Луис Реннисон
«Я его люблю»
Аннотация:
Школьница Джорджия Николсон влюблена в прекрасного парня Робби. Ее чувство взаимно. Но полной идиллии постоянно что-то мешает. То разлука на каникулах, то бывшая девушка Робби, то бывший парень самой Джорджии. Борьба с обстоятельствами в исполнении Джорджии Николсон - это отдельная тема, уморительно описанная ею самой в дневнике.
Читай и получай удовольствие.
Возвращение вождя крейзанутых
Четверг,21 октября
13.00
Я смотрю из окна спальни и считаю свои невезухи. Дождь. Реальный ливень. Будто барахтаешься в пруду в полном прикиде.
И еще я узница, как там его? Не важно, главное — арестантка.
Мне приходится безвылазно сидеть в своей комнате и симулировать кишечный грипп — лишь бы отец не догадался, что меня, как прокаженную, отстранили от занятий в школе (заведении, прозванном нами «Сталаг-14» выесть лагерей, описанных русским писателем Солженицыным). Впрочем, одиночество мое не полное, потому что кот Ангус тоже расплачивается домашним арестом за любовные похождения с Наоми, милашкой-бирманкой, из молодых да ранних.
14.00
А в школе сейчас физра. Вот уж никогда бы не подумала, что настанет день, когда мне захочется услышать, как наша физкультурная оберфюрер с лесбиянским уклоном мисс Стэмп командует: «Так, девчонки, ныряйте-ка в свои физкульт-штаны». А поди ж ты!
15.30
Наверное, вся наша туса уже собирается домой.
Немножко помады. Каплю лака для ногтей. Пожалуй, даже ресницы можно подкрасить. Сейчас основы религии, а мисс Уилсон не может удержать в узде даже свою убогую прическу по моде 70-х, куда уж ей с классом справиться? Рози говорила, что хочет протестировать Уилсон на вменяемость — нанести у нее на глазах косметическую маску и посмотреть, не хватит ли ее нервоспас [1].
Джас наверняка сидит и выпячивает губки — тренируется на случай встречи с
Томом.
15.50
А почему это меня отстранили от занятий, а Джас нет? Опять из меня сделали кого-то там отпущения. Осла что ли? Тогда уж осу...
16.10
Сейчас Робби, Бог Любви, секс-символ и мой бойфренд (йес и еще трижды йееИ!), возвращается домой из колледжа. Он ступает божественно-сексуально, сексуально-божественно. Ходячая поцелуйно - обжимальная машина.
16.30
Входит маман.
— Что ж, Джорджия, пора показать папе чудо выздоровления!
Ну спасибо большое. Спокойной ночи.
Каш школьный сторож Элвис Этвуд с планеты Крези разбился о собственную тачку-таратайку, когда я сказала ему, что Джас горит и ее надо тушить. Вот меня и отстранили от занятий.
Мутти продолжает грузить:
— Ты сама виновата, вечно его задираешь. Вот и приходится расплачиваться.
Впрочем, после возвращения фати она плохо соображает, что говорит. Ладно, пусть еще полечит!
Звоню Джас:
— Привет!
— Ой, Джи, привет!
— Что не звонишь?
— Чтоб не было занято, когда ты позвонишь.
— Джас, не зли меня!
— Я тебя не злю.
— Нет, злишь...
— Слушай, а что я такого сказала?
— Достаточно, чтобы разозлить меня!
Молчит.
— Джас?
Молчит.
— Джас... Что ты там делаешь?
— Молчу, чтобы не злить тебя.
Она доводит меня до белого каления, но мне сейчас очень нужно переговорить с ней, и я продолжаю:
— Мне так надоело сидеть дома. Представь, я хочу обратно в школу. Как там, на нашей родной зоне? Какие спли[2]?
— Да так, все как всегда. Тошнотная П. Грин разнесла стул: ножки — отдельно, спинка — отдельно.
— Да ну? Она что, впала в буйство?
— Куда ей! Сидела на нем и уминала свой завтрак. Батончик «Марс» размером с сам Марс, что на небе. В общем, дозавтракалась. И тут появились Близняшки-бумер и запели ей «Кто это, кто это съел пирожок?» У П. Грин от страха обвалился стул, а потом пришла Спичка и прочитала нам лекцию о милосердии. Ну, про издевательство над обделенными судьбой и все такое.
— Ну и как ее многоэтажный подбородок? Трясся, как холодец?
— Ага. Прямо желетрясение в Подбородок-сити.
— Класс. Вы там по мне хотя бы скучаете? Вспоминаете обо мне?
— Да вроде нет.
Прелестно. Но, уверяю вас, у моей близкой подруги есть и куча достоинств.
Например, она встречается с родным братом моего Бога Любви. Я спросила:
— Джас, а Робби ничего не говорил твоему Лапе... то есть Тому (это Джаскин парень) обо мне?
— Мм... Дай подумать.
