«Как насчет Стайл?» Была одна вещь, которой я гордился: я мог быть неудачником с женщинами, но по крайней мере я знал как одеться лучше, чем все остальные.
«Стайл – самое то. Мистери и Стайл».
Да, Мистери и Стайл дают семинар. Отлично звучит. Пикап-мастер Стайл – учит милых неудачников, как встречаться с женщиной своей мечты.
Но как только я вернулся в реальность, я понял следующие вещи: во-первых, Стайлу самому надо учиться. И потом, прошел всего месяц после семинара с Мистери. Мне все еще предстоял огромный путь.
Пришло время меняться к ебеной матери!
Шаг 3, Часть 2
Одним из героев моего детства был Гарри Кросби. Это поэт двадцатых годов прошлого века, и, честно говоря, его поэзия – фуфло. Но стиль его жизни стал легендой. Он был племянником и крестником Дж. П. Моргана (американского банкира и финансиста, одного из богатейших людей Америки начала двадцатого века, – прим. outminded), тусовался вместе с Хэммингуэем и Лоуренсом (знаменитый английский писатель), он впервые опубликовал главы «Улисса» Джойса. Он стал символом упадка потерянного покорения. Он жил быстрой, расширенной опиумом жизнью. Кросби поклялся, что в тридцать лет он умрет. В возрасте двадцати двух лет он женился на Полли Пибоди, изобретательнице бюстгалтера без брителек, и убедил ее поменять имя на Кэрисс. В их медовый месяц в Париже они закрылись вдвоем в спальне с кучей книг и просто читали. В тридцать один год, Кросби понял, что жизнь его еще не убила, и застрелился.
У меня не было Кэрисс, которая бы закрылась со мной, но я заперся дома на неделю прямо в стиле Гэрри Кросби, чтобы читать книги, слушать кассеты, смотреть видео и изучать сообщения на форуме Мистерии. Я погрузился с головой в теорию соблазнения. Мне надо было избавится от Нила Страуса и заново создать себя, уже Стайла. Я хотел быть достойным веры Мистерии и Сина в меня.
Чтобы было так, мне пришлось исправить не только то, что я говорил женщинам, но и то, каким я был с ними. Мне надо было стать уверенным, интересным, решительным, вежливым, стать альфой, которым я никогда не был. Я потерял много времени, которое надо было возместить - и у меня было шесть недель, чтобы это сделать.
Я купил книги о языке тела, флирте и сексуальных техниках. Я читал сборники женских сексуальных фантазий, вроде «My Secret Garden» Нэнси Фрайдэй, для того, чтобы понять, что женщины хотят секса не меньше – если не больше – чем мужчины; они просто не хотят, чтобы на них давили, не хотят быть обманутыми, или не хотят чувствовать себя шлюхами.
Я купил книги по маркетингу, вроде «Психологии влияния» Роберта Чалдини, из которой я извлек некоторые основные принципы, которые ведут к принятию решений людьми. Самый важный из этих принципов – social proof, – если кто-то другой делает что-то – то это хорошо. Так, если бы ты пришел в бар с красивой подругой под руку (pivot, напарница, как их зовут в сообществе), гораздо проще завязать контакт с незнакомой женщиной, чем если бы ты был один.
Я посмотрел видео, которые дал мне Гримбл, и уделил внимание каждому запоминающемуся утверждению («Если женщина входит в мой мир, это будет лучшая вещь, которая с ней когда-либо происходила») и шаблону. Есть разница между фразой и паттерном. Фраза – это простой подготовленный комментарий, который делается в адрес женщины. Шаблон – более детальный сценарий, придуманный специально, чтобы возбудить ее.
Мужчины и женщины думают и реагируют по-разному. Покажи мужчине обложку Плэйбоя, и он готов. По сути, покажите ему дырку в авокадо, и он уже готов. Женщину же, согласно мнению скоростных соблазнителей, не так легко соблазнить показыванием картинок и разговорами напрямую. Они гораздо лучше реагируют на метафоры и намеки.
