Международные отношения являются особым видом общественных отношений и сегодня рассматриваются как система межгосударственных и негосударственных взаимодействий в глобальном, региональном масштабе или на уровне двухсторонних отношений. Основной целью таких взаимодействий и соответственно целью международных отношений является создание благоприятных условий для функционирования и развития субъектов взаимодействия (субъектов международных отношений).
Проблема закономерностей международных отношений остается одной из наименее разработанных и наиболее дискуссионных в науке. Это объясняется спецификой данной сферы общественных отношений, где особенно трудно обнаружить повторяемость тех или иных событий и процессов и поэтому главными чертами закономерностей являются их относительный, вероятностный, непредопределенный характер. Главными признаками социальных законов, объединяющих их с законами природы, считаются наличие строго определенных условий, при которых их проявление становится неизбежным, а также частичная, приблизительная реализация условий, при которых действует закон.
Для того, чтобы понять закономерность международных отношений, необходимо рассмотреть соответствующие положения различных политических парадигм, а затем попытаемся вычленить те общие закономерности, которые не вызывают сомнения ни у либералов и «транснационалистов», ни у неомарксистов и сторонников мир-системного подхода, ни у реалистов и неореалистов.
Основная мысль политического реализма в том, что в основе международной политики лежат объективные и неизменные законы политического поведения, корни которых следует искать в самой человеческой природе. Главное понятие политического реализма - «интерес, определенный в терминах власти», - связывает существование законов международных отношений с потребностями людей в безопасности, процветании и развитии, которые и должно защищать государство в своей внешнеполитической деятельности. О стремлении к научной объективности говорит еще одно положение политического реализма - о необходимости рассматривать международные отношения не с точки зрения какого-либо идеала, а с точки зрения сущности всякой - в том числе и международной - политики. «Международная политика, подобно любой другой политике, есть борьба за власть; какой бы ни была конечная цель международной политики, ее непосредственной целью всегда является власть», - пишет Г. Моргентау. Политические реалисты не отрицают необходимости создания гармоничного и мирного международного порядка, основанного на демократии, универсальных ценностях и верховенстве права. Они настаивают на том, что в современном мире одной из главных особенностей международной политики является постоянное стремление великих держав к сохранению существующей на мировой арене ситуации.
«Политический реализм скептически относится к возможностям регулирования международного «общества» на основе правовых норм или нравственных ценностей. Как пишет Г. Шварценбергер, в обществе, в котором отсутствует верховная власть, главная функция закона заключается в содействии установлению верховенства силы и иерархии, основанной на применении власти. И во многих случаях международное право служит именно этим целям. Подобное может быть сказано и относительно международной морали: государство видит ее главное назначение не в том, чтобы она контролировала его собственное поведение, а в том, чтобы служила силовым оружием против потенциальных и реальных врагов.
Таким образом, основными закономерностями международных отношений согласно теории политического реализма являются: бесспорная и приоритетная роль государства как главного и, по сути, единственного международного актора; обусловленность внешней политики государств национальными интересами; сила (прежде всего военная) как главный инструмент достижения целей; решающая роль великих держав в мировой политике; баланс сил как средство поддержания международной стабильности и главный регулятор международного порядка» [4, с. 134].
Неолибералы считают, что эти закономерности никогда не были бесспорными, а в последнее время и совсе утратили свою достоверность. Как считает Дж. Най, сегодня во многих областях международных отношений частные субъекты и небольшие государства располагают гораздо большими возможностями, чем раньше. Одновременно снижаются возможности великих держав использовать традиционные силовые потенциалы для достижения своих целей. Сила становится все менее применяемой, менее осязаемой и менее принудительной. Б. Бади и М.-К. Смутс считают, что мир 90-х годов находится в поисках новых отношений и новых субъектов. Закономерность национального интереса теряет свое прежнее значение. Основная часть силы ускользает от государственного авторитета, по итогу оставляет межгосударственной системе очень мало средств эффективного влияния на происходящие процессы и заставляет прибегать к косвенным и всегда дорогостоящим способам принуждения. Современные международные отношения дают все меньше оснований расценивать их в качестве межгосударственного взаимодействия, т.к. сегодня происходят существенные и, наверное, непоправимые перемены в способах раздела мира, принципах его функционирования. Базисные понятия, которые отражают саму основу, на которых веками покоились различные исторические типы международного порядка, такие, как «безопасность», «территориальная неприкосновенность», «государственный суверенитет», «лояльность власти», или теряют свой смысл, или приобретают совершенно новое значение.
