Энеолит и бронзовый век
Энеолит и бронзовый век — особые периоды в древней истории человечества, часто объединяемые в эпоху раннего металла. Ее начало знаменует финал каменного века, на протяжении которого люди пользовались для изготовления орудий камнем, костью и деревом.
Название «энеолит» — смешанное латинско-греческое слово, в русском переводе означающее «меднокаменный» (лат. «аэнеус» — медный, греч. «литое» — камень). Этот термин удачно подчеркивает, что на заре использования металла, когда уже появляются медные орудия, еще долго сохраняются каменные. Из камня даже в бронзовом веке продолжают делать ножи, стрелы, скребки, вкладыши серпов, а иногда и топоры, но общая тенденция развития производства сводится к их постепенному исчезновению и замене изделиями из металла.
Зона культур эпохи раннего металла охватывала огромное большинство регионов Евразийского континента, а также средиземноморское побережье Африки и долину Нила (вплоть до Судана). И все-таки эпоха раннего металла не имела глобального характера: ее миновало население Экваториальной и Южной Африки, крайнего северо-востока Азии. В этих регионах позднему появлению железа не предшествовало знакомство с медью и бронзой.
Многие исследователи утверждают, что судьбы древних народов определило развитие не только земледелия и скотоводства, но и металлургии. Металл оказался для человека важным прежде всего как материал для изготовления прочных и удобных орудий труда. Открытие меди считается одним из величайших достижений древности. В чем же состояло ее преимущество? Отчего она быстро завоевала признание наших далеких предков?
Благодаря пластичности меди одной ковкой из нее можно было получить очень тонкие и острые лезвия. Поэтому такие необходимые для древнего человека изделия, как иглы, шилья, рыболовные крючки, ножи, изготовленные из металла, оказались более совершенными, чем сделанные из камня и кости. Благодаря плавкости меди оказалось возможным придать изделиям такие сложные формы, которые в камне были недостижимы. Открытие процессов плавления и литья привело к созданию многих новых, неизвестных ранее орудий — сложных втульчатых топоров, мотыг, комбинированных топоров-молотков, топоров-тесел. Их высокие рабочие качества определялись не только сложностью формы, но в равной мере и твердостью лезвий. А повышать твердость лезвий металлических орудий человек очень скоро научился путем их преднамеренной проковки (наклепа). Английский ученый Г.Г. Коглен на опыте доказал, что литую медь с исходной твердостью 30-40 ед. по шкале Бринеля можно довести одной ковкой до твердости 130 ед. Эти цифры близки к показателям твердости сыродутного железа. Итак, высокий рабочий эффект меди стал основной причиной ее широкого и быстрого распространения.
Но не только высокий коэффициент полезного действия предоставил металлу столь прочное место в быту древнего человека. Переход к использованию орудий из меди и бронз, кроме общего роста производительности труда, привел к расширению технических возможностей многих отраслей производства. К примеру, более совершенной стала обработка дерева: медные топоры, тесла, долота, а позднее — пилы, гвозди, скобы позволили выполнять такие сложные работы по дереву, которые ранее были просто неосуществимы. Это способствовало улучшению приемов домостроительства, появлению деревянной мебели, освоению новых способов изготовления цельнодеревянных сохи и колеса.
Массовые свидетельства использования колеса и колесного транспорта обнаружены только там, где уже стали доступными орудия из металла. Колесо открыло эру мобильного передвижения и транспортировки. Оно нашло успешное применение в конструкции ворота. И наконец, от открытия колеса был всего один шаг к изобретению гончарного круга.
Трудно переоценить значение металла в развитии земледелия. Синхронность появления медных орудий, с одной стороны, и цельнодеревянных сохи и ярма, с другой, позволяет думать, что становление сложных форм плужного земледелия также находится в связи с открытием меди. С помощью медных и бронзовых топоров быстрее осваивались новые площади под посевы в лесостепной полосе. Таким образом, многие производственные и технические достижения древнего человека могут быть поставлены в связь с открытием металлургии.
Первые медные изделия — украшения, иглы, шильца — появляются еще в неолитическую эпоху. Поэтому возникает вопрос: с какого момента мы вправе говорить о наступлении энеолита, а также последующего века бронзы? Определение границ этих эпох связано с анализом металлургических Показателей: степени использования металла, его химического состава, общего комплекса известных металлургических знаний.
