Философия нужна для решения философских вопросов. Ответ на заметку Александра Панчина «Зачем науке философия?».
Сергей Левин
22:53, 04 августа 201964781
Александр Панчин опубликовал свои размышления, о том зачем науке философия. Многие симпатизанты Александра активно репостили заметку и интерпретировали её как подтверждение своего сложившегося мнения о том, что философия — это пустая и вредная болтовня. Условные сторонники философии подвергали заметку осмеянию и в основном указывали на невежество Александра. Не будучи согласным с тем, что написал Александр, я не считаю, что требование стать историком философии является подходящим ответом, тем более что теория аргументации и логика — это разделы философии, и коллеги-философы, если уж они решили высказываться, могли бы предложить что-то более убедительное. Поэтому, расправившись с просроченными дедлайнами и отложив ещё непросроченные, я написал короткий ответ.
В своей заметке Александр задается вопросом, зачем сегодня ученому академическая философия. Он приходит к выводу, что, за исключением этики и, в редких случаях, критерия фальсифицируемоcти Поппера и бритвы Оккама, философия ученым ни к чему. Далее Александр выходит за рамки заданного вопроса и переходит к критике философии вообще. Соответственно, в первой части я отвечу на вопрос, зачем философия ученому, а во второй проанализирую некоторые претензии к академической философии вообще и метафизике в частности. Для краткости вместо академической философии ниже я буду преимущественно писать просто философия.
Часть 1. Зачем нужна философия?
Этика
В самом начале заметки Александр признает, что этика востребована учеными. Уже этого было бы достаточно, чтобы сказать, что философия нужна, особенно если принять во внимание тот факт, что этика — это самая популярная область философии (Weinberg 2015). Получается, что самая популярная сегодня область философии отмечается как нужная ученым в статье, которая якобы доказывает невнимательному читателю, что ученым философия не нужна. К этому можно добавить, что ученый постольку, поскольку он остается человеком, живущим в обществе, нуждается в этике, если он хочет иметь своё обоснованное мнение о справедливом распределении благ, правах животных, допустимости насилия в политических целях, примате морали над законами и так далее.
2. Философские вопросы
Что философия может дать ученому за пределами этики? Традиционно отвечают, что открещивающиеся от философии просто некритически принимают некоторые философские догмы. В популярной книге «Сумма биотехнологии» самого Александра Панчина (2016) легко обнаружить философские положения. Однако интересней поговорить о тех, кто явным образом обращается к философии, и о том, зачем им это нужно. Прежде чем дать ответ, я соглашусь с Александром, что многие научные исследования можно проводить без каких-либо явных отсылок к философии. Также существует много видов деятельности, где человек может добиться больших успехов без научного метода и философских рассуждений, например можно быть замечательным артистом, политиком, спортсменом, менеджером по продажам или предпринимателем. То, что некоторые ученые прекрасно обходятся без изучения философии, не говорит, что философия не нужна вообще или не нужна всем ученым.
Философия нужна ученым по своему прямому назначению — для правильной постановки философских вопросов и поиска ответов на них, также, как экономика — для решения экономических вопросов, химия — задач химии и так далее. Не стоит ожидать, что философия волшебным образом заменит астрономические наблюдения или сбор данных для социолога. Когда от советских ученых в обязательном порядке требовали опираться в своих трудах на диалектический материализм, ничего, кроме раздражения, это не вызывало. Отголоски этого раздражения слышны в заметке Александра Панчина. Без внешнего принуждения многие ученые сами приходят к философским вопросам. Александр упоминает в своей заметке, что философией «называют нестрогие рассуждения ученых на переднем крае своей науки». При этом он отделяет такую философию (п.4) от академической философии (п.6), хотя многие академические философы рассуждают о тех же самых проблемах строго и последовательно. А когда ученые начинают рассуждать об этих вопросах строго и последовательно, результат также относится к академической философии.
Приведу пример взаимодействия ученых и философов из сферы своих исследовательских интересов. Вопрос о свободе воли сравнительно недавно стал обсуждаться на стыке философии и нейронауки. На основе накопленных эмпирических данных о процессах принятия и реализации решений некоторые нейроученые и психологи утверждают: наука доказала, что свобода — это иллюзия. То есть людям только кажется, что они свободно выбирают, что делать, хотя все наши действия инициируются неосознанными процессами в мозге. Наиболее развернуто данную позицию выразил Дэниел Вегнер в книге «Иллюзия сознательной воли» (2002). Первыми экспериментами, которые легли в основу таких рассуждений были эксперименты Бенджамина Либета (1985), затем более сложные эксперименты были проведены другими научными группами (Filevich, Kühn, & Haggard, 2013; P. Haggard & Eimer, 1999; Soon, Brass, Heinze, & Haynes, 2008). На эти утверждения обратили внимание философы. Во-первых, они стали критически их анализировать (Mele, 2009) и обнаруживать там логические нестыковки. Например, Патрик Хаггард писал, что эксперименты Либета показывают: «осознанное намерение возникает после начала подготовительной мозговой активности. Поэтому оно (намерение) не может стать причиной наших действий, поскольку причина не может возникнуть после её следствий» (Haggard, 2005, p. 291). В этом рассуждении легко заметить ошибку. Зафиксирована следующая последовательность событий: сначала подготовительная мозговая деятельность, потом осознанное намерение и потом действие. То есть намерение формируется раньше действия, поэтому оно вполне может быть причиной действий в рамках стандартного взгляда на причинно-следственные связи. Причем это считывается в самом рассуждении Хаггарда, но он как будто бы того не замечает (Walter, 2014). Во-вторых, выяснилось, что ученые опровергают свободу воли в рамках такого дуалистического представления о сознании, за которым не стоит ни большинства философов (Bourget & Chalmers, 2014; Mele, 2014), ни большинства людей без философского образования (Nahmias, 2014). На мой взгляд, высказанная философская критика заставила писать ученых о свободе воли гораздо более взвешенно (Baumeister, Crescioni, & Alquist, 2011; Hills, 2019), то есть изучение того, что академические философы пишут про свободу воли, оказалось важным этапом для правильной постановки вопроса о свободе воли у человека. История рассказана мной с некоторой долей упрощения и подробнее о ней можно почитать здесь (Волков, 2018; Левин, 2018; Левин и Югай, 2019; Разеев, 2017; Секацкая, 2016).
Часть 2. Что не так с философией?