Пробиваясь по краю толпы все ближе и ближе к Кунио Сираи, оба профессионала могли делать свою работу так, чтобы о самой работе можно было позабыть и стать наконец самим собой — не охранителями, не слугами, а самими собой.
Столпотворение было ужасающим, митингующие, сами того не ведая, теснили Савиджа все дальше к стене. Ему удалось кое-как освободиться и проскользнуть немного вперед, но он тут же снова оказался прижатым к стене другими демонстрантами. У него было такое ощущение, словно волны бросают его на скалы и могучая сила волн выдавливает своей тяжестью воздух из его легких. Несмотря на то что он никогда не страдал клаустрофобией, кожа его стала липкой от усилий нормально дышать и от ощущения полной беспомощности. Он добрался до Акиры, которому посчастливилось устроиться в дверном проеме, чуть подальше впереди.
— Зря мы сюда пошли, — пробормотал Савидж.
Находившиеся поблизости демонстранты, услышав английскую речь, злобно обернулись в его сторону.
Акира поднял руку, как бы давая понять, что иностранец под надежным контролем и им не следует беспокоиться.
Демонстранты продолжали скандировать: «Иностранцы — вон!» И тут Кунио Сираи сделал рубящее движение своими мозолистыми от занятий каратэ ладонями. Его рокочущий, гневный голос зазвучал во всю мощь, перекрывая громкие возгласы толпы. Сираи призвал собравшихся к более решительным действиям.
— Так мы никогда до него не доберемся, — продолжал Савидж. — А если эта толпища начнет буйствовать, нас вполне могут раздавить.
— Ты прав, — ответил Акира. — Но нам нужно взглянуть на него вблизи. Я не доверяю ни газетным фотографиям, ни тем, что показывают на телеэкранах. Камеры лгут. Мы должны оказаться с ним лицом к лицу. Удостовериться в том, что это действительно Камити.
|
|
— Но не таким же путем… А тогда как?..
Громкоговорители, установленные на улице, исторгали страстные призывы Сираи, отраженные от стен окружающих зданий, они были подобны грозному рыку.
— Его голос напоминает голос Камити. Если бы нам удалось пробраться сквозь толпу хотя бы до следующего перекрестка, — сказал Акира, — то этого было бы вполне достаточно, чтобы…
— Подожди, — перебил его Савидж, — я думаю… Может быть, есть путь покороче.
Акира молча ждал.
— Сираи здорово рискует, вот так выставляя себя на всеобщее обозрение, — продолжил Савидж. — Наверняка у помоста находятся телохранители, а в толпе — полицейские, мы их видели. Но если вся эта толпа выйдет из повиновения и набросится на него, ему потребуется целая армия телохранителей. Знаю, знаю, все эти люди его боготворят. Но все-таки опасность существует. Если все вдруг захотят лично изъявить ему почтение или понести его на руках, он просто будет раздавлен в толчее.
— Тогда как же он планирует свой отход в случае какой-либо опасности? — спросил Акира. — Лимузина нигде поблизости не видно, но, даже предположив, что он стоит рядом с платформой, Сираи не может быть на сто процентов уверен, что сумеет до него добраться, а если и доберется, то толпа вполне может сомкнуться и не пропустить машину. Так как же он планирует отходить?
— В том-то все и дело, — кивнул Савидж. — Смотри, как устроен помост. Вокруг — перила. Лестницы нет. Как он на него взобрался? И помещается он на тротуаре, рядом с входом в здание, а не на проезжей части.
|
|
Акира все понял.
— К помосту ведет лестница, идущая от дверей здания. Вот оттуда Сираи и взошел на помост. И так же собирается уходить, вниз по ступеням, и — в здание…
— Через здание? — переспросил Савидж, чувствуя, как сердце забилось от волнения. — Если он все тщательно продумал и смог, никем не замеченный, прибыть сюда, выйдя из машины с тыльной стороны здания, значит, он уверен, что там ему не грозит встреча с толпой. Тогда ему удастся проскочить через здание, выйти с другой стороны и сесть в машину, пока охрана будет сдерживать толпу. Демонстрантам останется только гадать, куда он исчез.