В настоящее время различают четыре основных этапа развития древнейшей металлургии. Этап «А» характеризуется применением самородной меди, к которой поначалу относились как к разновидности камня. Единственным методом ее обработки была холодная ковка, вслед за которой последовало освоение ковки горячей. Этап «В» начинается с открытия плавления самородной меди и появления первых изделий, отлитых в открытых формах. Этап «С» связан с двумя важнейшими открытиями: выплавкой меди из руд, т.е. с началом действительной металлургии, и освоением упрочнения меди ковкой (эффект наклепа). Параллельно идет процесс усложнения литейной техники, впервые появляется литье в разъемные и составные формы. Этап «D» знаменует переход от меди к бронзам — сначала мышьяковым, а затем и оловянным, получаемым с помощью добавления к чистой меди легирующих компонентов. Распространяется литье в закрытых формах, литье по восковой модели и тд.
С каждым этапом развития металлургии сопрягается определенный набор археологических находок из металла. На этапах «А» и «В» известны лишь единичные изделия — мелкие украшения и редкие колюще-режущие орудия. На этапе «С» получают распространение более значительные серии медных изделий. Внедряются в производство топоры и другие орудия рубящего и ударного действия (тесла, долота, мотыги, молотки). Впервые появляется также колюще-режущее оружие (кинжалы, наконечники копий и др.). На этапе «D» ассортимент металлических орудий и оружия еще более расширяется. Впервые появляются мечи и наконечники стрел. Совершенствуются формы копий, кинжалов, боевых топоров.
Исходя из этих наблюдений, начало энеолита связывают с третьим этапом развития металлургии (этап «С»), а начало бронзового века — с его четвертым этапом (этап «D»). Первые два этапа относятся еще к неолиту.
Итак, к энеолиту принадлежат культуры, носители которых не просто знакомы с изделиями из меди, но регулярно используют отлитые из нее орудия (в том числе и ударные), а также украшения. Медь, как правило, имеет металлургический характер, т.е. получена путем плавки руд. С бронзовым веком следует связывать культуры, в которых освоено производство бронз — искусственных сплавов на медной основе. Их высокие литейные и кузнечные качества открывают новые возможности для повышения эффективности не только орудий труда, но и предметов вооружения. Более разнообразными становятся украшения, поскольку усложняются технические приемы их отливки.
Каким образом люди пришли к идее металлургической плавки медных руд? Не исключено, что человека привлек сначала красноватый цвет самородков, которые почти всегда залегают в верхней зоне рудной жилы, или зоне окисления. В ней кроме самородков концентрируются расцвеченные яркими красками окисленные медные минералы: зеленый малахит, лазурный азурит, красный куприт. Окисленные руды и самородную медь человек сначала расценивал как красивые камни, из которых можно было вытачивать бусы и другие украшения. Распознать новые свойства этого материала, скорее всего, помог случай. Возможно, изделия из самородной меди или малахита попали в огонь, расплавились и при остывании приняли новую форму. Как бы то ни было, на Ближнем Востоке зона распространения изделий из самородков, обработанных ковкой (конец VIII— VII тыс. до н.э.), и зона формирования первичных металлургических знаний (VI-V тыс. до н.э.) совпадают.
Первичный центр зарождения металлургии связывается сейчас со значительным районом Ближнего Востока, протянувшимся от Анатолии и Восточного Средиземноморья на западе до Иранского нагорья на востоке. В пределах этого региона древнейший металл планеты находят в памятниках так называемого «докерамического неолита» (конец VIII—VII тыс. до н.э.). Наиболее известные среди них — Чайеню-Тепези и Чатал Гуюк в Анатолии, Тслль Рамад в Сирии, Телль Магзалия на севере Месопотамии. Обитатели этих поселений не знали керамики, но уже стали осваивать земледелие, скотоводство и металлургию. Здесь собрано около двухсот мелких медных бусин, трубчатых пронизок, пластинчатых подвесок, единичных шильев и рыболовных крючков. Почти все они откованы из самородной меди.
