– Ты, видно, не знаешь, что твое молоко уже скисло,– говорит ему пастух.
Представь, что они пререкаются так и пришли к тебе. В чью пользу ты бы решил дело, государь?
– В пользу пастуха, почтенный.
– Почему?
– Что бы тот ни говорил, но ведь второе получилось именно из первого.
– Вот так же, государь, то образно-знаковое, что кончается со смертью,– это одно, то образно-знаковое, что вновь воплощается,– это другое, но второе получилось именно из первого, поэтому существо отнюдь не освобождается от греховных деяний.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, а ты еще воплотишься?»
– Оставь, государь, сколько можно спрашивать. Разве я не сказал уже: если буду привязан, то воплощусь, если не буду привязан, то не воплощусь.
– Приведи пример.
– Например, государь, некто попросил у царя должность[198], расположил царя к себе и получил от него должность. На этой должности он зажил в холе и неге, ублажая все свои пять чувств, а людям стал описывать дело так, что царь, мол, ничем его не наградил. Скажи, государь, подобает ли так поступать?
– Нет, почтенный.
– Вот так же, государь, сколько можно спрашивать? Разве я не сказал уже: если буду привязан, то воплощусь; если не буду привязан, то не воплощусь.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, ты упомянул образно-знаковое. Что здесь знаковое, а что образное?»
– То, что там грубое, то образное, государь, а тонкое – ум и связанные с ним дхармы – это знаковое.
– Почтенный Нагасена, почему знаковое или образное не воплощается порознь?
– Эти дхармы взаимозависимы, государь, раздельно они не возникают.
– Приведи пример.
– Например, государь, если в курице не будет зародыша[199], то не будет и яйца. Оба – и зародыш и яйцо – взаимозависимы, порознь не возникают. Вот так же, государь, если не будет знакового, то не будет и образного; оба они – образное и знаковое – взаимозависимы, раздельно не возникают. Так и составляется это долгое время.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, ты упомянул «долгое время». Что же такое долгое время?»
– Прошлое время, настоящее время, будущее время, государь.
– А есть ли время, почтенный?
– В одних случаях есть время, в других случаях нет времени[200].
– В каких случаях есть время, почтенный, и в каких случаях нет?
– Если слагаемые уже в прошлом, государь, прошли, пресеклись, разложились,– то этого времени нет, государь; если дхармы-последствия и дхармы, имеющие дхармы-последствия, создают новое воплощение в ином месте, то в таком случае время есть. Если, умерев, существа рождаются в ином месте, то в таком случае время есть; если, умерев, существа не рождаются в ином месте, то в таком случае времени нет. Если же существа упокоеваются, то в таком случае времени нет из-за того, что они упокоились[201].
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Вторая глава закончена.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каков корень прошлого, каков корень будущего, каков корень настоящего?»
– И у прошлого, и у будущего, и у настоящего корень один, государь,– неведение; на основании неведения – слагаемые, на основании слагаемых – сознание, на основании сознания – образно-знаковое, на основании образно-знакового – шесть каналов, на основании шести каналов – соприкосновение, на основании соприкосновения – ощущение, на основании ощущения – жажда, на основании жажды – привязанность, на основании привязанности – существование, на основании существования – рождение, на основании рождения – старость со смертью: являются печаль, стенания, боль, уныние, отчаяние, и первый край всего этого времени не познается[202].
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, как ты сказал, «первый край не познается». Приведи этому пример».
– Например, государь, посадили в землю семечко. Из него поднимется росток, будет постепенно расти, развиваться, разрастаться, даст плоды. Возьмут от него семя и снова посадят. Из него поднимется росток, будет постепенно расти, развиваться, разрастаться, даст плоды. Есть ли у такого ряда конец?
– Нет, почтенный.
– Вот точно так же, государь, и первый край времени не познается.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, от курицы яйцо, от яйца курица, от курицы яйцо. Есть ли у такого ряда конец?
– Нет, почтенный.
– Вот точно так же, государь, и первый край времени не познается.
– Приведи еще пример.
Тхера начертил на земле круг[203] и сказал царю Милинде: «Есть ли у этого круга конец, государь?»
– Нет, почтенный.
– Вот точно так же, государь, и Блаженный говорил о таких кругах: на основании зрения и зримого становится зрительное сознание, соединение их трех есть соприкосновение, на основании соприкосновения – ощущение, на основании ощущения – жажда, на основании жажды – деяние, от деяния вновь порождается зрение. Есть ли у такого ряда конец?