Один из самых известных шаблонов Росса Джеффриса использует шоу о американских горках, которое было на канале Discovery, как метафору для привлечения, установления доверия и возбуждения, которые часто являются необходимыми условия для секса. Паттерн описывает «идеальное развлечение», которое дает ощущение возбуждения в тот момент, когда вагончик достигает вершины и затем стремительно летит вниз; затем он следует ощущение свободы, потому, что горки были сделаны так, чтобы позволить вам получить этот опыт в условиях комфорта и безопасности; в конце концов, как только катание завершено, вы хотите прокатиться на аттракционе еще и еще. Даже если это кажется вовсе не тем шаблоном, который может завести девушку, как минимум это лучше, чем говорить о работе.
Тем не менее, для меня было недостаточно просто учиться у Росса Джеффриса. Множество его идей – простое приложение НЛП. Поэтому я решил обратиться к источнику и купил книги Ричарда Бэндлера и Джона Гриндера, двух профессоров Калифорнийского университета, разработавших и популяризовавших в семидесятых эту прикладную школу гипнопсихологии.
После НЛП, настало время изучить некоторые трюки Мистери. Я оставил полторы сотни баксов в «волшебных лавках», купив книги и видео про левитацию, изгибание металла, чтение мыслей. У Мистери я научился тому, что одной из самых важных вещей, которые нужно делать, когда ты хочешь привлечь женщину – показать ценность. Другими словами, что отличает меня от тех двадцати парней, которые подходили к ней сегодня знакомиться? Ну, если я могу согнуть ее вилку, просто посмотрев на нее, или угадать ее имя до того, как она его сказала – я чем-то отличаюсь. Чтобы показать еще большую свою ценность, я купил книги по анализу почерка, чтению рун, картам таро. В конце концов, мы все любим себя больше, чем всех остальных.
Я делал заметки по всему, что я изучал, разрабатывая рутины и истории для того, чтобы попробовать их в поле. Я забил на работу, на друзей, на семью. У меня было задание, которое длилось восемнадцать часов в сутки.
Когда я впихнул в свой мозг столько информации, сколько он мог удержать, я начал изучать язык телодвижений. Я записался на уроки танца – по свингу и сальсе. Я взял в прокат «Бунтарь без идеала» и «Трамвай Желание», для того, чтобы отработать позы и взгляд Джеймса Дина и Марлона Брандо. Я учился у Пирса Броснана в римейке «Аферы Томаса Крауна», у Бреда Питта в «Знакомьтесь, Джо Блэк», Микки Рурка в «Дикой орхидее», у Джека Николсона в «Иствикских ведьмах» и у Тома Круза в «Топ ган».
Я следил за каждой деталью поведения моего тела. Где болтаются мои руки, когда я иду? Может быть, они немного согнуты, как будто я пытаюсь величину своей груди? Хожу ли я с самоуверенной чванливостью? Могу ли я держать свою шею еще прямее? Держать голову выше? Может быть, кручу ногами, как будто стараюсь показать всем большие гениталии?
После того, как я откорректировал в себе все, что я мог сделать сам, я записался на курсы Метод Александера (техника, придуманная для выявления и преодоления ограничений в походке, ставших привычкой – прим. outminded), для того, чтобы улучшить свою осанку и избавиться от проклятия круглой спины, которое я наследовал по отцовской линии. И, по той причине, что никто не понимает того, что я говорю – а я говорю слишком быстро, тихо и нечетко – я начал брать еженедельные частные уроки речи и пения.
Я одевал стильные куртки с яркими футболками и с таким количеством аксессуаров, сколько я мог позволить. Я купил кольца, ожерелье и фальшивый пирсинг. Я экспериментировал с ковбойскими шляпами, боа из перьев, светящимися ожерельями, и даже одевал солнечные очки ночью, чтобы понять, что больше всего привлекает внимание женщин. В душе, я знал, что большинство этих ярких прибамбасов – сплошная безвкусица, но теория павлина Мистери работала. Когда я одевал хотя бы один выделяющийся предмет, женщины, которые интересовались мной, получали легкий способ начать со мной разговор.
