ВРЕМЯ ЖИЗНЕННОГО ПУТИ И РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ 1 глава

1. ПРОБЛЕМА РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ В ЖИЗНИ

Среди упомянутых нами в начале общих временных категорий не случайно отсутствовала главная — развитие. В ней же содержит­ся квинтэссенция человеческого времени, ею объединяются сама личность как определенная временная система и жизненный путь как ее способ осуществления себя во множестве времен и про­странств и едином времени жизни.

Сложившиеся в мировой психологии теории развития позволяют дифференцировать в целях научного исследования следующие его специфические направления:

1. Возрастное, включающее его общую для всех личностей пе­риодизацию.

2. Развитие личности как индивидуальности, представленное как развитие способностей, с одной стороны, и как развитие ин­тегральной индивидуальности, неповторимости, вплоть до уникаль­ности личности, с другой. Но здесь развитие не рассматривается во времени.

3. Развитие личности как члена общества, ее социализация, включающая освоение, потребление и созидание культурных цен­ностей и социальных норм, требований и условий, а также опыта социального взаимодействия.

4. Развитие личности в деятельности, труде, профессии. Раз­витие и творчество.

5. Развитие личности как субъекта жизненного пути.

6. Биография как история личности (Ш. Бюлер).

7. Нравственно-духовное развитие и совершенствование личнос­ти, развитие «по восходящей» (С. Л. Рубинштейн).

Среди понятий, раскрывающих непосредственно связанные со временем особенности развития личности, наиболее значимы сле­дующие: этапы, или периоды, развития; понятия, подчеркивающие их последовательность и специфичность по отношению друг к

______ ____ __ __Г^лaвa пятая __ __ 213

другу; способности, аккумулирующие личностный временной по­тенциал; «сензитивность» как особая предрасположенность к раз­вивающим воздействиям — понятие, близкое к знаменитой «зоне ближайшего развития» Л. С. Выготского; зрелость в понимании Э. Эриксона как сохранение идентичности в изменениях, возраст­ные кризисы; «потенциал личности» в понимании С. Л. Рубин­штейна как неразвернутые, еще не реализованные возможнос­ти развития, «диахронический» или «гетерохронный» характер развития, особо подчеркиваемый Л. И. Анцыферовой, В. Д. Шад-риковым и др., наконец, завершая далеко не полный перечень, ананьевские понятия «современник» и «акме» как вершины раз­вития, достигаемого личностью на определенном этапе ее жизнен­ного пути. Среди концепций развития наибольшей известностью и конструктивностью отличаются: рубинштейновский принцип раз­вития, объясняемого через деятельность; концепция развития Л. С. Выготского; теория развития Кельберга, детально раскрыв­шего содержание стадий развития, имеющего восходящий характер и показавшего ведущую роль когнитивного в развитии личности;

теория эпигенетического развития Эриксона, интегрировавшая роль биологических факторов воспитания и социокультурного окруже­ния, а также раскрывающая содержание восьми психосоциальных кризисов, теория Ж. Пиаже.

С. Л. Рубинштейн первоначально сформулировал принцип раз­вития применительно к пониманию психических процессов, под­черкнув, что главным является их личностное основание, которое интегрирует в единое целое психические явления, во-первых, и придает личностную направленность их развитию, во-вторых. Затем он разрабатывал принцип единства сознания и деятельности, сущ­ность которого раскрывается только через понимание их принад­лежности личности. Сознание личности проявляется в деятельности (как и другие психические процессы) и развивается в ней. Чрез­вычайно важным здесь было расширение традиционного понимания развития как прохождения через некоторые последовательные (во времени) этапы. Между сознанием и деятельностью была установ­лена связь нового типа — отвечающая принципу одновременности. Нельзя сказать, что сознание сначала проявляется в деятельности, а затем развивается в ней. Это происходит одновременно. Тем самым понимание сущности развития было связано с функциони­рованием системы (под системой подразумевалась личность), а не с прохождением ею ряда этапов. Наконец, сформулировав принцип детерминизма как преломления внешних условий через внутрен­ние, С. Л. Рубинштейн доказал наличие внутренней «логики» в развитии личности, а поэтому не только ее избирательности к внешним воздействиям, но и способности «обособиться» от «логики внешних обстоятельств», самоопределиться по отношению к ним.

