Весь командный состав – от командующего фронтом до командира взвода – находился в войсках, в ходе боев изучая систему обороны противника и характер его действий. Всемерно поддерживалась и поощрялась любая полезная инициатива, способствующая боевому успеху.
Было замечено: нашу длительную артиллерийскую подготовку противник использует, чтобы подтянуть резервы к месту предполагаемого удара, а затем огнем и контратаками отразить наше наступление. Поступил целый ряд предложений, как перехитрить противника. Так возник метод последовательного захвата отдельных вражеских объектов. На это дело выделялись хорошо подготовленные части, усиленные артиллерией и танками. В целях сохранения внезапности атака проводилась накоротке, без артиллерийской подготовки как днем, так и ночью. Штурм начинался одновременно с открытием артиллерийского огня по атакуемому объекту. Как только пехота, сопровождаемая танками, врывалась на первую линию вражеских окопов, артиллерия переносила огонь в глубину и на фланги. А в это время стрелковые подразделения блокировали огневые точки, уничтожали их и развивали успех в глубину. Применялись и другие способы…
Разгромить врага мы и тогда не смогли. Но своими активными действиями наши войска и войска Сталинградского фронта нанесли ему большой урон в живой силе и технике, вынудили расходовать боеприпасы, которых у окруженных гитлеровцев оставалось все меньше. Противник был оттеснен от Дона в сторону Волги на 20–30 км, кольцо вокруг него сжалось еще сильнее.
И все же протяженность линии фронта по кольцу достигала 170 км. На всем этом пространстве надо было держать плотный и прочный заслон, который не могли бы пробить пехота и танки противника. А местность представляла собой всхолмленную степь, изрезанную множеством балок с крутыми обрывистыми берегами. Противник мог использовать эти овраги в качестве надежных укрытий, где располагались штабы, склады, сосредоточивались тактические резервы.
В юго‑восточной части большой низины, где протекает река Россошка, имелось много ровных площадок, удобных для посадки самолетов (снабжение осажденных осуществлялось по воздуху). По обоим берегам Россошка густо расположены населенные пункты, которые противник превратил в узлы сопротивления. Прибавьте сюда снег – он толстым слоем покрыл все оборонительные сооружения врага, и обнаружить их нам было нелегко.
Наступать по такой местности тяжело. Многочисленные холмы, балки с крутыми берегами, вытянувшиеся главным образом с запада на восток, усложняли маневр наших войск.
Зима выдалась суровой. Сильные ветры с метелями, морозы до 32 градусов необычайно затрудняли наступление.
Неоднократные мои доклады Ставке о невозможности выполнить задачу без предоставления войскам фронта необходимого времени для проведения соответствующей перегруппировки и без усиления фронта дополнительными силами и средствами в конце концов возымели свое действие, и Ставка решила направить на усиление Донского фронта 2‑ю гвардейскую армию, полностью укомплектованную и вдобавок имевшую в своем составе оснащенный танками и другими средствами механизированный корпус. Это была большая сила, а для нас целое событие. Все воспрянули духом. Можно было с уверенностью сказать, что теперь вражеская группировка будет ликвидирована в короткий промежуток времени. А это повлекло бы за собой высвобождение семи армий, задействованных под Сталинградом, и освобождение крупного железнодорожного Сталинградского узла, что в огромной степени повлияло бы на увеличение размаха операции войск Юго‑Западного и Воронежского фронтов на ростовском направлении.
Не дожидаясь подхода 2‑й гвардейской армии, мы приступили к подготовке наступления. Представитель Ставки А.М. Василевский, находившийся у нас с задачей координации действий двух фронтов, принимал деятельное участие в разработке плана операции.
К делу был привлечен весь руководящий состав фронта и армий, генералы и офицеры, обладавшие опытом и знаниями. Член Военного совета фронта К.Ф. Телегин, начштаба М.С. Малинин, начальник оперативного управления И.И. Бойков, начальник разведуправления И.В. Виноградов, начальник политуправления С.Ф. Галаджев, мой заместитель К.П. Трубников, командующий артиллерией В.И. Казаков, командующий бронетанковыми и механизированными войсками Г.Н. Орел, начальник инженерных войск А.И. Прошляков, начальник связи П.Я. Максименко – все участвовали в этой большой работе.