Акира весь напрягся.
— Быстро. Неизвестно, сколько еще он проговорит.
Прилагая огромные усилия, друзья двинулись обратно, туда, откуда начали свой путь. Савидж заметил фотографа и вовремя отвернулся. Избежав столкновения с полицейским, он внезапно пошатнулся, почувствовав напор толпы, больно ударившись плечом о стену. Еще несколько трудных шагов, попытка избежать очередной волны человеческих тел, которая чуть было не вдавила его в огромное окно.
Вспотев, Савидж представил себе, как, истекая кровью, его тело корчилось бы от бесчисленных порезов стекла. Он толкался и кидался вперед, продираясь сквозь похожую на цунами толпу демонстрантов. Шесть месяцев назад, находясь во власти ненавистного кошмара, он знал, что не поддастся панике, но тогда же ему довелось в полной мере осознать, что никогда прежде он не попадал в вышедшую из-под контроля подобную ситуацию. Тошнотворное jamais vu пагубным образом сказалось на нем, ослабив его здравый смысл. Из первоклассного защитника он превратился в человека, которому самому позарез необходим защитник.
|
|
«Черт, я должен отсюда выбраться». Напрягая все свои силы, он совершил еще один отчаянный рывок и, судорожно хватая ртом воздух, стараясь совладать с внутренней дрожью, выскочил из толпы.
Глава 2
У него оказалось не более полсекунды, чтобы прийти в себя. Шедший впереди него Акира взглянул через плечо и, удостоверившись, что Савидж выбрался из толпы, помчался через улицу. Обливаясь потом, Савидж бросился за ним вдогонку. Они лавировали в потоке автомобилей, вынужденных основательно замедлить движение из-за демонстрации. Внимание прохожих было приковано к демонстрантам, поэтому никто не обратил внимания на Савиджа и Акиру. Свернув на боковую улочку, они добежали до поворота на улицу, параллельную той, где митинговали демонстранты. Савидж с облегчением вздохнул, увидев, что никаких демонстрантов, слава Богу, здесь нет, хотя громкие возгласы «Иностранцы — вон!» отчетливо слышны.
Жгучая необходимость догнать Акиру придала силы ногам Савиджа. И когда оба они, comitatus и самурай, одновременно взглянули друг на друга, их губы сложились в некое подобие улыбки. Наращивая скорость, лавируя среди пешеходов, они пробежали один квартал, затем второй, быстро приближаясь к зданию, из которого, как они полагали, должен был появиться Сираи.
Акира указал Савиджу на припаркованный у тротуара в полуквартале от них длинный черный лимузин. Мускулистые японцы в солнцезащитных очках, двубортных костюмах и белых галстуках стояли кучкой на тротуаре, наблюдая за выходом из здания, а также за проезжающими мимо автомобилями и прохожими.
Савиджу не нужно было согласовывать с Акирой дальнейшие действия. Он сразу приосанился и, как ни в чем не бывало, продолжил идти уже размеренным шагом.
Акира, смешавшись с толпой прохожих, неспешно шагал по улице, разглядывая товары, выставленные в витринах магазинов.
— Похоже, они нас не засекли, — сказал Савидж. — А если засекли, то надо отдать им должное, они даже не подали вида.
— Плетущаяся впереди семейка служит для нас прикрытием, — отозвался Акира. — Телохранители могут принять нас за каких-нибудь бизнесменов, опаздывающих на деловое свидание. Мы не представляем для них никакого интереса.
— Не забывай, что я американец, — сказал Савидж. — И уже только поэтому привлекаю к себе внимание.