I.

214 ______ Время^ жизненного пути и развитие личности________

Таким образом, принцип развития личности интегрировал законом мерности поэтапного развития, функционального развития и спе­цифического внутреннего развития личности. Наконец, С. Л. Ру­бинштейн в работе «Человек и мир» вводит категорию субъекта жизненного пути, которая открывает перспективу для понимания восходящего характера развития личности, ее совершенствования. Удивительно, что сама эта идея была высказана им в молодые годы в некрологе на смерть Н. Н. Ланге, когда он сформулировал глубочайшую мысль о соотношении личности и жизни.

Огромный вклад в раскрытие объективных закономерностей развития личности внес Б. Г. Ананьев, прежде всего потому, что он преодолел свойственную всей мировой психологии (и особенно советской психологии — в силу идеологических причин) абсолюти­зацию роли детства в развитии личности и сосредоточенности пси­хологов именно на развитии личности ребенка. Он поставил вопрос о развитии взрослой личности и указал, вслед за С. Л. Рубин­штейном, на роль жизненного пути как особой траектории этого развития. Используя применительно к личности понятие «зре­лость», он дифференцировал (вслед за Д. Берреном) этапы ранней, собственно зрелости и поздней зрелости. Анализируя этапы жиз­ненного пути, он ввел очень перспективные понятия «старт» и «финиш», проанализировал процесс достижения личностью само­стоятельности, материальной и моральной независимости, правовой Зрелости; моменты, раскрывающие овладение реальностью взрос­лым человеком. Одновременно он делит жизненный путь на фазы, определяемые историческими событиями, сменой способов воспи­тания, образа жизни, и считает, что он накладывается на возрас­тные стадии онтогенетического развития. Общей особенностью он­тогенетического развития Б. Г. Ананьев считает гетерохронность, т. е. неравномерность развития разных психических функций. Этот подход в известном смысле противостоит концепции Кольберга, который утверждал, что всегда когнитивное развитие человека яв­ляется ведущим по отношению к моральному, исключая тем самым реальную сложность и вариативность путей развития разных лично­стей. Очень существенно, что Б. Г. Ананьев выделяет противоречия в развитии личности (и в ее характере), связывая их именно с ее индивидуальными особенностями и неравномерностью занятия лич­ностью разных позиций, ее достижений и т. д. История личности, употребляя термин Ш. Бюлер, считает Б. Г. Ананьев, начинается позже, чем история индивида, и для «появления» личности важно достижение определенного уровня нервно-психического развития. Впрочем, исследование М. И. Лисиной, проведенное много лет спустя, показало, что личность, как называет ее М. И. Лисина — «праличность», возникает гораздо раньше, чем это предполагалось, чуть ли не в два месяца, и условием ее «появления» является об-

________________Глава пятая ________ _._215

щение. В свою очередь В. И. Слободчиков доказал, что для ранних этапов развития личности ребенка существенно не общение ребенка с матерью, предполагающее их обособленность, а наличие общности «мать—дитя», внутри которой развивается первичное по отноше­нию к «я» — «мы», о котором ранее писал С. Л. Рубинштейн.

Далее Б. Г. Ананьев возражает против выделения в качестве основания периодизации ведущего вида деятельности (чего при­держивались и С. Л. Рубинштейн, и многие другие психологи) и считает, что в основе периодизации лежит не принцип последова­тельности, а принцип одновременности: субъекты познания и де­ятельности возникают одновременно. Однако важно отметить и то, что категорией субъекта Б. Г. Ананьев (в отличие от С. Л. Ру­бинштейна) обозначал не совершенствование личности или орга­низацию ею жизненного пути, а приписывал ей дифференциальное значение; он с помощью этого понятия дифференцировал специ­фику познания от специфики деятельности и последней от общения.

