Состояние и возможности развития

3. Информация факто-описательного характера: описание частных процессов и их взаимосвязей — существо информации третьего приоритета, к которому относятся вероучения религиозных культов, светские идеологии, технологии и фактология всех отраслей науки.

4. Экономические процессы, как средство воздействия, подчиненные чисто информационным средствам воздействия через финансы (деньги), являющиеся предельно обобщенным видом информации экономического характера.

5. Средства геноцида, поражающие не только живущих, но и последующие поколения, уничтожающие генетически обусловленный потенциал освоения и развития ими культурного наследия предков: ядерный шантаж — угроза применения; алкогольный, табачный и прочий наркотический геноцид, пищевые добавки, все экологические загрязнители, некоторые медикаменты — реальное применение; “генная инженерия” и “биотехнологии” — потенциальная опасность.

6. Прочие средства воздействия, главным образом силового, — оружие в традиционном понимании этого слова, убивающее и калечащее людей, разрушающее и уничтожающее материально-технические объекты цивилизации, вещественные памятники культуры и носители их духа.

При применении этого набора внутри одной социальной системы это — обобщенные средства управления ею. А при применении их же одной социальной системой (социальной группой) по отношению к другой, при несовпадении концепций управления в них, это — обобщенное оружие, т.е. средства ведения войны, в самом общем понимании этого слова; или же — средства поддержки самоуправления в иной социальной системе, при отсутствии концептуальной несовместимости управления в обеих системах.

Указанный порядок определяет приоритетность названных классов средств воздействия на общество, поскольку изменение состояния общества под воздействием средств высших приоритетов имеет куда большие последствия, чем под воздействием низших, хотя и протекает медленнее и без “шумных эффектов”. То есть, на исторически длительных интервалах времени быстродействие растет от первого к шестому, а необратимость результатов их применения, во многом определяющая эффективность решения проблем в жизни общества в смысле раз и навсегда, — падает.

При этом все действия на низших приоритетах укладываются в более продолжительные действия на высших и в этом смысле являются вложенными в них. С другой стороны все действия на низших приоритетах обусловлены высшими приоритетами, и в этом смысле высшие приоритеты проникают в них.

Это означает, что даже используя всю боевую мощь НАТО и США (6-й приоритет), а также всю мощь глобальной долларовой кредитно-финансовой системы (4-й приоритет), сложившейся под воздействием библейской концепции управления и её социальной доктрины “Второзакония-Исаии” скупки мира на основе расовой монополии еврейства на международное ростовщичество, невозможно кардинально изменить ни библейскую идеологию (3-й приоритет), ни представления о течении глобального исторического процесса (2‑й приоритет — летописный), по своему произволу культивируемые библейской иерархией; ни тем более — само библейское мировоззрение и созданную на его основе библейскую культуру, которая формирует привычные автоматизмы поведения обществ всей Западной региональной цивилизации. А в силу ограниченности библейского мировоззрения и его жёсткой эгоцентричной нетерпимости к иным мировоззрениям и порождённым ими культурам, соприкосновение носителей культуры библейской цивилизации с исторически сложившимися культурами других региональных цивилизаций во всех случаях неизбежно будет расцениваться в библейской цивилизации как реальная или потенциальная агрессия окружающей её «дикости» против несомого ею якобы «прогресса».

Соответственно, поддерживая и впредь библейскую культуру, невозможно устранить социальные бедствия и биосферно-экологический кризис, вызванные спецификой управления обществами по библейской концепции, глобальной экспансией библейской культуры и образа жизни, сложившегося в библейской цивилизации.

Неэффективность такого рода стратегий, где все осмысленные действия не поднимаются выше 4 приоритета обобщённых средств управления, осмеивается в поговорках: «сила есть — ума не надо», «где не пройдёт войско — там пройдёт осёл, навьюченный золотом». Но такого рода поговорки умалчивают о том, что и как превосходит власть «силы» и власть «золота» на высших приоритетах.