— Тут уж ничего не поделаешь. Коль скоро мы не представляем для них опасности, они не обращают на нас внимания. Мы хотим всего лишь получше разглядеть Сираи. Если мы сумеем оказаться рядом с лимузином, когда Сираи будет садиться в машину, это не представит трудности. И если охрана окажется не слишком суровой, то можно будет с ним и поговорить.
— Эти их голубые костюмы смахивают на униформу, — фыркнул Савидж.
— Двубортные. А еще очки и белые галстуки. Действительно, униформа. Это якудза.
— Что? Но ведь это не?..
— Вы называете их японской мафией. В Америке вы привыкли считать мафиози за пределами общественной системы. У нас же политики и бизнесмены нанимают для собственной охраны гангстеров. Это обычная практика.
Савидж недоуменно взирал на Акиру.
— И населению все равно?
Акира пожал плечами.
— Такова своеобразная и очень давняя традиция. Даже премьер-министры нанимают телохранителей из числа якудза, а на заседаниях бизнесменов и глав могучих корпораций гангстеры присутствуют для того, чтобы никто не посмел задать неуместные вопросы. Они орут. Кидаются стульями. Все это в порядке вещей. Власти терпят гангстеров, а гангстеры, в свою очередь, не воздерживаются от торговли наркотиками и преступлений с использованием огнестрельного оружия.
Савидж покачал головой, чувствуя, как рушатся его привычные представления о японцах. Взять хотя бы этот симбиоз истеблишмента и криминального мира. Он вызвал у него состояние, близкое к шоку. А то, что эти якудза — защитники — были одеты в некое подобие униформы, казалось полнейшим абсурдом. Грэм как раз всегда учил его одеваться так, чтобы ничем не выделяться в толпе, стать хамелеоном.
Но в тот момент его больше всего встревожили слова Акиры об огнестрельном оружии. Он вспомнил, что оставил «беретту» у Таро, а потому чувствовал себя слегка неуверенно. Савидж не мог позволить себе рисковать, ведь в случае какого-нибудь неприятного инцидента в дело вмешается полиция. А если его вдруг обыщут и обнаружат пистолет, не избежать серьезных неприятностей. Ношение оружия к тому же при скоплении огромного количества народа считается в Японии очень серьезным нарушением закона.
— Означает ли сказанное тобою, что охрана Сираи не носит пистолетов?
— Это вполне возможно. Хотя, может быть, пистолеты у них есть, потому что Сираи так разжег страсти во всей стране, что его могут захотеть убрать.
— Иными словами, мы не знаем, с чем нам придется столкнуться…
— Конечно, — ответил Акира. — Это же, в конце концов, Япония.
Приближаясь к телохранителям и прислушиваясь к реву толпы на параллельной улице, Савидж с Акирой действовали слаженно, они составляли единое целое. Словно читая мысли друг друга, они вынырнули из потока пешеходов и вошли в цветочный магазин — им надо было потянуть время, пока Сираи завершит свое ораторствование. Акира с нарочитым любопытством разглядывал выставленные в вазах хризантемы. Савидж же держался поближе к двери. В магазине тоже были слышны оглушительные крики демонстрантов. Савидж старался уловить малейшее изменение ритма и тональности, что-нибудь такое, что указывало бы на завершение речи Сираи и его скорое появление здесь.
Почувствовав, как занемели у него руки, Савидж вдруг понял, что долгожданный момент наступил. Впрочем, может, и не наступил. В течение последних тридцати секунд Сираи так и не смог угомонить толпу и закончить собственную тираду. У Савиджа нервы были натянуты, как струны.
Он кивнул Акире и быстро вышел из магазина. Затем они вместе направились прямо к телохранителям Сираи. Те, видимо, с минуты на минуту ожидали появления шефа — поправляли очки, одергивали пиджаки, словом, становились «на страж». Взоры их были направлены к двери из здания, двое распахнули ее, встав по бокам. Двое других открыли дверцы лимузина. Остальные продолжали ощупывать глазами улицу.
