Так исторически случилось, что страны бывшего Советского Союза не имеют и в ближайшее время не обретут племенной базы, сравнимой с базой стран — лидеров в молочном скотоводстве. Уж очень далеко разошлись наши дорожки в минувшем столетии. Годовой удой постсоветских коров в 4 раза меньше, чем канадских голштинок, на гектар фуража они производят соответственно в 14 раз меньше молока (600–900 кг против 9–12 тыс. кг) и на 1 кг потребленных комбикормов выдают в 4 раза меньше продукции (2–3 кг против 8–12 кг). Эта информация экспертов ЕС (Tacis, 1996) никак не вяжется с утверждениями авторитетов племенного дела о достижениях в нем отечественной племенной науки.
В мясном скотоводстве — тоже ноль в результате разведения комбинированных пород (и для молока, и для мяса). Тот набор костей с остатками жесткого мяса коров молочных пород, который у нас поступает в продажу, в цивилизованных странах идет на изготовление собачьих консервов, а для людей выращивают специализированные породы мясного скота и их помесей.
Чтобы выбраться из этой «племенной ямы», для начала надо критически взглянуть на скот, который мы разводили на протяжении прошлого столетия. Используя статистические данные, можно определить племенную ценность стада рогатого скота, гордо именуемого национальным генофондом. Критерий оценки — молочная продуктивность поголовья. Для чистоты подсчета взял последние 50 лет относительного благополучия страны — без революций и войн (таблица 1).
Таблица 1
Если бы благодарное человечество выставляло нашим селекционерам пятибалльные оценки по результатам их полувековой деятельности, гордиться нашему аграрному сообществу независимых государств было бы нечем. Единицу с плюсом селекции нашего скота выставила сама история.
|
|
По данным ФАО, за период с 1969 по 1989 г. хуже нас в мире прирастали удоем только Австралия и Франция (соответственно на 13,1 и 4 кг на корову в год). Причем у французов есть «оправдание»: сыропригодность молока они ценят выше всех других показателей. Десять стран лидеров с более чем миллионным поголовьем имели следующий ежегодный прирост молочной продуктивности: Англия — 38,1 кг, Италия — 41, Испания — 43,5, Германия — 45,5, Польша — 46,3, Ирландия — 72,5, Япония — 74,1, Нидерланды — 79,8, США — 105,4, Канада — 123 кг на корову в год.
В этом отношении показателен пример Венгрии, где 25 лет назад сделали ставку на голштинов и не ошиблись.
Средний ежегодный прирост продуктивности в полумиллионном голштинизированном стаде страны за 20 лет составил 125,4 кг на корову в год, удой вырос на 2509 кг — с 2339 до 4848 кг. Это лучший в мире показатель селекционных достижений. Молочное стадо Украины, имея в 1991 г. такую же продуктивность коров, как и в Венгрии, прибавило в удоях за 15 лет независимости аж 300 кг (Венгрия — 2,5 тыс. кг).
Два подхода к селекции
Интересная получается история, если сравнить два подхода к селекции скота в России и Канаде. Десятки профильных институтов бывшего Союза, тысячи докторов и кандидатов наук в прошлом столетии вывели сотни малопродуктивных типов и пород, но не довели до ума ни одну из них. Все, что смогла выжать эта армада специалистов из советской коровы, — это удой в 2600 кг молока на голову в год развитого социализма.
Горячим сторонником ускоренного выведения пород по типу «веника» и убежденным «мичуринцем» в методах разведения скота был академик Т.Д. Лысенко и его последователи.
|
|
«Племенное дело в России проводилось на основе мичуринского учения о влиянии условий жизни на формирование организма и изменении его наследственности».
По сообщению академика Л.К. Эрнста (1987), за годы Советской власти наши «мичуринцы», экспериментируя с изменением наследственности под влиянием условий внешней среды, стахановскими темпами вывели около ста новых пород и типов скота. Примерно по породе в год.
Основной генофонд сельскохозяйственных животных только на Украине сегодня представлен 35 породами и десятками типов крупного рогатого скота. Если бы усилия науки в прошедшем столетии были направлены на селекционную «шлифовку» четырех российско-украинских исторических пород, не пришлось бы сегодня избавляться от низкопродуктивного рогатого наследства. В США и Канаде с 1990 г. были ликвидированы, выродились или оказались на грани исчезновения 80 пород скота, ранее завезенных переселенцами со всего света в Северную Америку. В этом соревновании мировых пород «на выживание» победу по показателям рентабельности производства молока одержали голштины, имеющие голландские корни. А «творец» сегодняшних рекордисток — простой, «неостепененный» канадский фермер Г.В. Клеменс и его сыновья, метод селекции — интуитивный отбор будущих коров по высоте в холки типу сложения, интенсивности роста телок (рисунок 1).
Рисунок 1.
Рост продуктивности молочного стада с 3 тыс. кг в начале века до 9–10 тыс. кг — в конце. Кто победил в этом соревновании — советская племенная наука или канадский фермер-самоучка, судить читателю.
|
|
Если во времена СССР главной причиной низких удоев считалось некачественное и недостаточное кормление, то сегодня голодных коров нет, а потолок продуктивности для неголштинского племенного поголовья в 5–6 тыс. кг остается непреодолимым. Все просто: генетический потенциал отечественных рекордисток — 5–6 тыс. кг молока в год, средний удой на фермах — 2,5–3 тыс. кг. Потенциал канадского голштина — 20 тыс. кг, доят — по 10 тыс. кг. Там, где специалисты на местах следовали установкам «мичуринцев», пытались «русифицировать» даже зарубежное поголовье, купленное за драгоценную валюту. Так, в конце 90-х годов чистопородное стадо канадских голштинов в подмосковном госплемзаводе «Заря коммунизма» селекционеры умудрились покрыть отечественными чернопестрыми быками. Из голштинов кроили новый тип, который, конечно же, не выдержал конкуренции в рыночных условиях.
Не пора ли отечественным селекционерам воспользоваться североамериканским и европейским опытом разведения молочного скота? Наследники Петра I из предместий Петербурга (г. Пушкин) 30 лет назад пошли этим путем и, кажется, достигли первых успехов.