3. История СССР:
два варианта взаимной вложенности концепций управления

На первый взгляд сказанное в предыдущем разделе может показаться оторванным от жизни абстракционизмом. Поэтому для того, чтобы яснее были видны возможности развития России и человечества в будущем, поясним взаимовложенность процессов управления по двум взаимоисключащим концепциям на историческом опыте СССР.

Марксистско-ленинская идеология, сформировавшаяся на основе учения внука двух раввинов, является вложенной в библейскую концепцию управления. По существу она — светский лик её власти, потребность в котором возникла у заправил Западной (библейской) цивилизации в связи с двумя обстоятельствами:

· падением авторитета исторически сложившихся религиозных культов, главным образом, вследствие оправдания ими социальной организации, в которой большинство населения нищенствует, а меньшинство с жиру бесится, и подчас вследствие идиотского неприятия отдельными представителями этого «элитарного» меньшинства достижений науки;

· необходимостью обуздать гонку потребления и безудержную власть денег, что неотъемлемо свойственно вседозволенности частного предпринимательства и разрушительно сказывается на биосфере.

Но заправилы библейской цивилизации, намереваясь решить эти проблемы посредством марксизма, желали сохранить свою монопольную власть над обществами и в последующий период истории так называемого социалистического и коммунистического будущего человечества.

Именно это обстоятельство послужило главной причиной развала второй супердержавы, созданной во времена правления И.В.Сталина. Предпосылки к этому были заложены в самом марксизме:

· философия с “основным” вопросом «Что первично: материя? либо сознание?» не пригодна для решения задачи о предсказуемости последствий вмешательства в течение любых (в том числе и социальных) объективных процессов, без чего невозможно грамотное управление этими процессами и, как следствие, — процедуры демократии становятся ширмой для закулисной тирании, а реальное праведное народовластие остаётся невоплощенным в жизнь идеалом;

· политэкономия марксизма построена на вымышленных категориях (необходимое и прибавочное рабочее время, перенос стоимости со средств производства на продукцию, трудозатраты, положенные в основу теории ценообразования, хотя во многих видах деятельности они обусловлены субъективно и потому объективно не сопоставимы), вследствие чего её невозможно связать с бухгалтерским учётом, который предоставляет информацию, необходимую для управления экономикой на микро- и макро- (статистистческих) уровнях.

Тем не менее, СССР развивался под руководством И.В.Сталина, в стране обеспечивалась устойчивость управления, а все попытки её сломать во времена сталинизма терпели крах. Почему? — Потому что Сталин и те, кто его поддерживал (большевики в партии и вне её), только заявляли о своей приверженности марксизму-ленинизму, но фактически действовали по некой альтернативной (но не объемлющей марксизм) концепции управления. Это концепция управления, в отличие от Библии и от марксизма, в те времена не была выражена в своеобразных лексических формах.

Но будучи сторонниками построения социализма, как праведного самодержавия трудового народа, её носители приспосабливали марксизм, господствующий в те времена в среде «прогрессивно мыслящей интеллигенции», к своим политическим потребностям, оттесняя от понятных им рычагов власти истинных марксистов — меньшевиков, а потом Л.Д.Бронштейна (Троцкого) и его сторонников, — подавляя и уничтожая их при помощи созданной самими марксистами с началом перманентной революции системой НКВД-ГУЛАГ. Однако, поскольку альтернативная марксизму концепция не имела своего понятийного и терминологического аппарата, то она была властна только там, где на руководящих постах стояли её люди, т.е. была властна структурно. Поскольку понятийный и терминологический аппарат лежит в основе бесструктурного управления, имеющего место и вне границ властных структур и должностных полномочий, то в бесструктурном управлении преимущество было за истинными марксистами.