Древнейшие медные находки Европы, датируемые второй четвертью Утыс. до н.э., также не выходят за рамки неолита. Их предположительная связь с самородками подкрепляется и набором вещей, и их сходством с коллекциями «докерамического неолита» Ближнего Востока. Примечательно, что первые медные изделия сосредоточены в Балкано-Карпатском регионе, откуда впоследствии они продвигаются в среднюю и южную часть Восточной Европы. Более детально динамика распространения знаний о металле по территории Старого Света показана на карте.
Итак, первое появление медных изделий в значительной степени было связано с изготовлением украшений из самородков и малахита и поэтому мало влияло на развитие человеческого общества. Застой в металлопроиз-водстве был преодолен с открытием выплавки меди из руд и становлением культур энеолита и бронзового века. Опережающее развитие южных регионов и запаздывание северных и восточных не позволяют обозначить единую для всего Старого Света хронологию эпохи раннего металла. Она требует индивидуального рассмотрения применительно к археологическим культурам разных географических зон.
Вся периодизация и относительная хронология культур эпох энеолита и бронзы Передней Азии и Балкано-Дунайской Европы строится прежде всего на стратиграфической основе. Преимущественное использование этого метода объясняется тем, что основными памятниками, с которым здесь приходится иметь дело археологам, являются так называемые «телли» — огромные жилые холмы, возникшие на поселениях, существовавших длительное время на одном месте. Сама возможность такого стационарного существования была предопределена системой земледельческого хозяйства в условиях южных регионов, где господствовали свободные от леса плодородные почвы, не требовавшие специальной сложной обработки. Дома в таких поселках строились из недолговечного сырцового кирпича или глины. Через несколько десятилетий они разрушались, и площадки под новое строительство просто выравнивались. Материал от старых построек, а также процесс накопления отходов доводили некоторые телли до высоты 20 метров и более. Таковы, к примеру, знаменитые телли Болгарии — Караново, Эзеро. Извлекая и анализируя находки, зажатые в телле как в слоеном пироге, археолог получает возможность исследовать их развитие во времени, а также рассматривать связи с конкретными отложениями культур, представленными в выше- или нижележащих напластованиях. На принципах анализа стратиграфии теллей построены различные системы периодизаций бронзового века. Это и минойская периодизация критских древностей, и элладская — греческих, и анауская — Южной Туркмении, и многие другие.
В Западной и Восточной Европе, в Сибири, в Казахстане, на большей части Средней Азии телли отсутствуют. Периодизация памятников эпохи раннего металла, представленных здесь в основном однослойными поселками и могильниками, строится в большей мере с помощью типологического метода.
Хозяйственная специфика археологических культур эпохи раннего металла также проявляется по-разному в различных регионах. В южной зоне — на Ближнем Востоке, в Средиземноморье, на юге Европы, в Средней Азии, на Кавказе — мощные центры металлургии и металлообработки, как правило, сопряжены с ярчайшими очагами земледелия и скотоводства. При этом здесь идет процесс формирования специализированных их форм, которые в данной природной среде и при данном уровне развития металлических орудий труда обеспечивают наибольшую продуктивность. К примеру, в аридной, засушливой зоне Ближнего Востока и юга Средней Азии именно в эпоху раннего металла зарождается ирригационное земледелие. В лесостепной зоне Европы распространяется подсечно-огневое и переложное земледелие, а на Кавказе — террасное земледелие.
В значительном многообразии форм выступает скотоводство. В Юго-Восточной Европе отчетливо прослеживаются следы мясомолочного, придомного хозяйства с преобладанием в стаде крупного рогатого скота и свиней. На Кавказе и в Загросской зоне Месопотамии формируется отгонная форма скотоводства на основе разведения овец и коз. Специфическая форма подвижного скотоводства сложилась в степях Восточной Европы. Здесь уже в энеолите сформировалось стадо, в котором были представлены лошадь, крупный и мелкий рогатый скот. В культурах южной зоны с внедрением металла производящее хозяйство получает мощный импульс, который приводит к выработке устойчивых к любым изменениям природной среды моделей развития специализированной земледельческо-скотоводческой экономики.
Иная картина наблюдается в северной части Евразии: появление орудий из металла не вызвало здесь заметных хозяйственных перемен и имело явно меньшее значение, чем на юге. На севере в эпоху раннего металла идет процесс совершенствования и интенсификации традиционных форм присваивающей экономики (охоты и рыболовства) и делаются лишь первые шаги в освоении скотоводства. Развитие земледелия начинается здесь лишь в самом конце бронзового века.
