Авторскими правами на книгу владеет только ее автор – Кунгурцев Андрей Владимирович и соавтор - Кунгурцева Анна Романовна. Все права, не представленные здесь явно, сохраняются за автором. Все права защищены.
Книга является исключительно личными измышлениями автора. Автор не пропагандирует никакие идеи и стремления, не стремится кого-либо обидеть или оскорбить, ни к чему не
призывает, а своими произведениями лишь хочет выразить свои личные мысли на обозначенную тему. Он не несет ответственности за ошибки, опечатки и неправильные
интерпретации содержания книги.
Данный документ является Интеллектуальной Собственностью. Любое копирование или распространение будет преследоваться по федеральному закону № 149 “Об информации, информационных технологиях и о защите информации”. Решение, которое принимает суд по таким вопросам – административная или уголовная ответственность.
Запрещаем любое копирование и публикации этого документа и информации в нем, без нашего разрешения.
©15 декабря 2017 год
Часть 1 «Необходимость проститься»
«Близ деревни Кейбл. Лесополоса около Национального заповедника. Штат Висконсин. Незадолго до взрыва»
— Мы не можем просто так стоять! Он не справляется, брат! — издалека наблюдая за схваткой Андрея и Белиала, Дантиэль пытался броситься на помощь, но братья держали его.
— Ты же знаешь, что мы не имеем права вмешиваться в эту битву. Просто верь, — сдерживая брата, обречённо проговорил Гавриил.
— Мне плевать! Если он справится, мы сразу же разряжаем его! Ты слышал, Михаил? Ты вытащишь из него свои силы! — наблюдая за тем, как Белиал повалил Андрея на землю, не унимался Данти.
— Дантиэль, мы не успеем. Процесс слишком стремительный! Андрей сильно повреждён… — говорил Михаил, наблюдая за тем, как из трещин в теле Андрея вырывается свет вместе с тьмой. Неожиданно для всех, молодой человек сделал резкий выпад ногами, чем оттолкнул от себя Белиала и повалил его на землю. Увидев, что костлявый поражён клинком, Данти невольно заулыбался.
— Давай, брат! Только добей его, добей! Мы спасём тебя, — не отрывая взгляда от процесса схватки, волнительно говорил Дантиэль. Братья уже были наготове перемещаться и спасать Андрея, но случилось непоправимое — костяная рука насквозь пробила грудь молодого человека, из которой стремительно полился яркий свет вперемешку с тьмой. — Ублюдок! Нет! НЕТ! — закричал Дантиэль, растолкав своих братьев, и устремился в сторону схватки.
— Дантиэль стой! Началось! Мы должны сдерживать взрыв! Андрею уже не помочь, — прокричал Гавриил вслед своему брату, на что Данти встал и, обернувшись, устремил на брата свой взгляд, полностью пропитанный гневом и отчаянием. Андрея и Белиала уже не было видно из-за света и тьмы, что мгновенно окутала тела обоих.
— Почему мы должны терять тех, кто нам дорог? Рафаил, наш Люцифер, а теперь Андрей. За какие наши грехи мы расплачиваемся? — в сердцах говорил Данти, стиснув зубы.
— Дантиэль, приди в себя! Мы тут сейчас все на воздух взлетим вместе с большей частью Земли! — выставив руки вперёд в сторону взрыва, стараясь его сдержать, напряженно говорил Михаил, — не дай тогда взрыву забрать у тебя оставшихся братьев!
— У меня остался один брат, Михаил. И это Гавриил, — бросив злобный взгляд в сторону Михаила, проговорил Данти так, чтобы это услышал лишь адресат.
Через несколько мгновений, три Архангела выстроившись в ряд, выставили руки вперёд, используя подавляющую магию, которая постепенно уменьшала локализацию взрыва. По их выражениям лиц было видно, что давалось это не просто и, в конце концов, взрыв всё-таки произошел, разбросав троих служителей Небес в разные стороны. Но всё было бы куда хуже, не сдержи они распространение энергии.
Подорвавшись с земли, Данти сразу устремился в сторону, куда отлетел Гавриил. Подбежав к своему брату и убедившись, что он в порядке, Верховный Архангел протянул ему руку, чтобы помочь встать. Оглянувшись по сторонам, Дантиэль увидел Михаила, что с тоской смотрел на него с Гавриилом. Молча, не проронив ни слова, его брат-близнец развернулся и, держась за раненое плечо, растворился в воздухе. В поле остался лишь Дантиэль с Гавриилом, что проследовали к эпицентру взрыва.
