СВОБОДА
Свобода — один из основополагающих идеалов современных демократических государств. Но что такое свобода?
6 января 1941 г. в своем послании Американскому Конгрессу президент Рузвельт сказал о четырех свободах: «Мы хотим жить в мире, основанном на четырех сущностных человеческих свободах. Первая — свобода речи и выражения, — повсюду в мире. Вторая — свобода каждого человека поклоняться Богу, как он считает нужным, — повсюду в мире. Третья — свобода от нужды... во всем мире. Четвертая — свобода от страха... во всем мире».
Позитивная и негативная свобода
Некоторые философы пытались провести различение между позитивной свободой, или свободой делать (поступать)..., и негативной свободой, свободой от... В послании Рузвельта упоминаются две позитивных свободы (свобода говорить и поклоняться) и две негативных свободы (свобода от страха и нужды).
Однако нам кажется, что различие между свободой делать... и свободой от... не имеет большого философского значения. Ведь свобода делать... и свобода от... зачастую лишь две стороны одной медали. Так, в социальном или политическом контексте свобода от цензуры означает то же, что свобода говорить и писать то, что считаешь нужным, свобода от преследования за вероисповедание означает то же, что свобода поклоняться, кому считаешь нужным, или не поклоняться вовсе.
Короче говоря, основное различие между свободой делать... и свободой от... имеет обычно чисто словесный характер. Поэтому мы не будем учитывать предполагаемое различие между позитивной и негативной свободой.
Политическая свобода
Понятие «свобода» не всегда имеет политический смысл. Возьмем рузвельтовскую свободу от страха. Сам Рузвельт, несомненно, говорил о страхе, внушаемом тираническими политическими режимами, но людям знакомы и другие страхи. Они стремятся освободиться от страха перед болезнями, от страха одиночества, страха перед неудачей, страха перед прыщами, психологической зависимостью и срывами. Поэтому некоторые политические философы увязали в трясине психологических проблем, не имеющих отношения к предмету их интереса. Например, они задавались вопросом о том, свободен ли человек предпринять действие X, если чувствует психологический запрет на это действие. Возможно, эта проблема и интересна, но она весьма отдаленно связана с политической свободой.
|
|
Мы будем обсуждать свободу в политическом смысле слова, т.е. в плане взаимоотношений между индивидом и государством.
Политическая свобода — обширная тема, поэтому мы ограничимся только тремя основными вопросами, а именно:
Сколько видов политической свободы существует?
Существует ли связь между разными видами политической свободы? Другими словами, если общество предоставляет свободу одного вида, то гарантирует ли это наличие в нем свободы других видов?
Какой вид свободы является наиболее важным?
Имеются четыре вида политической свободы: национальная свобода (в противоположность колониализму), политическая свобода как представительное правление (в противоположность автократии), экономическая свобода и индивидуальная свобода. Свобода первых трех видов коллективна по природе и принадлежит группам.
Национальная свобода
Горы смотрят на Марафон, А Марафон отражается в море, Размышляя здесь в час одиночества, Я мечтаю о свободной Греции.
|
|
Байрон мечтал, что Греция сбросит с себя многовековое турецкое иго. Для многих людей на протяжении столетий свобода означала не гражданские права, не демократию и даже не представительное правление. Она означала для них национальную свободу — свободу от угнетения чужеземными владыками.
Почему народы ненавидят чужеземное правление? Отчасти потому, что колониальная тирания нередко даже хуже, чем доморощенная. Поэтому, хотя многие формы правления и большинство тираний, несомненно, предполагают некоторую экономическую эксплуатацию граждан, достаточно очевидно, что колониальная эксплуатация еще тяжелее, поскольку экономическая эксплуатация обычно как раз и является главной причиной колонизации страны.
Колониализм создает иерархические общества, где коренное население образует низшие классы и может даже не допускаться до пользования природными богатствами и красотами — пляжами, реками и самой землей.