Однако в силу специфичности выявленных каждой теорией аспектов развития, не говоря о различии методологий его трак­товки, в силу оригинальности концептуализации, несмотря на то, что психология развития уже выделилась в самостоятельную об­ласть психологии, теория развития и его реальность остаются недостаточно интегрированными.

Опираясь на проведенные исследования личностного времени, можно попытаться сделать шаг в этом направлении.

Несмотря на принятое деление жизни личности на прошлое, настоящее и будущее, существует единое специфическое время личности. Его единство определяется общими для всех личностей функциями прошлого, настоящего и будущего в отношении насто­ящего: прошлого как уже найденного и опробованного личностью индивидуального бессознательного и сознательного деятельного спо­соба самореализации в жизни; будущего — как времени—простран­ства для поиска и открытия новых возможностей в себе и само­реализация в мире. Прошлое «вбирается» личностью в свой на­стоящий способ жизни и свой «склад». Оно не остается оставленным позади реальным пространством. Оно становится идеальным и эк­зистенциальным пространством самой личности. Будущее — в от­личие от прошлого — это проективное личностное пространство, образованное способностями ее сознания, воображения, мышления, мотивации достижений и притязаниями. Сколько жизненных сил, жизненных умений, способностей чувствовать, мыслить и осозна­вать личность вобрала из всех этапов своего прошлого в свое на­стоящее «я» и его отношения с миром, сколько проективного, конструктивного времени—пространства она способна охватить как свое будущее и сколь разумен и обоснован этот перспективный охват, масштаб, столь и сильна пружина личностного времени,

216 __ Время жизненного пути и развитие личности ___ _

движущая ее в это будущее. Проекция в будущее есть опора на реальное пространство — состояние настоящей жизни, обеспечен­ное механизмами самой личности. От прошлого движение жизни в основном идет к настоящему, в настоящем же личностью осу­ществляется реверсия времени — оно идет от настоящего к буду­щему (как бы следуя привычному для нас ходу времени) и — одновременно — от будущего к настоящему. Здесь применим от­крытый С. Л. Рубинштейном в отношении связи сознания и дея­тельности принцип специфичности времени жизни каждой данной личности: особенность каждого типа личности в том, как она конструирует время—пространство своей жизни своим сознанием, активностью, переживаниями и... душой. Гегель видит эти дви­жущие силы, но считает, что их проявление зависит от человека — «силы человеческой души, которые человек, именно потому, что он человек, должен признавать и которым он должен давать про­явиться и развиваться в себе» [39, с. 224]. Ниже попробуем кон­кретизировать это понятие с наших научных позиций.

Развитие личности в жизненном пути носит, таким образом, типологический характер, как и сам способ ее жизни. Если сле­довать самой первоначальной (в цикле наших исследований) типо­логии В. И. Ковалева, то развитие функционального типа личности (активно-ситуативного) может достигать в краткий период макси­мального уровня, а характер его активности адекватен масштабу задач или ситуации, которая разрешается им продуктивно по внеш­ним и внутренним критериям. Происходит достижение адекватного ее типу (индивидуальности) совмещения во времени способа само­реализации, объективации в данный период жизни и развития (по С. Л. Рубинштейну). Таким образом, достижение зрелости осущест­вляется быстрым путем при совмещении оптимального функцио­нального самовыражения и «присвоения» его результата как своего оптимального способа, т. е. развития.

Развитие пролонгированно-пассивного типа может носить, в соответствии с соображениями Юнга и Кольберга, действительно, преимущественно интеллектуальный характер, но не обязательно «вести за собой» нравственное развитие. Но, как показало иссле­дование Т. Н. Березиной, наиболее интеллектуально развитый, т. е. творческий тип самореализуется как экстраверт или интроверт в межличностном или индивидуальном времени—пространстве. По­этому первый тип (творческий экстраверт) может развиваться как активно-ситуативный тип. Но при этом для обоих типов необходимо осваивать время—пространство культуры как условие и контекст развития.

