Златоустовская гравюра на стали — русский народный художественный промысел украшения стали гравировкой; зародился в начале 19 века.
Самобытное искусство Златоустовской гравюры на стали использует чудесные свойства металла, которые выявляются путем специальной обработки. Применяемые для оформления чистое золото, серебро, никель придают гравюре неповторимую прелесть, изящество, красоту.
Именно поэтому Златоустовская гравюра на стали сегодня переживает своё второе рождение и пользуется большой популярностью как в России, так и в других странах и неизменно экспонируется на крупнейших выставках и ярмарках мира!
Златоустовская оружейная фабрика (ООО «ЗОФ») — предприятие по производству строевого и наградного холодного оружия в городе Златоуст Челябинской области. Первая российская государственная фабрика холодного оружия, открылась 16 декабря 1815 года.
Решение о создании принял кабинет министров Российской империи и утвердил император Александр I. Для налаживания производства было приглашено более ста специалистов из известных оружейных центров Европы, в том числе из Золингена и Клингенталя. На фабрике было восемь отделений: стальное, клинковое, эфесное, ножневое, кирасное, арсенальное, поденное и отделение украшенного холодного оружия.
Начиная с 1829 года Златоустовская гравюра неоднократно получала похвальные отзывы и высокие награды на международных выставках: Лондон, 1851 г. — бронзовая медаль; Лондон, 1862 г. — серебряная медаль; Париж, 1867 г. — две серебряные медали; Вена, 1873 г. — серебряная медаль; Филадельфия, 1876 г. — две серебряные; Париж, 1878 г. — золотая медаль; Чикаго, 1893 г. — большая бронзовая; Стокгольм, 1897 г. — золотая медаль.
Златоустовская оружейная фабрика была единственным государственным предприятием в стране, вооружавшим холодным оружием армию, сначала русскую, потом советскую. За годы Первой Мировой войны было изготовлено более 600 тысяч шашек, клинков и кавалерийских пик, за годы Великой Отечественной войны наша армия получила 583 тысячи боевых шашек и около 1 миллиона армейских ножей, прозванных «чёрными ножами» (с нем. — «шварцмессер»), ставших отличительным признаком, в частности, Уральского добровольческого танкового корпуса. В 1945-м на Параде Победы все его участники были вооружены златоустовским холодным оружием.
В советский период оружейная фабрика входила в состав завода имени Ленина.
Начало гравировальному промыслу в Златоусте было положено немецкими мастерами братьями Шафами. Приехав в начале 19 века на Урал, в декабре 1817 года набрали первых учеников. Шафы добросовестно передали молодым художникам все свои секреты, в том числе золочение через огонь. В традициях Золингена — а именно им и следовали художники — клинок обычно украшался двумя-тремя символическими рисунками. Чаще всего можно было встретить перекрещенное оружие, веточку лавра, рог изобилия. Все это редко составляло единую композицию. А если и делались такие попытки, то разбросанные по клинку пятна рисунков просто объединялись узкой позолоченной рамкой. Техника исполнения была традиционна: рисунки гравировались иглой. Реже на вытравленном поле клинка применялась возвышенная, рельефная позолота.
Оригинальных работ у Шафов в первый период их работы в Златоусте почти не было. Они копировали рисунки с клинков, которые были куплены в Золингене. Исполнителей и заказчиков это пока устраивало. Способ нанесения золота в смеси с ртутью был известен с глубокой древности. Им, например, с успехом пользовались скифские ювелиры при изготовлении сережек. Отдельные мельчайшие детали украшений не сплавлялись, а как бы склеивались «золотой амальгамою», ртуть затем выпаривалась, и крошечные золотые маковые зерна, образующие узор, «прилипали» друг к другу. Так что «секрету» Шафов не одна тысяча лет. Конечно же, этот способ нанесения золота на сталь был известен оружейникам Тулы, которые еще в XVIII веке наносили на именное оружие золотые надписи. Кстати, на Златоустовском заводе со дня его основания работало немало тульских мастеров, и возможно, что золочение через огонь было здесь знакомо и до приезда Шафов.
Основным инструментом Шафов была игла. Перед нанесением рисунка они покрывали киноварью всю поверхность клинка. После просушки рисунок процарапывался иглой и вытравливался.
А вот Иван Бушуев, один из первых учеников Шафов, начал изменять технику гравировки. Он вместо иглы берет в руки кисть и наносит киноварью рисунок. После вытравки рисунок становится рельефным, так как вся остальная плоскость клинка была протравлена. Такую технику исполнения уже трудно назвать гравюрой. Бушуев привнес в нее нечто такое, что не поддается определению.
