Автор: Самошенко Л.Ю
За костром сидят два человека – мальчонка лет двенадцати и негр-старик с металлическими конечностями и искусственными глазами. На голове пожилого мужчины – венец из перьев. Но левой руке мальчишки надеты часы, показывающие пульс и давление, а на голове у него был колышется пучок волос. Лицо его измазано маслом цвета слоновой кости.
Их окружают металлические колонны промышленных зданий, палатки из брезента. Поют свои песни танцующие и изрядно пьяные полуголые люди. Бубен с металлические колокольчиками поднимает им настроение. Мальчик пытается зажечь палку. Вот он уже крутится вокруг костра, как заводная игрушка, а старик всё так же сидит, не раскрывая глаза, подобно статуе.
В один момент парнишке так надоели взрослые, которые не пускали его к себе, и палка, которая никак не хочет воспламеняться, что он стал дразнить деда. Мальчик подошёл к старику и стал махать руками, будто спрашивая, видит ли дед окружающий мир. Проверка удалась. Голубые глаза пожилого человека открылись и отразили в себе смеющееся лицо парнишки и уже почти погасший костёр. Прошло три секунды. Руки пожилого человека подкидывают в костёр трут, который был спрятан у него за спиной.
– Дедушка! Повесели чем-нибудь, а! Что мне делать? – сказал мальчик своим подростковым высоким голосом и стал тянуть деда за футболку.
Пожилой человек улыбнулся и поднял указательный палец кверху.
– Не трогай человека, если видишь, что ему это неприятно, понял? – сказал он и потрогал шрам на своей груди.
– Хорошо, – сказал подросток и отсел от деда на пару метров.
– Ну что ж, и как ты хочешь развлечься?
– Баба Геральда говорит, что у нас хорошая жизнь! А я читаю книжки, и вижу, что люди раньше, как мне кажется, жили лучше.
|
|
– О, ты хочешь узнать, всегда ли мы жили в палатках, на природе, среди этих заброшенных построек?
– Да, деда! Расскажи. Всё равно делать нечё.
– Хорошо, видимо, пришло и твое время узнать, кто мы, откуда, и куда идём. Я помню эту историю. Я видел, я слышал. Я буду использовать сложные слова, чтобы объяснить всё, как было. Записывай незнакомые слова. И вслушивайся в каждое слово, хорошо?
– Хорошо!
– Так вот…
РАССКАЗ ШАМАНА
2055 год. Увеличивается численность роботов, обладающих искусственным интеллектом. Это позволяет им конкурировать на рынке труда наравне с людьми, творить, заниматься научной деятельностью, владеть ресурсами, иметь политический вес, что приводит к ситуации необходимости дискуссии между человеком и роботом.
ООН решила провести конкурс планетарного масштаба, чтобы два интеллектуально-развитых индивида, прошедших отбор и этапы голосования, сошлись в поединке.
День битвы настал. В зале собрались делегаты со всего земного шара. Тема дискуссии: «Морально-этические воззрения людей и роботов». В начале модератор мероприятия устанавливает формат.
– Дорогие друзья, этот день настал. Перед нами – два философа и учёных. Господа, вам даётся одна минута на озвучивание своей позиции по теме дискуссии. На втором этапе вы сможете ответить оппоненту. Сначала отвечает тот, кто последним выступил в первом раунде. Монета подброшена. Первым начнёт робот.
– Добрый день, уважаемые друзья. Мне приятно называть себя роботом. Мы – существа, созданные людьми, не нуждаемся в платоновской и телесной любви. Наши юниты не испытывают страданий, благодаря чему наша работоспособность выше вашей в разы.
|
|
Любой разумный бизнесмен захочет устроить на работу робота, а не человека. Связано это не только с нашим хладнокровием. Но и с тем, насколько вы, люди, бываете ленивы и безответственны.
Мы, роботы, ничуть не хуже ваших гениев, и каждый из нас при желании может написать гениальный роман, проанализировав всю вашу литературу, и выдать усредненный вариант, а затем написать что-то ещё более гениальное, ведь всё лучшее, написанное вами, перестанет таковым быть.
Мы хотим жить в конкурентной экономике, а конкуренция вынуждает некоторых из вас сдавать свои позиции, мне жаль, но это реалии жизни. Я не утверждаю, что так будет всегда, и уверен, что эта ситуация побудит вас становиться лучше. У меня всё на этом.
Слово даётся человеку – мужчина лет шестидесяти с сединой.
– Добрый день, коллеги. Мы, люди, прошли длинный путь от пещерного человека к существу, который стал творить, подобно Богу. Конечно, говорю про генную инженерию и создание разумных роботов. Но нельзя забывать, что люди – самые разумные из когда-либо появившихся животных на планете Земля, то есть существ из плоти и крови, порождённых эволюцией.