Тот тип, который В. И. Ковалев считает творческим (не в обычном смысле, а по критерию овладения временем жизни), может развиваться «по восходящей» (С. Л. Рубинштейн) таким образом,

____________ __ Глава_ пятая. __.__ ______ 217

когда Достижение одной ступени развития (ступени, а не этажа) создает внутренние и внешние предпосылки для следующей. Этот тип поэтому может быть максимально независим в своем развитии от содействующих или противодействующих ему обстоятельств.

Не приходится говорить о том, что пассивно-ситуативный тип, зависящий в своем развитии лишь от оптимально сложившейся «случайности» обстоятельств, не имеет внутренней «движущей си­лы» развития, но, вероятно, избегает и многих противоречий, ко­торые порождаются активностью типов, становящихся субъектами своей жизни.

Развитие личности обеспечивается ее способностью умножать время жизни, достигая при этом подлинности самоосуществления своей индивидуальности в жизни. Понятие подлинности является первым, но не исчерпывающим его содержания аналогом эриксо-новской «зрелости». Эта способность была эмпирически выявлена как внутриличностная детерминация или внешняя детерминация времени личности, различающаяся у разных типов.

За счет чего происходит «умножение» времени жизни? Для одного типа (например, функционального) — это интенсивность жизни, т. е. вмещаемость в ее время бесконечно большего числа свершений, общений, отношений и событий, чем у других людей;

равномерная, бедная событиями жизнь вызывает у них чувство скуки. Мы уже ссылались на пример жизни княгини Тенишевой, которая была необыкновенно насыщена самыми разнообразными видами деятельности и творчеством. Для другого типа (например, «созерцателя») умножение времени жизни — это ее глубина, про­никновение в научные, духовные, нравственные проблемы. Для третьего типа (творческого) — это масштаб охвата деятельностного духовного времени—пространства культуры.

Жизнь С. Л. Рубинштейна была соизмерена им самим с судьбой науки, философии и одновременно с судьбой самого «малого» и слабого человека, которого он считал своим долгом поддержать и укрепить душевно. Это он делал и в жизни, и в науке, взяв на. себя ответственность за судьбу психологии в страшное сталинское время.

Пассивно-ситуативный тип личности живет сегодняшним днем, обыденной, часто в силу внешних обстоятельств пустой, бедной со­бытиями жизнью, в конце которой ему «нечего» и вспомнить.

Именно поэтому разные типы людей достигают личностной зрелости в разные периоды жизни, одни — в юности, другие — иногда только под старость, а иногда вообще не достигают ее. Поэтому «зрелость» — не данность возраста, а достижение опреде­ленного, соответствующего типу личности способа жизни. Это и есть своевременность личности, определяемая уже не как совме­щение максимума активности и оптимального ему момента, «со-

218______ Время жизненного пути и развитие личности __ _____

бытия» деятельности, а как нахождение своего способа жизни. Жизнь в таком случае приобретает характер подлинной жизни, т. е. такой, в которой личность максимально для своего типа реализует свою сущность. Можно сказать, что стремление к этой подлинности на неосознаваемом уровне заложено в смысле жизни, о котором люди обычно с трудом говорят, который нелегко сфор­мулировать и осознать.

Однако именно из этого соотношения — самого глобального и кардинального для личности, складывается ее переживание вре­мени. Как выше говорилось — оно связано со смыслами, но не в обычном их тривиальном понимании, а в том, которое следует из соотношения «своевременности—несвоевременности», подлинно­сти — неподлинности самой жизни. Известно, что самосознание — это в том числе познание самого себя. Но иногда человек, наконец с трудом овладев рефлексией, научившись вести диалог с собой, составив представление о том, каков он на самом деле, начинает чувствовать (и даже отдавать себе отчет), что он жил до сих пор не своей жизнью, не знал, что он есть, на что способен, как должен был поступать, выбирать, отвергать, настаивать. Это дает ему чув­ство неудовлетворенности, сознание потерянного времени жизни. Такие переживания не связаны с событиями жизни — тяжелыми, негативными или радостными. Но это переживания, основанные на смысле — жизненном осмыслении соотношения себя со своей жизнью. Время расценивается как прожитое зря, пустое, растра­ченное.