«Непрофессионально», — с облегчением подумал Савидж. Эта ситуация напомнила ему отсутствие должной выучки у телохранителей президента США, чем воспользовался Джон Хинкли-младший, сумевший подобраться совсем близко к президенту Рейгану, ранить его и его пресс-секретаря, агента Сикрет сервис и вашингтонского полицейского в 1981-м. Рейган выступал с речью в городском отеле округа Колумбия. Кордон охранников ожидал его выхода, выстроившись в линию. Но когда президент вышел из отеля и направился к автомобилю, охранники не могли удержаться, чтобы не обернуться и взглянуть на знаменитого киноактера. Хинкли воспользовался этим мгновением и, выскочив вперед, успел произвести несколько выстрелов из пистолета.
Савидж лихорадочно вспоминал интенсивную подготовку, которую он проходил под руководством Грэма после того, как покинул СИИЛз. Грэм заставлял Савиджа многократно просматривать кинокадры этого и других покушений на высокопоставленных политических чиновников, закончившихся более трагически.
— Не смотри на своего принципала! — повторял Грэм. — Ты прекрасно знаешь, как он выглядит! Каким бы высокопоставленным он ни был, твоя задача не глазеть на него, даже если очень хочется, и не восхищаться знаменитостью! Назначение защитника — наблюдать за толпой!
Чего как раз и не делали в данном случае мускулистые парни в двубортных голубых костюмах и белых галстуках.
«Может быть, нам представится шанс», — надеялся Савидж, понимая весь трагикомизм ситуации, когда он, профессиональный защитник, должен прибегать к тактике наемных убийц.
Глава 3
Мышцы на шее у Савиджа напряглись, артерии набухли, кровь еще быстрее струилась в них.
Из дверей здания появилась группа охраны: в центре ее шествовал Сираи. Все защитники, находившиеся снаружи, мигом повернулись к ним лицом, что дало возможность Савиджу и Акире подойти к главному объекту на расстояние в несколько футов.
Савидж втянул в себя воздух, стараясь избавиться от неприятного чувства, будто какая-то невидимая рука больно сжимала ему горло. Он-то думал, что вполне готов к этой встрече, которой он так страстно жаждал. Но, вглядываясь в лицо Сираи, он обомлел, не веря собственным глазам.
В полном недоумении он вспомнил кровавую бойню — душераздирающий кошмар при свете дня в «Мэдфорд-Гэпском Горном Приюте». Сомнений не оставалось. Фотокамеры могли лгать, а газетные фотографии и телерепортажи могли выявить лишь сходство Сираи с Камити, — человек, который сейчас шагал ему навстречу, несомненно, был тот самый принципал, которого он видел разрубленным пополам в коридоре гостиницы. Даже будучи плотно окруженным телохранителями, Сираи оказался довольно близко к Савиджу, тот прекрасно разглядел его лицо. Сираи и был Камити. А Камити — Сираи!
Но Камити же был зарублен насмерть! Как он мог?.. Реальность пошла трещинами. Память, оказывается, как и фотокамера, могла солгать.
Сираи — седовласый, сутулый, пятидесяти пяти лет, слегка низковатый и толстоватый, но при всем при том величественный — взмок от напряжения, которое потребовала от него вдохновенная, страстная речь. Быстро, но с некоторым усилием, двигаясь по направлению к лимузину и вытирая платком шею, он оглядывал толпу, мгновенно образовавшуюся здесь.
И вдруг он замедлил шаг. Его лицо сделалось мертвенно-бледным, когда он увидел прямо перед собой Савиджа и Акиру.
Он отчаянно вскрикнул, в ужасе исторгая поток фраз по-японски, и судорожно попятился назад, указывая на двух человек.
Телохранители приготовились броситься на них, но Савидж громко крикнул:
— Нет!
Сираи продолжал вопить, отступая назад и тыча пальцем в Савиджа и Акиру.