«Планета Тенз»
После появления на свет гибрида Чёрного Архангела и мутированного Феникса, жизнь на планете приобрела новый оборот. Всего за пару дней, новость о рождении могущественного ребенка у «правой руки» Владыки облетела почти всю планету. Многие неравнодушные жители Тензулы стягивались ко двору Хассара, чтобы поздравить его с появлением такого создания, а за одно, хоть краем глаза увидеть то, как Владыка порой прогуливается с черноволосой девушкой, увлеченно рассказывая ей про свои владения. Конечно, всех удивляло то, что ребенок Анны по биологическому возрасту почти соответствует ей. Такой чрезмерный интерес своего народа к приёмной дочери, напрягал Правителя Тензулы так же, как и её мать, которая явно находилась в состоянии далёком от умиротворения. Совсем скоро, любые приближения ко двору пресекались на корню.
Прогуливаясь по дивному саду, Хассар, Анна и её дочь услышали крики жителя, который прорывался в ворота дворца под предлогом «Важного донесения».
— Впустите Екулу, пусть пройдет, — дал приказ Владыка страже у ворот, на что получил грозный взгляд от Анны. Создание с тёмно-сизой кожей, облачённое в кожаную одежду быстро прошло через ворота и устремилось к троице. На расстоянии десятка метров, Екула почтительно поклонился всем троим, — я тебя слушаю.
— Владыка, я как неравнодушный гражданин вашей Империи, спешу вам сообщить, что в отдалённых базах народ негодует. Некоторые слои населения вбили себе в голову, что рождение такого могущественного существа принесёт крах нашей Империи. Вы должны их образумить, Владыка или же наказать! Я смотрю на эту девушку и вижу, что она совершенна! От такой не может исходить зло, — тараторил Екула, склонив голову.
— Мама, пусть они посмотрят на меня! Они тогда сами всё поймут, — проговорила чёрноволосая девушка, обратившись к Анне.
— Мелиса… Это не твоя головная боль. Мы с Хассаром всё решим, — отрезала Анна, — спасибо, Екула, за донесение, ты можешь идти. Я буду в своих покоях, — буркнула мать Мелисы и развернулась в направлении ко дворцу.
— Она снова устала, отец? Но ведь это не усталость… Что с ней? — взглянув в след матери, проговорила Мелиса.
— Это у неё пройдет, уверяю тебя. Ей нужно время, чтобы привыкнуть к таким переменам, — пояснил Хассар девушке, — я поговорю с ней. Наедине…
***
— Анна, тебе нужно высказаться. Все эти три дня с момента рождения Мелисы, я чувствую твоё нервное напряжение. Оно разрывает твоё психо-эмоциональное здоровье. Не бойся, доверься мне. Мы ведь не чужие друг другу, — с ходу выпалил Хассар, стоило ему появиться рядом со мной на балконе. Да, в моей голове полный кавардак, с этим спорить бессмысленно. И он прав, за время моей службы у него, мы действительно стали не чужими друг другу. По сути, он единственное создание, которое готово выслушать меня. И поддержать…
— Хассар… Мне хреново. Очень. Я чувствую себя чужой в этом мире… Я думала, что забота о ребенке поглотит боль утраты любимого человека. Эта частица Андрея все девять месяцев согревала мне душу. Давала надежду на новую, счастливую жизнь. А теперь она отделилась, и я чувствую себя, словно пустая коробка. Да и откуда я могла знать, что мой ребенок будет мне, чуть ли не ровесником? Но даже не в этом дело… Я смотрю на неё, а вижу его, Хассар! Его глаза. И от этого моё сердце рвётся на куски. Я люблю его. Всё ещё люблю. И её тоже… Но я даже не знаю с какой стороны к ней подойти, не знаю чему научить. Не успела стать матерью, как уже стала хреновой матерью… — разрыдавшись, рассказала я Хассару о наболевшем.
— Она чувствует, что тебе плохо. Поговори с ней об этом. Ты просто не представляешь, насколько она проницательна, Анна. Твой ребенок — это твоя стихия. Неотъемлемая часть. Гордость! Ты первая во Вселенной, которая самостоятельно произвела на свет такое могущественное создание. Просто доверься ей, как и мне, — сказал Хассар, но уверенности во мне не прибавилось. Я всё равно опасалась сделать что-то не так…
— Она некоторые вещи неправильно интерпретирует. Путается в оценке ситуаций. И объяснить, как принять грамотное решение, бывает крайне сложно. Вспомни случай, когда я захотела побыть одна. Она меня перенесла на вершину твоего храма, — тут я уже не выдержала и рассмеялась, вспомнив нелепость ситуации, — она многое принимает буквально. А уж что касается Андрюши… Я даже боюсь с ней говорить о нём. Мелиса ещё в утробе относилась к нему далеко не положительно… И я не могу понять причины. Он ведь её отец, мой любимый человек! Она должна чувствовать мою неземную любовь к нему. Но на деле получается так, что она его словно ненавидит… Это тебе просто с ней, у тебя ведь всегда голова «свежая»…
— Тут ты права, думаю. Но ты пытайся не смотреть на то, что она так взросло выглядит. В душе-то она всё равно ребенок, которому нужно многое объяснять, многому учить. Вы найдёте общий язык, я уверен!