В социально-исторической сфере эпоха раннего металла связана с разложением первобытнообщинных отношений. В южной зоне социальное расслоение наблюдается уже в энеолите. В могильниках этого времени социальные различия просматриваются в количестве и качестве погребальных даров и особенностях самих обрядов. В поселениях выделяются богатые многокомнатные дома с четко продуманной планировкой. В ряде случаев выявлено кустовое, групповое размещение поселений с главным, центральным поселком среди них. Такая структура поселений является отражением сложной иерархии возникающих общественных групп и их отношений друг с другом.
Крупные поселения энеолита со временем перерастают в города бронзового века, которые отличает не только высокая концентрация населения.
В материалах, собранных археологами на памятниках энеолита и бронзы, представлена масса разновидностей культурной и хозяйственной жизни древнего населения. Исследователи неоднократно пытались установить принципы их макрорайонирования. Наиболее удачным представляется принцип группировки материалов эпохи раннего металла, предложенный Е.Н. Черных. Он основан на выделении таких крупных производственных подразделений, как металлургические провинции и составляющие их очаги металлургии и очаги металлообработки.
Особенности производства в любом очаге провинции определяются тремя основными признаками:
1) сходным набором категорий и типов выпускаемых изделий;
2) сходными технологическими приемами металлообработки;
3) сходными источниками используемого сырья.
В пределах любой провинции действовали как очаги металлообработки, так и очаги металлургии. В чем их различие? В металлургическом очаге представлен полный цикл металлопроизводства: горное дело, выплавка металла из руд, металлообработка. В очаге металлообработки работают на привозном сырье, поэтому цикл ограничен только операциями, связанными с непосредственным изготовлением изделий из металла.
Очаг металлообработки связан обычно с одной археологической культурой или с ее локальным вариантом и является органической частью данной культуры. Но иногда он включает территорию нескольких культур. Особенно это характерно для позднего бронзового века.
С очагами БКМП связаны многообразные орудия и украшения из меди и золота. Наиболее характерными являются три основных вида тяжелых ударных орудий труда: втульчатые топоры-тесла или топоры-мотыги, массивные топоры-молотки, клинообразные тесла-долота.
Технология обработки металла во всех очагах провинции основана на использовании горячей ковки меди и ее кузнечной сварки. В некоторых очагах фиксируется и развитие литейной технологии, причем с использованием сложных по конструкции одностворчатых, двустворчатых и даже трехстворчатых форм. В качестве материала литейных форм часто использовался графит.
История БКМП охватывает время от начала IV до начала III тыс. до н.э. В пределах провинции выделяются западный и восточный ареалы, резко различающиеся по облику хозяйства и уровню развития металлургии. Ядром БКМП является западный ареал провинции, включающий север Балкан, Карпатский бассейн, Карпато-Поднепровье. Именно здесь сосредоточена большая часть найденных археологами крупных медных орудий; их насчитывается сейчас около тысячи. Эти изделия связаны с металлопроиз-водством культур Гумелъница, Вита, Тисаполгар, Бодрогкерестур, Кукутени-Триполъе и др. Вместе с подъемом металлургии история их носителей отмечена интенсивным развитием земледельческо-скотоводческого хозяйства, обмена, становлением специализированного металлургического ремесла, активными процессами социального и имущественного расслоения. Земледелие мотыжного типа (а местами и плужного) основано на возделывании пшеницы, ячменя, проса, вики. Для придомного скотоводства характерно разведение крупного рогатого скота, а также свиней, коз, овец.
Восточный ареал БКМП охватывает степные и лесостепные районы Северного Причерноморья и Среднего Поволжья, освоенные племенами новоданиловской, среднестоговской и хвалынской культур. Хозяйственное развитие этих культур идет по скотоводческому пути (разведение овец, коз, лошадей), а обработка металла остается на архаическом, а порою и примитивном уровне. Здесь мало орудий и гораздо больше украшений. Вместе с тем, именно в среде скотоводов активно осваиваются транспортные средства на основе животной тяги, что усиливает подвижность племен, активизирует их контакты с миром земледельцев западного ареала провинции.
