Местоимение
Местоимения как в совр. рус. языке, так и в древнерусском языке представляют собой весьма разнообразный как в семантическом, так и в структурном отношении класс слов. Местоимениями называют слова, не обладающие номинативной функцией, т.е. ничего не называющие, а лишь указывающие на отношение тех или иных предметов и их свойств к лицу говорящему или на различные отношения в речи.
В др.р. языке местоимение распадалось на 2 резко отличных друг от друга группы:
1. Личные местоимения: местоимения всех чисел 1-го и 2-го лица.
В грамматическом отношении ЛМ имеют много черт, общих с сущ-ми, но кое в чем и отличаются от них.
Сходства: 1) употребляются в предложении в качестве подлежащего или дополнения; 2) имеют категорию падежа (в отличие от существительных местоимения не имеют звательной формы); 3) имели 3 числа.
Отличие: 1) не имели категории род. Эта черта характерна для всех индоевропейских языков. В языках некоторых других семейств, например в семитских, личные местоимения располагают категорией рода.
В структурном и семантическом отношении к личным местоимениям примыкает возвратное местоимение СЕБЯ, которое изменялось по падежам, как местоимения 2-го лица, только оно не имело формы им.п. По числам оно не изменялось.
2. Неличные местоимения (указательные, притяжательные, вопросительные, относительные, определительные, отрицательные, неопределенные). Особенность этих местоимений в том, что они имели категорию рода, т.е. изменялись по родам.
По грамматическим особенностям НМ сближались с прилагательными. В предложении они функционировали в основном как определения. Указательные М. могли употребляться в качестве подлежащего и дополнения.
Местоимение ОН в современном русском языке относится к личным (3-е лицо). Но оно по происхождению является указательным и применительно к др. р. языку должно быть включено в разряд неличных. Оно и теперь в некоторых отношениях сближается с неличными (изменяется по родам), но сейчас оно, подобно личным местоимениям 1-го, 2-го лица, функционирует как подлежащее и дополнение, в древности же оно, подобно другим указательным местоимениям, могло функционировать и как определение: ОNЪ ПОЛЪ МОРЯ (тот берег моря). По формам склонения к неличным местоимениям примыкают 2 местоимения, не изменяющиеся по родам числам и грамматически сближающиеся с сущ-ми, а именно вопросительные местоимения КЪТО и ЧЬТО.
Склонение личных местоимений
1-е лицо
ед.ч. мн.ч. дв.ч.
И. ЯЗЪ МЫИ. ВЂ
Р. МЕNЕ NАСЪ В. NА
Д. МЪNЂ NАМ, NЫР.-М. NАЮ
В. МЕNЕ, МЯ NАСЪ, NЫД.-Т. NАМА
Т. МЪNОЮ NАМИ
М. МЪNЂ NАСЪ
2-е лицо и возвратное
ед.ч. мн.ч. дв.ч
И. ТЫВЫИ.-В. ВА
Р. ТЕБЕ СЕБЕ ВАСЪ Р.-М. ВАЮ
Д. ТОБЂ, ТИ СОБЂ ВАМЪ, ВЫД.-Т. ВАМА
В. ТЕБЕ, ТЯ СЕБЕ, СЯ ВАСЪ, ВЫ
Т. ТОБОЮ СОБОЮ ВАМИ
М. ТОБЂ СОБЂ ВАСЪ
Древние личные местоимения (все индоевр. языки) характеризуются наличием супплетивизма, состоящего в том, что разные падежные формы образуются о разных корней.
Как в старосл. языке, так и в др.р. языке, некоторые падежи ЛМ характеризуются наличием форм двух типов – полных и энклитических. Энклитическими формами принято называть более краткие формы, не несущие самостоятельного ударения, но объединяющиеся под одним ударением с соседними словами.
Приведенное выше склонение ЛМ очень близко по форме к соотв. склонению ст. сл. языка. Но имеются все же некоторые отличия.
Из фонетических отличий – начальное j в др. рус. языке, АЗЪ – ст.сл.
Уже в древнейших памятниках наряду с ЯЗЪ употребляется форма Я:
А ЯЗЪ ДАЛЪ РУКОЮ СВОЕЮ…
А СЕ Я ВСЕВОЛОДЪ (Мстиславова грамота, 1130).
Др.р. Ст.сл.
Д. ТОБЂ ТЕБЂ
М. СОБЂ СЕБЂ
Формы, восходящие к древнерусским, сохраняются и до наст. времени (в севернорусских говорах: тобе, собе, в южнорусских – табе, сабе, в укр. яз – тобi, собi, белор. – табе, сабе).
Встречающиеся в др. русском языке формы ТЕБЂ, СЕБЂ, тождественные старославянским, обусловлены книжным влиянием.
Формы ТЕБЕ, СЕБЕ, широко распространенные в русских говорах и являющиеся нормой СРЛЯ, представляют, по-видимому, результат позднейшего развития из ТОБЂ, СОБЂ. Эти формы образуют иную ступень чередования е//о.
История личных местоимений
В парадигме ЛМ произошло сравнительно немного изменений.
1. Утрата дв.ч.
2. Р.-В. ТЕБЕ → ТЕБЯ, СЕБЕ → СЕБЯ, МЕNЕ → МЕNЯ.
Но формы на -е сохраняются (в южнорусских говорах – у менѐ, у тебѐ, в укр. яз. – до мѐне, в белор. яз. – то же).
Отражение новой формы по памятникам наблюдается с XIV века.
Объяснения:
1) фонетическое: возможность ‘е → ‘а (сомнительно).
2) Морфологическое: общая тенденция объединения различных типов словоизменения. Эта тенденция начинает действовать между именами и местоимениями. Окончание -а в род. п. ед.ч. сближает местоимение с таким обширным и продуктивным типом склонения, как тип на *ŏ (совр. 2-е склонение). Можно предположить и воздействие со стороны МЯ, ТЯ, СЯ в вин. п.
3. Процессы выравнивания основ. Пример: в 1-м лице ед.ч. под влиянием местного и дательного падежей, где гласного в корне нет, развивается форма род.-вин. п. с отсутствием гласного – мня. Такие формы наблюдаются в севернорусских говорах. В части севернорусских говоров, наоборот, основа Род.-Вин. падежа с гласным подействовала на формы Д.-М. п. Отсюда форма мене.
4. В части говоров, главным образом северных, развились формы Р.-В, Д.-М. падежей без согласного Б: мея, сея, тее, сее.
Объяснение: фонетическое (утрата интервокального звонкого согласного). Северные говоры хар-ся меньшей напряженностью звонких согласных. Следовательно, между гласными они легко теряются: будут – буут, буд’от – буот.
5. В бо̀льшей части говоров и в ЛЯ утрачиваются энклитические формы. Поскольку стерлись границы между полными и краткими формами (и те и другие давно употребляются как под ударением, так и без ударения), наличие 2-х рядов становится излишним. Уже в грамотах XV века они употребляются только по традиции.
Остатки энкл. форм: те (Я те дам).
Остаток энкл. формы: возвр. местоимение ся в составе возвр. форм глагола.