— Спасибо, что веришь в меня, — поблагодарила я Хассара, а с души, словно несколько булыжников скатилось. Но оставался огромный валун, который мешал мне дышать больше всех. Я должна была знать правду. Услышать её, — Хассар… Он погиб? Да? — спросила я, и сразу же разрыдалась.
— Мне трудно это говорить, Ань. Никогда не было так сложно о чём-то говорить. Но да… Он погиб в битве с Белиалом незадолго до рождения Мелисы, — с трудом выдавив из себя эти слова, сказал Хассар. Земля словно ушла из-под ног, и я скатилась по перилам балкона, оказавшись на коленях. Владыка подошёл и положил мне руку на плечо.
— Где его душа сейчас? Она осталась? — сквозь всхлипы, спросила я.
— Я не чувствую его душу, как обычную. Очень размыто. Невнятные колебания. Но она существует, и это хороший знак. Анна, Андрей — настоящий герой. Он героически покинул этот мир. Я уверен, что на Небесах его наградят. Я горжусь, что он мой сын. А ты гордись тем, что он твоя любовь. И у тебя есть его продолжение — красавица Мелиса. Смотри в её глаза с гордостью! Она — наследие спасителя этого мира, — проговорил душевную речь Хассар, что я даже обомлела. Я никогда и подумать не могла, что он способен выдавать такие речи! А ведь он прав, я должна гордиться Андрюшей! Мой любимый человек одолел Белиала… И душа его сохранена! Огромная дыра в моей душе стала постепенно заполняться гордостью за него. Но в этой трагедии оставалась деталь, которую нужно заполнить.
— Хассар, ты можешь посчитать меня сумасшедшей, но мне нужно на Землю. Мне нужно проститься с ним. Проститься по-своему! Возможно, тогда моя душа найдёт полный покой. Объясни Мелисе, пожалуйста, моё отсутствие. Ты это сделаешь лучше меня… И перенеси меня в бункер в Неваде… — утерев слёзы, с надеждой попросила я у Хассара.
— Удачи тебе, Анна. Надеюсь, тебе это поможет, — проговорил Хассар и, стукнув своей тростью о пол, меня ослепила вспышка света.
Когда видимость пришла в норму, я поняла, что оказалась в родном холле бункера в Неваде. Там, где когда-то была счастлива и любима самым дорогим для меня человеком во Вселенной — Андреем…
Часть 2 «Важность смирения»
«Райский сад»
Дантиэль ходил по Райскому саду полный раздумий. В его голове крутилось множество вопросов, на которые он хотел бы получить ответ, но не мог. Единственное, что ему оставалось — навестить Малаха и выслушать его мнение. Верховный Архангел подошел к одному из фонтанов и окунул руку в кристально чистую воду райского сада. Птицы вокруг щебетали активнее прежнего, всё было пропитано атмосферой благоухания и гармонии.
— Тоже заметил активность пернатых? — послышался голос сзади, от чего Дантиэль обернулся и увидел Малаха, у которого на руке сидела птица, что активно щебетала, — Отец счастлив, Дантиэль. Наш сад цветёт пуще прежнего. Разве это не прекрасно? Когда ты последний раз видел такое пышное цветение наших роз? — тут Дантиэль отвёл взгляд на куст декоративных роз, и увидел сотни распустившихся бутонов, которые не заметил в виду полного погружения в свои мысли. Голубые, белые, розовые и ярко красные розы удивляли своей неземной красотой.
— Я помню, что Отец был также счастлив во времена первого шага человека по Земле… Хорошие времена были, добрые, — тяжело вздохнув, проговорил Дантиэль и прошел к кусту роз, чтобы вдохнуть яркий аромат райского цветка.
— Дантиэль, ты ведь прекрасно понимаешь, что Отец сделает для парня всё, что посчитает нужным. Его ожидания оправдались, Он наградит Андрея сполна. Ты ведь знаешь Его милость. Перестань заниматься самобичеванием. Ты всё делал так, как нужно.