Почти каждый вечер я выходил «в свет» с Гримблом, Тутаймером и Россом Джеффрисом и постепенно учился новому способу привлечения. Женщинам надоели обыкновенные парни, которые спрашивают «Откуда ты?», «Где ты работаешь?» С нашими шаблонами, хитростями и рутинами, мы были героями баров, спасающими женщин от скуки.
Безусловно, не все женщины оценивали наши усилия. Хотя, меня никогда не били, не кричали на меня, не обливали пивом, истории величайших провалов крутились у меня в голове. Одна из этих историй – про Джоана, двадцати трех летнего девственника из сообщества соблазнителей, который получил удар в затылок – дважды – от пьяной девки, которая неправильно поняла его нег-хит. И, еще одна история – про Little Big Dick, пикапера с Аляски, который сидел с девушкой за столом, и в этот момент сзади подошел ее бойфренд, столкнул с его места на пол, и пинал его две минуты подряд, повредив левый глаз и оставив следы ботинок на лице.
Но это были исключения. Я на это надеялся.
Эти провалы были самым главным, о чем я думал, когда ехал в родной Калифорнийский университет в Вествуде, для того, чтобы впервые попробовать заняться съемом в течении дня. Несмотря на то, что всем мои любимые опенеры и рутины лежали в заднем кармане моих джинсов, мое сердце просто замирало, когда я бродил по улицам, пытаясь выбрать кого-нибудь в качестве цели моего первого подхода.
Когда я проходил мимо Office Depot (магазин такой, точнее, сеть магазинов, – прим. outminden), я увидел женщину в коричневых очках, с короткими светлыми волосами до плеча. Она была изящной, с красивыми благородными формами, в джинсах, подчеркивающих ее стройность и с бронзовым загаром. Она была похожа на ненайденное сокровище кампуса.
Она зашла в магазин, и я решил уйти. Но затем я увидел ее вновь через стекло. Она выглядела как хладнокровная интеллектуалка, чья сексуальность еще не проснулась достаточно, и с которой я мог поговорить о фильмах Тарковскоко и затем пойти на ралли грузовиков. Может быть, это была моя Кэрисс. Я понял, что если я не подойду к ней, потом я буду рвать на жопе волосы. Поэтому, я решил сделать свой первый дневной пикап. Кроме того, я убеждал себя в том, что она, скорее всего, не такая красивая вблизи.
Я зашел в магазин, и увидел ее в проходе, она смотрела открытки.
«Эй, может быть ты можешь мне помочь мне разрешить один вопрос», – сказал я ей. После того, как я использовал опенер Мори Пович, я понял, что вблизи она еще красивее. Я наткнулся на настоящую десятку. И, следуя правилам, я должен был сделать ей нег-хит.
«Немного неудобно говорить это», – выдавил я из себя, – «я вырос на мультиках про Багза Банни, и у тебя самый милый кроличий прикус, из всех, которые я видел».
Я волновался, что хватил лишку. Я негил на ходу и наверное, заслуживал пощечины. Но она просто усмехнулась. «После всех этих лет ношения брекетов, моя мама взбесится», – ответила она. Она флиртовала со мной в ответ.
Я выполнил рутину «угадай цифру», и, к счастью, она выбрала семь. Это ее изумило. Я спросил, чем она занимается, и она сказала, что была моделью и вела шоу на TNN. Чем дольше мы говорили, тем больше, как мне казалось, ей нравится беседовать. Но как только я понял, что мои методы работают, я начал нервничать. Я не мог поверить, что такая красивая женщина могла мной заинтересоваться. Каждый в Office Depot пялился на нас. Я не мог продолжать.