Другими словами, Сталин мог поддерживать устойчивость управления только на основе структур, созданных в период его правления. Однако устойчивость любых структур обеспечивается их легитимностью по отношению к бесструктурному управлению, и потому всякие структуры, сформированные на основе умолчаний (то есть вне понятийного и терминологического аппарата явно или неявно культивируемой в обществе концепции управления) оказываются нежизнеспособными после устранения инициаторов их создания и передачи высшей структурной власти не посвященным в умолчания преемникам, искренне приверженным оглашениям, и не видящим их несовпадения с объективно сопутствующими им умолчаниями.

И потому закономерно встаёт вопрос: Как может быть построен социализм, если ни филосфия, ни политэкономия не обеспечивают решения задач управления в ходе его строительства?

Посвящение же в умолчания — дело затруднительное по причине неоднозначности понимания умолчаний разными людьми. Однозначность же понимания требует развитой и определённой по смыслу терминологии, создание и внедрение которой в жизнь общества в условиях действия репрессивного культа другой терминологии — невозможно.

Но даже оседлав структуры партии и государства после уничтожения Сталина, марксисты-троцкисты почти сорок лет были вынуждены преодолевать инерцию действия сталинского аппарата управления. А с целью препятствования воспроизводству сталинизма — восстанавливали в обществе первозданность понимания марксистско-ленинской идеологии, агитировали за возврат к «ленинским нормам» партийной жизни, что по существу означало безнаказанную вседозволенность псевдодемократической болтовни, которой прикрывалась закулисная мафиозная тирания марксистов-эзотеристов, посвященных в «нечто». Но при этом Библии возвращались преимущества объемлющей по отношению к марксизму концепции управления, в том числе и потому, что Библию в 1950‑е — 1980‑е годы большинство не знало точно так же, как оно не знало наследия Сталина, удалённого в спецхраны библиотек и изъятого из курсов обществоведения той поры.

В чём суть этих преимуществ объемлющей концепции? — В определённых обстоятельствах внутренний вектор целей управления системы, управляющейся по вложенной концепции, объективно становится её вектором ошибки в процессе управления по объемлющей концепции, которого она не видит и закономерностей которого не понимает. После построения такого рода системы обстоятельств и системы взаимной вложенности процессов надгосударственному управлению (как его называть — особого значения не имеет; мы дали ему имя — Глобальный Предиктор), остаётся лишь ждать, когда вектор объективной ошибки системы достигнет своего критического значения, и система «рухнет сама собой» в процессе движения по направлению к целям, свойственным вложенной концепции упралвения. В результате такого взаимного вложения, в котором вектор целей в одном процессе управления становится вектором ошибки в другом, и происходит то, о чём М.Калашников говорил с А.Прохановым: любое действие системы оказывается вписанным во многовариантный сценарий действий своих фактических эксплуататоров и работает на осуществление поставленных ими целей. При этом конфликта сторон по существу нет:

Одна сторона достигает своих целей усилиями другой, которая в меру своего понимания происходящего убеждена, что работает на себя, поскольку просто не ведает, что творит; процессом в целом управляет первая, а вторая не властна ни над собой, ни над процессом в целом.

Но и здесь есть одно умолчание: «процесс в целом» так или иначе объективно вложен в процесс иерархически наивысшего объемлющего управления. Понимание сути этого умолчания одних приводит к пантеизму — обожествлению природы, а других к осознанию необходимости установления личностных осмысленных взаимоотношений с Богом — Творцом и Вседержителем — на основе веры Ему по совести[2]. Слепота, невнимательность и попытки отрицать суть этого умолчания неизбежно приводит к краху, подчас непредсказуемому, поражающему «неудачника» казалось бы на гребне волны очевидного успеха.

Соответственно этому всеобъемлющему обстоятельству, если Сталину и поддерживавшим его большевикам удалось обратить в свою пользу ситуацию взаимной вложенности и поставить своей деятельностью без каких-либо деклараций хозяев марксизма в состояние невозможности осуществить свое господство над Россией, уничтожить большинство проявлявших активность истинных марксистов-троцкистов и принудить уцелевших марксистов и их хозяев к 40-летнему выжиданию после ухода Сталина в мир иной, то это — результат того, что намерения и деятельность большевиков более соответствовала Божьему промыслу, нежели деятельность истинных марксистов и их хозяев.

