Почему и зачем нужен лингвистический комментарий художественного текста
Каждый художественный текст представляет собой информацию, которая преследует какие-то практические цели. Правильно понять художественный текст возможно только в том случае, когда мы понимаем язык, которым он написан.
Да, это наш родной язык, которые мы знаем с детства. Но художественное произведение написано на особом – художественном языке, или, как говорят лингвисты, поэтическом, который не равняется нашему обиходному языку.
Обиходный язык выполняет только функции общения; поэтический же язык выполняет эстетические функции.
Художественное произведение прошлого отделяют от нас определенный временной интервал, за который язык художественной литературы во многом изменился, стал другим по составу и качественно.
Поэтому при чтении русской классики XIX века мы можем натолкнуться на большое количество чуждых языковых фактов.
Лингвистический анализ наглядно показывает, насколько субъективное понимание художественного текста далеко от его истинного смысла.
Поэтому очень важным является пристальное внимание ко всякого рода языковым мелочам, чтобы увидеть художественный текст в его первозданном виде, чтобы услышать живой голос писателя.
Языковые «шумы и помехи».
В литературе нет такого художественного текста, в котором не было бы фактов, требующих лингвистического комментария. Любое, даже самое простое произведение содержит в себе нечто непонятное.
Каждый из нас знает русский язык лишь постольку-поскольку.
Наш словарный запас, знание фонетики и грамматики, наши речевая культура и чутье разные и во многом зависят от языковой образованности.
Значит, без толкования и разъяснения при чтении текста нам не обойтись.
В конце поэмы «Василий Теркин» Твардовский написал:
«Пусть читатель вероятный
скажет с книжкою в руке:
вот стихи, а все понятно.
Всё на русском языке».
Навряд ли вам всё понятно. К примеру, пара отрывков из главы «Поединок»:
И ещё на снег не сплюнул
Первой крови злую соль,
Немец снова в санки сунул
С той же силой, в ту же боль.
Драка — драка, не игрушка!
Хоть огнем горит лицо,
Но и немец красной юшкой
Разукрашен, как яйцо.
Всё вам тут понятно? Большинству вряд ли, так как в отрывке имеются диалектные слова из узкой сферы употребления.
Во-первых, неясно, куда немец ударяет Теркина, во-вторых, хотя и понятно, что у немца лицо в крови, непонятно, что значит «юшка».
Обращаемся к словарям. Слово «санки» значит челюсть, а слово «юшка» жижа.
Не стоит сбрасывать со счетов, что даже современный поэт для определенных стилистических нужд использует элементы стилистического «вчера», в том числе и устаревшие слова и обороты, находящиеся ныне на самой что ни на есть «языковой Камчатке».
Эти выражения становятся понятными лишь тогда, когда мы учитываем реальный смысл образующих их слов.
Примеры, подобное разобранным, можно без труда продолжить. Но, думается, достаточно и приведенных.
Архаизмы: телескоп, виды и павильон
Читаем первые страницы второй части «Героя нашего времени» М. Ю. Лермонтова — «Княжна Мери».
Запись Печорина от 11 мая:
«На крутой скале, где построен павильон, называемый Эоловой Арфой, торчали любители видов и наводили телескоп на Эльборус».
В этом предложении надо смотреть в лингвистический микроскоп, чтобы не просмотреть «не наши слова». Хорошо виден разве только Эльборус с иной устаревшей огласовкой, чем в настоящее время, но тот же самый Эльбрус. Далее останавливает взор слово телескоп. Ясно, что речь идет здесь не о приборе для наблюдения небесных светил, а о самой обычной подзорной трубе. Увидеть, что слово виды в приведенной фразе имеет современное значение можно, только уже в него как следует всмотревшись. Виды (множественное число) означают здесь «картины природы, пейзаж». Такое значение иллюстрируется современными толковыми словарями только в произведениях 19 века.
Вглядевшись, можно заметить, наконец, что со старым значением «беседка» угнездилось в этой фразе и существительное павильон.