— Умеешь подбодрить Малах, этого у тебя не отнять, — улыбнувшись, проговорил Дантиэль, — просто мне хотелось бы поблагодарить Андрея лично, увидеться с его душой. Он очень много сделал для мира. Для меня. Эта недосказанность лишает меня возможности торжествовать. Ведь тысячелетия подготовки к такому событию не прошли зря. Пусть я до конца и не понимаю всего этого замысла…
— Всему своё время, Дантиэль, всему своё время. А сейчас я должен тебе кое-что показать. Пошли! — сказал Малах и проследовал вглубь сада. Дантиэль последовал за ним. Дойдя до определенного места, серафим вновь заговорил, — приглядись к этому кусту, брат, — указал Малах рукой на куст роз, который цвёл нежно голубыми бутонами. Но была в нём особенность — набившиеся, ещё не раскрытые бутоны, были полностью чёрного цвета. Постепенно распускаясь, чернота уходила, и роза становилась полностью нежно голубого цвета, — символики не находишь, Дантиэль?
— Очищение? При Андрее не осталось чёрного клейма? — немного призадумавшись, проговорил Верховный Архангел.
— Верно. Его душа чиста. Порадуйся за него, Дантиэль, и ликуй вместе с Небесами о спасении мира. Ты ведь, как никто знаешь, что смерть — не конец пути. А для Андрея — это лишь начало.
— Получается, в мире наступает долгожданное спокойствие? Но ведь Люцифер... — не успел Дантиэль договорить, как Малах его перебил.
— Рано говорить о спокойствии. Мир ждут перемены, но начало к нему положено. Отец сказал, что тень Чёрного Архангела ещё пройдёт по миру, — задумавшись, проговорил серафим.
— Погоди, Малах. Но ты ведь сказал, что Андрей очистился от клейма. О какой тени речь? Он о Люцифере чтоль?
— Всё возможно. Но не думаю, что Отец имел именно его. Здесь что-то другое...
«Планета Тенз»
После того, как Анна покинула планету Тенз, отправившись на Землю, Хассар отправился в свой сад к Мелисе. Девушка сидела на краю одного из фонтанов, распустив свои огромные, чёрные крылья. Между её ладоней левитировала чёрная сфера с маленькими языками голубого пламени. Мелиса подкинула тёмный шар вверх и спустя несколько секунд, сфера взорвалась ярким голубым фейерверком на высоте метров двадцати от земли.
— Развлекаешься? — подойдя ближе к девушке, заинтересованно спросил Хассар.
— Мне нравится, как они взрываются, это красиво, — пожав плечами, проговорила Мелиса и скрыла свои крылья, — почему мама ушла? Ей плохо со мной?
— Нет, что ты. Она рада, что ты есть в её жизни, но ей нужно побыть одной. Когда у людей происходят ситуации, с которыми им сложно смириться, а тем более, что-то изменить, они впадают в кризисный период. Вот у неё сейчас как раз такой. Она все девять месяцев готовилась к появлению младенца, но в итоге её ожидания не подтвердились, и ты родилась... взрослой. Твоя мать бывший человек, сейчас ей нужно разобраться в себе, смириться с твоей необычностью. Вообще, Мелиса, люди очень удивительные создания. Я сам долгое время изучал их, пытался разгадать их сущности. Но даже семь лет общения с твоими родителями, не раскрыли и малую часть их личности. Наоборот, вопросов у меня лишь добавилось. Этим интересом жил и мой отец, это его и погубило, — с горечью в голосе, сказал Хассар.
— Как это произошло? Они его убили?
— Нет, не они. Тот, кто защищает людей. Оказывается, иноземцам к ним нельзя даже приближаться. И я до сих пор не понимаю, почему мой прах не развеялся вместе с прахом великого Менсека…
— Это был Архангел? — насупившись, спросила Мелиса.
— Они выполняют то, что им говорят свыше. Но в целом, они сами по себе грозные существа, и лично я их справедливо опасаюсь, — проговорил Хассар.
— Но ведь я тоже Архангел, пусть и наполовину. Меня тоже следует бояться?
— Ты полностью отличаешься от них. Перед тобой нет никакого долга, обязанностей. Ты свободна и вольна делать то, что пожелаешь. В пределах разумного, конечно, — Хассар не выдавал всех тонкостей Архангельских сущностей.
