возможность увидеть Ришаль дир Ниралиссу в компании… с кем бы вы думали? С казначеем!
Такое замечательное зрелище мигом вынесло у меня из головы все собственные переживашки, и, громко захлопнув блокнот, я поднялась и радостно воскликнула:
– Какая встреча!
Рыжий только усмехнулся в ответ, а змейка чуть порозовела и потупилась.
– А мы тут… гуляем.
– Да, день и правда замечательный, – поддержала я светскую беседу и, решив не пытать Ришку при ее ушастом кавалере, предложила: – Составите мне компанию за чаем?
Кинув на свою спутницу вопросительный взгляд и получив едва заметный кивок в ответ, Шадир обаятельно мне улыбнулся:
– Мы за этим и зашли. День сегодня довольно жаркий.
Я села в глубокое плетеное кресло, с интересом наблюдая, как Шадир выдвигает для хвостатой леди специальный высокий стул, и она, приняв руку казначея, устраивается поудобнее.
Вот так так! Какие перемены!
Но, надо признать, я очень-очень за них рада!
– Вы просто гуляли по городу или была какая-то культурная программа? – поинтересовалась я после того, как новоприбывшие оставили заказ.
Оказалось, что программа была.
Парочка ходила на выставку новейших технических достижений. Я с удивлением покосилась на Ришаль, но, послушав, с каким воодушевлением нага рассказывает об охрийских технологиях, поняла, что очень многого не знаю о своей подруге.
Когда пришла пора мне рассказывать, что я забыла в кафешке совершенно одна в такой замечательный день, – ткнула в блокнотик, поведав, что работа, все работа. И на всякий случай притянула его к себе поближе, чтобы было невозможно открыть и выяснить, что полезных мыслей, стоящих увековечивания на бумаге, в голове Юленьки сегодня еще не водилось.
Спустя какое-то время рыжий казначей встал.
– Дамы, я на несколько минут вас покину.
Ришка проводила его взглядом и, как только мужчина удалился на безопасное расстояние, наклонилась ко мне и нетерпеливо зашептала:
– А правда, что ты Минавель из кабинета Феликса выкинула?!
– Э-э-э… – никаких более связных комментариев на ум не пришло. – В смысле? Вернее, откуда ты знаешь?!
– Да все знают! – добила меня этой благой новостью Риша. – Уже пару дней по углам шепчутся. Что тебе донесли о том, что Кик обжимается с Миной у себя, ты злая побежала туда и вытащила ее за волосы из кабинета! Некоторые даже говорят, что за волосы ты протащила ее по коридору и спустила с лестницы! Другие лично видели, как Ла-Шавоир получил от тебя три пощечины и ты швырнула ему кольцо и другие подарки. А потом сказала, что уходишь навсегда!
Я нервно потянулась к своей чашке чая и выпила ее залпом. Потом откашлялась и слабым голосом спросила:
– Ришка, ты сейчас правду сказала? Так и рассказывают?
– Ну… шепотом и по углам, но да.
– Какой ужас, – трагически прошептала я, сожалея о том, что не склонна к обморокам. Сейчас пригодилось бы на какое-то время выпасть из реальности.
– Так правда? – нетерпеливо ерзала змейка.
– Как и всякие сплетни… Правда, но только малая часть. Злая я неслась к нему совсем по другой причине, а Минавель попалась под горячую руку. За волосы я, понятное дело, высокородную эльфийку тоже не таскала, всего лишь отпихнула от Кика. Она вокруг него плющом обвилась!
– А еще говорят, что ты пообещала довести начатое дело до конца!
– Какое? – мрачно осведомилась я о своих же мстительных планах.
– Видимо, прибить Мину!
– Не то чтобы я против, но спешу разочаровать. Мы всего лишь договорились мирно и цивилизованно побеседовать.
– А-а-а… – в голосе Ришаль и правда слышалось разочарование пополам с облегчением.
– Ага, – улыбнулась в ответ и, заметив небольшой беспорядок в наряде, расправила сбившееся кружево на запястьях. – Так что сообщи особо заинтересованным, что шоу не будет.
– Знаешь, Юль, у меня двойственные чувства. С одной стороны, вступать с Минавель в открытую конфронтацию – глупое и вредное мероприятие, а с другой… ты знала бы, как хочется, чтобы наконец поставили эту самоуверенную, гнилую красотку на место.
Гнилую…
Мне почему-то вспомнился недавний разговор с Лельером. А ведь шута Мина боялась… боялась до ужаса, до дрожи, до паники.
Вернее, не шута, а Мастера Пытку.
