Меня разбудили человеческие голоса в прихожей.
Приоткрыв глаза, щурясь от яркого света, я сонно осмотрелся, оценивая обстановку. Я находился в спальне двухкомнатной квартиры, на десятом этаже. Спал на полу, ввиду сломанной кровати, но все же на матрасе. Обои на стенах покрывали коричневые засохшие пятна, тумбочка, послужившая мне вчера топливом для костра, валялась сломанная в углу, ее содержимое – грязное, рваное тряпьё – валялось разбросанное по пыльному ковру. И витал в воздухе этакий неуловимый, но явственный запах сырости, гнили и еще чего-то мерзкого и сладковатого, витал, даже не смотря на открытую всю ночь форточку.
Я наткнулся на эту квартиру случайно, и не мог нарадоваться своей удаче. В ней, разумеется, не было ни электричества, ни света, да где они сейчас еще есть? Зато была чистая вода в бачке унитаза, и, слава тебе, Господи, несколько банок с крупой на дальней полке кухонного шкафа. Это был в самом деле подарок судьбы: с первого по девятый этаж квартиры были вскрыты и обработаны задолго до моего прихода, а из этой хозяева, похоже, уходили в большой спешке. Вчера вечером, разведя маленький костер прямо на кафельном полу, я впервые за долгое время наелся досыта. Наполненный с избытком желудок поспособствовал быстрому засыпанию и крепкому, беспробудному сну. В результате, я проспал куда дольше чем планировал – солнце уже заглядывало в окна, выходящие на запад.
Мужские голоса приближались по коридору все ближе и ближе. Гадать, как они проникли в квартиру, не было смысла. Да, я запер дверь изнутри, но это не проблема для того, кто может работать отмычками или сбить дверную ручку молотком. Так или иначе, неизвестные уже проникли в помещение, и с этим следовало считаться. Я как можно тише вынул руку из-под одеяла, и потянулся к спортивной сумке, лежащей рядом. Там, завернутый в рукав рубашки, лежал, поблескивая вороненным металлом, мой травмат. Сняв пистолет с предохранителя, я направил его на открытую дверь. Стрелять я не собирался: во-первых, от последней обоймы осталось всего три патрона, во-вторых, я едва ли был хорошим стрелком. Кроме того, насилию я предпочитал разумную дипломатию. Просто… всегда лучше подстраховаться, верно? В нынешнее время сначала бьют, а потом спрашивают, так почему бы не показать зубы первому? Я застыл в напряжении, затаил дыхание.
В дверях появился высокий бородатый мужчина. На вид ему было лет сорок. На нем была серая неброская куртка, темно-синяя вязаная шапка и потертые джинсы. Через плечо висел охристо-зеленый рюкзак, а в руках гость держал внушительное охотничье ружьё. Это в значительной мере меняло расклад, против ружья моя пукалка была почти-что бесполезна. Значит, следует продемонстрировать дружеские намерения. Я осторожно и спокойно положил пистолет на холодный паркет, и кончиками пальцев оттолкнул его от себя. Не слишком далеко, что бы можно было достать в один рывок, но и не слишком близко, дабы подчеркнуть безоружность. Затем поднял согнутые в локтях руки вверх, растопырил ладони, и максимально искренне улыбнулся.
Мужчина немного расслабился, однако сурового выражения лица не изменил. Зато опустил ружье. Итак, контакт налажен.
- Доброе утро! – сказал я невпопад – Как дела?
Гость сухо кивнул, и зашел в комнату. Его глаза забегали по беспорядочно разбросанным вещам, стенам, окнам, оценивая и прикидывая, что может пригодится. На секунду он остановил взгляд на обоях в коричневых пятнах, а затем продолжил осмотр.
Я, в целом, понимал осмотрительность и осторожность бородача. После той катастрофы, навсегда изменившей жизни миллионов людей, пошатнувшей устои цивилизации, это было вполне закономерно. Нынешнее положение дел диктовало свои правила, и одним из них было: «Человек человеку волк – ходи, да оглядывайся!». Сложно довериться кому либо, когда даже самые близкие, как тебе казалось, люди, могут ударить ножом в спину и бросить умирать. Моему хмурому гостю, возможно, тоже пришлось пережить нечто подобное. Поэтому, я благоразумно не стал мешать ему осматриваться, решив подождать дальнейшего развития событий.