«Я опаздываю на встречу», – сказал я ей. Мои руки тряслись от нервного напряжения. «Но что мы могли бы сделать, чтобы продолжить нашу беседу?»
Это была рутина по взятию номера Мистери. Пикап-мастер никогда не дает женщинам свой телефон, потому, что она может не позвонить. Пикап-мастер создает максимально комфортные условия женщине, чтобы она дала ему телефон. Он также должен избегать прямой просьбы дать телефон, потому, что она может всегда сказать «Нет». Вместо этого он должен сделать так, чтобы идея дать номер пришла ей в голову сама.
«Я могла бы дать тебе свой номер», – сказала она.
Она написала свое имя, затем номер телефона и мыло. Я не мог поверить.
«Я не выхожу куда-то довольно часто», машинально предупредила она. Возможно, она уже жалела о сделанном.
Когда я вернулся домой, я достал клочок бумаги с телефоном из моего кармана и положил его перед компьютером. Раз она была моделью, я хотел посмотреть на ее фотографии в интернете. Она дала мне только ее имя, Dalene, но, к счастью, в ее электронном адресе была и фамилия, Kurtis. Я напечатал эти слова в Gougle, и получил порядка сотни тысяч результатов.
Я только что взял номер у «Playmate of the Year» этого года.
Шаг 3, Часть 3
Я сидел перед своим телефоном, уставившись на номер Дэйлин Кертис, каждый вечер. Но я не мог заставить себя позвонить. Я не был достаточно уверен в себе и выглядел не настолько хорошо, чтобы составить компанию этому «совершенству» женского пола.
Я вспомнил, как однажды, когда мне было семнадцать, мы обедали вместе с девушкой по имени Элиза. Я очень сильно нервничал, мои руки тряслись без остановки, мой голос дрожал. И чем дольше это продолжалось, тем больше мне это все не нравилось. К тому моменту, как принесли еду, я чувствовал себя настолько неловко, что готов был провалиться сквозь землю. Это была катастрофа – а ведь то было даже не свидание. Так на что я мог надеяться с Playmate of the Year?
Было одно слово для этого: недостоин. Я чувствовал себя недостойным ее.
Итак, я ждал три дня, чтобы позвонить, потом отложил это на следующий день, и потом решил что звонить с предложением провести время в выходные – значит, что я не встречаюсь ни с кем больше, поэтому я решил позвонить ей в понедельник. И потом, прошла неделя. Она, наверное, забыла обо мне. Мы говорили от силы десяток минут, и, стоит сказать, это было хреновым сближением. Я был просто каким-то незнакомец, интересный парень, с которым она встретилась в магазине канцтоваров. И не было никаких причин этой женщине, которая может выбрать любого парня в мире, снова со мной встретиться.
Потому, я так и не позвонил ей.
Я был сам себе самый злой враг…
Мои попытки не окончились заслуженным успехом и неделю спустя. Экстрамаск, парень с семинара Мистери, нагрянул без приглашения ко мне в квартиру в Санта-Монике вечером в один из понедельников. Он был очень возбужден, потому что только что он сделал удивительное открытие.
«Я всегда думал, что дрочение и боль идут рука об руку», сказал он, когда я открыл ему дверь.
Экстрамаск изменился. Он покрасил и остриг свои волосы, в ушах у него появились колечки, на шее – ожерелье, и он одел одежду панковского стиля. Сейчас он выглядел клево. В его руках я заметил книгу Энтони Роббинса «Бесконечная сила». Очевидно, мы шли параллельными курсами.
«О чем ты говоришь?» – спросил я.
«Окей. Я дрочу, кончаю, и затем одеваю мои трусы, так?» Он зашел и плюхнулся на мой диван.
«Ну и».