Действительно, если в руках художника игла — он гравер, если кисть — живописец. А если он взял в руки кисть, но в остальном остался верен технике гравюры? Поэтому специалисты осторожно называют новую технику исполнения гравюры на стали златоустовской. С приходом на фабрику Ивана Бушуева и Ивана Бояршинова златоустовские граверы больше внимания уделяют синению и воронению, добиваясь цветовой гаммы от черного до сине-голубого. Клинок нагревался в горне. Сначала сталь начинала желтеть, потом как бы наливалась кровью, после чего синела. И в этот момент нужно было угадать будущий цвет клинка в переходах синего и голубого, закрепить его в конопляном масле. Золото русские мастера тоже наносили по-своему, варьируя его толщину в зависимости от задумки: от прозрачных мазков до густых и выпуклых поверхностей. Словом, вскоре Шафы с удивлением обнаружили, что им самим приходится учиться у своих учеников. Судя по их более поздним работам, они не стеснялись это делать.
С 1818 года Шафы практически отстранились от дел, уступив руководство своему ученику Ивану Бушуеву.
Но, следует сказать, златоустовское оружие славилось не только украшением. Металл самого высокого качества — отличие клинков с Урала. И здесь место рассказать о трудах горного начальника Златоустовских заводов Павла Петровича Аносова. Он обладал глубокими знаниями инженера-металлурга и неутомимой душой искателя. Когда речь заходит об Аносове, обычно он ассоциируется с булатом.
Булат ввозили из стран Востока в готовых клинках или слитках. Сталь эта имеет сложную структуру, отличается высокой упругостью и, кроме того, допускает предельную отточенность. Эти вот свойства и ценились оружейниками всех времен. Особенно широко был распространен сварочный булат. Для его приготовления использовали полосовое железо, которое разрубалось на равные части. Затем бралась полосовая сталь и складывался в своем роде «слоеный пирог»: железо, сталь, железо. «Пирог» этот сваривали, выковывали, полученные полосы вновь складывали, раскалив их в горне и обсыпав чугунными опилками, выковывали новую полосу, складывали впятеро и снова сваривали. Откованный и заточенный клинок закаливали по особому рецепту. Как видим, сварочный булат получить было не так просто.
«Литой булат» был менее трудоемок: особым способом отжигали литую сталь. Но последний, не уступая сварочному в твердости и гибкости, имел гладкую, блестящую поверхность, в то же время, как и сварочный булат, отличался красивым волнообразным рисунком. Златоустовские мастера под руководством Аносова не только научились варить булатную сталь обоих видов, но и значительно улучшили технологию ее получения. Итогом десятилетней работы стала знаменитая книга П. П. Аносова о булатных сталях. Большое внимание Аносов уделял поискам новых технологий украшения клинков. Поиск шел и на оружейной фабрике, и в иных местах. В 1834 году эфесный мастер Василий Южаков и клинковый кузнец Карп Вольферц с двумя рабочими Дятловым и Ивановским по заданию Аносова отправились на Кавказ. Там Вольферцу предстояло у оружейного мастера Карамана Элиарова освоить технологию получения сварочного булата, а Южакову изучить искусство насечки и чеканки. Кавказская природа, гордые и искусные во многих ремеслах люди, населявшие край, очаровали уральских мастеров. Подолгу разглядывали они кувшины и блюда знаменитых чеканщиков и с большим пристрастием — оружие. Тонким затейливым узором бежала по клинкам серебряная насечка. Казалось, что не руки мастера создали этот узор, а родился он вместе с металлом в огненном чреве горна. Вернувшись домой, Южаков с жаром принялся внедрять новое дело. Насечка серебром и золотом требовала колоссального терпения.
Один из наиболее искусных мастеров насечки Василий Николаевич Костромин (работал на оружейной фабрике в конце XIX века) за двенадцатичасовый рабочий день едва успевал покрыть тончайшим узором квадратный дюйм сабельного клинка. Не каждому удавалось освоить искусство насечки, хотя на первый взгляд технология ее проста: на поверхности стали делаются углубления и заполняются серебряной или золотой проволочкой толщиной до 0,2 мм. Месяцы кропотливого труда уходили на украшение одного только клинка. П. П. Аносов стремился расширить технические возможности украшения оружия. В год поездки уральских мастеров на Кавказ по его указанию Иван и Егор Бояршиновы побывали в Петербурге, где ознакомились с новыми приемами художественной обработки металла. В 1845 году в Петербург отправляется Дмитрий Лукин. Почти год обучался он гравировке и золотой насечке, приемам украшения изделий из металла у придворного оружейника Орлова. А незадолго перед этим в столице по поручению Аносова в 1841—1842 годах побывал Николай Худяков. У серебряных дел мастера Соловьева он осваивал чеканку и наведение черни на серебро. Изучая минералогические богатства Южного Урала, Аносов обратил внимание на самоцветные камни. Их стали применять в своих работах мастера эфесного отделения. Так родилось творческое содружество художников-граверов, огранщиков и камнерезов.