Как видим, в одном предложении нас поджидают три архаизма разной степени устарелости.
В поле вашего зрения слово экран
В нашем современном языковом сознании слово экран тесно привязано к кино- и телеискусству. Но так было не всегда.
Слово экран появилось значительно раньше кино и указанных технических приспособлений, и вот этому яркий пример из романа «Идиот» Ф. М. Достоевского.
Читаем: «Она была внове, и уже принято было приглашать ее на изысканные вечера, в полнейшем костюме, причесанную как на выставку, и сажать как прелестную картину для того, чтобы скрасить вечер точно так же, как иные добывают для своих вечеров у знакомых, на один раз, картину, вазу, статую и экран ».
В приведенном контексте слово экран несет ныне уже устаревшее, архаическое значение — ширма, передвижной щит от жара или света.
Именно с таким значением это слово и вошло впервые в русский язык в конце XVIII в. из французского языка, в котором ecran является переработкой нем. Schranke - решетка, ограда.
Обратимся к тексту, такому знакомому и близкому, многими выученному наизусть. Начнем с первой строфы:
Мороз и солнце; день чудесный
Еще ты дремлешь, друг прелестный -
Пора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры,
Звездою севера явись!
Разве не удивляет Вас словосочетание «открой... взоры»? Сейчас ведь только можно бросать взоры, устремить взоры, потупить взоры и т. д. Здесь же это существительное имеет старое значение — глаза.
В следующей строчке нас поджидает собственное имя, написанное с большой буквы. Аврора, по своему значению являющееся нарицательным существительным со значением утренняя заря.
Попутно отметим в этих же строчках стихотворения два устаревших грамматических явления. Такими являются, во-первых, усеченная форма прилагательного сомкнуты (вместо сомкнутые, т. е. «закрытые») и, во-вторых, словосочетание навстречу Авроры (вместо «навстречу Авроре»), где после предлога навстречу следует не дательный падеж существительного (кому?), а родительный (кого?).
Читаем стихотворение дальше. Если вы знаете, что вечор — это не просто вчера или вечером («Вечор, ты помнишь, вьюга злилась»), а вчера вечером, то задержитесь немножко на следующей строчке: «На мутном небе мгла носилась».
Не кажется она вам несколько несуразной? Ведь в обычном актуально-частотном употреблении слово мгла значит «тьма, мрак». Это слово здесь использовано поэтом в значении «густой снег, скрывающий в тумане как своеобразная завеса все окружающее» (мга, мгла в значении изморось, метель).
Такую же «туманную», а не «темную» роль выполняет это существительное и в стихотворении Пушкина:
Буря мглою небо кроет...
Пойдёт — не пойдёт
В этой заметке пойдет речь о парадоксальном на первый взгляд явлении, когда мы, читая стихотворную классику XIX в., оказываемся
вынужденными... нарушать нормы современного литературного произношения.
Предъявленные нам поэтом условия заставляют нас говорить «неправильно», не так, как, казалось бы, мы должны это делать, заботясь о чистоте и правильности нашего языка. В противном случае стихи теряют свою основную черту, отличающую их от прозы, — рифмовку. А без рифмы, этой неразлучной подруги всякого поэта, строки произведения просто рассыплются, как карточный домик.
Вот первый пример из басни И. А. Крылова «Лебедь, щука и Рак». Вспомните, как она начинается:
Когда в товарищах согласья нет,
На лад их дело не пойдет,
и выйдет из него не дело, только мука.
Конечно, «нет» первой строчки вынуждает нас читать слово пойдет не с [ё], а с [е]. Иначе стихотворение перестанет быть стихотворением. Таким образом, оказывается, есть случаи, когда мы должны нарушать наши нормы произношения, чтобы не разрушать стих.
Еще пара примеров:
Все погибло: друга нет.
Тихо в терем свой идет.
В. А. Жуковский. «Светлана»
Посмотрите! В двадцать лет
Бледность щеки покрывает;
С утром вянет жизни цвет:
Парка дни мои считает
И отсрочки не дает.