- Еда есть? – спросил мужик раскатистым басом, очевидно, закончив осмотр. За его спиной, в дверном проеме, появился подросток в черной, замызганной кофте с капюшоном, грязных спортивках и, на удивление, чистых кедах. На плече у него висела спортивная сумка, похожая на мою, а в руках он сжимал небольшой туристический топорик, с лезвием переходящим в топорище, и резиновой рукоятью. Отличная штука, надо сказать, видел такой раз, в походе, у знакомого. Интересно, где малец его взял?
- Немного. – ответил я на вопрос бородача. Покосился на парнишку, тот грозно потряс своим оружием. Мужик мягко опустил ладонь на его руку, предостерегая, мол, не махай понапрасну, а то еще полбу обухом зарядишь.
Я раскрыл свою сумку, демонстрируя пришельцам ее содержимое.
- Есть банка тушенки, - я покопался в тканевых глубинах, и явил миру металлический цилиндр без этикетки, - срок годности еще вроде не истек. Еще есть пол банки овсяной крупы, упаковка жвачки и… бутылка воды. Воот…
Оба гостя, и старый, и малый, внимательно оценили мой скромный провиант. Затем бородач сел по-турецки прямо на пол, отложил ружье за спину, достал из внутреннего кармана складной нож и начал копаться с банкой. Парень остался стоять в дверях в коридор, очевидно, на стреме. Вскрыв банку, мужик спрятал нож, а на замену ему достал обычную столовую ложку, все из того же кармана, после чего начал с аппетитом поглощать тушенку. Я не возражал, молча наблюдая за его трапезой. Все же, недоверие недоверием, а я не видел живых людей уже полторы недели, и, будучи человеком социализированным, безумно от этого страдал. К тому же, их двое, против меня одного. Пожалуй, лучше оставаться гостеприимным хозяином.
-Меня зовут Михаил. - решил я вежливо завязать разговор.
Мужик равнодушно зыркнул на меня и продолжил трапезу.
- А вас как? – настойчиво продолжил попытку коммуникации я.
- А тебе на кой? –грубо осведомился бородач. Он облизал ложку, и передал ее вместе с банкой пареньку. Тот, прислонив топор к стенке, принял жестянку, и принялся уплетать ее содержимое за обе щеки. Очевидно, он, как и его спутник, давно нормально не ел – ситуация мне более чем знакомая.
- Да так. Познакомиться хочу. – пожал я плечами.
- Не парься. – отрезал мужик – Мы тут не задержимся. Уйдем раньше, чем ты наши имена запомнишь.
Он покопался в рюкзаке, достал пачку сигарет. Импортные. Одну достал себе, вторую протянул мне.
- Спасибо, - отказался я - некурящий.
- Правильно, - кивнул бородач и спрятал пачку в рюкзак, похлопал по его вздутому боку рукой – раритет!
Он щелкнул зажигалкой, затянулся. Выдохнул облако белесого дыма. Резкий запах защекотал ноздри, защипал в глазах. Как давно я не чувствовал этот противный, резкий, неприятный сигаретный дух, как же я соскучился по обычным людским запахам, запахам прошлой жизни!
Я снова попытался вытряхнуть из собеседника хоть кроху информации.
-А куда вы направляетесь?
- За город, - нехотя ответил тот, - Там есть безопасное место, где можно пережить всю эту ху…- он косо глянул на хлопца, доедающего тушенку, и закончил, – катастрофу.
- Думаете, ситуация не измениться? – спросил я – Солдат, который помогал нам с эвакуироваться, сказал, что через пару месяцев все утрясется, режим чрезвычайного положения снимут и можно будет вернуться в свои дома…
- Ничего не утрясется! – сказал бородач пренебрежительно – Ничего не изменится, ясно тебе? Не «вернется в прежнее русло», не «стабилизируется», не «восстановиться», не «ситуация будет взята под контроль», так ведь говорили по телику, пока электричество было? Все это – брехня, они там ничего не контролируют даже близко, понял ты?