В истории БКМП ведущая роль принадлежала гумельницкому металлургическому очагу, связанному с ареалом ярчайшей гумельницкой культуры. Так археологи называют культуру первой половины — середины IV тыс. до н.э., распространенную на территории восточной Болгарии, юго-западной балканских племен, показав высочайший уровень их хозяйственного и культурного развития на заре использования металлов.
К востоку от Гумельницы расположены памятники родственной ей культуры Кукутени-Триполье, которая зародилась в западной части румынской Молдовы, где в ее генезисе участвовало несколько поздненеолитических культур Нижнедунайского региона. Ее племена в дальнейшем освоили обширную территорию от Восточных Карпат на западе до правобережья Днепра на востоке. Развитие культуры, датируемой от начала IV до третьей четверти III тыс. до н.э., подразделяется на три больших периода: раннее, среднее и позднее Триполье.
Самостоятельный очаг металлообработки складывается в Триполье синхронно с гумельницким. Наборы типов изделий и химический состав их металла весьма близки Гумельнице. Однако технология его обработки резко отлична: она ориентирована на использование ковки и сварки металла.
Значительная по количеству продукция раннетрипольского очага содержалась в кладе, найденном у села Карбуна на юге Молдовы. В типичном для конца раннего Триполъя сосуде находилось более 850 вещей из Румынии, южной Молдовы (левобережье нижнего Дуная). Поражают масштабы горно-металлургической деятельности гумельницких племен. Об этом, кроме огромного количества изделий из металла (топоров, шильев, пробойников, сверл, булавок, браслетов и пр.), свидетельствуют древнейшие в Европе медные рудники Аи-Бунара, открытые близ болгарского города Стара Загора. Здесь обнаружено 11 горных выработок общей длиной около 400 м. Выработки имели вид щелевидных карьеров глубиной 15-20 м, длиной до 10 м. Металл, выплавленный из Аи-Бунарских руд, получил широкое распространение не только в Подунавье, но и в Северном Причерноморье. Он распространялся не только в виде готовых изделии, но и в слитках и полуфабрикатах.
Для гумельницкой культуры характерны «жилые холмы», т.е. крупные поселения (Караново, Хотница, Азмашка могила и др.), напоминающие телли Ближнего Востока. В пределах поселков обнаружены наземные прямоугольные дома, реже полуземлянки. Столбовой каркас наземного дома оплетали лозой и обмазывали глиной. Сохранились следы раскраски стен черной, красной и белой красками в виде сложных лент и волют. Поселения часто окружались деревянной стеной или валом и рвом.
На поселениях собрана коллекция посуды, расписанной графитом и разноцветными красками, орудия из кремня и кости, а также статуэтки из глины. Они служили олицетворением местных божеств, среди которых особо почитаемой была Богиня-мать, хранительница домашнего очага.
На территории трипольской культуры вплоть до позднего этапа ее развития неизвестны могильники. Открыты лишь отдельные погребения людей под полами домов (Лука Врублевецкая, Незвиско и др.). Их связывают обычно с культом плодородия матери-земли.
Природные условия в зоне расселения трипольских племен, в частности наличие лесов (главным образом широколиственных), участков разнотравно-злаковых степей, достаточная влажность— были благоприятными для развития земледелия и скотоводства. Обработку полей вели мотыгами из камня и рога, а возможно, и примитивными сохами с использованием тягловой силы быков. Трипольцы возделывали различные виды пшеницы, ячменя, а также просо, вику и горох. В южных регионах занимались садоводством, выращивали абрикосы, сливы и виноград. Урожай зерновых убирали серпами с кремневыми вкладышами. Зерно размалывали зернотерками.
Земледелие дополнялось придомным скотоводством. В стаде преобладал крупный рогатый скот, второстепенное значение имели свиньи, козы, овцы. В системе жизнеобеспечения заметную роль играла охота на оленя, косулю, кабана и, по-видимому, лошадь.
Многообразию хозяйственной жизни трипольцев соответствует большой набор кремневых и каменных орудий (долота, топоры, скребки, сверла вкладыши серпов).