— Но он был плохим! Получается, я тоже плохая… Ведь как можно так хладнокровно относиться к существу, которое любит тебя всем сердцем? Ведь я испытываю любовь к маме, к тебе. Так почему он не мог? Неужели с такими силами это невозможно? Я не понимаю, отец… — делилась своими размышлениями юная Мелиса, разглядывая свои ладони.
— Тебя не коснулось само клеймо Чёрного Архангела, да и вообще, ты могла перенять способность любить от Анны. К тому же, понятие «плохой» — очень относительно. Всем никогда не угодить. А часто жизнь ставит перед таким выбором, что ты поневоле становишься таковым. Для кого-то я тоже «плохой», Мелиса, — справедливо рассудил Владыка, от чего Мелиса задумалась ещё больше.
— Наверно, мне не понять всего этого...
— Мелиса, он твой отец. Тебе стоит принять этот факт, сколько бы ты его не отвергала. Не стоит бегать от правды, — сказал Хассар, от чего Мелиса буквально подорвалась с места и закричала «Нет!», которое эхом пролетело в радиусе нескольких километров. Владыка от такой реакции даже опешил, что отступил на несколько шагов назад, уже пожалев о сказанном. Анна была права — Мелиса очень остро реагирует на всё, что касается Андрея. Глубоко выдохнув, девушка успокоилась и присела обратно на край фонтана, положив своё лицо в ладони рук, которыми опёрлась на колени.
— Ты мой отец и это не поддаётся обсуждению! Сейчас не важно, кто поспособствовал моему зачатию. В глубине души, он всё равно не желал меня. Окончательно я это почувствовала тогда, когда он пришёл проститься с мамой, и они поцеловались. Этот его холод… Он так разрушителен! Он не думал о том, что она безумно ждёт моего рождения. Его вообще мало интересовала её жизнь. И когда он отправлялся в прошлое, мы с мамой совместными усилиями думали лишь о том, чтобы он не попал в пункт назначения. В общем, я не хочу, чтобы мы как-то говорили о нём. И ты должен знать, отец, что ты можешь всегда положиться на меня, если тебе будет грозить опасность. Я буду защищать тебя так же, как и ты когда-то защищал меня с мамой. Именно ты, а не кто-либо другой! — почтенно высказалась черноволосая девушка, на что Хассар сделал одобрительный кивок головой. Ему было приятно, что такая могущественная сила считает его отцом и может встать на защиту Империи.
«Небесный зал»
Дантиэль после убийства Белиала стал проводить всё больше времени вдали от братьев. Небесный зал был занят лишь Гавриилом и Михаилом, которые мало о чём говорили. Лишь перебрасывались парой слов о вестях от Данти, да о ликовании Ангелов, серафимов и херувимов. Но разделить с Небесами торжество никто из двух братьев не решался. Всему виной было подавленное состояние Михаила, причина которого не была известна Гавриилу.
— Михаил, что произошло между тобой и Дантиэлем? — поинтересовался Гавриил, который уже давно заметил явную грызню между старшими братьями. Как бы они не пытались это оба скрыть, младший Архангел всё равно видел правду, только не знал, что поспособствовало этому.
— Всё нормально, Гавриил, это просто недопонимание между нами, — хладнокровно проговорил Михаил, уставившись стеклянным взглядом в стол.
— Кого ты пытаешься обмануть, брат? Если я младший, это ещё не значит, что я не вижу того, что происходит у меня под носом! Я знаю тебя сотни тысяч лет, от чего могу сказать, что случилось то, за что ты себя коришь, — не сдавал позиций Гавриил.
— Даже если оно и так, то, что с того? — вспылил Михаил.
— Не хочешь высказаться? — с надеждой на то, что может помочь, проговорил младший Архангел.
— Нет! — словно ножом по металлу, Михаил прорезал тишину Небесного Зала.