Послышалось шмыганье носом. Потом какие-то чавкающие звуки. Это она опять что-то захомячивает?
— Джас, прекрати жевать!
— Это я кончик ручки сосу, пытаюсь вспомнить.
Блин, вот тормознутая. Не подруга у меня, a le idiot какая-то. Не прошло и сорока девяти веков обсасывания ручки, как она объявила:
— Знаешь, что-то никак не припомню!
19.00
Почему же Робби ничего не рассказал про меня Тому? Неужели он не страдает от поцелуйной абстиненции? Или всем целованцам конец?
20.00
Слышно, как папа распевает в гостиной «Если б миром правил я». Я едва «оправилась» от кишечно-желудочного недомогания, а он заладил рэп. Совсем никакого понятия у человека!
20.05
Я так надеялась, что главный чудак, вождь крезанутых (т.е. мой папа), навеки останется в Киви-гоу-гоу-ландии[3]. А он взял да и вернулся. Фортуна мне не улыбнулась. Мало
того, он хочет, чтобы мы всей семьей отправились в отпуск в Скотландию, ну вы поняли, в Шотландию, в страну Очей-Аев[4]. Он называет это «скрепить семейные узы».
Ну-ну, а как полетят наши сладенькие поросячьи попки со своими хвостиками? (А мне все равно — у меня любофф).
Бла-бла-бла.
Но зато я подруга Бога Любви!!! Мой парень — настоящий секс-символ! Йес! Да! Он теперь мой!
20.15
Бог Любви сказал, чтобы я позвонила ему из Шотландии, как только доберусь до места. Но я решила схитрить.
Я не полечу в Шотландию. У меня есть план: все — в Шотландию, а я... остаюсь здесь!
По-моему, здорово придумано. Любой меня поймет.
Операция «Бай-бай, Шотландия!» начинается…
8.30
Родаки балдеют перед телеком, ластятся друг к дружке и потягивают винцо. Они такие инфантильные. В конце концов, они меня достали, и мне пришлось уйти из комнаты. Представляете, что учудил мой отец? Какая мерзость! Бе-ээ. Он взял маму за сосочки (!) через свитер и стал их, типа, покручивать. При этом приговаривал:
— Всем постам, всем постам, вы меня слышите?
Словно приемник настраивал. Ее «батончиками».
А мама только смеялась:
— Прекрати, Боб, как ты себя ведешь? Но потом они оба стали обжиматься, кататься по софе. Либби, кстати, была с ними. Хохотала, будто что понимает. И где это видано, чтобы малолетки наблюдали порнушные сцены?! Наверняка у других родители такого не делают. Некоторым моим одноклассникам повезло: у них предки вообще разошлись.
Вот и у Джас отца почти никогда не видно, сидит себе наверху и мастерит полезные вещи из всякой дряни, купленной в «Сделай сам». Появляется лишь время от времени, чтобы дать дочери на карманные расходы. Вот это правильный родитель!
11.00
Прежде чем лечь спать, я во всеуслышание объявила престарелым озабоченным (через дверь, вдруг они там лижутся), что я ни за что не поеду с ними завтра в Шотландию. Пусть даже не думают. И пожелала им доброй ночи.
Пятница, 22 октября
Шотландия
Дождь
Отстойный коттедж невесть где
22.30
Занесло меня в поездку по ошибке.
Вот гениальный дневник с описанием фантастического семейного отдыха в стране
Очей-Аев.
Пятьсот лет автопробега с психом за рулем (папа) и еще парой мелких буйных в клетке (Ангус и Либби). Плюс двухчасовые старания разыскать коттедж под аккомпанемент фазеровых восторгов «какие великолепные сельские пейзажи». Я уже приготовилась оторвать отцу голову, угнать машину и полететь домой со скоростью ветра. Меня останавливало лишь то, что я не умею водить, хотя уверена: стоит мне сесть за баранку — и у меня получится. Не так уж это трудно, правда? Все, что делает отец — это ругается на другие машины и жмет ногой на какую-то педаль.
Наконец мы прибыли просто в никуда, и посередине этого самого никуда располагался наш отстойный коттедж. До ближайшего магазина тысяча двести миль (пятнадцать минут пешком).
Единственный человек моложе ста восьмидесяти лет — придурочный парень (Джок МакТик), который рассекает по деревне на велике (!). Вполне возможно, и даже скорее всего, на самом деле его зовут как-то иначе. Я ведь с ним не знакомилась. Здесь простая логика: видишь испанца — мысленно окрещиваешь его Дон Алонсо, корейца — Ким, русского — Иван. Инерция сериалов.
В конце концов, от полной безнадеги я после ужина вышла из коттеджа и спросила этого Джока МакТика, что он с друзьями делает по вечерам. (Меня несколько смущал недостаток прикида. Ну нет у меня, например, этих их спорранов[5].)