- Понял. – на всякий случай кивнул я.
- Солдат, - продолжил бородач, - человек подневольный. Он говорит то, ему приходит сверху. А те… Ты думаешь, им есть дело до нас? Они нас за нос водили еще когда все хорошо было, думаешь, сейчас у них совесть проснулась? Да они позабивались в свои норки-бомбоубежища, еще когда вся эта заварушка только начиналась, и сидят теперь там, в тепле и уюте, а мы здесь… вымираем.
Он посмотрел на меня, и холодок пробежал у меня по спине от взгляда его пронзительных серых глаз.
- Правительство, - произнес мужик глухо, - Нам не поможет. Теперь каждый сам за себя. Может, если вся эта чертовщина кончиться, еще вернем все как было. Но для этого, - он крякнул, потянулся и забрал банку у паренька, - надо сначала выжить.
Ложку он тщательно вытер о рукав свитера, банку передал мне – там еще оставалось немного. Тянуть время более не имело смысла. Прикинув все за и против, и собравшись с духом, я выпалил:
- Возьмите меня с собой, пожалуйста!
Мужчина смерил меня с ног до головы удивленным взглядом. Паренек за его спиной пренебрежительно хмыкнул. За все это время он не произнес ни слова.
-Тебяя? – переспросил Борода – А на кой ляд ты нам нужен?
Я судорожно вздрогнул. Мне не приходило в голову, что мне придется доказывать свою полезность. Как я мог упустить это?!
- Я могу таскать ваши сумки, - осторожно начал я, - мне приходилось ходить в поход, поэтому я знаю основы выживания… Я умею ставить тент, готовить, шить, ээ… костер разводить умею… у меня, кстати коробка зажигалок есть! Я с пистолетом, могу прикрывать вам спину во время перехода… или нести ночную вахту…, и я спортом занимался!
Я с надеждой посмотрел на лица гостей, однако те оставались безответными.
- Я еще умею оказывать первую медпомощь! – припомнил я навык из далекой студенческой жизни – Возьмите меня! Втроем выживать легче, знаете же, «вместе мы - сила», верно? Нам, людям, надо держатся друг друга, только так мы сможем выжить.
Бородач молчал. Я продолжил:
- Я очень давно не видел людей… Прошу, разрешите мне идти с вами! Я, может, и не умею всего, но я быстро учусь! Возьмусь за любую работу, буду делать все что угодно, только прошу, не оставляйте меня одного.
Бородач взглянул на меня, и криво улыбнулся.
-Нет. -просто сказал он.
Земля под ногами пошла трещинами, кусками полетела в бездну отчаяния. Однако я слишком далеко зашел, чтобы так просто сдастся.
- Я понимаю ваши сомнения, – доверительно сказал я бородачу, - у вас нет повода мне доверять, для вас я – очередной выживальшик в этом городе. Когда… все пошло наперекосяк, люди как с ума посходили, дрались из-за продуктов в супермаркетах, устраивали погромы, грызлись как собаки из-за любой мелочи. Вы боитесь, что я заслужу ваше доверие, а потом ударю ножом в спину? Мне знакомо подобное, поверьте, человек... которому я очень доверял, ради которого я мог бы жизнь отдать… - я сглотнул, - Меня тоже кинули, оставили умирать на улице. Именно поэтому я не успел на эвакуацию, остался в городе. Но… груз прошлого не должен затмевать будущее! И мы должны давать людям шанс оправдать надежды. Позвольте мне пойти с вами, дайте мне возможность доказать, что я смогу стать вам хорошим товарищем. Прошу!
- Нет, - сказал бородач – ты с нами не пойдешь.
Он встал с пола, сел на корточки и посмотрел на меня со снисходительной улыбкой.