Заниженная самооценка, критическое отношение к себе, тре­вожность не дают личности пережить подлинность отношения к себе, прочувствовать экзистенциально всю полноту своей личности, что также в итоге ведет к невозможности достижения подлинной жизни, своевременности. Человек сам ограничивает время—про­странство своей активности, сковывает себя осторожностью, неве­рием в свои силы. Приходит сознание, что упущен «шанс», упущен оптимальный момент, период самореализации; личность постоянно сомневается, как ей поступить, в каком направлении идти. Так происходит сужение, сокращение времени самой личностью, кото­рая не в силах преодолеть свои сомнения.

Эти личностные особенности и проявляются в наличии способ­ности определять время или подчиняться внешне задаваемому вре­мени.

Определение, детерминация времени субъектом связана с от­ветственностью. Последняя прежде всего есть способность идеально-личностно очертить пространство активности, которое может удер­живаться личностью на протяжении определенного времени. Здесь мы имеем дело с типом, который сам ставит себе срок завершения деятельности, данного важного дела. Возможно, что в этом контуре

____________ _ Глава пятая _______^_ _219

времени он будет действовать ритмично, равномерно. Возможно, что в соответствии со своим типом он будет «долго запрягать, но быстро ехать», т. е. он отведет время на «раскачивание», которое даст ему возможность сконцентрировать все силы своего интеллек­та, чувства в один момент («дефицита») и достигнуть успеха.

Но тип личности, ставящий себе срок (согласно типологии Н. Ю. Григоровской), в конечном итоге также в определенном смысле страдает самоограничением. Эта способность хороша для достижения определенной цели деятельности, для ее планирования. Но когда речь идет о деле жизни, о взаимоотношениях с людьми, способность ставить сроки оборачивается свободой внутри контура времени, но «разрезанием» его непрерывности, продленности в будущее за его пределы. «Окончание» чревато отсутствием связи с будущим, особенно если оно сопровождается успокаивающей и расслабляющей удовлетворенностью. Полностью реализовавшись на короткой дистанции, личность уже не может продолжить свой бег на длинную, долгую. Поэтому ответственность — это не только организация времени деятельности, ответственность — жизненная способность личности удерживать контроль за собой и всем про­исходящим, видеть скрытые стороны жизни, обнаруживающие себя в «последствиях», быть субъектом своей жизни и организатором жизни других людей.

Нужно сказать, что подробнее организация времени деятель­ности, выбор режима «дефицита» или «лимита» должна быть соотнесена личностью с масштабом организации времени жизни в целом, продумана ее стратегия с учетом своей ритмики, флуктуа­ции. Если такая стратегия строится, личность берет на себя от­ветственность уже не только за данное дело (к сроку), а выстраивает перспективу связи разных дел, деяний, поступков в длительном временном масштабе.

Типу личности, привязанному к сроку (заданному извне или са­мим субъектом), присуще то «нетерпение сердца», о котором на­писал свой блестящий роман Цвейг. Стремление совершить посту­пок, сделать дело «подстегивается» нетерпением — особым, на наш взгляд, темпоральным переживанием. Оно, как справедливо отме­чает Н. Ю. Григоровская, взрываясь скоротечной эмоцией, не дает личности охватить своим переживанием всю полноту возможностей данного времени, продлить мгновение, приостановить его. Это тоже не подлинность, но в данном случае не жизни, а чувства, которая объективно лишает личность полноты переживания смысла.

Тип, обладающий временной перспективой, т. е. личность в буквальном смысле слова проективная, движется своей мыслью и волей из настоящего, осуществляя реверсию времени. Она продле­вает настоящее, вбирая в него будущее. Она расширяет свое на­стоящее время, сегодня живя одновременно будущим. Однако и

220 ___ Время жизненного пути и развитие личности ___ _

для нее справедлива закономерность, согласно которой масштаб охватываемого одновременно времени должен быть пропорциона­лен. возможности его переживания и реального действия в нем. Эти модальности должны быть пропорциональны друг другу, во- первых, и поддерживать одна другую, во-вторых.