Он сказал «Оч!». (Реально, так и сказал). Из его тирады я поняла, что «они там, в Алдиз спускаются, кен»... Не буду и пытаться передавать всю глючность шотландского диалекта. Представьте себе, что вдруг оказались в фильме «Храброе сердце» или в какой-нибудь старинной балладе...
Чтоб внести хоть блеклый лучик радости в нашу в целом трагическую ситуацию, я, едва увидев коттедж, пафосно воскликнула: «Оч! Можете отобрать у нас нашу жизнь. Но не нашу свободу! Ай!»
01.15
В этом месте кошмарно шумно. Смесь уханья, завывания, сопения... И все это фазер!
Ну не сам, конечно, а как организатор приобщения к девственной шотландской природе. Всякие там летучие мыши, барсуки и т.д... Ночевать им, что ли, негде? И почему они просыпаются в неурочное время? Специально, чтоб меня позлить? Ангус, тот счастлив, для него домашний арест закончился. Вернулся с гулянки после часа и уютно устроился в своем роскошном люксе (у меня на кровати).
Суббота, 23 октября
10.30
Папелло вошел в раж, вжился в роль вожака — дальше некуда. Завалился в «мою» (ха-ха) комнату, еще солнце не встало, помахивая новообретенной бородой. Я спала, накрыв веки дольками огурца — по косметическим соображениям, и вначале подумала, что реально ослепла за ночь. Я и на самом деле едва не ослепла, когда он распахнул шторы и сказал: «Дубрый-дубрый динь, глыпышка» — на смехотворном псевдокивилянском диалекте.
Интересно, у него окончательно кукушка поехала? Он и до Киви-гоу-гоу-ландии был без пяти минут полная шиза, а то, что его занесло поближе к киви, маори и прочему Веллингтону, на пользу ему не пошло.
Все же Эль Бородаччо мне папа, а значит, и отец подруги Бога Любви. Поэтому я вполне любезно ответила:
— Guten Morgen, папочка, ты не мог бы, пожалуйста, пока выйти? Спасибо!
Похоже, однако, что борода проросла ему в уши, потому что он, не обратив на меня внимания, распахнул окно. Он высунулся в него, принялся вдыхать-выдыхать свежий воздух, похлопывая по-пингвиньи рукокрыльями. Его задницу миниатюрной не назовешь. Случись какой очень мелкой пенсионерке обходить его с тыла, она могла бы подумать, что приключилось солнечное затмение.
— О, только понюхай этот воздух, Джорджи! Он заставляет тебя радоваться, что ты жив и благоденствуешь в этом мире!
Я закуталась в пуховое одеяло. Если этот морозный воздух прорвется ко мне в легкие, мне долго не прожить!
Он подошел и присел на мою кровать. Господи, он что, обнять меня собрался?!
К счастью, сверху донесся мамин призыв:
— Боб, завтрак готов! — и он отрулил.
Завтрак готов? Они что, все крезанулись? Когда это мама завтрак готовила?
Ладно, это оказалось кстати. Теперь я могла спокойно свернуться калачиком на своей удобной постели, погрузиться в полудрему и беспрепятственно предаваться жарким ласкам с Богом Любви.
Облом!
Бряк, бряк:
— Джиржи, Джинджи! Это я!
Офигеть, О'Рейли и его штаны[6]! Явилась Либби, отвязная двухлетка с планеты Крезов. Взглянув на мою обожаемую мелкую сестру, я не могла не заметить: ее гардероб ограничивался новыми солнечными очками. Дополнений к ним не было. Еще она несла горшок.
Я сказала:
— Либби, не приближайся с горшком к моей...
Но она, не обращая на меня внимания, вскарабкалась на кровать. При этом отпихнула меня, чтобы устроиться попросторнее. Для ее возраста руки у нее сильные. Она пробасила:
— Подвинься, негодник, мистер Горшок устал.
Потом они с мистером Горшком стали прижиматься ко мне. Я пулей подорвалась с кровати. Попа у Либби была такая холодная... и липкая... Бр-р.
И что теперь стало с моей комнатой? Можно было надеяться, что хотя бы в каникулы я смогу закрыться у себя и заняться своим отпускным проектом (обжимально-целовальными фантазиями). Так нет! Через минуту ко мне, наверное, станут друг за другом заглядывать немецкие туристы в кожаных штанах — целый автобус незваных посетителей!
Пойду-ка я поищу туземного слесаря (Хэмиш МакЗамочника), приобрету пару мощных засовов для своей двери — и ко мне можно будет зайти лишь по предварительной записи. А я никого записывать не буду!
11.00
К счастью, Либби вместе с мистером Горшком отрулила. Не люблю долго находиться вблизи ее голой попки, откуда что-нибудь вдруг да вылезет! Наверное, мама с папой внизу играют в догонялки. Я слышу, как они бегают, хихикают, вскрикивают «попался!» и т.п.
Блин! Tres patheticol Очень волнующе! Фазер с нами всего восемьдесят девять часов, а меня уже тянет на головорезные мысли.
