По всем расщелинам укромным.
И всяк собой являет власть,
Всяк с кровной точностью эвенка
Сразит твою самооценку,
Обмана в речи не страшась,
С улыбкой детской втопчет в грязь.
Превознесёт, омоет лестью,
Двустишьем оду пропоёт -
И ты уже спешишь на взлёт,
Забыв о трепетной невесте,
И громкий подвиг против зла
Развеян в бризе, как зола.
138.14
Представь, твой поиск был удачен,
Ты всех нашёл, ты всех узнал,
Но разве там ответ задачи?
Там столь пленительный финал?
Каков твой следующий выпад?
Мечтать, как Бог с небес просыпет
Шквал манны снежной мишурой
Иль раки свистнут за горой?
А может жаждешь ты при встрече
Кровь поглощающую рать
Разоблачить, просить не врать,
Иль ждать раскаянья в их речи?
Да ты и с Машей не сумел
Внести прозрачность в сущность дел.
139.
Ну вот и всё, пора мне, Лёша,
Витиеват? Не обессудь.
Ты осознал не всё похоже,
Но то что понял, не забудь.
Что б выжить я лишь дал советы,
Да не благодари за это,
Ты славный малый и пострел,
Прости, что сразу не узрел!
Похоже, братец, что устал ты,
Терзать тебя я не хочу,-
Он хлопнул Лёшу по плечу,
- И не пугай ты так Тибальта,
Его твоя, дружок, молва
Втянула в эти жернова!
140.
«Уже совсем невыносимо,
И напрочь сбит автопилот.
Меня, как взрывом Хиросимы,
В пространстве временем несёт.
Сметаю я людей прохожих
Своею злобой непохожей
Ни на язвительный сарказм,
Ни на щемящий нервный спазм.
|
|
Я, Маша, в спеси растворённый.
Все к черту валится из рук,
В глазах коллег застыл испуг,
Я без тебя совсем вареный.
Весь день, скитаясь сам не свой,
Бреду взъерошенной совой.»
141.
Когда упрямо и устало
Алёшу чувств тревожил шквал,
Листов холодные прогалы
Дневник охотно простирал,
И как единственный посредник,
Безмолвный вечный собеседник,
Что не предаст, снесёт весь гнёт
Он безусловно всё поймёт.
Так, чтоб в безумство не скатиться,
Алёшка рифм своих бисквит,
Тепло хранимый как реликт,
Лил в дубликат своей страницы,
Там, средь сигналов и примет,
Он ждал и ждал Её ответ.
142.
Я от тебя так близко-близко
Застрял, как кляча в борозде,
Но жесты лучников Валлийских;
Меня преследуют везде,
Улыбок дружественных вспышки
Искрят вокруг без передышки,
И вновь следит за мной прогресс
Орлиным оком GPS.
Зато я точно под надзором
И не покинут, не забыт,
Вот лишь душа чуть-чуть болит,
И вновь минорным перебором
Сердечной мышцы сжатый ком
Скулит под курткою тайком!
143.
О жизнях прошлых ей писал он,
Ведя сквозь время параллель,
Вплетая в рифмы снегом талым
Свою уверенную трель,
И в каждой паре воплощений
Без тени призрачных сомнений,
На дни истории дробя,
Он видел Машу и себя,
Судьбы коварные изгибы,
Пилюли шоковых разлук,
|
|
И замыкая этот круг,
Их честь, воздетую на дыбу.
Покуда с памятью в ладу
Я пару строф вам приведу!
144.
Ты вспомни, Машенька, в Вероне,
Столетий несколько назад,
Ты ночью, стоя на балконе,
Срывала спелый виноград,
А под листвой акаций пышных
Уподоблял я спелым вишням
Твои прелестные уста
И воспевал в стихах перста.
Я знал, что считаны минуты,
И попадая в ритм цикад,
Тянул рулады серенад
На бесконечном ритенуто,
А ты шептала свысока:
«Нас счастье ждёт через века!»
145.
И отражаясь в небосклоне,
Заслышав пестрый гомон птиц,
В цвету раскрывшихся бегоний
С неспешной грацией цариц.
Касаясь серого простенка
Теплом телесного оттенка,
Твой нежный пышный пеньюар
Во мне шальной раздул пожар,
Но я сражен, и нет мне места,
Я плавлюсь будто вешний лёд -
Ты, озаряя небосвод,
Чуть уловимым легким жестом
Перстами с милого чела
Воздушный локон отвела,
146.
Припомни, как больную душу
Тепло укутывала в плед,
И не роняя слов наружу,
Несла молчания обет.
Когда скуля на всю округу
На сушу брошенной белугой,
Я лишь во сне, в стране зеркал,
Угомонившись, умолкал.
А утром все опять сначала.
Стихами залиты листы,
И невдомёк мне, то что ты
Вновь моё сердце бинтовала,
Как от огня моих страстей
Тебе бывало чуть теплей.
|
|
147.
А помнишь, выбравшись из комы
Коротким резким кувырком,
Я примостился невесомо
Под посеревшим потолком?
Сквозь стёкол пыльных глаукому
Воздушный шаг твой столь знакомый
Своим замыленным зрачком
Искал, прищурившись тайком.
Ты - сто столетий мной искома,
И пусть я буду дураком,
Но там, за старым маяком,
Ты мне явилась, как икона
Одним единственным хлопком,
Призвав явится босиком.
148.
Там вольный луг, там рожь примята,
Склонили головы дубы,
И в рыжей черточке заката
Хранится шёпот ворожбы.
Прижатой мяты ароматы
Скрепили узы, чувства, клятвы,
И красным штампом, как во сне,
Пылает солнце на сосне.
Там светом полнятся дубравы,
Ютится в кронах небоскат,
В реке, не ведая преград,
Струятся ласковые травы,
Плывёт безоблачная высь
В лесу, где мы с тобой клялись.
149.
Так вскрой же памяти чертоги,
Гляди и смейся, как стремглав