Наиболее ярким элементом трипольской культуры является расписная керамика. На раннем этапе роспись почти не применялась: столовая керамика имеет прочерченный орнамент, иногда желобчатый. Чаще всего в этой технике изображены спираль или дракон, многократно оплетающий поверхность сосуда. Более грубой была кухонная посуда, украшенная разного рода ямками и защипами. Сосуды с росписью красной, белой и черной красками входят в употребление в период среднего Триполья. Орнамент состоит из меандров, спиралей, кругов, иногда имеются изображения людей и животных.
Характерны для трипольской культуры антропоморфные статуэтки, по преимуществу женские. В глине фигурок обнаружены зерна, что свидетельствует об их связи с культом плодородия. В раннем Триполье преобладают статуэтки, изображающие сидящих женщин, в среднем — они обычно показаны в стоячем положении.
Прочие культуры западного, земледельческо-скотоводческого ареала БКМП (см. карту Балкано-Карпатской металлургической провинции) очень близки Гумельнице и Триполью, хотя и отличаются некоторой спецификой памятников, керамического производства и металлообработки. Но эти различия не отрицают их принадлежности к единым производственным и общекультурным традициям БКМП.
Культуры восточного — скотоводческого — ареала БКМП (Новоданиловская, среднестоговская, хвалынская) также питались медным сырьем, поступавшим с Балкан, из Среднего Подунавья и Карпатского бассейна. Посредниками в распространении меди на восток выступали трипольские племена.
Памятники Новоданиловского типа представлены небольшими могильниками и отдельными погребениями в степной полосе Причерноморья от Нижнего Дуная до Нижнего Дона и северо-западного Прикаспия. Погребения чаще всего одиночные или парные, помещены в яму прямоугольной формы, иногда — в каменный ящик. Преобладают грунтовые захоронения, подкурганные — единичны. Погребенные всегда лежат на спине с подогнутыми в коленях ногами, чаще всего головой на восток. Скелеты и дно могильной ямы обильно посыпаны охрой.
Погребальный инвентарь представлен разнообразными орудиями и оружием из кремня (ножевидные пластины длиной до 20 см, наконечники копий, дротиков и стрел, тесла, долота, скребки, сверла), орудиями из меди (шилья, молоток), украшениями из створок раковин Unio (кружочки с отверстиями, образующими низки браслетов и поясов). Уникальными являются скипетры в форме головы лошади, а также навершия булав из камня. По-видимому, они отмечают особый социальный ранг погребенного — старейшины или вождя. Во многих погребениях найдены украшения из меди: проволочные спиральные браслеты, трубчатые пронизи, грушевидные подвески, подвески в форме раковины.
Готовые медные изделия и привозное сырье, полученные от мастеров Гумельницы и Триполъя, стимулировали становление Новоданиловского очага металлообработки. Ряд специфических приемов, например литье металла в холодные (ненагретые) литейные формы, выделяют местное производство в системе БКМП.
Археологам до сих пор неизвестны поселения носителей Новоданиловской культуры. Скорее всего, это были сезонные стоянки подвижных скотоводов, разводивших мелкий и крупный рогатый скот, а возможно, и лошадей (скипетры в форме головы коня).
Антропологические данные указывают, что Новоданиловские племена были потомками неолитического населения юга Украины.
Еще одна скотоводческая культура восточного ареала БКМП именуется по одноименному поселению среднестоговской. В Поднепровье (на отрезке от Каховки до Черкасс), в южной части лесостепной Левобережной Украины, Приазовье и Среднем Подонье известно более 100 памятников — поселений и грунтовых могильников. Последние часто находились вблизи или на окраине поселений, например в Дереивке (бассейн Днепра). Неукрепленные поселения расположены обычно на низкой надпойменной террасе реки. В Дереивке открыты прямоугольные в плане постройки, основания стен которых облицованы крупными камнями. На полах жилищ, слегка углубленных в землю, устроены открытые очаги. Важнейшие черты погребального обряда близки Новоданиловским. Но инвентарь могил крайне беден, встречаются и безынвентарные захоронения.
Посуда среднестоговской культуры имеет явные неолитические корни. Это остродонные и круглодонные горшки, изготовленные из глины с примесью ракушки, с геометрическим орнаментом (полоски, зигзаги, треугольники), который чаще всего выполнен отпечатками зубчатого штампа. На поздних памятниках появляются и плоскодонные сосуды, становится характерным орнамент в виде отпечатков шнypa.