11.10
А вообще, что мне до его родительности и бородатости? Стоит ли дергаться, что меня затащили в самое отстойное место, какое только ведомо человечеству? Я, Джорджия
Николсон, отпрыск отъявленного креза, ПОДРУГА БОГА ЛЮБВИ. Й-ессс! ККК (классно-клево-круто)! Я, в конце концов, поймала в сети Бога Любви. Он мой — мой-мой-мой! В моем сердце звучит песня — знаете какая? Это известный топ всех мартов: «Робби, о, Робби, люблю я, люб-лю-ю!!!»
13.00
Я околачиваюсь возле коттеджа, сижу на калитке, наблюдая, как этот мир проходит мимо. К сожалению, мир мимо не проходит. Мимо прошло только несколько каких-то психов, болтавших на абракадабре(по-шотландски), да хорек.
Потом Джок МакТик, или как бы там его ни звали, подкатывает на своем велике. Он, на свою беду, похож на Рябого Нормана, а роднит их прыщавость, присутствующая на физиономии, но не украшающая ее.
Джок говорит (все наполовину понятно, наполовину по-шотландски):
— Я и другие тут пацаны встречаемся около девяти около «Алдэйз». Может, еще увидимся.
Ага, идет, встретимся в следующей жизни. Никакая сила на свете не заставит меня пойти на тусовку с Джоком и его приятелями.
20.59
Фазер предложил нам собраться семьей на вечернее музицирование у рояля и начал сейшн с древней песни Фрэнка Синатры «Нью-Йорк, Нью-Йорк».
21.00
Я повела Ангуса на прогулку, чтобы познакомиться с местной ночной жизнью, о которой мне рассказывал МакТик. Ангус — единственное светлое пятно в этой поездке. Он бодр и дружелюбен. Я знаю, в глубине своей пушистой души он тоскует по сексуальной милашке Наоми, но делает хорошую морду при плохой игре. Вообще, он выступает так важно, будто владеет всей этой Шотландией. В конце концов, это ведь его родина. Отсюда он, возможно, явственно чует зов шотландского севера. Зов, что велит: «Убей все, что шевелится». Во всяком случае, сегодня на пороге в ряд были уложены четыре полевки, все бездыханные. Мама пожаловалось, что нашла у себя в колготках мертвую мышь. Я не стала спрашивать, где же она оставила свои колготки. Стоит ее о чем-нибудь спросить, как она начинает хихикать и кривляться. С тех пор как папа вернулся домой, у нее крышу совсем снесло.
Ангус закорешился с одним зверем из местных. Ни один соседский кот больше близко не подойдет к нашему коттеджу. Ангусов новый друг — отставной волкодав по кличке Эрроу. Я назвала его отставным, но он, к несчастью, слишком стар и слаб рассудком, чтобы сознавать этот факт. Так что по инерции он нарезает круги, сгоняя в отару подопечных. Правда, последними не всегда оказываются овцы. Попадаются и куры, и проезжающие мимо тачки... и пожилые шотландцы, отправляющиеся за покупками для своих хаггис[7]. Ангус тусуется с Эрроу, они наводят страх на окрестности и разоряют природу в ее нетронутости. Черно-белый кот, которого я вчера видела близ коттеджа на лужайке, сегодня, как оказалось, недосчитался приличного куска своего левого уха.
21.30
Классно и радостно погулять вместе с Ангусом и Эрроу. Они сопровождают меня, молча перебирая мягкими лапами. По крайней мере, в этой бессексбожной дыре у меня подобралась внятная компания.
21.55
Когда наша троица пришла в «Алдэйз», я не могла поверить, что это реально центровое ночное заведение Шотландии.
«Алдэйз», как оказалось, был крошечный круглосуточный супермаркет.
А вовсе не клуб или типа того.
Голимый шоп.
И вся «молодежь» (четверо Джок МакТиков на великах) там ЗАЖИГАЛА. Они расхаживали между стеллажами в торговом зале и слушали волынки! Или рассекали по двору на своих великах, временами заглядывая в магазин, чтобы прикупить кока-колы или Айрн-Брю.
Блин! И quel dommage![8]
12 ночи
Так вот оно какое, самое крутое ночное заведение Шотландии!
Я сказала маме:
— Ты заметила, какое это исключительно отстойное место?
А она возразила:
— В таких местах каждый сам себя должен развлекать. Создай события сама! А
вообще, ты преувеличиваешь!
Фазер объявил:
— Завтра к нам приедет твой кузен. Дважды merde[9]. Иногда в области идиотизма отец достигает устрашающих высот.
Почему я, по его мнению, обрадуюсь встрече с кузеном Джеймсом (маньяком-извращенцем)?
00.50
Крики-вопли, звон бутылок. Звуки и запахи, характерные для отдыха за кружкой пива. Что такое? Может, это местные барсуки собрались на вечеринку? Да нет же! Что-то произошло в главном увеселительном заведении Шотландии! Один Джок МакТик поджег сигарету со стороны фильтра и так закашлялся, что пролил колу на брюки и был вынужден пойти домой.