Колониальное правление обычно хуже местной тирании еще и из-за чужого языка, религии и культуры колонизаторов. Колониализм часто влечет за собой оттеснение местных культур и религий и может даже привести к уничтожению местных языков.
Однако эти обобщения не универсальны. Худшие преступления колониальной тирании — геноцид и пытки, но в разное время и в разных частях земного шара бывали местные угнетатели, ничуть не уступающие в указанных отношениях иностранным тиранам. Например, Калигула и Пол Пот вели себя по отношению к собственным народам куда хуже, чем большинство колониальных правителей — по отношению к колонизированным народам. Неразумное поведение Георга III по отношению к обитателям Америки меркнет перед деяниями людей вроде Пол Пота.
|
|
Политическая свобода как представительное правление
Поиски свободы часто принимали форму словесной войны, а иногда настоящей вооруженной борьбы против абсолютной власти монарха или диктатора. Власть монарха или диктатора становится ограниченной, когда их подданные добиваются некоторого представительства во власти, поэтому, при прочих равных условиях, увеличение представительства народа означает уменьшение власти суверена. Такова одна из причин, по которым политическое представительство ассоциируется со свободой.
Всякое правительство накладывает ограничения — жесткие или мягкие — на своих подданных. Но свобода, при прочих равных условиях, предпочтительнее ограничений. Какая форма правления обеспечивает наибольшую свободу? Естественно предположить, что люди, правящие собой сами, обеспечат себе максимум свободы или, во всяком случае, то количество свободы, которое совместимо с прочими хорошими вещами вроде гражданского мира.
Но что же такое самоуправление? Можно ли считать его удовлетворительной формой парламентское правление? Нет, здесь многое зависит от тех, кто заседает в парламенте. В полной ли мере является таковым представительное правление? Нет, в зависимости главным образом от того, представлен ли в органах власти весь народ или лишь некоторая его часть. Это зависит также от того, разрешены ли политические партии, достаточно ли справедлива или совершенно не справедлива избирательная система, от того, насколько просто фальсифицировать результаты голосования или совершить другие нечестные манипуляции с избирательной системой. Это зависит также от того, действительно ли честна избирательная система или же она служит только прикрытием интересов определенных групп, скажем вооруженных сил, иностранных коммунистов или инвесторов-капиталистов.
А что же демократия? В большом обществе прямая демократия, когда каждый гражданин голосует по каждой политической проблеме, скорее всего невозможна. Видимо, идеал свободы через самоуправление в большом современном национальном государстве не может иметь форму прямой демократии. Наиболее близко подходит к этому идеалу представительное правление, предусматривающее регулярные выборы, в которых вправе участвовать каждый взрослый (причем каждый голосует только один раз), в которых вправе участвовать все политические партии и независимые политики и исключена возможность фальсификации результатов голосования.
Говорят, город-государство Афины был демократией в собственном смысле слова и управлялся непосредственно гражданами. Однако широко известно, что гражданами Афин считались только свободные взрослые мужчины; известно также, что экономика там зиждилась на рабстве. На Самом деле в Афинах не было демократии, скорее, в этом городе осуществлялось невыборное представительное правление, т.е. представителями народа выступали свободные взрослые мужчины, которые устанавливали законы не только для себя, но и для остальных граждан.
Экономическая свобода
Под экономической свободой понимают обычно свободу владеть частной собственностью, покупать и продавать товары и продавать собственный труд. Но без государственного правления невозможны ни (в первую очередь) частная собственность, ни договоры о продаже, ни договоры о найме. И экономическая свобода, и противоположное ей состояние, в сущности, явления политические, поскольку предполагают существование государственного правления.
Американские философы Эйн Рэнд и Роберт Нозик, чьи теории еще будут обсуждаться в следующем разделе, рассматривают экономическую свободу, в основных чертах отождествляемую ими с капитализмом, как свободу по преимуществу. Они уверены, что экономическая свобода — важнейший вид свободы, причем и как таковая, и как предполагаемое основание всех других видов свободы. Они решительно убеждены, что в коммунистическом обществе отсутствуют свобода слова, свобода вероисповедания и т.д., поскольку коммунизм ограничивает экономическую свободу.