Наступил период «перепроизводства». Сначала решили устроить «вольную продажу» через комиссионера.
Новый взлет спроса на златоустовскую гравюру приходится на конец шестидесятых годов XIX века. К этому времени оружейная фабрика начала получать массу заказов на украшенное холодное оружие. Деятельность П. П. Аносова и его преемника П. М. Обухова по пропаганде уникального искусства, участие златоустовских художников в российских выставках промышленных товаров, внимание передовой русской интеллигенции к народным промыслам — все это приводит к подъему художественного производства в Златоусте. Во многом этому способствовала реформа 1861 года. Купцы и предприниматели предлагали свои услуги в продаже бытовых изделий златоустовских граверов, пользовавшихся спросом широких кругов населения. И по стране стали расходиться столовые приборы, портсигары, ножи для бумаги, спичечницы, охотничьи ножи и топорики с пометкой «Златоустъ». Запросы рынка регулировали и выпуск оружия. В 1871 году, например, цех украшений изготовил 3307 клинков, а через год — только 134.
В шестидесятых-семидесятых годах в цехе украшенного оружия работает немало талантливых художников. Среди них такие, как Александр Агарков, Михаил Петухов — один из последних, применявших технику золочения через огонь. В 1859 году мастеровой Николай Серовиков по направлению П. М. Обухова побывал в Петербурге, где на бронзовой фабрике Генке изучал насечку золотом и серебром. К этому времени не осталось ни одного мастера, владевшего этим методом украшения. Кроме того, Серовиков изучал в Петербурге гальванопластику и «накладку чернети». Художники этого поколения не только сумели достичь виртуозного мастерства в украшении оружия и предметов бытового назначения, но и значительно усовершенствовали технику гравюры на стали.
Вплоть до девяностых годов ее основой стала насечка золотой и серебряной нитью по синеному, тушированному фону. Сначала на клинке делали тушировку — насечку в трех направлениях, столь тонкую, что невооруженным глазом невозможно было рассмотреть мельчайшие зубчики, которые покрывали клинок. Поверхность становилась похожей на бархат. Затем мастер брал тоненькую золотую или серебряную проволочку и приклепывал ее маленьким молоточком к насечке. И вышивала по стали золотая или серебряная нитка причудливый узор. Так делалась выпуклая насечка. Златоустовские художники применяли и так называемую углубленную насечку: маленьким зубилом выбивали узор, углубления заполняли золотой или серебряной проволочкой, которую потом заклепывали. Работа эта требовала от художника неимоверного напряжения. Сколько часов кропотливого труда, сколько сотен тысяч ударов молоточком и зубилом стоит за богато украшенным клинком, эфесом и ножнами! Новая техника принесла с собой и новый облик. Если техника гравюры позволяла сделать рисунок широким, плотным, то для насечки характерен ажурный стиль и восточный узор, которым отличались тюркские клинки и испанские навахи. Так под руками златоустовских мастеров родилась знаменитая «плетенка», которой украшены клинки последней трети XIX века.
Последняя треть XIX века принесла в искусство златоустовской гравюры много нового. Шел поиск во многих направлениях сразу, поиск, который завершался блестящими находками и досадными промахами. Именно в этот период на оружейной фабрике впервые внедряется гальванопластика. Она позволила значительно улучшить условия труда и ускорить процесс золочения. Есть сведения, что первые опыты по применению новой технологии проводил еще П.П. Аносов. Но полностью этот метод освоен к концу прошлого века.
Введение гальванопластики позволило начать в большом количестве украшение бытовых изделий: особенно столовых приборов, ножей для бумаги, охотничьих топориков. Орнамент на них был более прост по композиции и технике исполнения, чем на оружии. В орнаменте — ветви уральских деревьев, цветы и травы. А на плоскости ножей для бумаги появляются пейзажи Урала, жанровые сценки. Их героями становятся простые люди: мастеровые, женщины заводских слободок, охотники, рыболовы. Часто столовые наборы и ножи украшались орнаментированным вензелем их будущего владельца. Высокая техника исполнения отличает и резные рукояти ножей, вилок, изготовленных в то время. Ручки вырезали из дерева, кости, уральских поделочных камней. Бесконечные завитушки, переплетение ажурных листьев, фигурки животных, сучки деревьев — что только не рождалось под искусными руками резчиков! Расширенный выпуск изделий бытового назначения в связи с их массовым спросом потребовал упрощенного способа нанесения рисунка на металл. При старой технике на это уходило много времени, даже если орнамент был довольно простым.