Нужно помнить: я наслаждаюсь отдыхом в каникулы.
01.00
Честно. Я не шучу.
01.50
Я раздумываю, будет очень негламурно пройти пешком сорок восемь миль до ближайшего городка, чтобы позвонить БЛ?
01.55
Или на своих двоих отправиться в Англию?
Воскресенье, 24 октября
10.20 утра
Все ещё в Скотландии.
Куда не кинешь взгляд — всюду клетчатые штаны из шотландки.
10.31
Сколько же часов я уже не видела Робби? Хм, девяносто часов и тридцать три минуты.
10.46
А сколько это в минутах?
11.04
Ой, не знаю. Я не сильна в умножении. Слишком напряжно для моих мозгов. Я пыталась объяснить это нашей математичке, но разве ей втолкуешь, что проблема не в моей излишней занятости записками, которые я строчу одноклассникам, или полировкой ногтей. Она же считает именно так. Какая глупость! На самом деле проблема в некоторых цифрах, которые приводят мой ум в коматозное состояние.
Например, восемь.То же — и в немецком. Как я указывала герру Камьеру, в немецких словах слишком много букв. Это разве нормально? И вообще как можно принимать подобный язык всерьез? Абсолютно невозможно, и именно поэтому я набрала всего 60 процентов на моем прошлом экзамене.
11.50
Я намерена лежать в постели, накапливать силы для целовальных безумств, которые ждут меня дома.
Мама пришла ко мне в комнату с подносом сэндвичей.
— Мама, ты что, с ума сошла? Еда? Для меня? Нет, нет, мне как всегда — кусочек обветренной колбаски.
Она продолжала улыбаться. На самом деле это было как-то зловеще. Она была вся такая сонливо-мечтательная. Рассекала по дому в прозрачной ночнушке. Обалдеть!
— Ты хорошо проводишь время, Джи? Здесь потрясающе, правда?
Я бросила на нее ироничный взгляд. Она не сдавалась:
— Здесь же весело, да?
— Мама, это самое большое веселье с тех пор, как Либби уронила мою косметичку с макияжем в унитаз.
Она поворчала, но вполне умеренно, отступив от своего обычного стиля яростного ворчания. Хотя я демонстративно углубилась в «Не подслащивайте правду для подростков», она продолжала меня грузить о том, как замечательно снова стать «семьей». Мне хотелась, чтобы она немного прикрылась. У других мамы носят красивые элегантные вещи для пожилых, а у нее титьки из-под сорочки выпирают. Да и как им не выпирать? Они же ГИГАНТСКИЕ.
Она сказала:
— Мы подумали, не сходить ли после обеда на карандашную фабрику?
Я даже не потрудилась огрызнуться на эту глупость.
— Посмеемся...
— Нет, не посмеемся. Когда в нашей семье смеялись в последний раз? Если не считать тот случай, когда дед уронил свой зубной протез в лифчик той женщине?
13.00
«Голубки» упорхнули на карандашную фабрику. Им удалось заполучить с собой только Либби, которая полагает, что там ходят люди - карандаши.
Именно люди-карандаши, а не люди, которые делают карандаши. Она хочет встретить людей-карандашей. Она взбесится, когда экскурсия ограничится знакомством со скучными шотландскими парнями, делающими карандаши.
Ох, КАК же я скучаю! Сколько часов целования бездарно упущено!
13.20
Я, пожалуй, выйду, но там не на что смотреть. Все деревья, деревья, вода, холм, деревья, деревья, Джок МакТавиш, Джок МакТавиш.
Какой в этом смысл? Положительный момент в том, что я встречаюсь с Богом Любви!
13.36
Какая радость встречаться с Богом Любви, если об этом никто не знает? В данной ситуации — даже я.
16.00
Может, ему позвонить?
16.30
Я была почти рада увидеть Джеймса с дедушкой, прибывших с дядей Эдди. Почти целую секунду. Дядя Эдди специально арендовал фургончик. Ему, наверное, пришлось выбирать специальный, в котором перевозят самых лысых.
У Джима голос стал совершенно жуткий: из тех, что то и дело меняется от очень низкого до мерзко-скрипучего. Насколько это нормально? И он не обитает в зоне, свободной от угрей. Tout au contraire[10].
Переходя на «шотландский выговор», папа сказал:
— Захдите!
Дедушка засеменил вокруг, силясь изобразить «джигу». В конце концов, его под белы руки завели в коттедж.
Дядя Эдди сказал:
— Без паники, без паники! Я купил запас больших кальсон в цветовой гамме британского флага.
Во имя Людовика Четырнадцатого, что он затевает?