Поэтому для понимания перспектив России и человечества необходимо обратиться к деятельности хозяев марксизма. Библейский Глобальный Предиктор (ГП), будучи высшим уровнем иерархии внутрисоциальной власти в нынешней земной цивилизации, в своей деятельности на протяжении нескольких тысячелетий опирается, прежде всего, на мощь первого — мировоззренческого — приоритета обобщённых средств управления, культивируя в своей среде мировоззрение и миропонимание, отличное от тех, которые он культивирует в остальной толпе как посвящённых, так и профанов.

А для решения своих задач на остальных пяти приоритетах он использует ресурсы всех стран, включая и те, которые претендуют на статус «супердержав», оставаясь однако концептуально безвластными в глобальной политике[3].

Вторую половину ХХ века таковыми концептуально безвластными претендентами на статус «супердержав» были США, СССР (после смерти И.В.Сталина, который был себе на уме концептуально властным) и Китай. Для ГП руководство всех стран не противники, а объект эксплуатации и соответственно — объект управления.

Но если спуститься с уровня глобальной политики Глобального Предиктора на уровень внешней политики названных стран, то врагами либо друзьями (по схеме «с кем и против кого дружить»), народы США, Китая и СССР становились не без помощи ГП, который управляет на основе общеизвестного принципа «разделяй и властвуй». Для этого не требуется особых усилий, поскольку в «классическом треугольнике» двое всегда могут быть искусственно объединены против третьего.

Основой для этого является ограниченность и своеобразие достаточно замкнутых и взаимно изолированных культур каждого из народов, что позволяет целенаправленно формировать искусственные субкультуры — проставки-разводилки, — внедряемые тем или иным способом в культуры народов, составляющих в совокупности управляемую систему.

Именно на этих принципах организации в начале первой половины прошлого века Россия «дружила» в период первой мировой войны с Великобританией и Францией против Германии. Попытка СССР выйти из этого алгоритма перед второй мировой войной оказалась безуспешной: Глобальный Предиктор лучше знал «кто с кем и против кого должен дружить».

После второй мировой войны с конца 1940-х годов ХХ века руководство СССР и Китая на этих же принципах самозабвенно «дружило» против руководства США, а с конца 60-х годов и до конца 90-х руководство США и Китая пытались (иногда не без успеха) «дружить» против руководства СССР. Другими словами, высшее политическое руководство этих трёх стран, как впрочем и других, употреблялось втёмную Глобальным Предиктором для достижения его целей. Поэтому некоторые западные политики, в том числе и в США, были вполне искренни, когда говорили о том, что развал СССР был для них полной неожиданностью. Неожиданностью же для них это было вследствие того, что развал в его исторически реально свершившемся виде произвели неподконтрольные высшему руководству США силы. Конечно, их спецслужбы работали на развал, писали директивы типа СНБ 20/1 от 18.08.1948 “Наши цели в отношении России”, науськивали и подкармливали диссидентов и т.п., но всё же развал произошёл «не так», а то, что последовало за ним, оказалось неуправляемым ни для диссидентов, пришедших к рычагам государственной власти, ни для американских советологов-консультантов российских властей ельциничного периода реформ.

Все политики, для кого высшим уровнем иерархии власти в обществе является власть главы государства или анонимная «власть народа», как-то реализуемая в системе разделения властей или в форме универсальной «советской власти»[4] воспринимают глобальный исторический процесс — как «игру случая» или как результат очень-очень тайного «всемирного заговора». Но если даже «заговор» исторически реально и существует, то всё-таки осуществляется он средствами, которые противники «заговора» в качестве таковых не воспринимают, поскольку в своём анализе заговора ограничиваются от силы 4‑м приоритетом обобщённых средств управления-оружия.