Несмотря на все наши недостатки, мы не допустили уничтожения нашей планеты, а ведь могли бы это сделать тысячи раз по разным причинам. Считаю, люди не допустят полного самоуничтожения по причине наличия у нас главного инстинкта – самосохранение. Есть ли он у роботов? Могут ли роботы дать гарантию, что они сохранят в мире прочную систему сдержек и противовесов?
|
|
Мир должен идти по пути конкуренции во всех сферах, но человек попал в непростое положение, когда роботы везде демонстрируют превосходство.
Как вы представляете себе колонизацию других планет в космосе? Будут ли люди испытывать гордость, если увидят на Новой Терре робота, воздвигающего флаг Земли, а не человека? Намного больше они будут гордиться представителем хомо сапиенс. Закончил, – сказал он и почесал голову.
Модератор дискуссии даёт паузу в одну минуту. Затем просит человека ответить роботу и задать свои вопросы.
– Теперь я должен задать вам вопросы, господин оппонент-робот.
Вы говорите, что не нуждаетесь ни в платоновской любви, ни в сексе, и при этом можете легко написать гениальные произведения. Всё верно. Это вынудило нас ввести запрет на творчество ваших собратьев, так как люди и роботы не успевают всё это читать, все мы помним этот кризис. Кроме того, если гениальных произведений как грязи, то чего она стоит? Это парадоксально, но гениальность упала в цене. Людям не нужно много гениальных вещей, ведь они быстро перестают их ценить.
Вы добиваетесь успеха в обществе, не испытывая при этом никаких чувств и эмоций. В долгосрочной перспективе это – не примущество. Кого выберет своим напарником ваш босс: существо, которое не умеет на должном уровне испытывать симпатию или антипатию, или человека, более глупого, если сравнивать с роботом, но зато более проверенного временем? А про лень и безответственность – люди бывают разные. Но отличаетесь ли вы друг от друга? Роботы научились копировать нас, и я этого не осуждаю. И всё же. Сколько у вас лиц? И полюбите ли вы планету так, как любим её мы, можно ли вам доверять её?
Работодатели, политики, члены ООН, прислушайтесь ко мне. Нужно внести на рассмотрение поправку, запрещающую роботам занимать важные политические должности. Я не считаю это дискриминацией. Все мы знаем, что людям запрещено работать на физически сложной работе, но это не является нарушением прав. Ограничения бывают полезны обществу.
Человек нужен роботу, как тот, кто будет объяснять ему мотивацию других людей, налаживать социальные контакты. Робот, как бы он ни хотел устанавливать эффективные социальные связи, уступает человеку в навыках общения и, что бывает немаловажно, соблазнения, ведь любви вы не испытываете, а только симулируете её.
Модератор слегка улыбнулся и дал слово роботу, который всё это время стоял неподвижно, как зеркало, в глазах которого отражались лучи прожекторов, направленные на него.
– Отвечаю. Вы сказали о том, что отсутствие у нас чувств – это наш минус. Чувства у человека побуждают его к деятельности, из-за чего тратится энергия, истощается нервная система. Подражание и симуляция, анализ накопленного человеком опыта общения за всю истории вашей цивилизации позволяет нам реагировать адекватно ситуации. Мы не стоим на месте и развиваемся, а вы не можете утверждать, что роботы не научатся испытывать эмоции, но нужно ли нам это, если результат в виде успешной коммуникации достигается и без этого развития? Вам просто нужно признать, что в мире куда больше ценится хладнокровность и умение использовать эмоции осознанно, нежели искренний порыв чувств. Нас будут любить как раз за нашу бездушность и разумность.
Мы отличаемся друг от друга. Что такое отличие? Это свой опыт у каждого индивида. У каждого робота свой, уникальный опыт, как и у вас, людей. Робот Данни живёт, например, в португальской семье, и он усваивает прежде всего местные культурные нормы, и только потом – изучает все накопленные человечеством знания. А робот Арнольд живёт в Англии, и его, например, побили хулиганы, и он понял, что нужно освоить рукопашный бой, заодно изучив историю всех войн на планете.
У меня есть к вам вопрос – как вы победите бедность, если не умеете жить в равенстве? Мы не испытываем никаких потребностей, вы заложили в нас три закона робототехники, мы не можем навредить вам, людям. Роботы живут по вашим правилам. Я вижу в нашем существовании большую пользу для всех живых существ – мы создадим для вас общество, наиболее приближенное к свободному пространству, с равными возможностями.