— Даже несмотря на то, что ты отвергаешь помощь, я не могу смотреть на то, как ты убиваешься. Хотя бы намекни мне, брат! Могу ли я хоть немного разделить твою боль, что гложет тебя столько времени? — подойдя к своему брату, проговорил Гавриил, положив руку на плечо старшему Архангелу. Михаил бросил сухой взгляд на младшего Архангела, а затем отвернулся, и проведя сомкнутыми руками по волосам назад, проговорил:
— Нет, Гавриил, ты мне помочь ничем не сможешь…
Часть 3 «Прощание»
С моего последнего визита в бункере, прошло почти восемь месяцев. Особых изменений я не наблюдала, кроме явной атмосферы пустоты. Проходя мимо комнат, я решила зайти туда, где мы когда-то жили с Андреем и любили друг друга. Туда, где я проводила большую часть времени в бункере. Туда, где когда-то была зачата Мелиса. Туда, где я приняла окончательное решение покинуть Землю… Комната была не тронута с тех самых пор, как я её покинула, от чего в моей голове прорисовывались воспоминания яркими красками. Именно здесь на меня напала неконтролируемая волна ностальгии. Всё было так знакомо, что я не могла смотреть на всё без слёз. Но я понимала, что мне просто необходимо переболеть его смерть, чтобы у меня появилась возможность жить дальше, посвятить себя Мелисе, пусть и не понимала, как такое вообще будет возможно — жить с осознанием того, что любимый человек покинул этот мир. Пусть и не любил меня…
Я подошла к своему трюмо, где до сих пор лежала моя косметика, и устремила взгляд в зеркало. На меня смотрела девушка, незнакомая мне — тусклый взгляд, заплаканные глаза, под которыми видны тёмные круги. Жалкое зрелище. А ведь когда-то я нравилась себе, но теперь эта физиономия в зеркале меня раздражала. На глаза попались ножницы, и в моей голове что-то так перемкнуло, что я решила поменять себя. Теперь понимаю девушек, которые стригутся, когда на личном фронте что-то случается… Смело взяв ножницы в руки, я отмахала свои волосы, которые были ниже поясницы, до короткого боб-каре с небрежными выхватами. Прежняя Анна умерла, а теперь я давала жизнь себе новой. И смотреть на себя было уже не так противно с новой стрижкой. Я без раздумий сожгла волосы, что лежали на полу, и стала шариться в своём старом гардеробе. Скинув с себя тяжелую Тензульскую экипировку, я надела черный короткий топик и какие-то тёмно-синие бриджи с поношенными кроссовками. Теперь я надеялась просто на то, что хотя бы Оил остался в мастерской и, соответственно, направилась туда, предварительно заглянув в холодильник, где взяла бутылку любимого пива Андрея. Щелчком сбив пробку, я сделала глоток алкоголя впервые после того бренди и с непривычки поморщилась. Войдя в мастерскую, я не на шутку обрадовалась — Оил стоял на своём привычном месте.
— Оил! Как я рада, что ты здесь! — подойдя к автомобилю, я слегка похлопала ладонью по капоту, на что Оил несколько раз «моргнул фарами», — привет малыш!
— Здравствуй, Анна! Я рад, что ты здесь, а то мастерская долго уже пустует. Кстати, тебе идёт новая стрижка, — сказал Оил, от чего я невольно улыбнулась. Ну до чего галантный автомобиль!
— Спасибо, что заметил! Погоди, так ты не знаешь? — пройдя на водительское сидение, спросила я.
— Не знаю, что? — в явном непонимании спросил Оил.
— Андрюша… Он погиб… В схватке с Белиалом. Его уже третий день нет с нами, — попытавшись сглотнуть комок, что встал у меня в горле, с трудом проговорила я. У Оила неожиданно сработала сигнализация, — что такое? Кто-то в бункер попал?
— Нет… Я просто не могу это себе представить. Как он мог погибнуть? Такие, как он — не умирают. Он же герой! А герои должны жить!
— Это тебе не голливудские фильмы или комиксы. Тут жизнь, а она куда сложнее и несправедливее. Но ты прав, наш Андрюшка герой! Ценой своей жизни спас мир, — с силой сжав кожаный руль, сказала я.
— Не могу представить, какого тебе сейчас. Но видимо, всё плохо, раз ты даже волосы обрезала.
— Ты когда про психологию женщин успел почитать? — усмехнувшись, сказала я.
— Когда вы с ним ругались, мне было интересно ваше поведение. Кстати, не хочешь прокатиться? Свежий воздух тебе будет очень кстати, — предложил Оил хорошую идею.
— А ты прав, малыш! Поехали! Кстати, фальшивые карточки остались? Я хочу по особенному проститься с Андреем, чтоб это видел весь Вегас, как минимум, — спросила я, начав перебирать бардачок.
— Несколько карточек осталось, там около десяти тысяч долларов, — успокоил меня Оил.
— Прекрасно! Ну давай, выезжай, малыш! Покатаемся по Неваде, в Вегас заскочим, — проговорила я, и Оил направился к выходу. Карточки я нашла, а вместе с ними и сигареты Андрея, — о, он так и курит Парламент? Курил… — сразу осеклась я. Говорить о нём в прошедшем времени было чрезвычайно сложно.