Минавель – ученица Серебряной Госпожи. Как давно? Похоже, достаточно, чтобы знать Лельера во всех его ипостасях и понимать, на что он способен в моменты одержимости навязчивой идеей.
Отвлекая от странных мыслей, к нам вернулся Шадир. Рыжий потянул за золотую цепочку, доставая из кармана круглые часы, и, глянув на циферблат, покачал головой:
– Уже время обеда. Дамы, я думаю, что нам стоит подкрепиться более основательно!
– Не стоит, – попыталась было отвертеться я.
– Стоит, стоит, – подмигнул мне казначей Гудвина. – Вы ведь еще не обедали, Юля, не так ли?
Я сдалась, решив не бить ногами джентльменский порыв. В конце концов, еще в моем мире весьма часто приходилось сожалеть, что у нас осталось крайне мало обходительных парней, а тут такой заповедник настоящих мужчин, что просто сама себе завидую!
Кстати, помнится, была у нас на Земле одна весьма распространенная фразочка на тему того, где же коллективно пасутся лучшие представители сильного пола. Теперь я знаю! В болоте!
Трапеза прошла в приятной, непринужденной обстановке. И у меня наконец-то появилась возможность спокойно попытать одного занятного типа. Раньше расспрашивать Шадира было как-то неловко, да и неправильно, потому как сталкивались мы редко.
– Шадир, а какой вы расы? Я не встречала в Малахите жителей, похожих на вас, – приступила к сбору информации я, как только мы закончили с основными блюдами и приступили к чаепитию.
– И не встретите, – усмехнулся казначей, передернув длинными ушами. – Я переселенец.
Я с еще большим интересом оглядела этого чрезвычайно интересного товарища.
Узкое лицо, большие глаза с несколько азиатским разрезом, волнистые медные волосы, которые он собирал в низкий хвост, и… уши! О, уши Шадира, предмет моего непроходящего восторга! Большие такие, совсем не эльфийские лопушки, покрытые пушком в цвет волос! И они шевелятся! Подвижные уши!
– Тогда понятно, – медленно кивнула. – А как называется ваша раса?
– Никак, – мило улыбнулся мне предмет любопытства. – Я полукровка. Наполовину лепрекон, чему я и обязан такими ушами… а на вторую… пусть это будет секретом! Кстати, что занятно, моя мать как раз из этого мира. Лепреконка из Аквамарина.
Все больше и больше интересного.
Лепреконов я всегда представляла уродливыми малоросликами, падкими на золото, – спасибо кельтской мифологии.
Кстати, в этом свете его должность казначея вызывает понимающую улыбку. Человек нашел работу мечты – однозначно! Призвание, можно сказать!
– У лепреконов такие уши? – нашлась я хоть с каким-то вопросом.
За Шадира ответила Ришаль:
– Да, уши у них знатные!
– Простите за любопытство, я просто не имела чести видеть всех представителей этого мира.
– На лепреконов в Аквамарине налюбуешься, когда поедешь на Бал Стихий. Они редко выезжают за пределы страны.
На этом наша увлекательная беседа о предках закончилась, и поднялась другая тема. На этот раз Ришаль и Шадир живо интересовались моим родным миром. Я с охотой рассказывала.
– Постой, постой… – поднял палец Шадир. – Юль, ты хочешь сказать, что вы за триста лет шагнули от средневековья до технического прогресса?
– Ну да… Триста лет назад продолжительность жизни была в два раза меньше, никто не знал о том, что такое электричество, а о машинах и прочих механических приспособлениях и не слышали. Венцом творения долгое время были катапульта и осадные орудия как самые востребованные. Впрочем, и сейчас военное вооружение наших стран поражает воображение.
– Триста лет… – как зачарованный, повторял казначей. – Триста лет, и такие перемены! Юль, а сколько вашей цивилизации вообще?
– Ну… – Я прикинула, когда были шумеры и время постройки первых египетских пирамид. – Тысяч восемь… это только то, что известно и было найдено археологами.
– Восемь тысяч? – C лица Шадира ушло выражение безмерного восхищения продвинутыми землянами. – Извини за вопрос, но чем вы столько времени занимались? Если за триста лет дошли до прогресса…
– А вот это – тайны истории, Шад. – Я развела руками и улыбнулась. – У нас ведется очень много споров о том, что было во тьме веков. Многие даже говорят, что не мы первые, кто выходил на высокую ступень развития, а вот что с ними потом случилось – загадка. Впрочем, если древние были столь же воинственны, как их потомки, то становится яснее.