Может ли какой-либо вид коллективной свободы гарантировать другие виды свободы?
К сожалению, на этот вопрос, видимо, надо ответить отрицательно. Битва за свободу не завершается с достижением свободы одного вида.
Возьмем борьбу за национальное освобождение. История свидетельствует, что после успешного завершения борьбы за национальное освобождение может установиться любая форма правления. Хорошо, если борьба увенчается демократическим избранием правительства, но столь же вероятно, что она завершится военной диктатурой или установлением однопартийной системы. Несомненно, национальное освобождение является необходимым, но не достаточным условием политической свободы.
Теперь рассмотрим свободу как представительное правление. Некоторые наиболее известные защитники свободы этого вида — отцы-основатели Соединенных Штатов например, — тщательно отмеряли ее только для принадлежащих к их собственной расе и полу. Поэтому преимущества полного гражданства, даже в так называемых демократиях, не всегда были доступны всем людям, родившимся на территории данного государства. Объективного бескорыстного основания такого рода ограничения свободы не существует. Проявления такой политики очевидны и вопиющи. Самая известная демократия на земле отменила рабство лишь через 90 лет и предоставила женщинам право голоса только через 100 лет после ее основания. Многочисленные убийства черных избирателей в южных штатах США и избиение, заключение в тюрьму и насильственное кормление суфражисток в Великобритании ясно показывают, сколь крепко убеждение политиков этих великих демократий в том, что самоуправление показано не всем.
Даже подлинное правление большинства не может гарантировать индивидуальных свобод, например свободы слова. Правление большинства слишком часто сопровождается нетерпимостью к мнениям меньшинства, и бывали времена, когда в условиях демократической формы правления опасно было открыто выступать против мнений большинства. Одна только давно сложившаяся и устойчивая традиция терпимости по отношению к меньшинствам обеспечивает определенную защиту от нетерпимости большинства.
Гарантирует ли представительное правление полную экономическую свободу, которую считают желательной Эйн Рэнд и Роберт Нозик? Нет, не гарантирует: ведь экономика некоторых государств, имеющих представительное правление и полную парламентскую демократию (скандинавские страны, например), соединяет в себе начала капитализма и социализма.
А что же экономическая свобода? Гарантирует ли экономическая свобода, капитализм, политическую свободу? Страны, достигшие значительной экономической свободы, часто обеспечивают и другие свободы. Разумеется, это делает им честь. Однако экономическая свобода как таковая не гарантирует политической свободы (представительного правления), а тем более свободы слова или вероисповедания. Рэнд и Нозик полагают, что экономическая свобода порождает и питает другие свободы, но они обобщают положение дел в Соединенных Штатах, не обременяя себя мыслями об остальном мире. Они не понимают, что не все капиталистические государства являются демократическими. Экономика Южной Кореи развивается в капиталистическом направлении, как и экономики большинства государств Южной Америки. Капитализм возможен в исламских странах, хотя большинство независимых исламских государств не допускает полной свободы вероисповедания и лишь немногие из них имеют вполне развитые системы представительного правления.
Стало быть, разные виды коллективной свободы не могут гарантировать друг друга, как не могут гарантировать и свободы индивида. Национальное освобождение не может гарантировать политической свободы. Политическая свобода часто сопровождается самоограничением и имеет тенденцию к поощрению нетерпимости большинства. Экономическая свобода совместима с политической диктатурой и серьезными ограничениями свободы слова и свободы вероисповедания.
Национальная свобода, представительное правление и экономическая свобода суть коллективные свободы. Они существуют для народов, обществ и групп и предполагают наличие этих общностей. Обратимся к другому идеалу — идеалу индивидуальной свободы. Исторически он появляется после уже рассмотренных видов свободы и тесно связан с понятием прав.