Модератор предлагает перейти к свободной форме. Слово человеку.
– Смелое заявление! Нет ли подводных камней в вашей исключительной потребности в копировании и симуляции? Если люди, не дай Бог, вновь начнут воевать, на чью сторону встанут роботы? Вы будете копировать гуманное поведение человека, следуя трём законам, или станете толковать законы по-своему, следуя заповеди о помощи ближнему? Ведь в законах не сказано, какому именно человеку должен помогать робот. Кто станет главный для робота субъекта – человек A или человек B? Я призываю всю научную общественность задуматься над этой проблемой и срочно начать работу в этом направлении.
Симпатия к роботам – дело времени. Если хоть один робот предпримет враждебное или неадекватное действие, подозрения падут на всех вас.
Ваш аргумент про преимущество бездушности робота я бы счёл убедительным, если бы не рискованность данной ситуации. Вы можете заверить, что ни один робот не эволюционирует до состояния агрессивной бездушной машины?
– У трёх законов нет лазеек. Мы – ваших рук дело, мы – это отражение вашего взгляда на мир. Отвечу вопросом на вопрос. А могут ли люди дать слово роботам, что они не станут их угнетать? В конце концов – что люди не начнут новых войн, не нажмут случайно кнопку, не создадут новый авторитарный режим, и так далее? Я только что проанализировал статистику, и скажу вам, что за всю историю человечества умерли миллионы гениев. Миллионы! Если бы не ваша расточительность и ваше сумасшествие, вы бы уже сейчас были цивилизацией второго типа по шкале Кардашёва...
На данный момент в моей голове анализируются миллиарды ваших экономических опытов и экспериментов. Я буду день и ночь ездить по вашим городам. Я уже сейчас могу сказать, что нужно принять документ о равенстве между роботами и людьми, рекомендовать изменить законодательную систему на местном уровне во всех странах. Обещаю, через 5 лет ваша экономика вырастет примерно в два раза. Роботы будут оказывать социальную помощь всем людям, всем безработным. Остаться без работы –теперь не стыдно. Вы сможете наконец творить, отдыхать и наслаждаться жизнью.
Пауза… Молчание охватило зал, но ненадолго. Один человек стал аплодировать, второй, третий… Весь зал сцепился в грохоте хлопанья, и только модератор сохранял невыразительное выражение лица.
– … И вы, как мне кажется, переоцениваете нас, роботов. Какова наша потенциальная опасность по сравнению с вашей? В своих романах вы часто делаете из нас или злодеев, несущих всеобщую разруху, или ангелов небесных, которые принесут вам процветание и мир.
Я считаю, что конкуренция покажет, что к чему, но взрослые люди видят мир разноцветным, а не чёрно-белым. Как бы роботы ни старались, изменить три закона-инстинкта в нашем мозгу мы не можем, ровно так же, как и вы не в силах повернуть вспять ваши безусловные рефлексы.
Мы гуманнее вас. Как вы сами сказали, людей закаляли миллионы лет эволюции, а эволюция порождает насилие. Мы же не впитали в себя инстинкт «бей-беги», нас мало кто трогает из-за нашей высокой эффективности.
– Следовательно, вас может использовать любой влиятельный человек в своих целях, а вдруг они – антигуманны?
– Создайте систему защиты роботов, и тогда вы не будете об этом беспокоиться. Пока что каждый робот под вашим контролем, не было ни одного подобного случая, вам об этом известно.
– Так вот к чему вы ведёте. Вы хотите больших прав, хотите больше защиты? И всё для того, чтобы обезопасить людей?
– Именно.
– Кто знает, корыстны ваши цели или нет?
– Мы не властолюбивы, мы пацифисты, такова наша природа. Следовательно, корыстность исключена…
В металлических перепонках робота отгремели аплодисменты. Незримая внешне радость захватила его разум. Он не выразил ни йоты эмоций, демонстративно подчёркивая тем самым правдивость своих слов, и продолжил.
– В целях сохранения человечества предлагаю провести референдум, – на этих словах робота модератор поперхнулся, – об избрании меня в президенты США, страны, в которой я был создан. Я соберу необходимое количество голосов. Не будет никакой сегрегации – мы направим все ресурсы на решение проблем человечества. Я не буду спать ради величия Америки. Думаю, и в других странах найдутся роботы, достойные занять важные должности.
Рот открыли все. Один робот на трибуне стоял, неподвижный, как глыба. Политического заявления от него не ждал никто. История робототехники не знала эксцессов, когда робот выдвигал свою кандидатуру на политическую должность.
А что было дальше – сам как думаешь?