— Нам необходимо с вами поговорить! — продолжал кричать Савидж. — Вы не узнаете нас? Мы с вами знакомы! И должны задать вам несколько вопросов, чтобы понять, что произошло в…
Сираи пролаял какую-то команду.
Телохранители кинулись вперед.
— Да послушайте же! — завопил Савидж. — Пожалуйста! Мы ведь…
Охранник нацелил удар в голову Савиджу, но промахнулся — тот успел увернуться.
— Мы не причиним вам зла! Мы просто хотим поговорить о…
Телохранитель рубанул ребром ладони.
Отпрыгнув назад, Савидж снова избежал удара. Охрана наступала клином, наподобие «Далласких Ковбоев», по какой-то идиотской прихоти нарядившихся в голубые двубортные костюмы и нацепивших солнцезащитные очки. Савидж отступил еще на несколько шагов и увидел испуганное лицо Сираи, когда тот, кого он привык считать Камити, поспешно нырнул в автомобиль.
— Подождите! Давайте поговорим! — крикнул Савидж ему вслед.
Савидж нанес нападающему удар локтем в солнечное сплетение. Отдача была чудовищной, будто локоть угодил в бетонный блок. Но сила удара оказалась достаточной, чтобы гангстер крякнул, сломался пополам и, задыхаясь, повалился назад, столкнувшись при этом с другим охранником.
Лимузин Сираи рванулся с места и, взвизгнув шинами, умчался прочь.
Охрана продолжала наступать на Савиджа: кое-кто вооружился кастетами. Акира резко крутанулся и саданул одного из них ногой.
Нога телохранителя загнулась в другую сторону. У следующего беспомощно повисла рука, выронив кастет.
Савидж успешно отражал удары, прикрываемый с фланга Акирой. И тут у них за спиной вдруг послышался топот ног и злобные возгласы. Минуя перекресток, Савидж почувствовал, как запнулось сердце: расходившиеся с демонстрации толпы людей направились в их сторону.
«Боже!» — мысленно воскликнул Савидж, ускоряя бег. Над самой его головой просвистело нечто тяжелое. Как оказалось, это была металлическая, обтянутая кожей, дубинка. С глухим стуком она ударилась об асфальт, но Савидж вздрогнул, представив, что бы произошло, если бы она угодила ему в голову.
Грудь у него пылала огнем. Ноги ныли от боли. Сердце стучало, как паровой молот. Савидж уповал лишь на то, что охрана достаточно обучена, чтобы остановиться вовремя, ведь свою задачу — охрану принципала — она выполнила. Должны же они знать, что мы, в сущности, являемся отвлекающей группой, тогда как основная опасность может исходить совсем с другой стороны. Возможно, откуда-то из-за угла.
«Но троих якудза мы изрядно покалечили. Остальные же могут так взъяриться, что будут гнаться за нами до тех пор, пока не поймают и не расколют наши головы о мостовую. Чтобы, так сказать, сквитать счет.
Или же им вздумается выяснять, кто мы такие! Ведь защитник должен знать, кто именно представляет угрозу для его клиента!
Но как убедить их, что мы не собираемся причинять Сираи какой-либо вред! Мы просто хотим с ним поговорить!»
Охранники уже дышали в затылок. Когда Савидж пробегал мимо очередного ошеломленного прохожего, ему в плечо угодил какой-то тяжелый предмет. Еще одна кинутая со злости дубинка. Удар оказался весьма чувствительным, так что Савидж чуть не упал. Поморщившись и подавляя стон, он побежал еще быстрее, подгоняемый приближающейся погоней.
Акира кинулся через улицу, сквозь застывший поток автомобилей, в видневшуюся впереди боковую улочку, подальше от демонстрантов. Савидж старался не отставать. Рубашка на нем насквозь пропиталась потом. В плече пульсировала боль.
Но тут на ум ему пришла спасительная мысль, что им с Акирой будет намного легче маневрировать в плотной толпе, чем охранникам, несущимся по-прежнему клином, разбрасывая пешеходов по сторонам и таким образом замедляя свой и без того небыстрый бег.