- А ты сам подумай, голубчик. Ты обычный офисный планктон дрыщавой наружности,... кем ты там был? Айтишником, дизайнером? Ну так позволь тебе сообщить, -он немного печально развел руки, - раз в неделю посещать тренажерный зал, чтобы жиром не заплыть, и «заниматься спортом» — это разные вещи. Да и в твоих навыках стрельбы я сомневаюсь. Так вот, дело даже не в том, что ты можешь сбежать ночью с нашими рюкзаками, или перерезать нам глотки во сне, нет. Дело в том, что мы вдвоем уже привлекаем к себе много лишнего внимания, а если нас станет трое… Компания из трех человек в наше время – непозволительная роскошь. Слишком много шума, слишком много запахов, слишком много случайных факторов. Мало ли, кто нас заприметить может? Сейчас по городу урки беглые бродят, собаки бродячие в стаи сбиваются, военные нервные – сначала стреляют, потом спрашивают, а по ночам… сам знаешь, кто бродит. Думаешь, раз нас много, мы отстреляемся? Да тебя первого ухватят, а нас за тобой потянут – так все и сгинем. Не важно, насколько крепкая цепь, чтобы ее порвать хватит и одного слабого звена. Теперь следи за пальцами, -мужик выкинул вперед пятерню вперед, растопырил пальцы с грязными ногтями, - С тобой мы более заметны и уязвимы – это раз. Ты нас ослабишь и замедлишь – это два. Таланты твои – пшик, турист он, видите ли. Да не будь у тебя этих навыков, ты бы еще неделю назад сдох. Так что в нынешних реалиях это – норма. Это три. Еще придётся искать еду на три порции, а это трата времени и сил. Четыре. Плюс, то, что тебе захочется удрать с нашими запасами, со счетов не списываем. Как видишь сам, минусов больше, чем плюсов. Увы, парень.
Я не верил своим ушам – меня снова отвергли!
- Не мы такие, -как бы извиняясь, проговорил мужик, - жизнь такая. Я ничего не имею против тебя как человека. Но сейчас, чтобы выжить надо прятаться, а толпой прятаться неудобно. Мы пойдем дальше своей дорогой, а ты своей. Может, отыщешь себе спутника, такого же, как ты, выживальщика-одиночку. Но если тебе нужна большая и безопасная компания, мы тебе с этим помочь не сможем. Понимаешь?
Я молча кивнул.
- Ну ладно, - миролюбиво промолвил бородач и поднялся на ноги, - поговорили - и хватит. Теперь говори, где вторая сумка.
-Чего? – я вытаращился на собеседника, ошарашенный этим вопросом. Краем глаза заметил, как паренек едва заметно напрягся, и потянулся к топору.
- Ты сам обмолвился, что у тебя «целая коробка зажигалок» есть, а в этой, – он пнул краем сапога мою сумку – я никаких коробок не наблюдаю. Ты парень умный, наверняка припрятал немного провианта про запас. А у нас дорога будет длинная, так что запас пригодиться.
- Погодите, -я попытался встать с матраца, - но это же все что у меня есть...!
Ствол ружья остановился в пяти сантиметрах от моей головы.
- Не дергайся. – посоветовал мужик, поудобнее обхватывая приклад, - целее будешь.
Он действовал быстро и расчетливо, видимо, подобная ситуация была для него не нова. И как я мог так тупо проколоться? Уняв дрожь в коленях, посмотрел на лица пришельцев поверх ствола дробовика. На лице подростка появилось жестокое, издевательски-насмешливое выражение, его же спутник сохранял прежний хладнокровный и хмурый вид.
- Нам просто нужны запасы еды, воды и полезных вещей. Нам предстоит два дня идти через лес, а в это время года там ничего съестного нет. – продолжил он, - Да не бойся ты! Убивать тебя не будем. Даже еды немного оставим, што б с голодухи не помер. А там гляди, повезет, насобираешь новую сумку. Главное, что живой останешься!
- Но так же нельзя, - взмолился я – будьте ж вы людьми!
- А мы и так люди. – хмыкнул бородач – И всегда так было. Всегда сильный брал у слабого, всегда сильный жил лучше. Только раньше сила была у тех, кто богаче, а теперь, – он качнул ружьем – шансы немного уровнялись. Ты говоришь, где сумка, или как?