19.00
Меня заставили пойти в паб и сидеть в компании крезанутых взрослых (и Джеймса), чтоб «отметить». Хо-хо! Вот это жизнь! Я попросила у папы 71а Maria со льдом с каплей Сгёгпе de Menthe[11], но он притворился, что не слышит. Что еще я могла ждать? По дороге домой мазер-фазер, дядя Эдди и дед, взявшись под руки и образовав цепочку, распевали «Дональд, где твои штаны?», в то время как мы с Джеймсом топали сзади. Было невероятно темно, никаких фонарей или других источников света. Пока мы маршировали домой, взрослые громко хохотали и спотыкались о препятствия, а дедушка вдобавок портил воздух. И тогда произошло нечто ужасное.
Я почувствовала прикосновение к своим ананасам. Подумав, что это чудовище из Лох-Несс, я отпрыгнула в сторону. Из темноты послышался голос Джеймса: «Ой, извини, это ты, Джи? Я просто искал дорогу на ощупь...»
Размечтался, кретинский лузер! Куда это он нащупывал дорогу? К моей второй ананасине?
Это было омерзительно. Он был мой дерьмовый кузен... Протянувший грабку к моим нунга-нунгам. Нунга-нунга-вредитель.
23.00
Несмотря на невероятную отстойность моей жизни, мои нунга-нунги заставили меня рассмеяться.
«Нунга-нунга» — так брат Эллен и его дружки называют груди (а я говорю — ананасы). Брат Эллен говорит: если девчонкину грудь вынуть из упаковки и выпустить на свободу... она запляшет «нунга-нунга-нунга». У парней на этой почве бывает небольшая размолвка с головами!
23.10
Впрочем, смешно.
23.20
Интересно, какого размера нунгальтер у моей мамы?
23.30
Может, мне подвести электричество к своему спортивному лифчику, типа от аккумулятора. Если бы кузен Джеймс попробовал «случайно» прикоснуться к моим нунгам, получил бы удар током.
23.35
Но меня тоже ударило бы током — не бывает меда без ложки дегтя. У меня это называется la mouche[12]в креме.
Ночь
Ангус вновь обрел свои шотландские корни. Они, должно быть, в каком-нибудь болоте, потому что у него на усах налипла ужасающая болотная слизь. Кот с мурлыканьем явился ко мне на кровать, промокший и грязный. Вскоре, вытершись о мою футболку, он снова стал милым и сухим.
Ой, какой от него гадкий запах! Похоже, он снова катался в лисьих какашках. Они кажутся ему очень привлекательным кондиционером для шерсти.
00.10
Он не прав.
Понедельник, 25 октября
10.10
Почему? Ну почему же БЛ не звонит мне?
Ладно! Я знаю, почему он не звонит. Ведь в нашем фантастическом коттедже нет телефона! Когда мы сюда прибыли, я не могла в это поверить. Я сказала маме:
— Это, наверное, какое-то недоразумение! Нам, пожалуй, надо немедленно вернуться к цивилизации. Я уезжаю.
Фазер разорялся о «покое» и «простой жизни».
Я сказала:
— Папа, ты можешь быть каким угодно простым, но я хочу общаться с друзьями.
Он все ворчал про мои постоянные претензии. Я ему заметила: если бы он купил мне мобильник, какие есть у всех людей на нашей планете, мне вообще не пришлось бы тревожить его своими разговорами.
14.00
Я этого больше не выдержу. Вся «семья» ушла на принудительный марш-бросок. Папелло назвал это «небольшой прогулкой по лесам». Знаю я эти его прогулочки! Я в точности представляю себе, что должно произойти! Вождь крезанутых будет косить под босса и изображать заинтересованность всякими природными феноменами, например, как плюется кукушка. Потом они заблудятся и станут препираться с дедом, по какой дороге идти домой. Дед споткнется о что-нибудь и упадет, а на дядю Эдди нападет овца. И это будут выдающиеся события.
Я притворилась, что у меня болит голова.
Папа предостерег, чтобы лежа на кровати я не перенапрягла зрение, постоянно пялясь «в это чертово зеркало».
Я сказала:
— Если у меня будет в мозгу опухоль, я обращусь к тебе первому как к человеку, полному доброты и сострадания.
16.20
Я на грани голимого отчаяния. Решила прогуляться.
Эрроу попытался попасти меня. Чтобы его порадовать, я разрешила ему позагонять меня до живой изгороди. Потом я направилась в долину. Никакой жизни! Птички поют. Хорьки, наверное... хорькуют? Джок Мак-Тик мактикает. Тишина и покой. Потом я набрела на таксофон.
Хм. Искушение.
Таксофон приманивал меня: «Ну иди ко мне, ты знаешь, что со мной делать».
Я тренировала выдержку и не звонила Богу Любви. Казалось, целая жизнь прошла с тех пор, как он в последний раз прижимал меня к себе и все такое. Мои губы изнывают в беспоцелуйной ломке. Прошлой ночью я практиковалась в технике поцелуев на подопытной Барби в акваланге. Ну не печально ли? Интересно, права ли Рози? У нее есть теория: если ты много целуешься-обнимаешься, твои губы вроде как набухают и разрастаются.