– Нет, почтенный.
– Так же и со слухом, и с обонянием, и со вкусом, и с осязанием, и с умом[204]: на основании ума и дхарм становится умное[205] сознание, соединение их трех есть соприкосновение, на основании соприкосновения – ощущение, на основании ощущения – жажда, на основании жажды – деяние, от деяния вновь порождается ум[206]. Есть ли у такого ряда конец?
– Нет, почтенный.
– Вот точно так же, государь, и первый край времени не познается.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, ты сказал, что первый край не познается. Что же такое первый край?»
– Первый край – это прошлое, государь.
– Почтенный Нагасена, ты сказал, что первый край не познается. Всякий ли первый край не познается, почтенный?
– Один познается, государь, другой не познается.
– Какой познается, почтенный, какой не познается?
– Не познается, государь, такой первый край, прежде которого не оказалось бы неведения – всего, относительно всего, во всех отношениях. А если нечто, возникнув из небытия, вновь уходит в небытие, то такой первый край познается.
– Почтенный Нагасена, если нечто, возникнув из небытия, вновь уходит в небытие, то у него ведь отсечены оба конца, а потому оно вообще пропадает?
– Да, государь, у чего отсечены оба конца, то пропадает вообще.
– Но отсеченное с обоих концов можно и нарастить?
– Да, государь, что касается странствующих в мирском кружении существ, то можно и нарастить.
– Я не об этом спрашиваю, почтенный. Можно ли нарастить нечто от первого края?
– Да, можно нарастить.
– Приведи пример.
Тхера привел ему пример с деревом: «Например, государь, может вырасти из семени дерево с сучьями[207]-грудами. Вот точно так же, государь, из семян–деяний и аффектов – появляются существа с их пятью грудами.
– Прекрасно, почтенный Нагасена[208].
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, есть ли слагаемые, которые возникают?»
– Да, государь, есть слагаемые, которые возникают.
– Каковы они, почтенный?
– Если есть зрение и зримое, государь, то будет зрительное сознание; если есть зрительное сознание, то будет зрительное соприкосновение; если есть зрительное соприкосновение, то будет ощущение; если есть ощущение, то будет жажда; если есть жажда, то будет привязанность; если есть привязанность, то будет существование; если будет существование, то будет старость со смертью, явятся печаль, стенания, боль, уныние, отчаяние. Так идет сложение всего этого множества тягот.
А если нет зримого и зрения, то не будет зрительного сознания; если нет зрительного сознания, то не будет зрительного соприкосновения; если нет зрительного соприкосновения, то не будет ощущения; если нет ощущения, то не будет жажды; если нет жажды, то не будет существования; если нет существования, то не будет рождения; если нет рождения, то не будет старости со смертью, не явятся печаль, стенания, боль, уныние, отчаяние. Так идет пресечение всего этого множества тягот. Так же и со слухом, государь, и с обонянием, и со вкусом, и с осязанием, и с умом[209].
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, есть ли слагаемые, возникающие из ничего?»
– Нет слагаемых, возникающих из ничего, государь. Все слагаемые возникают из чего-то[210].
– Приведи пример.
– Как ты думаешь, государь: дом, в котором ты находишься, из ничего возник?
– Нет, почтенный. Такого, что возникло бы из ничего, здесь нет. Все возникло из чего-то. Эти бревна были в лесу, почтенный; эта глина была в земле. Усилиями женщин и мужчин, приложенными к ним, и возник этот дом.
– Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего. Все слагаемые возникают только из чего-то.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, любые растения, все, что растет, разрастается, развивается из брошенных в землю семян или отводков; деревья не возникли из ничего, напротив, они возникли из чего-то. Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего, все слагаемые возникают только из чего-то.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, гончар добывает из земли глину и изготовляет из нее разную утварь. Утварь не возникает из ничего, она возникает из чего-то.
Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего, все слагаемые возникают только из чего-то.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, пусть нет корпуса вины, нет кожи, нет полости, нет грифа, нет деки, нет струн, нет плектра, нет усилия человека, приложенного к ней,– возникнет ли звук?
– Нет, почтенный.
– А теперь, государь, пусть есть корпус вины, есть кожа, есть полость, есть гриф, есть дека, есть плектр, есть усилие человека, приложенное к ней,– возникнет ли звук?[211]
– Да, почтенный, возникнет.
– Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего, все слагаемые возникают из чего-то.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, пусть нет нижнего бруска, нет сверлильной палочки, нет веревки к сверлильной палочке, нет верхнего бруска, нет трута[212], нет усилия человека, приложенного к этому,– возникнет ли огонь?