«Но чего я не понимал до вчерашнего дня – это того, что в моем пенисе остается сперма. Итак, я шел спать, и сперма застывала в моем члене. Потом, я просыпался утром, шел поссать, но поссать не получалось». Он положил руку себе на промежность и показал свои действия. «И потом, я напрягался посильнее, и кусок спермы вылетал из моего члена прямо в стену, или случалась какая-то подобная хуйня».
«Ты вне моего понимания». Я никогда не испытывал на себе и даже не слышал об этом феномене. Экстрамас был странным итогом сдержанности, присущей католическому образованию и несдержанности амбиций начинающего комика. Я бы никогда не мог сказать, серьезно ли он это говорит, или просто шутит.
«Это чертовски больно», – продолжил он – «Это так мучало меня, что я даже прекращал дрочить на неделю потому, что я не хотел испытать боль. Но прошлой ночью я выдавил это дерьмо из члена сразу после того, как кончил».
«И теперь, ты можешь дрочить и получать от этого удовольствие»?
«Точно», сказал он. «И я еще не сказал тебе все хорошие новости».
«Я думал, это была хорошая новость».
В его голосе послышались нотки возбуждения. «Теперь я могу ссать, когда рядом стоят другие люди! Все дело в уверенности! Ну, в конечном итоге, штуки, которым я научился на семинаре Мистери, относятся не только к телкам».
«Ты прав».
«Они относятся и к ссанью».
Мы поехали в La Salsa съесть бурито. За столиком поблизости сидела привлекательная, но слегка неряшливая женщина, запихивающая квитанции в распухший органайзер. У нее были длинные кудрявые коричневые волосы, черта лицами она была чем-то похожа на хорька; у нее были большие груди, которые не могла скрыть ее рубашка. Я отступил от правила трех секунд примерно секунд на двести пятдесят, но в конце концов набрался уверенности, чтобы подойти к ней. Я не хотел выглядеть ТФНом перед Экстрамаском.
«Я учился анализировать почерк», – сказал я ей. «Пока мы ждем наш заказ, разрешите мне попрактиковаться на вас?» Она скептически на меня посмотрела, но потом решила, что я безобиден, и согласилась. Я дал ей свой блокнот и попросил написать предложение в нем.
«Интересно», – сказал я. «У вашего почерка нет наклона. Буквы направлены прямо сверху вниз, и это значит, что вы самодостаточны и не всегда для того, чтобы почувствовать себя хорошо, вам нужно признание других людей».
Я убедился, что она кивнула в ответ, и затем продолжил. Это была техника, которой я научился из книги по «холодному чтению», которая раскрывала трюизмы и техники чтения языка тела, скрывающие настоящие мысли. «По Вашему почерку я могу сказать, что у Вас недостаточно хороша организационная система, а это значит, что вы недостаточно хорошо организованны и слабо придерживаетесь расписания».
С каждой фразой, которую я ей говорил, она прижималась все ближе ко мне и кивала головой все сильнее. У нее была красивая улыбка, и с ней было легко говорить. Она сказала, что у нее только что закончились занятия в школе юмористов (типа курсы, на которых американцы учатся ломать комедию? – прим. outminded), и предложила мне почитать шутки из ее блокнота.
«Я открываю свое шоу одной из них», – сказала она после того, как я закончил анализ почерка. «Я только что вернулась из тренажерного зала, и как же у меня устали руки». Это был ее опенер. Он был написан у нее на чистом листе, который она хранила в заднем кармане. В съеме женщин, как я понял, было многое от эстрадного или любого другого исполнительского искусства. В них во всех нужны опенеры, рутины и запоминающееся окончание, и, в добавок ко всему – способность делать так, чтобы все эти вещи всегда казались свежими.
Она сказала, что провела ночь в отеле в говроде, и я предложил подвезти ее туда. Когда мы приехали к месту, я указал ей на мою щеку и сказал «Поцелуй на прощание». Она поцеловала меня в щеку. Экстрамаск от удивления пнул спинку моего сиденья. Потом, я сказал, что у меня еще есть работа, но я позвоню ей, когда закончу, и мы пойдем выпьем чего-нибудь.