К. Н. Батюшков. «Привидение».
Проверьте себя!
Попробуйте догадаться, какое значение имеют перечисленные «устаревшие» слова из произведения «Кому на Руси жить хорошо» Н. А. Некрасова:
| В каком году рассчитывай, В какой земле угадывай, На столбовойдороженьке Сошлись семь мужиков: Семь временно обязанных... | Столбовая дорога — большая проезжая дорога с верстовыми столбами (верста - километр). Временно обязанные – освобожденные крепостные, обязанные в то же время либо платить за землю оброк, либо отбывать определенные повинности. |
| Тут башмачки козловые Дед внучке торговал... | Козловые (башмачки) — сделанные из кожи козла. |
| Была тут также лавочка С картинками и книгами, офени запасалися Своим товаром в ней... | Офени - коробейники, мелкие торговцы, торговавшие вразнос, бродя из деревни в деревню. |
| Хожалому, квартальному Не в бровь, а прямо в глаз... | Хожалый – рассыльный при полиции или полицейский низкого чина. Квартальный – полицейский, надзиратель над кварталом. |
| Там рать-орда крестьянская По кочам, по зажоринам Ползком ползет с плетюхами, Трещит крестьянский пуп... | Кочи — кочки. Зажорина — рытвина с водой, талая вода под снегом, покрывающим рытвину. Плетюх — большая сплетенная из прутьев корзина. |
| и все мне, братец, чудится, Что режу пеунов (Мы тоже пеунятники, Случалось в год откармливать До тысячи зобов)... | Пеуны — петухи. Пеунятники — петушатники. |
Заключение:
Теперь вы знаете, что не так прост, как он кажется с первого взгляда, даже самый простой художественный текст. На нашем читательском пути к писателю, его литературному произведению, его мыслям и чувствам встает большое количество разнообразных преград и препятствий, языковых шумов и помех.
Предваряющее лингвистическое комментирование художественного текста обезопасит читателя от возможных здесь ошибок, неверной и неточной интерпретации сказанного писателем.
Но такого лингвистического комментирования всех художественных произведений нет и в принципе быть не может: ведь последние появляются непрестанно. Как же быть?
Выход один, и он подсказан всем тем, что сообщалось ранее. Художественное произведение, чтобы его по-настоящему знать, надо читать не спеша, внимательно, с чувством, с толком и расстановкой. Медленное чтение позволит вам понять и воспринять текст более полно и правильно.
Конечно, такое чтение текста обязательно должно сопровождаться его разовым прочтением беглыми главами рядового читателя. Оно даст возможность схватить текст как таковой в его первозданной эстетической целостности. Такое разовое чтение может быть как до, так и после замедленного чтения. Двойное аналитическое и синтетическое прочтение художественного текста, вполне понятно, потребует у вас значительно больше времени, но оно окупится сторицей. Пусть в связи с этим вы прочтете меньше, но прочтете лучше и узнаете больше.
Двойное чтение позволит сохранить непосредственное впечатление от какого-либо художественного текста как явления словесного искусства, и более адекватно понять его идейное содержание, и уяснить, как оно сделано в качестве определенной образной системы.
Читайте, дорогие друзья, художественные произведения бережно. Не обольщайтесь, что вы в них всё понимаете. Не торопитесь со своими выводами по их содержанию и форме. Не забывайте — в нужных случаях — обращаться к толковым словарям русского языка: «в минуту жизни трудную» они вам помогут.
Буду рад, если мой доклад и цитируемая мною книга заставит вас задуматься над художественным текстом, читать его более осторожно и внимательно, и вообще... больше читать. Помните, что настоящее художественное произведение характеризуется не только интересным содержанием. Оно имеет также и свою особую художественную форму, а ее образует только язык во всех его многообразных проявлениях.
Литература:
Художественный текст под лингвистическим микроскопом: книга для внеклассного чтения учащихся 8 – 10 классов средней школы. – М.: Просвещение, 1986. – 160 с.: л. – (Мир знаний).