– Нет, почтенный.
– А теперь, государь, пусть есть нижний брусок, есть сверлильная палочка, есть веревка к сверлильной палочке, есть верхний брусок, есть трут, есть усилие человека, приложенное к этому, – возникнет ли огонь?
– Да, почтенный, возникнет.
– Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего, все слагаемые возникают из чего-то.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, пусть нет солнечного света, нет зажигательного камня, нет кизяка – возникнет ли огонь?
– Нет, почтенный.
– А теперь, государь, пусть есть солнечный свет, есть зажигательный камень, есть кизяк – возникнет ли огонь?
– Да, почтенный.
– Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего, все слагаемые возникают только из чего-то.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, пусть нет зеркала, нет света, нет лица – возникнет ли изображение[213]?
– Нет, почтенный.
– А теперь, государь, пусть есть зеркало, есть свет, есть лицо – возникнет ли изображение?
– Да, почтенный, возникнет.
– Вот так же, государь, нет слагаемых, возникающих из ничего, все слагаемые возникают из чего-то.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, представляет ли собой знаток нечто[214]?»
– А что это такое, государь, «знаток»?
– Это та душа внутри, почтенный, которая зрением видит зримое, слухом слышит звук, обонянием чует запах, языком вкушает вкус, телом[215] осязает осязаемое, умом осознает дхармы. Так же, как мы, сидя здесь в зале, смотрим в любое окно, в какое хотим: хотим – смотрим в восточное окно, или смотрим в западное окно, или смотрим в северное окно, или смотрим в южное окно.
Вот так же точно, почтенный, эта душа внутри смотрит в тот проход[216], в какой захочет.
– Я скажу сейчас о пяти проходах, государь, а ты слушай, хорошенько мне внимай,– молвил тхера.
Если душа внутри зрением видит зримое, так же как мы, сидя здесь в зале, смотрим в любое окно, в какое хотим, и видим в нем зримое: хотим – видим зримое в восточном окне, или видим зримое в западном окне, или видим зримое в северном окне, или видим зримое в южном окне, то так же и душа внутри должна и слухом видеть зримое, и обонянием видеть зримое, и вкусом видеть зримое, и телом видеть зримое, и умом видеть зримое; и зрением слышать звук, и слухом слышать звук, и обонянием слышать звук; и зрением осознавать дхармы, и слухом осознавать дхармы, и обонянием осознавать дхармы, и вкусом осознавать дхармы, и телом осознавать дхармы?
– Нет, почтенный.
– Не вяжется у тебя, государь, ни первое с последним, ни последнее с первым. Или иначе, государь: как мы, сидя здесь в зале, отчетливее увидим зримое, если выломать[217] эти сетчатые[218] окна, ибо к нам будет обращено большее пространство, то неужели и душа внутри должна так же отчетливее увидеть зримое, если вырвать проходы зрения[219], ибо к ней будет обращено большее пространство; и если вырвать уши, вырвать нос, вырвать язык, разорвать поверхность тела, то она должна отчетливее услышать звук, почуять запах, вкусить вкус, осязать осязаемое, ибо к ней будет обращено большее пространство?
– Нет, почтенный.
– Не вяжется у тебя, государь, ни первое с последним, ни последнее с первым. Или иначе, государь: если этот имярек[220] выйдет в прихожую, ты будешь знать, государь, что имярек вышел и находится в прихожей?
– Да, почтенный, буду знать.
– А теперь, государь, пусть этот имярек вошел внутрь и стал перед тобой. Ты будешь знать, государь, что имярек вошел и находится перед тобой?
– Да, почтенный, буду знать.
– Вот так же, государь, будет ли знать эта душа внутри о попавших на язык вкусах, какие они: кислое это, или соленое, или горькое, или острое, или вяжущее, или сладкое?[221]
– Да, почтенный, будет знать.
– А если эти вкусы вошли внутрь, будет ли она знать, какие они: кислое это, или соленое, или горькое, или острое, или вяжущее, или сладкое?
– Нет, почтенный.
– Не вяжется у тебя, государь, ни первое с последним, ни последнее с первым. Или иначе, государь: вот некто велел принести сто кувшинов меду[222], слил весь мед в кадушку, завязал одному человеку рот и ткнул его лицом в кадушку. Сможет ли тот узнать, государь, вкусен ли мед?
– Нет, почтенный.
– Почему же?