Увы, мои доводы пустое место для этих людей. Да и какие аргументы могут быть противопоставлены огнестрелу, направленному в лицо? И все же я попытался воззвать к их совести.
- Послушайте, - начал я, - ну проявите благоразумие…
В следующий момент я получил мощный удар прикладом ружья в челюсть. Сила удара опрокинула меня на спину, в ушах зазвенело, а во рту появился металлический привкус. Странно, но боли я не чувствовал.
Надо мной склонился силуэт бородача, ружье по-прежнему направлено на меня.
- Хватит время тянуть. – процедил он сквозь зубы. – Мы так до ночи проболтаем.
Похоже, диалог зашел в тупик. Несмотря гудящую голову, мне удалось принять сидячее положение.
- Думаешь, мы ее сами не найдем? – голос бородача пробился сквозь вату, набившуюся в уши, сквозь писк и пульсирующие удары сердца – Найдем, не боись. Квартиру облазим, все верх дном перевернем и найдем, а то, что она в этой квартире, я зуб даю. А тебя можно в расход пустить швидко. Только время терять не охота, уже вечер не за горами, а нам еще убраться от сюда надо. Так что, давай по бырому, голубок: ты сейчас мне говоришь, где сумку заныкал, или я простреливаю твое колено, и ты остаешься гнить здесь. Доходчиво объяснил?
- Да зачем на него патроны тратить? – подал голос парень, до сих пор стоявший молча. Голос у него был тонкий и противный – совсем не ровня низкому басу бородатого, – Может для начала ему топором пальчики подровнять?
- Ну-ну! Давай без пыток особо, - буркнул дядька – мы ж не звери какие-то? Ну, ты говорить собираешься? – обратился он уже ко мне.
Я молча осмотрел своего мучителя и его спутника. Я не увидел ни сострадания, ни жалости.
-Раз!
Простите, господа, я до последнего взывал к вашей человечности. Я, правда, пытался избежать этого.
-Два!..
-Стойте! -выкрикнул я – Стойте! Я скажу, скажу! Сумка детской, дальше по коридору.
-О! – заметно повеселел бородач -Давно бы так! – он кивнул парню, и тот спешно исчез в полутьме коридора.
Я вслушался в удаляющееся шаги. Бородач не сводил с меня ружья, и тоже, кажется, вслушивался. Я попытался предать своему лицу максимальную отстраненность.
Шаги замерли в конце коридора. Послышался звук дергаемой дверной ручки. Затем парень крикнул:
-Тут заперто! На ключ!
- Где золотой ключик, буратино? – вопросил мужик. Ружье качнулось в такт вопросу.
- Под тряпкой на полу. – ответил я.
- А ты шутник. – Хмыкнул мой пленитель. – Поищи тряпку под ногами! – обратился он к напарнику.
В тишине заброшенной квартиры отчетливо послышался металлическое бряцание ключа, затем – щелчок замка. Я, сохраняя напускное равнодушие, внутренне напрягся. Рукой нащупал кусок железной арматурины, спрятанный мною под матрасом на случай чрезвычайной ситуации. Точка невозврата пройдена. Теперь шансы более чем равны. Главное не упустить момент…
Скрипнула дверь. Потом голос парня сообщил:
-Тут темно… Шторы зашторены. Воняет чем-то…
Пауза. Я вместе с мужиком вслушиваюсь в тишину коридора. Через пару секунд тишины парень снова подал голос:
- Нашел сумку! У двери лежала…А еще тут царапины на паркете какие-то…
Глаза бородача округлились, хватка ослабла. Кажется, он понял, что угодил в ловушку.
- Даня, беги!...
Договорить он не успел – я со всех сил ударил его железкой наискось, через лицо, и в тот же момент второй рукой вцепился в ружье. Из коридора раздался крик испуганного пацана, но резко оборвался, прерванный треском разрываемой плоти и хрустом сломанного позвоночника. Даже не выглядывая в коридор, я точно знал: то, что находилось в комнате, вырывалось наружу. И оно очень хочет есть.
