[ОСАДА ЛАГЕРЯ ЦИЦЕРОНА]
[Галлы, ответившие восстанием на оккупацию Цезарем их страны, осаждают лагери его легатов. Так, нервии осадили лагерь, которым командовал Квинт Цицерон, брат знаменитого оратора. Начались ожесточенные схватки.]
В этом легионе было два очень храбрых человека, оба центуриона, с такими заслугами, что приближались к начальникам первого ранга: Тит Пулион и Люций Ворен. Между ними постоянно шел спор, кто из них лучше, и в течение многих лет как соперники они боролись за высшие места. Когда у укреплений шел очень горячий бой, первый из них, Пулион, говорит: "В чем дело, Ворен! Какого еще другого случая ждешь ты, чтобы доказать свою храбрость? Этот день рассудит все наши споры". С этими словами он выходит из укрепления и смело кидается туда, где толпа врагов была особенно густой. Но и Ворен не скрывается за валом: боясь плохого мнения о себе со стороны всех, он следует за ним. Когда между Пулионом и врагами был уже маленький промежуток, он бросает во врагов дротик и одного из толпы врагов убивает; когда тот пал бездыханным, галлы прикрывают его щитами и все бросают копья в своего врага, не давая ему возможности отступить. Щит Пулиона пробит, и копье вонзилось в перевязь меча. Этот случай повернул ножны в сторону, и когда Пулион попытался вытащить меч, то сделать это правой рукой он никак не мог, а враги стали окружать его, при полной его беспомощности. Тут на помощь своему противнику приходит Ворен и помогает ему, попавшему в затруднительное положение. Тогда вся толпа врагов тотчас от Пулиона обратилась на него: они считали, что Пулион убит копьем. Ворен вступает в рукопашный бой и, поразив одного, заставляет других немного отступить; но в то время как он наступает с слишком большою горячностью, он падает, попав ногою в рытвину. Ему, в свою очередь окруженному врагами, оказывает помощь Пулион. Таким образом, оба, перебив много врагов, с величайшей славой невредимыми вернулись назад в лагерь. Так и в этом споре, и в этой битве судьба играла ими обоими: каждый из них, будучи другому соперником, принес ему помощь и спасенье, так что нельзя было решить, кто же из них по доблести должен считаться выше.
[Вождь Галлии, восставшей против оккупации ее Цезарем, - Верцингеторикс, потерпев поражение, со всей пехотой бросился в укрепленную Алезию. Цезарь сплошным укреплением запер Верцингеторикса с войсками в Алезии. Общее ополчение Галлии задержалось, и в Алезии начался голод, а с ним появилось и малодушие; стали раздаваться голоса, что надо сдаваться. Тогда выступил Критогнат, пользовавшийся большим авторитетом. В своей речи он освещает "победы" римлян с точки зрения покоренных ими народов.]
"Я ничего не буду говорить о предложении тех, которые именем сдачи называют позорное рабство; я полагаю, что их не должно считать в числе граждан, не должно приглашать на совещания. Говорить я буду с теми, кто предлагает вылазку; в их предложении, по признанию всех вас, как будто бы живет память о прежней доблести. Но нет, это слабость души, а не доблесть - не иметь сил даже короткое время перенести недостаток. Легче найти тех, которые добровольно подвергают себя смерти, чем тех, которые терпеливо выносят горе. Но лично я одобрил бы такое их предложение (столько значения имеет для меня благородство решения), если бы я видел, что оно не несет за собой ничего, кроме, быть может, потери нашей жизни, но при нашем решении мы должны принять во внимание и всю Галлию, которую мы подняли на помощь себе.
Каково настроение, думаете вы, будет у наших близких и родственников после того, как в одном месте будет избито восемьдесят тысяч человек? Если им придется вступить в сражение почти что на наших трупах? Не лишайте же своей помощи тех, кто ради вашего спасения пренебрег своей собственной опасностью, и по собственной глупости и легкомыслию, по слабоумию нашему не повергайте в прах всю Галлию, не надевайте на нее ярмо вечного рабства. Или потому, что они не пришли к назначенному сроку, вы уже сомневаетесь в их верности и постоянстве? В чем дело? Или вы думаете, что римляне ежедневно работают на своих внешних укреплениях ради удовольствия? Если вас не могут подкрепить вестники от наших друзей, так как всякая возможность добраться до нас совершенно отрезана, то воспользуйтесь свидетельством наших врагов, что приближается момент их прихода; испуганные этим, они дни и ночи заняты работами.
Итак, каково же мое предложение? Сделать то, что наши предки сделали далеко не в такой важной войне с кимврами и тевтонами: запертые в своих городах и испытывая такой же недостаток, как мы, они поддержали свою жизнь телом тех, которые, казалось, по возрасту были бесполезны для войны, но не сдались врагам. Если бы даже мы не имели примера такой твердости, я во имя свободы счел бы прекраснейшим делом - показать его и передать на память потомству.
Но разве та война была в чем-либо похожа на нынешнюю? Опустошив Галлию, причинив огромные бедствия нашим пределам, кимвры в конце концов ушли и устремились на другие страны; права, законы, поля, свободу они нам оставили. Римляне же к чему, по правде, другому стремятся или чего желают, как не того, чтобы под влиянием зависти засесть на полях и в областях тех, о которых они по молве узнали, как славных и могущественных на войне, и навязать им навсегда вечное рабство. Ни на каком другом условии они войны не вели. Если того, что делается у далеких народов, вы не знаете, то посмотрите на соседнюю Галлию, которая обращена в провинцию: ее права и законы изменены, она подчинена секирам ликторов и задавлена непрерывным рабством".
РЕЧИ ПАПЫУРБАНА II
-Всем идущим туда, в случае их кончины, отныне будет отпущение грехов. Пусть выступят против неверных в бой, который должен дать в изобилии трофеи, те люди, которые привыкли воевать против своих единоверцев — христиан... Земля та течёт молоком и мёдом. Да станут ныне воинами те, кто раньше являлся грабителем, сражался против братьев и соплеменников. Кто здесь горестен, там станет богат.
"Земля эта, которую вы населяете, — говорил Урбан, — сдавлена отовсюду морем и горными хребтами, она стеснена вашей многочисленностью, обилием же богатств не преизбыточествует и едва прокармливает тех, кто ее обрабатывает. Отсюда происходит то, что вы друг друга кусаете и пожираете, ведете войны и наносите друг другу множество смертельных ран. Пусть же прекратится ваша ненависть, пусть смолкнет вражда, утихнут войны и заснут всяческие распри и раздоры. Становитесь на стезю Святого Гроба, исторгните землю эту у нечестивого народа, покорите ее себе. Земля эта, как гласит Писание, течет медом и млеком. Иерусалим — это пуп земли, край, плодоноснейший по сравнению с другими землями, он словно второй рай. Он жаждет освобождения и не прекращает молить о том, чтобы вы пришли ему на выручку".