– Мед же не попал ему в рот, почтенный.
– Не вяжется у тебя, государь, ни первое с последним, ни последнее с первым.
– Нет, с таким спорщиком, как ты, не мне тягаться. Пожалуйста, подскажи мне, как на самом деле.
Тхера растолковал царю Милинде, используя абхидхарму: «Основанное на зрении и зримом, государь, возникает зрительное сознание; с ним совозникают соприкосновение, ощущение, распознавание, побуждение, нацеленность, жизнь-орудие, внимание. Так эти дхармы являются благодаря основанию, а «знаток» представляет собой ничто. Так же со слухом, с обонянием, со вкусом, с осязанием, с умом: основанное на уме и дхармах, возникает умное сознание; с ним совозникают соприкосновение, ощущение, распознавание, побуждение, нацеленность, жизнь-орудие, внимание. Так эти дхармы являются благодаря основанию; «знаток» же представляет собой ничто.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, если возникает зрительное сознание, то возникает и умное сознание?»
– Да, государь, если возникает зрительное сознание, то возникает и умное сознание.
– И как это происходит, почтенный Нагасена: сначала возникает зрительное сознание, а потом умное или сначала возникает умное сознание, а потом зрительное?
– Сначала возникает зрительное сознание, государь, а потом умное.
– И что же, почтенный Нагасена, зрительное сознание обращается к умному: «Где я возникну, там и тебе возникать», или умное сознание обращается к зрительному: «Где ты возникнешь, там и я возникну»?»
– Нет, государь, они друг с другом не разговаривают.
– Каким образом, почтенный Нагасена, если возникает зрительное сознание, то возникает и умное сознание?
– Под уклон, государь, в проход, по наезженной дороге, благодаря освоенности[223].
– Каким образом, почтенный Нагасена, если возникает зрительное сознание, то под уклон возникает и умное сознание? Приведи пример.
– Как ты полагаешь, государь: если пройдет дождь, то куда потечет вода?
– Под уклон потечет, почтенный.
– А если через некоторое время опять пройдет дождь, то эта вода куда потечет?
– Куда прежняя вода текла, туда и эта потечет.
– И что же, государь, прежняя вода обращается к новой воде: «Куда я теку, туда и тебе течь», или новая вода обращается к прежней: «Куда ты потечешь, туда и я потеку»?
– Нет, почтенный, они друг с другом не разговаривают, просто текут под уклон.
– Вот так же, государь, если возникает зрительное сознание, то под уклон возникает и умное сознание, притом ни зрительное сознание не обращается к умному: «Где я возникну, там и тебе возникать», ни умное сознание не обращается к зрительному: «Где ты возникнешь, там и я возникну». Они друг с другом не разговаривают, возникают под уклон.
– Каким образом, почтенный Нагасена, если возникает зрительное сознание, то в проход возникает и умное сознание? Приведи пример.
– Как ты полагаешь, государь: если некто захочет выйти из пограничного города, окруженного крепостной стеной с единственным проходом, то как он выйдет?
– Через проход выйдет, почтенный.
– А потом еще кто-то захочет выйти, он как выйдет?
– Как первый вышел, так и он выйдет, почтенный.
– И что же, государь, первый человек обращается ко второму: «Как я выйду, так и тебе выходить», или второй человек обращается к первому: «Как ты выйдешь, так и я выйду»?
– Нет, почтенный. Они друг с другом не разговаривают, просто идут через проход.
– Вот так же, государь, если возникает зрительное сознание, то в проход возникает и умное сознание, притом ни зрительное сознание не обращается к умному: «Где я возникну, там и тебе возникать», ни умное сознание не обращается к зрительному: «Где ты возникнешь, там и я возникну», они друг с другом не разговаривают, возникают в одном проходе.
– Каким образом, почтенный Нагасена, если возникает зрительное сознание, то по наезженной дороге возникает и умное сознание? Приведи пример.
– Как ты полагаешь, государь: если проехала по дороге одна телега, то вторая телега как поедет?
– Как первая телега ехала, так и поедет, почтенный.
– И что же, государь, первая телега обращается ко второй: «Где я поеду, там и тебе ехать», или вторая телега обращается к первой: «Как ты поедешь, так и я поеду»?
– Нет, почтенный. Они друг с другом не разговаривают, просто едут по наезженной дороге.