«Ты хочешь пойти потусоваться сегодня вечером со мной и Vision»? – спросил Экстрамаск, когда она ушла.
«Не, мне следует увидется с этой девушкой».
«Ну, в любом случае, я пойду», – сказал он. «Но когда я вернусь домой, я собираюсь дрочить до посинения, думая о той девушке, которая только что поцеловала тебя.
Перед тем, как уехать, чтобы забрать ее на вечер, я распечатал один из тех «запретных» паттернов Росса Джеффриса, что послал мне Гримбл. Я был настроен на то, чтобы реабилитироваться за мои прошлые ошибки.
Мы пошли в бар в каком-то подвале и чего-то выпили. Она переоделась в потертый голубой свитер и вытянутые джинсы, как будто она нашла одежду на свалке. Однако, я был счастлив от того, что я на настоящем свидании с женщиной, которую я запикапил. В конце концов, у меня была возможность экспериментировать на более продвинутом уровне.
«Есть способ», – сказал я ей, – «благодаря которому ты можешь лучше понять, что тебе нужно от жизни». Я чувствовал себя похожим на Гримбла в T.G.I. Friday’s (сеть ресторанов в Америке).
«И что это»? – спросила она?
«Это применение визуализации. Друг рассказал. Я не помню дословно, поэтому я буду читать с бумажки».
Она захотела услышать это.
«Хорошо», – сказал я, достал бумажку с написанным на ней шаблоном и начал читать. «Может быть, ты попробуешь вспомнить, когда тебе в последний раз было хорошо, когда ты испытывала чувство счастья и удовольствие. Сейчас, когда ты почувствовала это, скажи, в какой части тела находятся эти ощущения»?
Она показала на центр грудной клетки.
«И насколько тебе приятно это ощущение по шкале от одного до десяти»?
«Семь».
«Хорошо, сейчас, пока ты сосредотачиваешься на этих ощущениях прямо здесь, ты замечаешь, что ты начинаешь видеть цвет, который испускают эти ощущения. Какой это цвет»?
«Фиолетовый», – сказала она и закрыла глаза.
«Хорошо, сейчас, на что это было бы похоже, если бы ты позволила фиолетовому цвету, вытекающему из этой области (области груди, имеется в виду, – прим. outminded), заполнить все вокруг, став более интенсивным и теплым? С каждым твоим вздохом я хочу, чтобы ты позволила фиолетовому цвету стать немного ярче».
Ее тело начало расслабляться, через ее свитер я видел, как грудь поднимается и опускается. Сейчас я делал это – вызывал ответную реакцию, как делал это Росс Джефрис, когда мы были в California Pizza Citchen. Я продолжил читать более уверенно, делая цвет более плотным и увеличивая его интенсивность внутри нее, пока она входила в транс все глубже и глубже. Я представил Тутаймера, произносящего за кадром слово «зло».
«Как ты сейчас чувствуешь себя, по шкале от одного до десяти»? – спросил я ее.
«Десять», – сказала она. Я подумал, что это работает.
Затем, я предложил ей сжать весь этот цвет в маленькую фиолетовую горошину, которая содержала в себе силу и интенсивность ощущения удовольствия, которое она чувствовала. Я сказал, чтобы она поместила эту представляемую ею горошину мне в руку. Затем я провел рукой по всему ее телу, сначала на расстоянии, а потом слегка касаясь ее.
«Представь, что мое касание превращается в что-то, похожее на кисточку, перенося эти цвета и ощущения с моих рук на твои ладони, потом через твои руки на поверхность твоего лица.
Если говорить честно, я не имел никакого понятия, сработало ли это или нет. Она слушала, и, казалось, ей это нравилось, но она не начала посасывать мои пальцы, как девочка в истории с Гримблом. По сути, я чувствовал себя не только немного по-дурацки, но и еще чувствовал себя извращенцем, использующим гипноз, как повод потрогать ее. Мне не нравились эти запрещенные шаблоны. Я вступил в игру, чтобы получить уверенность в себе, а не для того, чтобы контролировать чей-то разум.