Мужик все рвался и метался, видимо, норовил бросится на помощь своему Даньке. Я с силой двинул его ногой в живот, и наконец вырвал ружье из ослабших пальцев.
Теперь расстановка сил кардинально поменялась: я смотрел на бородача, а бородач смотрел в железный колодец дула. Еще минуту назад в таком положении был я сам. Заметил, что он одной рукой шарит по полу, пытаясь найти мой пистолет.
- На твоем месте, я бы не шумел, - с отдышкой произнес я, - если не хочешь, чтобы эта тварь сюда заявилась.
Мужик замер, посмотрел на меня со злобой, как раненый тигр, вытер кровь из разбитого носа. Из коридора доносится сытое хлюпанье, чавканье – мой случайный спаситель утолял свой голод. Я заставил себя выровнять дыхание, сделал несколько больших вдохов. Мой план сработал, у меня был один шанс из тысячи, что мой противник не спустит курок, пока я замахивался своей железной дубинкой, и он сработал!
- Я правда не хотел этого, -обращаюсь я к поверженному врагу – честно! Не думал, что все зайдет так далеко.
- Ублюдок! – прорычал бородач сквозь зубы, тихо, чтобы не привлечь тварь из коридора – Сволочь поганая! Из-за тебя Данилка погиб, урод!
Мой рот скривился не то в саркастичной улыбке, не то в печальном разочаровании.
- Из-за меня? Это я, что ли, послал слабого и неопытного парнишку в незнакомую комнату в незнакомом доме во время апокалипсиса, выдав ему в качестве оружия топор?
Мужик замолк. Тело его обмякло, глаза опустились к полу: в них читается злоба и стыд.
- Я полагал, ты сам пойдешь проверять комнату, а когда с тварью сцепишься, я мальца обезоружу. У тебя с ружьем было бы больше шансов выйти победителем из драки, а там мы бы уже на равных поговорили. – сказал я, несколько секунд промолчал, а затем добавил, как можно искренней – Соболезную. Кем он тебе приходился? Сын?
-Племяш мой. – проговорил мужчина. Он разбит и подавлен.
Мы некоторое время проводим молча, сопровождаемые звуками трапезы из коридора.
-Ты знал про тварь? – спросил мужик тихо, почти с покойно.
Я виновато улыбаюсь. На весь двадцатиэтажный дом, каждый уголока которого был разграблен, мародеры упустили из виду только одну квартиру, оставив еду на видном месте? Тут и дураку ясно, что это не просто так. Когда я пришел к двери этой квартиры, она была распахнута настежь. То, что хранило эту квартиру от разграбления, скрывалось в комнате в конце коридора, и выходило на охоту только с наступлением ночи. «Они не любят свет» - вспомнилась мне чья-то фраза, сказанная еще до того, как люди начали массово покидать города, до того, как отключилось электричество, даже до введения особых мер безопасности и комендантского часа. Спальня, с окнами, занавешенными тяжелыми шторами, идеально подходила ему в качестве временного убежища. Все что оставалось мне – это закрыть дверь.
Мужик оглянулся, очевидно, по-новому взглянув на испачканные обои и сломанную мебель. Покачал головой:
-Ты знал, и все-таки позволил ему пойти к ней?
-Я достаточно долго и настойчиво убеждал вас туда не ходить. А еще – проявить милосердие. – холодно ответил я. Не было сил для сожаления.
-Но как?..
-Ты хочешь знать, почему тварь не тронула меня? – я задрал штанину, не сводя ружье с бородача. Сдвинул сделанную вчера перевязку. Рана уже успела немного затянутся, но все еще явственно были видны следы от зубов.
-Тебя укусили…- пробормотал мужик ошарашенно, - И ты не стал одним из них?
-Иммунитет. Помнишь в новостях говорили, что у 5% человечества имеется иммунитет к этой заразе? Во время всеобщей паники об этом быстро забыли. А мне повезло. Я, оказывается, вхожу в эти пять процентов! Один шанс на миллион, ну или сколько там. Никогда мне в жизни не везло, и тут повезло, да еще как! Когда та тварь меня цапнула за ногу, я думал мне хана. Все так думали, поэтому и оставили меня истекать кровью, а сами ушли. Спасибо, хоть в голову не выстрелили из жалости. – я нервно усмехнулся – наконец-то мог как следует выговориться.