В плане операции была заложена основная идея: ударами по центру окруженной группировки с двух сторон расчленить ее, а затем ликвидировать по частям. Войска Донского фронта наносят главный удар с запада на восток. Навстречу им движутся войска Сталинградского фронта, которые наносят удар с юго‑востока на запад.
Забегая вперед, скажу, что эта идея выдерживалась на протяжении всей операции – от начала и до конца. Правда, изменялись в зависимости от обстановки и наличия сил способы решения задачи, но план расчленения окруженной группировки вначале на две части с нанесением главного удара по ее центру с запада на восток был выполнен полностью. Я это особо подчеркиваю в связи с тем, что в некоторых материалах, опубликованных уже после войны, допускалось неправильное толкование вопроса.
В соответствии с планом 2‑я гвардейская армия генерала Р.Я. Малиновского должна была наносить удар в центре на сокращенном участке фронта, справа от нее – 21‑я армия генерала И.М. Чистякова с главной группировкой своих сил на левом фланге, а слева – 65‑я армия генерала П.И. Батова с главной группировкой на правом фланге, примыкающем к войскам 2‑й гвардейской армии. Таким образом, для удара на решающем направлении привлекались войска трех армий, усиленные наибольшим количеством артиллерии, танков, самоходных орудий. 16‑я воздушная армия генерала С.И. Руденко должна была тоже всеми силами действовать на этом направлении.
Остальные армии Донского фронта – 24‑я генерала Галанина и 66‑я генерала Жадова – обязаны были активными действиями на своих участках не давать противнику оттягивать части для усиления войск, атакованных нами на главном направлении.
В порядке взаимодействия Сталинградский фронт наносил встречный удар войсками 57‑й и 64‑й армий. 62‑я армия генерала Чуйкова, находясь в Сталинграде, активными действиями сковывала находившиеся перед ней силы врага.
Этот план, разработанный нами при деятельном участии генерал‑полковника А.М. Василевского, 9 декабря был представлен в Ставку и утвержден.
Пока войска 2‑й гвардейской армии подтягивались к месту назначения, командарм Малиновский с офицерами своего штаба приехал к нам в Заворыкино. Такой порядок давно установился в Красной Армии: войска еще на подходе, а командование уже выезжает к месту, где предстоит действовать, для уточнения обстановки и получения задачи. Это ускоряет подготовку операции.
Но Родион Яковлевич так и не успел войти в курс дела. На фронте произошли события, которые вынудили нас отложить наступление.
* * *
Чтобы выручить окруженные под Сталинградом войска, немецко‑фашистское командование решило нанести контрудар извне на котельниковском направлении. Стало известно, что создавалась вражеская группировка и в районе Тормосина.
Утром 12 декабря на котельниковском направлении начались бои. Противник незначительно потеснил части 51‑й армии генерала Н.И. Труфанова, действовавшей на внешнем фронте окружения. Командующий Сталинградским фронтом генерал А.И. Еременко, опасаясь, как бы враг не прорвался к своим окруженным войскам, обратился в Ставку с просьбой передать ему прибывавшую под Сталинград 2‑ю гвардейскую армию для использования ее против группы Манштейна.
Переговоры на эту тему А.М. Василевский вел по ВЧ в моем присутствии. Передавая мне трубку, он предупредил, что решается вопрос о передаче прямо с похода 2‑й гвардейской армии в Сталинградский фронт. В трубке послышался голос Сталина. Он спросил меня, как я отношусь к такому предложению. Я ответил отрицательно. Тогда Сталин продолжил переговоры с Василевским. Представитель Ставки настойчиво доказывал необходимость передачи армии Малиновского Сталинградскому фронту, так как Еременко сомневается в возможности имеющимися силами отразить наступление противника. После этого тут же по ВЧ Сталин сообщил мне, что он согласен с доводами Василевского, что мое решение разделаться сначала с окруженной группировкой, используя для этого 2‑ю гвардейскую армию, смелое и заслуживает внимания, но в сложившейся обстановке оно слишком рискованное, поэтому я должен армию Малиновского, не задерживая, спешно направить под Котельниково в распоряжение Еременко.