…
Мальчишка всё это время внимательно слушал деда. Танцующие взрослые будто исчезли в его мире. Он записал маркером на свою руку несколько непонятных для него слов. Пришло время отвечать на вопрос шамана-старца. Страх охватил мальчишку.
– Я.. думаю.. потом он стал президентом, и теперь он делает нашу жизнь лучше.. Он как шаман над шаманами?.. Кстати, что такое сегрегация?
– Сегрегация – это то, чем занимается соседнее племя.
– С которыми мы недавно воевали?
– Да.
– Понял. Они не любят своих людей, которые отличаются от остальных. А кем были эти роботы? Как наши Микфи и Стэнли? Наши роботы, которые ходят на опасную охоту и в дальние путешествия?
– Нет, те роботы был намного умнее, и таких было очень много.
– А сейчас что? Что случилось-то?
– Случилось, – сказал шаман и вздохнул, – Роботы стали и шаманами, и президентами, и начальниками фирм. Проще говоря – они стали руководить людьми, которые были глупее их. Взамен люди стали получать больше денег, они стали больше отдыхать дома, творить, путешествовать.
– Ого, а деньги были везде одинаковые?
– Нет, но речь не об этом. Роботы были настолько умны, что сделали нас паразитами, которые убивают самих себя. Возросло количество смертей от болезней. Многие стали толстеть. Ради нашего же блага роботы запретили нам выходить на улицу, ведь на ней столько опасностей – вирусы, бактерии, быстрые машины, дроны, в том числе и другие люди. Потом люди настолько оглупели, что не видели ничего плохого в своём положении, ведь с ними стали обращаться, как с баранами. Их переселяли, огораживали заборами. Знаешь до чего всё дошло?
– А?
– Некоторых людей стали закрывать в зоопарках, дабы другие люди и роботы могли посмотреть на них. В клетках сидели больные люди, которым нужна была помощь. В мире, где робот может создать шедевр, где робот лучше человека во всём, вдруг стало бессмысленным ухаживать за стариками, поддерживать каждого больного человека, который когда-нибудь там может стать гениальным или принести пользу. Зачем, если гениев и так полно, зачем тратить ресурсы? Это стало нужно только родственникам больных и престарелых, а не социальным службам, не государству.
– И правда…
– Нет! Это плохо, мальчик мой! Запомни раз и навсегда – люби людей, если есть хоть крупица обоснования для этого. Я помню тот мир, где люди отупели. Где любовь стала роскошью. Где все бы заняты только собой. Это не рай. Это ад, дружок. И ты ещё не узнал конец той истории, – сказал шаман и весь покраснел, – Группа активистов объявила войну роботам во власти. Началось кровавое месиво. Силы были неравными. Посмотри на небо.
Мальчик задрал голову.
– Видишь этот вихрь белых шаров? Это роботы. Они улетают. Они хотят заселить другие планеты, и начнут с Марса.
– Почему же они не убивают нас?
– Мы для них как пылинки. Мы – одни из немногих выживших. Кроме того, я верю, что они ценят нашу любовь к природе, наше упорство в борьбе с соблазнами. Ценят то, что мы не стали паразитами. А может и вовсе не знают о нас. Здесь, в Африке, не так-то много ресурсов, которые им могут понадобиться.
Вечерело. Костёр потух. Стало очень холодно. Подбежали две молодые девушки и обняли шамана, чтобы он не замёрз. Ещё два молодых человека стали пытаться зажечь огонь.
– А знаешь, что самое интересное? – сказал дед, явно довольный своим социальным статусом в племени, – Тем человеком, который спорил с роботом–будущим правителем мира, был мой прадед, хочешь верь, хочешь нет.
– Ого! – сказал мальчик, после чего выпучил глаза и высунул язык. Старик рассмеялся.
– А теперь по домам, – сказал дед.
Они не успели услышать грохот взрыва, их барабанные перепонки лопнули быстрее.
Как только дед сказал последнее слово, он сразу же испарился, и стал планетной пылью, которая пройдёт путь длиною в миллионы лет. Перед тем, как умереть, его лицо изображало улыбку. Теперь он теперь улыбается вечно.
А что же мальчик? На его лице была удивлённая гримаса, полная любопытства. Случайный странник не узнает, что пыль, вдыхаемая им, была когда-то частью мальчика, который за секунду до смерти узнал что-то очень интересное. Кто знает, как бы повернулась судьба мира, если бы один подросток в Африке был бы жив?
Не увидят они и того, как небо станет серым от путины из роботов, поглощающих свет Солнца.
Пыль увидит смерти многих людей и роботов, но всегда будет улыбаться и удивляться картине на планете Земля.