Я решительно направилась к таксофонной будке.
16.30
Ту-ту. Ой, только бы не подошли его родители! Боже, сделай так, чтобы мне не пришлось изображать хладнокровие.
Ой, повезло! БЛ самолично взял трубку...
— Привет, — сказал он сексбожественно.
— Ох!
Потом он снова сказал:
— Привет.
— А-а-а...
Потом я догадалась: если ты кому-нибудь звонишь, то должна что-нибудь сказать. И это что-нибудь не «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ» и не «иа-м-ы-иа». Итак, я взяла быка за рога и выдала: (Очень хорошо получилось, я даже имя свое не перепутала!)
Судя по тону, ему было реально приятно, что я позвонила:
— Клево. Как ты там, птенец? Здорово, он... я... позвонила... Здорово. Я... Мне...
(Джорджия, соберись с мыслями. Соберись.' Заткнись, заткнись!) Он снова сказал:
— Ничегосебе.' Ты все еще там? Нормально отдыхаешь?
— Фантастика, если кому нравится обитать в Долине нудности,что во Вселенной Скукотени.
Он рассмеялся. (Ура!) О, как классно было с ним разговаривать! Я рассказала ему все. Ну, кроме того, как ко мне приставал собственныйкузен. Бог Любвипохвастался, что на следующем выступлении «Стифф Диланз» должны появиться ловцы талантов. Потом он сказал:
— Знаешь, жаль, но мне пора идти. Я проговорил бы с тобой весь день, номне надо на репетицию, и я уже опаздываю.
Не беда. Что ж, это, наверное, цена, которую я должна платить за свое положение ПОДРУГИ БОГА ЛЮБВИ — ПОП- ЗВЕЗДЫ!!!
Й-есс!
Он сказал своим божественным голосом:
— Увидимся. Мне хочется зацеловать тебя до полусмерти. Я тебе позвоню, когда ты вернешься.
УУУххххх!
После того как он отключился, я поласкала свою футболку трубкой, воображая, что это его рука. Но потом я заметила, что на меня пялится какой-то Джок МакТэвиш, стоящий перед телефонной будкой, и притворилась, что протираю трубку.
16.45
Уф! Чтобы избавиться от этого Джока, я наврала, что приду вечером к «Алдейз». Он, похоже, повелся, потому что сказал то ли «ава», то ли «нуу хуутс акиимбо» — что-то по-местному.
Проехав на одном заднем колесе (!), он скрылся из виду, а я снова юркнула в будку и позвонила Джаске.
— Джас, это я! Как клево тебя слышать! Какие там у вас новости?
— У меня замечательный мусс с золотниками, которые когда падает свет...
— Спокойно, Джас. Помолчи. Я должна тебе кое-что сообщить.
Я рассказала ей о своем разговоре с Богом Любви:
— Это был такой КАЙФ. Он наверняка станет ВЕЛИКОЙ поп-звездой, и тогда я буду мажорная-премажорная. Но все равно я останусь тебе лучшей подругой, Джас!
Она заметила:
— Том хочет пойти на экологические исследования.
Я чуть не выпалила: «Кому это интересно?» Но с Джас надо быть осторожной: если ей покажется, что она тебя не интересует, она может стать очень вредной. Я постаралась выдавить из себя то, что пришлось в кассу:
— Хм... Э... Экология. Это круто. Экологии здесь много. На самом деле здесь одна экология и есть...
Потом я рассказала, как Джеймс ко мне подкатывался.
Она воскликнула:
— Иди ты! А ты его не завлекала? Может быть, ты подавала неправильные сигналы?
— Джас, я не расхаживала в нудиках.
— Ну, может, он просто подумал, что может подержать руку на твоих ананасах. Отчего бы это? Он ведь никогда не протягивал руки к моим ананасам.
— Ты на что-то намекаешь?
— Просто напоминаю, это ведь не впервые с тобой происходит. Помнишь Марка Большую Варежку...
— Да, но...
— Ты говоришь, это ни с того ни с сего случилось. Просто раз — и его рука на твоих ананасах! Вокруг же никого не было, так что нам никогда не узнать правды...
— Я не... Это было...
— А может, Джеймс слышал про тебя какой-нибудь художественный свист? Может, он думает, что потискать твои ананасы — это то, что надо?
Ненавижу Джаску! Я шваркнула трубку. В жизни не стану с ней разговаривать! Я обид не забываю. Если решу, это все. Дружбе — финиш. Она издевается над репутацией моих нунга-нунгас — и моей тоже. Я скорее съем Либбины использованные подгузники, чем снова заговорю с Джас.
Она мне экс-лучшая подруга. Она для меня умерла. Намертво. Мертвецки. Форевер.
Телефонная будка
Пять минут спустя
16.35
— Джас, ты хочешь сказать, что я — эстафетная палочка?