– Вот так же, государь, если возникает зрительное сознание, то по наезженной дороге возникает и умное сознание, притом ни зрительное сознание не обращается к умному: «Где я возникну, там и тебе возникать», ни умное сознание не обращается к зрительному: «Где ты возникнешь, там и я возникну»; они друг с другом не разговаривают, возникают по наезженной дороге.
– Каким образом, почтенный Нагасена, если возникает зрительное сознание, то благодаря освоенности возникает и умное сознание? Приведи пример.
– Например, государь, занимающийся счетом на пальцах, вычислениями, подсчетами, письмом и прочими делами в начале обучения бывает неповоротлив, а потом, освоившись благодаря усидчивости, становится поворотлив. Вот так же, государь, если возникает зрительное сознание, то благодаря освоенности возникает и умное сознание; притом ни зрительное сознание не обращается к умному: «Где я возникну, там и тебе возникать», ни умное сознание не обращается к зрительному: «Где ты возникнешь, там и я возникну»; они друг с другом не разговаривают, возникают благодаря освоенности». Так же и со слуховым сознанием, обонятельным сознанием, вкусовым сознанием, осязательным сознанием.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, если возникает умное сознание, то возникает и ощущение?»
– Да, государь, если возникает умное сознание, то возникает и ощущение, возникает и распознавание, возникает и побуждение, возникает и задумывание, возникает и продумывание, возникают все дхармы во главе с соприкосновением[224].
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство соприкосновения?»
– Свойство соприкосновения – касаться, государь.
– Приведи пример.
– Например, государь, дерутся два барана. Здесь одному барану следует уподоблять зрение, другому барану уподоблять зримое, их сшибке уподоблять соприкосновение.
– Приведи еще пример.
– Например, государь, кто-то ударил в ладоши. Здесь одной ладони следует уподоблять зрение, другой ладони уподоблять зримое, их сшибке уподоблять соприкосновение[225].
– Приведи еще пример.
– Например, государь, кто-то ударил в музыкальные тарелки. Здесь одной тарелке следует уподоблять зрение, другой тарелке уподоблять зримое, их сшибке уподоблять соприкосновение.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство ощущения?»
– Свойство ощущения – ощущать и переживать, государь.
– Приведи пример.
– Например, государь, некто попросил у царя должность, расположил царя к себе и получил от него должность. На этой должности он зажил в холе и неге, ублажая все свои пять чувств, и сознавал: «Когда-то я попросил у царя должность, понравился царю и был пожалован должностью. Вот благодаря этому я и переживаю теперь такие приятные ощущения». Или иначе, государь: например, некто совершал благие деяния. Тогда после смерти и распада тела он родится в благом уделе, на небесах, заживет там в холе и неге, услаждая божественно все свои пять чувств, и будет сознавать: «Когда-то я совершал благие деяния. Вот благодаря этому я и переживаю такие приятные ощущения». Вот так, государь, свойство ощущения – ощущать и переживать.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство распознавания?»
– Свойство распознавания – узнавать признак, государь. Вот что оно узнаёт: «вот синее» – узнаёт, «вот желтое» – узнаёт, «вот красное» – узнаёт, «вот белое» – узнаёт, «вот розовое» – узнаёт. Вот так, государь, свойство распознавания – узнавать признак.
– Приведи пример.
– Например, государь, царский казначей входит в казну, видит царские сокровища – синие, желтые, красные, белые, розовые – и узнаёт их. Вот так, государь, свойство распознавания – узнавать признак.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство побуждения?»
– Свойство побуждения – намереваться и устраивать, государь.
– Приведи пример.
– Например, государь, некто изготовил яд, сам его выпил и других напоил. Он и сам будет мучиться, и другие будут мучиться. Вот так же, государь, если некто намерился побуждением свершить неблагое деяние, то после смерти и распада тела он родится в злом уделе, в аду, в чистилище, в преисподней[226], а если кто-то возьмет с него пример, то после смерти и распада тела тот тоже родится в злом уделе, в аду, в чистилище, в преисподней. Или, например, государь, некто изготовил смесь пахты, сливочного масла, растительного масла, меда и патоки, сам ее выпил и других напоил. Ему и самому будет хорошо, и другим будет хорошо. Вот так же, государь, если некто намеревался побуждением совершить благое деяние, то после смерти и распада тела он родится в благом уделе, в горнем мире[227], а если кто-то возьмет с него пример, то после смерти и распада тела тот тоже родится в благом уделе, в горнем мире.
Вот так, государь, свойства побуждения – намереваться и устраивать.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство сознания?»
– Свойство сознания – сознавать, государь.
– Приведи пример.