Главной составляющей абсолютно всех новых тенденций в международных отношениях является закономерность возрастающей взаимозависимости мира под влиянием информационной революции, революции в средствах связи, транспорта и коммуникации. Итог - смешательство в сферу мировой политики новых, неправительственных организаций, финансовых фирм, мультинациональных корпораций, частных групп, демографических потоков, мафиозных структур и рядовых индивидов. Государства уже не могут, контролировать их деятельность, которая все чаще осуществляется вопреки суверенитета. По этой причине монополия государства в международных отношениях разрушается, хотя оно продолжает претендовать на нее. Геостратегические приоритеты теряют смысл. Внутренняя и международная политика становятся все более взаимопроницаемыми, черта между ними исчезает.
Ограничение полномочий национальных правительств, эрозия силовых отношений в международных отношениях и увеличение числа и многообразия «акторов вне суверенитета» создают новую картину взаимодействий на мировой арене. Международные отношения становятся все более транснациональными и все менее управляемыми. Отсюда сформулированный М. Никольсоном «парадокс участия». Суть заключается в том, что чем меньше количество и степень разнородности участников международных взаимодействий, тем более упорядоченной является система международных отношений и тем более предсказуемы действия отдельных участников и их последствия. Если же международные отношения пополняются новыми участниками, то прогноз становятся все более трудными.
Отсюда следует взаимозависимость и транснационализация международных отношений; утрата государством его прежней роли «законодателя мод» во взаимодействиях на мировой арене; упадок значения силы, а значит и баланса сил как регулятора этих взаимодействий; рост числа и многообразия «акторов вне суверенитета» и обусловленный им «парадокс участия»; стирание границ между внутренней и международной политикой - таков идейный вклад «транснационализма» в познание закономерностей международных отношений.
«Что касается неомарксизма, то в исследовании закономерностей международных отношений он исходит из экономического и социального неравенства в рамках глобальной капиталистической мир-системы, зависимости периферии мирового хозяйства от его центра. Неомарксисты утверждают, что господствующая в капиталистической мир-системе идеология гиперлиберализма меняет роль национального суверенитета. Роль государства рассматривается прежде всего с точки зрения помощи рыночным силам. И наоборот, оно утрачивает свою роль социальной защиты населения. Перераспределение в пользу бедных регионов рассматривается в рамках указанной идеологии как «протекционистское вмешательство», которое противоречит логике рынка. Поэтому регионы все меньше связывают свои интересы с центром. Усиливаются сепаратистские движения: богатые не хотят делиться с бедными, а бедные считают, что отделение станет наилучшим путем решения их проблем» [4, c.94].
Демократизация международных отношений приводит к манипулированию политическим процессом со стороны тех, кто способен его финансировать и кто владеет технологиями манипулирования, национальным и международным общественным мнением. Однако в то же время она ведет и к диверсификации. Это расширяет возможность появления новых субъектов международных отношений, помогает им выражать свои особые интересы, усиливает стремление избежать унификации культуры, может способствовать проявлению желания жить и работать иначе. В длительной перспективе - способствовать диверсификации путей общественного развития.
Таким образом, основная мысль, которую настойчиво отстаивает неомарксистское течение, - это идея о противоречивости таких тенденций международных отношений, как глобализация, рост взаимозависимости и демократизации, изменение роли государственного суверенитета. Их развитие ведет к несправедливому распределению благ и выдвигает объективное требование по меньшей мере сознательного управления происходящими процессами.
«На примере неомарксизма (как одного из наиболее радикальных теоретических течений в рамках международно-политической науки), пожалуй, наиболее отчетливо видно, что в изучении современных международных отношений политическая наука исходит из признания существования некоторых общих закономерностей международных отношений. Попытаемся резюмировать те из них, которые признаются всеми течениями и выглядят, с этой точки зрения, как относительно бесспорные» [2, c. 48].
Во-первых, одной из таких закономерностей является рост взаимозависимости современного мира, который выражается в неоднозначных и противоречивых явлениях глобализации экономических и финансовых процессах и экологических угроз, в демократизации и гуманизации международных отношений. Это означает, что в международных отношениях появляются общие интересы, которые могут быть реализованы только совместными усилиями.
С этим связана другая закономерность, которая отмечается транснационалистами и которая признается не только неомарксистами, но и реалистами. Суть ее заключается в том, что государства - уже не единственные участники международных отношений и что политика в отношении новых акторов не может строиться на традиционном понимании внешней политики. Значит представление о международной политике как о соперничестве суверенных государств, в первую очередь сверхдержав, должно быть скорректировано с учетом процессов разоружения и формирования коллективной безопасности. В свою очередь, транснационалисты подчеркивают, что фундаментальным для анализа мировой политики остается понятие власти.