На среднестоговских памятниках находят много кремневых, каменных, костяных и роговых орудий, но изделия из меди (шилья, пронизи, бусы) — редкость. Из кремня и камня изготовлены пластины, скребки, плоские клиновидные топоры, наконечники стрел и копий, из кости и рога — боевые молоты, клевцы, мотыги, тесла, рыболовные крючки, гарпуны и псалии.
В системе жизнеобеспечения главная роль принадлежала скотоводству. Среди домашних животных ведущее место занимала лошадь (до 50% костей, находимых на поселениях). Охота, рыболовство и земледелие играли второстепенную роль.
Уже в начальный период своей истории среднестоговские племена налаживают активные контакты с трипольцами. Свидетельством тому служат находки трипольской керамики на среднестоговских поселениях и могильниках. Сред-нестоговское население, возможно, восприняло от трипольцев навыки земледелия и даже культовые идеи; в его среде отмечено появление глиняной антропоморфной пластики, чуждой скотоводческим культурам.
К востоку от среднестоговских памятников выявлены грунтовые могильники и отдельные кратковременные стоянки хвалынской энеолитической культуры. Они сосредоточены в степном и лесостепном Поволжье от устья Камы на типичные формы сосудов севере до Прикаспия на юге.
Основные материалы культуры получены раскопками двух Хвалынских могильников под Саратовом (из которых пока опубликован один). В нем представлены одиночные захоронения; коллективные одноярусные могилы, содержащие от двух до пяти человек; коллективные многоярусные («многоэтажные») погребения. Большинство погребенных находилось в скорченном положении на спине с подогнутыми ногами, поставленными коленями вверх; несколько были положены скорченно на бок; есть также единичные захоронения в положении сидя. Часто скелеты были засыпаны красной охрой. В ряде случаев могильные ямы были перекрыты камнями. На территории могильника обнаружено большое количество жертвенников с костяками крупного и мелкого рогатого скота, лошадей. Кости этих животных найдены и в ряде погребений.
Некоторые могилы оказались безынвентарными, но другие отличались богатыми находками. В основном это украшения: бусы из кости и раковин, пронизи из трубчатых костей животных, подвески из клыков кабана, браслеты из камня. Встречены также кремневые стрелы, ножевидные пластины, каменные тесла, костяные гарпуны. Примечательны два уникальных каменных изделия: каменный топор-молот с полукруглыми выступами на боковинах втулки и «скипетр» с изображением головы лошади. Подобные скипетры известны и в других памятниках культуры.
Хвалынские сосуды круглодонные, чаще всего мешковидной формы. Кроме того, встречаются приземистые полукруглые чаши. Орнамент из горизонтальных рядов насечек, разделенных волнообразной прочерченной линией, покрывает весь сосуд или его верхнюю половину.
Коллекция медных предметов Хвалынских некрополей включает разного рода украшения (около 320 экз.). Это колечки, височные кольца, подвески-цепочки из нескольких соединенных колец, бусы, трубчатые пронизки, браслеты. Некоторые изделия имеют параллели в трипольской культуре (массивные овальные бляхи с пуансонным орнаментом по краю). Очевидно, трипольские воздействия играли решающую роль в сложении хвалынского очага. Как и в трипольском очаге, местная металлообработка имела кузнечный характер.
Итак, Балкано-Карпатская металлургическая провинция — это единая производственная система, объединенная высоким техническим потенциалом внутреннего развития очагов металлургии и металлообработки, действовавших в пределах земледельческо-скотоводческих и скотоводческих культур Юго-Восточной Европы. Система их единства формируется в результате стабилизации населения, имеющего сходный образ жизни и устойчивые формы производящего хозяйства; традиционного использования определенных рудных месторождений; равномерного контактирования всех групп населения, а также стабильной организации его торгово-обменных и культурных связей, позволявших беспрепятственно осваивать на перифериях региона опыт обращения с металлом, сложившийся в исходных центрах.