И вот Алексей Ларионов предлагает «штамб» — способ печатанья рисунка на стальных заготовках с помощью специальной мастики. Долгое время этот способ оставался секретом оружейной фабрики. Желатин с медом, которые составляли основу мастики, позволяли быстро переносить краску на заготовку.
Штамбовка значительно повысила производительность труда. Теперь с этой работой мог справляться и подросток. Художнику оставалось только «изобретать» рисунок. Надо сказать, у нового способа появились противники. Действительно, штамбовка принесла с собой упрощение рисунка, с ней исчезла тонкость и ажурность золотых линий. Но вместе с тем она отвечала требованиям времени. Украшенные бытовые изделия утилитарного пользования изготовлялись тысячами штук. После реформы 1861 года, которая освободила заводских мастеров, немало художников-граверов ушли с фабрики. Работали они у себя дома — кустарничали или выполняли заказы завода, где получали необходимые материалы. Изделия сбывали через подрядчиков. Среди кустарей было немало подлинных мастеров. Они, как заводские художники, вносили своим творчеством в искусство гравюры то новое и самобытное, что способствовало ее постоянному развитию и совершенствованию. Одним из таких самородков-надомников был Петр Иванович Филимошкин. Он не имел представления ни о каких законах перспективы и композиции, в ведомостях против своей фамилии ставил жирный крестик, но тем не менее был удивительным мастером. Брал в руки карандаш, кисть или гравировальную иглу и преображался! Оживали на стальной поверхности ножей цветы и травы Урала, выглядывали из-под снега охотничьи избушки, заливались лаем собаки, пытаясь достать спрятавшуюся в ветвях белку. Золотые пятна и линии рисовали неповторимый мир родного края. Когда приходили к нему домой товарищи, Петр Иванович сгребал со стола листочки с эскизами, незаконченные работы, запихивал торопливо все в шкафчик. Доставал бумагу с разноцветными гербами и виньетками, лукаво щурился: — Вот ноне опять бумага из Парижа пришла. Просят ножи сделать «аля Филимошкин» и поручить это не кому-нибудь, а только мсье Филимошкину.
Златоустовские оружейники получили немалые награды на выставках как в стране, так и за рубежом: Лондон, 1851 год — бронзовая медаль; Лондон, 1862 год — серебряная медаль; Париж, 1867 год — две серебряные медали; Вена, 1873 год — серебряная медаль; Париж, 1878 год — золотая медаль; Москва, 1882 год — золотая и серебряная медали; Копенгаген, 1888 год — похвальный отзыв; Чикаго, 1893 год — большая бронзовая медаль; Стокгольм, 1855 год — золотая медаль; Нижний Новгород, 1896 год — золотая медаль. Даже после закрытия цеха златоустовская гравюра была отмечена на выставке в Омске в 1911 году золотой медалью.
Около 200 лет развивается и совершенствуется редкое искусство - Златоустовская гравюра на стали.
В XIX в. на Косотурском заводе изготовлялись главным образом сабельные клинки с античными аллегорическими мотивами, сценами охоты, орнаментом в духе рококо. Но со 2-й половины 19 века златоустовская гравюра уже используется при изготовлении бытовых вещей (кубков, портсигаров, письменных приборов и т. д.).
Изделия из стали украшаются композициями, выполненными гравировкой, "рисовкой" (нанесение рисунка резервирующим составом с последующим вытравливанием узора), насечкой золотом и серебром, золочением и серебрением, сочетающимся с воронением.
Воронение — нагревание изделий в щелочном растворе или масляной эмульсии для образования оксидной пленки сине-фиолетового, коричневого или красновато-бурого цвета. Кроме защиты изделий от коррозии воронение выполняет и декоративную роль. Хромирование, меднение, серебрение и золочение — нанесение электролитическим или химическим способом антикоррозийных декоративных покрытий. В декоративных целях применяют отделки: зернь, матование, эмаль (финифть), роспись по эмали, «мороз по жести», чеканку, гравировку, накатку, насечку, чернь, травление, оксидирование.