- Тебе приходилось видеть процесс обращения? Когда за десять минут из укушенного человека получается кровожадная, не убиваемая, полуслепая тварь? Именно поэтому эпидемия разрасталась с такой скоростью, именно поэтому правительство не могло ничего предпринять. Я видел видеоролик очевидца – это выглядело… мерзко. И, скорее всего, очень больно. И я лежал на асфальте, и ждал, когда начнутся судороги, и я тоже стану таким мутантом. Ждал пять минут, десять, двадцать… а потом собрался с силами и пополз.
Сам знаешь знаешь, эти твари предпочитают охотится ночью. До начала эпидемии, им, кажется, дали кличку «упыри», или что-то в этом духе. У них не очень хорошее зрение, но зато превосходный слух… и нюх. И они не нападают на себе подобных, знаешь? Мне повезло сохранить человеческий облик, но тут - я опустил штанину и театрально постучал себя по виску, - что-то поменялось. На химическом, молекулярном уровне. Я пахну как они, и они принимают меня за своего. Вот и весь секрет.
На лице бородача появилось понимание, осознание, и впервые за нашу встречу – страх.
— Но рассказать об этом ты никому не мог…
-Верно, - сказал я – военный патруль меня просто бы пристрелил, как только увидел место укуса. Остальные вышивальщики, скорее всего, предпочли бы держатся от меня по дальше, узнав, что я был заражен. Так что я предпочел не упоминать об этом при нашем знакомстве.
- Знал бы я, что ты укушенный, я бы тебе тоже сразу башку отстрелил! – процедил мужик сквозь зубы.
- Я все же, – проигнорировал я его реплику, - уповал на величайшую способность человека разумного – умение договариваться. Я надеялся найти группу таких же как я, отставших от эвакуации, людей, найти с ними общий язык, выбраться из города, добраться до временного карантинного лагеря – там, может, повезет найти ученых или врачей, они уж сумеют мой «позорный недуг» в «подвиги» записать. Может, мой иммунитет подарит лекарство от этой заразы, как знать. Но знаешь что? - Я взглянул на бородача презрительно – Сегодняшний день заставил меня многое переосмыслить. Стоит ли пытаться спасти цивилизацию, если она порождает таких гадов, как ты? Если случилась всего одна катастрофа, и все уже друг на друга по-волчьи смотрят, может стоит вытравить этих волков к чертям, а?
- Что ты будешь делать? – спросил бородач
Я подтянул к себе рюкзак, брошенный им в пылу битвы. Осмотрел содержимое.
- Сколько у тебя патронов от ружья?
- Шесть. – ответил бывший владелец оружия.
Я так и думал. Когда начинается заварушка, все тянут огнестрел. А потом патроны кончаются, и в условиях всеобщей разрухи оружие превращается в бесполезный кусок металла.
Я захлопнул рюкзак.
— Значит вот как мы поступим: ты сидишь тише воды в этой комнате, и молишься, что бы хозяин квартиры не заглянул к тебе, когда вечером отправится на охоту, а я забираю твой рюкзак, и рюкзак твоего мелкого, плюс ружье с оставшимися патронами. Крупу тоже забираю, жвачку и воду могу оставить тебе, у меня запас есть. Отправлюсь туда, куда вы собирались, к лагерю за городом. Припасов, полагаю мне хватит, чтобы лес пройти. И… я видел карту в рюкзаке, верно? Думаю, она поможет мне найти нужную дорогу.
- Думаешь, я такой дурак, чтобы на карте маршрут рисовать? – рыкнул бородатый – Место временного поселения я в голове держу! Так что придется меня с собой брать!
- Мне главное из города выбраться, - отмахнулся я, - а там уже разберусь как-нибудь сам
-Стой! Ты не можешь оставить меня одного с этой… тварью! – в голосе мужика промелькнула нотка отчаянья.