Однако гармония, пропорциональность сознания, переживания и активности устанавливается у разных типов в разных масштабах времени (ситуативном или пролонгированном) и при разной веду­щей роли одной из модальностей. Если пролонгированный тип оказывается в дефиците времени, т. е. не только не в своей вре­менной размерности, но и в ее жестком варианте, его переживания блокируют его способность действовать. Нарушение пропорциональ­ности ограничивает способность к организации деятельности.

Сказанное позволяет понять, что существует сложная цепь вза­имосвязей личности и ее жизни, которая в свою очередь влияет на удовлетворенность—неудовлетворенность личности, связанную с мерой переживания подлинности своей жизни. Удовлетворен­ность—неудовлетворенность складывается из функциональных воз­можностей данного типа личности, из характера связи осознания, переживания времени и его практической организации в деятель­ности, в общении. Тип личности влияет на способ, которым она включается в отдельные жизненные ситуации, задачи деятельности, общения. В свою очередь последние объективно складываются более или менее удачно для человека. Соотношение объективной и субъ­ективной детерминант оказывается гармоничным (если они соот­ветствуют друг другу) или противоречивым. Таким образом, воз­никает два ряда противоречий — внутриличностных, когда уже изначально негармонична связь сознания, переживания и актив­ности, и между личностной организацией времени и объективными обстоятельствами.

Важно также отметить, что организация времени деятельности это не только и даже не столько организация времени внутри ее пространства-времени, контура, — это «размещение» деятельности в жизненном времени. На первый взгляд, это утверждение кажется парадоксальным, поскольку деятельность как труд в силу соци­альной необходимости уже «размещена» в нашей жизни, объек­тивно забирая большую часть ее времени. Однако в книге «Стра­тегия жизни» мы не случайно определили различие между актив­ностью личности и самой деятельностью как ее объективацией. Активность выражает потребность в деятельности, в общении, в познании (и у каждого типа личности мера активности, ее уровень и характер различны). Именно поэтому можно понять различия в способе включения в деятельность и мере активности при ее осуще­ствлении у разных людей. Когда в психологии говорят об отчуж­дении личности от деятельности, речь идет не о том, что она

•

____ _______ Глава пятая _______ ____ 221

вообще не работает, не трудится, а о том, что она делает нечто без­лично, пассивно.

В связи с этим Л. И. Анцыферовой и нами было внесено уточнение в классическую формулу С. Л. Рубинштейна о развитии личности в деятельности.

Она развивается не в любой деятельности и не при любой степени активности ее осуществления. Активность, как мы устано­вили, проявляется при наличии потребности в деятельности, ин­тересе к деятельности. Исследование Н. А. Растригиной позволило выявить, что потребность принимает форму определенных притя­заний (в том числе не только ориентированных на успех или неудачу, как в ее работе, но на место в данной деятельности, на роль ее организации). Но, кроме потребности в активности (в со­ответствии с ее структурой семантического интеграла), включаются и способности личности, которые, в свою очередь, находятся в определенном соотношении с потребностями и удовлетворенностью. Исследование показало, насколько разнообразны «профили» актив­ности, а тем самым — различны «движущие силы» личности, ее функциональные ресурсы. У одних типов противоречия заложены уже в самой активности, у других — в соотношении активности и деятельности, активности и общения, связанного с деятельностью или составляющего основу различных жизненных отношений лич­ности.

Развитие личности осуществляется не только в сензитивные, критические или определенные возрастные периоды, оно, реали­зуясь через разрешение противоречий внутреннего и внешнего, которые однозначно не связаны с возрастными, сенситивными или критическими периодами, этапами. В такой формулировке принцип развития звучит достаточно абстрактно, реально личность оказы­вается «соизмеримой—несоизмеримой» с жизненными противоре­чиями, которые принимаются ею, определяются ею как жизненная проблема. Противоречие может существовать в самой личности и заключаться, например, в дефиците ее желаний по отношению к возможностям. Это противоречие, связанное с дефицитом «движу­щих сил», ресурсов личности.