Выслушав мое утверждение, что без армии Малиновского войска Донского фронта не смогут ликвидировать окруженного противника, Сталин согласился временно приостановить эту операцию, пообещав подкрепить войска фронта дополнительными силами и средствами. И добавил, что для оказания нам помощи в усилении артиллерией и боеприпасами пришлет командующего артиллерией Красной Армии генерала Н.Н. Воронова.
Таким образом, мы оказались в прежнем положении, только с еще более поредевшими соединениями.
Вскоре после этого разговора пришла директива Ставки о передаче всех войск, задействованных под Сталинградом, в состав Донского фронта. Это мероприятие было своевременным, и мы тут же приступили к установлению связи с 57, 64 и 62‑й армиями. Вернее, эти связи у нас уже были. Вопрос об объединении сил обоих фронтов исподволь разрабатывался нашим штабом, и пусть немного, но кое‑что мы успели сделать. Задолго до этого Василевский сказал мне, что командующий Сталинградским фронтом крайне недоволен, что штаб Рокоссовского засылает своих офицеров к нему в войска, пытается установить с ними какие‑то контакты. Но наше предвидение оправдалось. Теперь нам стало куда легче связаться с отошедшими к нам армиями.
Я счел необходимым лично побывать на местах, познакомиться со своими новыми товарищами, с их войсками и занимаемыми ими участками. Начал с 57‑й армии, куда мы прибыли вместе с членом Военного совета генералом К.Ф. Телегиным.
Армия располагалась по юго‑западному фасу кольца окружения, занимая 25‑километровый рубеж по берегу реки Червленая. Командарм Ф.И. Толбухин произвел на нас хорошее впечатление. Чувствовалось, что он знает свое дело и способен в любой обстановке уверенно руководить войсками. Его командный пункт располагался в населенном пункте в довольно приличных условиях. Настроение в частях армии было бодрое, боевое, хотя после тяжелых боев ощущался большой недостаток в людях.
Толбухин шутя высказал сожаление, что он, руководя в свое время строительством оборонительных рубежей под Сталинградом, перестарался. Не знал, что ему же придется их преодолевать. А нужно сказать, строил он на совесть. Противник тоже многое сделал, чтобы укрепить эти позиции. И теперь Толбухину предстояло решить трудную задачу. А сил маловато…
Побывали мы и в 64‑й армии, которая занимала 30‑километровую полосу на южном фасе окружения, фронтом на север. Ее правый фланг упирался в Волгу южнее Сталинграда, а левый – в реку Червленая. Командующий армией генерал М.С. Шумилов оказался бывалым воином, хорошо знавшим военное дело и имевшим богатый командный опыт. Внешне Шумилов производил впечатление человека флегматичного. На самом же деле оказалось, что в нужные моменты он бывает весьма энергичным и решительным, а вверенные ему войска показали, что умеют крепко бить врага и в обороне и в наступлении. Сейчас они закреплялись на достигнутом рубеже, беспокоя противника активными действиями на отдельных участках. Располагались войска в окопах и землянках в открытой степи, широко используя овраги и балки. Военный совет армии разместился в хорошо оборудованном блиндаже, имевшем несколько комнат, где полы были застланы дорожками, на стенах висели ковры. А после сытного обеда, которым угостили нас, мы поняли, что имеем дело с крепкими хозяевами, умеющими создать хорошие бытовые условия. В войсках повсюду чувствовалась забота о солдате. Длительные напряженные бои и здесь сказывались: ощущался некомплект в людях и технике. Но боевой дух был высоким, бойцы и командиры верили в свои силы.
* * *
Направляемся в 62‑ю армию. Добираться туда пришлось сложным путем. Сначала нужно было переправиться на восточный берег Волги, а затем обратно, на западный, но уже в Сталинград. Волга в это время еще не совсем стала, виднелись большие участки, свободные ото льда.