- Могу, и оставлю. Человек человеку волк, помнишь?
Я выпрямился, застегнул котомку рюкзака, одел на плече. В левую руку взял свою сумку.
- Я же тебя не с пустыми руками оставляю! Возьми мой пистолет, там еще пол обоймы осталось. Тварь ты, конечно, из него не завалишь, но, если захочешь застрелиться – милости прошу.
Я направился к двери в коридор, покидая свое временное убежище. Уже в дверях, я услышал тихий голос бородача:
- А почему ты думаешь, что я не пущу пулю тебе в спину, тварь поганая?
Я остановился и вздохнул.
- Потому что, если ты выстрелишь из пистолета сейчас, то лишишь себя даже крошечного шанса на выживание. И как бы ты не горевал о своем племянничке, ты все еще очень сильно хочешь жить. Так что лучше экономь патроны.
Не оглядываясь, кожей спины я почувствовал, что рука мужика с моим травматом опустилась. Выбирая между местью и выживанием, он остановился на последнем. Выходя из комнаты, я прикрыл за собой дверь – так его шансы хоть немного вырастут.
В конце темного коридора, над несуразной кучей рванья, залитой липкой чернотой с металлическим запахом, стояла бледная фигура на четвереньках. Я без страха подошел ближе. Оно засопело, и уступило место, словно приглашая присоединится к трапезе. Оно мало походило на человека, скорее это напоминало крупное животное с чертами гуманоида: крупное мускулистое тело, обтянутое тонкой светло-серой кожей, пасть, полная острых клыков, черные провалы глаз… оно было уродливо-болезненным, но меня уже не отвращало это уродство, как раньше.
Я, пытаясь не смотреть на окровавленные останки того, что раньше было живым человеком, оттянул в сторону сумку и топорик. Топорик я сразу бережно положил в рюкзак, а содержимое сумки осмотрел. Присвистнул. Провианта бы хватило на четверых. Возможно, стоит кое-что выложить, чтобы облегчить ношу. Я присел на корточки, задумался, а затем начал снимать с ног трупа кроссовки. Всяко лучше, чем мои ботинки, с дырявыми подошвами и битыми носами. Монстр издал гулкое урчание, но возражать против моих действий не стал.
Не знаю, почему он каждое утро возвращался именно в эту квартиру. Возможно, в останках памяти сохранилось чувство домашнего уюта, пережитое в этих стенах. Другие твари обычно прячутся в темных пешеходных переходах, заброшенных супермаркетах или банально в подъездах домов. Либо небольшими группами, либо поодиночке – поэтому военным так сложно их уничтожить, и они патрулируют район за районом, уничтожая монстров по пять-шесть за день. Ночью же зараженные вылазят на улицы и превращаются в неистребимые хищные стаи, сметающие все на своем пути. И при всей своей свирепости и кровожадности, эти существа никогда не трогают себе подобных. Никогда. В силу обстоятельств, мне подолгу приходилось наблюдать за ними, и ни разу не видел, что бы одна тварь дралась с другой. Даже за еду. Это кажется невероятным, почему люди, разумные и продвинутые создания, даже в мирные времена зачастую ненавидят друг друга из-за мелочей, а безумные твари-людоеды действуют, как слаженный, точный механизм? Механизм, частью которого, пусть и не полноценной, стал и я сам. И… это нормально вообще, что я больше ожидаю подвоха от здоровых людей, чем от зараженных?
Поднявшись с корточек и накинув вторую сумку на плечо, я кивнул своему спасителю. Тот не обратил на меня внимание – сейчас он спешил заесть трехдневную голодовку. Возможно, когда он наестся, ему уже не будет дела до второго человека, сидящего в комнате. Я неспеша двинулся в сторону входной двери. Солнце через кухонную дверь освещало прихожую полоской оранжевого света. Близится закат, а затем – долгие октябрьские сумерки. Но это обстоятельство больше не волнует меня. Напротив, я рад, что продолжу свой поход в потемках.
В последнее время, мне неприятен яркий свет.
Л. Печенин 2020.04.07