– Например, государь, городской страж, сидя на главной городской площади, видит человека, приближающегося с востока, видит человека, приближающегося с юга, видит человека, приближающегося с запада, видит человека, приближающегося с севера.
Вот точно так же, государь, то зримое, которое человек видит зрением, он осознает сознанием; тот звук, который он слышит слухом, он осознает сознанием; тот запах, который он чует обонянием, он осознает сознанием; тот вкус, который он вкушает языком, он распознает сознанием; то осязаемое, которое он осязает осязанием, он осознает сознанием; ту дхарму, которую он осознает умом, он осознает сознанием[228].
Вот так, государь, свойство сознания – сознавать.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство задумывания?»
– Свойство задумывания – вставлять, государь.
– Приведи пример.
– Например, государь, со всех сторон обтесанное бревно плотник вставляет в сруб. Вот так же, государь, подготовленное другими дхармами задумыванием вставляется в мысль. Вот так, государь, свойство задумывания – вставлять.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, каково свойство продумывания?»
– Свойство продумывания – притираться мыслью[229], государь.
– Приведи пример.
– Например, государь, если ударить по металлическому блюду, то оно после гудит, отзывается. Здесь, государь, удару следует уподоблять задумывание, отзвуку уподоблять продумывание[230].
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Третья глава закончена.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, возможно ли отчленить каждую из этих дхарм, слившихся воедино, и определить их различность: вот – соприкосновение, вот – ощущение, вот – распознавание, вот – побуждение, вот – сознание, вот – задумывание, вот – продумывание?»
– Нет, государь, невозможно отчленить каждую из этих дхарм, слившихся воедино, и определить их различность: вот – соприкосновение, вот – ощущение, вот – распознавание, вот – побуждение, вот – сознание, вот – задумывание, вот – продумывание.
– Приведи пример.
– Например, государь, царский повар готовит соус или приправу. Он положит туда и простоквашу, положит и соль, положит и имбирь, положит и тмин, положит и перец, положит и всякое другое. А тут царь ему скажет: выдели мне, мол, вкус простокваши, выдели вкус соли, выдели вкус имбиря, выдели вкус тмина, выдели вкус перца, выдели мне вкус всего, что ты туда положил.
Возможно ли, государь, отчленить каждый из этих вкусов, слившихся воедино, и выделить вкусы отдельно: кислое, или соленое, или горькое, или острое, или вяжущее, или сладкое?
– Нет, почтенный, невозможно отчленить каждый из этих вкусов, слившихся воедино, и выделить вкусы отдельно: ни кислое, ни соленое, ни горькое, ни острое, ни вяжущее, ни сладкое. Однако каждый из них присутствует своим свойством.
– Вот так же, государь, невозможно отчленить каждую из этих дхарм, слившихся воедино, и определить их различность: вот – соприкосновение, вот – ощущение, вот – распознавание, вот – побуждение, вот – сознание, вот – задумывание, вот – продумывание. Однако каждая из них присутствует своим свойством– Прекрасно, почтенный Нагасена [231].
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Тхера молвил: «Чем соль распознается, государь? Зрением?»
– Да, почтенный, зрением распознается.
– Хорошо подумай, государь.
– Разве языком распознается, почтенный?
– Да, государь, языком распознается.
– Но разве, почтенный, всякий раз соль распознается языком?
– Да, государь, соль всякий раз распознается языком.
– Если, почтенный, соль всякий раз распознается языком, то как же ее возят волы на телегах? Разве соль не надо привозить?
– Одну соль привезти невозможно, государь, эти дхармы – соль и тяжесть – слились воедино.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Вопросы Нагасены к царю Милинде закончены[232].
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, так называемые пять каналов возникли от различных деяний или от одного деяния?»
– От различных деяний возникли, государь, не от одного деяния.
– Приведи пример.
– Как ты полагаешь, государь: если на одном поле посеять пять разных семян, то дадут ли эти семена различные плоды?
– Да, почтенный, дадут.
– Вот так же, государь, так называемые пять каналов возникли от различных деяний, не от одного деяния.
– Прекрасно, почтенный Нагасена.
Царь молвил: «Почтенный Нагасена, почему люди не все одинаковые: у одних век долог, у других век короток, одни болезненные, другие не болезненные, у одних красивый цвет кожи, у других некрасивый цвет кожи, одни невлиятельные, другие влиятельные, одни имущие, другие неимущие, одни низкого рода, другие высокого рода, одни худоумные, другие умные?»[233]