Стоило нам покинуть бункер, как я сразу увидела прекрасный закат Невады. Никогда не обращала внимания на эту красоту, а тут эти желто-оранжево-красные краски неба растопили моё сердце, что я невольно залипла на это. Взяв одну сигарету из пачки, я сделала первую затяжку, от чего меня пробило на кашель. Попривыкнув к дыму в лёгких, я почувствовала то, чего и хотела — привкус табака, который носил с собой Андрей и передавал мне через поцелуй. Словно мы совсем недавно поцеловались.
— Анна, где-то сзади должна лежать бутылка виски, можешь поискать, если хочется выпить.
— Оил! Ты не перестаёшь меня поражать своей внимательностью! — слегка хлопнув по рулю, я обернулась на заднее сидение, где увидела бутылку виски, почти полную. До эстетики не было никакого дела, от чего я сделала пару глотков прямо из бутылки. Тепло алкоголя разлилось по телу и легким головокружением отдало в голову.
— Как поживаешь у Хассара? Поделись новостями, — проговорил Оил, и я откинулась на спинку кресла, приготовившись начать свой рассказ.
— Ты просто не представляешь, сколько всего там случилось Оил! Но самое необычное — это то, что я родила… взрослую девушку. Мелиса. Ты бы знал, какая она красавица! Она так похожа на Андрюшу… — на этом, Оил меня перебил.
— Погоди-погоди. Так Андрей теперь отец? Он знает об этом?
— Знал… Незадолго до его смерти, он приходил ко мне попрощаться и видел меня беременную. Я ему рассказала обо всём, но просила никому не говорить, что я беременна от Чёрного Архангела. Боялась, что Архангелы сделают всё, чтобы не допустить рождения ребенка, чего я никак не хотела. И знаешь, я боюсь, что это действительно опасно — являть на свет такую силу. Некоторые Тензульцы даже взбунтовались, не желая мириться с нахождением такого создания на планете, которая на их взгляд кажется опасным. И вот теперь, мне предстоит говорить с народом, как лучший заместитесь Хассара, но в итоге я катаюсь по Неваде, бухая виски… Но знаешь, что хуже? Я сама её боюсь. Боюсь её сил. И я просто сбежала сюда, ибо мне необходимо проститься с Андрюшей. И я не справляюсь. Я хреновая мать, Оил. И не понимаю собственного ребенка, который во мне нуждается. Представляешь, Хассар справляется с ней лучше, чем я… — глядя на закат, говорила я, — кстати, глянь, где в Вегасе ближайший магазин пиротехники, сегодня устроим фейерверк.
— Анна, не каждый человек являет на свет такого ребенка, от чего я думаю, что такая твоя реакция — нормальна. Не вини себя, всё образумится, — как мог, поддержал меня Оил.
— Всё образумилось бы, если Андрей был бы жив. Мне очень не хватает его, — на этих словах, я сделала очередной глоток виски, и разлеглась на руле.
— Как знать, может он вернётся?
— Хотелось бы верить, Оил. Но я реалистично смотрю на ситуацию… Андрей погиб окончательно…
***
Мы благополучно доехали до магазина пиротехники, где я купила много разных фейерверков и загрузила их в багажник Оила. Я уже собиралась садиться на водительское место, как меня прервал крик из соседнего переулка. Не раздумывая, под предупреждения Оила об опасности, я направилась туда, пусть и была далеко не в трезвом состоянии, осушив половину бутылки виски. Зайдя в переулок, я увидела, как трое молодых мужчин прижали девушку и парня к стене. Картина стандартная для обычного ограбления или разбоя, но было в их действиях нечто странное — подняв свои жертвы за горло, бандиты приблизились к их лицам и стали что-то нашёптывать. Я быстро привлекла их внимание, споткнувшись, от чего все трое на меня оглянулись и мерзко улыбнулись.
— Вы посмотрите, какая смелая цыпа! Перебрала, так ещё и в уличные разборки лезет. Подожди, мы с этой красоткой разберёмся, и до тебя очередь дойдёт, — не снимая с лица свою мерзкую улыбку, проговорил мужчина, державший бедную девушку. Не предупреждая, я сконцентрировала огненную сферу и кинула её к ногам бандитов, где она благополучно взорвалась. Я ожидала, что это их моментально отпугнёт, но видимо, это их лишь заинтересовало, и мужчины отпустили своих жертв, которые сразу подались в бегство, — а ты ещё кусаться умеешь, киса? Хозяин был бы рад получить такую добычу, — проговорил один из незнакомцев, и все трое направились ко мне. Один из них сделал жест рукой, от чего я отлетела в сторону, изрядно удивившись. Такая наглость с их стороны мигом привела меня в трезвое состояние, от чего я решила сосредоточиться на защите, чтобы больше не допустить действий по отношению к себе. Магия была неприятная, но терпимая.