И соответственно, хотя используемый в настоящей записке терминологический аппарат ДОТУ позволяет самостоятельно выработать понимание процессов управления, однако для таких политиков он не обладает никакой значимостью и потому всё сказанное ниже не будет обладать для них никаким смыслом. Это определяется тем обстоятельством, что понятийный аппарат ДОТУ является объемлющим по отношению к понятийно-терминологическому аппарату библейской концепции управления. Поэтому, вольно либо невольно оставаясь приверженным библейской концепции, невозможно понять то, что выходит за пределы её «ограды[5]».

Высказав это, можно перейти к рассмотрению вопроса о тех определённых обстоятельствах, при которых вектор целей системы во вложенной концепции управления становится её вектором ошибки в объемлющей концепции управления и система сама доводит себя до краха, при невмешательстве иерархически наивысшего всеобъемлющего управления?

Почему эти обстоятельства сработали только через два поколения после устранения Сталина и не могли сработать в стране, жившей под его руководством?

Эти определённые обстоятельства связаны с таким понятием, как нравственность, которая бывает порочной и праведной. Если публичный управленческий корпус социальной системы (и прежде всего высшее руководство страны) декларирует в обществе праведную нравственность, а в своей деятельности руководствуется нравственностью порочной, то тогда вектор цели управляемой системы объективно обращается в её вектор ошибки. И чем больше разрыв между декларируемой нравственностью и той, объективной, на основе которой действует высшее руководство страны, тем больше вектор ошибки системы и тем быстрее теряется устойчивость управления.

Сталин в процессе своей деятельности видел несоответствие между объективной нравственностью и декларируемой в высшем управленческом звене государства и, хотя в его понятийном аппарате не было термина «вектор ошибки управления», главную причину возможной потери устойчивости управления он оценивал правильно и потому проводил регулярные «зачистки» в среде тех, кто мнил себя “элитой”. Хорошо понимая природу “элиты”, он обеспечивал ей стандарты жизни, близкие к стандартам западной “элиты”: благоустроенные квартиры, дачи, машины, а некоторым — даже прислугу. Однако, он беспощадно карал всех, кто пытался аккумулировать в своих руках финансовые ресурсы страны во имя удовлетворения своих личностных и семейно-клановых амбиций. За это “элита” ненавидела его при жизни, и люто ненавидит даже спустя полвека после его смерти. То, что таким образом он обеспечивал устойчивость управления Русской цивилизацией, а её многочисленным народам — предсказуемость жизни и уверенность в завтрашнем дне, разумению «элиты» было недоступно и потому в памяти «элиты» даже в третьем поколении Сталин — «кровавый диктатор» (тем более, что в её руках все средства массовой информации), а в памяти большинства простых тружеников — «отец народов»[6].

Все нынешние партийные вожди, бездумно проводящие в жизнь библейскую концепцию управления, прочитав всё это могут возмутиться и даже вспомнить о двойных нравственных стандартах управленцев в странах «загнивающего капитализма», которым они пытаются подражать: «Получается, что им можно, а нам нельзя!?» — Нельзя!!!

Когда они провозглашали лозунги справедливости в устройстве общественной жизни, а сами стремились жить по деградационно-паразитическим стандартам западной “элиты”, во всех так называемых «демократических» начинаниях их усердно поддерживал западный истеблишмент. На что он рассчитывал? На то, что в СССР не все руководители КПСС по своей объективной нравственности были коммунистами. А на что могли рассчитывать простые труженики в СССР?

— Только на то, что среди высшего управленческого звена партии и государства не все — члены Капитулянтской Партии Самоликвидации Социализма (КПСС); что может быть среди них есть и настоящие большевики-коммунисты. Но надежды такого рода оказались тщетны и “элиты” советских «перерожденцев» — мелкобуржуазных националистов — во всех союзных республиках устремились к возобновлению капитализма и, казалось бы, достигли некоторых успехов в своём обогащении за счёт «опускания» большинства населения бывших советских республик до нищеты. И это приводит к вопросу: “Что дальше?”