Следующая закономерность касается международного права. Известно, что, с точки зрения неолибералов, главными регуляторами международных отношений выступают универсальные нравственные нормы, которые кодифицируются и становятся правовыми императивами, на этих нормах базируются международные институты. Похожих позиций придерживаются и сторонники транснационализма, которые считают, что основой и средствами поддержания международного порядка должны быть нормы, структуры, институты и процедуры вненационального или даже наднационального характера. В своем крайнем выражении позиции рассматриваемых парадигм, касающиеся международного права, выглядят следующим образом. Если представители либерализма трактуют международное право, по сути, как единственный легитимный регулятор международных отношений, то политические реалисты и неомарксисты считают (хотя и по разным причинам), что роль международного права не должна абсолютизироваться. Ведь оно может противоречить национальным интересам или же справедливости в отношениях между народами.
И все же и те, и другие признают: даже несмотря на то, что современные тенденции в международном праве демонстрируют тесную связь с мировой политикой, нельзя отрицать, что здесь происходят большие изменения. Международное право в XIX в. и в более ранние столетия главенствовало над всеми суверенными государствами и имело своей целью не устранение войны, а лишь ее ограничение во времени, пространстве, методах ведения и, следовательно, установление равновесия сил. Международное право XX в. ставит своей целью формирование единого правового пространства при сохранении независимости государств. Становление нравственных универсалий и общих правовых норм отнюдь не однозначный процесс. Исход конфликта между глобальной солидарностью и приверженностью интересам конкретного государства, ценностям конкретной культуры или этнонациональной группы не предопределен. Поэтому нет никаких серьезных оснований считать, что международное «общество» станет «обществом» универсальных ценностей и норм, заменивших и сделавших достоянием истории ценности и нормы государств, этносов и культур. И тем не менее попытки регулирования международных отношений на основе универсальных ценностей и общеобязательных норм вовсе не обязательно обречены на провал, т.к. в мировой политике, как подчеркивает Г. Шварценбергер, существует не только закон силы, но и закон взаимодействия и даже закон координации и согласования.
Следующая закономерность касается функционирования международных систем. Представители всех трех парадигм признают, что основную роль в международной системе играет экономика, хотя эта роль понимается по-разному: неореалисты рассматривают экономику как ресурс власти, для неолибералов же это фактор процветания и богатства государства. Считается, что общей чертой всех международных систем является то, что происходящие в них процессы определяются наиболее мощными государствами и состоянием отношений между ними. Допускается возможность разных типов международных систем и критериев их классификации.
Одна из главных идей, на которых базируется концепция международной системы, - это идея об основополагающей роли структуры в познании ее законов. Она разделяется абсолютным большинством исследователей. Суть этой идеи заключается в следующем. Нескоординированная деятельность суверенных государств, руководствующихся своими интересами, формирует международную систему, главным признаком которой является доминирование ограниченного числа наиболее сильных государств, а ее структура определяет поведение всех международных акторов. Как пишет К. Уолц, все государства вынуждены нести военные расходы, хотя это неразумная трата ресурсов. Структура международной системы также навязывает всем странам такую линию поведения в экономической области или в сфере экологии, которая может противоречить их собственным интересам. Структура позволяет понять и предсказать линию поведения на мировой арене государств, обладающих неодинаковым весом в системе международных отношений. Подобно тому, как в экономике состояние рынка определяется влиянием нескольких крупных фирм (формирующих олигополистическую структуру), так и международно-политическая структура определяется влиянием великих держав, конфигурацией соотношения их сил. Сдвиги в соотношении этих сил могут изменить структуру международной системы, но сама природа этой системы, в основе которой лежит существование ограниченного числа великих держав с несовпадающими интересами, остается неизменной.
Таким образом, именно состояние структуры международной системы является показателем ее устойчивости и изменчивости, сотрудничества и конфликтности; именно в ней выражаются законы функционирования и трансформации системы. Вот почему в работах, посвященных исследованию международных систем, первостепенное внимание уделяется анализу состояния данной структуры.
Международные отношения сегодня - это целый комплекс отношений. Они развиваются в различных областях социума, эти отношения затрагивают торговлю, обмены, инвестиции, оказание услуг, сотрудничество и взаимообмен.
Каждое политическое направление в большинстве по-разному видит закономерности международных отношений. Для политического реализма это бесспорная и приоритетная роль государства как международного актора, обусловленность внешней политики государств национальными интересами, сила одного государства. Неолибералов считают, что эти закономерности давно утратили свою достоверность. неомарксистское считают, что глобализация, рост взаимозависимости и демократизации - противоречивые тенденции. Но, не смотря на различия во взглядах, эти политические направления все же признают некоторые закономерности международных отношений: концепцию международного права и функционирование международных систем.
1. Гаджиев К.С. Геополитика /К.С. Гаджиев. М., 1997.
2. Лебедева М.М. Мировая политика / Лебедева М.М., М., 2003.
3. Мухаев Р.Т. Политология: Учебник для студентов юридических и гуманитарных факультетов / Р.Т. Мухаев М., 2000.
4. Цыганков П. А. Международные отношения / П.А. Цыганков - М., 1996.
5. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.lekziya.ru/systemmezdunarod/119-vidi.html