– Вы воинственны? Юль, уж прости, но по тебе не скажешь.
– Ну, я девочка, и это раз, – загнула указательный палец и взялась за средний. – Я молодая девочка, не имеющая отношения к политике, и это два. А если серьезно, то человечество чрезвычайно деятельно и с фантазией подходит к вопросу уничтожения себе подобных. У нас есть такое оружие, которое может уничтожить все живое на планете.
– Зачем? – с ужасом спросил рыжий.
– Оно есть у каждой сверхдержавы как гарантия того, что вторая сверхдержава не воспользуется своей «ядерной палицей».
Понаблюдав выражение полного непонимания на физиономиях друзей, я вздохнула и пустилась в разъяснения.
– Странно все у вас. – Шадир через какое-то время отринул надежду понять как всех землян, так и русский народ в частности.
– И не говори, – печально согласилась я.
На этом обед посчитался законченным. Ришаль и Шадир откланялись, и я снова осталась одна.
Наедине со своим рабочим блокнотиком.
Печально взглянув на него, я все же открыла, решив воспользоваться прояснением мыслей после беседы с друзьями и немного поработать.
По воле случая блокнот раскрылся на той странице, куда я записывала свои мысли после разговора с Лельером. Не знаю почему, но я замерла, перечитывая строки, написанные моим нервным почерком.
Раздвоение личности.
Очевидно раздвоение. Он тасует свои маски как хочет, но проблема в том, что их становится все сложнее отодрать от настоящего лица. Прирастают.
Интересно, а сам Лель знает, какой он… настоящий?
Так! Про Леля и его букет психических отклонений можно думать бесконечно, но у меня сейчас иные задачи. Все же завтра прием, а я без понятия, о чем беседовать с девушками. А надо быть во всеоружии!
Дело пошло прытче. За полтора часа, что я просидела в кафе после ухода Шада и Ришки, я написала свои мысли и выводы касаемо самых ярких пациенток и даже прикинула рекомендации, которые им стоит дать.
Вдруг на плечи легли теплые ладони, после скользнули по шее, скулам и закрыли глаза, а на ухо шепнул знакомый, чуть хрипловатый голос:
– Угадай кто?
– М-м-м-м… – Я улыбнулась и, накрыв пальцами его руки, прошептала: – Ки-и-ик.
– Молодец. – Он легко поцеловал меня в щеку, сел напротив и светло улыбнулся. Кивнул на записи и спросил: – Как успехи?
– Все хорошо. А как ты узнал, что я тут?
Я прищурилась, с подозрением глядя на жабниха.
– Ришаль поделилась, – невозмутимо ответил кикимор, в глубине глаз которого на миг сверкнула ирония.
Я только усмехнулась в ответ. Нет, дорогой, не пытайся намекнуть мне на то, что я чрезмерно придирчива и подозрительна. У меня есть все основания, чтобы быть тобой недовольной и считать, что ты последний мерзавец. Но любимый мерзавец, и в этом проблема.
Хотя претензии к болотнику у меня были, и немаленькие.
После того как Хозяин Золотого Города эльфов и Стальной Кардинал из Охры открыли мне глаза на то, что Феликс темнит, прошел уже достаточный срок. Более того, я, как адекватная девочка, постаралась засунуть свое возмущение подальше и дала зеленому время.
– Кик, ты не находишь, что пора поговорить о том, в какой именно тупик зашли поиски моей мамы? – Или в какой тупик их завел ТЫ…
Болотник недовольно на меня взглянул, но я не дрогнула, продолжая твердо смотреть в темные глаза любимого, но, блин, крайне пронырливого кикимора.
– Юля… Во-первых, я, как и обещал, в поте лица рыл землю в поисках своей будущей тещи. Согласись, это уже подвиг!
– Подвиг, – покладисто кивнула я и все же не удержалась от некоторого ехидства: – В поте лица? Еще скажи, что собственноручно.
– В поте чужих лиц, – усмехнулся Феликс и продолжил: – Милая, ты хоть представляешь, как сложно найти в нашем мире конкретную переселенку, если почти ничего про нее не знаешь? И не факт, что она представится тут настоящим именем. И такое бывало… Притом, если учитывать нелинейность временных потоков между мирами, у тебя она могла пропасть несколько лет назад, а тут даже не появиться! Это я все к тому, что было сложно. И если в Малахите мои руки развязаны, то соседние государства… все не так просто. Но в итоге я, кажется, нашел! Притом, заметь, в такие сжатые сроки! Две самые вероятные кандидатки в Аквамарине.