Я остановился и спросил ее, что она чувствует. «Мне хорошо», – сказала она, и улыбнулась своей улыбкой хорька. Я не мог сказать наверняка, шутит ли она надо мной, но я предположил, что многие люди хотели бы попробовать что-то новое, если это «что-то новое» кажется им безобидным.
Я сложил бумажку, убрал ее в карман, и повез ее назад в ее отель. Но вместо того, чтобы оставить ее у выхода, я заехал в гара. Мы вылезли из машины, и я последовал за ней в ее комнату. Я боялся сказать даже слово, боялся, что она ни с того ни с сего вдруг повернется и спросит «Почему ты идешь за мной»? Но она выглядела уверенной в своих действиях: похоже, мы с ней переспим этой ночью. Я не мог поверить своей удаче. После всех этих тренировок, я, наконец, получил результат.
Как утверждал Мистери, нужно примерно семь часов, чтобы комфортно перейти с женщиной от первой встречи к сексу. Эти семь часов могут пройти за один вечер, или за несколько дней: подход и разговор на час; разговор по телефону в течении часа; встреча для того, чтобы выпить чего-нибудь– еще два часа; и затем, на следующей встрече, погулять еще два часа, перед тем, как пойти в постель.
Ожидание семи и более часов – это то, что Мистери называет серьезной игрой. Но порой женщина или выходит «в свет» с конкретными намерениями – привести кого-нибудь домой, либо просто может привести отношения к сексу за более короткое время. Мистери называет это «детский мат». Я провел с этой девушкой час в La Salsa и два часа в баре. Я был на пути к получению моего первого детского мата.
Она сунула ключ-карту в замок на двери в свою комнату и загорелся зеленый свет – предзнаменование, как я чувствовал, ночи страсти. Она открыла дверь, и я последовал за ней вовнутрь. Она присела на спинку кровати – прям как в кино – и сняла свою обувь, сначала с левой, потом с правой ноги. На ней были белые носки, которые показались мне милыми. Она покачала носками сначала вверх, потом вниз, и упала на кровать.
Я сделал шаг к ней, готовый упасть в ее объятия. Но внезапно мне в ноздри ударил запах, такой поганый, какого я еще не чувствовал раньше. Он буквально отбросил меня назад. Точно таким же запахом протухшего сыра пахнут бомжи в Нью-Йоркском метро, заполняя этим запахом весь вагон. Я отходил все дальше и дальше, но запах не становился слабее. Он заполнил собой всю комнату, каждую щелочку.
Я посмотрел на нее, лежащую на кровати, игривую, не обращающую внимания ни на что. Это были ее ноги. Ее ноги воняли на всю комнату.
Мне пришлось свалить оттуда.
Шаг 3, Часть 4
Каждую ночь после выходов и свиданий, пионеры и мастера соблазнения постят в сеть сообщения, описывающие, какой опыт они получили. Эти сообщения называются полевыми отчетами. Цели описания их приключений различаются: одни хотят получить обратную связь об ошибках, другие – рассказать о новых фишках и техниках и некоторые – просто хотят похвастаться.
На следующий день после моего дурацкого приключения с вонючей комедианткой, Экстрамаск запостил полевой отчет. Очевидно, у него было свое странное приключение той же ночью. Время, проведенное в сообществе соблазнителей, уже дало в отношении его свои результаты. Теперь, он мог писать в туалете рядом с другими мужчинами; он мог мастурбировать, не испытывая чувство вины; и сейчас, в возрасте двадцати шести, он, наконец-то, потерял невинность, правда, не совсем тем способом, которым хотел.
Группа новостей: Mystery's Lounge
Тема: Полевой отчет – Я трахнул девушку!
Автор: Экстрамаск.