Но он заблуждался. Лавируя в толпе, Савидж внезапно почувствовал, как чья-то рука вцепилась ему в рукав. Он вырвался. Но в ту же секунду кто-то рубанул ему ребром ладони по плечу, и в животе Савиджа разлился свинец. Боже милостивый, он думал, словно здесь ему Нью-Йорк! В Манхэттене прохожие рассыпались бы в стороны, уступая дорогу преследуемым. Но здесь — совсем другое дело. Савидж совсем забыл, что говорил ему Акира! Ведь японцы самые угодливые и законопослушные люди в мире. Остро ощущающие единство нации. Здесь общественный интерес всегда преобладает над личным. Статус кво, гармония, порядок означают для них все. Если двое мужчин убегают от гангстеров, в особенности если один из преследуемых американец, значит, они в чем-то виновны и представляют угрозу обществу, потому что здесь действует принцип: право всегда большинство.
Еще чья-то рука вцепилась в Савиджа. Акира обернулся, схватил его за куртку и впихнул в ближайшую дверь. Они оказались в ярко освещенном магазине. Телохранители столкнулись с прохожими, устроив свалку у дверей и преградив таким образом самим себе дорогу. Пробегая вдоль прилавков и остолбеневших от испуга продавцов, Савидж заметил слева от себя вход на другую улицу. С трудом переводя дыхание, он все-таки крикнул на бегу Акире:
— Нам надо разбежаться в разные стороны.
— Но…
— Ты сможешь раствориться в толпе! Ведь они гонятся за японцем и за американцем! Если ты исчезнешь из вида, они продолжат гнаться за мной, потому что я выгляжу подозрительно.
— Как?
— Моя внешность бросается в глаза!
Они добрались до бокового выхода и перед тем, как выскочить на улицу, поняли, что в магазин ворвались преследовавшие их охранники Сираи.
— Я ни за что тебя не брошу! — заявил Акира.
— Хватит разглагольствовать! Делай, что сказано. Встретимся у Таро!
— Нет! Я тебя не брошу!
Заметив почтальона в форме, собиравшегося сесть на мотоцикл «хонда», Савидж подскочил к нему, отшвырнул его в сторону и сам занял его место.
— Подвинься вперед! — заорал Акира и, прыгнув следом за Савиджем, буквально прилип к его спине, обхватив руками грудь.
Нажав на педали и выжав дроссель, Савидж выписывал зигзаги в потоке мчащихся автомобилей и наконец вырулил на улицу. Здесь уже не слышно было топота и криков охранников. Волнение постепенно улеглось, он расправил плечи и вдруг ощутил шелест шин по асфальту, стрекот мотоцикла и разноголосый шум — оглушающий, но вместе с тем привычный и неожиданно умиротворяющий, — Токио.
— Нам лучше поскорее избавиться от этого мотоцикла, — сказал Акира, когда Савидж на огромной скорости свернул за угол. — До того, как о его краже станет известно полиции.
— Понимаешь, сейчас меня больше всего волнуют эти телохранители.
— Благодарю за твою готовность стать приманкой и тем самым помочь мне скрыться.
— Так, наверное, поступают все настоящие друзья…
— Да. — Голос Акиры показался Савиджу несколько странным. — Друзья… — Акира был явно озадачен.
Через три квартала они бросили мотоцикл на тротуаре возле входа в метро в расчете сбить полицейских с толку и заставить поверить, что Савидж с Акирой, уходя от погони, сели в первый же попавшийся поезд. Степенно шагая по улице, они дошли до перекрестка, взяли такси и, неоднократно пересаживаясь с машины на машину, отправились к Таро.
— Боюсь, что посыльный больше никогда не увидит свой мотоцикл, — сказал Савидж.