Другие противоречия возникают в силу несоответствия харак­тера ее активности и деятельности, способа самовыражения и не­обходимости, связанной с объективацией, самореализацией. Первые противоречия с большим трудом поддаются осознанию.

Осознание противоречия предполагает его верификацию как проблемы, т. е. ограничение его сторон, его сути. Мы ищем причины наших неудач или трудностей в отношениях к нам других людей, в сложившихся обстоятельствах. Что выбрать в качестве основы решения проблемы — свою собственную волю, активность, напра­вив их на изменение ситуации, или выждать, пока сгладится ее

222 _____ Время жизненного пути и развитие личности ________

острота, дать проявиться негативному отношению или сделать вид, что его не замечаем, игнорировать его внутренне? Так мы интуи­тивно ищем контуры проблемы, соотношение в ней зависящих и не зависящих от нас обстоятельств. Каждое противоречие, прежде чем превратиться в нашу проблему, проходит через наши прин­ципы, прежде всего нравственные. Они придают ему определен­ность, очерчивая контуры несоответствия, зону несоответствия в ценностном измерении. Но рефлексивная работа не всегда поддер­живается и стимулируется переживанием. Переживание продлевает противоречия во времени, втягивая нашу личность целиком в его «клинч», не давая возможности «взглянуть» на него разумно, рационально.

Противоречия, будучи превращены в проблему, приобретают идеальную временную форму («идеальный объект»), принадлежат к идеальному внутреннему времени и в этом времени оформляются в некоторый его «квант» — временную размерность. В таком виде они приобретают пролонгированный характер, который резко от­личается от пролонгированности, придаваемой переживаниями. Во временной квант проблема может трансформироваться одновремен­но с течением мыслительного процесса, пока личность сохраняет ее в неразрешенном состоянии, она «удерживается» на осознанном и неосознаваемом (интуитивном) интеллектуальном уровне. В оп­тимальном случае переживания поддерживают его в актуальном со­стоянии. Проблема не принадлежит к «сегодня» или «вчера», она не имеет таких измерений. Она «удерживается» своей личностной значимостью, ее смыслом для личности, продолжая оставаться актуальной («сегодняшней») ровно столько, сколько смысла в нее вкладывает (приписывает ей) личность. Но ее временная специфика как проблемы заключается в том, что, подставляя любые конкрет­ные значения, личность может менять местами сами переживания и вводить новые, взятые из любого времени и пространства. Это «вращение» переменных, их позиций, значений осуществляется внутри того «кванта» времени, в который оформлена проблема. Очевидно, чем более свободным во времени, располагающим неза­висимостью к раз установленному соотношению является тип лич­ности, тем большее число вариантов и соотношений он может позволить себе при ее решении.

Допустим, что мы искали причину нашей проблемы в негатив­ном отношении других людей, но неожиданно «приходит в голову» мысль, что мы сами причина этого отношения, что люди обижены невниманием, невыполненным обещанием. Проблема поворачива­ется «другой стороной». Множество «если» выражают свободу пере­становки переменных в сознании в процессе преобразования про­блемы. Некоторые данные, значения извлекаются мышлением из реального времени и пространства жизненных поступков и событий,

_______________ Глава пятая __ ___ 223

поскольку основные личностные проблемы — это проблемы жизни. Одна совершенно незначительная сама по себе ситуация, слово, взгляд могут оказаться «ключом» в реконструкции проблемы, ве­дущей к ее решению.

Что же есть в таком случае само решение? Мы согласны с тео­ретиками гештальтпсихологии в том, что это оптимальная для субъекта композиция, т. е. гештальт. Но мы не можем взять ни из одной теории мышления ни одного удовлетворительного для объяснения решения критерия. Таковым является только критерий ценностного времени: превращение составляющих проблемы в ком­позицию сопровождается особым личностным временным состоя­нием, которое связано с превращением времени-неопределенности в ценностное время. Ценностное время — это новые возможности, умноженные в результате разрешения проблемы и снятия проти­воречий, которые не имели до сих пор ни личность, ни объективное положение вещей. Это новый гештальт (или композиция), дающий новое качество, обозначающее развитие личности.