— Я сейчас не промажу! Говорите, кто такие? — сконцентрировав в каждой руке по огненной сфере, проговорила я. Незнакомец сделал ещё один жест, подобный первому, но он мне не навредил, и мужчины попятились назад. Я бросила свои сферы в двух незнакомцев. Столкнувшись с телом, моя магия взорвала обоих мужчин. Остался лишь один, который с опаской оглядывался на прах своих дружков. Выпустив крылья, я одним рывком подлетела к мужчине и схватила его за горло, прижав к стене, — кто ты? Говори! Что за Хозяин? — сильнее сжимая горло, кричала я. Но мужчина молчал и лишь кряхтел. Тогда я припомнила магию, которой меня обучал этот урод — Гефест, и использовала огненный ошейник, что стал сдавливать горло жертвы. Мужчина завопил и задергался пуще прежнего. Ненадолго ослабив хватку, я повторила свой вопрос.
— Я скажу! Скажу! Я демон, как и эти двое! — сказал мужчина, что я невольно опешила. Эра демонов на Земле закончилась, насколько я знаю. Или нет?
— Зачем вам эти двое были нужны? Что за Хозяин? — чуть провернув свою руку в кулаке, я тем самым сдавила ошейник, а после, снова ослабила.
— Они были необычные! Как и мы с этими двумя! Хозяин пленит нас…
— Как Хозяина зовут? Говори! Зачем ему эти «необычные»?
— Для повышения популяции демонов в аду! Пацан всех перебил, при открытии адских врат, вот новый Хозяин и принялся за восстановление…
— Имя говори! Имя! — сдавив горло в очередной раз, орала я на демона.
— Это… Люцифер… — только он сказал это имя, как его тело моментально окутало пламя. И явно не моё, ибо мои жертвы умирают от голубого огня, а это было стандартное пламя. Услышав эти подробности, я опешила. Люцифер? Повышение популяции демонов? Пленение людей? Что за белиберда вообще? С головой, полной вопросов, я вышла к Оилу, который меня явно заждался.
— Оил, мы сейчас устраиваем прощание с Андрюшей, а после стараемся призвать кого-нибудь из Архангелов. Поехали на выезд из города. Потом всё расскажу…
***
Неваду накрыла темнота ночи. Мы остановились на выезде из Вегаса, на дороге по улице Кори-Крик-роуд. Я не стала медлить, а сразу расставила все фейерверки, среди которых были блоки, при взрыве которых вырисовываются символы. Я выбрала блоки, которые могли бы составить имя «АНДРЕЙ», ну и ещё один блок, который должен был взорваться в форме голубого сердца. Расставив несколько десятков фейерверков, я отошла к Оилу и села ему на капот, прихватив с собой недопитую бутылку виски.
— Ну что, пора? — похлопала я автомобиль по капоту.
— Давай, Анна.
Я сделала взмах ладонями, и фитили обычных фейерверков загорелись. Совсем скоро, небо Невады украсили сотни красивых вспышек и огоньков, которые красиво искрились. А я смотрела на всё это и, не переставая, плакала. Я видела, как на главном шоссе тормозили машины, чтобы посмотреть на пиротехническое представление. Им было забавно, весело, в диковинку. Они увлеченно смотрели. А в моей душе с каждым хлопком что-то также взрывалось, приглушая ужасную боль потери любимого человека. Спустя минут пятнадцать представления, пришло время взрывать главные блоки с именем моего любимого. Я сделала ещё один взмах ладонями, и подожгла необходимые фитили. В небе воцарилось слово «АНДРЕЙ» и голубое сердце, символизирующее его самоотверженное сердце, чьё сияние угасло…
— Прощай, любовь моя. Упокой Господь твою душу…
***
Прибыв в бункер, я сразу начала звать Архангелов, чтобы сообщить весть о Люцифере. Хоть какого Архангела! Но никто не откликался на мой зов. Или не хотел просто спускаться ко мне… Надрывая свой голос, я уже отчаялась получить ответ и решила, что пора отправиться обратно к Хассару и Мелисе, а весть попробовать сообщить позже. Попрощавшись с Оилом, я уже было попросила его вызвать Владыку, чтоб он перемещал меня, как автомобиль меня прервал.
— Анна, около бункера появилась какая-то энергия, не могу разобрать какая! Будь осторожнее, — ошарашил меня Оил.
— Я пойду проверю…
На этих словах, я прошла к входу в бункер, рассчитывая первой открыть двери незваному гостю, но врата отворились сами…