Перейдя реку вброд у Дубовки, мы на ожидавших нас машинах добрались до пункта, где намечалась переправа. Отсюда был кратчайший путь через Волгу к расположению 62‑й армии. Проводник провел с нашей группой короткий инструктаж. Следуя его указаниям, мы запаслись досками и веревками для преодоления пробитых минами и снарядами участков льда и отправились на тот берег. Со мной были Телегин, несколько офицеров, проводник и два сапера. Конечно, такую группу противник сразу заметил и на протяжении всего пути сопровождал нас артиллерийским и минометным огнем. Сообразуясь с обстановкой, мы, где ускоряя, а где замедляя движение и обходя преграды, благополучно добрались до берега. Нас уже поджидали командарм В.И. Чуйков, член Военного совета К.А. Гуров и начальник штаба армии Н.И. Крылов.
Побеседовав накоротке и познакомившись друг с другом, отправились на командный пункт в блиндаж Военного совета. Здесь все резко отличалось от обстановки, виденной нами в 64‑й армии. Мы сразу почувствовали, что находимся на боевой позиции.
Командный пункт армии размещался у самой реки, его землянки были врыты в обрывистый песчаный берег. Стены и потолок блиндажа, в который мы зашли, были облицованы досками и фанерой, и все же песок просачивался отовсюду. Конечно, не было здесь ни ковров, ни дорожек. Обстановка в полном смысле спартанская. Не до ковров и мягкой мебели, когда КП находится от переднего края всего в нескольких сотнях метров. От разрывов бомб, снарядов и мин содрогалась земля, и песок, сыплясь сквозь щели, попадал нам за воротник.
Армия занимала узкую полосу берега и прилегающую к реке часть города, от которого осталась груда развалин с возвышавшимися местами остовами еще не совсем обрушившихся зданий. В этих развалинах и закрепились воины 62‑й армии. Превратив их в неприступную крепость, они героически отражали яростные атаки врага. И несмотря на то что противнику удалось в трех местах выйти к Волге, разобщив соединения армии, овладеть городом он не смог и к моменту нашего прибытия сам перешел к обороне. Бои, правда, еще не прекратились, но они велись с обеих сторон только за отдельные объекты с целью улучшения позиций и разведки.
Вообще бои в городе носили особый характер и требовали от бойцов и командиров большого мужества, смелости, предприимчивости и инициативы. И прежде всего чувства товарищества, вплоть до самопожертвования. Суворовский завет «Сам погибай, а товарища выручай» стал здесь законом для каждого. Лучшие качества советского солдата проявили воины этой славной армии. Только благодаря этому им удалось удержать узкую кромку земли на берегу Волги до решительного момента, который уже наступал. Настроение в войсках, несмотря на все трудности, было превосходное. Все ждали начала разгрома врага и готовились к этому.
С Василием Ивановичем Чуйковым я встретился впервые и сразу проникся к нему глубоким уважением. Мне всегда нравились люди честные, смелые, решительные, прямые. Таким представлялся мне Чуйков. Был он грубоват, но на войне, тем более в условиях, в каких ему пришлось находиться, пожалуй, трудно быть другим. Только такой, как он, мог выстоять и удержать в руках эту кромку земли. Мужество и самоотверженность командарма были примером для подчиненных, и это во многом способствовало той стойкости, которую проявил весь личный состав армии, сражавшейся в городе за город.
На меня этот человек произвел сильное впечатление, и с первого же дня знакомства мы с ним сдружились.
* * *
Возвращались почти тем же путем, которым следовали в Сталинград. Оказавшись снова на правом берегу Волги, мы по дороге на свой КП заехали в 66‑ю армию к А.С. Жадову. Непрерывные наступательные действия сильно отразились на войсках. Некомплект в частях и соединениях достигал 60–70 процентов, особенно это ощущалось в пехоте. А предстояли новые тяжелые бои, и требовались срочные меры, чтобы хоть немного пополнить соединения.
Мы осмотрели рубеж, который еще недавно занимал противник, отошедший к городу. Воочию убедились, сколь сильными были эти позиции. На огромном пространстве вдоль оборонительного рубежа стояли подбитые и сожженные танки – печальный результат поспешных, с ходу, контратак, в которые бросались по частям наши войска в период выхода немцев к Волге. Нет, так наступать мы не будем! Надо подготовиться как следует.