Я, Экстрамаск, впервые трахнул девушку – и я больше не девственник (даже хотя я и не кончил). Я начну с начала.
В понедельник, я был в поле с Виженом. Мы двинули в этот клуб, который уже упоминали, тот, в котором порядка пятнадцати отдельных помещений, и каждое со своим отдельным баром. Мы занимались там съемом.
Весь вечер я чувствовал себя не в своей тарелке, и это отразилось на моих подходах. У меня не получалось так, как обычно получается. Я спустился на второй этаж и заметил Вижена. Какая-то девушка одела его шарф и он не мог найти ее. И я говорил с ним об этом, и потом эта девушка, назовем ее Широколицая, Ш., подошла и посмотрела мне прямо в глаза. Она сказала «Привет».
Девочки редко открывают меня, и поэтому я сказал ей «Эй, а ты не видела шарф этого парня»?
Я ляпнул хуйню. Но я понял, что совершенно не важно, что я сказал, как только посмотрел на ее широкое лицо.
После разговора о шарфе:
Широколицая (Ш.): Ты очень красивый (было сказано с китайско-английско-сильно китайско-хрен-знает-каким акцентом)
Экстрамаск (Э.): Правда? Спасибо.
Ш. И когда ты пришел сюда?
Как вы видите, диалог был дурацким, но я знал, не понимаю почему, что если я зафигачу ей мои рутины, я сделаю шаг назад в соблазнении ее.
Мы говорили о всякой обычной хрени: работа, что мы делали вчера, обсуждали наше прошлое, и так далее. Мы отошли подальше от толпы (она попросила меня уйти). Пока мы стояли и разговаривали, Вижен сделал мне сошл-пруф, случайно пройдя мимо и похлопал меня по плечу и эта хрень помогла, она всегда помогает.
Ш.: Чего ты ждешь от этой ночи?
Э.: (Думаю – Черт побери – я собираюсь с кем-нибудь переспать)
Э.: Я не знаю. Чего ты ждешь?
Ш.: Я жду, что случится что-то интересное (слово excite по-английски имеет много смыслов: интересное, возбуждающее, по-русски одним словом и не передать – прим. outminded)
Э.: Да, я тоже ищу чего-то интересного (сказано совершенно на автомате)
Ш.:Хочешь поехать с моими друзьями и со мной?
Э.: Конечно, просто дай я скажу своему другу, что я ухожу.
Ш.: Хорошо, я буду ждать тебя здесь.
Я пошел искать Вижена (В.).
Э.: Чувак, все круто! Я думаю я сегодня уложу кое-кого.
В.: Иди, иди.
Окей, я нашел Ш. и ее подружку-сербку. Держась за руки мы вышли к ее машине, которая была в пятнадцати минутах ходьбы. Я нервничал довольно сильно. Затем, я успокоился.
О чем мы говорили по пути к ее машине? Ни о чем особом, просто дурацкий разговор о том, как это было, что я делал, и другая обыкновенная чушь. Было так очевидно, что это развлечение на одну ночь. Мы залезли в машин и ее подруга сказала, что она хочет пиццы. Вот то, что думает Экстрамаск:
Экстрамаск: Ебать в рот пиццу, тупая ты сука, я девственник и я хочу трахаться прямо сейчас, вали нахуй в свою машину и пиздуй за своей ебаной пиццой!
К счастью, Ш. просто забыла о пицце и проехала мимо магазина. Мы высадили ее подружку и я пересел на переднее сиденье. Я смотрел на ее посредственное тело и думал: «Это клево, что я буду лапать все это дерьмо».
И снова, разговор в машине был не о сексе, это была просто дурацкая болтовня. До этого я спросил ее, какой курс лекций она изучала в школе, она сказала «Я скажу тебе позже». Я спросил это у нее раза три, и каждый раз она все больше путала меня. Это меня чертовски бесило, потому, что это была единственная вещь, которую она не хотела мне говорить.