— Не знаю. Может, и так.
— Что значит «может, и так»?
— Может, и так, но я не знаю, что ты подразумеваешь под «эстафетной палочкой».
Как будто говоришь с неизлечимым тормозом! Я растолковала ей как можно доходчивее:
— Ты помнишь, у нас были соревнования по легкой атлетике? Ты еще участвовала в спортивной ходьбе, два раза споткнулась, раз навернулась и приковыляла последней. Тебе еще потом целую неделю предлагали, кто — костыли, а кто — стариковские ходунки?
— Ты знаешь, меня выпихнули больной, у меня был критический день. До спорта ли тут?
— Не переводи стрелки. Я не о том. Там еще была эстафета четыре по 330 футов.
— Помню. Керри проскочила мимо палки и ей не зачли.
— Так вот, палочка была как раз эстафетная, переходящая от одного участника к другому. И ты считаешь меня такой?
— Что я считаю?
Она не догоняла. Она витала в своих фантазиях. Возможно, гляделась в большое зеркало у себя в холле, воображая себя Клаудией Шиффер. Только потому, что один абсолютный децл когда-то сказал ей, что она на эту Клаву немного похожа. Конечно! Клаудия с дебильной челкой.
Возвращаюсь в свой Отстой-Хаус.
Моя спальня
18.00
Кул! Я в тысячах миль от цивилизации, и моя так называемая подруга называет меня эстафетной палочкой... Ладно, она глупа как курица, это все знают. Я пошла на кухню за содовой, и тут же за мной вошел Джеймс. Он сказал:
— Я сейчас тебе налью.
Потом он как бы потянулся, чтобы достать из буфета стакан, и прижался ко мне. Этого еще не хватало. Кузен, выслеживающий жертву.
Можно было ожидать, что фазер-мазер это заметят. Куда там, они наслаждались жизнью, своим обществом и хихикали.
21.00
Сижу в шотландском Отстой-Хаусе — обои и все прибамбасы в холле клетчатые, под ткань «шотландка». Стараюсь держаться как можно дальше от Джеймса, кружащего возле меня. Мазер-фазер, дедушка и дядя Эдди играют в снэп[13].
Джеймс притворяется, будто листает комикс, но, готова поспорить на что угодно, на самом деле поглядывает на мои нунга-нун-гас. Моя грудь вызывает у окружающих приступы притворства. Будто два маяка, привлекающие всех недогонов на свете.
23.00
Маман зашла ко мне в комнату, чтобы извлечь Либби из моего платяного шкафа.
Сестренка устроила там себе гнездо, которое почему-то называет «пис-писи». Думаю, она имеет в виду «птицы-птицы», а гнездо воображает расположенным на дереве.
Среди крика, визга и кусания я сказала мазер:
— Не могли бы вы с папой скинуться мне на операцию по уменьшению груди?
Не прошло и года, как она перестала хохотать.
Искать бабки — бессмысленно. Из отца пять центов не вытянешь на пристойный блеск для губ. Он никогда не дает мне денег. Он не оплатил бы операцию даже если бы у меня были такие огроменные груди, чтобы мне пришлось держать для них двух специальных носильщиков, которых я назвала бы Карлос и Хуан.
10.00
Сегодня утром пришел почтальон. Почты не было, он просто сказал:
— Доброе утро. Добро пожаловать в Шотландию!
Выглядел клево...
10.15
Офигеть, О'Рейли и его штаны! По-моему у меня начинается общий целовальный синдром.
20.00
Джеймс целый день таскался за мной в ожидании повода, чтобы «нечаянно» полапать меня. Я старалась держаться родителей, но это было очень уж уныло.
Робби, Робби! Где-то ты теперь? Спаси меня из Долины придурков.
21.00
Мне бы заставить предков отчалить завтра пораньше!
Если мы снимемся на заре, то могли бы добраться до Страны Вменяемых часам к четырем.
21.30
Интересно, наша туса устроит мне сюрпрайз-пати, чтобы отметить мое возвращение домой? Сейчас каникулы — и я уже не отверженная прокаженная изгойка. Как там говорят? Весело и много смеется та, кто смеется последней! Спичка думала, что выгоняет меня на одну неделю, а мне удалось пропустить две!
0.00
В «своей» кровати в обычном составе. Либби со всем походным набором игрушек: Барби с аквалангом, одноглазый мишка, панкующая панда (Либби выстригла ей ирокез). Единственное новшество: Либби вместо лошадки Чарли взяла Джимми. Джимми — хаггиз в шарфике. Ни о чем меня не спрашивайте! Она соорудила это сегодня после обеда и теперь «лубит» его. Со мной спит фаршированный овечий желудок. В шарфике.
06.00
Я на ходу — и полностью собрана. Пыталась заставить родителей отправиться в путь пораньше, зашла к ним в спальню, но фазер швырнул в меня шлепанцем.
9.00
Наконе