— А вот это неверно, — отозвался Акира. — Кто-нибудь уберет его с дороги, чтобы он не мешал движению прохожих. Но его никто не украдет. Ты же в Японии.
Глава 4
— Я не понял, что сказал Сираи, — сказал Савидж.
Он сидел на стуле в небольшом изоляторе на четвертом этаже дома Таро. Рубашку он снял, и старик внимательно осматривал его плечо. Акира и Рейчел стояли рядом, и по глазам женщины Савидж догадался, что синячище от дубинки довольно приличный.
— Подними руку, — приказал Таро.
Савидж, прикусив губу, повиновался.
— Подвигай ею вперед-назад.
Ему это удалось, но не до конца и не без усилий.
— Что ты при этом чувствуешь?
— Постоянную ноющую боль, которая при подъеме руки становится пронзительной.
— Никакого смещения костей не чувствуешь?
— Нет. Думаю, перелом исключается.
— Все равно, лучше тебе обратиться к врачу и сделать рентген.
Савидж покачал головой.
— Я и так уже привлек к себе достаточно внимания сегодня.
— Хай, — согласился Таро. — Я дам тебе лекарство, рассасывающее опухоль. Иначе ты не сможешь действовать этой рукой, если возникнет такая необходимость.
— Если понадобится — можете мне поверить, — смогу.
Морщинистые губы Таро сложились в улыбку. Ватным тампоном, смоченным спиртом, он протирал плечи Савиджа.
Савидж почувствовал, как Таро всадил ему в плечо иглу шприца.
— Новокаин, эпинефрин и стероид, — объяснил старик. — Сядь, положи руку на бедро и подержи ее в таком положении.
Плечо стало неметь. Савидж выдохнул воздух из легких и взглянул на Акиру.
— Так все-таки, что же сказал Сираи? Ведь он говорил по-японски, и я ничего, естественно, не понял, хотя было очевидно, что он ужаснулся, увидев нас.
Акира нахмурился.
— Да… Ужаснулся. И вовсе не потому, что принял нас за неких гипотетических убийц. И не потому, что после своей зажигательно антиамериканской речи обнаружил перед собой американца. Он явно нас узнал. «Вы? Нет! — крикнул он. — Не может быть!» И дальше: «Это же немыслимо… Вы ведь… Не подпускайте их ко мне!»
— Это все, что он сказал?
— Еще несколько обрывочных фраз перед тем, как он вскочил в автомобиль. Смысл их был тот же: «Вы! Как же?.. Отойдите. Не подпускайте их ко мне».
Савидж умолк. Инъекция возымела действие. Боль в плече стихла, плечо онемело, даже мозг после утренних происшествий казался онемевшим.
— Ну, и к какому же выводу мы должны прийти? В конечном итоге мы правы?
— Я не могу придумать никаких объяснений, кроме одного, — сказал Акира. — Он вздохнул. — Он прекрасно помнит нас точно так же, как мы помним его.
— И хотя мы никогда прежде не встречались, — пожал плечами Савидж. — Он, как и мы, помнит то, чего на самом деле не было.
— Но что именно? То, что он узнал нас, еще не значит, что он видел нас мертвыми, как мы видели мертвым его. Мы не можем считать его ложную память идентичной нашей!
Рейчел подошла поближе.
— Вот этим может объясняться охвативший его ужас и жгучее желание поскорее удалиться прочь, подальше от вас.
— Может быть, — поморщился Савидж. — Но скорее всего он повел бы себя точно так же при виде двоих мужчин, которых в недавнем прошлом ему довелось лицезреть мертвыми! Озабоченный, уставший после демонстрации, он мечтал лишь об одном — добраться до своего лимузина. И вдруг увидел два привидения и, естественно, запаниковал. Как бы поступили вы на его месте: остановились бы и пустились в разговор или же, испытав невероятное потрясение, поспешили унести ноги оттуда?