С наступлением раннего бронзового века на рубеже IV и III тыс. до н.э. наблюдаются значительные культурные перемены. Они прослеживаются на обширных пространствах Евразии, но особенно заметны в Юго-Восточной Европе. Здесь бесследно исчезают яркие энеолитические культуры с расписной керамикой, а вместе с ними разрушается система Балкано-Карпатской металлургической провинции. Эти события связывают с первой мощной миграцией древнейших индоевропейских племен, переселение которых охватило обширную зону вокруг Черного моря.
Локализация индоевропейской прародины до сих пор является объектом острых дискуссий. Ее помещают то в Карпато-Дунайской области, то в западной части степного региона Евразии (Прикаспийская область, Северное Причерноморье), то в Передней и Малой Азии. Однако многие исследователи предпочитают видеть в роли древнейших индоевропейцев носителей курганных культур юга Восточной Европы, и прежде всего — ямной культурно-исторической общности. Анализ лексики, связанной с индоевропейским «праязыком», свидетельствует о том, что он зародился и развивался в среде подвижных скотоводов и коневодов, знавших колесо и колесный транспорт, использовавших фургоны на колесах, освоивших начатки земледелия, развивавших навыки обработки меди и бронзы. Образ жизни ямных племен в наибольшей мере соответствует реконструируемой картине, поэтому их связь с древнейшими индоевропейцами выглядит вполне вероятной.
По данным археологии известно, что ямные племена совершали дальние миграционные броски из Северного Причерноморья на запад и юго-запад. Возможно, именно эти племена уничтожили балкано-карпатские культуры энеолита. Первые ямные погребения со скорченными и окрашенными костяками появляются в Нижнем и Среднем Подунавье именно на рубеже энеолита и бронзового века.
По-видимому, ямные племена во время своих дальних походов не только разносили индоевропейскую речь, но и распространяли в северо-западной части Циркумпонтийского региона новые технологии обработки металла и новые типы орудий труда и оружия, отличные от энеолитических.
Циркумпонтийская провинция объединяла культуры, сильно различающиеся и по географическому положению, и по характеру производящего хозяйства. В северной зоне провинции преобладали культуры, практиковавшие подвижные формы скотоводства полукочевого или даже кочевого типа (ямная культурно-историческая общность юга Восточной Европы, усатовская культура Северо-Западного Причерноморья). В южной зоне провинции, напротив, преобладали культуры, основу жизнеобеспечения которых составляло земледелие, лишь дополнявшееся скотоводством (культуры Эзеро на Балканах, Троя 1 в Анатолии, куро-аракская в Закавказье и др.).
При различиях в укладе хозяйства обе зоны обнаруживают много черт сходства. Кроме металлических изделий, некоторых видов керамики, погребальных обрядов, они проявляются и в том, что вдоль всего причерноморского кольца в раннем бронзовом веке возникают укрепленные поселения с валами и рвами и даже каменные крепости. Никогда прежде они не представляли собой столь массового и регулярного явления. По-видимому, военные столкновения в эпоху возникновения ЦМП имели регулярный характер и сыграли немалую роль в оформлении характера ее материальной культуры и производства. Но модель формирования ЦМП, по-видимому, следует связывать и с мирным взаимодействием различных групп населения, с его тесными обменными и культурными контактами.
В истории ЦМП можно выделить две основные фазы. Первая датируется преимущественно III тыс. до.н.э., не заходя в пределы его последней трети; вторая — последней третью III — первой третью II тыс. до н.э. Вместе с тем в различных регионах ЦМП граница между первой и второй фазой имеет плавающий, нечеткий характер. С первой фазой можно связывать ранний бронзовый век, тогда как со второй — средний бронзовый век.
Для большинства производственных очагов ЦМП в раннем бронзовом веке характерно пять главных видов орудий труда и оружия: 1) втульчатые топоры, 2) черенковые ножи и кинжалы, 3) шилья с четырехгранным утолщением-упором, 4) долота с аналогичным упором, 5) уплощенные тесла-долота. Эти виды орудий и оружия варьировали в пределах разных очагов как по количественному соотношению друг с другом, так и по некоторым деталям формы.
Отличительной особенностью очагов раннего бронзового века в системе ЦМП является полное сходство технологии отливки топоров в двустворчатые литейные формы открытого типа. Такие формы, изготовленные из глины или камня, встречены во многих памятниках Закавказья, верхней Волги, Балкан. В это же время начинается широкое употреблен