Рейчел подумала немного и продолжала:
— Окажись я на его месте, я предпочла бы последнее. Впрочем, позже, если бы я решила, что видела привидения, мой шок сменился бы любопытством. Мне захотелось бы узнать, почему вы остались живы, как вам это удалось и что вы делали возле моей машины. И негодовала бы по поводу своих телохранителей: почему они не смогли вас задержать и лишили тем самым меня возможности выяснить интересующие меня вопросы.
— Отлично, — похвалил ее Савидж. — Рейчел совершенно права. — Он повернулся к Акире. — Как ты считаешь? Возможно, теперь он согласится с нами поговорить?
— Может быть… Существует единственный способ выяснить это.
— Правильно… Давай позвоним.
Савидж встал, и его рука безжизненно повисла. Он с озабоченным видом потер ее и тут вспомнил, что им предстоит решить еще одну проблему.
— Таро-сэнсэй, а ваши ученики все еще не вернулись? И от них не поступало никаких известий о том, как идет операция по спасению Эко?
Лицо старика показалось ему еще более морщинистым, чем прежде, а тело словно съежилось и истончало, потерявшись в складках каратэ-ги. На сей раз хрупкость уже не была кажущейся.
— Прошло почти двенадцать часов, а ученики так и не объявились.
— Это еще ни о чем не говорит, — заметил Акира. — Таро-сэнсэй учил нас не приступать к выполнению задания, пока не будет полной уверенности в успешном его завершении. Они могут находиться в боевой готовности и ждать удобного момента для нанесения удара.
— Но разве они не должны сообщать о положении дел? — спросил Савидж.
— Нет, если план операции требует постоянного присутствия всех на месте для нанесения скоординированного удара, — отозвался Таро. — Ведь нам неизвестно, с чем им пришлось столкнуться.
— Я должен был отправиться вместе с ними, — сокрушенно покачал головой Акира. — Они вызволяют Эко по моей просьбе. И я обязан делить риск с ними.
— Нет, — возразил Таро. — Ты не должен испытывать неловкости. Они вызвались выполнить это задание, имея возможность встретиться с Сираи. Нельзя же два дела делать одновременно.
Губы Акиры задрожали. Он вытянулся по стойке «смирно» и низко поклонился старику.
— Аригато, Таро-сэнсэй.
Таро махнул рукой. Казалось, он смахнул с плеч Акиры тяжелейший груз.
— Иди же. Звони.
— Только не отсюда, — поспешил заметить Савидж. — Нельзя, чтобы Сираи знал, откуда именно мы звоним.
— Ну разумеется, — сказал Таро. — Я не сомневался, что вы сделаете все как следует. — Он сощурил морщинистые веки и, невзирая на полную неясность со своими лучшими учениками, изобразил очередное подобие улыбки. — Ведь… А-а… В общем, твой сэнсэй заслуживает большого уважения.
— Его уже нет в живых, — сказал Савидж. — Я не знаю, какую роль он играл в этой истории, но согласен с вами, он действительно заслуживает уважения. — Савидж поморщился. — У меня есть просьба.
— Прошу, пожалуйста.
— «Беретта». Я хотел бы получить ее обратно.
Глава 5
Акира решил звонить из телефона-автомата в другом районе Токио, так что если даже будет установлено, откуда звонили, дом Таро останется вне подозрений. Телефон помещался в дальнем конце залитого ярким светом зала патинко, заставленного рядами игральных автоматов, напоминающих по виду пинболы.[25]
Савидж уже понял, что патинко — одно из популярнейших развлечений в Японии, больше десяти тысяч залов по всей стране были оборудованы миллионами автоматов. Игроки стояли плечом к плечу. Беспрестанный грохот металлических шаров, направляемых игроками в лунки, расположенные на отлогой вертикальной доске, не позволял никому, кроме Савиджа, стоящего рядом, подслушать разговор Акиры.
Акира говорил по-японски, но Савиджу было все ясно, потому что они заранее обсудили, что именно следует сказать Сираи.